А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Ирэн согласно кивнула.– Я это знаю, Лили. Я ведь ходила в ту же самую школу, что и ты, когда была девочкой. Я тебе об этом говорила.А Лили уже вовсю рыдала и ничто, казалось, не могло ее утешить.– Да, но еще мисс Уайт сказала, что мистер Кент построил еще и наш дом. И все, кто в нем жили, тоже были по фамилии Кент. Она еще говорила, что этот дом так и называется дом Кентов.Ирэн сделала глубокий вдох.– Перестань плакать, Лили. Когда-то этот дом действительно принадлежал Кентам, поэтому его и называли дом Кентов. Но сейчас он им не принадлежит. Он принадлежит нам.Несмотря на это простое объяснение, боль от откровений учительницы не проходила. Лили чувствовала себя до глубины души оскорбленной. Все эмоции, которым не дозволялось быть выпущенными наружу, выплеснулись на дом, большой, крытый черепицей, дом с дубовыми полами, крытым балконом, увитым глицинией. И хотя у девочки не было такого символа защищенности, как отец, она чувствовала себя в безопасности в этих квадратных комнатах, перед двумя каминами, и в столовой, в окнах которой были вставлены разноцветные стекла. Теперь же это заявление мисс Уайт сильно поколебало чувство этой защищенности и безопасности. Теперь, похоже, дело обстояло так, что ей следовало вцепиться в этот дом изо всех сил, иначе, откуда ни возьмись, могли появиться эти Кенты и отобрать его у них.Вообще-то фамилия Кент была весьма распространенной в Филдинге, Кентов здесь было хоть пруд пруди. Ей на каждом шагу попадались вывески, сообщавшие об АПТЕКЕ КЕНТОВ и СТРАХОВОЙ КОМПАНИИ КЕНТОВ. Ее успокаивало лишь то, что ни одно из этих зданий или помещений по величине и в подметки не годилось УНИВЕРМАГУ ПЭТУОРТОВ.– В Филдинге ведь много людей по фамилии Пэтуорт, разве не так?Девочка не раз задавала матери этот вопрос, и каждый раз в ее голосе звучало беспокойство.– Да, – соглашалась Ирэн – ее внимание было занято, как правило, чем-то другим. – Почему ты об этом спрашиваешь?– Мне интересно знать, больше ли здесь Кентов или Пэтуортов?– У меня нет об этом ни малейшего понятия, Лили. Одно могу сказать, у тебя достаточно двою родных братьев и сестер среди Пэтуортов.Рождество было единственным временем, когда Лили могла встретиться с ними. Каждый год на Рождество Ирэн брала ее с собой в один дом на другом конце городка, где жило множество Пэтуортов. Они обменивались подарками и, казалось, относились друг к другу очень дружелюбно, но никто из них никогда не показывался в доме на Вудс-роуд. Лишь в возрасте девяти лет, будучи уже в четвертом классе школы, Лили сумела разузнать подробности о прошлом своей генеалогической ветви.Их учительница была из тех, кто страстно увлечен историей родного края. Она рассказывала о том, как около двух десятков переселенцев прибыли сюда в 1650 году, выбрав это место в четырнадцати милях к югу Бостона и окрестив его Филдингом.– Человек по имени Джошуа Кент приехал в Филдинг в 1652 году и построил запруду на реке Уиллок, чтобы на ней соорудить мельницу. Позже Джошуа построил и мельницу. Так и повелись Кенты в этом местечке. – Учительница перевела взгляд на Лили. – Разумеется, и Пэтуорты – одна из наших самых старых семей здесь. Лили, твои предки были, в основном, фермерами до тех пор, пока Том Пэтуорт не стал мельником и не занял место во главе мельницы Кентов. Это произошло в 1756 году.Лили очень внимательно слушала слова учительницы. Это событие было еще одним примером вытеснения Кентов Пэтуортами. То же самое и она, и ее мать совершали своим присутствием на Вудс-роуд.Это давало успокоение, но и подвигало на дальнейшее изучение их дома. Кто его построил? Когда это было? Она расспрашивала мать, но Ирэн неизменно утверждала, что детали ей неизвестны и при этом выражение ее лица становилось таким, что лучше было вообще оставить эту тему. Эту маску непроницаемости и замкнутости на лице Ирэн Лили очень хорошо знала, и всегда замолкала, стоило ей лишь появиться, но думать об этом она не переставала, а скрытность матери лишь усиливала ее любопытство. И рано или поздно расспросы возобновлялись.Ирэн не любила этих расспросов. Вопросы об отце, например, неизменно вызывали появление в глазах Ирэн выражения пустоты, а губы ее при этом поджимались. Когда же Лили исполнилось двенадцать, она все же решила еще раз затронуть эту тему, чтобы выяснить все до конца.