Глава 18
– Герцогиня уехала сегодня утром, пока все в доме еще спали. – Эллисон стоически отвечал на требование хозяина объяснить отсутствие его жены.
– Сегодня утром, – раздраженно повторил Грэй. – Но когда она вернулась?
– Она еще должна вернуться, – спокойно ответил дворецкий, хотя в его бесстрастном фасаде появилась трещинка, в которую прорвалось искреннее беспокойство об американской герцогине, когда он добавил: – Карета вернулась через час – без ее светлости.
– Но, Бог мой, – проворчал Грэй. – Уже больше четырех.
– Да, ваша светлость, – кивнул Эллисон, стараясь вернуть себе невозмутимый вид.
– Какой бес попутал кучера, что он осмелился оставить ее без сопровождения? – В голове Грэя проносились страшные картины. – И где точно он ее оставил?
Эллисон встретил нахмуренный взгляд герцога не моргнув.
– Дерет оставил ее светлость на Тилтон-авеню, у магазина дамских шляп, которому покровительствует леди Юфимия. И он, конечно, не оставил бы ее одну, если бы она не распорядилась, чтобы он вернулся в Брандт Хаус.
Грэй выслушал это сообщение и расстроился еще больше. Бесполезно было спрашивать, какой довод она привела для такого безрассудного поступка. Герцогине незачем было оправдывать свои действия, какими бы глупыми они ни были, перед слугами. Но как хотелось Грэю, чтобы на этот раз его часто не соблюдающая правил жена поступила вопреки этикету.
Отпустив Эллисона, Грэй оставался один в гостиной. Охваченный растущей тревогой, он принялся мерить шагами гостиную. Грэй чувствовал, будто вернулся во времени во вчерашний день. Уверенный в верности своей жены, он сейчас не терзался ревностью. Но это не уменьшило его страданий, потому что теперь страх за ее безопасность удвоился и все нарастал.
С его Лилибет что-то случилось. Это было для Грэя не просто возможностью, а непреложным фактом. Хотя она и была импульсивна, непредсказуема, он был уверен, что она по своей воле не стала бы подвергать его снова страданиям и разочарованию. Единственным ответом был тот, о котором он начал подозревать накануне. Его бессердечные враги не глупы. Они, конечно, нашли более эффективный метод защитить свои деловые интересы, перенеся угрозы, от которых он отмахивался, на жену.
Кроме тревоги за ее безопасность, Грэй страдал еще из-за единственного недостатка в соединении их душ и тела в предыдущую ночь. Боязнь незащищенности, против которой он так долго закалял себя, заставила его промолчать. Но конечно же, то, что он открыл перед ней старые раны, признался в прошлой боли, и его пылкая страстность сказали ей о любви, которую он не сумел выразить словами. Но не в этом дело. Готовый противостоять любой физической и моральной угрозе, он испугался открытого чувства смелой женщины и не сумел произнести слова любви. Сознание этой постыдной трусости еще больше омрачало его душу.
Снова, как и вчера, звук открываемой входной двери положил конец нервному вышагиванию Грэя. Однако он услышал не шелест юбок, а твердые мужские шаги. Это не замедлило реакции Грэя, и он был у двери между гостиной и вестибюлем как раз вовремя, чтобы услышать любопытный разговор.
– Герцогини нет? – Тимоти с неверием в голосе повторил сообщение дворецкого, сделав шаг и неподвижно застыв в широко распахнутой Эллисоном двери. Неверие быстро сменилось вспышкой новой надежды. – А леди Друсилла? Она ушла вместе с герцогиней? – Может быть, он просто не заметил их в парке?
Грэй ответил раньше бесстрастного дворецкого:
– По настоянию Юфимии Дру находится в своих комнатах и готовится к вечеру Шекспира, после которого они отправятся на званый вечер к сэру Эндрю и леди Соумс-Хейльер.
Грэй, охваченный смертельной тревогой, не обратил внимания на удрученное выражение лица Тимоти и захотел получить ответы на свои вопросы.
– Ты знаешь, где Элизабет?
Тимоти покачал головой:
– Только то, где ее нет. Сегодня утром она обещала, что постарается привезти Дру и встретиться со мной в парке после чая. Я принес обещанные леденцы. – Он показал коробочку, красочно упакованную в прозрачную бумагу и перевязанную ленточками. – Но они не приехали.
– Ты разговаривал с Элизабет сегодня утром? – Пронизывающие светлые глаза прищурились. – Где?
– Да здесь конечно. – Тимоти был обескуражен и странным вопросом, ответ на который был очевиден, и мрачным видом кузена.
