А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

— Когда Монтесума в ближайшее время воздаст Тлалоку по заслугам на вершине пирамиды, нам его не избежать. Каждый год одна и та же история.С ярко освещенной зокало доносились песнопения. Они не могли видеть спектакль, но зрелище должно было быть впечатляющим.Два следующих круга были отданы перченой дичи, преимущественно копченой. Рядом с ней лежали золотистые лепешки. В предпоследнем круге стояли четыре чашки с таинственным содержимым. В центре композиции красовался обсидиановый нож в честь Оллина Тонатиу, который, вцепившись когтями в космос, мог обеспечить на этот вечер стабильность в мире Мартино.— Предупреди вы меня заранее, я бы приготовила нечто специальное, — извинилась кулинарка.С площади донеслись звуки трубы, глава семьи сообщил, что это был сигнал к тому, чтобы сесть за стол. Он галантно встал позади Роберты и подвинул ей стул. Ужин наконец мог начаться.
Через час они разделались с кругом Смерти. Робер и Роберта воспользовались паузой, предоставленной пустым кругом Тлалока, чтобы выкурить по сигарете.— Восхитительно, — поздравила хозяев колдунья.— Моя мать — чемпионка, — обрадовался молодой человек, обняв ее за плечи.— К тому же, — продолжил ее муж, — вы не знаете ее фирменного блюда из трески!— Хватит, — взмолилась Клементина. — Просто удачно легли звезды. Иначе продуктов было бы не достать.Никто не подхватил шутки. Мартино-мать была, похоже, самой лунатичной из всех — решила Моргенстерн.Следователей спросили о причинах их пребывания в Теночтитлане. Конечно, они не собирались рассказывать о «Кадрили». Клеман оставил инициативу Роберте.Она сообщила о разведывательной миссии для Министерства безопасности: Палладио пригласил Арчибальда Фулда на охоту в императорский зверинец, и майор Грубер послал их проверить, нет ли опасности в городе.— Мехико — самый надежный город Сети! — отчеканил Мартино-отец. — Он был построен по драконовским сейсмическим нормам. Я хорошо знаю, о чем говорю.Роберта перевела разговор на остальные исторические города, на стремление их жителей перенимать нравы и обычаи соответствующей эпохи. Конечно, нынешняя эпоха подталкивала к фантазии. Кому не хотелось придумать себе новую жизнь? Даже она, Моргенстерн, с удовольствием была бы кем-то иным, а не следователем Министерства безопасности.— Черт, и кем бы вы хотели стать? — без всякой враждебности спросила хозяйка дома.Она видела, куда Роберта хотела увлечь ее, и начала уже задавать себе вопрос, что за личность скрывалась за обликом следовательницы. Первые подозрения появились, когда она присмотрелась к ее поступкам, прислушалась к ее речам, оценила реакцию — то, что могла заметить только женщина. Недаром талант передавался от матери к дочери. В большинстве случаев.— Если бы я могла стать другой, я хотела бы быть колдуньей, — объявила Роберта.Клеман вдруг пробудился от мечтаний. Его отец, который думал о Берне и научном реализме, воскликнул:— Колдуньей? Но колдуний не существует!— Этот город существовал задолго до того, как ты, мой дорогой, стал поставлять цемент графу Палладио, — напомнила Мартино-мать. — Продолжайте, Роберта. Что бы вы сделали, став колдуньей?Моргенстерн подивилась тому, как матери Клемана удалось скрыть свой талант от сына и мужа. которые так ни о чем и не догадались. Она заметила, что кольцо, которое хозяйка дома носила на среднем пальце левой руки, смотрело камнем внутрь. Древняя, очень древняя работа, ровесник генеалогического древа колдовства, эмблемой которого кольцо и было.— Я бы творила то, что творят колдуньи в детских книжках. И добро, и зло.— И летали бы на метле? — рассмеялся Робер.— Ни в коем случае. Пусть акробатикой занимаются более гибкие.— Но вы все же работаете на Криминальный отдел? — с притворной невинностью спросила Клементина. — Майор Грубер, несомненно, способствовал бы раскрытию вашего таланта…— Преследуя преступников, ускользнувших от метчиков? Конечно. К тому же у меня был бы, быть может, дар ясновидения.— А что вам открыло бы это ясновидение? — спросила хозяйка.— Что Клеман — колдун, — ответила Роберта, шевеля губами так, чтобы с них не сорвалось ни звука.Мартино-мать умела читать по губам. Если открытие было для нее шоком, она и виду не показала. Только скулы у нее слегка порозовели. Она сняла кольцо и раскрутила его на столе перед собой.— Что же вам сказало бы ваше ясновидение? — настаивал Робер, который так и не услышал ответа гостьи.— Вы были бы лучшей, Роберта, — сказал молодой следователь и снова замолчал.
