что умение контактировать с людьми Ц это всё и вся.
В результате уже в следующем семестре я потерпел поражение на выборах. Я
отказался от музыки, чтобы войти в ученический совет, а теперь моей полит
ической карьере наступил конец, так как я перестал здороваться с ученика
ми и поддерживать с ними дружеские отношения. Это послужило мне хорошим
уроком для понимания того, что означает лидерство.
Несмотря на всю эту мою внеучебную деятельность, мне все же удалось заня
ть по успеваемости двенадцатое место среди девятисот с лишним выпускни
ков школы. Чтобы продемонстрировать, какие надежды на меня возлагались в
годы учения, приведу реакцию отца на занятое мною место по окончании шко
лы: «Почему же ты оказался не на первом месте?» При этом у него было такое в
ыражение, будто я вовсе провалился на выпускных экзаменах.
К моменту, когда я собирался поступить в колледж, у меня уже была солидная
подготовка по общеобразовательным дисциплинам Ц чтению, письму и умен
ию выступать перед публикой. При хороших учителях и способности сосредо
точиться можно было, опираясь на эти навыки, далеко пойти.
Спустя годы, когда мои дети спрашивали, чему учиться, мой неизменный сове
т сводился к тому, что им необходимо получить хорошее образование в обла
сти гуманитарных наук. Хотя я придаю большое значение изучению истории,
мне было безразлично, запомнили ли они все даты и названия мест сражений
Гражданской войны в США. Главное Ц это заложить прочные основы знаний в
области литературы, хорошо овладеть устной и письменной речью.
Внезапно, посреди моего последнего года учебы в школе, Япония совершила
нападение на Пёрл-Харбор. Речи президента Рузвельта всех нас взволновал
и и наполнили гневом против японцев, страна единодушно сплотилась вокру
г национального флага. Вся страна моментально оказалась наэлектризова
нной и объединенной. То чрезвычайное событие научило меня чему-то таком
у, что запало мне в душу на всю жизнь. Часто внезапная катастрофа заставля
ет людей тесно сплотиться.
Подобно большинству юношей в тот декабрь 1941 года, я с нетерпением ждал при
зыва в армию. По иронии судьбы, болезнь, которая едва не погубила меня, теп
ерь послужила причиной того, что я остался в живых. К моему глубокому огор
чению, военно-медицинская комиссия признала меня лишь ограниченно годн
ым, из чего следовало, что служба в ВВС и участие в военных действиях мне п
ротивопоказаны. Хотя я вполне выздоровел и был совершенно потрясен таки
м решением, но в армию не принимали никого, кто в прошлом болел ревматизмо
м. Однако я не чувствовал себя больным, и год или два спустя, когда впервые
проходил медицинскую комиссию на предмет страхования жизни, доктор спр
осил меня: «Вы вполне здоровый юноша, почему вы не за океаном?»
Большинство моих однокашников были призваны в вооруженные силы, и многи
е из них погибли. Мы были выпускниками 1942 года, и ребят в возрасте 17 или 18 лет о
тправляли в учебный лагерь для новобранцев, а затем через Атлантический
океан туда, где немцы задавали нам жару. До сих пор я иногда просматриваю с
вой школьный справочник и испытываю чувство скорби за всех выпускников
средней школы Аллентауна, которые погибли за океаном, защищая демократи
ю.
Поскольку война во Вьетнаме ничего общего не имеет со второй мировой вой
ной, молодые читатели, наслышанные лишь о вьетнамской войне, не в состоян
ии понять, что должен был чувствовать юноша, который оказался лишенным в
озможности послужить своей стране, когда она в этом остро нуждалась. Чув
ство патриотизма горело во мне, и я мечтал ни много ни мало как о том, чтобы
сесть за штурвал бомбардировщика и отомстить Гитлеру и его войскам.
Оказаться во время той войны в положении человека, не допущенного медици
нской комиссией в действующую армию, представлялось мне позорным, и я ст
ал считать себя неполноценным гражданином. Большинство моих друзей и ро
дственников отправились воевать с немцами. Мне мерещилось, что я единств
енный юноша в Америке, не участвующий в боях. Поэтому мне не оставалось ни
чего другого, как с головой уйти в свои книги.
