Умные
и добрые дяди в телевизоре говорят: когда мы будем жить по законам Ц буде
т хорошо, а пока живем по понятиям Ц имеем плохо. На самом деле подобные р
ассуждения Ц полная гниль. Плохо мы живем потому, что сами умные дяди ни з
аконов, ни понятий не признают, а, стало быть, живут по беспределу, и всех та
к жить принуждают.
Понятия Ц это всего-навсего неписаные нормы арестантской жизни, вырабо
танные годами и веками. Понятия заполняют, в основном, те ниши общественн
ых отношений, которые не регулируются официальным законом. На языке юрис
тов понятия называются «обычное право», которое существует в любой сред
е: балерин, шахтеров, любителей пива или, в нашем случае, преступников. Сущ
ность понятий, как и любого права, состоит в равновесии двух нравственны
х интересов: личной свободы и общего блага (настолько, насколько в тюрьме
могут существовать свобода и благо).
Обычно понятия не вступают в противоречие с законом, они существуют как
бы параллельно с ним, но иногда они противоречат закону и зачастую имеют
гораздо большую силу, чем закон.
Самый простой пример действенности таких неписаных правил (не имеющих о
тношения к преступному миру) Ц это когда учитель в школе спрашивает у уч
еников, кто разбил окно, а все молчат. По официальным нормам поведения пре
дполагается, что все школяры наперебой станут рассказывать, как это прои
зошло. И пальцем покажут на негодяя, разбившего стекло. Но все будут молча
ть, товарища не сдадут. Да и учитель, повозмущавшись для понту, про себя по
думает, что пацаны и девчонки в классе вполне нормальные, потому что их мо
лчание Ц это по понятиям.
В тюремной жизни понятия не просто нужны Ц они необходимы как воздух. По
нятия признаются не только зэками, но и администрацией тюрьмы. Естествен
но, что в случаях, когда тюремщики должны действовать сообразно закону, о
ни так и будут действовать, но понятия все-таки в расчет примут. Если в кам
ере побьют человека, который повздорил с кем-то из верхушки камеры, и об э
том станет известно администрации (если, конечно, не сама администрация
это спровоцировала), можно не сомневаться, что экзекуция всем рулям, торч
кам, смотрящим и прочей блатоте обеспечена. Небо им покажется с овчинку. В
полне возможно Ц с очень маленькую овчинку.
Но если в камере побьют «крысу», укравшую у сокамерника сигареты или кол
басу, то никакой экзекуции не будет. Ну, посадят в карцер одного-другого и
з числа тех, кто бил. И все. Хотя внешне правонарушения ничем не различаютс
я, били и там, и там.
Перечислять понятия не имеет смысла, бумаги не хватит. Конкретное поняти
е привязано к конкретной ситуации. Да и простое знание понятий мало что д
аст, скорее, даже навредит. Понятия надо прочувствовать. Поэтому человек
у, впервые попавшему в преступную среду, нужно очень внимательно прислуш
иваться, присматриваться и запоминать. Это единственный способ не налом
ать дров и не поломать себе судьбу.
Тюремные понятия выработаны опытом многих поколений зэков. В отличие от
истинных понятий существуют лжепонятия (чертячьи, или козлиные). Их плод
ят и поддерживают неопытные и неумные зэки, «нахватавшиеся верхушек» и п
ытающиеся внушить себе и окружающим, что они чего-то стоят на этой земле.
Истинные понятия Ц это, конечно, не Десять Заповедей, это суровые и жесто
кие законы, которые довольно часто причиняют боль. Однако цель их Ц не пр
ичинение страдания, а выживание зэков как «биологического вида». Чертяч
ьи же понятия всегда нацелены на благо одного за счет другого.
Иногда (хотя не так уж и редко) в камере заводится какой-нибудь змей, котор
ый довольно ловко начинает раскидывать по понятиям действия и просчеты
сокамерников, причем всегда так, что виноватым оказывается кто-то, а прав
он. Как правило, этот змей Ц из числа ранее судимых. (Каким образом рециди
вист может оказаться в камере с несудимыми, я уже писал). Так вот, если этот
профессор блатной этики растолкует вам, что вы виноваты потому, что не та
к взяли ложку или не тем боком подошли к «телевизору» (так называется сто
л в общей камере), и на словах (на его словах, разумеется) получается, что вы
виноваты со всех сторон, а вы не можете понять, как это получилось, то смел
о говорите ему, чтобы он все это разжевал проще, потому что по понятиям люб
ые объяснения должны быть понятны всем, а словоблудие Ц это ментовское,
а не арестантское. Понятия Ц от слова «понятно».
