А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Во вторник днем он поехал в Буа-ле-Руа, маленький, незаметный городок рядом с лесом Фонтенбло, откуда проделал еще пять миль до гостиницы «Наполеон», расположенной на окраине леса. Было далеко за полдень, когда Оксби свернул на пыльную подъездную аллею и остановился перед странного вида гостиницей, старым зданием из нескольких этажей, со следами разбитой лепнины. Рядом находилось низкое строение с несколькими дверьми и окнами, похожее на мотель. Перед ним была квадратная постройка с луковичным куполом и длинным крыльцом, на котором были составлены металлические садовые стулья. Вывеска гласила: «Конференц-зал». Кто бы ни выбрал это место для встречи, он выполнил свою работу хорошо: гостиница «Наполеон» была крайне непривлекательна и даже как-то величественно мрачна.
Оксби остановил машину рядом с другими и взял с заднего сиденья сумку. Из гостиницы вышел человек и направился к нему. Оксби знал Феликса Лемье в течение многих лет, хотя и не особенно близко. Они вместе бывали на других конференциях, иногда общались по телефону и переписывались. Директор отдела безопасности Лувра был маленького роста, даже ниже Оксби.
– Инспектор Оксби, рад вас видеть, – сказал он. Оксби кивнул, протянул руку и сказал на безупречном французском:
– Comment-allez vous, Monsieur Lemieux? Comment-allez vous, Monsieur Lemieux? – Как поживаете, месье Лемье? (фр.)


– Очень хорошо, спасибо, – ответил Лемье по-английски, что для француза было проявлением крайней вежливости. Миниатюрный Лемье, который должен был отвечать за безопасность выставки Сезанна, продолжал с улыбкой говорить по-английски: – Мадам Леборнь уже прибыла Вы ее видели?
– Мы старые друзья, – сказал Оксби и поставил сумку на землю. Годом ранее Мирей Леборнь была назначена директором Объединения национальных музеев. Оксби был удивлен этим назначением, он считал, что ей больше подходила роль преподавателя истории искусств, чем главы администрации агентства, известного частыми внутренними разборками. – Я думал, что она пошлет кого-то из своих сотрудников.
Лемье объяснил:
– Она решила приехать сама, убедиться, что охрана будет надежной. Иначе выставка не откроется.
– Я не могу осуждать ее за это, – сказал Оксби.
– А я не могу обещать, что охрана будет настолько непробиваемой, как она ожидает. Так не бывает, – сказал Лемье.
– Может, повезет, и тот, кто уничтожает картины, попадется до того, как выставка откроется.
– Думаете, это возможно?
– Да. А вы можете посодействовать, убедив Мирей Леборнь, что вы разработали хитрый план охраны, а потом подскажете прессе столько деталей, что они понапишут историй, и Гране превратится в неприступную крепость.
Лемье выглядел озадаченным.
– Не уверен, что понимаю вас.
Оксби нагнулся и поднял сумку.
– Вы услышите об этом, и я обещаю советоваться с вами.
Из гостиницы вышел молодой человек, с бородой, в полосатом переднике. Он вежливо кивнул и взял сумку из рук Оксби.
– Я Поль Ружрон, – сказал он. – Приветствую вас от имени моей семьи, мы владельцы гостиницы. Вы…
– Месье Оксби, – с готовностью откликнулся Лемье. – Ружроны надеются перестроить гостиницу в охотничий домик.
Ружрон горестно сказал:
– Ужасно медленный процесс. – Он указал на здание, похожее на мотель. – Ваш номер там, первая комната налево, пожалуйста.
Оксби кивнул:
– Это будет чудесно. – Он обернулся к Лемье.– Мне не терпится узнать, кто приглашен на совещание.
– Приглашены одиннадцать человек.
Лемье вручил Оксби конверт.
Оксби вынул список имен и просмотрел его. Эвана Типпетта из лондонской Национальной галереи в списке не было.
– Типпетта нет, как я вижу, – заметил Оксби.
Глаза Лемье потемнели.
– Пожалуйста, инспектор, я не хочу никого обидеть, но у нас нет времени слушать лекцию Типпетта о его недавнем несчастье. – Он резко развернулся и направился в гостиницу. – Пойдем выпьем.
Комната Оксби была просто обставлена и освещалась только лампочкой, которая висела посреди потолка. Кровать стояла в центре, а в маленькой тумбочке не хватало нижнего ящика. К счастью, сантехника в ванной была на месте, и все вроде даже было в исправности.
– Тут довольно просто, прошу меня извинить,– сказал Ружрон, – но приезжайте сюда через год, все будет великолепно. – Он улыбнулся и оставил Оксби бутылку минеральной воды, прежде чем уйти в кухню.
Оксби распаковал одежду и папки. В комнате стояло одно кресло, хрупкое деревянное кресло с распустившимся плетеным сиденьем. Он поставил его у окна, где было больше света, сел и положил ноги на кровать. Список лиц, ответственных за безопасность, он положил на колени и принялся читать.

