– Просьба прекратить все шуточки по поводу мужских мозгов и гениталий.
– Джайлс! – воскликнула Мэгги, нахмурившись.– Неужели уже пора?
– Да нет, в общем-то,– ответил он.– Просто я освободился раньше, чем планировал. Думаю, можно выпить еще по коктейлю. Я, пожалуй, тоже закажу себе что-нибудь легкое.
– Нет,– сказала, подумав, Мэгги.– Пора так пора. Поехали.
Никто из их троицы не любил, когда к ним присоединялся Джайлс. И дело было даже не в нем самом – Джайлс всегда держался корректно, удачно шутил и способен был поддержать разговор на любую тему. Дело было в том, что он не принадлежал к их маленькому содружеству, к их «коктейль-клубу» – проще говоря, он не был одной из них и потому оставался чужим.
– Мне, кстати, тоже пора идти,– сказала Роксана, допивая свою «Маргариту» и пряча сигареты в сумочку.– Я должна кое с кем встретиться.
– С тем самым «кое с кем»? – переспросила Мэгги с самым невинным видом.– Или с другим?
– Любопытство сгубило кошку! – улыбнулась Роксана.
– Неужели это все? – вздохнула Кэндис, с грустью глядя на Мэгги.– Неужели мы уже не увидим тебя, пока ты не родишь?
– О, пожалуйста, не напоминай мне об этом! – Мэгги закатила глаза.– Я не вынесу!
Она отодвинула кресло и встала, тяжело опираясь на руку Джайлса. Вся компания медленно двинулась к гардеробу.
– Только не думай, что ты от нас избавилась,– сказала Роксана Мэгги.– Ровно через месяц мы соберемся вокруг твоей кровати, чтобы поднять бокалы с коктейлями в честь рождения ребенка.
– Договорились,– ответила Мэгги с искренней благодарностью и вдруг почувствовала, что глаза ее наполняются слезами.– Господи, девочки, как же мне будет вас не хватать!
– Ничего, не расстраивайся! Быть может, ты увидишь нас раньше, чем думаешь,– успокоила ее Роксана, бережно обнимая подругу за плечи.– Удачи тебе, дорогая!
– Спасибо.
Мэгги попыталась улыбнуться. Ей вдруг показалось, будто она прощается со своими подругами очень надолго, может быть, навсегда. Дело было даже не в том, что она боялась родов, боялась смерти, как многие будущие матери,– просто ей вдруг подумалось, что с рождением ребенка она окажется в новом, совсем другом мире, куда ни Кэндис, ни Роксана не смогут за ней последовать.
– Мэгги не нужна удача,– заявила Кэндис.– Вот увидите, точно в срок она – хлоп! – и родит этого маленького человечка!
Ты слышал, приятель? – Роксана шутливо погладила раздутый живот подруги.– Тебе должно быть известно, что твоя мама – самая организованная женщина во всем цивилизованном мире, которая просто не терпит непорядка. Так что ты уж ее не подводи! – Она сделала вид, будто прислушивается.– Твой младенец говорит, что предпочел бы более безалаберную мамашу.– Роксана притворно вздохнула.– Ничего не попишешь, приятель, такое уж счастье тебе досталось!
– Кстати, Кэндис, чуть не забыла! – Мэгги повернулась к ней.– Не позволяй Джастину слишком командовать только потому, что эти несколько месяцев он будет исполнять мои обязанности. Я знаю, тебе это будет нелегко, и все же…
– Не беспокойся,– тут же ответила Кэндис.– Я с ним справлюсь.
– Знаешь, в том, что ты рассталась с этим чудо-интеллектуалом, есть и хорошая сторона,– заметила Роксана.– Теперь, по крайней мере, мы можем спокойно говорить в твоем присутствии, что мы о нем на самом деле думаем.
– Можно подумать, что раньше мое присутствие вас как-то сдерживало! Вы никогда не стеснялись в выражениях, когда его обсуждали,– парировала Кэндис.
Она давно знала, что с легкой руки Роксаны в редакции Джастина прозвали сначала «вундеркиндом», а потом – «ундервудом».
– Но согласись, Джастин того заслуживал,– спокойно заявила Роксана.– Любой, кто приходит в коктейль-бар и заказывает бутылку кларета, только зря занимает место у стойки.
– Хотела бы я знать, как пустое место может занимать место! – фыркнула Мэгги.
Она тоже недолюбливала Джастина, точнее – знала его недостатки, которых до недавнего времени Кэндис просто не замечала.
