– Это потому, что чертовы испанцы их всех разогнали, – буркнул Моррис.
Когда пиратский авангард, истощенный до последнего предела – у всех уже ремни были застегнуты на самую последнюю дырочку, – с криками ввалился в Барро Колорадо, то деревня оказалась покинутой и в ней не осталось ни крошки еды. Только разбитые черепки, изодранное тряпье и, кое-где, поломанные индейские стрелы достались победителям.
В жалкой хижине, крытой пальмовыми листьями, один из разведчиков наткнулся на сумки из козловой кожи, подсушенной, но не обработанной, на ней даже местами была оставлена шерсть. Один одноглазый пират долго и придирчиво рассматривал их.
– Клянусь Богом! – радостно вскричал он. – Видите, друзья, – кожа все еще свежая. Разведи огонь, Антуан, может, мы сейчас приготовим ужин. – Он хрипло рассмеялся. – Я назову это блюдо «кожа козла по-панамски».
– Да ты сдохнешь, если это съешь, – хмыкнули его товарищи, но постепенно, двигаясь словно сомнамбулы, они столпились у реки. Под пристальным вниманием товарищей француз порезал сумки на полоски, которые потом разложил на плоском камне и принялся отбивать большим камнем.
– Вот, видите? Так уже лучше, – победно крикнул он.
Грязь налипала на босые ноги Моргана, когда он подошел поближе, по колено в воде.
– Клянусь Богом, ты прав. Смотрите, ребята, надо только соскрести шерсть с полосок, отварить их, и будет прекрасное блюдо для изголодавшегося матроса.
Внезапно из деревни донеслись громкие вопли. Морган резко развернулся и быстро пошлепал к берегу. Один из фуражиров, который безнадежно обыскивал маленькую лачугу, наткнулся на два огромных мешка кукурузы и пару глиняных горшков с вином! Там же были спрятаны гроздья платанов, фруктов типа бананов, которые можно зажарить, и тогда они приобретают превосходный вкус.
Словно гончие на упавшего зверя, флибустьеры бросились вперед, ругаясь и отталкивая друг друга, стараясь добраться до драгоценной еды, пока ругань Моргана и его кулаки не отбросили всех назад. С растрепанной черной бородой, которая за время похода стала на целый дюйм длиннее, он встал перед тайником с парой отделанных серебром пистолетов в руке.
– Черт побери ваши жадные душонки! Если у вас хватает сил драться за еду, то у вас хватит сил и на то, чтобы идти дальше. Полковник Принс, раздайте еду, самым слабым. Ты, Томпкинс, разожги костер. Я попрошу доктора Брауна проконтролировать, – он обернулся в сторону главного хирурга, который сейчас больше всего напоминал огородное пугало из-за того, что в длинных светлых волосах у него было полно мусора и листьев, – чтобы накормили только самых истощенных.
– Но мы же умираем с голоду, – заорал один из разбойников, настоящий гигант родом из Корнуолла.
– Я и сам чертовски голоден, – возразил ему Морган, – но я не притронусь ни к вину, ни к еде – как и все остальные. Завтра мы все наедимся.
– Что за чушь! – проревел чей-то голос. – Уже три дня ты обманываешь нас этим!
– Кто это сказал? – Словно пуля Морган ворвался в толпу.
– Я, – бросил один из головорезов Сенолва. – Мы считаем, что с нас хватит лжи. Что касается меня, то я отправляюсь обратно в Лоренцо, пока я еще на ногах держусь.
– Да, ты отправляешься, – прошипел Морган, – но не туда, куда думаешь! – Он выхватил пистолет и выстрелил так быстро, что никто не смог помешать ему.
В рассеивающемся дыму выстрела голландец захрипел, схватился обеими руками за зияющую рану в груди и свалился вперед, заливая все вокруг алой кровью, брызнувшей сквозь его грязные пальцы.
Морган опустил все еще дымящееся дуло пистолета и обвел глазами толпу.
– Еще кто-нибудь собирается спорить? Нет? Вы видели, как я расправился с этим трусом? Тот, кто осмелится гавкнуть о возвращении назад, умрет точно так же.
И тут адмирал резко переменил тон:
– Истинная правда, что завтра мы доберемся до самой высокой точки, а оттуда уже недалеко, и дорога идет все время вниз до самого большого порта с сокровищами на Южном море! В Панаме вы сможете вволю побаловаться с пышногрудыми женщинами, там полно еды, ценных вин и церкви ломятся от золота.
