Советую вам меня в этом не испытывать.
Еще одна пауза.
– Лейтенант Роббинс – один из лучших инженеров всего флота. Она предъявляет к вам высокие требования, но сама делает вдвое больше, и вы это знаете. Вы также знаете, что она скорее откусит нос капитану, чем подвергнет диверсии «спид». Вы все это знаете. Я требую, чтобы вы вспомнили, что вы это знаете, и прекратили прикидываться. Всякий, у кого с этим проблема и кто хочет ее обсудить, запишитесь ко мне у старшины. Это все. А теперь опять за работу.
Он откинулся на спинку стула, чувствуя полное опустошение. «Я должен преодолеть этот комплекс публичных выступлений», – подумал Питер. Отныне он намерен был постоянно вот так обращаться ко всем своим подчиненным и чувствовал, что это может его раньше времени состарить.
Затем Питер снова обратился к экрану и возобновил просмотр донесений. «Интересно, что Синтия об этом подумает», – мелькнула у него мысль.
Тут раздался стук в дверь, и Редер довольно нетерпеливо сказал:
– Входите.
Синтия Роббинс бочком проскользнула в кабинет – так, словно дверь дальше не открывалась.
– Спасибо, сэр, что вы этим занялись. Я пыталась выяснить, в чем проблема, – она пожала плечами, – но все это делалось так скрытно, что я никого не могла за этим застать. Когда шеф сказал мне, что происходит, я поговорила с соответствующими индивидами и объяснила им, что они нарушают субординацию. Они сказали, что они очень сожалеют и что они не хотели. Сказали, что они просто плохо поняли приказ и лишь все для себя проясняли. – Девушка робко стояла перед столом, и вид у нее был слегка озабоченный. – Они откровенно лгали, сэр. Но я знала, что в прошлом моя прямота вызвала немало сложностей и обид, так что я попробовала… более мягкий подход. – Синтия нахмурилась. – Но это тоже не помогло.
Редер некоторое время просто сидел, положив подбородок на ладонь, а потом сказал:
– Сядьте, Роббинс. – Она села, и ее легкая озабоченность переросла в заметную тревогу. – Вид у вас немного встревоженный, – заметил он.
Роббинс выпрямилась на стуле, и лицо ее превратилось в застывшую маску, хотя слабый румянец все же окрасил ее щеки.
– Прошу прощения, сэр, – раздельно произнесла она.
«Черт, – подумал Редер, – как некстати я это заметил. Но мне вдруг показалось, что ты человек».
– Вот что, лейтенант, – начал он, сложив руки перед собой, – по моему глубокому убеждению, тот факт, что вы достигли вашего нынешнего ранга, это дань вашему таланту и работоспособности. Но насколько я понимаю, никаких командных навыков у вас нет. Будь они у вас, вы бы наверняка в таком положении не оказались. Не знаю, какие обстоятельства очертили стиль вашего поведения, Роббинс, но отныне вам придется обучиться иному стилю. Руководить людьми не значит просто рявкать направо-налево свои приказы. Вы должны понимать людей, которыми вы руководите, должны знать, как их мотивировать. Большая часть этих навыков приходит с опытом, определенный объем которого у вас уже есть. Я вижу вину ваших предыдущих командиров в том, что они позволяли подобному положению дел сохраняться. Но теперь этому будет положен конец. Нам с вами придется вместе над этим работать, потому что из-под моей команды вы не выйдете до тех пор, пока не получите хотя бы самое приблизительное представление о том, как работать с людьми. – Он повернулся к полке у себя за спиной и достал оттуда небольшой кожаный футляр.
– Вот превосходный учебник для начинающих, – сказал Редер, вручая его лейтенанту. – На следующей неделе, когда вы его прочтете, мы его обсудим. – Он сверился с календарем. – Пусть будет тот же день и час, – пробормотал он, делая пометку. – Если, конечно, чего-то непредвиденного не случится. – Питер одарил ее краткой ободряющей улыбкой. «Бедная девочка просто контуженной выглядит», – подумал он. – А теперь нам обоим пора опять за работу.
– Есть, сэр, – сказала Роббинс. На лице у нее сложно было что-то прочесть, зато в голосе звучало откровенное изумление. – Еще раз спасибо вам, сэр, – добавила она и, приняв стойку «смирно», порывисто отдала честь.
Редер по такому случаю даже встал и как полагается ответил. Затем Синтия четко развернулась и вышла из кабинета.
