Суйюн быстро снял свою обувь и тут же вручил старику.
— Вот тебе помощь в поисках Пути, мудрец.
Пожилой человек ощупал мягкую кожу и снова заулыбался. Суйюн босиком отправился обратно тем же путем, каким и пришел. Не успел он сделать и трех шагов, как старик снова обратился к нему:
— Если ты не знаешь, что несешь, брат, то рискуешь выбрать ложный путь.
Суйюн обернулся. Старик так и сидел, неподвижно глядя куда-то вдаль и бережно поглаживая подарок.
— Пусть Ботахара направит мои стопы.
Старик заулыбался, раскачиваясь взад-вперед, как это делают дети, а затем тихо рассмеялся.
Возвращаясь во дворец, Суйюн встретил взволнованного стражника, который несказанно обрадовался, увидев монаха целым и невредимым. Обнаружив, что брат идет босой, он тут же бросился предлагать свои сандалии, но Суйюн отказался.
Войдя в дворцовые ворота, Суйюн взял у капрала Рохку послание Хитары и направился в свою комнату.
После того как настойчивый слуга вымыл ему ноги, Суйюн наконец-то остался один. Он вышел на балкон, развернул конверт, осторожно сломав печать, и затаил дыхание.
Письмо было написано совсем недавно и напрочь уничтожало все ожидания Суйюна — слова Симеко произвели, оказывается, гораздо более сильное впечатление, чем он думал. Бумага была обычная, желтовато-коричневая, а сами буквы, хотя и выписанные без единого изъяна, тоже были самыми обыкновенными.
Брат Суйюн.
Сожалею, что нам не удастся поговорить. Но надеюсь, что в этом письме найдутся ответы на все твои вопросы. Недавно я вернулся из пустыни.
Армия, которую вы искали на севере, приближается к границе Сэй. Храбрецы, которые объехали границу дозором, вернулись, да спасет Ботахара их души! Хотя войско хана близко, потребуется десять дней, чтобы достичь границы провинции, таковы размеры этого войска. Более ста тысяч воинов следуют за ханом, брат, и все они хорошо вооружены. Преодолев границу, варварам потребуется еще шесть дней, чтобы дойти до Ройома. Очевидно, они нарушат границу Сэй с севера от Кио. Времени остается совсем мало, брат.
Взял Ботахара свой меч и разбил его об огромный камень. Доспехи свои он бросил в бурную реку, а боевого коня отпустил пастись среди зеленых холмов.
«В битве, которая грядет, — сказал Он, — такое оружие — все равно что детские игрушки».
Сказав это, владыка оставил свое войско и спустился с гор. Так началась битва за души людские.
Да снизойдет благодать владыки нашего Ботахары на тебя, брат.
Хитара.
Суйюн сидел неподвижно, глядя вдаль поверх крыш дворца. Ветер еще не стих, и облака быстро проплывали в вышине. Монах развернул послание дальше, надеясь, что последует продолжение, но тут на колени упало что-то мягкое. Суйюн закрыл глаза и начал молиться. Слезы потекли по щекам, но он не чувствовал их. Суйюн читал длинную молитву, прося о прощении, а затем вознес благодарность господу, но все еще не смел открыть глаза.
Когда наконец Суйюн взглянул на присланный дар, ему показалось, что душа его воспарила над землей. Дрожащими от волнения пальцами он взял подарок Хитары. Простой белый цветок, пять удлиненных лепестков, слегка подернутых пурпуром, мягких и бархатистых, будто только что сорванный.
— Слава Ботахаре, — прошептал Суйюн, — цветок дерева Удумбара.
20
Сёнто сложил письмо осторожно, будто это был старинный редкий свиток. Он сидел у приоткрытого окна, в комнату влетал прохладный ветерок. Подготовка к отходу на юг шла полным ходом, и Сёнто ходил на набережную повидаться и пообщаться с помощниками.
Сёнто выглядел более хмурым, чем обычно, хотя на лице его не отражались ни горести, ни тяжкое бремя, что он нес. Это было частью натуры правителя провинции.
— У вас нет сомнений, брат Суйюн? Монах кивнул.
— Несмотря на то что этот человек — загадка для моего Ордена, я знаю, что он истинный последователь Ботахары. Я уверен: что все, написанное Хитарой, — правда.
Сёнто посмотрел на генерала Ходзё Масакадо. Генерал не выказал колебаний.
— Если сказанное в письме — ложь, то я затрудняюсь объяснить, какова цель этой лжи. По моему мнению, господин, нам следует действовать, как если бы все написанное не вызывало сомнений.