На столе остались лишь керамические чашки. Праздник на зокало дошел до трагического финала. Император или его двойник стоял на верхней террасе пирамиды и просил у неба защиты от врага-испанца. Раб, лежавший на жертвенном камне, с покорностью ждал момента, когда нож вскроет ему грудную клетку.Роберта всем сердцем надеялась, что речь идет лишь о театральном воссоздании ритуала. Вряд ли Палладио осмелится пролить настоящую кровь перед Клубом Состоятельных, повторяла она себе. Однако сейчас стало так легко прилюдно совершать самые ужасные преступления, ибо в реальном мире играли краплеными картами.— Нам не очень нравится Монтесума и его пресловутые пантомимы, — призналась мадам Мартино. — Показуха, к тому же очень шумная.Внезапно посвежело, исчезли луна и звезды. Роберта порылась в рюкзачке, достала пончо и набросила его на плечи.— Дорогая моя! — воскликнула Клементина. — Какая прелесть! Вы купили это на зокало?— Решила сделать себе маленький подарок, — кивнула колдунья, тщательно расправляя складки.— Ну, если говорить о подарке…Мадам Мартино подала знак мужу, который издали наблюдал за ними. Он понял и встал.— Сейчас вернусь.Он исчез в глубине дома. Мать Клемана рассматривала кольцо. Ее сын молчал. Она печально улыбнулась и сказала:— Это кольцо носила моя мать, и мать моей матери, и так далее до корней нашего древа, появление которого теряется в глубине времен. — Она повернулась к сыну. — Я передала тебе свой талант. А теперь даю это. — Она сняла кольцо с пальца левой руки. — Не повтори ошибки матери. Исследуй свои таланты. Учись и работай. Что касается вас… — она обратилась к Роберте, — я доверяю вам моего мальчика. Распахните перед ним двери колледжа.Следователь крутил кольцо на пальце. Роберте показалось, что оправа была из позолоченного серебра. Но не могла понять, какой камень сидел в ней.— Что за камень? — спросила она.— Лунный. Прозрачность и чистота. Мне неведомо его могущество.— Однако вы умеете читать по губам? И знаете, что означает слово «колдунья»?Клементина хотела ответить, но вернулся ее муж. Он тяжело дышал. На мгновение его охватила нерешительность, когда он увидел серьезные лица сидящих за столом.— Что происходит? Муницип умер?Внезапный удар грома заставил вздрогнуть всех присутствующих. Мартино и Моргенстерн инстинктивно обернулись в сторону грохота и света. Только что принесли в жертву раба. Вспышки окружали Теночтитлан со всех сторон, терзая тучи.— Небо вскоре прольется дождем, — объявила Роберта.— Десерт отведаем внизу.Хозяйка дома показала пример, взяв свою чашку и направляясь под крышу. Она бросила через плечо колдунье:— Я же говорила? Каждый год одна и та же история.Тлалок, бог Дождя, снисходительно выждал, пока люди укроются под крышей, и обрушил на землю потоп. * * * Мадам Мартино приготовила для сына суфле. Все отведали сливки с миндалем почти в религиозном молчании. Небо уже затворяло свои задвижки. Дождь длился ровно столько, сколько требовалось времени, чтобы вымочить до нитки миллиардеров планеты.Клеман даже пожалел, что не остался снаружи, чтобы показать матери… и отцу, как выполняет свое первое заклинание. Она скрывала свой талант долгие годы. А он хотел продемонстрировать его при первой же возможности.— Смотри. Я отыскал это среди старого барахла…Робер Мартино протянул сыну фляжку из почерневшего серебра размером с детскую ладонь.— Фляжка, подаренная мне на восемнадцатилетие! — воскликнул молодой человек. Открутил пробку и понюхал содержимое. — По-прежнему полная…— … арманьяк твоего деда.— Викинги, — напомнила Роберта.Клеман закрыл фляжку и сунул ее в карман.— Полагаю, переночуете у нас? — предложила Мартино-мать.Следователи смущенно переглянулись.— Проблема?Моргенстерн не решалась начать.— Нам надо найти средство попасть во дворец Монтесумы сегодня ночью, — заявил Клеман.— Этой ночью! Зачем? — спросил отец.Молодой человек был в затруднении. Роберта подхватила эстафету:— Классическая процедура. При каждом перемещении Фулда мы без оповещения проверяем безопасность мест, которые ему придется посещать. Лабиринт выглядит непроходимым для непосвященных. Это факт. Но быть может, есть возможность его обойти?