Таким поворотом разговора вы либо защитите себя от будущих хитросплете
ний (поверьте, для вас ничего хорошего в них нет, далее последуют обман и у
нижения, ваши унижения, разумеется), либо, что на деле бывает очень редко, в
ы обострите конфликт и от гнилого базара перейдете к базару жесткому. Пр
и этом не бойтесь показать, что вы пойдете и дальше Ц к рукопашной. Вот эт
ого как раз и не произойдет, «специалисты» по понятиям не бывают специал
истами по боям без правил и в таких случаях тушуются, надувают губы и пере
ключаются на другой объект. Но это уже не ваше дело, в тюрьме каждый сам за
себя.
Любому человеку, попавшему за решетку, придется жить и действовать по по
нятиям. Мне встречались люди, которые не признавали таких правил и презр
ительно относились к обитателям тюрьмы, составляющим ее большинство и д
елающим из понятий культ. Это были бывшие спортсмены, офицеры, бизнесмен
ы, люди сильные, решительные, не пугливые и знающие себе цену. Однако прохо
дили год-два, и они полностью вливались в жизнь тюрьмы, рассуждали по поня
тиям, действовали по понятиям и даже по понятиям выступали третейскими с
удьями в зэковских конфликтах. Происходило это не потому, что кто-то на ни
х воздействовал или запугивал. Враждовать с такими ребятами не стремитс
я никто ни на воле, ни в тюрьме. Просто нельзя жить в обществе и быть свобод
ным от него. Коль среда обитания диктует правила, приходится играть имен
но по ним.
В жизни по понятиям нет ничего плохого, цель всех неписаных законов Ц вы
живание. Тем более, что жить по понятиям Ц это вовсе не значит сутулить сп
ину, распускать пальцы веером, чвыркать через губу, гнусавить «в натуре, б
ля буду», «божиться на пидора» и демонстрировать с понтом готовность выр
вать у себя зуб. Достаточно просто уважать законы тюрьмы.
«Фильтруй базар!»
Выражение «фильтруй базар!» известно практически всем. И всеми понимает
ся совершенно правильно Ц следи за речью! Это предупреждение много лет
назад родилось в тюрьме и применялось в качестве предостережения от слу
чайно сказанного оскорбительного слова или выражения. Тюремные поняти
я всегда строго регламентировали речь арестантов и условия использова
ния той или иной фразы.
Запреты на употребление различных слов или их сочетаний вырабатывалис
ь многими годами и были направлены на недопущение бессмысленных конфли
ктов в арестантской среде и сокращение конфликтов вообще.
В последние два-три десятка лет значение этих запретов заметно снизилос
ь, и сейчас речь зэков мало отличается от речи, например, базарных торговц
ев. Это плохо. Контроль за речью воспитывает у человека собранность, вним
ание, способность быстро обдумывать свои действия, а также уважение к се
бе и окружающим.
По классическим нормам поведения без серьезной причины употреблять гр
язные, оскорбительные выражения могли себе позволить лишь зэки, занимаю
щие самые нижние уровни в тюремной иерархии. О таких говорили: «Наглый, ка
к колымский педераст». Несмотря на то, что сейчас в тюрьме какой-нибудь «п
равильный пацан», считающий себя чуть ли не пупом земли, позволяет себе б
азарить на уровне колымского пидора, все же любому зэку нужно стараться
постоянно контролировать свою речь. От этого хуже не будет ни тому, кто го
ворит, ни тому, кто слушает.
Основные причины необоснованного, беспорядочного и бестолкового употр
ебления бранных слов Ц низкий уровень общей культуры (на жаргоне Ц «че
рт по жизни») и компенсация комплексов собственной неполноценности: глу
пости, безволия, малодушия, физической ущербности.
Нормы использования в разговоре ругательных и оскорбительных выражени
й следующие.
