Ее тихие всхлипывания напоминали икоту.
– Ли?
– Прости меня, – сказала она, горько плача. Девон почувствовал, что его шея стала мокрой от ее слез.
– За что? Тебе не за что просить прощения… – Девон не договорил. Он понял, что она просит у него прощения за то, что у нее был любовник.
Девон обнял Ли, хотя сейчас ему хотелось оттолкнуть ее.
– Это уже не имеет никакого значения, – сказал он каким-то чужим, резким голосом. – Все это уже в прошлом, а прошлое не стоит вспоминать.
У нее опять начались схватки, и все ее тело напряглось.
– Спокойно, – тихо сказал он ей.
В ответ она едва не зарычала от злости. Теперь Ли впала в другую крайность – вместо слез и апатии появились раздражение и ярость.
– Хорошо. Ничего не делай. Пусть все остается как есть, – сказала старуха Эдит, сидевшая у ног Ли.
– А я ничего и не буду делать, – усмехнувшись, заявила Ли. – Я, если честно, уже ничего не хочу. Пусть этот ребенок остается там, где он есть.
К немалому удивлению Девона, она оттолкнула от себя старуху Эдит и попыталась встать с кровати.
– Держите ее! Не дайте ей подняться! – закричала повитуха. – У рожениц такое бывает. Это хороший знак.
Но потребовалось приложить немало усилий для того, чтобы снова уложить Ли в постель. Ли отчаянно сопротивлялась. Она выгибала спину и вертела головой из стороны всторону так, что ее волосы растрепались и разметались по подушке.
Старуха Эдит наклонилась к ней и сказала своим резким голосом, которому шотландский акцент только добавлял убедительности:
– А теперь слушай меня, мисси, и мотай себе на ус. Если ты хочешь родить своего ребенка, то будешь лежать здесь, на этой кровати.
Ли сразу одумалась. Ей стало стыдно. Она снова упала в объятия Девона.
– Я хочу этого ребенка. Вы даже не представляете, как сильно я хочу его.
– Я знаю, знаю, – ответила старуха Эдит. – А теперь сядь поудобнее и согни ноги.
Ли снова тихо заплакала, и слезы ручьем потекли по ее лицу. Она сделала то, что приказала ей повитуха: села, прижавшись спиной к груди Девона.
– Приготовься, девочка, и ничего не бойся.
Ли молча кивнула. У нее снова начались схватки. Она крепко прижала ступни ног к кровати.
– Ну же, давай, давай выходи, малыш, – прошептала старуха Эдит так, словно она уговаривала скаковую лошадь прийти к финишу первой.
Схватки прекратились, и боль утихла.
– Расслабься, девочка. Тебе нужно беречь силы. Твой младенец еще не готов… но он скоро появится.
Ли в изнеможении опустилась на кровать. Старуха Эдит стояла возле нее, почесывая затылок.
– Мне нужно еще раз нагреть воду. Я скоро вернусь, – пообещала она Ли и вышла из спальни.
– Ты молодец, хорошо держишься, – прошептал Девон. Ли кивнула. Она тяжело и прерывисто дышала.
– Успокойся. Делай глубокие вдохи и постарайся расслабиться, – сказал Девон, прижавшись губами к ее шее. Ли справится со всем этим, она не умрет…
– Я люблю тебя.
Девон замер, не поверив своим ушам. Она действительно произнесла эти слова, или ему показалось? Может быть, это просто плод его воображения?
– Я всегда любила тебя, – сказала она, посмотрев на него. Когда-то он мечтал услышать от нее это признание. Сейчас же он испытывал двоякое чувство – радость, смешанную с ревностью, со жгучей ревностью.
– Я тогда сказала, что ненавижу тебя. Это неправда. Я так разозлилась, что сама не ведала, что творила.
Девон был совершенно сбит с толку. Он не понимал, хочется ли ему говорить об этом. Может быть и хочется, но только не сейчас.
– Мы оба наделали много глупостей, – пробормотал он. У Ли снова начались схватки. Несмотря на это, она не замолчала.
– Нет, только не ты, – сказала она. – Я должна была тогда… уехать с тобой.
Девон посмотрел в сторону комнаты, в которой старуха Эдит возилась с какими-то тряпками и чайником. Ему хотелось, чтобы она побыстрее вернулась в спальню.
Эти схватки были не такими болезненными, как предыдущие.
– Мама хотела, чтобы я вышла замуж за лорда Тайболда, но я не могла этого сделать, потому что уже была беременна.
– Ли, – прошептал Девон. Весь Лондон знал о том, что Карлтоны собирались выдать ее за лорда Тайболда. Когда Девон, находясь в Шотландии, узнал об этом, то пил беспробудно почти целую неделю.