Сёнто кивнул и посмотрел на Каму.
— Я согласен, господин Сёнто, хотя хотелось бы узнать больше об этом брате из пустыни.
Из всех старших членов свиты Каму больше всех был занят подготовкой к походу на юг. Несмотря на возраст, он продолжал наилучшим образом выполнять свои обязанности, и хотя казалось, что годы с каждым днем берут свое, никто никогда не слышал от Каму ни единой жалобы.
Сёнто посмотрел на Комавару.
— Не хочу заявлять, что обладаю особым чутьем, господин, но я встречался с братом Хитарой в пустыне и ни на секунду не поверю, что он хочет обмануть нас. То, что рассказывают стражники, абсолютно совпадает с сообщением Хитары. Как и генерал Ходзё, я не могу представить, чтобы ложная информация принесла кому-либо пользу. У нас в запасе всего несколько дней. Мы должны действовать немедленно.
Комавара поклонился. Сёнто посмотрел на Нисиму.
— Конечно, мы должны действовать, господин, но не думаю, что мы можем покинуть Сэй прежде, чем варвары пересекут границу. Я не намерена напоминать вам об обязанностях правителя, но мы не должны покинуть жителей Сэй.
Сёнто задумался над сказанным.
— Мы можем начать отступление по каналу. Некоторые останутся, пока ситуация в Сэй полностью не прояснится. Ведь от огромного войска может легко отделиться небольшая группа. — Сёнто поклонился Нисиме, затем повернулся к генералу. — Генерал Яку?
Присутствие генерала Яку Катты на этом Совете было загадкой для всех. Генерал не был посвящен в историю пребывания брата Хитары в пустыне. Но, возможно, это не было такой уж тайной для Яку — все-таки он жил во дворце.
Яку поклонился.
— Господин Сёнто, я согласен с госпожой Нисимой. Мы не можем двинуться на юг, пока все жители Сэй не осознают истинную угрозу со стороны варваров. Я вынужден признать, что это дело чести и благоразумия. Если мы покинем Сэй сейчас, нас будут считать либо трусами, либо сумасшедшими. Если же начнем движение после того, как варвары появятся на границе, знать по-разному оценит наши действия. Как я сказал, это дело чести. Я всего лишь солдат, прошу извинить меня.
Остальные согласно закивали. Честь здесь имела значение для всех, кроме, пожалуй, Суйюна и Нисимы, хотя никто и не сказал об этом.
Сёнто задумчиво кивнул.
— Господин Комавара, а что будут делать ваши крестьяне, когда увидят варваров? Как вы думаете?
Молодой господин не спешил с ответом. Однажды он уже попал в конфузную ситуацию на Совете и теперь не хотел повторить ошибку.
— Боюсь, гораздо меньше народу последует за нами на юг, чем мы надеемся, господин Сёнто. Клан Танаки готовится к отходу, но, как сказал генерал Яку, действия многих будут подчинены чести. Некоторые останутся, чтобы сражаться, хотя и будут понимать всю тщетность борьбы.
Сёнто обратился к Каму:
— Каму-сум, а когда мы увидим результаты распространения призыва?
Каму подсчитал дни в уме.
— Думаю, скоро, господин. Золото — великий соблазн. Вооруженные люди из провинций Ица и Шиба уже идут сюда, пока мы беседуем.
— Отправьте рекрутеров и членов штаба по каналу, — приказал Сёнто, — как можно скорее: завтра, если возможно. Пусть начинают работать в штабе к югу от границы Сэй. Через семь дней пусть сменят дислокацию. Это дело должен возглавить ответственный, надежный человек, нам не нужно стадо вооруженных людей, которые будут только замедлять продвижение флотилии. В стратегически важных местах следует организовать лагеря. Это значит, что ряды офицеров сократятся, но для руководства людьми нужны подготовленные командиры — нам требуется дееспособная армия. Генерал Ходзё, это означает быстрое продвижение по службе младших офицеров — проследите за этим.
Каму и Ходзё поклонились.
Сёнто посмотрел в открытое окно и продолжил:
— Есть еще новости. — Он отодвинул письмо Хитары. — Я получил ответ от Императора, — негромко сказал Сёнто и оглядел присутствующих. — Сын Неба сообщает, что собирает армию для защиты Сэй.
Сёнто внимательно наблюдал за реакцией собравшихся и, вероятно, делал какие-то выводы.
