– спросил Мэрэм.
В его голосе слышались панические нотки, так что мастер Йувейн взял его за руку и осторожно потряс.
– Есть вещи, о которых лучше не спрашивать. Давайте оставим это место, пока мы окончательно не потеряли самообладание.
Мэрэм немедленно согласился. Мы двинулись прочь и ехали около часа. В те редкие моменты, когда проглядывало небо, я старался сориентироваться по звездам. Впрочем, они по-прежнему образовывали созвездия, которые мне ничего не говорили. Мастер Йувейн предложил определить наше положение по яркому диску луны. Так я и попытался сделать. И вдруг увидел, что половина луны куда-то пропала, словно некое огромное животное откусило кусок. Я снова недоверчиво потряс головой и застыл в седле, моргая глазами.
– Может, просто затмение, – сказал мастер Йувейн, желая меня подбодрить.
Я улыбнулся, качая головой. Потом, заслышав, как Мэрэм в ужасе вскрикнул, я снова посмотрел в небо и увидел, что луна исчезла полностью.
– Давайте выбираться отсюда, пока мы не сошли с ума.
И мы вновь продолжили двигаться на север. А может, на юг, запад или восток, или же в каком-то новом направлении, которое никогда никуда нас не приведет. Казалось, мы ехали уже много часов. Делать было нечего, оставалось только прислушиваться к хлюпанью грязи под копытами лошадей и вдыхать холодный воздух. Однажды звезды возвратились на привычные места и вновь образовали древние созвездия, и несколько раз на темном небе появлялся серебристый диск полной луны. Мы, наверное, успокоились бы, завидев ее яркий свет, но в какой-то момент сияющий диск скрыла от нас темная тень дракона или невероятно огромной летучей мыши. В тот момент, когда луна пропала, туман сомкнулся вокруг нас, словно влажный серый саван.
– Вэль, я боюсь, – тихо проговорил Мэрэм.
– Не ты один. И все же мы должны ехать дальше – делать больше нечего.
Заметив, что мои слова слегка ободрили его, я заставил Эльтару подойти ближе и взял руку друга в свою.
– Все хорошо. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
Пока мы ехали в тишине по хлюпающим мхам, я очень боялся, что боль и лихорадка заставят меня кричать в голос. Но ещё хуже, чем эта пульсирующая боль, было ощущение, что что-то корчится в моей голове, выцарапывая глаза изнутри. Я по-прежнему был уверен в том, что кто-то или что-то следует за нами в тумане. И еще что-то – огромный черный раздувшийся паук – следило за нами и поджидало, словно бы призывая в темнейшее из мест в самом сердце трясины. Чем больше я пытался избавиться от этой ужасающей твари, тем больше меня затягивало – и вместе со мной Мэрэма и мастера Йувейна. Скоро, скоро оно поработит меня и высосет мой разум.
Пока еще не окончательно помешавшись от страха, я мучительно пытался отыскать выход. Разве мы не едем через болото уже часов двенадцать? Разве мы не проехали миль сорок, а вовсе не те четыре-пять, что составляли истинный размер трясины? Или мы ходим кругами? Вот это черное озерко справа от нас – новое или мы уже проезжали его? И если мы держались справа от Шошанской гряды – в те редкие моменты, когда туман позволял хоть что-нибудь разглядеть, – не должны ли мы уже добраться до Эньо?
– Вэль, я устал, – пожаловался Мэрэм, пока наши лошади пробирались через мокрую траву. Он помахал рукой перед лицом, словно пытаясь разогнать слепящий туман. – Неужели эту ночь ничто не разгонит?
Все-таки где мы? Почему не можем найти выход отсюда?
Мастер Йувейн, ехавший рядом, успокаивающе тронул Мэрэма за руку, но ничего не ответил. Не было ответа и у меня. У меня не было ответов даже для себя; надежды тоже не было. Чувство направления, на которое я всегда полагался, внезапно покинуло меня. Наверное, лорд Ишшур сказал правду – выхода отсюда просто нет. Вскоре мы начнем падать с лошадей, будем подниматься снова и снова, чтобы продолжить путь в бесконечной ночи, но в конце концов, когда закончится пища и силы истощатся, мы впадем в сон, от которого уже не пробудимся. А потом умрем в пустынном болоте – я был уверен в этом, так же как и в том, что меня пожирает лихорадка. Может, когда-нибудь другой рыцарь наткнется на наши кости и провидит судьбу, что ожидает его самого.
Я покачнулся в седле и обнял Эльтару здоровой рукой за шею, чтобы не сползти на мокрую землю.
