Хэнк нахмурился.
– Что ж, я открою вам некоторые его секреты. Должен сказать, что Чэнс ни за что не нанял бы вас, если бы не доверял вам и не был полностью в вас уверен.
Доверял ей? Марси и в голову не приходило, что ей можно не доверять, – она всегда была честной и порядочной девушкой. Ее охватило странное чувство: ей стало невероятно хорошо при мысли о том, что Чэнс Фоулер доверяет ей.
– Уже несколько лет, – рассказывал Хэнк, пока они поднимались на второй этаж, – Чэнс занимается разработанной им программой по оказанию психологической и материальной помощи трудным подросткам и детям, пережившим насилие или трагедию. В основном в центры Чэнса попадают ребята восемнадцати-девятнадцати лет, которых по тем или иным причинам исключили из школы и которые переживают трудные времена.
Чэнс разработал следующую систему: он набирает очередную группу ребят, покупает дом, который эти ребята, под моим руководством разумеется, реставрируют. По вечерам они посещают одну из созданных Чэнсом школ и при этом получают немаленькое жалованье за работу. Когда ремонт заканчивается, Чэнс продает дом, половину вырученного делит между теми, кто участвовал в реконструкции, другую половину направляет в общий фонд, на деньги которого покупаются старые дома и из которого выплачиваются жалованья. То есть половина вырученной суммы как бы автоматически вкладывается в следующий проект. А суммы бывают гигантскими, ребята делают первоклассный ремонт. К тому же у Чэнса прямо-таки чутье на классные дома. В общем, после окончания ремонта у нас не бывает отбоя от покупателей. Что же касается ребят, для каждого из них разрабатывается индивидуальная программа обучения, в конце которой учащийся должен сдать обязательный минимум. Как только кто-то из ребят заканчивает колледж, Чэнс находит ему приличную работу в какой-нибудь солидной фирме и предоставляет возможность начать самостоятельную жизнь.
– Боже! Кто бы мог подумать! – тихо воскликнула Марси.
– Но об этом никто не знает – Чэнс не хочет, чтобы люди проведали про его проекты.
– Скажите, а эти колледжи или школы – они действительно являются учебными заведениями? Я имею в виду, это легально?
– Все легально, Марси, не беспокойтесь. Чэнс договаривается с муниципальными органами, нанимает преподавателей и организует заведение. С той лишь разницей, что это частная школа. Если бы не его старания, многие из этих парней уже давно сидели бы в тюрьме. Тем не менее он ужасно боится, что газетчики пронюхают про его проекты. Некоторое время назад один предприимчивый малый каким-то образом проверил счета и выяснил, что Чэнс пожертвовал энную сумму денег на строительство одного из таких колледжей. Поднялась шумиха, газеты кричали, что Чэнс Фоулер – тайный меценат, что он занимается благотворительностью! Одна даже написала, что Чэнс соблазнил школьницу и вынужден был дать взятку муниципалитету в виде пожертвования! Чего только не писали! У меня волосы дыбом вставали, когда я читал очередную небылицу. К счастью, скандал удалось замять. Было заявлено, что это пожертвование единовременное, да и журналисту удалось увидеть лишь один счет, выписанный на весьма небольшую сумму. С тех пор Чэнс оформляет все счета на подставных лиц. Думаю, он поступает так не столько из-за себя, сколько из-за ребят: он не хочет, чтобы по его вине вокруг них поднималась шумиха.
– Значит, это все-таки не совсем легально? Подставные лица и все такое…
– Повторяю, Марси, это легально. Чэнс зарегистрировал организацию как не приносящую прибыль – это был единственный способ скрыть имя основателя. К тому же он сам действительно не зарабатывает ни пенни на этом бизнесе.
– Похоже, вы давно его знаете. Должно быть, его семья им гордится.
– Я работал на его отца, – усмехнулся Хэнк. – Когда Чэнс явился к нему и высказал идею создания благотворительных школ, старик здорово рассердился. Он кричал и размахивал руками, назвал проект пустой тратой денег и не хотел, чтобы подобная махинация каким-то образом ассоциировалась с его именем. Понимаете, Марси, согласно идеологии этой семьи, фамилия «Фоулер» должна быть синонимом богатства, успеха, выгоды. Вздор, конечно, но таков старый Дуглас. – Хэнк перевел дыхание. – Это произошло несколько лет назад, и с тех пор Чэнс ни разу не обращался к отцу с просьбами. По-моему, он просто вычеркнул его из своей жизни. Они и раньше не очень-то ладили, но после того инцидента стали совсем чужими. И виноват в этом не Чэнс.