«Пожалуй, она просто застенчива», – подумал Редер. Он уже замечал, что люди, совершенно неспособные внятно выразить свои чувства, часто прибегают ко всяким экстравагантным и неловким жестам, чтобы все-таки дать окружающим понять, что они имеют в виду. Или хотя бы то, что они вообще имеют что-то в виду. Питер покачал головой. «Надеюсь, она не диверсантка, – подумал он. – А то мне даже подумать страшно о сглаживании ее острых углов, если она таковой окажется. С другой стороны, именно острые углы убеждают меня в ее невиновности. Ведь эта девушка просто как бельмо на глазу. Вряд ли успешный шпион обладает таким качеством. Хотя была Мата Хари… Но ее вряд ли можно успешной шпионкой назвать… Ладно, Редер, за работу!» – скомандовал он себе и снова сел, чтобы погрузиться в донесения.
После недельного перелета небольшой конвой уже приближался к точке Транзита. Возглавлял процессию истребитель «Радклиф».
Старшина Донна Ямарильо сидела за пультом, отслеживая сигналы в непосредственном окружении конвоя. Она с головой ушла в запутанные потоки данных, которыми в форме красочных сигналов и колонок текста кормил ее голоэкран. Внезапно ее внимание привлек один особенный эхосигнал, очень похожий на отправку капсулы с донесением через точку Транзита.
«Черт возьми», – подумала Ямарильо, и пальцы ее заплясали на гладкой поверхности пульта, снова запрашивая данные.
– Сэр? – настойчиво обратилась она затем к своему непосредственному начальнику.
Лейтенант Барри Слейд тут же к ней подошел.
– Что у вас, Ямарильо? – спросил он. Она воспроизвела для него сигнал.
– Не знаю, сэр. Похоже на капсулу с донесением. Но когда вокруг столько кораблей, это вполне могло быть разогревочным эхом Транзита… вот, видите?
– Да, похоже на капсулу. Можете сказать, откуда пришел сигнал?
Ямарильо виновато помотала головой.
– Никак нет, сэр. Могу только сказать, что он пришел откуда-то сзади.
– Ладно, – сказал Слейд. – Я доложу капитану. Продолжайте работу. – Он улыбнулся. – Она у вас ладится.
Затем лейтенант сделал четыре шага по узкому кругу капитанского мостика истребителя и нагнулся, чтобы шепнуть несколько слов в ухо своему командиру. Капитан Каминский озабоченно потер щеку, не отрываясь от своего дисплея; способность фокусироваться сразу на нескольких вещах входила в число необходимых командных навыков.
– Закодируйте эхосигнал и пошлите его капитану Каверсу лично, – велел Каминский, а затем пожал плечами. – Больше мы ничего сделать не можем. – «Если это действительно капсула с донесением, – подумал он, – и если она тоже направляется в систему ХНО-67, к тому времени, как мы туда прибудем, от нее уже никаких следов не останется. И если она несет в себе какой-то ущерб, там уже будут готовы нам его нанести».
Каверс молча вошел в кабинет для инструктажа и тихо сел у самой двери. Капитан-лейтенант Сара Джеймс при этом даже бровью не повела, но Каверс ни секунды не сомневался, что она все заметила. Его также порадовало, что ей хватило проницательности распознать его нежелание прерывать инструктаж.
– …особое внимание, по возвращении на «Непобедимый», нужно будет уделить кольцу вокруг газового гиганта, – сказала Сара, очерчивая его лазерной указкой на голокарте. – Есть серьезное подозрение на то, что как минимум корабли прорыва блокады, а также некоторые пиратские суда попытаются скрыться именно здесь, пользуясь преимуществом того, как эти камни, льдины и прочее способны загрязнять детекторные лучи. – Она взглянула на часы. – В Транзит мы входим в одиннадцать сорок. Выходим в двенадцать ноль-ноль. Есть вопросы?
Никто не откликнулся. Тогда Каверс встал и прошел вперед.
– Капитан желает к нам обратиться, – сказала Джеймс. Все ее небольшое звено из двадцати одного человека разом встало по стойке «смирно». Затем Сара отдала капитану честь, и он ей ответил.
– Благодарю вас, капитан-лейтенант, – сказал Каверс, обращаясь лицом к аудитории.
Все сели, готовя свои блокноты на тот случай, если у капитана окажутся для них какие-то новые сведения.
– Я только что получил новую информацию от капитана истребителя «Радклиф» Каминского, которую вам, на мой взгляд, следует знать. Их компьютер зафиксировал эхосигнал, соответствующий сигнатуре капсулы с донесением, запущенной в Транзит.
