— Последний раз, когда я смотрел на карту, границы НАТО передвинулись восточнее на несколько сотен миль. Эта буферная зона ничуть не вредит нашим интересам.— Если не считать того, что теперь мы обязаны защищать Польшу, — напомнил своему боссу Гудли.— Я помню это. Хорошо, передайте сенату, чтобы они выделили фонды на перемещение танковой бригады к востоку от Варшавы. Их можно разместить в одном из прежних советских лагерей, верно?— Если поляки согласятся. Непохоже, чтобы близость русских их особенно беспокоила.— Их больше беспокоит близость немцев, а?— Совершенно верно, и у них есть повод для беспокойства.— Когда наконец Европа поймёт, что мир утвердился всерьёз и навсегда? — обратился к потолку Райан.— Там множество исторических прецедентов, причём некоторые совсем недавние. Они не могут пока забыть этого, господин президент. И многие прецеденты свидетельствуют о противоположном.— О'кей, я лично скажу польскому президенту, что он может положиться на нас в отношении Германии. Мы будет держать немцев под контролем, и если они переступят линию — ну что ж, мы заберём обратно собственность, принадлежащую «Крайслеру». — Райан отпил кофе из своей чашки и посмотрел на часы. — Что-нибудь ещё?— На сегодня у меня все.Президент поднял голову и лукаво посмотрел на своего советника по безопасности.— Передай Мэри-Пэт, что, если она снова захочет ознакомить меня с материалами «Славки», пусть присылает их вместе с фотографиями.— Обязательно, сэр, — засмеялся Гудли.Райан снова взял документы брифинга и прочитал их, на этот раз медленнее, отпивая кофе из чашки, иногда фыркая или ворча. Его жизнь была намного проще, когда он сам готовил подобные документы, чем теперь, когда их готовили для него. Почему произошло такое? Разве не должно быть наоборот? Раньше он должен был найти ответы и заранее предугадывать возможные вопросы, но теперь этим занимались другие, готовя документы для него… все стало труднее. Это не имело смысла, чёрт возьми! Может быть, решил он, потому, что после него поток информации останавливался. Ему необходимо принимать решения, так что, какими бы ни были другие решения и анализы, принятые на более низком уровне, этот процесс поступал в одно место и останавливался. Это походило на управление автомобилем: кто-то ещё может сказать ему, что нужно повернуть направо за угол, но именно он сидел за рулём, и ему приходилось осуществлять поворот. Если кто-то столкнётся с его машиной, вся вина падёт на него. На мгновение Джек подумал: а не было бы лучше, если бы он занимал место на один или два этажа ниже, мог вести аналитическую работу и давать рекомендации с уверенностью… зная при этом, что кому-то другому всегда поставят в заслугу правильное решение и на кого-то другого падёт вина за принятие ошибочного решения? В этой защите от возможных последствий таилась гарантия безопасности и надёжности. И тут же Райан напомнил себе, что это голос трусости. Если в Вашингтоне есть человек, способный принимать решения лучше его, он ещё не встретился с ним, и если это подало свой голос высокомерие, пусть так и будет.«Но всё-таки должен быть кто-то лучше меня», — подумал Джек, когда стрелка часов приблизилась к первой встрече сегодняшнего дня, и не его вина, что пока такого не нашлось. Он прочитал расписание приёма посетителей. Весь день представлял собой политическое дерьмо… за исключением того, что это было не совсем так. Все, что он делал в своём кабинете, так или иначе оказывало влияние на жизнь американских граждан и потому было важным как для него, так и для них. Но кто решил сделать его отцом нации? По какой причине, чёрт возьми, его сделали таким умным? Люди за его спиной, как думал о них Райан, за очень толстыми стёклами окон Овального кабинета, все ожидали, что он будет поступать правильно и принимать правильные решения. Сидя за обеденным столом или играя в карты на минимальные ставки, они будут ворчать, жаловаться и стонать относительно принятых им решений, которые им не понравились, словно сами поступили бы по-другому — это легко говорить где-то там, вдалеке. Здесь же все было иначе. Таким образом, Райану приходилось задумываться над каждым, самым незначительным