– Мы заблудились, мой друг, мы совсем заблудились. Прости, что привел тебя сюда. Теперь иди куда хочешь и выберись отсюда, если сможешь.
Потом я закрыл глаза и постарался удобнее примоститься на его мощной мускулистой шее, завибрировавшей, когда Эльтару неожиданно заржал. Казалось, он понял меня, так как с новыми силами двинулся вперед. Верховые мастера Йувейна и Мэрэма, а также вьючные лошади, привязанные к седлу, пошли следом. Ощущая твердость могучего тела Эльтару, я расслабился и начал засыпать. Смутно помню, как он останавливался перед разными озерками, нюхал воздух, поворачивал направо или налево и осторожно ступал по хлюпающему мху. Единственной моей мыслью было удержаться в седле и не упасть в трясину.
Как долго мы так ехали, сказать не могу. Плотный туман скрыл луну и звезды. Ночная тьма стала еще глубже, еще чернее. Хотя я знал, что лихорадка никуда не исчезла, внутри меня было холодно, как в могиле, и я не мог сдержать дрожь.
Я впал в сон, в котором странным образом сознавал, что сплю. Мне снилось, будто Эльтару отыскал верный путь. Потом мой конь торжествующе заржал и заставил меня окончательно проснуться.
Морок исчез. Я открыл глаза и увидел луну, звезды и рваную линию гор Шошанской гряды, поднимающейся на западе. Сзади – мы все повернулись посмотреть – в мягком свете луны мерцало туманное болото. А впереди, в миле от нас, на вершине крутого холма высился замок.
Мэрэм воскликнул, что мы спасены, из моей груди вырвался радостный крик, и я наконец позволил себе упасть со спины Эльтару на твердую, каменистую, прекрасную землю.
Глава 9
Нас разбудил топот копыт. Глянув на солнце, клонившееся к высоким горам на западе, я заключил, что мы проспали почти весь день. Болото позади колыхалось морем темной зелени и в ярком свете дня вовсе не выглядело таким ужасным. От замка на холме по вересковым зарослям скакала в нашу сторону небольшая группа рыцарей.
Их было пятеро. Я встал, чтобы приветствовать незнакомцев, держа при этом руку на рукояти меча, так как не знал их намерений.
– Кто эти люди? – прошептал Мэрэм, подходя ко мне. – И где мы?
Рыцари приблизились. Я заметил на их щитах и сюрко изображения зеленого сокола и напряг память, пытаясь припомнить, что говорил мой учитель геральдики. Разве это не знак клана Резу?
– Мы, наверное, в Райаке, – заключил мастер Йувейн. Райак был самым западным герцогством Эньо. – А это, наверное, люди герцога Резу.
Пятеро рыцарей ехали прямо к нам. Их предводитель – только он носил рыцарское кольцо с двумя камнями – внимательно оглядывал наших усталых лошадей и перепачканную грязью одежду. Долгое время он изучал мою перевязанную руку и еще дольше – мой герб.
– Кто вы? И откуда пришли?
– Моя имя Вэлаша Элахад, – хрипло ответил я и повернулся к мастеру Йувейну и Мэрэму. – Мы прибыли из Меша.
Рыцарь представился как сэр Нэвайра.
– Из Меша – это я вижу, – заметил он. – Но как вы попали оттуда сюда?
Я указал на болото.
– Невозможно! Никто еще не выходил из Черной трясины.
Его пальцы сжались на рукояти меча, а взгляд предупредил нас, что правду лучше не скрывать.
– Тем не менее мы пересекли его прошлой ночью и…
Неожиданная волна боли пронзила мой бок. Я ухватился за Мэрэма, чтобы не упасть, и так и стоял, судорожно хватая ртом воздух. Потом подошел мастер Йувейн и приложил руку к моему пылающему лбу.
– Мой друг ранен. Вы нам поможете? – спросил он, посмотрев на Нэвайру.
– Если вы и вправду пришли из Меша, а не демоны, вы получите помощь, – ответил Нэвайра.
Мастер Йувейн приложил руку к моему боку, а потом поднял ее, показывая всем. Должно быть, бинт промок насквозь, так как его ладонь и пальцы были в крови.
– Могут ли демоны истекать кровью?
– Понятия не имею, – ответил Нэвайра, криво улыбаясь. – Никогда не встречал ни одного. Прошу, следуйте за нами.
Потребовалась вся недюжинная сила Мэрэма, чтобы посадить меня в седло, а также все мои силы, чтобы удержаться в нем во время короткой поездки к замку. Мастер Йувейн хотел послать людей Нэвайры за носилками, но я не собирался приветствовать герцога Резу лежа.