Марси вспомнила электронное письмо от отца Чэнса.
– Я знала, что они не очень ладят, но и представить не могла, что они практически не общаются. Я так понимаю, они даже не разговаривают?
– Почему же? Дела обязывают их время от времени встречаться – как на переговорах, так и на званых ужинах. Их общение ограничивается дежурными, ничего не значащими фразами. Скоро Рождество, Чэнсу придется провести праздник с отцом, и он уже начал нервничать.
– Понятно… – Марси опустила голову и задумалась. – Мне, пожалуй, пора, – сказала она, отстраненно улыбаясь, и направилась к двери.
Она почувствовала прилив нежности к Чэнсу Фоулеру. Он оказался чутким и ранимым человеком, которому было небезразлично благополучие окружающих.
Но достаточно ли этого, чтобы связать с ним жизнь? Чтобы отдаться ему без остатка?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Марси взглянула на чертежи – она успела набросать проект сада и теперь любовалась своей работой. Воистину она потрудилась на славу.
Чэнс не показывался уже два дня. Он не только ни разу не заехал, но даже не позвонил.
Марси начинала нервничать: два дня без Чэнса показались ей вечностью, и в конце концов она пришла к одному-единственному разумному выводу – она влюблена в Чэнса Фоулера.
Марси нахмурилась и едва не заплакала. Завтра День благодарения, значит, магазин будет закрыт. Что ж, по крайней мере у нее будет время заняться домом и немного украсить квартиру.
Она встала из-за прилавка, подошла к двери и повесила на стекло табличку с надписью «Закрыто», затем принялась наводить порядок на прилавке. В стекло кто-то тихонько барабанил. Марси обернулась и увидела Чэнса.
– В прошлый раз мне не очень понравился твой ответ на мой вопрос, – сказал он, когда Марси впустила его. – Тем не менее я решил попытать счастья еще раз: итак, ты по мне скучала?
– Немножко, – призналась Марси, не в силах сдержать радостную улыбку.
– Немножко? – игриво поинтересовался Чэнс, обнимая ее.
И прежде чем она успела ответить, он ее поцеловал.
– Ты уже закончила с работой?
– Дай мне пять минут.
– Есть планы на вечер?
– Нет.
– А на завтра? На День благодарения? Или согласишься покататься со мной на яхте?
– У меня нет никаких планов на завтра.
Когда Марси закончила с делами, Чэнс отвез ее к себе домой.
Марси с восторгом разглядывала его жилище.
Это был небольшой особнячок в испанском стиле с красной черепичной крышей. Марси стыдно было признаться, но она ожидала увидеть украшенный бронзой мраморный дворец, уставленный мебелью из красного дерева, дорогими побрякушками и антиквариатом.
Она сразу заметила, что дом был прекрасно декорирован, в интерьере предпочтение явно отдавалось умеренности и комфорту. Роскошь не бросалась в глаза, она, скорее, дополняла общий облик дома.
– Дом чудесный, – тихо сказала Марси, переводя дыхание.
– Спасибо, очень рад, что тебе понравилось. Давай покажу все остальное.
Особняк состоял из просторной гостиной, столовой, кухни, небольшой прихожей, спальни хозяина, гостевой спальни и двух ванных комнат.
Когда они вернулись в гостиную, Чэнс откупорил предусмотрительно заготовленную бутылку и разлил терпкое вино по бокалам.
– Я подумал, было бы неплохо провести вечер в домашней обстановке. Мы могли бы взять фильм напрокат или послушать музыку. – Он был немного смущен. – Я просто хотел провести время наедине с тобой. Не хочешь поплавать? На заднем дворе есть бассейн.
Марси покачала головой.
– Мой коллега по работе, Глен, родился в Мичигане и говорит, что купаться в бассейне в начале декабря – неестественно.
– Согласен, но на улице чудная погода, будет жаль упустить возможность поплавать на открытом воздухе.
– Ты серьезно? – удивилась Марси. – Но я даже не захватила с собой купальника…
– Не страшно, в комнате для гостей, в шкафу, есть одежда на все случаи жизни, в том числе и купальные костюмы. Хотя, – Чэнс игриво притянул ее к себе, – может, ты хочешь заняться еще чем-нибудь?
Через секунду их губы сомкнулись.
– Марси, – сказал Чэнс, прервав поцелуй, – сегодня необыкновенно теплый вечер, может, допьем вино на веранде? У меня в холодильнике есть готовая лазанья. Можно разогреть ее и поужинать.