Госпожа Нисима с некоторым сомнением смотрела на генерала Яку, думая о том, что он снова не сумел сказать правду.
Каму заговорил первым:
— Господин, разве Император не получил пустой сундук?
— Сын Неба просит меня разобраться. Он предположил, что моя свита совершила столь низкий поступок. Конечно, Сэй имеет право на часть доходов на оборону, но… — Сёнто пожал плечами, — нам предложено точно изложить на бумаге потребности провинции. Они предугадали нашу попытку сократить налоги. Итак, мы подготовим доклад для Императора, где изложим наши потребности на военные расходы.
— И что мы сообщим? — осведомился Ходзё.
— Правду, — с улыбкой ответил Сёнто. — Это удивляет вас, генерал?
Все, включая Ходзё, рассмеялись.
— Генерал Яку, возможно, вы объясните значение решения, принятого Императором?
Яку поклонился.
— Я начал терять надежду, господин. Мои друзья при дворе не столь многочисленны, чтобы повлиять на принятие решения на Совете. Вы можете догадаться почему. Армия, о которой Император сообщает в послании, будет защищать столицу от армии господина Сёнто. Обещание платить золотом за военную службу вызвало при дворе большой резонанс. Сын Неба опасается, что к нам примкнут другие Дома.
Императорская армия не собирается сражаться с ханом, но все-таки это армия. Кто будет контролировать эту армию, когда враг приблизиться? Вот в чем вопрос.
Советники Сёнто закивали, соглашаясь с Яку.
— Но все же это вселяет хоть малую надежду, генерал Яку. По крайней мере не вся Империя окажется неподготовленной к встрече с врагом. Насколько велика армия, собираемая Императором?
Яку развел руками.
— Пока неясно. Надеюсь вскоре узнать об этом. Суйюн поклонился правителю.
— Несомненно, армия Императора будет достаточно велика, чтобы противостоять армии господина Сёнто. Ведь Сёнто — угроза для трона. Но это и неплохо, что императорское войско многочисленно. Мы тоже увеличим число солдат.
Комавара усмехнулся.
— Брат Суйюн, вы меня удивляете. Неужели о таком можно прочесть в писаниях Ботахары?
Суйюн невозмутимо ответил:
— Недавно я расширил свое образование, господин Комавара. Однажды я услышал, что ложь, которой все поверят, должна исходить от уважаемого человека. Мы можем лгать, а все поверят.
— Мы начнем перемещать людей на юг в день, когда варвары нарушат границу, — проговорил Сёнто. — Кое-кто посмеивается над тем, что мы собрали столько лодок, но скоро ситуация изменится. Мы поплывем гораздо быстрее, чем варвары поскачут на лошадях. Кроме того, люди, прожившие в пустыне, не смогут ловко управляться с плотами, особенно когда окажутся у перекрытых шлюзов. Все лодки, которые не потребуются нам, нужно сжечь, а канал должен быть открыт только для нас. Как только весть о нашествии варваров долетит до нас, мы столкнемся с тысячами беженцев во внутренние провинции. Ничто не должно помешать нашим планам.
Яку Катта быстро поклонился, но не так низко, как прежде.
— Я оставил гарнизоны императорской гвардии вдоль канала. Мы можем использовать их.
Сёнто кивнул.
— Хорошо. — Правитель ненадолго задумался. — Император посылает своего бесполезного сына на север с небольшим отрядом. Принц — просто досадная мелочь, но мы примем его с должным уважением. Кто знает, какую роль он играет.
— Заложника из него не получится, — вступил Ходзё. — Император не дорожит сыном. Он, вероятно, надеется, что сын сгинет в сражении с варварами. Возможно, так и случится.
Сёнто кивнул.
— Это случится со многими, Масакадо-сум, но я никому не желаю такой доли.
21
Сигнальные огни вспыхивают
То на холмах, то на башне,
Снова на холмах,
Как искры, вылетающие из жаровни
В доме из сухого дерева.
Господин Комавара стоял у окна наверху Западной башни. Он видел, как через одинаковое расстояние настойчиво вспыхивают сигнальные огни. К утру новости достигнут самых отдаленных уголков провинции.
Вечер выдался холодный, с пронизывающим ветром, но молодой господин, похоже, не замечал этого. Он, словно оцепенев, стоял на месте уже больше часа.
Они наступают, думал он, они идут.
Мысли Комавары лихорадочно перескакивали с одного предмета на другой: вот его соратники направляются в горы, и вдруг возникают образы всадников, возвращающихся с северной границы в Ройома с сообщением о варварской армии. Неужели эта армия и впрямь такая огромная, как написал брат Хитара?