Кэндис хотела что-то ответить, отшутиться, но не смогла найти подходящих слов. Ее спас Джайлс, появившийся из-за плеча Мэгги.
– Послушай, Кэндис, твою куртку никак не могут найти. Вот твое пальто, дорогая, а вот твое, Рокси.– Он помог супруге влезть в рукава свингера.– Ну что ж, мы, пожалуй, пойдем, иначе вернемся домой уже за полночь.
– Да, пора,– согласилась Мэгги, но голос ее дрогнул.
Несколько мгновений они с Кэндис просто молча смотрели друг на друга, не то улыбаясь, не то сдерживая слезы.
– Ничего, Мэгги,– проговорила наконец Кэндис.– Мы скоро увидимся. Я обязательно выберу время и приеду навестить тебя.
– А я постараюсь побывать в Лондоне.
– Можешь захватить с собой ребенка. Говорят, чем раньше дети начинают путешествовать, тем быстрее они развиваются. Кроме того, младенец – это нынче последний писк моды, ты везде будешь пользоваться успехом.
– Я знаю.– Мэгги негромко засмеялась и, подавшись вперед, насколько позволял ей живот, порывисто обняла Кэндис.– Ну, мы поехали. Всего хорошего, девочки!
– И тебе тоже. До свидания, Джайлс.
Джайлс открыл тяжелую дверь бара, и Мэгги вышла, в последний раз кивнув подругам. Роксана и Кэндис молча смотрели, как Джайлс берет ее под руку и бережно ведет вниз по ступенькам.
– Подумать только! – промолвила Кэндис, когда оба исчезли в ночной темноте.– Через три недели они уже не будут парой. Они станут семьей!
– Да уж,– ответила Роксана.– Счастливой маленькой семьей в своем маленьком и счастливом гнездышке! Простите – в своем огромном загородном гнездышке в ста милях от Лондона.
Ее голос показался Кэндис каким-то странным, и она удивленно воззрилась на подругу:
– Что с тобой, Рокси? Что-нибудь не так?
– Со мной все так,– довольно резко ответила Роксана.– Просто я рада, что это не я, а Мэгги. Одни только растяжки чего стоят! – Она вздрогнула от притворного ужаса и улыбнулась.– Ну ладно, мне тоже пора бежать!
– Конечно, беги! – кивнула Кэндис.– Желаю приятно провести время.
– Я всегда приятно провожу время, даже если я провожу его плохо. Наверное, теперь мы увидимся только после того, как я вернусь с Кипра.
Она быстро расцеловала Кэндис в обе щеки и выскочила за дверь. Кэндис видела, как она лихим взмахом руки остановила такси, вскочила на заднее сиденье и укатила. Кэндис дождалась, пока такси скрылось за углом, сосчитала до пяти и чувствуя себя непослушным ребенком, который наконец-то остался один на один с сахарницей, снова повернулась к бару. Сердце громко стучало, но она не дрогнула.
– Я нашла вашу куртку! – донесся до нее голос гардеробщицы.
– Благодарю,– машинально ответила Кэндис.– Но мне еще надо на минуточку…– Она сглотнула.– Пожалуйста, повесьте ее пока обратно.
И, сорвавшись с места, она решительно ввинтилась в плотную толпу.
Еще никогда в жизни Кэндис не испытывала подобной уверенности в себе. Конечно, Мэгги и Роксана желали ей только добра, но в данном случае обе были не правы. Они не понимали ее до конца, да и вряд ли это было возможно. Ни та ни другая просто не знали, что значит получить шанс, которого ждешь всю жизнь. Наконец-то Кэндис могла совершить что-то хорошее, что-то поправить в этой жизни, которая по большей части была холодна и сурова к неудачникам – к тем, кому не повезло. И возможность сделать кому-то подарок была драгоценным даром и для самой Кэндис.
Оглядев бар, она сразу заметила Хизер: та стояла за стойкой бара, протирая стаканы и болтая с одним из официантов. Пробравшись туда, Кэндис остановилась у стойки, не желая мешать разговору. Наконец Хизер заметила ее и вскинула голову. На мгновение Кэндис показалось, что ее черты исказила злобная гримаса, но Хизер тотчас улыбнулась приветливо и радушно.
– Чем могу служить? – спросила она.– Еще коктейль?
– Нет, я просто… хотела сказать тебе пару слов,– ответила Кэндис, чувствуя, что почти кричит, стараясь перекрыть шум.– Насчет этой работы…
– Вот как?