Матерные и другие грубые слова употреблять можно, но с соблюдением некот
орых ограничений. Они не должны быть направлены в адрес конкретного чело
века. Ругаться «в воздух» можно сколько угодно, за это отвечать не нужно. Н
апример, для выражения своего недовольства или возмущения действиями с
окамерника можно смело говорить «для связки слов»: «Вася, … его мать!». Но
ни в коем случае нельзя сказать: «Вася, … твою мать!».
Выражения (как матерные, так и не матерные), в любой форме указывающие на п
ринадлежность человека к разряду «опущенных», а также на унижение сексу
ального характера его близких родственников (особенно матери), в местах
лишения свободы являются тяжкими оскорблениями. Употребивший такое вы
ражение должен отвечать за него: либо быть в состоянии обосновать необхо
димость оскорбления, либо понести наказание.
Мало кто задумывается о смысле наиболее распространенного выражения «
иди на …». Старые арестанты иногда возмущаются: «молодежи на … послать, ка
к „здрасьте" сказать!». А надо бы задуматься.
Несколько лет назад в одной колонии строгого режима молодой зэк именно т
ак оскорбил пожилого одноногого, молчаливого и спокойного зэка, не подум
ав, что тот отбывает второй срок за убийство, и воспитывался на старых лаг
ерных традициях. Инвалид потребовал извинений. Он вообще проявил чудеса
терпеливости: несколько раз пытался объяснить обидчику, что тот поступи
л неправильно. В ответ оскорбление только повторялось. Одноногий скрытн
о вынес из промышленной зоны в жилую свой рабочий инструмент Ц пластину
для укладки статора, надел чистую рубаху и на глазах у многих зэков в клуб
е колонии в очередной раз предложил обидчику извиниться. Тот не понял. Бо
льше он вообще ничего не понял, инвалид воткнул ему пластину в шею и закол
ол одним ударом, как кабана.
Воспитательное значение этого поступка (почему-то хочется называть это
поступком, а не преступлением) трудно переоценить. На год-два речь всех зэ
ков в зоне резко обеднела на ругательства. Потом, правда, попустило. Видно
, чтобы выработать устойчивый рефлекс, одного предъявления, даже такого
яркого, недостаточно.
Ругательные выражения надо употреблять как можно реже. Старик Фрейд ска
зал: «Человек, первым бросивший ругательство вместо камня, был творцом ц
ивилизации». У людей (имеется в виду Ц у нормальных людей, не быдлоты) сил
ьные выражения являются проявлением сильных эмоций и заменяют сильные
действия.
Как ни парадоксально, но «бык», ругающийся без остановок, на самом деле ру
гаться не умеет вообще, а только сквернословить (а это разные вещи). У него
в запасе нет слов, которыми можно выразить сильную эмоцию, например, гнев.
А применить вместо сильного слова сильное действие, скажем, ударить Ц о
пасно, не позволяют общественные нормы поведения. В результате у такого
человека эмоции стираются, и он становится духовно «опущенным». В челове
ческом общении он настолько же беспомощен, как и «мыша», вообще не знающа
я ругательств.
Для сведения: все без исключения люди, пользующиеся в криминальной среде
уважением, крайне редко употребляют ругательства. При спокойном разгов
оре не употребляют их вообще. «Истинное достоинство подобно реке: чем он
а глубже, тем меньше издает шума» (Монтень). Примечательно, что влияние эти
х людей на окружение (даже случайное и временное, каким является тюремна
я камера или боксик сборного отделения) настолько велико, что рядом с ним
и и другие перестают ругаться, хотя прямых замечаний никто не делает. В эт
ом смысле можно пожалеть, что авторитетных людей в преступной среде очен
ь мало.
Слова «феня», «блатная музыка» сейчас уже стали забываться. Туда им и дор
ога. Похоже, что эти явления отжили свое. Было время, когда воровской жарго
н процветал, выполняя две важные социальные функции: разделительную и об
ъединительную.
Суть первой Ц отмежевание профессионального преступного мира от мира
фраеров. Человек, «ботавший по фене», демонстрировал окружающим свою при
частность к особому миру, и этой причастностью нагонял тревогу и страх н
а обывателя. Самое главное Ц ни один честный фраер не мог понять, о чем ур
ки между собой разговаривают.
Суть второй функции Ц каждый из владеющих «блатной музыкой» давал поня
ть собратьям, кто он такой. Чтобы безошибочно находить себе подобных.