Он до сих пор чувствует боль этой давней утраты.
– Мама хотела, чтобы я избавилась от этого ребенка. Понимаешь, Девон, она хотела убить еще не родившегося младенца.
– Не думай об этом, – сказал он. Ее признание вызвало в нем слишком много противоречивых чувств. – Сосредоточься на ребенке.
– Да, ребенок, – задумчиво повторила она. – Я вспоминаю магазин Уитни. Когда мне плохо, я всегда вспоминаю об этом.
Она вдруг напряглась и сказала:
– Мне нужно тужиться.
Девон сразу же позвал старуху Эдит. Почти целый час Ли усиленно тужилась, до тех пор пока совершенно не выбилась из сил. Наконец старуха Эдит остановила ее.
– Отдохни немного, девочка. Тебе нужно беречь силы, – казала она Ли и вышла в другую комнату.
Девон готов был убить повитуху за это ее невозмутимое спокойствие. Он последовал за ней.
– Почему ты сказала Ли, чтобы она перестала тужиться?
– Потому что ребенок не выходит, – сказала старуха Эдит, попивая свой чай.
Девону показалось, что он ослышался. Выхватив у нее из рук чашку, он принюхался.
– В этой чашке больше рома, чем чая. Такой напиток может свалить с ног даже здоровенного матроса, – сказал он, выплеснув содержимое чашки в очаг. Послышалось громкое шипение, а потом пламя вспыхнуло с новой силой.
– Мне нужно немного выпить, – заскулила повитуха. – Я не могу смотреть, как умирает молодая мать вместе со своим ребенком.
Услышав ее слова, он просто взорвался от гнева.
– Она не умирает! Ты же видела ее. Ты видела, как она старается! Мы не должны позволить ей умереть.
– Она умрет, – тихо сказала повитуха. – Я с таким уже сталкивалась. Когда вы помогали ей, я уже было подумала, что все обойдется и она сможет разродиться. Но теперь я поняла, что это невозможно. Там что-то не в порядке с ребенком.
– Что это значит – «не в порядке»? – Я чувствовал, как он шевелился.
Старуха Эдит не ответила ему, продолжая думать о чем-то своем.
– Да, она красивая девчонка и добрая. Она всегда ко мне хорошо относилась. Мало кто любит таких уродов, как я.
– Мы не должны ее потерять, – снова повторил Девон. Он упрямо не хотел верить в то, что сказала повитуха.
– Это все равно отучится, – прошептала Эдит. – Она умрет. Из спальни послышался голос Ли. Она звала Девона.
– Налейте девчонке рюмочку, милорд. Пусть она выпьет. Это поможет ей расслабиться. Умирать она будет медленно и мучительно.
Девон не мог ни о чем думать. Он даже не мог дышать. Ему нужно уйти из этого ненавистного дома. Немедленно. Распахнув дверь, он выбежал на улицу под проливной дождь.
На дворе было темно, как в аду. Ему казалось, что струи дождя текут прямо сквозь него.
– Нет! – крикнул он, подняв вверх руки и стиснув кулаки. Он выкрикивал это слово до тех пор, пока воздух не зазвенел от его яростных протестов.
Он опустил руки. Вода ручьями стекала по его лицу, по плечам и спине. Он не позволит ей умереть.
Он сделает все, чтобы не потерять ее во второй раз.
Девон был готов сражаться за ее жизнь даже с самим дьяволом.
Он вернулся в дом. Старуха Эдит сидела возле Ли. Она поила девушку из чашки, которую держала в руках. Две свечи, горевшие в спальне, отбрасывали зловещие тени. Эти два маленьких огонька затрепетали, когда он закрыл дверь.
Взяв одно полотенце из большой стопки, которую принесла с собой Эдит, он вытерся им насухо.
– Девон? – позвала его Ли. Ее лицо было бледным, словно восковая маска, а под глазами залегли темные круги.
Девон стоял возле двери, чувствуя, что сходит с ума.
– Ли, мы должны сделать так, чтобы этот ребенок появился на свет. Я помогу тебе. Мы с тобой вместе пройдем через все это.
Кивнув повитухе, он сказал:
– Эдит, займи свое место. Садись у ног Ли. Я приподниму ее и буду держать в таком положении, пока она будет тужиться, а ты, если потребуется, просунь руку внутрь. Ты же знаешь, как фермеры вытаскивают телят из утробы матери? Вытащи ребенка из нее. Ты поняла меня?
– Да, милорд, – ответила Эдит дрожащим голосом. – Но я ничего не вижу. Здесь слишком темно.
– Тогда поставь свечу на пол рядом с собой, – раздраженно крикнул он.
Старуха Эдит поспешила выполнить его приказ. Девон взял Ли на руки.