– Да. Если хочешь, я могу порекомендовать тебя непосредственно владельцу издательства. Его зовут Ральф Оллсоп. Никаких гарантий это, конечно, не дает, и все же… В общем, приходи в редакцию завтра часам примерно к десяти. Сможешь?
– Конечно смогу! – Хизер просияла.– Это было бы чудесно, Кэндис! – Отставив в сторону стакан, она перегнулась через стойку бара и взяла Кэндис за руки.– Спасибо! – с чувством проговорила она.– Ты очень добра ко мне. Я даже не знаю, как тебя благодарить!
– Что ты, пустяки какие,– смутилась Кэндис.– Ведь мы все-таки старые школьные подруги.
– Да,– кивнула Хизер и снова улыбнулась.– Старые школьные подруги.
Глава 3
Когда они выехали на шоссе, начался дождь. Джайлс потянулся к приемнику и включил «Радио-III». В тот же миг салон заполнился безупречным, полнозвучным сопрано. После первых же тактов Мэгги узнала «Dove sono» – фрагмент из «Свадьбы Фигаро». По ее мнению, это была одна из лучших арий в истории мировой оперы. Наслаждаясь переливами божественного голоса певицы, Мэгги смотрела в забрызганное дождевыми каплями ветровое стекло и чувствовала, как ее сердце разрывается от сочувствия к выдуманной графине. Ну и что, что ее никогда не существовало? Разве в этом дело? Все равно было что-то бесконечно печальное и трогательное в том, как любящая жена, забытая мужем-развратником, вспоминает, что когда-то между ними существовали самая настоящая нежность и любовь. «Iо ricordo»…
Мэгги несколько раз моргнула, чтобы скрыть слезы. В последнее время ее мог заставить расплакаться любой пустяк. Буквально на днях Мэгги неожиданно разрыдалась, увидев по телевизору рекламный ролик, в котором мальчик лет семи готовил обед для двух маленьких сестренок. Сидя на полу, она буквально обливалась слезами, и, когда вошел Джайлс, вынуждена была отвернуться, притворившись, будто целиком поглощена новым журналом.
– Ну, как прошла ваша прощальная вечеринка в редакции? – поинтересовался Джайлс, перестраиваясь на соседнюю полосу.
– О, прелестно! – отозвалась Мэгги.– Я снова получила целую кучу подарков. Я и не знала, что все меня так любят.
– А что ты сказала Ральфу?
– Я обещала, что позвоню ему через несколько месяцев и скажу, как у меня дела. Впрочем, так я отвечала всем, кто спрашивал у меня, что я собираюсь делать после родов.
– Мне кажется, лучше было бы ничего не скрывать,– покачал головой Джайлс.– Ведь ты же решила, что больше не вернешься в редакцию.
Мэгги не ответила. Они с мужем много разговаривали на эту тему. С одной стороны, она обожала свою работу, которая к тому же неплохо оплачивалась. Мэгги чувствовала, что могла бы сделать на своем месте еще много интересного. С другой стороны, ей было очень трудно представить себе, как она будет каждый день оставлять ребенка и отправляться в Лондон на пригородном поезде. Да и какой смысл жить в большом загородном доме, чтобы видеть его только по выходным?
Мэгги почти удалось забыть, что еще недавно она была убежденной урбанисткой и никогда не мечтала о том, чтобы жить где-то за пределами Лондона. Джайлс потратил немало слов, убеждая ее, что их ребенку просто необходимы простор, природа, свежий воздух. «Лондон – нездоровое место, особенно для детишек»,– говорил он ей. И хотя Мэгги многократно указывала мужу, что на улицах столичного мегаполиса полным-полно детей, которые выглядят совершенно здоровыми и крепкими, убедить Джайлса ей не удалось.
Когда же он начал описывать чудесный старый особняк, акры зеленеющей травы, облицованные натуральным деревом комнатки, заплетенные плющом фасады, бассейн и теннисный корт, который они построят, Мэгги начала колебаться. Все чаще и чаще ей казалось, что она ведет себя эгоистично не только по отношению к Джайлсу, но и к будущему ребенку – возможно, даже к будущим детям.
И вот в один прекрасный июньский день они отправились взглянуть на «Солнечные сосны». Гравий подъездной аллеи приятно шуршал под колесами машины, блестела вода в бассейне, зеленели только что подстриженные газоны, по желтоватой штукатурке карабкался гибкий плющ.