На восточном холме снова сверкнул огонь, а вдали еще один.
У небольшого постоялого двора стояла группа вооруженных людей. Позади протекала небольшая речушка. Водная поверхность сверкала, отражая свет почти полной луны, — жидкое лунное золото утекало в ночь. Господин Тосаки был верхом. Его сын Йосихира сидел неподалеку на поваленной сосне, а лошадь пощипывала скудную зимнюю травку. Все молчали. Солдаты не выказывали ни нетерпения, ни недовольства. Мягкий свет, падавший из окна, отражался в отполированных доспехах. В кронах сосен гулял ветер, заставляя деревья со скрипом гнуться и качаться.
Луна переместилась к западу. Хозяин двора вышел с чашками и кувшином горячего рисового вина, но его предложение скрасить таким образом ночь вежливо отклонили. Холодная ночь обостряла чувства и бодрила.
Послышался топот копыт. Солдат, оставленный в дозоре у узкой дороги, свистнул, и сын Тосаки вскочил в седло. Из постоялого двора вышли несколько человек и направились к конюшне — это были стражники господина Танаки Кийорамы, несмотря на то, что на их одежду была нашита эмблема губернии Сэй — летящая лошадь. Почти сразу же они появились с тремя оседланными лошадьми, проверили уздечки и подпруги.
Вдруг из-за деревьев появились трое всадников. Они остановились прямо у постоялого двора. Всадники спешились и стали жадно пить.
Господин Тосаки и его люди подъехали к прибывшим и стали полукругом.
— Какие новости? — спросил сын Тосаки. — Насколько велика армия?
Трое мужчин обернулись посмотреть на спрашивавшего и, услышав, как кто-то прошептал имя господина, продолжили пить, попросив слугу вновь наполнить чаши.
— Господин Тосаки спрашивает, насколько велика армия варваров, — гневно воскликнул Йосихира.
Один из мужчин легко вскочил в седло, лошадь под ним заволновалась, уловив настроение хозяина.
— Твой господин желает узнать, каково войско, которое он собирал всю зиму, чтобы выступить против варваров? — спросил он, не выказывая особого уважения. — Возвращайся к игровой доске, молодой господин, мы выполняем поручение правителя.
Теперь сам господин Тосаки подъехал к сыну и проговорил:
— Мы будем сражаться вместе, несмотря на прошлое. Мы все — жители Сэй. Скажите, с чем нам придется столкнуться.
Вперед выехал капитан, стараясь сдержать разыгравшуюся лошадь.
— Ты будешь кланяться в ноги господину Комаваре и просить прощения, — строго произнес он. — Вот какова армия варваров.
Гонцы пришпорили коней, проскакали через строй людей Тосаки и исчезли в ночной тьме там, где деревья колыхались, словно волнующееся море.
На следующее утро после появления сигнальных огней в Ройома были получены первые сообщения от офицеров на границе. Как только забрезжил рассвет, в столицу провинции потянулся нескончаемый людской поток из окрестных селений. Люди даже не допускали мысли, что Ройома может пасть, поэтому они и шли, таща с собой весь нехитрый скарб, какой смогли погрузить в тележки или на собственные спины.
Зиме наступал конец, но было еще прохладно. Однако небо уже приобрело чистый голубой оттенок днем, а ночью все было усыпано звездами.
Люди, понимавшие кое-что в переброске войск, молились, чтобы пошел дождь — обычное явление в это время года. Дожди замедлили бы вторжение врага или даже приостановили на некоторое время. Все с небывалым вниманием всматривались в горизонт, на котором не было ни облачка.
Получив известия с границы, правитель заперся со штабом почти на целый день. Они ждали глав Домов Сэй, которые должны были прибыть поздно вечером: впервые за много лет правитель Сэй созвал Военный Совет.
На топком берегу реки Чауса стоял рыбак со своей семьей и смотрел, как языки пламени навсегда изменяют его жизнь. От влажного дерева вздымались клубы пара и дыма, оставляя на чистом небе грязные пятна. Речная волна набегала на берег и откатывала, унося сажу из костра.
Жена рыбака всхлипывала, смахивая слезы. Двое маленьких детей прижимались к матери. Сам рыбак не проронил ни слова, только глубокая печаль поселилась в его глазах.
Ниже по течению, у излучины реки, еще одна лодка горела. Рядом стояли солдаты правителя.