Он обвел взглядом свирепо уставившихся на него людей и заметил, что многие уже смягчились.
– Неужели вы не сумеете взять последний барьер? Те, кого я вел к победе в Маракайбо и Порто-Бельо, были покрепче. – Он снова огляделся. – Ты, Эндрю, что тебя смущает? В Порто-Бельо ты не трусил, а дрался как настоящий лев!
– Это правда, – поддержал его Джекмен, выступая вперед. – Что за хандра на вас нашла, тупицы? Разве хоть раз было так, что Гарри Морган не привел своих людей к победе, золоту и славе?
– Что из того, что нас мало? – продолжал Морган. -Значит, нам достанется больше. Тут собрались крепкие голландцы, французы и англичане, чтобы дать бой нации, которая превратила нашу жизнь и жизнь наших близких в ад. Держитесь, и, во имя славы Божьей, мы так накрутим испанцам хвосты, что сам папа римский услышит их вопли.
Принс, опытный вояка, почувствовал, что настал подходящий момент крикнуть «ура!» в честь адмирала. О мертвом голландце все забыли в поднявшихся яростных воплях.
– Давайте, ребята, разграбим это Кастильо-дель-Оро до последней нитки, – проревел Коллиер, размахивая длинной кавалерийской саблей.
Холмы становились все круче, горы подступали все ближе, и река постепенно превращалась в бурный и красивый горный поток. Вверх и вверх поднималась ямайская армия. Все больше людей падало от усталости и истощения, но их товарищи равнодушно проходили мимо слабо стонущих, почти обнаженных несчастных, которые, совершенно беспомощные, валялись в пыли. Они не хватались за оружие даже тогда, когда стервятники начинали кружить уже совсем низко над джунглями.
На пятый день похода адмирал пинками приводил в чувство находящихся в полубессознательном состоянии людей и думал: «Гарри Морган, похоже, удача все-таки отвернулась от тебя. Если сегодня ты не накормишь людей, то мы покойники». Хотя он и сам знал ответ на вопрос, но все же спросил:
– Ну, Гальего, сколько осталось до Круса?
– Всего две коротких лиги, ваша светлость.
Падающие с ног, отощавшие и невероятно ободранные пираты продирались вперед еще час, а потом удача улыбнулась им. С правого фланга примчался стрелок, вопя во все горло:
– Кукуруза! Я нашел амбар с кукурузой!
И он не Обманывал. К тому моменту, когда подобрали больных и ослабевших, вся армия, согнувшись над котелками, уже варила желтые кукурузные початки. Многие так оголодали, что засовывали в рот сырые зерна и жевали их, словно голодный скот.
Наполнив все мешки и карманы, подкрепившиеся и набравшиеся сил, пираты продолжили свой путь наверх. Местность вокруг стала уже не такой влажной, и растительность стала пореже.
Гальего предупредил их:
– Еще полмили наверх – и мы должны будем переправиться через Чагрес. Ваша светлость, Крус лежит на противоположном берегу, и вам лучше собрать людей. Если этот несчастный трус, Гонсало Саладо, будет драться с вами, то это произойдет там.
Его подозрения оказались вполне обоснованными. Когда отряд Моргана уже по пояс зашел в стремительный поток, на противоположном берегу неожиданно появились признаки бурной деятельности. Там раздались испуганные крики, и авангард дрогнул под свистящим градом стрел.
Аркебузир рядом с Морганом издал пронзительный вопль, свалился, схватившись за стрелу с желтым оперением, которая пронзила ему горло, и его унесло потоком. Упал еще один флибустьер, и авангард замер в нерешительности, но Морган выхватил оба пистолета и открыл стрельбу.
– Вперед! – рявкнул он. – Не останавливаться.
Размахивая палашом, Морган бросился в воду, но во рту у него пересохло, потому что вокруг свистели стрелы. Примерно с дюжину стрел упали рядом в воду или зарылись в грязи на берегу.
– Пять фунтов тому, кто первым приведет мне пленного, – крикнул он.
Раздался резкий голос полковника Принса, который, ругаясь, подгонял медливших флибустьеров:
– За адмиралом! Вперед, трусливые собаки!
По приказу Принса отряд мушкетеров наугад дал залп по противоположному берегу Чагреса, в ответ на который раздался треск веток и пронзительные крики. Бредущие по воде люди заметили смуглые фигуры на берегу.
– За ними! За ними! – Тяжело дыша и обливаясь потом, Морган выбрался на берег, но индейцы уже исчезли на дороге в Крус, не потеряв ни единого человека.