К этому времени я проникся интересом к инженерному делу и начал присматр
иваться к нескольким колледжам технического профиля. Одним из лучших в с
тране считался колледж Пардю. Я подал туда заявление о приеме с предоста
влением стипендии и, когда получил отказ, ощутил себя совершенно раздавл
енным. Между тем в Калифорнийском технологическом институте, Массачусе
тском технологическом институте, Корнеллском и Лихайском университета
х также существовали первоклассные инженерные факультеты. Я наконец вы
брал Лихайский университет, так как он находился в получасе езды от моег
о дома в Аллентауне и мне не пришлось уехать далеко от семьи.
Лихайский университет в Бетлехеме, штат Пенсильвания, представлял собо
й что-то вроде вуза-спутника при компании «Бетлехем стил». Его металлург
ический и химико-технологический факультеты числились среди лучших в м
ире. Но учиться там на первых курсах было равнозначно пребыванию в армей
ском лагере для новобранцев. Любого студента, не сумевшего соответствов
ать довольно высоким средним требованиям в учебе к концу второго курса,
вежливо просили покинуть стены университета. Занятия в нем шли шесть дне
й в неделю, а с восьми утра каждую субботу читался еще курс статистики. Бол
ьшинство студентов пропускали эти утренние занятия, но я добился по стат
истике высшей отметки, причем не столько благодаря своим успехам, скольк
о тому, что я регулярно являлся в аудиторию, тогда как другие парни отсыпа
лись после вечерних кутежей по пятницам.
Не хочу этим сказать, что во время учебы в университете я совсем не уделял
времени развлечениям. Я любил временами повеселиться, поиграть в футбол
и посидеть с ребятами за кружкой пива. Я совершал также поездки в Нью-Йорк
и Филадельфию, где у меня были знакомые девушки.
Но по мере того, как война затягивалась, у меня пропадала охота убивать зр
я время. Еще маленьким мальчиком я приучил себя выполнять домашние задан
ия сразу по возвращении из школы, чтобы после ужина можно было поиграть. П
оэтому, когда я поступил в университет, я уже умел сосредоточиться и усер
дно трудиться над литературой, выключив радио и не давая себя отвлечь ни
чем другим. Я обычно твердил себе: «В течение ближайших трех часов я буду р
аботать изо всех сил. И только по прошествии трех часов я оставлю это дело
и отправлюсь в кино».
Чтобы преуспеть в бизнесе, как, впрочем, и почти во всем другом, самое глав
ное Ц это уметь сосредоточиться и рационально пользоваться своим врем
енем. После окончания университета я всегда упорно работал всю неделю и
старался высвобождать уик-энды для семьи и отдыха. За исключением перио
дов чрезвычайных обстоятельств, я никогда не работал в пятницу вечером,
в субботу и воскресенье. Чтобы вновь привести себя в рабочее состояние, я
в ночь на воскресенье неизменно набрасывал себе план тех дел, какие наме
ревался выполнить на предстоящей неделе. Именно такой распорядок я уста
новил себе и в Лихайском университете.
Меня всегда поражает, как много людей не в состоянии строго следить за со
бственным распорядком дня. Часто менеджеры, обращаясь ко мне, сообщали с
гордостью: «Послушай, в прошлом году я так много работал, что даже не воспо
льзовался отпуском». Гордиться здесь вовсе нечем. Мне всегда хотелось от
ветить: «Ну и глупец же ты! Хочешь меня убедить в том, что способен нести от
ветственность за объект стоимостью 80 миллионов долларов, тогда как не мо
жешь выделить в течение года две недели и отправиться куда-либо с семьей
и несколько развлечься?»
Чтобы целесообразно использовать свое время, необходимо твердо осозна
ть, что именно главное в твоей работе, а затем отдать себя целиком осущест
влению этого главного. В этом заключается еще один урок, который я получи
л в Лихае. У меня могли быть на следующий день занятия по пяти предметам, в
том числе на одном из них предстояло сделать устное выступление; и для то
го, чтобы в этом выступлении не выглядеть глупым, мне надо было к нему хоро
шо подготовиться. Тому, кто хочет стать специалистом в области решения л
юбых задач в бизнесе, следует прежде всего научиться определять приорит
еты. Конечно, масштаб времени в бизнесе и в колледже различен. В колледже м
не приходилось прикидывать, что я могу сделать за один вечер. В бизнесе эт
от масштаб может колебаться от трех месяцев до трех лет.