решением, обдумывать даже меню школьных ланчей — а вот это было чертовски трудно. Если давать детям то, что им нравится, врачи-диетологи начнут жаловаться, говоря, что детям лучше есть полезные веточки и ягоды, укрепляющие здоровье, однако почти все родители выберут скорее всего гамбургеры и жареный картофель, потому что детям это нравится, и они будут есть эту пищу. А вот даже самая здоровая пища, не съеденная детьми, принесёт им мало пользы. Пару раз он обсуждал этот вопрос с Кэти, но мог вообще-то обойтись и без такого обсуждения. Она позволяла их собственным детям есть пиццу всякий раз, когда они хотели этого, утверждая, что в ней много белка и что детский обмен веществ такой, что им можно есть практически что угодно и это не причинит им вреда. Но стоило загнать её в угол, и Кэти признавалась, что многие коллеги-профессора в «Джонсе Хопкинсе» не разделяют её мнения. Таким образом, как должен поступить Джек Райан, президент Соединённых Штатов, доктор философии в истории, бакалавр искусств в экономике и даже дипломированный аудитор (Райан не мог, хоть убей, вспомнить, когда он сдал этот экзамен), если эксперты — включая собственную жену — не могут прийти к единому мнению? Он фыркнул, в этот момент звонок у него на столе звякнул, и миссис Самтер объявила, что первый посетитель прибыл и ожидает приёма. Джеку уже хотелось попросить сигарету у секретарши, но он не мог сделать этого до перерыва, потому что только миссис Самтер и ещё несколько его личных телохранителей входили в число тех, кто знал, что президент Соединённых Штатов иногда предаётся этому пороку. Господи, — подумал он, поступая так очень часто в начале рабочего дня, — ну почему я оказался здесь? Затем он встал и повернулся к двери, заставив себя изобразить радостную президентскую улыбку и пытаясь вспомнить, кто, чёрт возьми, войдёт сейчас в кабинет для обсуждения субсидий фермерам в Южной Дакоте. * * * Рейс, как обычно, отправлялся из Хитроу. На этот раз они летели на «Боинге-737», потому что до Москвы было не так уж далеко. Солдаты «Радуги» заполнили весь салон первого класса. Это придётся по вкусу обслуживающему персоналу, хотя они ещё не знали этого, потому что пассажиры будут удивительно вежливыми и нетребовательными. Чавез сидел рядом со своим тестем, глядя на экран, на котором демонстрировались правила безопасности. Оба знали, разумеется, что, если авиалайнер врежется в землю со скоростью четыреста узлов, им ничуть не поможет то, что они знают, где находится ближайший запасной выход. Но такое случалось так редко, что можно не обращать внимания на инструктаж. Динг выдернул журнал из кармана кресла, находящегося перед ним, и принялся листать страницы, в надежде обнаружить там что-нибудь интересное. Он уже купил все полезные предметы, перечисленные в каталоге журнала, в «летающем магазине», к насмешливому изумлению жены.— Ну, маленький парень ходит ещё лучше? — спросил Кларк.— Ты знаешь, он настолько старается ходить, что это кажется забавным. У него на лице появляется такая широкая улыбка всякий раз, когда ему удаётся пройти от телевизора до кофейного столика, что создаётся впечатление, будто он победил в марафонском беге, получил большую золотую медаль и заслужил поцелуй мисс Америки по пути в Диснейленд.— Большие достижения слагаются из множества маленьких шажков, Доминго, — заметил Кларк как раз в тот момент, когда авиалайнер сорвался с места и начал набирать скорость для взлёта. — Кроме того, когда ты маленький, горизонт кажется намного ближе.— Пожалуй, ты прав, мистер К. И всё-таки это кажется таким забавным… и радостным, — признался Динг.— Не такая уж плохая должность быть отцом маленького парня, верно?— Я не жалуюсь, — согласился Чавез, откидывая назад спинку кресла, услышав, как шасси самолёта втянулись внутрь фюзеляжа.— Как дела у Этторе? — Кларк решил вернуться к делу. У этих дедовских рассуждений имеются свои ограничения.— Сейчас он набирает форму. Понадобится примерно месяц, чтобы он сравнялся со всеми остальными. Над ним все время подшучивают, но он относится к этому очень хорошо. Знаешь, Этторе весьма сообразителен. У него отличный тактический инстинкт, принимая во внимание, что он не солдат, а коп.