Встреча по вопросам безопасности.
Участники:

Лувр, Париж
Феликс Лемье, координирующий директор по безопасности

Объединение национальных музеев, Париж
Мирей Леборнь, исполнительный директор
Андре Лашо, помощник исполнительного директора

Центральное управление полиции, Париж
Анри Трама, комиссар

Музей Метрополитен, Нью-Йорк
Кертис Берьен, главный архивариус
Шарль Пурвиль, помощник хранителя
Эдвин Ллуэллин, попечитель

Музей Гране, Экс-ан-Прованс
Гюстав Билодо, управляющий директор
Марк Даген, помощник хранителя и директор по безопасности

Полиция Большого Лондона, Новый Скотланд-Ярд, Лондон
Джон Л. Оксби, главный следователь, инспектор

Интерпол, международный отдел, Лион
Сэмюел Тернер, следователь


Оксби сидел неподвижно, закрыв глаза и сосредоточившись. Вдруг тишину нарушил въехавший во двор автомобиль. Источником шума был сломанный глушитель запыленного золотистого «олдсмобиля». Рядом с водителем сидела светловолосая женщина, в которой
Оксби сразу узнал Астрид Харальдсен. Эдвин Ллуэллин вылез с заднего сиденья и стоял, разминая ноги и руки. Астрид тоже вышла из машины, а следом за ней появился водитель, худой человек в голубых джинсах и свитере. Он окинул гостиницу «Наполеон» скептическим взглядом. Поль Ружрон вышел помочь им с багажом и показать комнаты.
Вскоре приехали еще две машины. Первая принадлежала Гюставу Билодо и Марку Дагену, так решил Оксби: на их пятилетнем «рено» были номерные знаки Прованса. Во второй приехал Кертис Берьен, которого Оксби немного знал. В 6.30 красные галочки стояли напротив всех имен в списке Оксби. Он вписал имя Астрид Харальдсен и решил узнать, кому принадлежал золотистый «олдсмобиль».
Хотя в списке Лемье было одиннадцать имен, оказалось, что каждый привез помощника либо друга или, как Ллуэллин, обоих. Оксби насчитал тридцать человек; он также выяснил, что водителем «олдсмобиля» 1978 года выпуска был Скутер Олбани, которого – благодаря Ллуэллину – пригласили сделать видеорепортаж для телевидения. Скутер тут же нашел бар и умело поддерживал несколько разговоров, одной рукой он записывал, а в другой держал никогда не пустеющий бокал.
В первый вечер обед устроили в ресторане. Оксби ходил среди приглашенных, представляясь тем, с кем не был знаком, и останавливаясь поболтать с теми, кого знал. Наконец он подошел к Ллуэллину, который стоял рядом с Астрид и Сэмом Тернером. Тернер пытался убедить Астрид в том, что, пока она не увидит родео в Калгари, она не почувствует истинный дух Северной Америки. Сэм уже третий год служил в Интерполе и очень хотел вернуться в Королевскую полицию Канады, до того как состарится. Ллуэллин спросил, сколько сотрудников Интерпола расследуют уничтожение картин Сезанна.
Тернер покачал головой:
– Боюсь, что вы стали жертвой плохих детективов, мистер Ллуэллин. Нас принимают за некую наднациональную полицейскую организацию – как будто мы ищем мошенников. Мы этим не занимаемся. Мы собираем информацию о продаже наркотиков, о террористах, об уничтожении портретов Сезанна, но только в том случае, если преступление выходит за границы одного государства. Мы находим информацию и рассылаем ее полицейским управлениям тех стран, которые входят в состав Интерпола.
– Но почему вы тогда здесь – в составе совета безопасности? – спросил Ллуэллин.
– Потому что Феликс Лемье попросил генерального секретаря прислать кого-нибудь, и послали меня. Я не прочь поиграть в полицейского, чтобы обезвредить Вулкана, но, – он кивнул в сторону Оксби, – это работа инспектора. Зайдите днем в четверг. Вы услышите много о том, как действует Интерпол.
– Не могу, – сказал Ллуэллин с искренним разочарованием. – Мне надо быть в Нью-Йорке.
Оксби обратился к Астрид:
– Вы тоже поедете в Нью-Йорк?
Астрид ответила не сразу:
– К сожалению, мои клиенты попросили меня остаться в Париже и заглянуть в несколько магазинов.
Казалось, она сильно расстроена, как будто оплаченная поездка в Париж была чем-то неприятным.