Мой опыт свидетельствует, что если довольно рано на жизненном пути не ов
ладеть таким рациональным мышлением, то впоследствии это уже практичес
ки неосуществимо. Умение определить приоритетные дела и способность пр
авильно распределять свое время Ц это не такие качества, которые можно
мимоходом приобрести в Гарвардской школе бизнеса. Официальный учебный
курс может дать много знаний, но ряд жизненно важных навыков человек обя
зан выработать у себя сам.
Успешной учебе в колледже способствовало не только мое умение сосредот
очиться. Мне еще и повезло. По мере того как все больше студентов призывал
и в армию, численность учебных групп в Лихае все сокращалась. Преподават
ель, привыкший читать курс лекций перед пятьюдесятью студентами, теперь
вдруг должен был вести семинар из пяти человек. В результате я получил в у
ниверситете необычайно хорошее образование.
В малочисленных учебных группах каждому студенту уделялось очень боль
шое внимание. Преподаватель имел возможность обратиться к студенту со с
ловами: «Объясни мне, почему тебе трудно выполнить чертеж этой машины, и я
помогу тебе разобраться в нем». Таким образом, сами исторические обстоят
ельства позволили мне пройти курс отличного обучения. Сразу после войны
, с принятием закона о льготах для демобилизованных, та же группа в Лихайс
ком университете могла насчитывать семьдесят студентов. При таких усло
виях мне удалось бы приобрести лишь половину объема фактически получен
ных знаний.
На мое усердие в университетских занятиях влияла также требовательнос
ть отца, типичная для иммигрантских семей, где считалось, что юноша, котор
ому посчастливилось попасть в колледж, должен восполнить недостаток об
разования у его родителей. Мой долг состоял в том, чтобы максимально испо
льзовать открывшиеся мне возможности, которых сами они были лишены, и, сл
едовательно, я обязан был учиться лучше всех других студентов.
Однако это было легче сказать, чем сделать. Первый семестр оказался для м
еня особенно трудным. Когда я на своем факультете не попал в список студе
нтов с наивысшими отметками, мною без промедления занялся отец. Почему, р
ассуждал он, я, проявивший достаточно высокие способности в средней школ
е, чтобы оказаться в числе первых среди ее выпускников, мог лишь нескольк
о месяцев спустя превратиться в тупицу? Он предположил, что я попросту бе
здельничал. Мне не удалось убедить его в том, что колледж коренным образо
м отличается от средней школы. В Лихайском университете каждый студент о
бладал высокой подготовкой, в противном случае его бы туда не допустили.
На первом курсе я почти провалился по физике. Преподавал ее иммигрант из
Вены по фамилии Бергманн, который говорил с таким сильным акцентом, что е
го очень трудно было понимать. Он был крупным ученым, но ему не хватало тер
пения учить первокурсников. К несчастью, его курс был обязательным для в
сех, кто специализировался по машиностроению.
И все же, несмотря на мои затруднения по его предмету, мы как-то подружили
сь с профессором Бергманном. Мы прогуливались вокруг здания университе
та, и он мне подробно рассказывал о новейших достижениях и открытиях в фи
зике. Он проявлял особый интерес к расщеплению атома, которое в то время е
ще относилось к области научной фантастики. Для меня все это звучало как
китайская грамота, понимал я из того, что он рассказывал, очень мало, но гл
авный ход его мыслей мне все же удавалось проследить.
С Бергманном была связана какая-то тайна. Каждую пятницу он резко обрыва
л занятия и покидал университет до понедельника. Лишь несколько лет спус
тя я узнал его секрет. Учитывая круг его интересов, я, вероятно, должен был
и раньше догадаться. Каждый уик-энд он проводил в Нью-Йорке, работая над «
Манхэттенским проектом». Иными словами, в дни и часы, когда Бергманн не пр
еподавал в Лихайском университете, он работал над созданием атомной бом
бы.