— Быть копом в Сицилии — это совсем не то, что прохаживаться по своему участку на Оксфорд-стрит в Лондоне.— Да, пожалуй, — согласился Чавез. — И на тренажёре он не допустил пока ни единой ошибки в отношении «стрелять или не стрелять», а это совсем неплохо. Второй стрелок, который тоже не ошибся ни разу, это Эдди Прайс. — Компьютеризованный тренажёр в Герефорде был особенно безжалостен в имитации различных тактических ситуаций. Доходило до того, что в одной из них двенадцатилетний мальчишка схватил АК-74 и выпустил в тебя длинную очередь, прежде чем ты успел обратить на него внимание. Другая неприятная ситуация включала женщину с ребёнком в руках, которая успела поднять пистолет, брошенный мёртвым террористом, и повернуться с невинным лицом к приближающимся Людям в Чёрном. Однажды Динг застрелил её из автомата и нашёл на следующее утро у себя на письменном столе куклу, с лицом, залитым кетчупом.У солдат «Радуги» было очень живое, хотя несколько извращённое, профессиональное чувство юмора.— А чем конкретно мы будем заниматься?— Будем работать с личным составом прежнего Восьмого Главного управления КГБ, их службой охраны высокопоставленных чиновников, — объяснил Джон. — Их беспокоит появление доморощенных террористов — чеченов, думаю. Кроме того, возможно появление и других национальностей, которые вознамерились выйти из состава России. Они хотят, чтобы мы подготовили их парней.— А сами-то они хороши, эти парни? — спросил Динг.Радуга Шесть пожал плечами.— Хороший вопрос. Личный состав — это бывшие офицеры КГБ, но с подготовкой, принятой в спецназе, они, возможно, всё-таки лучше призывников, попадающих в армию на два года. Все они имеют офицерские звания, но исполняют обязанности сержантов. Думаю, что они умны, понятливы, обладают должной мотивацией, наверно, находятся в хорошей физической форме, и они понимают смысл предстоящей миссии. Будут ли они настолько хороши, как это необходимо? Пожалуй, нет, — заметил Джон. — Но в течение нескольких недель мы сможем организовать их подготовку в нужном направлении.— Значит, мы будем готовить главным образом их будущих инструкторов?Кларк кивнул.— Да, я считаю, что в этом наша задача.— Ну что ж, правильно, — согласился Чавез, и тут им принесли меню ланча. «Интересно, почему, — подумал он, — питание на авиалайнерах никогда не соответствует тому, что тебе хочется? Это пища для ужина, а не для ланча. Почему им не нравятся, чёрт возьми, чизбургеры и жареная картошка? Ну, ладно, по крайней мере, у англичан есть приличное пиво».За время жизни в Соединённом Королевстве он привык к их пиву. Динг не сомневался, что в России не будет ничего подобного. * * * «Из-за отравленного воздуха над городом восход в Пекине мрачный и серый», — подумал Марк Гант. По какой-то причине его биологические часы перестали работать синхронно с местным временем, несмотря на чёрную капсулу и запланированный сон. Он проснулся при первом свете, который пробивался через отравленный воздух с таким же трудом, как это случается в Лос-Анджелесе в худшие дни смога. Несомненно, в КНР не было агентства экологического контроля, да и автомобилей пока не видно. Если появятся автомобили, Китай сможет решить свою проблему перенаселения с помощью выхлопных газов. Он не так часто бывал за рубежом, чтобы считать это проблемой, свойственной марксистским государствам. Впрочем, их осталось не так много, и скоро они не смогут стать примерами заражения воздуха. Гант не курил — этот порок не слишком распространён в биржевом сообществе, где нормальный стресс во время работы и без того убивал людей достаточно быстро, так что ему не требовалась дополнительная помощь. А здесь воздух был отравлен до такой степени, что слезились глаза.