А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Им удалось одержать несколько побед. Но не много. Уровень ассигнований на оборону Америки был самым низким с 1939 года.
Большинство бронедивизий, когда-то располагавшихся в Европе в качестве части войск НАТО, были выведены из строя – либо убраны вообще, либо сокращены до такой степени, что от них остались только группы инструкторов, без цели слоняющихся по военным базам континентальной части Соединенных Штатов. Флот тоже сократили до двенадцати десантных подразделений и четырех сотен военных кораблей. Авиация сохранила примерно две трети того состава, который имелся во время войны в Персидском заливе. Вооруженные силы Америки по-прежнему оставались самыми боеспособными в мире, но, если понадобится урегулировать кризис в одной части земного шара, то придется ослабить свои позиции во всех остальных.
Армия Великобритании была не в лучшем состоянии. Постоянные сокращения ассигнований привели к тому, что Королевский флот и авиация были способны теперь лишь осуществлять весьма ограниченный контроль в Ла-Манше и Северном море, а также местных воздушных путей. А учитывая необходимость периодически ликвидировать беспорядки в горячих точках – в Северной Ирландии, на Фолклендах и в других местах, у англичан оставалась всего одна усиленная бригада, которую можно было использовать в экстренных случаях.
"Нет, – еще раз подумал Хантингтон, – бряцание оружием гораздо скорее выдаст наши слабости, чем поможет вернуть Францию и Германию в русло демократического правления". Он высказал все это вслух.
– Возможно, – премьер-министр потер озябшие руки. – Но может быть, нам удастся залатать дыры.
На этот раз Хантингтону пришлось подождать, пока он уточнит.
– И вы, и мы обучаем польских, чешских и словацких офицеров нашей тактике и на нашей технике.
После развала Варшавского пакта три восточноевропейских государства начали обращаться к западным странам за оружием и консультациями по военным вопросам. После сокрушительного поражения Ирака оружие советского производства стали практически повсеместно считать некачественным. И Англия, и Америка поставляли восточноевропейским государствам танки, артиллерию, другое военное оборудование, а также проводили специальную подготовку, чтобы персонал мог всем этим пользоваться. По иронии судьбы большая часть снаряжения, которое отгружалось в эти страны, шла со складов, располагавшихся в Германии, и изначально предназначалась для отражения в случае необходимости нападения стран Варшавского Договора.
Долгий и сложный процесс затруднялся еще и тем, что на военную помощь иностранным государствам, выделялся очень ограниченный бюджет и существовали ограничения, вводимые конгрессом. Большинство польских и чешских солдат по-прежнему были вооружены старой техникой времен существования Восточного блока. Однако медленно, но верно ситуация менялась.
– Так что я предлагаю расширять и наращивать активность этих программ. – Премьер-министр едва заметно улыбнулся. – И сделать так, чтобы новости об этом распространялись достаточно широко и достаточно быстро.
Сейчас это явно имело смысл. Если усилить три небольших европейских государства, это, пожалуй, поможет отразить любую агрессию со стороны Франции, Германии или России. Новые поставки оружия и направления военных консультантов – это будет вполне понятным знаком того, что Соединенные Штаты и Англия полны решимости поддержать немногие оставшиеся демократические режимы в Европе. И в то же время страны, ведущие политику протекционизма, не смогут оценить подобные действия как явную провокацию. Даже более обширная программа модернизации вооружений, чем та, которую могли субсидировать союзники, не даст Варшаве и Праге средства, необходимые для нападения на более сильных соседей. Это в любом случае обойдется дешевле и безопаснее, чем практически единственная альтернатива – постоянное присутствие во всех трех странах американских войск.
– Я думаю, президент будет счастлив выступить в русле подобной политики, господин премьер-министр.
– Хорошо, – высокий стройный англичанин дружелюбно посмотрел на собеседника. – Знаете ли, Росс, я думаю неплохо было бы наметить на следующий год какие-нибудь совместные военные учения, и не только для того, чтобы продемонстрировать нашу боеспособность. Это будет еще одним доказательством нашей готовности защищать наши общие интересы в Европе.