Ирэн трудилась над вышиванием чехлов для кресел столовой. Узор состоял из розовых роз на небеленом полотне. Работа была кропотливой, медленной, но вышивание делало Ирэн безмятежной и умиротворенной.– Я восстанавливаю те покрывала, которые с давних пор были в столовой, – объясняла она девочке.Сейчас стулья являли взору обивку темно-коричневого бархата, и Ирэн вздумалось для всех их восьми вышить покрывала. Временами Лили казалось, что эта работа никогда не закончится.В тот самый полдень, когда Лили задала свой вопрос, ее мать, как обычно, склонилась над пяльцами с зажатой в них тканью и не подняла глаз, когда Лили в очередной раз спросила ее.– Ты не можешь рассказать мне про моего отца? Я знаю, что он умер, когда я родилась, но, может быть, ты расскажешь о нем что-нибудь еще?Ирэн продолжала свое вышивание.– Он был англичанином. Я жила в Англии, пока ты не родилась, а потом я привезла тебя домой.– Значит, я наполовину англичанка?– Да, это так.– Почему он умер?– Никому неизвестно, почему умирают люди, Лили. – Ирэн всегда настаивала на правильном употреблении слов. – Ты, вероятно, хочешь знать, как он умер? Это была автокатастрофа.Глаза газели Лили сразу же приобрели оттенок окружающей среды, точнее говоря, ее одежды. Когда она над чем-нибудь задумывалась, а сейчас это было именно так, они становились как будто темнее, в них появлялось больше зеленовато-голубых тонов.– А меня в машине тогда не было?– Ты не могла там быть, тебя еще не было на свете. Я ожидала тебя.Ага, это было нечто новое для нее, появлялась хоть какая-то ясность. Лили двинулась дальше, пытаясь воспользоваться преимуществами этой странной готовности Ирэн отвечать на ее вопросы и сообщать новые и новые детали.– Как его звали по имени?– Кого?– Разумеется, моего отца! – довольно дерзко пояснила Лили.– Не надо говорить со мной таким тоном, прошу тебя, – не повышая голоса предупредила Ирэн. Она никогда не кричала на нее, даже в минуты крайнего раздражения.– Его имя было Гарри Крамер.– Я на него похожа? Есть какие-нибудь его фотографии?– Нет, ты не очень похожа на Гарри Крамера.– А на кого же тогда? – требовала Лили. – На тебя я не похожа.– Я думаю, что все же немного похожа. Впрочем, есть очень много твоих предков, на которых ты можешь быть похожа, их здесь целые поколения как женатых, так и неженатых. Вполне нормальное явление для такого места как Филдинг.– Но…– Если ты не будешь против, – перебила ее Ирэн, – мне это не кажется темой для приятного разговора, и я действительно больше не желаю обсуждать это.Стало быть, допрос можно было считать законченным, а все подозрения Лили нашедшими свое подтверждение – ее мать не сожалела о гибели мужа. Видимо, и скорее всего, если бы он остался в живых, они бы развелись. Лили не знала, принято ли было у англичан так поступать.В этот же полдень она села на свой велосипед и отправилась в общественную библиотеку Лили вообще стала поглощать книгу за книгой, как только убедилась, что из них можно узнать ответы на очень многие вопросы.И этот визит в библиотеку не разочаровал ее: об Англии она обнаружила уйму интересной информации.– Вот, Лили, попробуй поискать здесь, – предложила мисс Демел, библиотекарша. – Ты ведь любишь Диккенса. – Книга называлась «История Англии для детей».Лили покачала головой. Волосы ее были цвета красного дерева, только более темного оттенка Они были прямыми, очень густыми и всегда производили впечатление чисто вымытых Она носила короткую стрижку, с челкой, которая приплясывала, когда она делала резкие движения головой. Ирэн часто говорила ей «Ты некрасива, но волосы твои очень хороши». Лили очень часто досадовала на свой маленький вздернутый носик, вечно сокрушалась по поводу цвета своих глаз, который казался ей смешным, так же, как и маленькая ямочка на подбородке, но волосы свои она обожала.Теперь она отбросила свою непослушную челку инстинктивным движением ладони и отказалась от той книги, которую порекомендовала ей мисс Демел.– Мне нравятся повести Диккенса, но я хочу знать что-нибудь о теперешней Англии.– Ах, вот оно что! А почему именно Англии?– Потому что мой отец был англичанин.– Ах да… – согласилась библиотекарша.