После осмотра особняка хозяева налили им по бокалу эля и пригласили посидеть в тени развесистой плакучей ивы. Сами они тактично удалились под каким-то смехотворным предлогом, и Джайлс сказал:
– Все это может быть нашим, любимая. Я имею в виду не только дом – ведь новый дом означает и новую жизнь.
Она согласилась, и новая жизнь для нее началась. Впрочем, Мэгги чувствовала, что до сих пор не распробовала ее как следует – даже не успела досконально изучить расположение комнат в огромной усадьбе. По рабочим дням ей было совершенно некогда этим заниматься: она уезжала очень рано и возвращалась уже затемно. По выходным же они с Джайлсом чаще всего отправлялись все в тот же Лондон, чтобы провести время с друзьями. Никаких перестановок, которые Мэгги планировала, она так и не сделала. Почему-то ей казалось, что особняк еще не принадлежит ей полностью.
Но когда родится ребенок, все будет по-другому – это Мэгги обещала себе твердо. Усадьба станет настоящим домом для всех троих, и в первую очередь – для малыша.
Подумав о ребенке, Мэгги машинально положила руки на выпяченный живот и тут же ощутила внутри знакомое шевеление. По коже словно прошла рябь – прошла и исчезла, словно круги на воде. Несколько секунд все было тихо, потом – без всякого предупреждения – что-то твердое несильно, но решительно ударило ей под ребра. «Пяточка или колено»,– решила Мэгги, блаженно улыбаясь. Между тем толчки становились все настойчивее, словно ребенку не терпелось выбраться наружу, и она зажмурилась, почувствовав внезапный страх. Роды могли наступить в любой момент – так, во всяком случае, было написано в руководстве для будущих мам. Мэгги изучила его очень подробно и знала, что к исходу восьмого месяца младенец уже должен полностью сформироваться. Следовательно, от него можно было ожидать чего угодно.
Эта мысль ввергла ее в уже знакомое, паническое состояние. Стараясь справиться с ним, Мэгги решила думать о чем-нибудь хорошем. Например, о том, что у нее давно все готово к родам: шкафы в детской просто ломятся от пеленок, хлопковой ваты, крошечных курточек и одеялец, уже куплена плетеная колыбель и заказана в универмаге детская кроватка под чудным кружевным балдахинчиком. Не хватало только пустяка – ребенка.
И все же, несмотря ни на что, Мэгги по-прежнему не верилось, что скоро она станет матерью. Порой ей даже казалось, что для этого она слишком молода. Это, конечно, было не так, и умом Мэгги понимала, что тридцать два года – самый подходящий возраст для того, чтобы обзавестись ребенком. Кроме того, у нее было целых девять месяцев, чтобы успеть свыкнуться со своим новым положением, и все-таки страх и сомнения не оставляли ее.
– Знаешь, я никак не могу поверить, что все это происходит со мной на самом деле,– сказала она.– Подумать только, что через каких-нибудь три недели все изменится! У нас будет ребенок, и мне придется за ним ухаживать, а ведь я даже не знаю толком – как! Я, правда, кое-что читала, но теория – это одно, а практика – совсем другое. А времени ходить на специальные курсы у меня не было.
– Никакие курсы тебе не нужны! – возразил Джайлс.– Я уверен, ты прекрасно справишься. Из тебя выйдет отличная мать, о какой ребенок может только мечтать.
– Ты правда так думаешь? – Мэгги закусила губу.– Вот уж не знаю! Я… мне кажется, я еще не готова.
– К чему тут быть готовой? – искренне удивился Джайлс.
– Ну, к ребенку. К родам, к схваткам и всему остальному.
– Тебе дадут наркоз,– твердо сказал Джайлс.– Ты ничего и не почувствуешь!
Мэгги нервно хихикнула:
– А потом? Я еще ни разу в жизни не держала в руках живого ребенка, а ведь мне придется его кормить, пеленать… Да мало ли что!
Ты отлично справишься! – повторил Джайлс.– В конце концов, если другие женщины могут, то и у тебя все должно получиться.– Он ласково улыбнулся.– В конце концов, кого выбрали Лучшим Редактором Года?
– Меня,– ответила Мэгги и тоже улыбнулась.
– Вот видишь! А еще через некоторое время ты станешь Лучшей Матерью Года!
Джайлс нашел ее руку и несильно пожал, и Мэгги сразу почувствовала себя увереннее. Неиссякаемый оптимизм мужа всегда действовал на нее благотворно.
– Мама сказала, что заедет к нам завтра, чтобы ты не очень скучала,– добавил Джайлс.