Каверс оглядел помрачневшие лица своих подчиненных.
– Об этом эхосигнале они знают только то, что он пришел откуда-то сзади. А это означает, что он мог прийти с «Метьюрина», с «Неутомимого» или… – тут он сделал паузу, и гнев заискрился в его глазах, – с «Непобедимого». Отсюда я заключаю, что существует высокая вероятность того, что враг предупрежден о нашем приближении. Следовательно, вы должны действовать с предельной осторожностью. Сознавая при этом, что мы приближаемся не просто к грозному врагу, а к врагу, который предупрежден об опасности.
Оглядев сидящих перед ним мужчин и женщин, капитан перевел дыхание. «Психи» были так уязвимы. Они были фактически безоружны, больше полагаясь на свою скрытность и маневренность. Посылать их такими беззащитными навстречу врагу всегда очень ему не нравилось. А сегодня Каверс чуть ли не палачом себя чувствовал.
– Выше головы, – приказал он разведчикам. И тут же ухмыльнулся. – Нет, лучше ниже. Вернитесь живыми и невредимыми.
Затем Каверс принял стойку «смирно» и отдал честь. Все встали, чтобы достойно ответить. Наступила одна из тех редких минут, когда и Каверс, и Джеймс, и все остальные в кабинете инструктажа в глубине души осознавали, что составляют часть чего-то неизмеримо большего, нежели просто они сами. Наконец Каверс резко опустил руку.
– Все свободны! – рявкнула Джеймс, разрушая волшебные чары.
Когда люди быстро задвигались, она добавила:
– В одиннадцать ноль-ноль всем быть на главной палубе для проверки машин.
– Есть, сэр! – хором откликнулись все. Каверс поднял брови.
– Не рановато ли, капитан-лейтенант?
– Считаю, сэр, лучше помучить себя тщательной проверкой, чем думать об этом потом, когда надо будет о многом другом задумываться, – с улыбкой ответила Сара.
Капитан грустно кивнул, размышляя о том, как бедный Редер пытается в такой вот безнадежной ситуации поднять моральный дух своих подчиненных.
– Полагаю, вы правы, – согласился он. Затем он подал ей руку. – Удачи, капитан-лейтенант. Верните их домой живыми и невредимыми.
– Есть, сэр, – ответила Сара Джеймс, обмениваясь с ним рукопожатием.
– Привет, – произнес негромкий голос у нее за спиной, пока Сара расписывалась в ведомости. Обернувшись, она обнаружила, что коммандер Редер ей улыбается. «Что-то он застенчиво улыбается», – подумала она.
– Вот, пришел вам удачи пожелать, – сказал Питер, подавая ей руку.
На секунду Сара задумалась, не правдив ли тот слух. Быть может, Редер и впрямь какой-то главный шпион, явившийся на помощь диверсантке Синтии Роббинс? Она обменялась с ним очень кратким рукопожатием.
– Спасибо, коммандер, – сказала она. Питер с прищуром взглянул на свою ладонь.
– Я ее мыл, – с жаром произнес он. – Честное бортинженерское.
Сара улыбнулась – просто не смогла удержаться. Слишком уж убедительно этот человек оскорбленную невинность разыгрывал. Тут вмешался механик:
– У меня здесь еще, капитан-лейтенант. – Он протянул ей ручку и блокнот.
– Хорошо, Хафф, я сам об этом позабочусь, – сказал Редер, забирая у него перо с блокнотом.
«Все равно пилоты „спидов“ мне не по вкусу», – мысленно проворчала Сара, когда он подал ей блокнот и она там расписалась. Редер не сказал ни слова, но она чувствовала, что он на нее смотрит.
– Ну что, коммандер, хотелось бы с нами полететь? – дерзко спросила она.
– Нет, мэм, – с жаром отозвался он. – Оказываясь лицом к лицу с мокаками, я бы хотел оружие иметь, а не просто набор датчиков. Чего мне по-настоящему хочется, это чтобы с вами можно было несколько «спидов» послать. Чтобы они вам, простите, тыл прикрыли.
– Нет уж, спасибо, – сказала Сара. – «Спиды» чересчур резкие. Меня вполне маскировка наших «психов» устраивает. – Возвращая перо, она подняла на него глаза. – Мы в полном порядке вернемся, – заверила она коммандера.
– Хорошо бы. – Редер энергично кивнул. Пряча улыбку, Сара взглянула на часы.