Когда пираты добрались до важной точки на их пути – Круса, расположенного на полпути между Панамой и Порто-Бельо, то обнаружили, что поселок никем не охраняется и охвачен огнем. В воздухе назревал бунт. Моргану удалось подавить его только тем, что он отыскал главных недовольных и либо избил их, либо так зло насмехался над ними, что они забились в самые темные закоулки лагеря. На глазах истощенных флибустьеров от голода и отчаяния блестели слезы.
В стелющемся дыму появилась легкая, проворная фигура Кэтфута. Он подал Моргану бумагу; записка была написана такими каракулями, что ее едва можно было прочесть.
– Вот еще какая-то кастильская хитрость.
Морган прочел:
«Еще раз предупреждаем вас, коварные лютеране, что вы нарушаете договор о мире, подписанный прошлым летом между вашим еретическим королем и ее самым католическим величеством, регентшей Испании. Вы дорого заплатите за незаконное вторжение на нашу территорию.
Г. Саладо».
Морган на мгновение нахмурил залитый потом лоб и почувствовал нечто вроде угрызений совести. Если подумать, то бедняга Джо Брэдли, умирая, говорил о таком же протесте, который выкрикивали ему с укреплений крепости Сан-Лоренсо.
– Дон понимает, что с ним все кончено, – объяснял Брэдли, – поэтому и пытается укрыться за ложью о мире. Я обещал ему и его гарнизону любой мир, какой он только захочет.
Флибустьерам повезло еще раз.
Бурю восторгов вызвала находка – винный погреб под развалинами наполовину сгоревшего здания. На голодный желудок алкоголь оказал потрясающий эффект, и вскоре вся армия спала мертвецким сном, так что горстка испанцев могла бы перебить почти всех.
Ночью несколько группок пиратов пытались дезертировать, но расставленные Морганом часовые вернули их обратно, запугав рассказами о том, что их ждет, если они попадут в руки врага.
– Они вас порежут на такие мелкие кусочки, что даже муравей сможет прожевать, – обещал Гальего.
На следующий день было решено оставить в Крусе больных и раненых, которые не могли идти дальше, под охраной нескольких флибустьеров.
Морган хотел добиться своего и заставить армию идти дальше, но его люди настолько обессилели и находились в таком жалком состоянии, что впервые адмирал прислушался к отчаянным мольбам Коллиера, Джекмена, полковника Принса и Бледри Моргана.
– Иисусе правый, – ворчал Моррис, – мы не все такие крепкие, как ты, Гарри. Моим людям надо отдохнуть. Ты согласен со мной, Трибитор?
Французский руководитель с горящими от лихорадки глазами свирепо кивнул, покачивая распухшую левую руку, которая свисала словно плеть после укуса тарантула. Его ярко-зеленая шляпа со свисавшим страусиным пером уступила место грязному, когда-то белому платку. Многие из тех, кто выступил в поход обутым, теперь шли босиком. Пираты содержали в порядке только оружие. Их сабли блестели так же, как и во время атаки на Сан-Лоренсо.
Весь день адмирал бродил по лагерю, останавливаясь у костров, чтобы приободрить, исцелить и нарисовать великолепные картины ждущих впереди сокровищ, до которых осталось рукой подать.
– Вы прославитесь на весь мир. Почему? Я вам объясню. Задолго до меня Гранаду захватил Джон Дэвис. Адмирал Дрейк разграбил Порто-Бельо тоже до того, как мы туда добрались, а этот дьявол Олоннэ превратил Маракайбо в руины за два года до нашей экспедиции. Но в этот раз нам достанется девственно нетронутый город. Никогда ни один англичанин, не считая пленных, не видел Панаму! Это богатейший, волшебнейший город во всей Испанской Америке, и до него осталось три дня пути!
На восьмой день Морган выслал вперед полковника Принса и двести человек, чтобы осмотреться и захватить пленных, которые были так ему нужны. К полудню до вице-адмирала Эдварда Коллиера и его отряда донеслись звуки сражения. Гортанные крики европейцев и высокие, пронзительные вопли индейцев перекрывал смертельный грохот мушкетов. В узком проходе авангард наткнулся на засаду буквально сотен местных жителей, которые засыпали их стрелами и дротиками так, что восемь солдат Принса буквально истекли кровью в пыли дороги Камино Реал. Еще десять зализывали раны, вокруг валялись мертвые индейцы, но пленных все же не было.