— Обойти — нет, но можно пройти под ним, — сообщил Робер.— Под ним? — переспросил сын.— Да, на плоту, — продолжила Клементина; — Твой отец занимает высокую должность в этом городе, если тебе это неведомо. И является одним из тех редких лиц, кто имеет право пользоваться плотом. Мы уже давно на нем не плавали, но он должен работать.— А где находится этот плот? — спросила Роберта.— Под домом. Хотите испытать его сейчас? — Роберта и Клеман одновременно кивнули. — Робер, проводи своего сына и мадемуазель Моргенстерн. — Клементина встала и расцеловала Роберту. — Дорогая, очень рада познакомиться с вами. Мы уезжаем из Теночи через пару дней, но приказываю вам навестить меня в Базеле, с сыном или без. — Она поцеловала Клемана. — Не забудь мои слова и позаботься о себе. Робер, не заблудись.Она раздала приказы всем троим. И не забыла о богах, которые считали, что управляют их судьбами.— Пусть Тлалок и Уицилопочтли будут благосклонны к вам! — произнесла она, обратив взгляд на потолок. — Иначе вам придется иметь дело с Клементиной Мартино.Ей ответил раскат грома, который сотряс город глухим ревом неодобрения.
Фундамент дома Мартино Теночтитлан стоял на сваях, затопленных лагуной.Робер Мартино нажал несколько кнопок на электрощите управления. Зажглась гирлянда ламп, нарисовав траекторию, которая заканчивалась метрах в двадцати. В свете возник плот, причаленный к лестнице, на которой они стояли.Плот был на самом деле плавающей платформой шириной три метра. Система двойного кабестана через мачту соединяла его с кабелем тяги. Робер Мартино проверил двигатель кабеля.— Должно работать, — сказал он, спрыгивая на платформу.Плот опасно покачнулся. Но колдунья обратила внимание, что Робер Мартино, несмотря на свою полноту, хорошо держал равновесие.В четырех углах плота торчали четыре факела. Робер зажег их, и пламя разогнало тьму. Правда, недостаточно, по мнению Клемана, который с мрачным предчувствием вглядывался в глубины теночтитланской лагуны.Отец вернулся на лестницу, с удовлетворением потирая руки.— Вам и делать ничего не надо. После запуска двигателя плот донесет вас до подвалов дворца. Если воспоминания меня не подводят, вы окажетесь под кухнями. Надо проплыть всего двести метров. Границы дворца обозначены жирными полосами красного цвета на сваях.Он дал возможность следователям залезть на плот и установить равновесие.— Готовы?Робер Мартино запустил двигатель. Трос натянулся, и плот потащило от лестницы со скоростью медленно идущего человека. Когда они миновали последнюю лампочку, поле зрения резко сузилось. Они видели на расстоянии не более трех метров. Моргенстерн, держась рукой за мачту, всматривалась в тьму, как бдительный впередсмотрящий.Мартино выждал несколько минут и наконец спросил:— Что будем делать, оказавшись во дворце?— Не знаю, Мартино. Как обычно, импровизировать.«Опять? — спросил себя молодой человек. — Будем мешать „Кадрили“ вызывать Дьявола? Бросимся на помощь Груберу? А если Грубер и есть Дьявол?» Все это не имело ни малейшего смысла.— Не Его надо опасаться, — продолжила Моргенстерн. — И не теперь, когда вы знаете, что являетесь колдуном.Они миновали несколько свай, отмеченных печатью Монтесумы. Человечек с головой ягуара, нарисованный красным суриком, выглядел предупреждением. «Людям, которые переступают этот порог», — подумала Роберта.Ацтекские одежды придавали им вид призраков. Как они выглядели в глазах тех, кто, быть может, наблюдал за ними! Жертвы на жертвенном плоту. Мартино решил, что викингам бы путешествие понравилось.Колдунья едва подавила смех.— Что вас смешит?— У меня создалось впечатление, что мы совершаем путешествие, которое совершали до нас наши двойники.Мартино не ответил. Ему все это не казалось забавным.Вдруг плот замер на месте, хотя они были в лагуне среди леса свай. Мартино поднялся на цыпочки и тряхнул кабель. Они не двинулись с места.— Делать нечего, — сказал он.