На самом деле Чэнс хотел сказать другое… Он хотел Марси больше всего на свете, он желал ее, как никого и никогда…
– Пойдем, – сказал он, двинувшись к веранде.
Марси слегка оторопела. Что это такое? Что за игру он затеял?
– Чэнс, – проговорила она, – я не понимаю, что происходит.
На секунду он замер, потом поставил бокалы и бутылку вина на столик, подошел к Марси и обнял ее.
– Я привез тебя сюда не для того, чтобы соблазнить, – со стоном произнес он, – не для этого… Ну… не совсем для этого. Видит Бог, я не хочу играть с тобой в игры, и то, что происходит между нами, не просто моя прихоть, не просто развлечение. Поверь, я хочу тебя больше всего на свете, но… я мечтаю, чтобы это желание было взаимным.
Марси зажмурилась, пытаясь собраться с мыслями, – прямолинейность Чэнса несколько обескураживала. Неожиданно она вспомнила рассказ Хэнка. Он описывал Чэнса как порядочного и доброго человека.
– Ты очень красивая женщина, Марси, – продолжал Чэнс, – ты необыкновенная. Я понял это, как только увидел тебя возле витрины магазина.
В ответ она взяла его за руку и повела в спальню.
– Ты уверена? – тихо спросил Чэнс. – Уверена, что не будешь об этом жалеть?
– Да, – ответила Марси, – да.
И погрузилась в упоительное забытье.
Чэнс внимательно смотрел на Марси, его взгляд блуждал по ее лицу, он старался запомнить каждую черточку на теле любимой женщины. Их единение было абсолютным, и Чэнс боялся пошевелиться, чтобы не нарушить эту гармонию.
Марси отдыхала в его объятиях. Мысли у нее путались, но одно она знала наверняка: она любила этого человека и он любил ее.
– Останься со мной сегодня, – тихо попросил Чэнс, – я не хочу, чтобы ты уходила.
– Ты хочешь, чтобы я осталась на всю ночь?
– Завтра праздник, тебе не нужно на работу. Ты сказала, что у тебя нет никаких планов, мы собрались покататься на яхте. Почему бы тебе не остаться?
– Но у меня нет чистой одежды и…
– Марси, Марси, Марси, – тихо рассмеялся Чэнс, – ты неисправима. Хорошо, если тебя так волнует чистая одежда, то завтра утром перед тем, как отплыть на яхте, мы заедем к тебе и ты переоденешься.
– Похоже, тебе доставляет удовольствие принимать решения за меня. В принципе я не против.
– Может, ты голодна? Хочешь, я приготовлю ужин? – Он вылез из-под одеяла и направился в кухню.
Марси вздохнула – ее тело еще хранило следы поцелуев Чэнса.
Девушка натянула на себя простыню и устроилась поудобнее, на ее губах играла счастливая улыбка. Чэнс был так нежен и в то же время неистов, с этим человеком Марси была готова провести всю жизнь.
Чэнс между тем пребывал в некотором замешательстве – он и представить себе не мог, что вес происшедшее произведет на него такое сильное впечатление.
В свои тридцать шесть Чэнс еще ни разу толком не влюблялся. Конечно, его влекло к женщинам, но никогда он не чувствовал такой всепоглощающей любви.
С другой стороны, подобное чувство подразумевало обязательства, серьезные отношения, которые в результате приведут к свадьбе, а Чэнс вовсе не был уверен, что готов связать себя узами брака.
– Чэнс, – за его спиной раздался обеспокоенный голос Марси, – что-то стряслось? Ты не вернулся в спальню…
Он вздрогнул, резко повернулся и обнял Марси, вновь отдавшись во власть страсти.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Чэнс бросил быстрый взгляд на настенные часы и вышел на веранду – было почти пять утра. На темном зимнем небе уже брезжили первые лучи солнца.
Он выскользнул из кровати, не разбудив Марси. Кто бы мог подумать, что ему будет так хорошо с этой женщиной. Он был очарован, ослеплен… и влюблен.
Чэнс присел на бортик бассейна и вгляделся в прозрачную воду. Насколько проще бы ему жилось, не вздумай он тогда скрываться от злосчастного фотографа…
Он прыгнул в воду и за несколько секунд преодолел расстояние от одного края бассейна до другого, надеясь успокоиться, но ничего не изменилось.
Когда Чэнс вынырнул, Марси стояла возле бассейна и наблюдала за ним.
Она накинула на себя его рубашку, по ее заспанному лицу было видно, что она только проснулась и отправилась на его поиски.