Рыбак видел, как они ищут проток, скрытый ивами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
— Вот тебе помощь в поисках Пути, мудрец.
Пожилой человек ощупал мягкую кожу и снова заулыбался. Суйюн босиком отправился обратно тем же путем, каким и пришел. Не успел он сделать и трех шагов, как старик снова обратился к нему:
— Если ты не знаешь, что несешь, брат, то рискуешь выбрать ложный путь.
Суйюн обернулся. Старик так и сидел, неподвижно глядя куда-то вдаль и бережно поглаживая подарок.
— Пусть Ботахара направит мои стопы.
Старик заулыбался, раскачиваясь взад-вперед, как это делают дети, а затем тихо рассмеялся.
Возвращаясь во дворец, Суйюн встретил взволнованного стражника, который несказанно обрадовался, увидев монаха целым и невредимым. Обнаружив, что брат идет босой, он тут же бросился предлагать свои сандалии, но Суйюн отказался.
Войдя в дворцовые ворота, Суйюн взял у капрала Рохку послание Хитары и направился в свою комнату.
После того как настойчивый слуга вымыл ему ноги, Суйюн наконец-то остался один. Он вышел на балкон, развернул конверт, осторожно сломав печать, и затаил дыхание.
Письмо было написано совсем недавно и напрочь уничтожало все ожидания Суйюна — слова Симеко произвели, оказывается, гораздо более сильное впечатление, чем он думал. Бумага была обычная, желтовато-коричневая, а сами буквы, хотя и выписанные без единого изъяна, тоже были самыми обыкновенными.
Брат Суйюн.
Сожалею, что нам не удастся поговорить. Но надеюсь, что в этом письме найдутся ответы на все твои вопросы. Недавно я вернулся из пустыни.
Армия, которую вы искали на севере, приближается к границе Сэй. Храбрецы, которые объехали границу дозором, вернулись, да спасет Ботахара их души! Хотя войско хана близко, потребуется десять дней, чтобы достичь границы провинции, таковы размеры этого войска. Более ста тысяч воинов следуют за ханом, брат, и все они хорошо вооружены. Преодолев границу, варварам потребуется еще шесть дней, чтобы дойти до Ройома. Очевидно, они нарушат границу Сэй с севера от Кио. Времени остается совсем мало, брат.
Взял Ботахара свой меч и разбил его об огромный камень. Доспехи свои он бросил в бурную реку, а боевого коня отпустил пастись среди зеленых холмов.
«В битве, которая грядет, — сказал Он, — такое оружие — все равно что детские игрушки».
Сказав это, владыка оставил свое войско и спустился с гор. Так началась битва за души людские.
Да снизойдет благодать владыки нашего Ботахары на тебя, брат.
Хитара.
Суйюн сидел неподвижно, глядя вдаль поверх крыш дворца. Ветер еще не стих, и облака быстро проплывали в вышине. Монах развернул послание дальше, надеясь, что последует продолжение, но тут на колени упало что-то мягкое. Суйюн закрыл глаза и начал молиться. Слезы потекли по щекам, но он не чувствовал их. Суйюн читал длинную молитву, прося о прощении, а затем вознес благодарность господу, но все еще не смел открыть глаза.
Когда наконец Суйюн взглянул на присланный дар, ему показалось, что душа его воспарила над землей. Дрожащими от волнения пальцами он взял подарок Хитары. Простой белый цветок, пять удлиненных лепестков, слегка подернутых пурпуром, мягких и бархатистых, будто только что сорванный.
— Слава Ботахаре, — прошептал Суйюн, — цветок дерева Удумбара.
20
Сёнто сложил письмо осторожно, будто это был старинный редкий свиток. Он сидел у приоткрытого окна, в комнату влетал прохладный ветерок. Подготовка к отходу на юг шла полным ходом, и Сёнто ходил на набережную повидаться и пообщаться с помощниками.
Сёнто выглядел более хмурым, чем обычно, хотя на лице его не отражались ни горести, ни тяжкое бремя, что он нес. Это было частью натуры правителя провинции.
— У вас нет сомнений, брат Суйюн? Монах кивнул.
— Несмотря на то что этот человек — загадка для моего Ордена, я знаю, что он истинный последователь Ботахары. Я уверен: что все, написанное Хитарой, — правда.
Сёнто посмотрел на генерала Ходзё Масакадо. Генерал не выказал колебаний.
— Если сказанное в письме — ложь, то я затрудняюсь объяснить, какова цель этой лжи. По моему мнению, господин, нам следует действовать, как если бы все написанное не вызывало сомнений.