Колдунья заметила в воде отражение, и плот приподняла едва заметная волна. Она проследила за тенью, и ей показалось, что в свете факелов мелькнул острый плавник. Рыба нырнула и, похоже, исчезла.— Уф! — выдохнула она.Сильнейший порыв ветра ударил им в лицо и разом задул факелы, погрузив следователей в непроницаемый мрак.— Моргенстерн? — сдавленным голосом позвал Мартино.Она не ответила. Плот яростно всколыхнулся. Кто-то пытался влезть на него.— Моргенстерн! — вновь позвал он, пытаясь нащупать ее в темноте.Что-то обернулось вокруг его щиколоток, с силой дернуло назад и унесло в глубины лагуны. ПАЛИНГЕНЕЗИЯ Сюзи Бовенс решила проветриться, чтобы изменить направление потока мыслей. Чистое небо отправило плащи и зонты в шкафы. Прекрасное время для прогулки вместо самоистязания над проблемами сатанинского права, в котором не видела ни начала, ни конца.Юрист отправила Дьяволу послание, воспользовавшись почтовым ящиком 666, стоявшем в колледже, но ответа так и не получила. До роковой даты оставалось двое суток. Но ей до сих пор не удалось найти средство интерпретировать договоры так, чтобы обеспечить защиту.Быть может, она теряла время, изучая договоры с помощью лупы. Ей нужно было обрести широту мысли, сделать шаг назад и пересмотреть документы глобально.Не искать трещины, оставленные когтем Дьявола в тексте, а найти мостики, переброшенные между разными статьями. Сюзи уже думала об этом подходе и набросала диаграмму, представляющую договоры. Она слишком быстро отказалась от сомнений, видя логическую последовательность в нумерации статей. Надо было все начинать с нуля.Она дошла до сквера. Был час окончания школьных занятий. Крохотный клочок зелени звенел от детских голосов. Шум только поможет ей.«Мостики», — повторяла она, все более и более убеждая себя, что нашла достойную дорожку для дальнейших исследований. Дьявол любил играть словами. Прятал, выставляя наружу. Его хитрости были иногда так грубы, что становились невидимыми. Сюзи надо было очистить мозг, сделать решительный шаг назад. Она еще ни разу не прочла договоры. Она их не знала.Детишки с воплями носились друг за другом в трубчатой конструкции из углеродного волокна, на которой стояла печать муниципа. Ветки дубов клонились к земле, словно руки нищих, просящих подаяние. К Сюзи подбежала собачка и обнюхала ее ноги. Юрист хотела погладить ее, но пес отступил и зарычал, обнажив клыки.Девушка быстро поглядела направо и налево и в долю секунды превратила свое лицо в огромную кошачью морду. Преображение не ускользнуло от пса, который с жалобным лаем поджал хвост и унесся прочь.Заклинания, которым обучилась Сюзи во время двух первых лет обучения в колледже, никак не помогали ей в изучении сатанинского права. Но открывали кое-какие возможности, чтобы выпутаться из критической ситуации.
Помещение было пустым, а стены сложены из циклопических блоков. Из глазка на Мартино падал лучик света. Он сидел на стуле, связанный по рукам и ногам. Палладио кружил вокруг него на своем инвалидном кресле. И слышалось только шуршание резиновых шин по камню.Молодой человек помнил о путешествии на плоту до момента, когда погасли факелы. Потом — ничего. У него было болезненное ощущение, что его разбудили по чьей-то команде, но уверенности он не питал. И сомневался в реальности происходящего.— Палладио, — произнес он, узнав графа.— Как себя чувствуете, господин Мартино?Он уже почти забыл, насколько неприятно слышать искусственный голос многовекового венецианца. Он попытался шевельнуться, но тот, кто его связал, хорошо разбирался в узлах.— Где Моргенстерн?— Всему свое время. О Моргенстерн позже. — Палладио остановил кресло перед пленником. — Вы, несомненно, знаете, что здесь майор Грубер и что он пытается сойти за Дьявола. Как вы считаете, мне его стоит казнить немедленно или надо подождать появления его альтер эго? Мне очень хочется знать ваше мнение.Мартино не надо было думать над ответом на вопрос графа:— Грубер — Дьявол, воплощение Дьявола. Палладио подкатил кресло ближе, поднял трость и уперся ее концом в живот Мартино, который ощутил сильный электрический разряд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30