– Я знала это, но забыла.Разумеется, она не могла этого не знать. Не было в Филдинге человека, который бы этого не знал. Да и было ли возможным вообще чего-нибудь не знать о своих соседях.Что же до Лили, то мисс Демел не стала особенно любопытствовать на ее счет.– Посмотрим, что там у нас есть, – сказала библиотекарша.В финале своего расследования Лили пришла к выводу, что дела в отношении очень многих вещей в Англии обстояли, примерно, так же, как и в Америке. Оказалось, эти англичане вовсе не были такими уж старомодными, как в «Оливере Твисте» или «Больших ожиданиях». Следовательно, Ирэн вполне могла отважиться на развод с Гарри Крамером. Вот потому-то она не желала рассуждать о нем. В особенности с тех пор, как он умер, и это было очень печальным, если не сказать трагическим. И, вероятно, теперь она должна была испытывать страшные угрызения совести по поводу своих прошлых коварных замыслов.Вскоре после того, как Лили исполнилось тринадцать лет, миссис Кармайкл заявила о том, что уходит от них. Ирэн, в свою очередь, заявила, что им отныне не по средствам нанимать новую уборщицу, ибо Лили подрастает и теперь ей потребуется больше одежды. Так что они вполне могут справиться сами со всеми этими приборками. Не будь Лили столь страстно привязана к этому дому, она непременно заупрямилась бы.Каждую субботу Ирэн перемывала синие тарелки и вазы из красного стекла, в то время как Лили брала на себя вытирание пыли и удаление ее с помощью пылесоса. Лили никогда не капризничала. Ей нравилось натирать до блеска старый дуб лестниц, до такого блеска, что по окончании работы в это дерево можно было смотреться как в зеркало. И каждый раз, когда все дела были сделаны, она совершала свой тайный ритуал. Лили выдвигала ящички и открывала дверцы буфетов и сервантов в холле наверху, и, с блаженством вдыхая запах старого дерева, рассматривала старые скатерти и постельное белье, тщательно завернутые и аккуратно сложенные, хранившиеся здесь. Содержимое выдвижных ящиков постоянно ставило перед ней все новые и новые вопросы. Дело в том, что Ирэн приобретала дом вместе с мебелью и обстановкой, но кем приобретались все эти вещи, кто был первым их владельцем тогда? Какова история этого дома?В одно субботнее утро во время очередной уборки Лили вдруг почувствовала, что даже сами стены это го дома способны подвигнуть ее разузнать эти тайны и разделить с ними чудо обладания этими секретами. И она по традиции отправилась в библиотеку.– Конечно, конечно, дорогая, – сказала ей мисс Демел. – Разумеется, дом Кентов имеет свою особую историю. Я очень удивлена, что твоя мать ничего тебе об этом не рассказала.В ответ на это Лили лишь пожала плечами, а библиотекарша, будучи женщиной тактичной, не стала настаивать на расспросах. Вместо того она вручила ей маленькую книжицу, выпущенную в свет местным историческим обществом «Филдинг в XIX столетии» – вот как называлась эта книжица.– Ты все сможешь здесь найти, – объявила она.Сгорая от нетерпения, Лили чуть ли не выхватила у мисс Демел книгу из рук. Ей до смерти хотелось прочитать все, что в ней было написано. Однако она решила не нести ее домой сразу. Спрятав свой велосипед в придорожных кустах, она отправилась в дальний конец их владения. Там находился полу разрушенный курятник, куда ей настоятельно не рекомендовали ходить, ибо место это считалось небезопасным. Слава небезопасного места делала его безлюдным, так что там можно было спокойно проводить долгие часы без опасений, что тебе помешают. Лили устроилась там со своей драгоценной книжкой, которую она так и несла в руках от самой библиотеки.Лили почти тотчас же обнаружила, что искала. «Старый особняк Кентов на Вудс-роуд», – гласил заголовок над помещенной здесь серией снимков, сделанных в 1890 году. Все выглядело так, будто сделаны они были вчера, если не считать того, что сейчас клены были повыше, и перед главными воротами не стояла повозка, запряженная лошадьми.У Лили вырвался радостный возглас: ее дом оставался таким же, каким был более полувека назад. Он всегда таким и останется, решила она. Разве только, что сейчас он не принадлежит Кентам. Он принадлежит ее матери и ей.