– О-о, это было бы просто замечательно!
Мэгги дружила со своей свекровью Пэдди – стройной, очень хрупкой с виду брюнеткой, которая тем не менее произвела на свет троих крепких, жизнерадостных и светловолосых сыновей. Джайлс и двое его братьев обожали мать – должно быть, и «Сосны» не случайно оказались по соседству с деревней, где стоял старый дом Дрейкфордов. Сначала, правда, Мэгги это не очень нравилось, но ее собственные родители жили слишком далеко, в Дербишире, и в конце концов она согласилась с Джайлсом, что иметь под рукой хотя бы один комплект бабушек и дедушек в высшей степени удобно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Джайлс! – воскликнула Мэгги, нахмурившись.– Неужели уже пора?
– Да нет, в общем-то,– ответил он.– Просто я освободился раньше, чем планировал. Думаю, можно выпить еще по коктейлю. Я, пожалуй, тоже закажу себе что-нибудь легкое.
– Нет,– сказала, подумав, Мэгги.– Пора так пора. Поехали.
Никто из их троицы не любил, когда к ним присоединялся Джайлс. И дело было даже не в нем самом – Джайлс всегда держался корректно, удачно шутил и способен был поддержать разговор на любую тему. Дело было в том, что он не принадлежал к их маленькому содружеству, к их «коктейль-клубу» – проще говоря, он не был одной из них и потому оставался чужим.
– Мне, кстати, тоже пора идти,– сказала Роксана, допивая свою «Маргариту» и пряча сигареты в сумочку.– Я должна кое с кем встретиться.
– С тем самым «кое с кем»? – переспросила Мэгги с самым невинным видом.– Или с другим?
– Любопытство сгубило кошку! – улыбнулась Роксана.
– Неужели это все? – вздохнула Кэндис, с грустью глядя на Мэгги.– Неужели мы уже не увидим тебя, пока ты не родишь?
– О, пожалуйста, не напоминай мне об этом! – Мэгги закатила глаза.– Я не вынесу!
Она отодвинула кресло и встала, тяжело опираясь на руку Джайлса. Вся компания медленно двинулась к гардеробу.
– Только не думай, что ты от нас избавилась,– сказала Роксана Мэгги.– Ровно через месяц мы соберемся вокруг твоей кровати, чтобы поднять бокалы с коктейлями в честь рождения ребенка.
– Договорились,– ответила Мэгги с искренней благодарностью и вдруг почувствовала, что глаза ее наполняются слезами.– Господи, девочки, как же мне будет вас не хватать!
– Ничего, не расстраивайся! Быть может, ты увидишь нас раньше, чем думаешь,– успокоила ее Роксана, бережно обнимая подругу за плечи.– Удачи тебе, дорогая!
– Спасибо.
Мэгги попыталась улыбнуться. Ей вдруг показалось, будто она прощается со своими подругами очень надолго, может быть, навсегда. Дело было даже не в том, что она боялась родов, боялась смерти, как многие будущие матери,– просто ей вдруг подумалось, что с рождением ребенка она окажется в новом, совсем другом мире, куда ни Кэндис, ни Роксана не смогут за ней последовать.
– Мэгги не нужна удача,– заявила Кэндис.– Вот увидите, точно в срок она – хлоп! – и родит этого маленького человечка!
Ты слышал, приятель? – Роксана шутливо погладила раздутый живот подруги.– Тебе должно быть известно, что твоя мама – самая организованная женщина во всем цивилизованном мире, которая просто не терпит непорядка. Так что ты уж ее не подводи! – Она сделала вид, будто прислушивается.– Твой младенец говорит, что предпочел бы более безалаберную мамашу.– Роксана притворно вздохнула.– Ничего не попишешь, приятель, такое уж счастье тебе досталось!
– Кстати, Кэндис, чуть не забыла! – Мэгги повернулась к ней.– Не позволяй Джастину слишком командовать только потому, что эти несколько месяцев он будет исполнять мои обязанности. Я знаю, тебе это будет нелегко, и все же…
– Не беспокойся,– тут же ответила Кэндис.– Я с ним справлюсь.
– Знаешь, в том, что ты рассталась с этим чудо-интеллектуалом, есть и хорошая сторона,– заметила Роксана.– Теперь, по крайней мере, мы можем спокойно говорить в твоем присутствии, что мы о нем на самом деле думаем.
– Можно подумать, что раньше мое присутствие вас как-то сдерживало! Вы никогда не стеснялись в выражениях, когда его обсуждали,– парировала Кэндис.