Несмотря на нашу дружбу с Бергманном и на его частные консультации, мне у
далось на первом курсе добиться по физике лишь отметки «Д», самой низкой
за время моей учебы в Лихайском университете. В средней школе математика
у меня шла хорошо, а здесь я просто оказался не готовым к встрече с миром м
атематического анализа и дифференциальных уравнений.
В дальнейшем я поумнел и сменил специализацию, переключился с машиностр
оения на организацию производства. Вскоре мои отметки пошли вверх. К пос
леднему курсу я перешел от таких достигших высокого уровня развития нау
к, как гидравлика и термодинамика, к изучению экономических дисциплин Ц
проблем рабочей силы, статистики, бухгалтерского учета. Эти предметы да
лись мне гораздо лучше, и последний курс я закончил с высшими отметками. Я
поставил себе целью добиться среднего коэффициента отметок в 3,5, чтобы за
кончить университет с отличием. Мне это удалось почти точнехонько Ц мой
средний коэффициент составил 3,53. Говорят, что наше поколение умеет за себ
я постоять. Но надо было видеть, как упорно мы работали!
Помимо инженерных и экономических дисциплин, я в течение четырех лет в Л
ихайском университете изучал также психологию и психопатологию. Я вовс
е не иронизирую, когда утверждаю, что эти предметы были, вероятно, самыми ц
енными из всех университетских дисциплин. То, что я скажу, может показать
ся плохим каламбуром, но это истинная правда: мне приходилось гораздо бо
льше пользоваться уроками этих дисциплин в обращении с ловкачами (nuts) в ми
ре корпораций, чем уроками инженерных дисциплин в обращении с гайками (nuts)
и болтами при конструировании автомобилей.
На одном курсе мы три раза в неделю вторую половину дня и вечер проводили
в психиатрическом отделении Аллентаунского госпиталя, что в пяти милях
от университета. Мы видели там всяких больных Ц страдающих маниакально
-депрессивным психозом, шизофренией и даже буйнопомешанных. Преподавал
нам психопатологию профессор Россман, и наблюдать, как он обращался с эт
ими душевнобольными, значило наблюдать в деле блестящего специалиста.
Главным содержанием этой дисциплины являлись ни мало ни много как сами о
сновы поведения человека. Что движет этим парнем? Как решает вот эта женщ
ина свои проблемы? Что заставляет Сэмми бежать? Что довело пятидесятилет
него Джо до того, что он ведет себя как малый ребенок? На экзамене нам прод
емонстрировали группу новых пациентов. От нас требовалось за несколько
минут поставить каждому диагноз болезни.
В результате такого обучения я научился довольно быстро распознавать х
арактер людей. До сего дня я могу, как правило, сказать довольно много о че
ловеке после первой же беседы с ним. Обладать таким навыком очень важно, т
ак как самое значительное, что может сделать менеджер, Ц это нанимать пр
игодных для дела новых работников.
Однако существуют два очень важных обстоятельства, касающиеся каждого
кандидата на, должность, которые невозможно выявить в одной лишь беседе
по поводу предстоящей ему работы. Первое связано с тем, не ленив ли он, а вт
орое Ц обладает ли он элементарным здравым смыслом. Нет такого метода к
ачественного анализа, который позволил бы определить, свойственно ли ка
ндидату прилежание к труду или хватит ли у него ума Ц или хотя бы смекалк
и, Ц когда дело дойдет до принятия решения.
Хотелось бы, чтобы существовал какой-то прибор, с помощью которого можно
измерять эти свойства человека, поскольку именно они отличают мужа от ма
льчика.
Я прошел все курсы в Лихайском университете за восемь семестроп подряд,
то есть без летних каникул. Конечно, мне хотелось выделить время для отды
ха, как всегда советовал мне отец. Но бушевал огонь войны, и в условиях, ког
да мои друзья воевали Ц и погибали Ц за океаном, я должен был гнать изо в
сех сил.