Обе эти функции теперь никому не нужны. На уголовника, демонстрирующего
свою причастность к преступному миру, могут посмотреть разве что с сожал
ением, а общаться между собой у преступников потребности нет, они не дове
ряют друг другу.
Жаргонные слова и выражения существуют сейчас и, без сомнения, будут сущ
ествовать всегда. Жаргон, как всякий неформальный и живой язык, постоянн
о меняется Ц одни слова уходят, другие искажаются или приобретают иной
смысл, третьи привносятся в него извне. Понимать и знать жаргон не сложно,
в нем применяются обычные русские слова, только в несколько ином значени
и. Злоупотреблять им не нужно, это выглядит глупо. Там, где смысл более точ
но передается обычными словами, нужно использовать обычную речь. Избега
ть использования жаргонных слов также не следует. Все они возникли совер
шенно естественным путем, «из народа», и зачастую гораздо точнее отражаю
т суть понятия, чем официальные термины. Если зэки в свое время назвали на
родных заседателей «кивалами», то, наверное, точнее нельзя было сказать.
Очень осторожно нужно употреблять слово «козел». На свободе оно практич
ески безобидно, даже внятного значения не имеет, применяется как попало.
Раздражение любого рода в адрес кого угодно мужского пола часто выражае
тся этим словом. Именно в привычке к этому слову кроется опасность. Когда-
то давно в местах лишения свободы оно мало отличалось от слова «петух». П
отом значение его изменилось, несколько ослабло, и сейчас оно означает п
рихвостня администрации. Но, применяя его без разбора, можно нарваться н
а очень жесткую реакцию. За это слово в тюрьме надо отвечать. Многие люди б
ыли жестоко биты за случайно вырвавшееся Ц «козел!»
Так уж сложилось, что в национальной тюрьме тема сексуальных отношений д
остаточно щекотлива. Чтобы не повторить ошибку многих неосторожных зэк
ов, разговоров по этому поводу лучше вообще не вести. Но это не всегда удае
тся. Из-за скуки и скученности тюремной камеры зэки вынуждены обсуждать
самые разные стороны своей жизни до ареста, в том числе и отношения с женщ
инами.
Надо твердо помнить, что по тюремным традициям женщина (в сексуальном пл
ане) Ц существо второго сорта. (Это не мнение автора, это мнение, сложивше
еся в преступном мире!). Поэтому в любых сексуальных контактах женщина мо
жет выступать только в подчиненной и даже унизительной роли. Ни в коем сл
учае нельзя допускать в рассказе упоминания о доставлении женщине каки
х-либо ласк, отличающихся от грубо традиционных. Это немедленно будет ра
сценено, как склонность к извращениям и «контакт» с «грязными» частями ж
енского тела. И объявлено об этом будет тоже немедленно, ведь сидеть с «ко
нтаченым» впадлу, его надо немедленно выломить из хаты. Судьба такого ра
ссказчика будет печальна Ц чуть раньше или чуть позже он окажется в «пе
тушатне».
Мужчине, вообще, лучше никогда не рассказывать об интимных подробностях
своей жизни. Уже сам интерес к этой теме наводит на размышления Ц а мужик
ли ты?
Вряд ли в тюрьме найдется много людей, знающих правила грамматики. Но нес
мотря на это, одно правило соблюдается очень ответственно. Это применени
е возвратной частицы «-ся» в некоторых характерных словах. Частица «-ся»
означает «себя». Поэтому можно уверенно говорить «я трахал», но ни в коем
случае нельзя сказать Ц «я трахался». Наличие возвратной частицы всегд
а будет пониматься как указание на пассивную роль в акте мужеложства. Зн
ание этой мелочи очень важно. Ошибка, скорее всего, приведет лишь к насмеш
кам, но при неумелом влиянии на дальнейшее развитие событий может стоить
и дороже.
Так что Ц фильтруй базар, бродяга!
Азартные игры
Игра была, есть и, наверное, всегда будет неизменным атрибутом тюрьмы. Осн
овные причины этого Ц вынужденное скопление в одном месте множества му
жиков и такое же вынужденное безделье этих мужиков. Работа не мешает, вор
овать не у кого, на баб и водку не отвлечешься, вот и появляется желание ра
збавить серую арестантскую скуку азартной игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
и добрые дяди в телевизоре говорят: когда мы будем жить по законам Ц буде
т хорошо, а пока живем по понятиям Ц имеем плохо. На самом деле подобные р
ассуждения Ц полная гниль. Плохо мы живем потому, что сами умные дяди ни з
аконов, ни понятий не признают, а, стало быть, живут по беспределу, и всех та
к жить принуждают.