– Ну что ж, мне пора идти готовиться. – Она снова подняла взгляд. – Спасибо за добрые пожелания, коммандер. – Затем Сара повернулась и пошла к помещению для дежурных экипажей, чувствуя, что он за ней наблюдает, и испытывая желание оглянуться и проверить свою догадку. «А если он уже ушел – что тогда с моим самолюбием станется?» – подумала она и мысленно хихикнула.
Так что Сара почти с вызовом смотрела прямо перед собой и так и не узнала о том, что Редер всю дорогу неотрывно за ней наблюдал.
Редер смотрел, как «психи» вихрем вылетают из стартового порта авианосца. В груди у него было очень странное чувство. Его сердце определенно билось быстрее, чем для него было предусмотрено.
«Что-то тяжело у меня от этой картины на душе, – подумал Питер. – После всего случившегося слишком мало надежды, что эта миссия пройдет без сучка и задоринки. Да и закон подлости еще никто не отменял. Но что касается моей палубы, то я просто не знаю, что там еще можно было поделать».
Последние несколько суток Редер зверски себя изматывал, по несколько раз проверяя все, что только можно было проверить.
Наложив предохранительные печати на все «спиды» и «психи» на главной палубе, он до самого последнего момента их не снимал. И черт побери, как же из-за всего этого ныл Бут, как он зудел про ненужные расходы, про дурацкие идеи, как без конца напоминал: «Мы все и так знаем, коммандер, кто преступник». Пока наконец Редер ему не сказал:
– Что ж, этот запрос я вполне могу оформить и через капитана. Мне только кажется, что так проще.
После этого у всех необходимых печатей словно бы выросли крылья и они как бы сами собой прилетели на главную палубу.
«Вернись целой и невредимой, Сара Джеймс», – в сотый раз пожелал Редер, прежде чем окончательно обратить свои мысли на подготовку «спидов» к старту.
Можно было забыться в работе. И наконец-то, наконец-то он вот-вот должен был снова ударить по врагу. Редер взглянул на свою искусственную руку и мрачно улыбнулся.
Сара вполне могла докладывать о чистом коридоре до базы мокаков. Никаких враждебных действий, никаких признаков перемещений судов… «Что-то здесь не так, – нервно подумала она. – Слишком тихо». Поняв, насколько это затасканное клише, Сара улыбнулась.
Руки ее вовсю работали в управляющих лунках. Огоньки и символы пробегали по голоэкранам, что поднимались перед ее перегрузочным креслом: нейтринные сигнатуры, термальные сигнатуры и все прочее включая оптику и радар.
– Что-то здесь не так, – сказал у нее за спиной Йот, стрелок, словно бы эхом откликаясь на ее мысли.
Отсек управления «психа» имел два узких прямоугольника для оператора датчиками и стрелка, оставляя совсем узкий клинышек для пилота. Все трое лежали, заключенные в лепестки своих кресел, которые могли подниматься и поворачиваться на магнитных подвесах, обращая своих седоков лицом к тому или иному прибору. Вокруг царила мертвая тишина, если не считать фонового гула силовых установок и вентиляторов; шлемы у всех троих на данный момент были расстегнуты.
– Да, – согласилась Сара. – На этой базе, похоже, ничего, кроме нескольких грузовых кораблей и пригоршни мокакских «спидов». – «С другой стороны, – подумала она, – здесь может быть такая наземная оборона, что чертям тошно станет. В таком случае они тут под непроницаемым колпаком сидят».
И Сара покачала головой.
– Пора лететь назад, – сказала она Дэвису, пилоту. Затем она нагнулась над приборным щитком, хмурясь так напряженно, словно только так она могла заставить приборы выдать ей необходимую информацию.
Питер Редер сидел в темноте, наблюдая за тем, как десантники с «Неутомимого» предпринимают штурм базы мокаков. Пользовался он при этом как общим видом, так и экранными врезками с их нашлемных камер. Строго говоря, это было против правил, но все же он сделал несколько модификаций. Взгляд его метался туда-сюда. На самом деле сигнал тревоги дал бы ему знать в тот самый момент, когда от бортинженерного отдела действительно бы что-то потребовалось, но это ожидание было просто невыносимо. Теперь он мог лишь наблюдать. Капитану Каверсу тоже оставалось только наблюдать – ждать и молча молиться, пока мужчины и женщины из Космического Отряда реально сталкивались с врагом. Оставалось следить за изображением…
…Медленно покачивающийся мокакский «спид» попал в прицел орудийной установки одного из «спидов» эскадрильи «Непобедимого», и та тут же его отоварила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Еще одна пауза.