Помимо учебных занятий, я был вовлечен и в некоторые виды общественной д
еятельности. Самой интересной из них оказалась работа в университетско
й газете «Браун энд уайт». Мое первое репортерское задание заключалось в
том, чтобы взять интервью у преподавателя, который соорудил маленький а
втомобиль с двигателем, работавшим на древесном угле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9
В результате уже в следующем семестре я потерпел поражение на выборах. Я
отказался от музыки, чтобы войти в ученический совет, а теперь моей полит
ической карьере наступил конец, так как я перестал здороваться с ученика
ми и поддерживать с ними дружеские отношения. Это послужило мне хорошим
уроком для понимания того, что означает лидерство.
Несмотря на всю эту мою внеучебную деятельность, мне все же удалось заня
ть по успеваемости двенадцатое место среди девятисот с лишним выпускни
ков школы. Чтобы продемонстрировать, какие надежды на меня возлагались в
годы учения, приведу реакцию отца на занятое мною место по окончании шко
лы: «Почему же ты оказался не на первом месте?» При этом у него было такое в
ыражение, будто я вовсе провалился на выпускных экзаменах.
К моменту, когда я собирался поступить в колледж, у меня уже была солидная
подготовка по общеобразовательным дисциплинам Ц чтению, письму и умен
ию выступать перед публикой. При хороших учителях и способности сосредо
точиться можно было, опираясь на эти навыки, далеко пойти.
Спустя годы, когда мои дети спрашивали, чему учиться, мой неизменный сове
т сводился к тому, что им необходимо получить хорошее образование в обла
сти гуманитарных наук. Хотя я придаю большое значение изучению истории,
мне было безразлично, запомнили ли они все даты и названия мест сражений
Гражданской войны в США. Главное Ц это заложить прочные основы знаний в
области литературы, хорошо овладеть устной и письменной речью.
Внезапно, посреди моего последнего года учебы в школе, Япония совершила
нападение на Пёрл-Харбор. Речи президента Рузвельта всех нас взволновал
и и наполнили гневом против японцев, страна единодушно сплотилась вокру
г национального флага. Вся страна моментально оказалась наэлектризова
нной и объединенной. То чрезвычайное событие научило меня чему-то таком
у, что запало мне в душу на всю жизнь. Часто внезапная катастрофа заставля
ет людей тесно сплотиться.
Подобно большинству юношей в тот декабрь 1941 года, я с нетерпением ждал при
зыва в армию. По иронии судьбы, болезнь, которая едва не погубила меня, теп
ерь послужила причиной того, что я остался в живых. К моему глубокому огор
чению, военно-медицинская комиссия признала меня лишь ограниченно годн
ым, из чего следовало, что служба в ВВС и участие в военных действиях мне п
ротивопоказаны. Хотя я вполне выздоровел и был совершенно потрясен таки
м решением, но в армию не принимали никого, кто в прошлом болел ревматизмо
м. Однако я не чувствовал себя больным, и год или два спустя, когда впервые
проходил медицинскую комиссию на предмет страхования жизни, доктор спр
осил меня: «Вы вполне здоровый юноша, почему вы не за океаном?»
Большинство моих однокашников были призваны в вооруженные силы, и многи
е из них погибли. Мы были выпускниками 1942 года, и ребят в возрасте 17 или 18 лет о
тправляли в учебный лагерь для новобранцев, а затем через Атлантический
океан туда, где немцы задавали нам жару. До сих пор я иногда просматриваю с
вой школьный справочник и испытываю чувство скорби за всех выпускников
средней школы Аллентауна, которые погибли за океаном, защищая демократи
ю.
Поскольку война во Вьетнаме ничего общего не имеет со второй мировой вой
ной, молодые читатели, наслышанные лишь о вьетнамской войне, не в состоян
ии понять, что должен был чувствовать юноша, который оказался лишенным в
озможности послужить своей стране, когда она в этом остро нуждалась. Чув
ство патриотизма горело во мне, и я мечтал ни много ни мало как о том, чтобы
сесть за штурвал бомбардировщика и отомстить Гитлеру и его войскам.
Оказаться во время той войны в положении человека, не допущенного медици
нской комиссией в действующую армию, представлялось мне позорным, и я ст
ал считать себя неполноценным гражданином. Большинство моих друзей и ро
дственников отправились воевать с немцами. Мне мерещилось, что я единств
енный юноша в Америке, не участвующий в боях. Поэтому мне не оставалось ни
чего другого, как с головой уйти в свои книги.