Понятия Ц это всего-навсего неписаные нормы арестантской жизни, вырабо
танные годами и веками. Понятия заполняют, в основном, те ниши общественн
ых отношений, которые не регулируются официальным законом. На языке юрис
тов понятия называются «обычное право», которое существует в любой сред
е: балерин, шахтеров, любителей пива или, в нашем случае, преступников. Сущ
ность понятий, как и любого права, состоит в равновесии двух нравственны
х интересов: личной свободы и общего блага (настолько, насколько в тюрьме
могут существовать свобода и благо).
Обычно понятия не вступают в противоречие с законом, они существуют как
бы параллельно с ним, но иногда они противоречат закону и зачастую имеют
гораздо большую силу, чем закон.
Самый простой пример действенности таких неписаных правил (не имеющих о
тношения к преступному миру) Ц это когда учитель в школе спрашивает у уч
еников, кто разбил окно, а все молчат. По официальным нормам поведения пре
дполагается, что все школяры наперебой станут рассказывать, как это прои
зошло. И пальцем покажут на негодяя, разбившего стекло. Но все будут молча
ть, товарища не сдадут. Да и учитель, повозмущавшись для понту, про себя по
думает, что пацаны и девчонки в классе вполне нормальные, потому что их мо
лчание Ц это по понятиям.
В тюремной жизни понятия не просто нужны Ц они необходимы как воздух. По
нятия признаются не только зэками, но и администрацией тюрьмы. Естествен
но, что в случаях, когда тюремщики должны действовать сообразно закону, о
ни так и будут действовать, но понятия все-таки в расчет примут. Если в кам
ере побьют человека, который повздорил с кем-то из верхушки камеры, и об э
том станет известно администрации (если, конечно, не сама администрация
это спровоцировала), можно не сомневаться, что экзекуция всем рулям, торч
кам, смотрящим и прочей блатоте обеспечена. Небо им покажется с овчинку. В
полне возможно Ц с очень маленькую овчинку.
Но если в камере побьют «крысу», укравшую у сокамерника сигареты или кол
басу, то никакой экзекуции не будет. Ну, посадят в карцер одного-другого и
з числа тех, кто бил. И все. Хотя внешне правонарушения ничем не различаютс
я, били и там, и там.
Перечислять понятия не имеет смысла, бумаги не хватит. Конкретное поняти
е привязано к конкретной ситуации. Да и простое знание понятий мало что д
аст, скорее, даже навредит. Понятия надо прочувствовать. Поэтому человек
у, впервые попавшему в преступную среду, нужно очень внимательно прислуш
иваться, присматриваться и запоминать. Это единственный способ не налом
ать дров и не поломать себе судьбу.
Тюремные понятия выработаны опытом многих поколений зэков. В отличие от
истинных понятий существуют лжепонятия (чертячьи, или козлиные). Их плод
ят и поддерживают неопытные и неумные зэки, «нахватавшиеся верхушек» и п
ытающиеся внушить себе и окружающим, что они чего-то стоят на этой земле.
Истинные понятия Ц это, конечно, не Десять Заповедей, это суровые и жесто
кие законы, которые довольно часто причиняют боль. Однако цель их Ц не пр
ичинение страдания, а выживание зэков как «биологического вида». Чертяч
ьи же понятия всегда нацелены на благо одного за счет другого.
Иногда (хотя не так уж и редко) в камере заводится какой-нибудь змей, котор
ый довольно ловко начинает раскидывать по понятиям действия и просчеты
сокамерников, причем всегда так, что виноватым оказывается кто-то, а прав
он. Как правило, этот змей Ц из числа ранее судимых. (Каким образом рециди
вист может оказаться в камере с несудимыми, я уже писал). Так вот, если этот
профессор блатной этики растолкует вам, что вы виноваты потому, что не та
к взяли ложку или не тем боком подошли к «телевизору» (так называется сто
л в общей камере), и на словах (на его словах, разумеется) получается, что вы
виноваты со всех сторон, а вы не можете понять, как это получилось, то смел
о говорите ему, чтобы он все это разжевал проще, потому что по понятиям люб
ые объяснения должны быть понятны всем, а словоблудие Ц это ментовское,
а не арестантское. Понятия Ц от слова «понятно».