На следующей странице находились два столбца текста: «Самый большой и самый представительный дом в Филдинге был построен плотниками-голландцами в 1870 году по заказу Сэмюэля Кента. Дом Кентов состоял из четырнадцати комнат. Он был возведен по европейскому индивидуальному проекту и является сегодня одним из старейших особняков в этой части города, имеющих внутренний водопровод. Его первыми жильцами были Сэмюэль Кент и его невеста, которую он привез из Нью-Йорка – Аманда Мэннинг».Кроме великолепного архитектурного стиля, дом имеет и иные отличительные черты. Это единственное сооружение в Филдинге, хранящее настоящий шедевр: висящий на стене гостиной портрет работы Констебля – свадебный подарок Аманде от ее родителей. В настоящее время Томас Кент, сын Аманды и Сэмюэля является владельцем этого дома, где он проживает вместе с женой Джейн, урожденной Шилтон из Дэдхэма, и их дочерью, названной в честь бабушки также Амандой».Лили вернулась к начальным страницам книги. Мисс Демел научила ее разбираться в датах публикации. Дата на книге говорила о том, что она издана в 1921 году и, следовательно, она не могла дать ей объяснения по поводу того, почему и при каких обстоятельствах этот особняк перешел к Крамерам. Но девочка надеялась, что хоть последние страницы прольют на это свет. Лили перевернула еще несколько страниц и обнаружила фотографии Аманды Мэннинг Кент и ее мужа Сэмюэля. Аманда показалась ей очень милой в своем старомодном платье и со старомодной прической. Сэм выглядел так, будто готов был расхохотаться, но сумел придать своей внешности серьезное выражение, потому как его снимали. Лили легко представила себе и их самих, и их жизнь в этом особняке на Вудс-роуд.Когда она, в конце концов, появилась дома, там Ирэн ее ждала с озабоченным видом.– Лили, где ты была? Я давно жду тебя.– Я ходила в библиотеку. Мисс Демел дала мне книгу о Филдинге. В ней упомянут наш дом. Вот, посмотри.Ирэн, чуть поколебавшись, взяла книгу. Она посмотрела на снимок дома и прочла краткое описание его происхождения. Потом, не говоря ни слова, отдала книгу Лили.– Ты их знала? – спросила Лили. – В ее голосе появилась требовательность. – Ведь ты должна была знать Аманду.Ирэн повернулась и направилась в кухню.– Разумеется, я их не знала. Я родилась на свет после того, как они умерли.– Не бабушку, – не отставала Лили, идя вслед за матерью. – Другую Аманду. Ту, которая, как здесь говорится, жила в этом городе и была дочерью Джейн и Томаса Кентов.Ирэн наклонилась над раковиной, сосредоточенно соскребая кожуру с моркови.– Да, знала. Во всяком случае, наглядно.Лили была явно разочарована этим ответом.– Мне казалось, вы могли быть подругами, но мне кажется, ей было меньше лет, чем тебе.– Да, – согласилась Ирэн. – Ненамного. Послушай, Лили… – Ирэн замолчала, пальцы ее нервно сновали по ручке ножа для чистки овощей. – Тебе не следует упоминать имя Аманды в этом городе. Ни в чьем присутствии.– Почему? – глаза газели широко раскрылись. – Звучит это странно…– Ей пришлось со скандалом уехать отсюда. И никто не любит об этом вспоминать. Ведь большинство Кентов продолжает жить здесь.Не было смысла и дальше задавать вопросы. На лице Ирэн появилось хорошо знакомое Лили выражение закрытости. Да и Лили не особенно-то интересовала эта молодая Аманда. Пара первых обитателей этого дома показалась ей намного романтичнее.После того, как книга была прочитана, Лили каждый раз вспоминала о Сэмюэле и Аманде, стоило только ей открыть ящики стола и прикоснуться к нежной льняной ткани скатертей и покрывал. Иногда ее фантазии доходили до того, что ей грезилась тихая музыка и смех, звучавшие в комнатах особняка в те далекие дни. Лили дала себе зарок, что когда она вырастет и унаследует этот дом, то непременно соберет у себя много-много гостей и тогда эти звуки прошлого смогут вернуться в стены дома.Лили не обращала особого внимания на картину, висевшую над камином в гостиной до тех пор, пока не прочла о ней в книге исторического общества. Ни она, ни ее мать не были частыми визитерами этой гостиной. Они предпочитали другую, потому что там было множество пышных диванов и кресел, а первая гостиная была неудобна из-за громоздкой викторианской мебели с высокими спинками, резной, потемневшей от времени, задрапированной покрывалами, лежавшими на поблекшем красном бархате обивки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58