К этому времени я проникся интересом к инженерному делу и начал присматр
иваться к нескольким колледжам технического профиля. Одним из лучших в с
тране считался колледж Пардю. Я подал туда заявление о приеме с предоста
влением стипендии и, когда получил отказ, ощутил себя совершенно раздавл
енным. Между тем в Калифорнийском технологическом институте, Массачусе
тском технологическом институте, Корнеллском и Лихайском университета
х также существовали первоклассные инженерные факультеты. Я наконец вы
брал Лихайский университет, так как он находился в получасе езды от моег
о дома в Аллентауне и мне не пришлось уехать далеко от семьи.
Лихайский университет в Бетлехеме, штат Пенсильвания, представлял собо
й что-то вроде вуза-спутника при компании «Бетлехем стил». Его металлург
ический и химико-технологический факультеты числились среди лучших в м
ире. Но учиться там на первых курсах было равнозначно пребыванию в армей
ском лагере для новобранцев. Любого студента, не сумевшего соответствов
ать довольно высоким средним требованиям в учебе к концу второго курса,
вежливо просили покинуть стены университета. Занятия в нем шли шесть дне
й в неделю, а с восьми утра каждую субботу читался еще курс статистики. Бол
ьшинство студентов пропускали эти утренние занятия, но я добился по стат
истике высшей отметки, причем не столько благодаря своим успехам, скольк
о тому, что я регулярно являлся в аудиторию, тогда как другие парни отсыпа
лись после вечерних кутежей по пятницам.
Не хочу этим сказать, что во время учебы в университете я совсем не уделял
времени развлечениям. Я любил временами повеселиться, поиграть в футбол
и посидеть с ребятами за кружкой пива. Я совершал также поездки в Нью-Йорк
и Филадельфию, где у меня были знакомые девушки.
Но по мере того, как война затягивалась, у меня пропадала охота убивать зр
я время. Еще маленьким мальчиком я приучил себя выполнять домашние задан
ия сразу по возвращении из школы, чтобы после ужина можно было поиграть. П
оэтому, когда я поступил в университет, я уже умел сосредоточиться и усер
дно трудиться над литературой, выключив радио и не давая себя отвлечь ни
чем другим. Я обычно твердил себе: «В течение ближайших трех часов я буду р
аботать изо всех сил. И только по прошествии трех часов я оставлю это дело
и отправлюсь в кино».
Чтобы преуспеть в бизнесе, как, впрочем, и почти во всем другом, самое глав
ное Ц это уметь сосредоточиться и рационально пользоваться своим врем
енем. После окончания университета я всегда упорно работал всю неделю и
старался высвобождать уик-энды для семьи и отдыха. За исключением перио
дов чрезвычайных обстоятельств, я никогда не работал в пятницу вечером,
в субботу и воскресенье. Чтобы вновь привести себя в рабочее состояние, я
в ночь на воскресенье неизменно набрасывал себе план тех дел, какие наме
ревался выполнить на предстоящей неделе. Именно такой распорядок я уста
новил себе и в Лихайском университете.
Меня всегда поражает, как много людей не в состоянии строго следить за со
бственным распорядком дня. Часто менеджеры, обращаясь ко мне, сообщали с
гордостью: «Послушай, в прошлом году я так много работал, что даже не воспо
льзовался отпуском». Гордиться здесь вовсе нечем. Мне всегда хотелось от
ветить: «Ну и глупец же ты! Хочешь меня убедить в том, что способен нести от
ветственность за объект стоимостью 80 миллионов долларов, тогда как не мо
жешь выделить в течение года две недели и отправиться куда-либо с семьей
и несколько развлечься?»
Чтобы целесообразно использовать свое время, необходимо твердо осозна
ть, что именно главное в твоей работе, а затем отдать себя целиком осущест
влению этого главного. В этом заключается еще один урок, который я получи
л в Лихае. У меня могли быть на следующий день занятия по пяти предметам, в
том числе на одном из них предстояло сделать устное выступление; и для то
го, чтобы в этом выступлении не выглядеть глупым, мне надо было к нему хоро
шо подготовиться. Тому, кто хочет стать специалистом в области решения л
юбых задач в бизнесе, следует прежде всего научиться определять приорит
еты. Конечно, масштаб времени в бизнесе и в колледже различен. В колледже м
не приходилось прикидывать, что я могу сделать за один вечер. В бизнесе эт
от масштаб может колебаться от трех месяцев до трех лет.