– В разговоре она упомянула, куда собирается ехать?
Лицо Тимоти ничего не выражало.
– Нет. Она ничего не говорила о том, чтобы ехать куда-нибудь из Брандт Хаус. – Как он мог признаться, что не дал Лиззи возможности сообщить что-либо и не рассказать при этом Грэю, чему всецело была посвящена их беседа. – Но припоминаю теперь, что она была одета для выезда.
– Да, и она уехала из Бранд Хаус сегодня утром, очевидно, вскоре после твоего ухода. – Грэй изучал необъяснимо виноватое лицо Тимоти. – Но она до сих пор не вернулась.
– Как ужасно! – Тимоти задохнулся, придя в ужас от тысячи страшных последствий, к которым могли привести их тайные расследования такой же жуткой действительности.
– Согласен, что это ужасно, и то, что она обещала привезти Дру и встретиться с тобой в парке, доказывает, что она намеревалась вернуться достаточно рано, чтобы суметь это сделать. – Грэй не стал сосредоточиваться на том, что Элизабет участвовала и была главной силой в тайном заговоре против решения Юфимии разорвать связь между молодой парой.
– О, Тимоти, я бы пришла, если бы знала. – Дру вбежала в комнату и бросилась в объятия своего друга. Потом, повернувшись к Грэю, она проговорила: – Анни пришла рассказать мне кое-что, как только я осталась одна.
Грэй выпрямился. Значило ли это, что служанка Лилибет знала больше, чем призналась, когда ее расспрашивали?
Темные локоны упали на порозовевшие щеки, когда Дру затрясла головой, опровергая невысказанное обвинение.
– Нет, Анни не знает, где ее хозяйка. Правда она не знает. Но она считала, что должна сказать мне о записке, которую Лиззи оставила для меня.
– Записка? – одновременно воскликнули оба мужчины.
– Ты говоришь, что Анни отдала тебе записку, оставленную Элизабет? – с надеждой спросил Грэй.
– Нет! – Дру в тревоге ломала руки. Мужчины, потеряв терпение, выглядели как тучи-близнецы.
– Анни сказала мне, что приемная мама, оттолкнув ее, вошла в комнату Лиззи и, увидев записку, взяла ее себе.
– Эллисон! – взревел Грэй.
Немедленно появившись в дверях, Эллисон с поклоном остановился перед герцогом.
– Скажите леди Юфимии, что я хочу поговорить с ней – сейчас же!
Дворецкий распрямил плечи, поднял подбородок и спокойно ответил:
– Ее милость уехали несколько минут назад.
Грэй помрачнел еще больше.
– Тогда попроси, пожалуйста, Анни прийти и ответить еще на несколько вопросов.
Эллисон, испытывая облегчение оттого, что может выполнить это распоряжение, быстро вышел. И почти тотчас же Анни смущенно присела в реверансе перед рассерженным герцогом.
– Анни, – начал Грэй, смягчая напряженный волнением голос до нежного рокота, – леди Друсилла говорит, что моя сестра взяла записку из апартаментов твоей хозяйки. Это так?
Анни немо кивнула.
– Твоя хозяйка оставила распоряжения относительно записки?
Анни снова медленно кивнула, собираясь с духом, чтобы заговорить:
– Она просила отдать эту записку леди Друсилле, если не сумеет вернуться к чаю. – Анни помолчала, потом серьезно добавила: – Я бы так и сделала, если бы она лежала там, где она ее оставила.
– И это верно, что сейчас она у леди Юфимии? – Суровые глаза Грэя впились в светло-карие, требуя честного ответа. – Ты видела, как она взяла ее с секретера?
Впечатление, что в ее слове сомневаются, подхлестнуло смелость Анни.
– Да! Она оттолкнула меня, потому что я считала, ей не следует входить в апартаменты ее светлости в ее отсутствие. Я видела, как леди Юфимия взяла, распечатала и прочитала записку. Потом она положила ее к себе в карман и почти прошла по мне, чтобы выйти из комнаты. Она, должно быть, поняла, что я все видела и хочу, чтобы она вернула записку.
Грэй кивнул, улыбнувшись, девушке. Мало кто из слуг решился бы оспаривать право кого-либо из джентри, и менее всего властной Юфимии, делать что заблагорассудится. На него произвело впечатление, что Анни осмелилась противостоять недостойным действиям его сестры.
Когда Анни с облегчением, молча, исчезла за дверью, похолодевший Грэй произнес страшные слова:
– Элизабет похитили. Я не знаю кто, но догадываюсь почему.