– Лейтенант Роббинс – один из лучших инженеров всего флота. Она предъявляет к вам высокие требования, но сама делает вдвое больше, и вы это знаете. Вы также знаете, что она скорее откусит нос капитану, чем подвергнет диверсии «спид». Вы все это знаете. Я требую, чтобы вы вспомнили, что вы это знаете, и прекратили прикидываться. Всякий, у кого с этим проблема и кто хочет ее обсудить, запишитесь ко мне у старшины. Это все. А теперь опять за работу.
Он откинулся на спинку стула, чувствуя полное опустошение. «Я должен преодолеть этот комплекс публичных выступлений», – подумал Питер. Отныне он намерен был постоянно вот так обращаться ко всем своим подчиненным и чувствовал, что это может его раньше времени состарить.
Затем Питер снова обратился к экрану и возобновил просмотр донесений. «Интересно, что Синтия об этом подумает», – мелькнула у него мысль.
Тут раздался стук в дверь, и Редер довольно нетерпеливо сказал:
– Входите.
Синтия Роббинс бочком проскользнула в кабинет – так, словно дверь дальше не открывалась.
– Спасибо, сэр, что вы этим занялись. Я пыталась выяснить, в чем проблема, – она пожала плечами, – но все это делалось так скрытно, что я никого не могла за этим застать. Когда шеф сказал мне, что происходит, я поговорила с соответствующими индивидами и объяснила им, что они нарушают субординацию. Они сказали, что они очень сожалеют и что они не хотели. Сказали, что они просто плохо поняли приказ и лишь все для себя проясняли. – Девушка робко стояла перед столом, и вид у нее был слегка озабоченный. – Они откровенно лгали, сэр. Но я знала, что в прошлом моя прямота вызвала немало сложностей и обид, так что я попробовала… более мягкий подход. – Синтия нахмурилась. – Но это тоже не помогло.
Редер некоторое время просто сидел, положив подбородок на ладонь, а потом сказал:
– Сядьте, Роббинс. – Она села, и ее легкая озабоченность переросла в заметную тревогу. – Вид у вас немного встревоженный, – заметил он.
Роббинс выпрямилась на стуле, и лицо ее превратилось в застывшую маску, хотя слабый румянец все же окрасил ее щеки.
– Прошу прощения, сэр, – раздельно произнесла она.
«Черт, – подумал Редер, – как некстати я это заметил. Но мне вдруг показалось, что ты человек».
– Вот что, лейтенант, – начал он, сложив руки перед собой, – по моему глубокому убеждению, тот факт, что вы достигли вашего нынешнего ранга, это дань вашему таланту и работоспособности. Но насколько я понимаю, никаких командных навыков у вас нет. Будь они у вас, вы бы наверняка в таком положении не оказались. Не знаю, какие обстоятельства очертили стиль вашего поведения, Роббинс, но отныне вам придется обучиться иному стилю. Руководить людьми не значит просто рявкать направо-налево свои приказы. Вы должны понимать людей, которыми вы руководите, должны знать, как их мотивировать. Большая часть этих навыков приходит с опытом, определенный объем которого у вас уже есть. Я вижу вину ваших предыдущих командиров в том, что они позволяли подобному положению дел сохраняться. Но теперь этому будет положен конец. Нам с вами придется вместе над этим работать, потому что из-под моей команды вы не выйдете до тех пор, пока не получите хотя бы самое приблизительное представление о том, как работать с людьми. – Он повернулся к полке у себя за спиной и достал оттуда небольшой кожаный футляр.
– Вот превосходный учебник для начинающих, – сказал Редер, вручая его лейтенанту. – На следующей неделе, когда вы его прочтете, мы его обсудим. – Он сверился с календарем. – Пусть будет тот же день и час, – пробормотал он, делая пометку. – Если, конечно, чего-то непредвиденного не случится. – Питер одарил ее краткой ободряющей улыбкой. «Бедная девочка просто контуженной выглядит», – подумал он. – А теперь нам обоим пора опять за работу.
– Есть, сэр, – сказала Роббинс. На лице у нее сложно было что-то прочесть, зато в голосе звучало откровенное изумление. – Еще раз спасибо вам, сэр, – добавила она и, приняв стойку «смирно», порывисто отдала честь.
Редер по такому случаю даже встал и как полагается ответил. Затем Синтия четко развернулась и вышла из кабинета.
