– Здорово, должно быть. – Пружины кровати Натали заскрипели, когда она сменила позу. – Пасха. Ты веришь в это?
– Хммм? Ты о чем?
– Ну, ты знаешь: перерождение, воскрешение, все такое.
Дэн ощутил отдачу Т-38 в руке, увидел ватную куртку на кровоточащей груди мужчины и смотрящее на него непонимающее лицо.
– Боже, надеюсь, что это так. – Он посмотрел на Натали, лежавшую на боку с закрытыми глазами. – А ты что думаешь?
Она долго не отвечала, и Дэн подумал, что Натали заснула.
– Я слышала истории о людях, которых нельзя вызвать, – наконец сказала она. – О тех, чьи души не могут вызвать фиолы, о тех, кто уходит туда, докуда мы не можем дотянуться.
– Ты веришь в эти истории? – Дэн вгляделся в свои ладони, словно стараясь прочитать будущее. – Я имею в виду, что где-то должны быть счастливые души, так?
– Не знаю. – Казалось, вопрос озадачил ее. – Мне никогда не доводилось разговаривать со счастливыми.
Дэн не знал, что на это ответить, поэтому тихонько завернув чизбургер и фри, выкинул их в мусорное ведро. Он собирался пойти в ванную, чтобы почистить зубы, когда Натали его снова окликнула:
– Спасибо. За то, что поделился своей Пасхой.
Он задержался у двери, улыбнувшись ей в ответ.
– Спасибо, что напомнила мне о ней.
Когда мужчина вернулся, женщина уже тихонько посапывала. Тем не менее он оставил для нее свет включенным.
* * *
Некоторое время спустя Дэну приснился кошмар.
Он стоял в аллее. Лампочка в проволочном каркасе над дверью сияла с неестественной яркостью, ее белизна ослепляла, будучи в то же время холодной. Филлипса и Росса нигде не было видно; улица была пустой, за исключением фигуры, стоящей спиной к Дэну с опущенной головой.
Посмотрев вниз, Дэн увидел, что фигура стоит в поблескивающей луже крови. На незнакомце была грязная куртка и джинсы, похожие на те, в которых был убитый ими человек, но когда он поднял голову, лампа осветила белую кожу его лысой головы.
Хотя все инстинкты кричали Дэну «Беги!», неизбывность кошмара заставила его подойти к фигуре. Эхо аллеи превращало его шаги в произносимые шепотом обвинения.
Фигура повернулась – это была Натали. Ее черты носили отпечаток другого лица, глаза светились ледяным негодованием. Дэн остановился, когда она подняла руку, направив на него пистолет. Это был его собственный Т-38.
– Ты украл мою жизнь, – сказала она низким голосом, которого он никогда не слышал раньше. Однако он понял, кому принадлежал голос, даже до того, как фигура разрядила оружие ему в грудь...
Дэн резко проснулся, молотя руками и ногами, словно кровать выпадала из-под него. Снова утонув в подушке, он закрыл руками лицо, ожидая, пока бешеный ритм сердца замедлится до нормального.
– Не спится?
Казалось, слова являлись продолжением его сна. Дэн подпрыгнул, бросив взгляд на соседнюю кровать.
До рассвета было еще далеко, и приглушенный свет лампы заливал комнату грязно-желтой пеленой. Натали сидела на краю кровати, одетая только в свою футболку. Должно быть, она переоделась после того, как Дэн лег спать, потому что на ней не было парика и контактных линз, и сейчас смотрела на него голодным взглядом.
– Кажется, ты напрягаешься. – Раздвинув голые ноги, женщина пробежалась пальцами вверх и вниз по промежности. – Я могу помочь. – Она поднялась и с небрежной беспечностью направилась к нему.
Все еще под впечатлением своего сна, Дэн вздрогнул, когда она потрепала его по щеке. Ночь – очень уязвимое для меня время, вспомнил он слова Линдстром.
– Ты не Натали. Кто ты?
Левый уголок рта женщины приподнялся в кривой улыбке.
– Натали спит. Дай ей отдохнуть. – Она смахнула прядь волос с его глаз.
– Кто бы ты ни была, ты должна уйти. Немедленно. У меня в чемодане шоковый пистолет. Если придется, я его применю, – не зная, как избавиться от нежданного визита, пригрозил Дэн.
– «Немедленно», «немедленно»! – передразнила женщина. – Никто не хочет причинить вреда Натали. Меньше всего я. – В ее голосе слышалась притворная веселость с оттенком скучающего изумления. – Я – старый друг ее матери.