Сёнто кивнул и посмотрел на Каму.
— Я согласен, господин Сёнто, хотя хотелось бы узнать больше об этом брате из пустыни.
Из всех старших членов свиты Каму больше всех был занят подготовкой к походу на юг. Несмотря на возраст, он продолжал наилучшим образом выполнять свои обязанности, и хотя казалось, что годы с каждым днем берут свое, никто никогда не слышал от Каму ни единой жалобы.
Сёнто посмотрел на Комавару.
— Не хочу заявлять, что обладаю особым чутьем, господин, но я встречался с братом Хитарой в пустыне и ни на секунду не поверю, что он хочет обмануть нас. То, что рассказывают стражники, абсолютно совпадает с сообщением Хитары. Как и генерал Ходзё, я не могу представить, чтобы ложная информация принесла кому-либо пользу. У нас в запасе всего несколько дней. Мы должны действовать немедленно.
Комавара поклонился. Сёнто посмотрел на Нисиму.
— Конечно, мы должны действовать, господин, но не думаю, что мы можем покинуть Сэй прежде, чем варвары пересекут границу. Я не намерена напоминать вам об обязанностях правителя, но мы не должны покинуть жителей Сэй.
Сёнто задумался над сказанным.
— Мы можем начать отступление по каналу. Некоторые останутся, пока ситуация в Сэй полностью не прояснится. Ведь от огромного войска может легко отделиться небольшая группа. — Сёнто поклонился Нисиме, затем повернулся к генералу. — Генерал Яку?
Присутствие генерала Яку Катты на этом Совете было загадкой для всех. Генерал не был посвящен в историю пребывания брата Хитары в пустыне. Но, возможно, это не было такой уж тайной для Яку — все-таки он жил во дворце.
Яку поклонился.
— Господин Сёнто, я согласен с госпожой Нисимой. Мы не можем двинуться на юг, пока все жители Сэй не осознают истинную угрозу со стороны варваров. Я вынужден признать, что это дело чести и благоразумия. Если мы покинем Сэй сейчас, нас будут считать либо трусами, либо сумасшедшими. Если же начнем движение после того, как варвары появятся на границе, знать по-разному оценит наши действия. Как я сказал, это дело чести. Я всего лишь солдат, прошу извинить меня.
Остальные согласно закивали. Честь здесь имела значение для всех, кроме, пожалуй, Суйюна и Нисимы, хотя никто и не сказал об этом.
Сёнто задумчиво кивнул.
— Господин Комавара, а что будут делать ваши крестьяне, когда увидят варваров? Как вы думаете?
Молодой господин не спешил с ответом. Однажды он уже попал в конфузную ситуацию на Совете и теперь не хотел повторить ошибку.
— Боюсь, гораздо меньше народу последует за нами на юг, чем мы надеемся, господин Сёнто. Клан Танаки готовится к отходу, но, как сказал генерал Яку, действия многих будут подчинены чести. Некоторые останутся, чтобы сражаться, хотя и будут понимать всю тщетность борьбы.
Сёнто обратился к Каму:
— Каму-сум, а когда мы увидим результаты распространения призыва?
Каму подсчитал дни в уме.
— Думаю, скоро, господин. Золото — великий соблазн. Вооруженные люди из провинций Ица и Шиба уже идут сюда, пока мы беседуем.
— Отправьте рекрутеров и членов штаба по каналу, — приказал Сёнто, — как можно скорее: завтра, если возможно. Пусть начинают работать в штабе к югу от границы Сэй. Через семь дней пусть сменят дислокацию. Это дело должен возглавить ответственный, надежный человек, нам не нужно стадо вооруженных людей, которые будут только замедлять продвижение флотилии. В стратегически важных местах следует организовать лагеря. Это значит, что ряды офицеров сократятся, но для руководства людьми нужны подготовленные командиры — нам требуется дееспособная армия. Генерал Ходзё, это означает быстрое продвижение по службе младших офицеров — проследите за этим.
Каму и Ходзё поклонились.
Сёнто посмотрел в открытое окно и продолжил:
— Есть еще новости. — Он отодвинул письмо Хитары. — Я получил ответ от Императора, — негромко сказал Сёнто и оглядел присутствующих. — Сын Неба сообщает, что собирает армию для защиты Сэй.
Сёнто внимательно наблюдал за реакцией собравшихся и, вероятно, делал какие-то выводы.
Госпожа Нисима с некоторым сомнением смотрела на генерала Яку, думая о том, что он снова не сумел сказать правду.