Таким поворотом разговора вы либо защитите себя от будущих хитросплете
ний (поверьте, для вас ничего хорошего в них нет, далее последуют обман и у
нижения, ваши унижения, разумеется), либо, что на деле бывает очень редко, в
ы обострите конфликт и от гнилого базара перейдете к базару жесткому. Пр
и этом не бойтесь показать, что вы пойдете и дальше Ц к рукопашной. Вот эт
ого как раз и не произойдет, «специалисты» по понятиям не бывают специал
истами по боям без правил и в таких случаях тушуются, надувают губы и пере
ключаются на другой объект. Но это уже не ваше дело, в тюрьме каждый сам за
себя.
Любому человеку, попавшему за решетку, придется жить и действовать по по
нятиям. Мне встречались люди, которые не признавали таких правил и презр
ительно относились к обитателям тюрьмы, составляющим ее большинство и д
елающим из понятий культ. Это были бывшие спортсмены, офицеры, бизнесмен
ы, люди сильные, решительные, не пугливые и знающие себе цену. Однако прохо
дили год-два, и они полностью вливались в жизнь тюрьмы, рассуждали по поня
тиям, действовали по понятиям и даже по понятиям выступали третейскими с
удьями в зэковских конфликтах. Происходило это не потому, что кто-то на ни
х воздействовал или запугивал. Враждовать с такими ребятами не стремитс
я никто ни на воле, ни в тюрьме. Просто нельзя жить в обществе и быть свобод
ным от него. Коль среда обитания диктует правила, приходится играть имен
но по ним.
В жизни по понятиям нет ничего плохого, цель всех неписаных законов Ц вы
живание. Тем более, что жить по понятиям Ц это вовсе не значит сутулить сп
ину, распускать пальцы веером, чвыркать через губу, гнусавить «в натуре, б
ля буду», «божиться на пидора» и демонстрировать с понтом готовность выр
вать у себя зуб. Достаточно просто уважать законы тюрьмы.
«Фильтруй базар!»
Выражение «фильтруй базар!» известно практически всем. И всеми понимает
ся совершенно правильно Ц следи за речью! Это предупреждение много лет
назад родилось в тюрьме и применялось в качестве предостережения от слу
чайно сказанного оскорбительного слова или выражения. Тюремные поняти
я всегда строго регламентировали речь арестантов и условия использова
ния той или иной фразы.
Запреты на употребление различных слов или их сочетаний вырабатывалис
ь многими годами и были направлены на недопущение бессмысленных конфли
ктов в арестантской среде и сокращение конфликтов вообще.
В последние два-три десятка лет значение этих запретов заметно снизилос
ь, и сейчас речь зэков мало отличается от речи, например, базарных торговц
ев. Это плохо. Контроль за речью воспитывает у человека собранность, вним
ание, способность быстро обдумывать свои действия, а также уважение к се
бе и окружающим.
По классическим нормам поведения без серьезной причины употреблять гр
язные, оскорбительные выражения могли себе позволить лишь зэки, занимаю
щие самые нижние уровни в тюремной иерархии. О таких говорили: «Наглый, ка
к колымский педераст». Несмотря на то, что сейчас в тюрьме какой-нибудь «п
равильный пацан», считающий себя чуть ли не пупом земли, позволяет себе б
азарить на уровне колымского пидора, все же любому зэку нужно стараться
постоянно контролировать свою речь. От этого хуже не будет ни тому, кто го
ворит, ни тому, кто слушает.
Основные причины необоснованного, беспорядочного и бестолкового употр
ебления бранных слов Ц низкий уровень общей культуры (на жаргоне Ц «че
рт по жизни») и компенсация комплексов собственной неполноценности: глу
пости, безволия, малодушия, физической ущербности.
Нормы использования в разговоре ругательных и оскорбительных выражени
й следующие.