Мы ехали через поле, зеленевшее весенней травой. Похоже было, что здесь хорошая местность для пастбищ: ближе к горам, синевшим на востоке, стада овец буквально покрывали склоны холмов. Сэр Нэвайра сказал нам, что пологие горы справа называются грядой Аакаша. По другую их сторону было герцогство Эдар, и хорошо, что мы пришли не оттуда.
Замок герцога Резу, с четырьмя башнями и одним донжоном, не отличался размерами. Стены, не такие уж и высокие, были сделаны из синего гранита и поддерживались в хорошем состоянии. Мы въехали в замок, миновав ров, в котором плавало множество уток и гусей. Я заметил, что толстенные цепи подъемного моста отчищены от ржавчины и недавно смазаны. В единственном дворе, среди испуганно блеявших овец, нас встретили еще три рыцаря, носившие на одежде зеленых соколов клана Резу. Самый невысокий из них – с острыми чертами лица и проницательными быстрыми глазами, напомнившими мне глаза сэра Нэвайры – был одет в новую черную тунику и носил на поясе кэламу в потрепанных ножнах. Он вежливо приветствовал нас и представился как герцог Резу из Райака.
После того как Нэвайра изложил нашу историю, вернее, ту часть, которая была ему известна, герцог посмотрел прямо на меня и долго не отводил взгляда.
– Сэр Вэлаша Элахад… Я встречал твоего отца на турнире в Наре. Знаешь, у тебя его глаза. Надеюсь, что и его честность: не могу поверить, что сын Шэвэшера Элахада сказал моему сыну что-либо, кроме правды. Но даже в этом случае трудно представить, как вы сумели пересечь трясину. Похоже, у тебя есть что нам рассказать. Однако мы не станем просить об этом прямо сейчас. Ты ранен и нуждаешься в отдыхе. Раздели со мной огонь, соль и хлеб.
С этими словами он поклонился и приказал слуге напоить, накормить и вычистить наших лошадей. Потом велел Нэвайре, который оказался его третьим, самым младшим сыном, отвести нас в гостевые покои над главным залом. Это Нэвайра выполнил без возражений. Похоже, он привык подчиняться приказам отца; наверняка они бились вместе не в одном сражении.
Тяжелые деревянные двери закрылись за нами, отсекая шум двора. Замок герцога был похож на все другие замки: темный, мрачный и холодный. Чувствуя слабость, я был рад опереться на дружеское плечо Мэрэма и вовсе не рад тому, что наши комнаты находились на верхнем этаже донжона, куда вела бесконечная лестница. С помощью Мэрэма я кое-как одолел подъем. Долетевший запах свежеиспеченного хлеба подбодрил меня, а наши комнаты, когда Нэвайра открыл дверь, вселили надежду на то, что мир все еще остается неплохим местом для жизни. Высокие окна на стороне, обращенной к Шошанской гряде, впускали внутрь лучи вечернего солнца. В двух каминах горели поленья, кровати были застелены свежей соломой, а в ванной комнате стояла большая деревянная кадка, которую можно было наполнить горячей водой.
Мэрэм помог мне смыть болотную грязь, а мастер Йувейн наложил на рану свежую повязку. Он также приготовил для меня крепкий горьковатый чай, отдававший живицей и плесенью, – средство от лихорадки. Поев немного хлеба и куриного супа, что нам прислал герцог Резу на обед, я заснул и проспал до самого утра. Проснувшись, я обнаружил, что лихорадка отступила, и смог проглотить куда более основательный завтрак из бекона, поджаренных яиц и каши. Так прошли еще два дня; я успешно делил время между едой и сном.
Под вечер третьего дня пришел Нэвайра и пригласил нас спуститься; в замок прибыли гости, и герцог хотел бы, чтобы мы с ними встретились. Хотя я не особенно жаждал общества, видно было, что Мэрэм и мастер Йувейн слишком долго сидели взаперти, выхаживая меня. Так что я немедленно согласился прийти и надел тунику, которую Мэрэм зашил и выстирал.
Пиршественный зал герцога и вполовину не был таким большим, как в замке моего отца. С низкими прокопченными балками и деревянным полом, застеленным шерстяными коврами, он казался весьма подходящим местом для празднеств и весь был заставлен столами: шесть небольших для рыцарей и воинов герцога и один подлиннее – для его семьи и гостей. Только этот стол, сделанный из грубо обработанного гикори, и был заставлен тарелками.