– Ты понимаешь, что мы будем делать? Не нужно ничего бояться. Тебе, Ли, сейчас понадобится все твое мужество.
– Девон, – прошептала она, – после того как я сбежала, я стала ужасной трусихой.
– Но я здесь, рядом с тобой.
Ли молча кивнула в ответ. Она была так слаба, что ей трудно было говорить.
– Ты готова, Эдит?
– Да, милорд.
Прижавшись щекой к щеке Ли, он прошептал ей на ухо:
– У тебя все получится. Ты уже стольким пожертвовала ради этого ребенка. Давай наконец поможем ему появиться на свет.
Его слова стали для нее тем самым толчком, который был ей так необходим. Девон смотрел на нее с нескрываемым удивлением. И как только она смогла найти в себе силы для второй попытки? Ли вся сжалась и начала усиленно тужиться. Ее лицо исказилось от напряжения.
Эдит громко кричала, подбадривая ее:
– Давай, давай! Вытолкни этого ребенка! Ты сможешь, девочка! Ты у нас здоровая и сильная. Тужься!
Но, несмотря на все их усилия, ребенок так и не вышел. Ли в изнеможении опустилась на кровать.
– Значит, так тому и быть, – пробормотала Эдит. – Она долго не протянет.
– Давай перевернем ее, – предложил Девон, не желая сдаваться. – Нужно поменять положение, – сказал он, вспомнив, что видел такое, когда присутствовал при родах лошади.
– Точно. Поднимите ее еще выше.
Девон залез на кровать. Прижав Ли спиной к своей груди, он положил руки ей на бедра и раздвинул их в стороны. Девон даже не замечал того, что она была совершенно обнажена. Сейчас ее тело предназначено для другой цели, Обхватив ее покрепче, он поднял ее над кроватью.
– Подождите, – сказала ему Эдит, пытаясь определить, где находится ребенок. Наконец она ухмыльнулась. – Бот его головка! Я нащупала его! – радостно закричала она. Кажется, в ней снова возродилась надежда на благополучный исход этих родов, – У младенца крепкая и волосатая головка!
Ли кивнула, услышав радостные слова повитухи. Однако она так ослабела, что едва могла дышать. Обхватив обеими руками руку Девона (ту самую руку, которой он ее держал), Ли прошептала:
– Девон, пообещай мне, что если со мной что-нибудь случится, ты заберешь моего ребенка. Пообещай, что вырастишь и воспитаешь его.
Значит, она все знает.
Она понимает, что находится сейчас на грани жизни и смерти. Девон молча смотрел на лицо своей любимой. Он не знал, что ей сказать.
Она еще сильнее сжала его руку.
– Пообещай мне.
– Не сдавайся, – хрипло произнес Девон. Ему трудно было говорить. В горле у него словно ком застрял.
– Поднимите ее, – подал команду голос с сильным шотландским акцентом, – Я уже не чувствую ребенка. Мы должны сделать все прямо сейчас.
Опершись на руку Девона, Ли приподнялась, Из-за этого ребенка ее жизнь была под угрозой, и Девон почти ненавидел его за это.
– Встряхните ее! – снова скомандовала повитуха.
– Встряхнуть? – удивленно переспросил Девон, Он никогда не слышал о таком.
– Встряхните же ее!
Подчинившись ее приказу, он осторожно встряхнул Ли.
– Еще сильнее, – сказала старуха Эдит.
Девон снова встряхнул Ли. На этот раз гораздо сильнее.
– Тужься, девочка, тужься. Да, вот так! – закричала старуха Эдит. – Ребенок выходит!
Ли задрожала.
– Я чувствую его! Чувствую! – сказала она и засмеялась.
– Тужься, тужься! Выталкивай его! Сейчас нельзя останавливаться, – рявкнула старуха Эдит.
Ли напряглась и, прилагая просто нечеловеческие усилия, сделала то, о чем просила ее повитуха. Девон закричал от радости вместе со старухой Эдит. Он снова верил в то, что все закончится благополучно.
А потом он увидел головку младенца. Старуха Эдит была права. Она вся была покрыта черными как смоль волосами.
Радуясь и волнуясь, повитуха продолжала давать наставления Ли, а потом ни с того ни сего закричала:
– Остановись! Больше не тужься! Ли замерла от неожиданности.
– Но мне нужно тужиться.
– Не нужно.
Девон наклонился вперед. Он сразу увидел, что именно обе– покоило повитуху. Пуповина, словно аркан, обвилась вокруг г чей младенца. Старуха Эдит размотала ее, и ребенок выскользнул из лона матери.
– Это мальчик! – закричала повитуха. Она схватила пуповину и обрезала ее.
Мальчик.