Она давно знала, что с легкой руки Роксаны в редакции Джастина прозвали сначала «вундеркиндом», а потом – «ундервудом».
– Но согласись, Джастин того заслуживал,– спокойно заявила Роксана.– Любой, кто приходит в коктейль-бар и заказывает бутылку кларета, только зря занимает место у стойки.
– Хотела бы я знать, как пустое место может занимать место! – фыркнула Мэгги.
Она тоже недолюбливала Джастина, точнее – знала его недостатки, которых до недавнего времени Кэндис просто не замечала.
Кэндис хотела что-то ответить, отшутиться, но не смогла найти подходящих слов. Ее спас Джайлс, появившийся из-за плеча Мэгги.
– Послушай, Кэндис, твою куртку никак не могут найти. Вот твое пальто, дорогая, а вот твое, Рокси.– Он помог супруге влезть в рукава свингера.– Ну что ж, мы, пожалуй, пойдем, иначе вернемся домой уже за полночь.
– Да, пора,– согласилась Мэгги, но голос ее дрогнул.
Несколько мгновений они с Кэндис просто молча смотрели друг на друга, не то улыбаясь, не то сдерживая слезы.
– Ничего, Мэгги,– проговорила наконец Кэндис.– Мы скоро увидимся. Я обязательно выберу время и приеду навестить тебя.
– А я постараюсь побывать в Лондоне.
– Можешь захватить с собой ребенка. Говорят, чем раньше дети начинают путешествовать, тем быстрее они развиваются. Кроме того, младенец – это нынче последний писк моды, ты везде будешь пользоваться успехом.
– Я знаю.– Мэгги негромко засмеялась и, подавшись вперед, насколько позволял ей живот, порывисто обняла Кэндис.– Ну, мы поехали. Всего хорошего, девочки!
– И тебе тоже. До свидания, Джайлс.
Джайлс открыл тяжелую дверь бара, и Мэгги вышла, в последний раз кивнув подругам. Роксана и Кэндис молча смотрели, как Джайлс берет ее под руку и бережно ведет вниз по ступенькам.
– Подумать только! – промолвила Кэндис, когда оба исчезли в ночной темноте.– Через три недели они уже не будут парой. Они станут семьей!
– Да уж,– ответила Роксана.– Счастливой маленькой семьей в своем маленьком и счастливом гнездышке! Простите – в своем огромном загородном гнездышке в ста милях от Лондона.
Ее голос показался Кэндис каким-то странным, и она удивленно воззрилась на подругу:
– Что с тобой, Рокси? Что-нибудь не так?
– Со мной все так,– довольно резко ответила Роксана.– Просто я рада, что это не я, а Мэгги. Одни только растяжки чего стоят! – Она вздрогнула от притворного ужаса и улыбнулась.– Ну ладно, мне тоже пора бежать!
– Конечно, беги! – кивнула Кэндис.– Желаю приятно провести время.
– Я всегда приятно провожу время, даже если я провожу его плохо. Наверное, теперь мы увидимся только после того, как я вернусь с Кипра.
Она быстро расцеловала Кэндис в обе щеки и выскочила за дверь. Кэндис видела, как она лихим взмахом руки остановила такси, вскочила на заднее сиденье и укатила. Кэндис дождалась, пока такси скрылось за углом, сосчитала до пяти и чувствуя себя непослушным ребенком, который наконец-то остался один на один с сахарницей, снова повернулась к бару. Сердце громко стучало, но она не дрогнула.
– Я нашла вашу куртку! – донесся до нее голос гардеробщицы.
– Благодарю,– машинально ответила Кэндис.– Но мне еще надо на минуточку…– Она сглотнула.– Пожалуйста, повесьте ее пока обратно.
И, сорвавшись с места, она решительно ввинтилась в плотную толпу.
Еще никогда в жизни Кэндис не испытывала подобной уверенности в себе. Конечно, Мэгги и Роксана желали ей только добра, но в данном случае обе были не правы. Они не понимали ее до конца, да и вряд ли это было возможно. Ни та ни другая просто не знали, что значит получить шанс, которого ждешь всю жизнь. Наконец-то Кэндис могла совершить что-то хорошее, что-то поправить в этой жизни, которая по большей части была холодна и сурова к неудачникам – к тем, кому не повезло. И возможность сделать кому-то подарок была драгоценным даром и для самой Кэндис.