Герцог стоял возле своего кресла во главе стола, ожидая нас, а его жена заняла место на другом конце. Вдоль северной стороны расположились члены клана Резу: Нэвайра и племянник герцога Эршар, недавно овдовевшая и очень красивая племянница герцога Чейтра, а также мать герцога, Хелениа – невысокая строгая женщина с глазами острыми, словно кремни. Рядом с ней стоял пожилой менестрель по имени Йошка. Мастер Йувейн, Мэрэм и я заняли места с южной стороны стола, рядом с двумя другими гостями герцога. Один из них представился как Таман из Суррапама. Я старался не очень пялиться на его варварскую внешность, хотя меня тянуло смотреть на него снова и снова, особенно на яркие рыжие волосы и бороду. Впрочем, конечно же, я смог взять себя в руки – или мой отец не учил меня сдержанности? Не желая оскорбить Тамана слишком пристальным вниманием, я перевел взгляд на другого гостя герцога Резу.
Это был мужчина со странным именем Кейн. Видавшая виды серая дорожная одежда без каких-либо знаков или гербов скрывала под собой кольчугу. Трудно было сказать, откуда он родом. Острыми чертами лица незнакомец напоминал валари, однако его речь звучала странно, словно этот человек родился вдали от Утренних гор. Трудно было сказать, и сколько ему лет: седина свидетельствовала о преклонном возрасте, выглядел он лет на сорок, а двигался, как молодой воин. В высокогорьях Кааша я однажды видел одного из немногих оставшихся в Эа снежных тигров; Кейн напомнил мне этого опасного зверя силой и грацией мускулистого тела, а главное, внутренним огнем. В горячих темных глазах затаилась боль; похоже, этот человек часто заглядывал в лицо смерти. Я сразу проникся к нему недоверием.
– Вэлаша Элахад… – сказал он, растягивая слоги моего имени, после того, как герцог представил нас и все сели. Его глаза вперились в шрам на моем лбу. – Из мешских Элахадов – это имя я слышал.
– Слышал… где? – спросил я, гадая, откуда же все-таки он родом.
Но Кейн только глянул на меня своими бездонными глазами, нахмурился и стиснул зубы.
– Итак, вы прибыли из Меша… Герцог говорит, что вы прошли через трясину.
– Да. – Я посмотрел на Мэрэма и мастера Йувейна.
В это время жена герцога, Дарва, поправила седеющие волосы и сказала:
– Мы всегда полагались на то, что трясина непроходима. Мы и так из последних сил охраняем границу с Эдаром, не говоря уже о рейдах племени кармэк. Но если надо беспокоиться еще и о том, что ишканы придут с юга, лучше бы нам самим отправиться в эту трясину, на милость обитающих там демонов.
Я покачал головой и улыбнулся.
– В трясине нет демонов.
– Нет? А что же там есть?
– Нечто худшее.
Пока герцог предложил наполнить кубки, чтобы начать заздравные речи, я рассказал о нашем путешествии через трясину. Пришлось, конечно, объяснить, почему мы вообще выбрали сей путь, а это привело к описанию моего поединка с Сальмелу и причинам, заставившим меня покинуть родной дом. Когда я закончил, все долго молчали, внимательно глядя на меня.
– Замечательно, – промолвил герцог Резу. – Солнце, никогда не восходящее, луна, исчезающая, словно дым!.. Если бы я не тревожился из-за герцога Бэрвэна, то сам поехал бы туда, чтобы засвидетельствовать все эти чудеса лично.
– Чудеса? – повторила Дарва. – Если это чудеса, тогда воины кармэка – ангелы, посланные избавить нас от наших врагов.
Герцог пригубил пиво и кивнул мне.
– Может быть, твоя лихорадка заставила тебя видеть то, чего нет?
– Мастер Йувейн и Мэрэм не страдали от лихорадки, однако видели то же самое.
Мэрэм тоже отхлебнул пива и кивнул в подтверждение моих слов.
– Долгое бодрствование порой заставляет неверно воспринимать время, – заметил герцог и улыбнулся матери. – Не правда ли?
– Истинно так, – проворчала Хелениа. – Я не могу спать с тех пор, как герцог Бэрвэн заключил союз с ишканами. И каждая ночь кажется мне месяцем.
Герцог обошел стол, спрашивая семью и гостей о том, что они думают о моей истории. Нэвайра, Чейтра и Эршар склонны были мне верить, а его мать и жена были настроены более скептически. Йошка, старый менестрель, не сомневался в правдивости моих слов, тогда как Таман покачал головой и нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.
Кейн удивил меня. Он молча потягивал пиво, а потом сказал, обращаясь к Таману и ко всем присутствующим:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104
В его голосе слышались панические нотки, так что мастер Йувейн взял его за руку и осторожно потряс.