Мой опыт свидетельствует, что если довольно рано на жизненном пути не ов
ладеть таким рациональным мышлением, то впоследствии это уже практичес
ки неосуществимо. Умение определить приоритетные дела и способность пр
авильно распределять свое время Ц это не такие качества, которые можно
мимоходом приобрести в Гарвардской школе бизнеса. Официальный учебный
курс может дать много знаний, но ряд жизненно важных навыков человек обя
зан выработать у себя сам.
Успешной учебе в колледже способствовало не только мое умение сосредот
очиться. Мне еще и повезло. По мере того как все больше студентов призывал
и в армию, численность учебных групп в Лихае все сокращалась. Преподават
ель, привыкший читать курс лекций перед пятьюдесятью студентами, теперь
вдруг должен был вести семинар из пяти человек. В результате я получил в у
ниверситете необычайно хорошее образование.
В малочисленных учебных группах каждому студенту уделялось очень боль
шое внимание. Преподаватель имел возможность обратиться к студенту со с
ловами: «Объясни мне, почему тебе трудно выполнить чертеж этой машины, и я
помогу тебе разобраться в нем». Таким образом, сами исторические обстоят
ельства позволили мне пройти курс отличного обучения. Сразу после войны
, с принятием закона о льготах для демобилизованных, та же группа в Лихайс
ком университете могла насчитывать семьдесят студентов. При таких усло
виях мне удалось бы приобрести лишь половину объема фактически получен
ных знаний.
На мое усердие в университетских занятиях влияла также требовательнос
ть отца, типичная для иммигрантских семей, где считалось, что юноша, котор
ому посчастливилось попасть в колледж, должен восполнить недостаток об
разования у его родителей. Мой долг состоял в том, чтобы максимально испо
льзовать открывшиеся мне возможности, которых сами они были лишены, и, сл
едовательно, я обязан был учиться лучше всех других студентов.
Однако это было легче сказать, чем сделать. Первый семестр оказался для м
еня особенно трудным. Когда я на своем факультете не попал в список студе
нтов с наивысшими отметками, мною без промедления занялся отец. Почему, р
ассуждал он, я, проявивший достаточно высокие способности в средней школ
е, чтобы оказаться в числе первых среди ее выпускников, мог лишь нескольк
о месяцев спустя превратиться в тупицу? Он предположил, что я попросту бе
здельничал. Мне не удалось убедить его в том, что колледж коренным образо
м отличается от средней школы. В Лихайском университете каждый студент о
бладал высокой подготовкой, в противном случае его бы туда не допустили.
На первом курсе я почти провалился по физике. Преподавал ее иммигрант из
Вены по фамилии Бергманн, который говорил с таким сильным акцентом, что е
го очень трудно было понимать. Он был крупным ученым, но ему не хватало тер
пения учить первокурсников. К несчастью, его курс был обязательным для в
сех, кто специализировался по машиностроению.
И все же, несмотря на мои затруднения по его предмету, мы как-то подружили
сь с профессором Бергманном. Мы прогуливались вокруг здания университе
та, и он мне подробно рассказывал о новейших достижениях и открытиях в фи
зике. Он проявлял особый интерес к расщеплению атома, которое в то время е
ще относилось к области научной фантастики. Для меня все это звучало как
китайская грамота, понимал я из того, что он рассказывал, очень мало, но гл
авный ход его мыслей мне все же удавалось проследить.
С Бергманном была связана какая-то тайна. Каждую пятницу он резко обрыва
л занятия и покидал университет до понедельника. Лишь несколько лет спус
тя я узнал его секрет. Учитывая круг его интересов, я, вероятно, должен был
и раньше догадаться. Каждый уик-энд он проводил в Нью-Йорке, работая над «
Манхэттенским проектом». Иными словами, в дни и часы, когда Бергманн не пр
еподавал в Лихайском университете, он работал над созданием атомной бом
бы.