Прежде чем Хантингтон успел ответить, премьер-министр предостерегающе поднял руку, желая удержать его от чересчур поспешных комментариев.
– Не подумайте, ничего такого грандиозного. Просто одна-две ваших бригады могут поучаствовать в летних маневрах нашей армии в долине Салисбери.
Хантингтон напряженно обдумывал сказанное. С одной стороны, это будет стоить больших денег. Передвижения войск и техники на дальние дистанции всегда обходятся дорого. С другой стороны, Комитет начальников штабов вполне может посчитать весьма полезным такую оперативную тренировочную переброску войск, не говоря уже о политических преимуществах подобного шага, когда развалился НАТО, вместе с блоком канули в лету и совместные учения под кодовым названием "Рефорджер". В результате в последние несколько лет вооруженные силы Америки вынуждены были ограничиться тренировочными мобилизациями и перемещениями войск на очень небольших пространствах. Если послать в Великобританию одну-две бригады, скажем, 82-й воздушно-десантной или 101-й авиационной дивизии, это поможет сохранить и развить способности тактического планирования, которые рано или поздно пригодятся Пентагону в дни наступающего кризиса.
И все же Росс Хантингтон решил не высказывать никакого определенного мнения. Если он и был в чем-то уверен, так это в том, что гарантировать переброску американских войск было явно за пределами его весьма расплывчатых, никем официально не санкционированных полномочий.
– Я должен передать ваше предложение президенту, – Хантингтон пожал плечами. – Подобные решения принимаются высоко у меня над головой.
– Что ж, это справедливо, – премьер-министр повернулся к министру обороны. – Пусть ваши парни поработают над проектом, Энди. Я хочу, чтобы наш американский друг мог увезти с собой в Вашингтон план намеченных мероприятий.
– Не беспокойтесь, господин премьер-министр. Все будет готово. – На лице Брайса застыло загадочное выражение. – Но вы же знаете, что даже временное появление американских солдат на британской земле просто сведет с ума радикальных лейбористов.
– Да, – премьер-министр вновь улыбнулся, продемонстрировав ряд безукоризненных зубов. – И хотя бы по одной этой причине – дело стоящее.
Все трое немного посмеялись над сказанным, радуясь, что в эти тяжелые времена все возрастающей напряженности удалось отыскать хоть что-то забавное в политической ситуации.
* * *
2 НОЯБРЯ, ЕЛИСЕЙСКИЙ ДВОРЕЦ, ПАРИЖ
Вне себя от гнева, Никола Десо прохаживался по изысканно украшенному залу, который использовался теперь для совещаний кабинета всемогущего Комитета по чрезвычайному положению. Пустые кофейники, грязные фарфоровые чашки, полные окурков пепельницы – вот и все, что осталось от безрезультатного заседания, продлившегося четыре часа.
Лишь немногим коллегам Десо были понятны его нетерпение и раздражение. С чисто технической точки зрения военное положение в республике действовало отлично. Преданные правительству войска и полиция контролировали практически каждый крупный город и административный округ Франции. Назначенные правительством цензоры сидели за редакторскими столами каждой телестудии, радиостанции, газеты, журнала. Несколько сот политических оппонентов и руководителей профсоюзов, воспротивившихся введению военного положения, были под арестом. А несколько из них, к сожалению, были мертвы. Оставшись без лидеров и рекламы, обещанная всеобщая забастовка была как бы задушена в зародыше. И, что еще лучше, последние опросы общественного мнения показали, что все большее количество коренных французов поддерживали попытки правительства восстановить порядок и дисциплину. А арабов и африканцев никто и не собирался спрашивать, что они думают.
Но Десо не был удовлетворен.
В настоящий момент Чрезвычайный комитет имел абсолютную власть над всей республикой, которая если и ограничивалась чем-то, так это отсутствием полного согласия среди членов самого кабинета. И, по мнению Десо, такую власть надо использовать для значительных действий, а не для подавления мелких беспорядков. Военное положение позволило им снять с себя тесные одежки политики и конституции. Так почему бы не использовать эту свободу, чтобы перекроить собственное государство, да и весь континент.