Матерные и другие грубые слова употреблять можно, но с соблюдением некот
орых ограничений. Они не должны быть направлены в адрес конкретного чело
века. Ругаться «в воздух» можно сколько угодно, за это отвечать не нужно. Н
апример, для выражения своего недовольства или возмущения действиями с
окамерника можно смело говорить «для связки слов»: «Вася, … его мать!». Но
ни в коем случае нельзя сказать: «Вася, … твою мать!».
Выражения (как матерные, так и не матерные), в любой форме указывающие на п
ринадлежность человека к разряду «опущенных», а также на унижение сексу
ального характера его близких родственников (особенно матери), в местах
лишения свободы являются тяжкими оскорблениями. Употребивший такое вы
ражение должен отвечать за него: либо быть в состоянии обосновать необхо
димость оскорбления, либо понести наказание.
Мало кто задумывается о смысле наиболее распространенного выражения «
иди на …». Старые арестанты иногда возмущаются: «молодежи на … послать, ка
к „здрасьте" сказать!». А надо бы задуматься.
Несколько лет назад в одной колонии строгого режима молодой зэк именно т
ак оскорбил пожилого одноногого, молчаливого и спокойного зэка, не подум
ав, что тот отбывает второй срок за убийство, и воспитывался на старых лаг
ерных традициях. Инвалид потребовал извинений. Он вообще проявил чудеса
терпеливости: несколько раз пытался объяснить обидчику, что тот поступи
л неправильно. В ответ оскорбление только повторялось. Одноногий скрытн
о вынес из промышленной зоны в жилую свой рабочий инструмент Ц пластину
для укладки статора, надел чистую рубаху и на глазах у многих зэков в клуб
е колонии в очередной раз предложил обидчику извиниться. Тот не понял. Бо
льше он вообще ничего не понял, инвалид воткнул ему пластину в шею и закол
ол одним ударом, как кабана.
Воспитательное значение этого поступка (почему-то хочется называть это
поступком, а не преступлением) трудно переоценить. На год-два речь всех зэ
ков в зоне резко обеднела на ругательства. Потом, правда, попустило. Видно
, чтобы выработать устойчивый рефлекс, одного предъявления, даже такого
яркого, недостаточно.
Ругательные выражения надо употреблять как можно реже. Старик Фрейд ска
зал: «Человек, первым бросивший ругательство вместо камня, был творцом ц
ивилизации». У людей (имеется в виду Ц у нормальных людей, не быдлоты) сил
ьные выражения являются проявлением сильных эмоций и заменяют сильные
действия.
Как ни парадоксально, но «бык», ругающийся без остановок, на самом деле ру
гаться не умеет вообще, а только сквернословить (а это разные вещи). У него
в запасе нет слов, которыми можно выразить сильную эмоцию, например, гнев.
А применить вместо сильного слова сильное действие, скажем, ударить Ц о
пасно, не позволяют общественные нормы поведения. В результате у такого
человека эмоции стираются, и он становится духовно «опущенным». В челове
ческом общении он настолько же беспомощен, как и «мыша», вообще не знающа
я ругательств.
Для сведения: все без исключения люди, пользующиеся в криминальной среде
уважением, крайне редко употребляют ругательства. При спокойном разгов
оре не употребляют их вообще. «Истинное достоинство подобно реке: чем он
а глубже, тем меньше издает шума» (Монтень). Примечательно, что влияние эти
х людей на окружение (даже случайное и временное, каким является тюремна
я камера или боксик сборного отделения) настолько велико, что рядом с ним
и и другие перестают ругаться, хотя прямых замечаний никто не делает. В эт
ом смысле можно пожалеть, что авторитетных людей в преступной среде очен
ь мало.
Слова «феня», «блатная музыка» сейчас уже стали забываться. Туда им и дор
ога. Похоже, что эти явления отжили свое. Было время, когда воровской жарго
н процветал, выполняя две важные социальные функции: разделительную и об
ъединительную.
Суть первой Ц отмежевание профессионального преступного мира от мира
фраеров. Человек, «ботавший по фене», демонстрировал окружающим свою при
частность к особому миру, и этой причастностью нагонял тревогу и страх н
а обывателя. Самое главное Ц ни один честный фраер не мог понять, о чем ур
ки между собой разговаривают.
Суть второй функции Ц каждый из владеющих «блатной музыкой» давал поня
ть собратьям, кто он такой. Чтобы безошибочно находить себе подобных.