Девон в изнеможении сел на кровать, увлекая с собой Ли. Она смеялась и плакала одновременно. Девон же покрывал ее лицо поцелуями. Ли оказалась храбрее и сильнее, чем все знакомые ему мужчины. Он крепко обнял ее, испытывая непомерную гордость.
Эту их идиллию прервал громкий крик старухи Эдит.
– Он мертвый! Младенец мертвый!
Глава 6
– Де… – Ли пыталась и не смогла произнести его имя. Она замерла как громом пораженная. – Нет! – закричала она так, словно ее душа разбилась на мелкие осколки.
Девон встал с кровати, обуреваемый беспричинной яростью.
– Этого не может быть! – воскликнул он и выхватил ребенка из рук старухи Эдит.
Младенец был просто чудесным. Ручки, ножки, маленькие пальчики… Словом, прекрасный мальчик… Только его лицо, голова и тело были бледно-голубого цвета.
– Девон, прошу тебя, скажи, что это неправда, – умоляюще простонала Ли.
Он просто лишился дара речи.
– Нет, только не мой ребенок! – в отчаянии воскликнула Ли.
– На все воля Господа, детка. На все воля Господа. – Старуха Эдит несколько раз повторила эти слова, а потом взяла в руки свою чашку.
«К черту эту волю Господа!» – хотелось закричать Девону. Это произошло по его вине. Он заключил с Господом сделку– жизнь Ли в обмен на жизнь ребенка… И вот теперь, получив то, что хотел, он понял, что этого недостаточно.
Какой же прекрасный этот малыш… Такой слабый и беззащитный…
Девон крепко держал его в своих руках, слушая, как плачут женщины. Ли была безутешна. Он обманул ее, пообещав, что все будет хорошо.
Девон опустился на колени. Его вина тяжелым грузом легла ему на плечи.
Господь милосердный…
Он посмотрел на маленькое бездыханное тельце, лежавшее у него на руках. На улице завывал холодный зимний ветер. Они так отчаянно боролись за то, чтобы этот мальчик появился на свет, а получилось так, что он уже не сможет вырасти и стать мужчиной. Он никогда уже не узнает, как сильно его любила Ли.
Я проклинаю тебя, Всевышний. Проклинаю, проклинаю, проклинаю! Почему Ты не предотвратил это несчастье?
Его лицо стало мокрым от слез, и слезы эти были горькими на вкус. Прижав младенца к своей груди, он погладил его по маленькой спинке.
Почему? Почему это случилось? Извечный вопрос.
И в ответ на него младенец едва слышно кашлянул.
Девон перевернул его вниз головой. Младенец снова кашлянул и буквально через секунду издал громкий недовольный вопль. Так заявила о себе новая жизнь.
У Ли от радости сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда она услышала, как дышит ее маленький сын. Она заплакала, а потом улыбнулась сквозь слезы.
– Я знала, что ты спасешь его, – сказала она Девону. – Я знала это. Прошу тебя, дай мне его. Дай мне моего ребенка.
Старуха Эдит забрала ребенка у Девона. Она вымыла его и завернула в теплое одеяло, которое вытащила из своего мешка. Потом она осторожно передала его Ли.
Она держала своего ребенка на руках, и это было для нее наградой за все дни сомнений, волнений и страха. За то, что она не сдалась и прошла весь этот путь до конца.
– Он просто чудесный, – сказала она.
Для того чтобы убедиться в этом, ей было достаточно посмотреть на его маленькие ручки и согнутые в кулачки пальчики. На эти прекрасные пальчики с крошечными ноготками! Это и какое-то чудо природы, Его кожа, пока еще сморщенная и красная, была нежнее лебяжьего пуха.
Она и не знала, что когда-нибудь ей доведется испытать такую радость. Посмотрев на Девона, она сказала:
– Благодарю тебя.
Он улыбнулся ей в ответ. Сегодня он казался ей необыкновенно красивым и благородным. То, что произошло почти год назад, сейчас представлялось Ли просто кошмарным сном. Она каждый день молилась, чтобы Господь помог ей забыть этот сон. Теперь Девон здесь, вместе с ней. Он спас ее.
– Да, мы сделали это, – сказала старуха Эдит, похлопав Девона по спине. – И вы, милорд, тоже принимали в этом участие.
– Я благодарен судьбе за то, что ты была здесь, – ответил он к немалому удивлению пожилой женщины, обнял ее за талию и закружил в веселом танце.
Старуха Эдит засмеялась. От возбуждения у нее закружилась голова. Они с Девоном так громко топали ногами по деревянному полу, что заглушали даже вой ветра за окном.
– Перестаньте! Перестаньте немедленно! – закричала старуха Эдит. – А то у меня после этого целый месяц будет кружиться голова. Кроме того, я сегодня слегка перебрала рома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
– Ли?