Опасно заблестевшие глаза сузились. Самое необъяснимое во всем этом, размышлял Грэй, было то, что преступники – мастера таиться в тени при осуществлении своих мерзких дел – решились выкрасть герцогиню на оживленной улице, средь бела дня. Их странное поведение давало ему слабую надежду. Возможно, они становятся беспечно нахальными, достаточно нахальными, чтобы оступиться и оставить след.
– Хотел бы я иметь хоть какое-нибудь указание, с чего лучше всего начать поиски. – В бессильном отчаянии сильные руки Грэя сжались в кулаки.
Он знал с полдюжины оживленных общественных мест, где, по подозрениям, совершались сделки по торговле белыми рабынями, и жутких доходных домов, где, считалось, хранится «товар», дожидаясь транспортировки. Грей сжался при мысли, что его Элизабет может оказаться в этих отталкивающих грязных местах. Он заставил себя не думать о том, что она в руках мерзавцев, угождающих порокам человечества, чтобы не дать ярости затуманить голову, которая должна быть ясной.
Молча выслушав допрос Анни и мрачное заявление Грэя, Тимоти и Дру обменялись понимающими взглядами.
– Нам следует кое-что сообщить тебе. – Тимоти помолчал, набираясь смелости признаться в том, о чем Грэй определенно, не обрадуется услышать. – Ты должен знать, как беспокоилась Лиззи из-за несчастных случаев с тобой. – Хотя глаза Грэя подернулись льдом и сузились, Тимоти решительно продолжал: – Так как ты отказывался говорить с ней об опасности, она предложила Дру и мне присоединиться к ней в том, что она называла «небольшой слежкой». И мы это сделали.
– Вы сделали – что? – Несмотря на предельную сдержанность, вопрос прозвучал как взрыв. То, что беспечный Тимоти, робкая Дру и его непредсказуемая жена впутались в дело, представляющее опасность большую, чем могли себе даже представить, было немыслимо… и вызывало тревогу.
– Дядя Грэй, – вступила в разговор Дру, все еще стоя в объятиях Тимоти и чувствуя, что его сердце вот-вот разорвется. Кроме того, неверие Грэя оскорбило ее возросшее чувство отваги, которое поощряла в ней Лиззи, – Полагаю, вы думаете, мы не знаем о деле, которое расследуем? Но, видите ли, мы знаем, что оно имеет отношение к торговле белыми рабынями.
– Что?! – Грэй был ошеломлен. После пугающего заявления Тимоти он думал, что хуже быть не может. Может!
Тимоти, тоже потрясенный несвоевременным высказыванием своей возлюбленной, попытался уменьшить катастрофу:
– Послушай, Грэй, ты знаешь, я никогда бы не позволил благородным леди… – Не в состоянии продолжить, не опровергнув самого себя, Тимоти беспомощно указал на Дру.
Дру отнеслась к этому плохо и взъерошилась, как сердитая курица:
– Как будто выбор за тобой!
– Так и есть.
– Тогда каким образом не так давно ты оказался сопровождающим Лиззи в «Веселый Зал»?
Она сделала выбор. Тимоти поймал гневный взгляд Грэя и почти испарился.
– «Веселый Зал»? Какой безумный порыв заставил тебя вести мою жену в один из самых низменных мюзик-холлов в одном из худших районов города? – Посвятив годы их изучению, Грэй слишком много знал о разврате и зле, таящемся в лондонских трущобах.
Вид быстро мрачнеющего Грэя поколебал смелость Дру. Она поняла, в какое неприятное положение она поставила Тимоти, и попыталась хоть немного обелить его:
– Лиззи сказала, что либо он пойдет с ней, либо, поклялась, она пойдет одна.
Грэй закрыл глаза в бессильном гневе. Именно так «Лиззи» сказала и сделала. Больше того, это разоблачение давало конкретные ответы на два вопроса: кто раньше него побывал в мюзик-холле и где Элизабет была в ту ночь, когда он нашел ее в людской.
– Мы съездили, ничего не узнали, и я благополучно доставил ее домой. – Глядя на Дру и обращаясь якобы к ней, Тимоти скороговоркой произнес эту страшную исповедь и стремительно перешел к другому, более важному вопросу, благодаря которому надеялся отвлечь внимание от первого: – Я много дней и ночей провел в поисках ключа к личности нашего «злодея» – и нашел кое-что!
– Что ты нашел? – Грэй не пошевелился, но сила его воли, казалось, дотянулась до его кузена и потребовала быстрого ответа.