Прежде чем Дэн смог подняться или отодвинуться на другую сторону кровати, она закинула правую ногу ему на талию, оседлав его. Стараясь не замечать тепла ее бедер, он постарался вспомнить имена из файлов пропавших фиолов.
– Гиг Маршалл?
Снова недвусмысленная улыбка.
– Шш, шш. – Женщина с упреком прижала палец к губам, затем, приподнявшись, стянула с него одеяло. Когда она уселась обратно, волосы на ее лобке защекотали его кожу.
Его пенис напрягся вопреки его воле, и волна возбуждения, смешанного с отвращением, захлестнула его.
– Сильвия Перез?
Игнорируя вопрос, она положила руки ему на грудь и начала массировать мускулы, склонившись так низко, что он щекой чувствовал ее горячее дыхание.
Дэн схватил ее запястья, держа ее на расстоянии и сравнивая выражение лица с фотографиями жертв. Он не мог найти сходства, пока...
У него отвисла челюсть. Агент уже видел эту полуулыбку раньше.
– Рассел Треверс.
Женщина захихикала, словно школьник, застуканный за передразниванием учителя.
– Все в порядке. Сейчас я девушка.
Пытаясь отползти к передней стенке кровати, Дэн изо всех сил старался представить выпуклые очки и отвисшие щеки 53 летнего мужчины вместо утонченных черт Натали. Теперь он вспомнил, что читал о том, что Треверс был голубым.
– Она не станет возражать, – голосом Натали пообещал Треверс. – Ты ей нравишься. Ты ведь знаешь об этом, не так ли? Я прочел это в ее сознании.
Дыхание Дэна так участилось, что у него закружилась голова. Он ослабил хватку на запястьях Натали.
Она обвила его руками, притянув к своей груди. На ней не было лифчика, и он видел выделявшиеся под тканью футболки напрягшиеся соски. Кривая улыбка исчезла.
– Пожалуйста, – умолял Треверс. – Там, где я нахожусь, не к кому прикасаться. Пожалуйста, дотронься до меня.
Она поцеловала его в губы, но Дэн сжал их и оттолкнул ее.
– Ну, Натали. Проснись!
– Пожалуйста... – Извиваясь на нем, женщина запустила руки ему под футболку, обжигая ладонями его кожу. – Мне было так одиноко и холодно...
Дэн осторожно взял ее за подбородок, заглянув в глаза.
– Прости.
И ударил ее по щеке. Простая пощечина, только для того, чтобы она почувствовала боль. Натали ошарашенно моргнула, тряся головой, словно собака, которую кусают осы. Мускулы ее лица дергало и сводило, желание в глазах сменилось непониманием. Она отпрянула от него, вытирая руки о футболку, словно желая очистить их, и в панике переводила взгляд с его тела на свое.
– Боже мой. Что случилось?
– Натали... – Дэн протянул ей руку.
Пятясь как рак, девушка слезла с кровати и закрыла лицо руками.
– Что ты наделал?!
Дэн не мог сказать, кому был адресован вопрос.
– Все в порядке. Ничего не произошло.
Увернувшись от него, она убежала в ванную и захлопнула дверь.
Дэн вздохнул и повалился на спинку кровати. Еще один блестящий маневр, Этуотер.
Выждав несколько минут, он пересек комнату и постучался в дверь ванной.
– Натали? Ты не хочешь поговорить?
Никакого ответа.
Дэн еще минуту постоял перед дверью, но не стал стучать и вернулся в постель. Уставившись в потолок, он наблюдал, как желтый, словно моча, оттенок комнаты перешел в предрассветный бледно-голубой, когда свет проник через занавешенные окна гостиницы. В конце концов в комнате раздался заказанный утренний звонок.
В нем не было необходимости.
Глава 14
Показ слайдов
– Расскажите, что мы здесь видим, – скомандовал Кларк с другого конца большого стола, когда в его очках отразилось спроецированное изображение выпотрошенного тела Артура Маккорда.
Дэн моргнул невыспавшимися глазами, направив лазерную указку на экран позади себя.
– Так, убийца очевидно выставил тело напоказ, чтобы унизить жертву и показать свою власть над ней. Труп был расположен ногами к двери для произведения максимального эмоционального впечатления на вошедшего, кем бы он ни был. Расположив руки Маккорда внутри этого брюшного разреза, убийца демонстрирует, что является хозяином жертвы. Круг... – Он прочистил горло. – Круг, выложенный из тонкой кишки, предполагает, что преступник воспринимает убийство как некую разновидность ритуального жертвоприношения, целью которого, вероятно, является наделение мистической силой какого-нибудь рода.