«Пожалуй, она просто застенчива», – подумал Редер. Он уже замечал, что люди, совершенно неспособные внятно выразить свои чувства, часто прибегают ко всяким экстравагантным и неловким жестам, чтобы все-таки дать окружающим понять, что они имеют в виду. Или хотя бы то, что они вообще имеют что-то в виду. Питер покачал головой. «Надеюсь, она не диверсантка, – подумал он. – А то мне даже подумать страшно о сглаживании ее острых углов, если она таковой окажется. С другой стороны, именно острые углы убеждают меня в ее невиновности. Ведь эта девушка просто как бельмо на глазу. Вряд ли успешный шпион обладает таким качеством. Хотя была Мата Хари… Но ее вряд ли можно успешной шпионкой назвать… Ладно, Редер, за работу!» – скомандовал он себе и снова сел, чтобы погрузиться в донесения.
После недельного перелета небольшой конвой уже приближался к точке Транзита. Возглавлял процессию истребитель «Радклиф».
Старшина Донна Ямарильо сидела за пультом, отслеживая сигналы в непосредственном окружении конвоя. Она с головой ушла в запутанные потоки данных, которыми в форме красочных сигналов и колонок текста кормил ее голоэкран. Внезапно ее внимание привлек один особенный эхосигнал, очень похожий на отправку капсулы с донесением через точку Транзита.
«Черт возьми», – подумала Ямарильо, и пальцы ее заплясали на гладкой поверхности пульта, снова запрашивая данные.
– Сэр? – настойчиво обратилась она затем к своему непосредственному начальнику.
Лейтенант Барри Слейд тут же к ней подошел.
– Что у вас, Ямарильо? – спросил он. Она воспроизвела для него сигнал.
– Не знаю, сэр. Похоже на капсулу с донесением. Но когда вокруг столько кораблей, это вполне могло быть разогревочным эхом Транзита… вот, видите?
– Да, похоже на капсулу. Можете сказать, откуда пришел сигнал?
Ямарильо виновато помотала головой.
– Никак нет, сэр. Могу только сказать, что он пришел откуда-то сзади.
– Ладно, – сказал Слейд. – Я доложу капитану. Продолжайте работу. – Он улыбнулся. – Она у вас ладится.
Затем лейтенант сделал четыре шага по узкому кругу капитанского мостика истребителя и нагнулся, чтобы шепнуть несколько слов в ухо своему командиру. Капитан Каминский озабоченно потер щеку, не отрываясь от своего дисплея; способность фокусироваться сразу на нескольких вещах входила в число необходимых командных навыков.
– Закодируйте эхосигнал и пошлите его капитану Каверсу лично, – велел Каминский, а затем пожал плечами. – Больше мы ничего сделать не можем. – «Если это действительно капсула с донесением, – подумал он, – и если она тоже направляется в систему ХНО-67, к тому времени, как мы туда прибудем, от нее уже никаких следов не останется. И если она несет в себе какой-то ущерб, там уже будут готовы нам его нанести».
Каверс молча вошел в кабинет для инструктажа и тихо сел у самой двери. Капитан-лейтенант Сара Джеймс при этом даже бровью не повела, но Каверс ни секунды не сомневался, что она все заметила. Его также порадовало, что ей хватило проницательности распознать его нежелание прерывать инструктаж.
– …особое внимание, по возвращении на «Непобедимый», нужно будет уделить кольцу вокруг газового гиганта, – сказала Сара, очерчивая его лазерной указкой на голокарте. – Есть серьезное подозрение на то, что как минимум корабли прорыва блокады, а также некоторые пиратские суда попытаются скрыться именно здесь, пользуясь преимуществом того, как эти камни, льдины и прочее способны загрязнять детекторные лучи. – Она взглянула на часы. – В Транзит мы входим в одиннадцать сорок. Выходим в двенадцать ноль-ноль. Есть вопросы?
Никто не откликнулся. Тогда Каверс встал и прошел вперед.
– Капитан желает к нам обратиться, – сказала Джеймс. Все ее небольшое звено из двадцати одного человека разом встало по стойке «смирно». Затем Сара отдала капитану честь, и он ей ответил.
– Благодарю вас, капитан-лейтенант, – сказал Каверс, обращаясь лицом к аудитории.
Все сели, готовя свои блокноты на тот случай, если у капитана окажутся для них какие-то новые сведения.
– Я только что получил новую информацию от капитана истребителя «Радклиф» Каминского, которую вам, на мой взгляд, следует знать. Их компьютер зафиксировал эхосигнал, соответствующий сигнатуре капсулы с донесением, запущенной в Транзит.