– Прости меня, – сказала она, горько плача. Девон почувствовал, что его шея стала мокрой от ее слез.
– За что? Тебе не за что просить прощения… – Девон не договорил. Он понял, что она просит у него прощения за то, что у нее был любовник.
Девон обнял Ли, хотя сейчас ему хотелось оттолкнуть ее.
– Это уже не имеет никакого значения, – сказал он каким-то чужим, резким голосом. – Все это уже в прошлом, а прошлое не стоит вспоминать.
У нее опять начались схватки, и все ее тело напряглось.
– Спокойно, – тихо сказал он ей.
В ответ она едва не зарычала от злости. Теперь Ли впала в другую крайность – вместо слез и апатии появились раздражение и ярость.
– Хорошо. Ничего не делай. Пусть все остается как есть, – сказала старуха Эдит, сидевшая у ног Ли.
– А я ничего и не буду делать, – усмехнувшись, заявила Ли. – Я, если честно, уже ничего не хочу. Пусть этот ребенок остается там, где он есть.
К немалому удивлению Девона, она оттолкнула от себя старуху Эдит и попыталась встать с кровати.
– Держите ее! Не дайте ей подняться! – закричала повитуха. – У рожениц такое бывает. Это хороший знак.
Но потребовалось приложить немало усилий для того, чтобы снова уложить Ли в постель. Ли отчаянно сопротивлялась. Она выгибала спину и вертела головой из стороны всторону так, что ее волосы растрепались и разметались по подушке.
Старуха Эдит наклонилась к ней и сказала своим резким голосом, которому шотландский акцент только добавлял убедительности:
– А теперь слушай меня, мисси, и мотай себе на ус. Если ты хочешь родить своего ребенка, то будешь лежать здесь, на этой кровати.
Ли сразу одумалась. Ей стало стыдно. Она снова упала в объятия Девона.
– Я хочу этого ребенка. Вы даже не представляете, как сильно я хочу его.
– Я знаю, знаю, – ответила старуха Эдит. – А теперь сядь поудобнее и согни ноги.
Ли снова тихо заплакала, и слезы ручьем потекли по ее лицу. Она сделала то, что приказала ей повитуха: села, прижавшись спиной к груди Девона.
– Приготовься, девочка, и ничего не бойся.
Ли молча кивнула. У нее снова начались схватки. Она крепко прижала ступни ног к кровати.
– Ну же, давай, давай выходи, малыш, – прошептала старуха Эдит так, словно она уговаривала скаковую лошадь прийти к финишу первой.
Схватки прекратились, и боль утихла.
– Расслабься, девочка. Тебе нужно беречь силы. Твой младенец еще не готов… но он скоро появится.
Ли в изнеможении опустилась на кровать. Старуха Эдит стояла возле нее, почесывая затылок.
– Мне нужно еще раз нагреть воду. Я скоро вернусь, – пообещала она Ли и вышла из спальни.
– Ты молодец, хорошо держишься, – прошептал Девон. Ли кивнула. Она тяжело и прерывисто дышала.
– Успокойся. Делай глубокие вдохи и постарайся расслабиться, – сказал Девон, прижавшись губами к ее шее. Ли справится со всем этим, она не умрет…
– Я люблю тебя.
Девон замер, не поверив своим ушам. Она действительно произнесла эти слова, или ему показалось? Может быть, это просто плод его воображения?
– Я всегда любила тебя, – сказала она, посмотрев на него. Когда-то он мечтал услышать от нее это признание. Сейчас же он испытывал двоякое чувство – радость, смешанную с ревностью, со жгучей ревностью.
– Я тогда сказала, что ненавижу тебя. Это неправда. Я так разозлилась, что сама не ведала, что творила.
Девон был совершенно сбит с толку. Он не понимал, хочется ли ему говорить об этом. Может быть и хочется, но только не сейчас.
– Мы оба наделали много глупостей, – пробормотал он. У Ли снова начались схватки. Несмотря на это, она не замолчала.
– Нет, только не ты, – сказала она. – Я должна была тогда… уехать с тобой.
Девон посмотрел в сторону комнаты, в которой старуха Эдит возилась с какими-то тряпками и чайником. Ему хотелось, чтобы она побыстрее вернулась в спальню.
Эти схватки были не такими болезненными, как предыдущие.
– Мама хотела, чтобы я вышла замуж за лорда Тайболда, но я не могла этого сделать, потому что уже была беременна.
– Ли, – прошептал Девон. Весь Лондон знал о том, что Карлтоны собирались выдать ее за лорда Тайболда. Когда Девон, находясь в Шотландии, узнал об этом, то пил беспробудно почти целую неделю.
Он до сих пор чувствует боль этой давней утраты.