Каму заговорил первым:
— Господин, разве Император не получил пустой сундук?
— Сын Неба просит меня разобраться. Он предположил, что моя свита совершила столь низкий поступок. Конечно, Сэй имеет право на часть доходов на оборону, но… — Сёнто пожал плечами, — нам предложено точно изложить на бумаге потребности провинции. Они предугадали нашу попытку сократить налоги. Итак, мы подготовим доклад для Императора, где изложим наши потребности на военные расходы.
— И что мы сообщим? — осведомился Ходзё.
— Правду, — с улыбкой ответил Сёнто. — Это удивляет вас, генерал?
Все, включая Ходзё, рассмеялись.
— Генерал Яку, возможно, вы объясните значение решения, принятого Императором?
Яку поклонился.
— Я начал терять надежду, господин. Мои друзья при дворе не столь многочисленны, чтобы повлиять на принятие решения на Совете. Вы можете догадаться почему. Армия, о которой Император сообщает в послании, будет защищать столицу от армии господина Сёнто. Обещание платить золотом за военную службу вызвало при дворе большой резонанс. Сын Неба опасается, что к нам примкнут другие Дома.
Императорская армия не собирается сражаться с ханом, но все-таки это армия. Кто будет контролировать эту армию, когда враг приблизиться? Вот в чем вопрос.
Советники Сёнто закивали, соглашаясь с Яку.
— Но все же это вселяет хоть малую надежду, генерал Яку. По крайней мере не вся Империя окажется неподготовленной к встрече с врагом. Насколько велика армия, собираемая Императором?
Яку развел руками.
— Пока неясно. Надеюсь вскоре узнать об этом. Суйюн поклонился правителю.
— Несомненно, армия Императора будет достаточно велика, чтобы противостоять армии господина Сёнто. Ведь Сёнто — угроза для трона. Но это и неплохо, что императорское войско многочисленно. Мы тоже увеличим число солдат.
Комавара усмехнулся.
— Брат Суйюн, вы меня удивляете. Неужели о таком можно прочесть в писаниях Ботахары?
Суйюн невозмутимо ответил:
— Недавно я расширил свое образование, господин Комавара. Однажды я услышал, что ложь, которой все поверят, должна исходить от уважаемого человека. Мы можем лгать, а все поверят.
— Мы начнем перемещать людей на юг в день, когда варвары нарушат границу, — проговорил Сёнто. — Кое-кто посмеивается над тем, что мы собрали столько лодок, но скоро ситуация изменится. Мы поплывем гораздо быстрее, чем варвары поскачут на лошадях. Кроме того, люди, прожившие в пустыне, не смогут ловко управляться с плотами, особенно когда окажутся у перекрытых шлюзов. Все лодки, которые не потребуются нам, нужно сжечь, а канал должен быть открыт только для нас. Как только весть о нашествии варваров долетит до нас, мы столкнемся с тысячами беженцев во внутренние провинции. Ничто не должно помешать нашим планам.
Яку Катта быстро поклонился, но не так низко, как прежде.
— Я оставил гарнизоны императорской гвардии вдоль канала. Мы можем использовать их.
Сёнто кивнул.
— Хорошо. — Правитель ненадолго задумался. — Император посылает своего бесполезного сына на север с небольшим отрядом. Принц — просто досадная мелочь, но мы примем его с должным уважением. Кто знает, какую роль он играет.
— Заложника из него не получится, — вступил Ходзё. — Император не дорожит сыном. Он, вероятно, надеется, что сын сгинет в сражении с варварами. Возможно, так и случится.
Сёнто кивнул.
— Это случится со многими, Масакадо-сум, но я никому не желаю такой доли.
21
Сигнальные огни вспыхивают
То на холмах, то на башне,
Снова на холмах,
Как искры, вылетающие из жаровни
В доме из сухого дерева.
Господин Комавара стоял у окна наверху Западной башни. Он видел, как через одинаковое расстояние настойчиво вспыхивают сигнальные огни. К утру новости достигнут самых отдаленных уголков провинции.
Вечер выдался холодный, с пронизывающим ветром, но молодой господин, похоже, не замечал этого. Он, словно оцепенев, стоял на месте уже больше часа.
Они наступают, думал он, они идут.
Мысли Комавары лихорадочно перескакивали с одного предмета на другой: вот его соратники направляются в горы, и вдруг возникают образы всадников, возвращающихся с северной границы в Ройома с сообщением о варварской армии. Неужели эта армия и впрямь такая огромная, как написал брат Хитара?