– Есть вещи, о которых лучше не спрашивать. Давайте оставим это место, пока мы окончательно не потеряли самообладание.
Мэрэм немедленно согласился. Мы двинулись прочь и ехали около часа. В те редкие моменты, когда проглядывало небо, я старался сориентироваться по звездам. Впрочем, они по-прежнему образовывали созвездия, которые мне ничего не говорили. Мастер Йувейн предложил определить наше положение по яркому диску луны. Так я и попытался сделать. И вдруг увидел, что половина луны куда-то пропала, словно некое огромное животное откусило кусок. Я снова недоверчиво потряс головой и застыл в седле, моргая глазами.
– Может, просто затмение, – сказал мастер Йувейн, желая меня подбодрить.
Я улыбнулся, качая головой. Потом, заслышав, как Мэрэм в ужасе вскрикнул, я снова посмотрел в небо и увидел, что луна исчезла полностью.
– Давайте выбираться отсюда, пока мы не сошли с ума.
И мы вновь продолжили двигаться на север. А может, на юг, запад или восток, или же в каком-то новом направлении, которое никогда никуда нас не приведет. Казалось, мы ехали уже много часов. Делать было нечего, оставалось только прислушиваться к хлюпанью грязи под копытами лошадей и вдыхать холодный воздух. Однажды звезды возвратились на привычные места и вновь образовали древние созвездия, и несколько раз на темном небе появлялся серебристый диск полной луны. Мы, наверное, успокоились бы, завидев ее яркий свет, но в какой-то момент сияющий диск скрыла от нас темная тень дракона или невероятно огромной летучей мыши. В тот момент, когда луна пропала, туман сомкнулся вокруг нас, словно влажный серый саван.
– Вэль, я боюсь, – тихо проговорил Мэрэм.
– Не ты один. И все же мы должны ехать дальше – делать больше нечего.
Заметив, что мои слова слегка ободрили его, я заставил Эльтару подойти ближе и взял руку друга в свою.
– Все хорошо. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось.
Пока мы ехали в тишине по хлюпающим мхам, я очень боялся, что боль и лихорадка заставят меня кричать в голос. Но ещё хуже, чем эта пульсирующая боль, было ощущение, что что-то корчится в моей голове, выцарапывая глаза изнутри. Я по-прежнему был уверен в том, что кто-то или что-то следует за нами в тумане. И еще что-то – огромный черный раздувшийся паук – следило за нами и поджидало, словно бы призывая в темнейшее из мест в самом сердце трясины. Чем больше я пытался избавиться от этой ужасающей твари, тем больше меня затягивало – и вместе со мной Мэрэма и мастера Йувейна. Скоро, скоро оно поработит меня и высосет мой разум.
Пока еще не окончательно помешавшись от страха, я мучительно пытался отыскать выход. Разве мы не едем через болото уже часов двенадцать? Разве мы не проехали миль сорок, а вовсе не те четыре-пять, что составляли истинный размер трясины? Или мы ходим кругами? Вот это черное озерко справа от нас – новое или мы уже проезжали его? И если мы держались справа от Шошанской гряды – в те редкие моменты, когда туман позволял хоть что-нибудь разглядеть, – не должны ли мы уже добраться до Эньо?
– Вэль, я устал, – пожаловался Мэрэм, пока наши лошади пробирались через мокрую траву. Он помахал рукой перед лицом, словно пытаясь разогнать слепящий туман. – Неужели эту ночь ничто не разгонит?
Все-таки где мы? Почему не можем найти выход отсюда?
Мастер Йувейн, ехавший рядом, успокаивающе тронул Мэрэма за руку, но ничего не ответил. Не было ответа и у меня. У меня не было ответов даже для себя; надежды тоже не было. Чувство направления, на которое я всегда полагался, внезапно покинуло меня. Наверное, лорд Ишшур сказал правду – выхода отсюда просто нет. Вскоре мы начнем падать с лошадей, будем подниматься снова и снова, чтобы продолжить путь в бесконечной ночи, но в конце концов, когда закончится пища и силы истощатся, мы впадем в сон, от которого уже не пробудимся. А потом умрем в пустынном болоте – я был уверен в этом, так же как и в том, что меня пожирает лихорадка. Может, когда-нибудь другой рыцарь наткнется на наши кости и провидит судьбу, что ожидает его самого.
Я покачнулся в седле и обнял Эльтару здоровой рукой за шею, чтобы не сползти на мокрую землю.