Тимоти бросил на Грэя полуиспуганный-полугорделивый взгляд:
– Запечатанный документ, четко определяющий Хейтона как сообщника Барсука.
– Где ты нашел его? – Между черными ресницами скептически сверкнуло серебро. Неужели его молодой кузен каким-то образом нашел то, что он отчаянно пытается разыскать с середины прошлогодней сессии парламента? Или Тимоти просто повторяет неясные слухи о существовании отчета, которые ходят уже несколько месяцев?
Тимоти добросовестно повторил то, что он раньше рассказал Лиз, – историю своего открытия, закончив таким же грустным признанием:
– Конечно, как я и сказал Лиззи сегодня утром и как ты сам знаешь, потому что писал его, отчет никак не приближает нас к личности Барсука.
– Хм! – Дру сморщила носик, с любовным упреком глядя на Тимоти. – Даже Анни сообщила более полезные сведения. – Видя неверие обоих мужчин, так упорно трудившихся сначала подготавливая, а потом разыскивая потерянный документ, она с независимым видом принялась доказывать свое утверждение: – Анни сказала Лиз о кухонных сплетнях про какую-то лохматую личность, которая часто по ночам посещает дом Хейтона.
– Барсук! – Первоначальное изумление Тимоти перешло в притворное негодование. – Ты не сказала мне.
– Тебя не было рядом, чтобы сказать, – немедленно отбила атаку Дру, с неопровержимой логикой, смягченной любящей улыбкой и нежным небесно-голубым взглядом.
Наблюдая быструю перестрелку двух дружелюбных врагов, Грэй покачал головой над способностью пораженных любовью так легко отвлекаться от бесконечно более важных тем. Но вместо осуждения это вызвало в нем глубокое сожаление, что он не рискнул своей гордостью и не заверил женщину, глупо рискующую слишком многим ради него, в своей любви к ней.
Дру заметила, что дядя нахмурился. Это притушило чувства, разогретые близостью Тимоти, холодным осознанием угрозы, нависшей над Лиззи.
– Во всяком случае, – Дру вернулась к тому немногому, что ей оставалось досказать, – именно рассказ Анни привел Лиззи, меня и Анни в дом Хейтона вчера. Лиззи была уверена, что он уехал, и думала, что нам удастся немножко заняться ее «маленькой слежкой». – Покусывая пухленькую нижнюю губу, она подняла голову и смотрела на Грэя широко раскрытыми лазурными глазами, умоляющими простить ее за минутное легкомыслие перед этим.
– Вы полагали, что можно просто войти в дом мужчины и потом выйти с доказательством, которого не смогли обнаружить при официальном расследовании, предпринятым палатой?
Снова обороняясь, Дру пожала плечами:
– Вы входите через парадную дверь, где вас ждут. Мы думали, что две благородные дамы во время светского визита могут как бы войти через черный ход и найти, что искали, там, где, по мысли хозяина, не станут искать.
– Все, что вы, похоже, сделали, – слова Грэя упали, как сосульки, разбившиеся на мостовой, – это заставили злодея показать когти, готовые разорвать Элизабет в клочки. – Грэй вихрем развернулся к двери, в голове быстро пронесся план действий.
– Что ты намерен делать? – Тимоти выпустил Дру и, прыжком догнав Грэя, остановил его за плечо.
– Найти свою жену и привезти ее домой.
– Где бы это ни было, я иду с тобой. – Тимоти посмотрел на кузена с твердой решимостью, какую Грэй редко в нем видел.
Отсветы умирающего огня в камине блеснули на серебряных висках Грэя, когда он кивнул, принимая это предложение.
Когда карета Эшли остановилась у ворот в Хейтон Хаус, Грэй внимательно осмотрел передние сады, чего никогда не делал раньше. Они выглядели пристойно, но ничего необычного, ничего, способного вызвать зависть герцогини Эфертон. Обрати он на них внимание в прежние посещения, он с легкостью бы обнаружил неубедительность отговорки Лилибет, и узнал бы правду о ее визите, и мог бы предотвратить сегодняшнюю катастрофу. Он мог бы… мог бы… мог бы… бесполезные предположения, когда только действие может изменить результат.
Карету открыл Джереми, старший конюх, служивший в качестве кучера, потому что Дерста и другой экипаж раньше забрала Юфимия. Грэй вышел первым, Тимоти – сразу за ним. Когда они подошли к двери Хейтон Хаус, церемонный дворецкий открыл ее и жестом пригласил удивленную и озадаченную пару войти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31