Каверс оглядел помрачневшие лица своих подчиненных.
– Об этом эхосигнале они знают только то, что он пришел откуда-то сзади. А это означает, что он мог прийти с «Метьюрина», с «Неутомимого» или… – тут он сделал паузу, и гнев заискрился в его глазах, – с «Непобедимого». Отсюда я заключаю, что существует высокая вероятность того, что враг предупрежден о нашем приближении. Следовательно, вы должны действовать с предельной осторожностью. Сознавая при этом, что мы приближаемся не просто к грозному врагу, а к врагу, который предупрежден об опасности.
Оглядев сидящих перед ним мужчин и женщин, капитан перевел дыхание. «Психи» были так уязвимы. Они были фактически безоружны, больше полагаясь на свою скрытность и маневренность. Посылать их такими беззащитными навстречу врагу всегда очень ему не нравилось. А сегодня Каверс чуть ли не палачом себя чувствовал.
– Выше головы, – приказал он разведчикам. И тут же ухмыльнулся. – Нет, лучше ниже. Вернитесь живыми и невредимыми.
Затем Каверс принял стойку «смирно» и отдал честь. Все встали, чтобы достойно ответить. Наступила одна из тех редких минут, когда и Каверс, и Джеймс, и все остальные в кабинете инструктажа в глубине души осознавали, что составляют часть чего-то неизмеримо большего, нежели просто они сами. Наконец Каверс резко опустил руку.
– Все свободны! – рявкнула Джеймс, разрушая волшебные чары.
Когда люди быстро задвигались, она добавила:
– В одиннадцать ноль-ноль всем быть на главной палубе для проверки машин.
– Есть, сэр! – хором откликнулись все. Каверс поднял брови.
– Не рановато ли, капитан-лейтенант?
– Считаю, сэр, лучше помучить себя тщательной проверкой, чем думать об этом потом, когда надо будет о многом другом задумываться, – с улыбкой ответила Сара.
Капитан грустно кивнул, размышляя о том, как бедный Редер пытается в такой вот безнадежной ситуации поднять моральный дух своих подчиненных.
– Полагаю, вы правы, – согласился он. Затем он подал ей руку. – Удачи, капитан-лейтенант. Верните их домой живыми и невредимыми.
– Есть, сэр, – ответила Сара Джеймс, обмениваясь с ним рукопожатием.
– Привет, – произнес негромкий голос у нее за спиной, пока Сара расписывалась в ведомости. Обернувшись, она обнаружила, что коммандер Редер ей улыбается. «Что-то он застенчиво улыбается», – подумала она.
– Вот, пришел вам удачи пожелать, – сказал Питер, подавая ей руку.
На секунду Сара задумалась, не правдив ли тот слух. Быть может, Редер и впрямь какой-то главный шпион, явившийся на помощь диверсантке Синтии Роббинс? Она обменялась с ним очень кратким рукопожатием.
– Спасибо, коммандер, – сказала она. Питер с прищуром взглянул на свою ладонь.
– Я ее мыл, – с жаром произнес он. – Честное бортинженерское.
Сара улыбнулась – просто не смогла удержаться. Слишком уж убедительно этот человек оскорбленную невинность разыгрывал. Тут вмешался механик:
– У меня здесь еще, капитан-лейтенант. – Он протянул ей ручку и блокнот.
– Хорошо, Хафф, я сам об этом позабочусь, – сказал Редер, забирая у него перо с блокнотом.
«Все равно пилоты „спидов“ мне не по вкусу», – мысленно проворчала Сара, когда он подал ей блокнот и она там расписалась. Редер не сказал ни слова, но она чувствовала, что он на нее смотрит.
– Ну что, коммандер, хотелось бы с нами полететь? – дерзко спросила она.
– Нет, мэм, – с жаром отозвался он. – Оказываясь лицом к лицу с мокаками, я бы хотел оружие иметь, а не просто набор датчиков. Чего мне по-настоящему хочется, это чтобы с вами можно было несколько «спидов» послать. Чтобы они вам, простите, тыл прикрыли.
– Нет уж, спасибо, – сказала Сара. – «Спиды» чересчур резкие. Меня вполне маскировка наших «психов» устраивает. – Возвращая перо, она подняла на него глаза. – Мы в полном порядке вернемся, – заверила она коммандера.
– Хорошо бы. – Редер энергично кивнул. Пряча улыбку, Сара взглянула на часы.