– Мама хотела, чтобы я избавилась от этого ребенка. Понимаешь, Девон, она хотела убить еще не родившегося младенца.
– Не думай об этом, – сказал он. Ее признание вызвало в нем слишком много противоречивых чувств. – Сосредоточься на ребенке.
– Да, ребенок, – задумчиво повторила она. – Я вспоминаю магазин Уитни. Когда мне плохо, я всегда вспоминаю об этом.
Она вдруг напряглась и сказала:
– Мне нужно тужиться.
Девон сразу же позвал старуху Эдит. Почти целый час Ли усиленно тужилась, до тех пор пока совершенно не выбилась из сил. Наконец старуха Эдит остановила ее.
– Отдохни немного, девочка. Тебе нужно беречь силы, – казала она Ли и вышла в другую комнату.
Девон готов был убить повитуху за это ее невозмутимое спокойствие. Он последовал за ней.
– Почему ты сказала Ли, чтобы она перестала тужиться?
– Потому что ребенок не выходит, – сказала старуха Эдит, попивая свой чай.
Девону показалось, что он ослышался. Выхватив у нее из рук чашку, он принюхался.
– В этой чашке больше рома, чем чая. Такой напиток может свалить с ног даже здоровенного матроса, – сказал он, выплеснув содержимое чашки в очаг. Послышалось громкое шипение, а потом пламя вспыхнуло с новой силой.
– Мне нужно немного выпить, – заскулила повитуха. – Я не могу смотреть, как умирает молодая мать вместе со своим ребенком.
Услышав ее слова, он просто взорвался от гнева.
– Она не умирает! Ты же видела ее. Ты видела, как она старается! Мы не должны позволить ей умереть.
– Она умрет, – тихо сказала повитуха. – Я с таким уже сталкивалась. Когда вы помогали ей, я уже было подумала, что все обойдется и она сможет разродиться. Но теперь я поняла, что это невозможно. Там что-то не в порядке с ребенком.
– Что это значит – «не в порядке»? – Я чувствовал, как он шевелился.
Старуха Эдит не ответила ему, продолжая думать о чем-то своем.
– Да, она красивая девчонка и добрая. Она всегда ко мне хорошо относилась. Мало кто любит таких уродов, как я.
– Мы не должны ее потерять, – снова повторил Девон. Он упрямо не хотел верить в то, что сказала повитуха.
– Это все равно отучится, – прошептала Эдит. – Она умрет. Из спальни послышался голос Ли. Она звала Девона.
– Налейте девчонке рюмочку, милорд. Пусть она выпьет. Это поможет ей расслабиться. Умирать она будет медленно и мучительно.
Девон не мог ни о чем думать. Он даже не мог дышать. Ему нужно уйти из этого ненавистного дома. Немедленно. Распахнув дверь, он выбежал на улицу под проливной дождь.
На дворе было темно, как в аду. Ему казалось, что струи дождя текут прямо сквозь него.
– Нет! – крикнул он, подняв вверх руки и стиснув кулаки. Он выкрикивал это слово до тех пор, пока воздух не зазвенел от его яростных протестов.
Он опустил руки. Вода ручьями стекала по его лицу, по плечам и спине. Он не позволит ей умереть.
Он сделает все, чтобы не потерять ее во второй раз.
Девон был готов сражаться за ее жизнь даже с самим дьяволом.
Он вернулся в дом. Старуха Эдит сидела возле Ли. Она поила девушку из чашки, которую держала в руках. Две свечи, горевшие в спальне, отбрасывали зловещие тени. Эти два маленьких огонька затрепетали, когда он закрыл дверь.
Взяв одно полотенце из большой стопки, которую принесла с собой Эдит, он вытерся им насухо.
– Девон? – позвала его Ли. Ее лицо было бледным, словно восковая маска, а под глазами залегли темные круги.
Девон стоял возле двери, чувствуя, что сходит с ума.
– Ли, мы должны сделать так, чтобы этот ребенок появился на свет. Я помогу тебе. Мы с тобой вместе пройдем через все это.
Кивнув повитухе, он сказал:
– Эдит, займи свое место. Садись у ног Ли. Я приподниму ее и буду держать в таком положении, пока она будет тужиться, а ты, если потребуется, просунь руку внутрь. Ты же знаешь, как фермеры вытаскивают телят из утробы матери? Вытащи ребенка из нее. Ты поняла меня?
– Да, милорд, – ответила Эдит дрожащим голосом. – Но я ничего не вижу. Здесь слишком темно.
– Тогда поставь свечу на пол рядом с собой, – раздраженно крикнул он.
Старуха Эдит поспешила выполнить его приказ. Девон взял Ли на руки.