Несмотря на нашу дружбу с Бергманном и на его частные консультации, мне у
далось на первом курсе добиться по физике лишь отметки «Д», самой низкой
за время моей учебы в Лихайском университете. В средней школе математика
у меня шла хорошо, а здесь я просто оказался не готовым к встрече с миром м
атематического анализа и дифференциальных уравнений.
В дальнейшем я поумнел и сменил специализацию, переключился с машиностр
оения на организацию производства. Вскоре мои отметки пошли вверх. К пос
леднему курсу я перешел от таких достигших высокого уровня развития нау
к, как гидравлика и термодинамика, к изучению экономических дисциплин Ц
проблем рабочей силы, статистики, бухгалтерского учета. Эти предметы да
лись мне гораздо лучше, и последний курс я закончил с высшими отметками. Я
поставил себе целью добиться среднего коэффициента отметок в 3,5, чтобы за
кончить университет с отличием. Мне это удалось почти точнехонько Ц мой
средний коэффициент составил 3,53. Говорят, что наше поколение умеет за себ
я постоять. Но надо было видеть, как упорно мы работали!
Помимо инженерных и экономических дисциплин, я в течение четырех лет в Л
ихайском университете изучал также психологию и психопатологию. Я вовс
е не иронизирую, когда утверждаю, что эти предметы были, вероятно, самыми ц
енными из всех университетских дисциплин. То, что я скажу, может показать
ся плохим каламбуром, но это истинная правда: мне приходилось гораздо бо
льше пользоваться уроками этих дисциплин в обращении с ловкачами (nuts) в ми
ре корпораций, чем уроками инженерных дисциплин в обращении с гайками (nuts)
и болтами при конструировании автомобилей.
На одном курсе мы три раза в неделю вторую половину дня и вечер проводили
в психиатрическом отделении Аллентаунского госпиталя, что в пяти милях
от университета. Мы видели там всяких больных Ц страдающих маниакально
-депрессивным психозом, шизофренией и даже буйнопомешанных. Преподавал
нам психопатологию профессор Россман, и наблюдать, как он обращался с эт
ими душевнобольными, значило наблюдать в деле блестящего специалиста.
Главным содержанием этой дисциплины являлись ни мало ни много как сами о
сновы поведения человека. Что движет этим парнем? Как решает вот эта женщ
ина свои проблемы? Что заставляет Сэмми бежать? Что довело пятидесятилет
него Джо до того, что он ведет себя как малый ребенок? На экзамене нам прод
емонстрировали группу новых пациентов. От нас требовалось за несколько
минут поставить каждому диагноз болезни.
В результате такого обучения я научился довольно быстро распознавать х
арактер людей. До сего дня я могу, как правило, сказать довольно много о че
ловеке после первой же беседы с ним. Обладать таким навыком очень важно, т
ак как самое значительное, что может сделать менеджер, Ц это нанимать пр
игодных для дела новых работников.
Однако существуют два очень важных обстоятельства, касающиеся каждого
кандидата на, должность, которые невозможно выявить в одной лишь беседе
по поводу предстоящей ему работы. Первое связано с тем, не ленив ли он, а вт
орое Ц обладает ли он элементарным здравым смыслом. Нет такого метода к
ачественного анализа, который позволил бы определить, свойственно ли ка
ндидату прилежание к труду или хватит ли у него ума Ц или хотя бы смекалк
и, Ц когда дело дойдет до принятия решения.
Хотелось бы, чтобы существовал какой-то прибор, с помощью которого можно
измерять эти свойства человека, поскольку именно они отличают мужа от ма
льчика.
Я прошел все курсы в Лихайском университете за восемь семестроп подряд,
то есть без летних каникул. Конечно, мне хотелось выделить время для отды
ха, как всегда советовал мне отец. Но бушевал огонь войны, и в условиях, ког
да мои друзья воевали Ц и погибали Ц за океаном, я должен был гнать изо в
сех сил.
Помимо учебных занятий, я был вовлечен и в некоторые виды общественной д
еятельности. Самой интересной из них оказалась работа в университетско
й газете «Браун энд уайт». Мое первое репортерское задание заключалось в
том, чтобы взять интервью у преподавателя, который соорудил маленький а
втомобиль с двигателем, работавшим на древесном угле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9