– Ну что ж, мне пора идти готовиться. – Она снова подняла взгляд. – Спасибо за добрые пожелания, коммандер. – Затем Сара повернулась и пошла к помещению для дежурных экипажей, чувствуя, что он за ней наблюдает, и испытывая желание оглянуться и проверить свою догадку. «А если он уже ушел – что тогда с моим самолюбием станется?» – подумала она и мысленно хихикнула.
Так что Сара почти с вызовом смотрела прямо перед собой и так и не узнала о том, что Редер всю дорогу неотрывно за ней наблюдал.
Редер смотрел, как «психи» вихрем вылетают из стартового порта авианосца. В груди у него было очень странное чувство. Его сердце определенно билось быстрее, чем для него было предусмотрено.
«Что-то тяжело у меня от этой картины на душе, – подумал Питер. – После всего случившегося слишком мало надежды, что эта миссия пройдет без сучка и задоринки. Да и закон подлости еще никто не отменял. Но что касается моей палубы, то я просто не знаю, что там еще можно было поделать».
Последние несколько суток Редер зверски себя изматывал, по несколько раз проверяя все, что только можно было проверить.
Наложив предохранительные печати на все «спиды» и «психи» на главной палубе, он до самого последнего момента их не снимал. И черт побери, как же из-за всего этого ныл Бут, как он зудел про ненужные расходы, про дурацкие идеи, как без конца напоминал: «Мы все и так знаем, коммандер, кто преступник». Пока наконец Редер ему не сказал:
– Что ж, этот запрос я вполне могу оформить и через капитана. Мне только кажется, что так проще.
После этого у всех необходимых печатей словно бы выросли крылья и они как бы сами собой прилетели на главную палубу.
«Вернись целой и невредимой, Сара Джеймс», – в сотый раз пожелал Редер, прежде чем окончательно обратить свои мысли на подготовку «спидов» к старту.
Можно было забыться в работе. И наконец-то, наконец-то он вот-вот должен был снова ударить по врагу. Редер взглянул на свою искусственную руку и мрачно улыбнулся.
Сара вполне могла докладывать о чистом коридоре до базы мокаков. Никаких враждебных действий, никаких признаков перемещений судов… «Что-то здесь не так, – нервно подумала она. – Слишком тихо». Поняв, насколько это затасканное клише, Сара улыбнулась.
Руки ее вовсю работали в управляющих лунках. Огоньки и символы пробегали по голоэкранам, что поднимались перед ее перегрузочным креслом: нейтринные сигнатуры, термальные сигнатуры и все прочее включая оптику и радар.
– Что-то здесь не так, – сказал у нее за спиной Йот, стрелок, словно бы эхом откликаясь на ее мысли.
Отсек управления «психа» имел два узких прямоугольника для оператора датчиками и стрелка, оставляя совсем узкий клинышек для пилота. Все трое лежали, заключенные в лепестки своих кресел, которые могли подниматься и поворачиваться на магнитных подвесах, обращая своих седоков лицом к тому или иному прибору. Вокруг царила мертвая тишина, если не считать фонового гула силовых установок и вентиляторов; шлемы у всех троих на данный момент были расстегнуты.
– Да, – согласилась Сара. – На этой базе, похоже, ничего, кроме нескольких грузовых кораблей и пригоршни мокакских «спидов». – «С другой стороны, – подумала она, – здесь может быть такая наземная оборона, что чертям тошно станет. В таком случае они тут под непроницаемым колпаком сидят».
И Сара покачала головой.
– Пора лететь назад, – сказала она Дэвису, пилоту. Затем она нагнулась над приборным щитком, хмурясь так напряженно, словно только так она могла заставить приборы выдать ей необходимую информацию.
Питер Редер сидел в темноте, наблюдая за тем, как десантники с «Неутомимого» предпринимают штурм базы мокаков. Пользовался он при этом как общим видом, так и экранными врезками с их нашлемных камер. Строго говоря, это было против правил, но все же он сделал несколько модификаций. Взгляд его метался туда-сюда. На самом деле сигнал тревоги дал бы ему знать в тот самый момент, когда от бортинженерного отдела действительно бы что-то потребовалось, но это ожидание было просто невыносимо. Теперь он мог лишь наблюдать. Капитану Каверсу тоже оставалось только наблюдать – ждать и молча молиться, пока мужчины и женщины из Космического Отряда реально сталкивались с врагом. Оставалось следить за изображением…
…Медленно покачивающийся мокакский «спид» попал в прицел орудийной установки одного из «спидов» эскадрильи «Непобедимого», и та тут же его отоварила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39