Он нажал на пульт, который держал в левой руке, и, улучив момент, взглянул на Натали, когда сменился слайд. Сегодня она выбрала парик из прямых черных волос чуть выше плеч и пару линз, которые придавали ее глазам насыщенный шоколадно-коричневый цвет. За все утро она почти ни разу не взглянула на него и даже сейчас сидела с закрытыми глазами. Может, она заснула, а может, просто не могла вынести показа слайдов.
Последнее фото содержало увеличенное изображение слов, вырезанных на груди Артура Маккорда. Судмедэксперт поднес к изображению линейку, чтобы показать точный размер букв.
– Словами «Открытая Дверь», полными гротескного юмора, убийца еще больше унижает достоинство жертвы. Он также предполагает, что, исполняя ритуальное жертвоприношение, он устанавливает некую связь с загробным миром – связь, которую раньше мог устанавливать покойный контактер.
Кларк откинулся на стуле, сложив пальцы домиком.
– И как бы вы определили профиль убийцы?
– Из того, что видела Натали в воспоминаниях жертвы, Маккорд, очевидно, пытался снять с убийцы маску. Хотя ему это не удалось, он увидел горло убийцы, что дает нам повод считать, что это белый мужчина, возраста около тридцати лет, с гладко выбритым подбородком. Я не ошибся?
Она едва заметно приподняла голову, чтобы кивнуть.
– Тот факт, что он смог справиться с Маккордом, который был намного больше и тяжелее, предполагает, что убийца находится в хорошей физической форме. Судмедэксперт не обнаружил никаких признаков сексуального надругательства над телом, и убийца не имеет предпочтений касательно расы, возраста или пола в выборе жертв. Поэтому сексуальное удовлетворение не является основным мотивом преступлений. Скорее, преступник является личностью, близко знакомой с фиолами, и питает к ним сильную ненависть, вероятно исходящую из какой-то бессмысленной зависти к их способности общаться с мертвыми. Убивая их, он хочет доказать, что превосходит их. Он также может верить, что вбирает силу своих жертв. Это объясняет, почему он вырезает глаза. – Дэн снова нажал на пульт, и на экране появилось увеличенное изображение лица Маккорда с кричаще красными пустыми глазницами и испещряющими щеки дорожками крови и глазной жидкости.
Морщины на лице Кларка стали чуть глубже.
– Почему только теперь? – Он указал рукой на оскверненное лицо на экране. – Почему так? Раньше этот парень даже не позволял нам взглянуть на тело. Теперь он уродует их, чтобы поразить нас. Почему?
Дэн положил указку и пульт на стол.
– Обычно серийные убийцы совершают свои преступления с возрастающей жестокостью: их ярость питает сама себя, и они наглеют с каждым убийством, их жестокие фантазии становятся все более изощренными. Возможно, этому парню понадобилось «попрактиковаться» на нескольких жертвах, прежде чем он набрался храбрости пощеголять своей работой. Хорошо то, что чем более нахальным становится убийца, тем больше мы о нем узнаем. Надрезы, которыми он нанес буквы на грудь Маккорда, выглядят сделанными слева направо, что предполагает, что преступник правша.
Кларк закатил глаза.
– Это сужает круг подозреваемых до чуть более половины белого мужского населения. Вы что-нибудь выяснили, Йолена?
Сидевшая напротив Натали детектив Гарсиа покачала головой.
– Не много. Кровавые следы, обнаруженные на полу магазина, совпадают с отпечатками с заднего двора Гэннонов.
– Означает ли это, что мы имеем дело с одним человеком?
– Не обязательно. Эти отпечатки не совпадают с теми, которые мы обнаружили на ковре в спальне Лори Гэннон, значит, либо преступник сменил обувь, либо здесь орудует кто-то еще.
– Замечательно. Как насчет пуль из пистолета Маккорда?
– В итоге мы нашли обе пули, но ни на одной нет следов крови. – Криминалист Нора Блэр взглянула на свой пюпитр. – Все пробы крови, которые мы взяли с пола, по группе принадлежат Маккорду, хотя мы на всякий случай послали их на анализ ДНК. К сожалению, похоже, что Маккорд промахнулся.
– Э-эххх... А как это все согласуется с бомбой в Школе?
Дэн включил верхнее освещение. В свете ламп экран проектора стал белым, за исключением темных ям вместо глаз на лице Маккорда.
– Еще одно проявление ненависти к фиолам. Убийца хочет сделать заявление, и все жертвы связаны со Школой. Думаю, что вероятнее всего он либо работал там, либо знал кого-нибудь из учеников, которые туда ходили. Может, друг или член семьи.