На совещании во вторник выступили с сообщениями Андре Лашо и Кертис Берьен. Очень много времени ушло на обсуждение вопросов, связанных с расходами, обеспечением выставки и страховкой от пожара и ущерба.
Рано утром в среду Скутер Олбани отвез Ллуэллина в аэропорт Шарль де Голль, а потом направился в центр Парижа, чтобы подбросить Астрид в отель «Старое болото» на Рю Платр. От самого аэропорта за «олдсмобилем» следовал серый седан, он остановился на приличном расстоянии от отеля. Скутер отнес сумку Астрид в холл, вернулся к своему золотистому «олдсу» и поехал в Фонтенбло. Из седана появился темнокожий бородатый парень в джинсах и зеленой куртке, вошел в отель, поговорил с администратором за стойкой и вернулся в машину.
Скутер приехал в гостиницу «Наполеон» вскоре после одиннадцати и записал на пленку интервью с Анри Трама, комиссаром полиции Парижа, темноволосым мужчиной пятидесяти лет с голубыми, глубоко посаженными глазами, густыми бровями и крупным орлиным носом. Трама возглавлял специальную группу следователей в министерстве внутренних дел Франции и занимался похищенными предметами искусства и антиквариата, преследованием воров, фальсификаторами, фальшивомонетчиками и иногда убийцами. Несмотря на мировую известность, Трама бывал недружелюбным и временами даже грубым.
Во время ленча Гюстав Билодо поблагодарил музеи и частных коллекционеров за «ценное сотрудничество», за то, что они согласились одолжить своих Сезаннов для выставки.
– Мои сотрудники ждут не дождутся девятнадцатого января, и мы продолжаем с большим усердием готовиться к празднованию дня рождения великого художника. В декабре в Женеве пройдет аукцион, – продолжил Билодо, – на продажу будет выставлен автопортрет, принадлежащий Девильё. Мадам Девильё приняла предложение и решила продать картину нашему музею, однако ее покойный муж в завещании оставил необъяснимые требования относительно продажи картин из коллекции. Но должен вам сказать, что завещание сейчас оспаривается, и у нас есть надежда, что автопортрет все же будет нам продан. Это наша мечта – иметь портрет в музее, когда начнется выставка.
В заключительный день первым выступал Сэм Тернер. Его сообщение было кратким, но слушателей заставили содрогнуться живые описания преступлений, сопровождаемые фотографиями «скончавшихся», как он выразился, картин.
– Вся информация, которую мы получили по поводу картин, прошла через компьютеры. Благодаря этим данным мы нашли сходства между происшествиями в Санкт-Петербурге, Лондоне, Суррее и Бостоне. Мы уже ловили террористов, но должен сказать, что террористы оставляют больше следов, чем этот Вулкан. Обычно они посылают угрозы, и большинство из них имеют мотивы и представляют группировки, о которых у нас есть информация. Вот почему я прошу вас присылать мне все подробности, которые вам станут известны.
В два часа Феликс Лемье представил план безопасности, разработанный его сотрудниками из Лувра при содействии друзей из французской разведки. Подробности излагались на шестнадцати машинописных листах. Все члены совета получили копию плана и подписали документ, обязавший их хранить информацию в тайне. Лемье стоял перед доской, на которой разместил рисунки и фотографии: карта Экс-ан-Прованса; планы двух выставочных этажей в Гране; фотографии церкви Сен-Жан-де-Мальт, которая примыкала к Гране. Фотографии демонстрировали, как может укрываться тот, кто задумал напасть на музей.
– Внутри церкви мы поместим специальных людей, одетых в рясы священников и знакомых с основными обязанностями духовенства. У них будут мобильные телефоны.
Лемье сообщил также о телевизионной системе наблюдения, установленной в Гране год назад, и предоставил слайды, которые демонстрировали планируемое усиление этой системы.
– К сожалению, нам не удастся сделать это к февралю, поэтому мы наймем дополнительную охрану, пока новая система не заработает в полную силу.