– Мы заблудились, мой друг, мы совсем заблудились. Прости, что привел тебя сюда. Теперь иди куда хочешь и выберись отсюда, если сможешь.
Потом я закрыл глаза и постарался удобнее примоститься на его мощной мускулистой шее, завибрировавшей, когда Эльтару неожиданно заржал. Казалось, он понял меня, так как с новыми силами двинулся вперед. Верховые мастера Йувейна и Мэрэма, а также вьючные лошади, привязанные к седлу, пошли следом. Ощущая твердость могучего тела Эльтару, я расслабился и начал засыпать. Смутно помню, как он останавливался перед разными озерками, нюхал воздух, поворачивал направо или налево и осторожно ступал по хлюпающему мху. Единственной моей мыслью было удержаться в седле и не упасть в трясину.
Как долго мы так ехали, сказать не могу. Плотный туман скрыл луну и звезды. Ночная тьма стала еще глубже, еще чернее. Хотя я знал, что лихорадка никуда не исчезла, внутри меня было холодно, как в могиле, и я не мог сдержать дрожь.
Я впал в сон, в котором странным образом сознавал, что сплю. Мне снилось, будто Эльтару отыскал верный путь. Потом мой конь торжествующе заржал и заставил меня окончательно проснуться.
Морок исчез. Я открыл глаза и увидел луну, звезды и рваную линию гор Шошанской гряды, поднимающейся на западе. Сзади – мы все повернулись посмотреть – в мягком свете луны мерцало туманное болото. А впереди, в миле от нас, на вершине крутого холма высился замок.
Мэрэм воскликнул, что мы спасены, из моей груди вырвался радостный крик, и я наконец позволил себе упасть со спины Эльтару на твердую, каменистую, прекрасную землю.
Глава 9
Нас разбудил топот копыт. Глянув на солнце, клонившееся к высоким горам на западе, я заключил, что мы проспали почти весь день. Болото позади колыхалось морем темной зелени и в ярком свете дня вовсе не выглядело таким ужасным. От замка на холме по вересковым зарослям скакала в нашу сторону небольшая группа рыцарей.
Их было пятеро. Я встал, чтобы приветствовать незнакомцев, держа при этом руку на рукояти меча, так как не знал их намерений.
– Кто эти люди? – прошептал Мэрэм, подходя ко мне. – И где мы?
Рыцари приблизились. Я заметил на их щитах и сюрко изображения зеленого сокола и напряг память, пытаясь припомнить, что говорил мой учитель геральдики. Разве это не знак клана Резу?
– Мы, наверное, в Райаке, – заключил мастер Йувейн. Райак был самым западным герцогством Эньо. – А это, наверное, люди герцога Резу.
Пятеро рыцарей ехали прямо к нам. Их предводитель – только он носил рыцарское кольцо с двумя камнями – внимательно оглядывал наших усталых лошадей и перепачканную грязью одежду. Долгое время он изучал мою перевязанную руку и еще дольше – мой герб.
– Кто вы? И откуда пришли?
– Моя имя Вэлаша Элахад, – хрипло ответил я и повернулся к мастеру Йувейну и Мэрэму. – Мы прибыли из Меша.
Рыцарь представился как сэр Нэвайра.
– Из Меша – это я вижу, – заметил он. – Но как вы попали оттуда сюда?
Я указал на болото.
– Невозможно! Никто еще не выходил из Черной трясины.
Его пальцы сжались на рукояти меча, а взгляд предупредил нас, что правду лучше не скрывать.
– Тем не менее мы пересекли его прошлой ночью и…
Неожиданная волна боли пронзила мой бок. Я ухватился за Мэрэма, чтобы не упасть, и так и стоял, судорожно хватая ртом воздух. Потом подошел мастер Йувейн и приложил руку к моему пылающему лбу.
– Мой друг ранен. Вы нам поможете? – спросил он, посмотрев на Нэвайру.
– Если вы и вправду пришли из Меша, а не демоны, вы получите помощь, – ответил Нэвайра.
Мастер Йувейн приложил руку к моему боку, а потом поднял ее, показывая всем. Должно быть, бинт промок насквозь, так как его ладонь и пальцы были в крови.
– Могут ли демоны истекать кровью?
– Понятия не имею, – ответил Нэвайра, криво улыбаясь. – Никогда не встречал ни одного. Прошу, следуйте за нами.
Потребовалась вся недюжинная сила Мэрэма, чтобы посадить меня в седло, а также все мои силы, чтобы удержаться в нем во время короткой поездки к замку. Мастер Йувейн хотел послать людей Нэвайры за носилками, но я не собирался приветствовать герцога Резу лежа.