– Ты понимаешь, что мы будем делать? Не нужно ничего бояться. Тебе, Ли, сейчас понадобится все твое мужество.
– Девон, – прошептала она, – после того как я сбежала, я стала ужасной трусихой.
– Но я здесь, рядом с тобой.
Ли молча кивнула в ответ. Она была так слаба, что ей трудно было говорить.
– Ты готова, Эдит?
– Да, милорд.
Прижавшись щекой к щеке Ли, он прошептал ей на ухо:
– У тебя все получится. Ты уже стольким пожертвовала ради этого ребенка. Давай наконец поможем ему появиться на свет.
Его слова стали для нее тем самым толчком, который был ей так необходим. Девон смотрел на нее с нескрываемым удивлением. И как только она смогла найти в себе силы для второй попытки? Ли вся сжалась и начала усиленно тужиться. Ее лицо исказилось от напряжения.
Эдит громко кричала, подбадривая ее:
– Давай, давай! Вытолкни этого ребенка! Ты сможешь, девочка! Ты у нас здоровая и сильная. Тужься!
Но, несмотря на все их усилия, ребенок так и не вышел. Ли в изнеможении опустилась на кровать.
– Значит, так тому и быть, – пробормотала Эдит. – Она долго не протянет.
– Давай перевернем ее, – предложил Девон, не желая сдаваться. – Нужно поменять положение, – сказал он, вспомнив, что видел такое, когда присутствовал при родах лошади.
– Точно. Поднимите ее еще выше.
Девон залез на кровать. Прижав Ли спиной к своей груди, он положил руки ей на бедра и раздвинул их в стороны. Девон даже не замечал того, что она была совершенно обнажена. Сейчас ее тело предназначено для другой цели, Обхватив ее покрепче, он поднял ее над кроватью.
– Подождите, – сказала ему Эдит, пытаясь определить, где находится ребенок. Наконец она ухмыльнулась. – Бот его головка! Я нащупала его! – радостно закричала она. Кажется, в ней снова возродилась надежда на благополучный исход этих родов, – У младенца крепкая и волосатая головка!
Ли кивнула, услышав радостные слова повитухи. Однако она так ослабела, что едва могла дышать. Обхватив обеими руками руку Девона (ту самую руку, которой он ее держал), Ли прошептала:
– Девон, пообещай мне, что если со мной что-нибудь случится, ты заберешь моего ребенка. Пообещай, что вырастишь и воспитаешь его.
Значит, она все знает.
Она понимает, что находится сейчас на грани жизни и смерти. Девон молча смотрел на лицо своей любимой. Он не знал, что ей сказать.
Она еще сильнее сжала его руку.
– Пообещай мне.
– Не сдавайся, – хрипло произнес Девон. Ему трудно было говорить. В горле у него словно ком застрял.
– Поднимите ее, – подал команду голос с сильным шотландским акцентом, – Я уже не чувствую ребенка. Мы должны сделать все прямо сейчас.
Опершись на руку Девона, Ли приподнялась, Из-за этого ребенка ее жизнь была под угрозой, и Девон почти ненавидел его за это.
– Встряхните ее! – снова скомандовала повитуха.
– Встряхнуть? – удивленно переспросил Девон, Он никогда не слышал о таком.
– Встряхните же ее!
Подчинившись ее приказу, он осторожно встряхнул Ли.
– Еще сильнее, – сказала старуха Эдит.
Девон снова встряхнул Ли. На этот раз гораздо сильнее.
– Тужься, девочка, тужься. Да, вот так! – закричала старуха Эдит. – Ребенок выходит!
Ли задрожала.
– Я чувствую его! Чувствую! – сказала она и засмеялась.
– Тужься, тужься! Выталкивай его! Сейчас нельзя останавливаться, – рявкнула старуха Эдит.
Ли напряглась и, прилагая просто нечеловеческие усилия, сделала то, о чем просила ее повитуха. Девон закричал от радости вместе со старухой Эдит. Он снова верил в то, что все закончится благополучно.
А потом он увидел головку младенца. Старуха Эдит была права. Она вся была покрыта черными как смоль волосами.
Радуясь и волнуясь, повитуха продолжала давать наставления Ли, а потом ни с того ни сего закричала:
– Остановись! Больше не тужься! Ли замерла от неожиданности.
– Но мне нужно тужиться.
– Не нужно.
Девон наклонился вперед. Он сразу увидел, что именно обе– покоило повитуху. Пуповина, словно аркан, обвилась вокруг г чей младенца. Старуха Эдит размотала ее, и ребенок выскользнул из лона матери.
– Это мальчик! – закричала повитуха. Она схватила пуповину и обрезала ее.
Мальчик.