Обе эти функции теперь никому не нужны. На уголовника, демонстрирующего
свою причастность к преступному миру, могут посмотреть разве что с сожал
ением, а общаться между собой у преступников потребности нет, они не дове
ряют друг другу.
Жаргонные слова и выражения существуют сейчас и, без сомнения, будут сущ
ествовать всегда. Жаргон, как всякий неформальный и живой язык, постоянн
о меняется Ц одни слова уходят, другие искажаются или приобретают иной
смысл, третьи привносятся в него извне. Понимать и знать жаргон не сложно,
в нем применяются обычные русские слова, только в несколько ином значени
и. Злоупотреблять им не нужно, это выглядит глупо. Там, где смысл более точ
но передается обычными словами, нужно использовать обычную речь. Избега
ть использования жаргонных слов также не следует. Все они возникли совер
шенно естественным путем, «из народа», и зачастую гораздо точнее отражаю
т суть понятия, чем официальные термины. Если зэки в свое время назвали на
родных заседателей «кивалами», то, наверное, точнее нельзя было сказать.
Очень осторожно нужно употреблять слово «козел». На свободе оно практич
ески безобидно, даже внятного значения не имеет, применяется как попало.
Раздражение любого рода в адрес кого угодно мужского пола часто выражае
тся этим словом. Именно в привычке к этому слову кроется опасность. Когда-
то давно в местах лишения свободы оно мало отличалось от слова «петух». П
отом значение его изменилось, несколько ослабло, и сейчас оно означает п
рихвостня администрации. Но, применяя его без разбора, можно нарваться н
а очень жесткую реакцию. За это слово в тюрьме надо отвечать. Многие люди б
ыли жестоко биты за случайно вырвавшееся Ц «козел!»
Так уж сложилось, что в национальной тюрьме тема сексуальных отношений д
остаточно щекотлива. Чтобы не повторить ошибку многих неосторожных зэк
ов, разговоров по этому поводу лучше вообще не вести. Но это не всегда удае
тся. Из-за скуки и скученности тюремной камеры зэки вынуждены обсуждать
самые разные стороны своей жизни до ареста, в том числе и отношения с женщ
инами.
Надо твердо помнить, что по тюремным традициям женщина (в сексуальном пл
ане) Ц существо второго сорта. (Это не мнение автора, это мнение, сложивше
еся в преступном мире!). Поэтому в любых сексуальных контактах женщина мо
жет выступать только в подчиненной и даже унизительной роли. Ни в коем сл
учае нельзя допускать в рассказе упоминания о доставлении женщине каки
х-либо ласк, отличающихся от грубо традиционных. Это немедленно будет ра
сценено, как склонность к извращениям и «контакт» с «грязными» частями ж
енского тела. И объявлено об этом будет тоже немедленно, ведь сидеть с «ко
нтаченым» впадлу, его надо немедленно выломить из хаты. Судьба такого ра
ссказчика будет печальна Ц чуть раньше или чуть позже он окажется в «пе
тушатне».
Мужчине, вообще, лучше никогда не рассказывать об интимных подробностях
своей жизни. Уже сам интерес к этой теме наводит на размышления Ц а мужик
ли ты?
Вряд ли в тюрьме найдется много людей, знающих правила грамматики. Но нес
мотря на это, одно правило соблюдается очень ответственно. Это применени
е возвратной частицы «-ся» в некоторых характерных словах. Частица «-ся»
означает «себя». Поэтому можно уверенно говорить «я трахал», но ни в коем
случае нельзя сказать Ц «я трахался». Наличие возвратной частицы всегд
а будет пониматься как указание на пассивную роль в акте мужеложства. Зн
ание этой мелочи очень важно. Ошибка, скорее всего, приведет лишь к насмеш
кам, но при неумелом влиянии на дальнейшее развитие событий может стоить
и дороже.
Так что Ц фильтруй базар, бродяга!
Азартные игры
Игра была, есть и, наверное, всегда будет неизменным атрибутом тюрьмы. Осн
овные причины этого Ц вынужденное скопление в одном месте множества му
жиков и такое же вынужденное безделье этих мужиков. Работа не мешает, вор
овать не у кого, на баб и водку не отвлечешься, вот и появляется желание ра
збавить серую арестантскую скуку азартной игрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19