Мы ехали через поле, зеленевшее весенней травой. Похоже было, что здесь хорошая местность для пастбищ: ближе к горам, синевшим на востоке, стада овец буквально покрывали склоны холмов. Сэр Нэвайра сказал нам, что пологие горы справа называются грядой Аакаша. По другую их сторону было герцогство Эдар, и хорошо, что мы пришли не оттуда.
Замок герцога Резу, с четырьмя башнями и одним донжоном, не отличался размерами. Стены, не такие уж и высокие, были сделаны из синего гранита и поддерживались в хорошем состоянии. Мы въехали в замок, миновав ров, в котором плавало множество уток и гусей. Я заметил, что толстенные цепи подъемного моста отчищены от ржавчины и недавно смазаны. В единственном дворе, среди испуганно блеявших овец, нас встретили еще три рыцаря, носившие на одежде зеленых соколов клана Резу. Самый невысокий из них – с острыми чертами лица и проницательными быстрыми глазами, напомнившими мне глаза сэра Нэвайры – был одет в новую черную тунику и носил на поясе кэламу в потрепанных ножнах. Он вежливо приветствовал нас и представился как герцог Резу из Райака.
После того как Нэвайра изложил нашу историю, вернее, ту часть, которая была ему известна, герцог посмотрел прямо на меня и долго не отводил взгляда.
– Сэр Вэлаша Элахад… Я встречал твоего отца на турнире в Наре. Знаешь, у тебя его глаза. Надеюсь, что и его честность: не могу поверить, что сын Шэвэшера Элахада сказал моему сыну что-либо, кроме правды. Но даже в этом случае трудно представить, как вы сумели пересечь трясину. Похоже, у тебя есть что нам рассказать. Однако мы не станем просить об этом прямо сейчас. Ты ранен и нуждаешься в отдыхе. Раздели со мной огонь, соль и хлеб.
С этими словами он поклонился и приказал слуге напоить, накормить и вычистить наших лошадей. Потом велел Нэвайре, который оказался его третьим, самым младшим сыном, отвести нас в гостевые покои над главным залом. Это Нэвайра выполнил без возражений. Похоже, он привык подчиняться приказам отца; наверняка они бились вместе не в одном сражении.
Тяжелые деревянные двери закрылись за нами, отсекая шум двора. Замок герцога был похож на все другие замки: темный, мрачный и холодный. Чувствуя слабость, я был рад опереться на дружеское плечо Мэрэма и вовсе не рад тому, что наши комнаты находились на верхнем этаже донжона, куда вела бесконечная лестница. С помощью Мэрэма я кое-как одолел подъем. Долетевший запах свежеиспеченного хлеба подбодрил меня, а наши комнаты, когда Нэвайра открыл дверь, вселили надежду на то, что мир все еще остается неплохим местом для жизни. Высокие окна на стороне, обращенной к Шошанской гряде, впускали внутрь лучи вечернего солнца. В двух каминах горели поленья, кровати были застелены свежей соломой, а в ванной комнате стояла большая деревянная кадка, которую можно было наполнить горячей водой.
Мэрэм помог мне смыть болотную грязь, а мастер Йувейн наложил на рану свежую повязку. Он также приготовил для меня крепкий горьковатый чай, отдававший живицей и плесенью, – средство от лихорадки. Поев немного хлеба и куриного супа, что нам прислал герцог Резу на обед, я заснул и проспал до самого утра. Проснувшись, я обнаружил, что лихорадка отступила, и смог проглотить куда более основательный завтрак из бекона, поджаренных яиц и каши. Так прошли еще два дня; я успешно делил время между едой и сном.
Под вечер третьего дня пришел Нэвайра и пригласил нас спуститься; в замок прибыли гости, и герцог хотел бы, чтобы мы с ними встретились. Хотя я не особенно жаждал общества, видно было, что Мэрэм и мастер Йувейн слишком долго сидели взаперти, выхаживая меня. Так что я немедленно согласился прийти и надел тунику, которую Мэрэм зашил и выстирал.
Пиршественный зал герцога и вполовину не был таким большим, как в замке моего отца. С низкими прокопченными балками и деревянным полом, застеленным шерстяными коврами, он казался весьма подходящим местом для празднеств и весь был заставлен столами: шесть небольших для рыцарей и воинов герцога и один подлиннее – для его семьи и гостей. Только этот стол, сделанный из грубо обработанного гикори, и был заставлен тарелками.