– Хорошая мысль. По крайней мере, мы уже владеем информацией о тех, кто работал в Школе за последние двадцать лет. – Кларк подтолкнул к нему лежавшую на столе стопку папок. – Несколько проступков и оскорблений, но никаких криминальных записей. Они очень требовательны к тем, кому позволяют там работать. Как насчет друзей Маккорда, о которых вы упоминали?
– Маккорд сказал, что только несколько человек знали о том, где он скрывается от Корпорации. В живых остались только Люсинда Камэй, его младший брат Саймон... и Натали.
Даже если Линдстром услышала его слова, она не отреагировала. Теперь ее глаза были открыты, но их взгляд, казалось, был направлен внутрь, безразличный к заседанию в конференц-зале.
– Ммм... Вы думаете, эти люди могут что-то знать? – спросил Кларк.
– Возможно, они знают, кто еще мог найти Маккорда. И они могут быть следующей мишенью убийцы.
– Где они?
– Камэй во Фриско, Саймон Маккорд в Сиэтле. Оба под защитой полиции. Я подумал, если они с Натали сравнят заметки, мы, возможно, что-то выясним.
– Хорошо. Займитесь этим. Но держите свой мобильный под рукой на случай, если вы нам понадобитесь.
Кларк, Гарсиа и Блэр встали, чтобы уйти, но Натали продолжала сутулиться на своем стуле.
– Полагаю, это означает, что мне опять придется лететь? – пробормотала она.
Дэн улыбнулся, почувствовал облегчение, когда услышал ее жалобу. Однако, когда они остались одни, напряженная тишина снова повисла в воздухе. Подобрав стопку папок Кларка, Дэн засунул их подмышку, и Натали, не говоря ни слова, направилась вслед за ним к выходу из конференц-зала.
Он остановил ее у двери.
– Слушай, о том, что произошло...
– В этом не было твоей вины. – Натали избегала его взгляда. – Я не была готова к приходу Рассела. Прости. Этого больше не случится.
– Не беспокойся об этом. Я просто хотел, чтобы ты знала, что я не... ну, ты знаешь, что ничего...
– Я знаю. – На этот раз она посмотрела ему в глаза, дотронувшись до руки. – Просто не хотелось, чтобы ты видел меня такой.
В голове Дэна прозвучали слова Рассела Треверса, дразнившего его соблазнительным голосом Натали: «Ты ей нравишься, ты же знаешь...»
Он прижал папки к боку.
– Не знаю, как ты, но я хочу есть. Я могу накормить тебя обедом? Никаких гамбургеров и подобной ерунды, обещаю.
Окутывавшая ее лицо меланхолия немного отступила.
– На самом деле, я бы не отказалась, раз ты об этом упомянул.
– Здорово. – Он открыл перед ней дверь. – Между прочим... кто-нибудь когда-либо говорил тебе, что тебе идет быть брюнеткой?
Уголки ее рта поползли вверх.
– В последнее время нет.
Дэн сделал вид, что потрясен.
– Постой! На твоем лице действительно улыбка? Ты не можешь быть Натали. Кто же ты?
Она рассмеялась.
– Смотри, Дэн, а не то пожелаешь, чтобы это была не я.
Глава 15
Далекие передачи
Человек в грязно-сером «камаро» ждал, пока пройдет достаточно времени с трех часов ночи – час спустя после того, как ушел последний бандит, – прежде чем выйти из машины.
В ожидании своего часа он откинулся на переднем сиденье, скрывая свой профиль и расположив зеркало заднего вида таким образом, что в нем отражался вход в заброшенный магазин через дорогу, который пестрел полосками порванной желтой ленты с надписью «ПОЛИЦЕЙСКАЯ ЛИНИЯ, НЕ ПЕРЕСЕКАТЬ». Надев пару наушников фирмы «Panasonic», он просунул длинный черный нос направленного микрофона в угол опускающегося стекла и начал вертеть его влево и вправо, вслушиваясь в ночную жизнь Вайн-стрит.
Клемент Эверетт Мэддокс был осторожным человеком, и проникновение в бывшую резиденцию Артура Маккорда являлось для него сложной задачей. После убийства полиция повесила на дверь цепь и опечатала магазин как место преступления. Клем мог бы справиться с этими препятствиями самостоятельно, но он был уверен, что полиция могла установить наблюдение за магазином, по крайней мере, на неделю. Лучше позволить кому-то другому сделать грязную работу и раскрыть копов, которые могут вести наблюдение, решил он.
В ночь после того, как копы ушли, собрав улики, Клем отправился на бульвар Голливуд покупать наркотические таблетки у одного из торговцев, мясистого бульдога по имени Педро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28