На восточном холме снова сверкнул огонь, а вдали еще один.
У небольшого постоялого двора стояла группа вооруженных людей. Позади протекала небольшая речушка. Водная поверхность сверкала, отражая свет почти полной луны, — жидкое лунное золото утекало в ночь. Господин Тосаки был верхом. Его сын Йосихира сидел неподалеку на поваленной сосне, а лошадь пощипывала скудную зимнюю травку. Все молчали. Солдаты не выказывали ни нетерпения, ни недовольства. Мягкий свет, падавший из окна, отражался в отполированных доспехах. В кронах сосен гулял ветер, заставляя деревья со скрипом гнуться и качаться.
Луна переместилась к западу. Хозяин двора вышел с чашками и кувшином горячего рисового вина, но его предложение скрасить таким образом ночь вежливо отклонили. Холодная ночь обостряла чувства и бодрила.
Послышался топот копыт. Солдат, оставленный в дозоре у узкой дороги, свистнул, и сын Тосаки вскочил в седло. Из постоялого двора вышли несколько человек и направились к конюшне — это были стражники господина Танаки Кийорамы, несмотря на то, что на их одежду была нашита эмблема губернии Сэй — летящая лошадь. Почти сразу же они появились с тремя оседланными лошадьми, проверили уздечки и подпруги.
Вдруг из-за деревьев появились трое всадников. Они остановились прямо у постоялого двора. Всадники спешились и стали жадно пить.
Господин Тосаки и его люди подъехали к прибывшим и стали полукругом.
— Какие новости? — спросил сын Тосаки. — Насколько велика армия?
Трое мужчин обернулись посмотреть на спрашивавшего и, услышав, как кто-то прошептал имя господина, продолжили пить, попросив слугу вновь наполнить чаши.
— Господин Тосаки спрашивает, насколько велика армия варваров, — гневно воскликнул Йосихира.
Один из мужчин легко вскочил в седло, лошадь под ним заволновалась, уловив настроение хозяина.
— Твой господин желает узнать, каково войско, которое он собирал всю зиму, чтобы выступить против варваров? — спросил он, не выказывая особого уважения. — Возвращайся к игровой доске, молодой господин, мы выполняем поручение правителя.
Теперь сам господин Тосаки подъехал к сыну и проговорил:
— Мы будем сражаться вместе, несмотря на прошлое. Мы все — жители Сэй. Скажите, с чем нам придется столкнуться.
Вперед выехал капитан, стараясь сдержать разыгравшуюся лошадь.
— Ты будешь кланяться в ноги господину Комаваре и просить прощения, — строго произнес он. — Вот какова армия варваров.
Гонцы пришпорили коней, проскакали через строй людей Тосаки и исчезли в ночной тьме там, где деревья колыхались, словно волнующееся море.
На следующее утро после появления сигнальных огней в Ройома были получены первые сообщения от офицеров на границе. Как только забрезжил рассвет, в столицу провинции потянулся нескончаемый людской поток из окрестных селений. Люди даже не допускали мысли, что Ройома может пасть, поэтому они и шли, таща с собой весь нехитрый скарб, какой смогли погрузить в тележки или на собственные спины.
Зиме наступал конец, но было еще прохладно. Однако небо уже приобрело чистый голубой оттенок днем, а ночью все было усыпано звездами.
Люди, понимавшие кое-что в переброске войск, молились, чтобы пошел дождь — обычное явление в это время года. Дожди замедлили бы вторжение врага или даже приостановили на некоторое время. Все с небывалым вниманием всматривались в горизонт, на котором не было ни облачка.
Получив известия с границы, правитель заперся со штабом почти на целый день. Они ждали глав Домов Сэй, которые должны были прибыть поздно вечером: впервые за много лет правитель Сэй созвал Военный Совет.
На топком берегу реки Чауса стоял рыбак со своей семьей и смотрел, как языки пламени навсегда изменяют его жизнь. От влажного дерева вздымались клубы пара и дыма, оставляя на чистом небе грязные пятна. Речная волна набегала на берег и откатывала, унося сажу из костра.
Жена рыбака всхлипывала, смахивая слезы. Двое маленьких детей прижимались к матери. Сам рыбак не проронил ни слова, только глубокая печаль поселилась в его глазах.
Ниже по течению, у излучины реки, еще одна лодка горела. Рядом стояли солдаты правителя.
Рыбак видел, как они ищут проток, скрытый ивами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57