Герцог стоял возле своего кресла во главе стола, ожидая нас, а его жена заняла место на другом конце. Вдоль северной стороны расположились члены клана Резу: Нэвайра и племянник герцога Эршар, недавно овдовевшая и очень красивая племянница герцога Чейтра, а также мать герцога, Хелениа – невысокая строгая женщина с глазами острыми, словно кремни. Рядом с ней стоял пожилой менестрель по имени Йошка. Мастер Йувейн, Мэрэм и я заняли места с южной стороны стола, рядом с двумя другими гостями герцога. Один из них представился как Таман из Суррапама. Я старался не очень пялиться на его варварскую внешность, хотя меня тянуло смотреть на него снова и снова, особенно на яркие рыжие волосы и бороду. Впрочем, конечно же, я смог взять себя в руки – или мой отец не учил меня сдержанности? Не желая оскорбить Тамана слишком пристальным вниманием, я перевел взгляд на другого гостя герцога Резу.
Это был мужчина со странным именем Кейн. Видавшая виды серая дорожная одежда без каких-либо знаков или гербов скрывала под собой кольчугу. Трудно было сказать, откуда он родом. Острыми чертами лица незнакомец напоминал валари, однако его речь звучала странно, словно этот человек родился вдали от Утренних гор. Трудно было сказать, и сколько ему лет: седина свидетельствовала о преклонном возрасте, выглядел он лет на сорок, а двигался, как молодой воин. В высокогорьях Кааша я однажды видел одного из немногих оставшихся в Эа снежных тигров; Кейн напомнил мне этого опасного зверя силой и грацией мускулистого тела, а главное, внутренним огнем. В горячих темных глазах затаилась боль; похоже, этот человек часто заглядывал в лицо смерти. Я сразу проникся к нему недоверием.
– Вэлаша Элахад… – сказал он, растягивая слоги моего имени, после того, как герцог представил нас и все сели. Его глаза вперились в шрам на моем лбу. – Из мешских Элахадов – это имя я слышал.
– Слышал… где? – спросил я, гадая, откуда же все-таки он родом.
Но Кейн только глянул на меня своими бездонными глазами, нахмурился и стиснул зубы.
– Итак, вы прибыли из Меша… Герцог говорит, что вы прошли через трясину.
– Да. – Я посмотрел на Мэрэма и мастера Йувейна.
В это время жена герцога, Дарва, поправила седеющие волосы и сказала:
– Мы всегда полагались на то, что трясина непроходима. Мы и так из последних сил охраняем границу с Эдаром, не говоря уже о рейдах племени кармэк. Но если надо беспокоиться еще и о том, что ишканы придут с юга, лучше бы нам самим отправиться в эту трясину, на милость обитающих там демонов.
Я покачал головой и улыбнулся.
– В трясине нет демонов.
– Нет? А что же там есть?
– Нечто худшее.
Пока герцог предложил наполнить кубки, чтобы начать заздравные речи, я рассказал о нашем путешествии через трясину. Пришлось, конечно, объяснить, почему мы вообще выбрали сей путь, а это привело к описанию моего поединка с Сальмелу и причинам, заставившим меня покинуть родной дом. Когда я закончил, все долго молчали, внимательно глядя на меня.
– Замечательно, – промолвил герцог Резу. – Солнце, никогда не восходящее, луна, исчезающая, словно дым!.. Если бы я не тревожился из-за герцога Бэрвэна, то сам поехал бы туда, чтобы засвидетельствовать все эти чудеса лично.
– Чудеса? – повторила Дарва. – Если это чудеса, тогда воины кармэка – ангелы, посланные избавить нас от наших врагов.
Герцог пригубил пиво и кивнул мне.
– Может быть, твоя лихорадка заставила тебя видеть то, чего нет?
– Мастер Йувейн и Мэрэм не страдали от лихорадки, однако видели то же самое.
Мэрэм тоже отхлебнул пива и кивнул в подтверждение моих слов.
– Долгое бодрствование порой заставляет неверно воспринимать время, – заметил герцог и улыбнулся матери. – Не правда ли?
– Истинно так, – проворчала Хелениа. – Я не могу спать с тех пор, как герцог Бэрвэн заключил союз с ишканами. И каждая ночь кажется мне месяцем.
Герцог обошел стол, спрашивая семью и гостей о том, что они думают о моей истории. Нэвайра, Чейтра и Эршар склонны были мне верить, а его мать и жена были настроены более скептически. Йошка, старый менестрель, не сомневался в правдивости моих слов, тогда как Таман покачал головой и нетерпеливо забарабанил пальцами по столу.
Кейн удивил меня. Он молча потягивал пиво, а потом сказал, обращаясь к Таману и ко всем присутствующим:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104