Необходимость этого, по мнению Десо, была ясно видна. Франция не может процветать в Европе, раздираемой на части воюющими торговыми блоками. Она также не может переносить так называемую свободную торговлю, за которую ратовали некоторые пустоголовые экономисты. Нация, которая позволяет своей судьбе зависеть он непрекращающейся вражды между частными компаниями – нация дураков. Во Франции всегда силен был союз правительства и промышленников, и было множество случаев, когда промышленность использовали как один из инструментов управления страной.
И если не удастся защитить и сохранить жизненно важные отрасли промышленности, страна неизбежно потеряет независимость и сдаст позиции более крупным, более сильным и более богатым странам – США, Японии, Германии. А это недопустимо.
Абсолютно недопустимо. Десо поморщился.
Даже сама мысль о том, что его страна может оказаться в подобном положении, вызывала отвращение.
Существовал только один способ избежать унизительного ползания на брюхе перед более сильными. Франция должна создать европейский союз, достаточно сильный для того, чтобы противостоять экономическому и политическому давлению извне. Союз наций, в котором Франция могла бы использовать свой статус ядерной державы и члена Совета Безопасности ООН, чтобы управлять более слабыми партнерами и сохранять ситуацию, при которой интересы Германии были бы по-прежнему тесно увязаны с интересами Франции.
Но коллег Десо, бывших во власти своих интересов, практически не интересовали великие задачи, стоящие перед их нацией. Каждого, казалось, гораздо больше интересовало, как сохранить собственную власть, чем как обеспечить долговременную безопасность государства. Десо находил такое вопиющее равнодушие к судьбе нации возмутительным.
Пробили часы. И время, и возможности утекали сквозь пальцы.
Десо возмущенно покачал головой. Если Чрезвычайный комитет не может или не хочет действовать, он сам предпримет первые шаги к организации союза. И если потом придется поставить его неповоротливых коллег перед свершившимся фактом, что ж, значит, так тому и быть. Десо повернулся на каблуках и вышел из кабинета. Его помощники, сбившиеся в кучку в приемной, тут же засуетились в ожидании новых поручений и требований. Что ж, он их не разочарует.
– Гиро! Организуйте проведение детального анализа военных и экономических характеристик Польши, Чехии и Словакии. Я хочу знать их слабости. Точки, к которым можно в случае необходимости применить давление.
Три страны, которые он только что назвал, противостояли влиянию Франции и Германии, подавая тем самым дурной пример другим нациям Восточной Европы. Этому надо положить конец.
– Раде! Организуйте конфиденциальную встречу с германским канцлером. На следующей неделе. В Берлине.
Десо двинулся по коридору в сопровождении своих помощников. Шаги их эхом разносились по коридору вместе с отдаваемыми Десо новыми приказаниями.
– Биссо! Пригласите ко мне на обед российского посла. На завтра, на вечер. И принесите мне сегодня днем его секретное досье. Ласер! Я хочу знать, сколько средств имеется на наших дискреционных счетах. Подготовьте отчет...
Никола Десо контролировал Министерство иностранных дел и разведслужбы. На сегодняшний день этого было достаточно. Он использует свою силу и влияние, чтобы подчинить ссорящиеся государства Европы своей воле – воле Франции.
Глава 8
Назначения
3 НОЯБРЯ, НАД АВИАБАЗОЙ "ЛЬЮК", АРИЗОНА
Четыре истребителя "Игл-Орел" летели на высоте десяти тысяч футов над пустыней Аризоны. Они были выкрашены бледно-серой камуфляжной краской и казалось, что самолеты двигаются в воздухе без малейшего усилия, все время летя на скорости пятьсот узлов – более пятисот семидесяти миль в час.