– Прости, что разбудил тебя, я старался не шуметь.
– Ты ни при чем, я проснулась сама, – улыбнулась Марси. – Ты давно встал?
– Несколько минут назад. Не хочешь поплавать? Купальник тебе не понадобится. – На губах у Чэнса заиграла улыбка.
Через секунду Марси соскользнула к нему в бассейн.
Они вышли из яхт-клуба уже на закате. «Селеста» была надежно пришвартована. Они шли к машине, держась за руки.
– Спасибо, что провела день со мной, – сказал Чэнс.
– Спасибо, что покатал меня на яхте, – ответила Марси, – я никогда раньше не плавала на кораблике. Кстати, мне очень понравились Дэйв и Бонни – они очень милые.
– Чудные ребята, и я уверен, что ты им тоже понравилась. Спасибо, что провела со мной ночь. – Он поцеловал ее.
Когда они наконец подъехали, Чэнс помог Марси выйти из машины и взял ее за руку.
– Как ты думаешь, – игриво поинтересовался он, – мне удастся уговорить тебя пустить меня переночевать?
– Вообще-то завтра у меня рабочий день, а впереди праздники… Мне предстоят напряженные недели.
– Это понятно, – миролюбиво согласился Чэнс, – но я ведь всего лишь переночую у тебя.
Марси склонила голову ему на плечо. Ей безумно хотелось провести еще одну ночь с этим человеком, но надо было вернуться к реальности и хорошенько все обдумать.
Она молчала, и Чэнс взял инициативу на себя. Он открыл дверь и вошел в ее квартиру.
– Ну так как? Я остаюсь?
– Я не… – Марси запнулась. – Завтра у меня тяжелый день, мне нужно выспаться… То есть… – В глазах Чэнса промелькнуло разочарование. – Ты ведь меня понимаешь, да?
– Конечно, я тоже мог бы заняться делами. Тогда давай завтра поужинаем вместе? Может, сходим в кино?
– Хорошо, – улыбнулась Марси, – с удовольствием.
Чэнс поцеловал ее на прощание и ушел.
Марси тихо опустилась на пол. Она провела лучшую ночь в своей жизни, но у нее было ощущение, что все это не более чем небольшое приключение, внесшее разнообразие в ее размеренную жизнь.
Ей хотелось стабильных, серьезных отношений, но Чэнс Фоулер вряд ли способен дать ей это – их разделяла пропасть. И дело было не только в социальном положении, проблема крылась, скорее, в стиле жизни.
Даже если они решат соединиться, им обоим придется идти на множество компромиссов, что-то решать, что-то улаживать, чем-то жертвовать – и при этом никакой гарантии, что они элементарно уживутся. Не станет же Чэнс отказываться от великосветских тусовок ради того, чтобы поковыряться вместе с ней в теплице, а потом купить пиццу, взять в прокате фильм и провести вечер у телевизора.
С другой стороны, Марси, разумеется, могла обзавестись роскошными платьями, драгоценностями, шикарным особняком, оравой слуг и личным имиджмейкером. Она бы наняла несколько компетентных работников, которые бы занимались ее питомником. Возможно, через некоторое время открыла бы сеть магазинов не только в городе, но и по всей Калифорнии. На нее бы работало несколько сотен человек, а сама она лишь подписывала бы кое-какие бумаги, изредка наведываясь в собственные магазины и давая указания…
Ей ничего не стоило превратиться в изысканную светскую львицу, посещающую рауты и благотворительные аукционы, разъезжающую на лимузине с личным шофером и позирующую для светской хроники с ослепительной голливудской улыбкой на устах. Она бы сопровождала Чэнса на приемах, подсознательно опасаясь, что он нашел себе очередную простушку из дешевого цветочного магазинчика, этакую Элизу Дулиттл, которую и намеревается превратить в принцессу.
Или она сама завела бы себе молодого любовника – парня с рельефной мускулатурой и неотразимой улыбкой. Постепенно она превратилась бы в стареющую даму, изо всех сил пытающуюся сохранить остатки стремительно увядающей красоты, начала бы обращаться к пластическим хирургам, делала бы подтяжки, накачивала губы коллагеном, тоннами покупала бы дорогие французские кремы, ни дня не проводила бы без массажа и купания в бассейне. Питалась бы фруктовыми салатами и вареной рыбой, пила витамины.
И через некоторое время она стала бы обыкновенной старой женщиной, старательно закрашивающей седину, замазывающей морщины и шрамы от пластических операций, скучной старухой в роскошных нарядах и украшениях, достойных Клеопатры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10