Когда он просыпался, ему никогда не удавалось заснуть снова. Поэтому он решил включить свет на тумбочке рядом с кроватью и почитать документы, которые ему передали, не ожидая, что он прочтёт их. Цель дипломатии, сказал однажды коммандер Спок в «Звёздном пути», заключается в том, чтобы максимально продлить состояние кризиса. Их переговоры, несомненно, развивались так причудливо и извилисто, что по сравнению с ними русло Миссисипи походило на лазерный луч. Но, подобно реке, которая должна спускаться вниз по течению, или вниз по склону холма, или вообще туда, куда полагается направляться рекам, в конце концов и переговоры должны достичь логического конца. Но что разбудило его этим утром? Он посмотрел в окно и увидел, что над горизонтом начало формироваться оранжево-красное пятно, освещая тыловые стороны зданий. Они казались Ганту безобразными, но он знал, что просто не привык к ним. Трущобы Чикаго тоже не походили на Тадж-Махал, а деревянное жилище его молодости не было Букингемским дворцом. И всё-таки ощущение чего-то другого, едва ли не враждебного, казалось ему подавляющим. Куда бы он ни посмотрел, все производило впечатление чужого, и Гант не был в достаточной степени космополитом, чтобы преодолеть это чувство. Это походило на шипение на фоне механически убогой музыки, которую повсюду проигрывают в общественных зданиях и лифтах, едва слышное шипение, но никогда не исчезающее. Его чуть не охватило чувство дурного предзнаменования, но усилием воли он стряхнул его. Не было никакой причины думать об этом. Он не знал, что очень скоро убедится в обратном. * * * Барри Вайс уже проснулся в своём гостиничном номере и ждал, когда принесут завтрак. Отель принадлежал к сети американских, и меню завтрака мало отличалось от американского. Местный бекон будет другим по вкусу, но Барри не сомневался, что даже китайские куры несут настоящие яйца. Его эксперимент с вафлями, совершенный накануне, оказался не слишком удачным, а Вайс был человеком, которому был нужен настоящий завтрак, чтобы потом работать целый день.В отличие от большинства американских телевизионных репортёров, Вайс сам искал темы для своих передач. Его продюсер был партнёром, а не боссом. Барри считал, что заслужил это своей коллекцией премий «Эмми», несмотря на то что жена частенько ворчала, когда ей приходилось стряхивать пыль с проклятых призов, стоящих за баром в подвале.Сегодня ему была нужна свежая тема. Его американская аудитория будет скучать, если ей снова придётся смотреть передачу о торговых переговорах. Он подумал, что понадобится передача с местным колоритом, чтобы американцы почувствовали единение с китайским народом. Это было непросто, а передач о китайских ресторанах более чем достаточно, потому что эти рестораны были единственной «китайской» темой, с которой американцы хорошо знакомы. Что тогда? Что общего у американцев с народом Китайской Народной Республики? Совсем мало, сказал себе Вайс, но должно ведь быть что-то, интересующее американцев. Он стоял у огромного окна, когда принесли завтрак, и официант подкатил тележку к кровати. Оказалось, что ресторан напутал с его заказом, вместо бекона была ветчина, но она выглядела достаточно аппетитно, он не стал возражать и дал официанту щедрые чаевые. Что-то надо найти, — думал он, наливая кофе, — но что? С этой проблемой он встречался часто. Писатели нередко ругали репортёров за их разновидность «творческого дара», но такой процесс был вполне реальным. Для репортёров отыскать интересные темы было вдвойне трудно, потому что, в отличие от авторов художественных повестей, они не могли ничего придумывать. Им приходилось использовать реальность, а найти реальность иногда чертовски нелегко, подумал Барри Вайс. Он протянул руку за очками в ящике ночной тумбочки, которыми пользовался для чтения, и с удивлением увидел…Впрочем, ничего особенно удивительного в этом не было. Самая обычная вещь в любом американском отеле — Библия, оставленная здесь обществом Гидеона. Она оказалась здесь только потому, что отель принадлежал американцам и управлялся американцами, а у них было соглашение с людьми Гидеона… но какое всё-таки странное место для Библии. Нельзя сказать, чтобы в Китайской Народной Республике был избыток церквей. А христиане здесь есть? Гм. Может быть, это окажется темой для его передачи… В любом случае лучше это, чем ничего. Ещё не решив эту проблему, он вернулся к завтраку. Оператор со своими помощниками уже, наверно, просыпаются. Он попросит своего продюсера поискать в городе христианского священника, может быть, даже католического.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149