Буквы "ЛА" на двойном хвосте каждого самолета говорили о том, что это были машины 405-го тактического тренировочного авиакрыла с авиабазы "Льюк" возле Феникса, Аризона. Стандартная маркировка самолетов включала в себя звездно-полосатые флаги на хвостах и крыльях, светло-серый цвет, серийные номера, слова "Авиация США" и так далее. Это были обычные самолеты марки F-15 "Игл", если не считать двух вещей: во-первых – белого орла на красном фоне, нарисованного на боку самолета, а во-вторых – польской речи, звучащей по рации.
Четверо пилотов были офицерами польской авиации, осваивающими современную американскую технику.
Это было успешное тренировочное задание – миссия типа "воздух-земля". Никого не подбили воображаемые противовоздушные установки, и каждый набрал довольно большое количество очков во время "бомбардировки". Павел Блажински, пилот номер два в сегодняшнем задании, вообще справился очень хорошо. В голосе худенького белокурого пилота звучали гордость и торжество:
– Вы видели?! Видели?! Каждой бомбой я уничтожил целую танковую роту русских.
Никто не сделал замечания по поводу национальности воображаемого врага, хотя все пилоты постарше делали свои первые шаги в авиации под руководством русских.
Стефан Михалак, который был не таким уж хорошим пилотом, зато большим хвастуном, тут же не преминул вставить слово:
– Дали бы мне кассетное оружие "Роки", я бы уничтожил русскую танковую дивизию в момент. По одной бомбочке на каждый танк. – Сегодня он летел на позиции номер четыре. – А как дела у тебя, Тэд?
Старший лейтенант Тадеуш Войцик летел на третьей позиции. Он был самым квалифицированным пилотом в этом полете после майора Соколовича.
Войцик медлил с ответом, и за него ответил Павел:
– Тэд бомбит только немцев. Совмещает приятное с полезным, – пошутил он.
В эфире раздался громкий хохот. Тэд молчаливо согласился с товарищем.
Хотя Войцик родился в Америке, во внешности ясно чувствовалось его польское происхождение. Песочного цвета волосы обрамляли круглое бледное лицо со светло-голубыми глазами. Он был среднего роста и довольно плотного телосложения и пребывал в прекрасной физической форме. Этого требовало управление сверхзвуковым бомбардировщиком.
А уж когда дело доходило до его отношения к немцам, Тадеуш был поляком до мозга костей. У его отца были веские причины ненавидеть немцев, и Тэд со всем родственным пылом посчитал своим долгом следовать взглядам своего старика.
Даже спустя пятьдесят лет на теле страны, из которой происходили его предки, видны были следы варварского немецкого вторжения. В тридцать девятом году немцы убили родителей отца и матери Войцика, в раннем возрасте оставив их сиротами. Они с трудом выжили, но, как оказалось, для того, чтобы попасть под власть новой тирании, когда после окончания войны русские навязали Польше коммунистический режим. В последующие десятилетия ни одному из них жизнь не показалась легкой. Наконец, добиваясь этого много лет, они получили разрешение на эмиграцию в Соединенные Штаты. Тут их ждала новая, более приятная жизнь. Тэд родился в семьдесят шестом году, как бы увенчав своим появлением восторги родителей по поводу обретенной наконец свободы.
Ни отец, ни мать никогда не забывали своей любимой родины, Польши. Не забыли они и главных виновников всех ее бед – немцев, которые разрушили страну, содрали с нее кожу и оставили беззащитной перед пришедшими вслед за ними Советами.
После длительных колебаний в девяносто втором году родители Тэда решили вернуться в Польшу, прихватив с собой накопленные опыт и деньги, так необходимые их теперь свободной, но нищей родине. Тэд поехал с ними, хотя чувствовал себя поляком в меньшей степени, чем американцем. Но теперь, спустя пять лет, он приехал на стажировку, чтобы помочь обретенной уже в зрелом возрасте второй родине, которую успел полюбить.
Хотя Польша и освободилась от контроля Советов, положение ее было очень неустойчиво. С самых первых дней после развала Варшавского пакта польские офицеры работали над модернизацией вооруженных сил страны, но в условиях перехода к свободному рынку это было практически невозможно. При этом стратегическое положение Польши делало модернизацию просто необходимой – неважно, какими средствами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97