Лемье завершил свою речь, сказав напоследок, что, возможно, небольшая армия с огнестрельным оружием и сможет прорваться сквозь кольцо охраны, но для одного или двух человек это будет не под силу. Присутствующие пришли к выводу, что стратегия Лемье была замечательной комбинацией человеческого ума и технологий.
Лемье предоставил слово Мирей Леборнь. Леборнь, как хорошо знал Оксби, была одновременно ученым, преподавателем и лектором. Это была симпатичная женщина пятидесяти трех лет, высокая и худая, с открытым широким лицом, которое излучало само очарование.
– О боже! – были ее первые слова, произнесенные с улыбкой и нескрываемым испугом. – Вы знаете, что мне редко не хватает слов, но сейчас как раз тот момент, когда я не знаю, что сказать. Видите ли, я… мы должны принять очень важное решение, в то время как некоторые из вас его уже приняли, считая, что выставка должна открыться в положенный срок, однако я еще не пришла к этому решению, по крайней мере пока. Если после открытия выставки погибнет или пострадает еще одна картина, я никогда себе этого не прощу, как не простят этого ни мне, ни вам миллионы людей. Вопрос, на который я пытаюсь ответить, таков: прорвется ли Вулкан через охрану Феликса Лемье и совершит ли снова это ужасное преступление? Я здесь для того, чтобы вас выслушать, и я приглашаю вас высказаться.
Оксби отозвался, его сразу узнали:
– Я знаю, что вам предстоит принять трудное решение. Однако я настоятельно советую вам согласиться. Могу я объяснить почему?
Мирей Леборнь улыбнулась:
– Пожалуйста, конечно.
Оксби продолжал:
– Цель уничтожения портретов – поднять цены на все картины Сезанна Сейчас подходит время выставки, которая должна привлечь внимание к творчеству Сезанна и показать совершенно новую группу коллекционеров, каждый из которых надеется приобрести картины художника, пока цены не подскочили еще. Я, правда не знаю, есть ли у Вулкана и его сообщников список картин, и не знаю, собираются ли они похитить один или парочку портретов до девятнадцатого января. Но вряд ли они попытаются проникнуть в Гране, зная, что вокруг музея непробиваемое кольцо, и они уверятся в этом, когда программа Феликса получит освещение в прессе. Преступники поймут, что самым безопасным местом для картин Сезанна в январе будет музей Гране. Однако до выставки каждая картина Сезанна в опасности, и особенно автопортреты.
– Мы знаем это, – сказал Лемье. – Их все нужно снять со стен и спрятать.
– Если мы так сделаем, то не поймаем Вулкана.
– А что вы предлагаете? – спросил Сэм Тернер.
– Поймать Вулкана до девятнадцатого января. И мы можем сделать это, создав такую ситуацию, что он попадется.– Оксби помолчал.– Эдвин Ллуэллин согласился приехать из Парижа в Экс-ан-Прованс с его нашумевшим автопортретом Сезанна. Я сообщил мистеру Ллуэллину, что он станет громоотводом. Боюсь, от этого предложения он не почувствовал ко мне расположения. – Это замечание вызвало смех, но Анри Трама поднялся и бросил на Оксби холодный взгляд.
– Кто будет защищать месье Ллуэллина, инспектор?
– Я лично договорился об охране, Анри, – ответил Оксби почтительно, – и надеюсь получить дополнительную помощь у вашего отдела.
– Я не могу этого одобрить. – Трама произнес эти слова быстро, даже рассерженно.
Оксби продолжил:
– Я официально буду в отпуске во время поездки мистера Ллуэллина и смогу наблюдать за ним.
Мадам Леборнь спросила:
– Насколько вы можете быть уверены в том, что Вулкан притянется к громоотводу и попытается попасть в вашего мистера Ллуэллина?
– Ставки уже принимаются, – ответил Оксби.
Скутер Олбани сидел в кресле в приемной, свесив руку с пустым бокалом. Когда члены совета вышли, он поднялся и встал за Оксби, пока детектив что-то обсуждал с Мирей Леборнь и Феликсом Лемье.
– Ну как? – спросил Скутер, когда они остались вдвоем.
– Как я и ожидал, – ответил Оксби. – Хотите выпить?
Скутер улыбнулся.
Они сели у окна в баре.
– Так да или нет? – спросил Скутер.
– Очень даже да, – воодушевленно ответил Оксби. – Феликс составил хороший план, и вы можете улучшить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33