Оглядев бар, она сразу заметила Хизер: та стояла за стойкой бара, протирая стаканы и болтая с одним из официантов. Пробравшись туда, Кэндис остановилась у стойки, не желая мешать разговору. Наконец Хизер заметила ее и вскинула голову. На мгновение Кэндис показалось, что ее черты исказила злобная гримаса, но Хизер тотчас улыбнулась приветливо и радушно.
– Чем могу служить? – спросила она.– Еще коктейль?
– Нет, я просто… хотела сказать тебе пару слов,– ответила Кэндис, чувствуя, что почти кричит, стараясь перекрыть шум.– Насчет этой работы…
– Вот как?
– Да. Если хочешь, я могу порекомендовать тебя непосредственно владельцу издательства. Его зовут Ральф Оллсоп. Никаких гарантий это, конечно, не дает, и все же… В общем, приходи в редакцию завтра часам примерно к десяти. Сможешь?
– Конечно смогу! – Хизер просияла.– Это было бы чудесно, Кэндис! – Отставив в сторону стакан, она перегнулась через стойку бара и взяла Кэндис за руки.– Спасибо! – с чувством проговорила она.– Ты очень добра ко мне. Я даже не знаю, как тебя благодарить!
– Что ты, пустяки какие,– смутилась Кэндис.– Ведь мы все-таки старые школьные подруги.
– Да,– кивнула Хизер и снова улыбнулась.– Старые школьные подруги.
Глава 3
Когда они выехали на шоссе, начался дождь. Джайлс потянулся к приемнику и включил «Радио-III». В тот же миг салон заполнился безупречным, полнозвучным сопрано. После первых же тактов Мэгги узнала «Dove sono» – фрагмент из «Свадьбы Фигаро». По ее мнению, это была одна из лучших арий в истории мировой оперы. Наслаждаясь переливами божественного голоса певицы, Мэгги смотрела в забрызганное дождевыми каплями ветровое стекло и чувствовала, как ее сердце разрывается от сочувствия к выдуманной графине. Ну и что, что ее никогда не существовало? Разве в этом дело? Все равно было что-то бесконечно печальное и трогательное в том, как любящая жена, забытая мужем-развратником, вспоминает, что когда-то между ними существовали самая настоящая нежность и любовь. «Iо ricordo»…
Мэгги несколько раз моргнула, чтобы скрыть слезы. В последнее время ее мог заставить расплакаться любой пустяк. Буквально на днях Мэгги неожиданно разрыдалась, увидев по телевизору рекламный ролик, в котором мальчик лет семи готовил обед для двух маленьких сестренок. Сидя на полу, она буквально обливалась слезами, и, когда вошел Джайлс, вынуждена была отвернуться, притворившись, будто целиком поглощена новым журналом.
– Ну, как прошла ваша прощальная вечеринка в редакции? – поинтересовался Джайлс, перестраиваясь на соседнюю полосу.
– О, прелестно! – отозвалась Мэгги.– Я снова получила целую кучу подарков. Я и не знала, что все меня так любят.
– А что ты сказала Ральфу?
– Я обещала, что позвоню ему через несколько месяцев и скажу, как у меня дела. Впрочем, так я отвечала всем, кто спрашивал у меня, что я собираюсь делать после родов.
– Мне кажется, лучше было бы ничего не скрывать,– покачал головой Джайлс.– Ведь ты же решила, что больше не вернешься в редакцию.
Мэгги не ответила. Они с мужем много разговаривали на эту тему. С одной стороны, она обожала свою работу, которая к тому же неплохо оплачивалась. Мэгги чувствовала, что могла бы сделать на своем месте еще много интересного. С другой стороны, ей было очень трудно представить себе, как она будет каждый день оставлять ребенка и отправляться в Лондон на пригородном поезде. Да и какой смысл жить в большом загородном доме, чтобы видеть его только по выходным?
Мэгги почти удалось забыть, что еще недавно она была убежденной урбанисткой и никогда не мечтала о том, чтобы жить где-то за пределами Лондона. Джайлс потратил немало слов, убеждая ее, что их ребенку просто необходимы простор, природа, свежий воздух. «Лондон – нездоровое место, особенно для детишек»,– говорил он ей. И хотя Мэгги многократно указывала мужу, что на улицах столичного мегаполиса полным-полно детей, которые выглядят совершенно здоровыми и крепкими, убедить Джайлса ей не удалось.