Но последней каплей, переполнившей чашу страданий ямайской армии, стал сильнейший ураган, который с грохотом и свистом принесся с побережья Тихого океана, затянул вершины гор серыми тучами и разразился проливным дождем.
Всю ночь ураган бушевал и ревел в горах, а ледяной дождь намного ухудшил состояние больных и раненых.
Именно тогда Морган решился отказаться от слишком медленного продвижения вверх по Королевской дороге. Большая часть измученной армии готова была начать отступление, но ей мешали отряды дикарей, которые угрожали с флангов. Понимая, насколько важно не дать людям остановиться, Морган всегда высылал отряд на разведку и принимал все меры предосторожности. Но теперь уже по спине у него не бегали мурашки, а челюсти не сжимались судорожно. Он казался на пять лет моложе, и его глаза сверкали под изодранными полями порыжевшей черной фетровой шляпы.
– Гальего! – подозвал он проводника. – Мои люди на грани полного изнеможения. Ты можешь придумать что-нибудь, чтобы приободрить их?
Гальего показал на Камино Реал.
– Вон в том горящем здании почты, которое вы видите в той стороне, ваше превосходительство, ваши люди найдут то, что окрылит их.
Тронутый этим мрачным юмором, Морган повернулся к своим оборванцам:
– Пять фунтов тому, кто доберется вон до той. почты.
Пират, тяжело опирающийся на самодельную палку, поднял на него осоловевшие глаза.
– А зачем мне пять фунтов?
– Ну, это немного лучше, дружок, чем пять дюймов стали между ребрами, – ответил ему Морган. – Давайте, у кого хватит сил заработать мое золото?
Трое пиратов помладше взвалили на плечи легкие фузеи и двинулись вперед и вверх неуклюжей рысцой. Их босые ноги громко шлепали по мягкой грязи.
Морган наблюдал за тем, как первый из них добрался до дымящегося дома, а потом неожиданно замер на месте. Он долго стоял так, и его в клочья разодранный сюртук развевался на ветру. Потом он неожиданно развернулся и подбросил высоко в небо свое оружие.
– Бегите сюда, ублюдки! Там Тихий океан!
И люди, которые утверждали, что они уже не могут ни шагу ступить, вскочили и бросились бежать туда, где другие уже во все горло вопили, всхлипывали и размахивали руками на высоком плато. Да, там, вдалеке, лежало Южное море, беспредельная сапфирово-синяя гладь. И до него меньше дня пути.
– Море! Море! – вопили они и хлопали друг друга по костлявым, обгоревшим на солнце плечам. – У нас получилось, Морган, веди нас в Панаму!
Но Эдвард Коллиер, Бледри Морган, Принс и другие офицеры регулярной армии не улыбались. Армия пиратов, уменьшившаяся почти на треть, не могла соперничать с полчищами решительных, полных сил и хорошо вооруженных испанцев, которые, конечно, поджидали их в саванне.
Глава 5
НАША НЕПОРОЧНАЯ БОЖЬЯ МАТЕРЬ
С того момента, как разнеслись невероятные слухи о том, что генерал Гонсало Саладо малодушно не решился преградить путь английским варварам ни в Барро Колорадо, ни в Крусе и не оказал им серьезного сопротивления, жителей Панамы охватила тревога. Небольшое волнение вначале вскоре переросло в панический ужас, который увеличивался день ото дня, и теперь это был город, который охватила паника. Простые люди, образованные, богатые и бедные в отчаянии поняли, что врага не удастся остановить, прежде чем он доберется до спуска на побережье Тихого океана.
Вспоминая участь, постигшую Маракайбо, Гранаду и полдюжины других захваченных городов, они цепенели, а потом, обезумев, бросались молиться и готовиться к грядущему. В памяти все еще были слишком живы воспоминания о том, как Морган обошелся с духовенством Порто-Бельо. Поднялся такой шум, что дону Хуану Пересу де Гусману не осталось другого выбора, кроме как предложить увезти всех духовных лиц на борту «Тринидада», единственного большого судна в порту.
Постепенно губернатору со своими главными помощниками, Боргеньо из Верагуа и Альфонсо де Алькодете, командующего крепостями в Порто-Бельо, удалось не только прекратить истерику, но и почти создать атмосферу уверенности. Судья дон Андреас де Мартинес де Амилета подал блестящий пример, отказавшись присоединиться к тем трусам, которые предлагали огромные суммы за то, чтобы их взяли на борт «Тринидада», или скупали за чудовищную цену маленькие рыболовные лодки, как это сделал Рамон Гутиеррес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58