Девон в изнеможении сел на кровать, увлекая с собой Ли. Она смеялась и плакала одновременно. Девон же покрывал ее лицо поцелуями. Ли оказалась храбрее и сильнее, чем все знакомые ему мужчины. Он крепко обнял ее, испытывая непомерную гордость.
Эту их идиллию прервал громкий крик старухи Эдит.
– Он мертвый! Младенец мертвый!
Глава 6
– Де… – Ли пыталась и не смогла произнести его имя. Она замерла как громом пораженная. – Нет! – закричала она так, словно ее душа разбилась на мелкие осколки.
Девон встал с кровати, обуреваемый беспричинной яростью.
– Этого не может быть! – воскликнул он и выхватил ребенка из рук старухи Эдит.
Младенец был просто чудесным. Ручки, ножки, маленькие пальчики… Словом, прекрасный мальчик… Только его лицо, голова и тело были бледно-голубого цвета.
– Девон, прошу тебя, скажи, что это неправда, – умоляюще простонала Ли.
Он просто лишился дара речи.
– Нет, только не мой ребенок! – в отчаянии воскликнула Ли.
– На все воля Господа, детка. На все воля Господа. – Старуха Эдит несколько раз повторила эти слова, а потом взяла в руки свою чашку.
«К черту эту волю Господа!» – хотелось закричать Девону. Это произошло по его вине. Он заключил с Господом сделку– жизнь Ли в обмен на жизнь ребенка… И вот теперь, получив то, что хотел, он понял, что этого недостаточно.
Какой же прекрасный этот малыш… Такой слабый и беззащитный…
Девон крепко держал его в своих руках, слушая, как плачут женщины. Ли была безутешна. Он обманул ее, пообещав, что все будет хорошо.
Девон опустился на колени. Его вина тяжелым грузом легла ему на плечи.
Господь милосердный…
Он посмотрел на маленькое бездыханное тельце, лежавшее у него на руках. На улице завывал холодный зимний ветер. Они так отчаянно боролись за то, чтобы этот мальчик появился на свет, а получилось так, что он уже не сможет вырасти и стать мужчиной. Он никогда уже не узнает, как сильно его любила Ли.
Я проклинаю тебя, Всевышний. Проклинаю, проклинаю, проклинаю! Почему Ты не предотвратил это несчастье?
Его лицо стало мокрым от слез, и слезы эти были горькими на вкус. Прижав младенца к своей груди, он погладил его по маленькой спинке.
Почему? Почему это случилось? Извечный вопрос.
И в ответ на него младенец едва слышно кашлянул.
Девон перевернул его вниз головой. Младенец снова кашлянул и буквально через секунду издал громкий недовольный вопль. Так заявила о себе новая жизнь.
У Ли от радости сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда она услышала, как дышит ее маленький сын. Она заплакала, а потом улыбнулась сквозь слезы.
– Я знала, что ты спасешь его, – сказала она Девону. – Я знала это. Прошу тебя, дай мне его. Дай мне моего ребенка.
Старуха Эдит забрала ребенка у Девона. Она вымыла его и завернула в теплое одеяло, которое вытащила из своего мешка. Потом она осторожно передала его Ли.
Она держала своего ребенка на руках, и это было для нее наградой за все дни сомнений, волнений и страха. За то, что она не сдалась и прошла весь этот путь до конца.
– Он просто чудесный, – сказала она.
Для того чтобы убедиться в этом, ей было достаточно посмотреть на его маленькие ручки и согнутые в кулачки пальчики. На эти прекрасные пальчики с крошечными ноготками! Это и какое-то чудо природы, Его кожа, пока еще сморщенная и красная, была нежнее лебяжьего пуха.
Она и не знала, что когда-нибудь ей доведется испытать такую радость. Посмотрев на Девона, она сказала:
– Благодарю тебя.
Он улыбнулся ей в ответ. Сегодня он казался ей необыкновенно красивым и благородным. То, что произошло почти год назад, сейчас представлялось Ли просто кошмарным сном. Она каждый день молилась, чтобы Господь помог ей забыть этот сон. Теперь Девон здесь, вместе с ней. Он спас ее.
– Да, мы сделали это, – сказала старуха Эдит, похлопав Девона по спине. – И вы, милорд, тоже принимали в этом участие.
– Я благодарен судьбе за то, что ты была здесь, – ответил он к немалому удивлению пожилой женщины, обнял ее за талию и закружил в веселом танце.
Старуха Эдит засмеялась. От возбуждения у нее закружилась голова. Они с Девоном так громко топали ногами по деревянному полу, что заглушали даже вой ветра за окном.
– Перестаньте! Перестаньте немедленно! – закричала старуха Эдит. – А то у меня после этого целый месяц будет кружиться голова. Кроме того, я сегодня слегка перебрала рома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31