Когда же он начал описывать чудесный старый особняк, акры зеленеющей травы, облицованные натуральным деревом комнатки, заплетенные плющом фасады, бассейн и теннисный корт, который они построят, Мэгги начала колебаться. Все чаще и чаще ей казалось, что она ведет себя эгоистично не только по отношению к Джайлсу, но и к будущему ребенку – возможно, даже к будущим детям.
И вот в один прекрасный июньский день они отправились взглянуть на «Солнечные сосны». Гравий подъездной аллеи приятно шуршал под колесами машины, блестела вода в бассейне, зеленели только что подстриженные газоны, по желтоватой штукатурке карабкался гибкий плющ.
После осмотра особняка хозяева налили им по бокалу эля и пригласили посидеть в тени развесистой плакучей ивы. Сами они тактично удалились под каким-то смехотворным предлогом, и Джайлс сказал:
– Все это может быть нашим, любимая. Я имею в виду не только дом – ведь новый дом означает и новую жизнь.
Она согласилась, и новая жизнь для нее началась. Впрочем, Мэгги чувствовала, что до сих пор не распробовала ее как следует – даже не успела досконально изучить расположение комнат в огромной усадьбе. По рабочим дням ей было совершенно некогда этим заниматься: она уезжала очень рано и возвращалась уже затемно. По выходным же они с Джайлсом чаще всего отправлялись все в тот же Лондон, чтобы провести время с друзьями. Никаких перестановок, которые Мэгги планировала, она так и не сделала. Почему-то ей казалось, что особняк еще не принадлежит ей полностью.
Но когда родится ребенок, все будет по-другому – это Мэгги обещала себе твердо. Усадьба станет настоящим домом для всех троих, и в первую очередь – для малыша.
Подумав о ребенке, Мэгги машинально положила руки на выпяченный живот и тут же ощутила внутри знакомое шевеление. По коже словно прошла рябь – прошла и исчезла, словно круги на воде. Несколько секунд все было тихо, потом – без всякого предупреждения – что-то твердое несильно, но решительно ударило ей под ребра. «Пяточка или колено»,– решила Мэгги, блаженно улыбаясь. Между тем толчки становились все настойчивее, словно ребенку не терпелось выбраться наружу, и она зажмурилась, почувствовав внезапный страх. Роды могли наступить в любой момент – так, во всяком случае, было написано в руководстве для будущих мам. Мэгги изучила его очень подробно и знала, что к исходу восьмого месяца младенец уже должен полностью сформироваться. Следовательно, от него можно было ожидать чего угодно.
Эта мысль ввергла ее в уже знакомое, паническое состояние. Стараясь справиться с ним, Мэгги решила думать о чем-нибудь хорошем. Например, о том, что у нее давно все готово к родам: шкафы в детской просто ломятся от пеленок, хлопковой ваты, крошечных курточек и одеялец, уже куплена плетеная колыбель и заказана в универмаге детская кроватка под чудным кружевным балдахинчиком. Не хватало только пустяка – ребенка.
И все же, несмотря ни на что, Мэгги по-прежнему не верилось, что скоро она станет матерью. Порой ей даже казалось, что для этого она слишком молода. Это, конечно, было не так, и умом Мэгги понимала, что тридцать два года – самый подходящий возраст для того, чтобы обзавестись ребенком. Кроме того, у нее было целых девять месяцев, чтобы успеть свыкнуться со своим новым положением, и все-таки страх и сомнения не оставляли ее.
– Знаешь, я никак не могу поверить, что все это происходит со мной на самом деле,– сказала она.– Подумать только, что через каких-нибудь три недели все изменится! У нас будет ребенок, и мне придется за ним ухаживать, а ведь я даже не знаю толком – как! Я, правда, кое-что читала, но теория – это одно, а практика – совсем другое. А времени ходить на специальные курсы у меня не было.
– Никакие курсы тебе не нужны! – возразил Джайлс.– Я уверен, ты прекрасно справишься. Из тебя выйдет отличная мать, о какой ребенок может только мечтать.
– Ты правда так думаешь? – Мэгги закусила губу.– Вот уж не знаю! Я… мне кажется, я еще не готова.
– К чему тут быть готовой? – искренне удивился Джайлс.
– Ну, к ребенку. К родам, к схваткам и всему остальному.
– Тебе дадут наркоз,– твердо сказал Джайлс.– Ты ничего и не почувствуешь!
Мэгги нервно хихикнула:
– А потом? Я еще ни разу в жизни не держала в руках живого ребенка, а ведь мне придется его кормить, пеленать… Да мало ли что!
Ты отлично справишься! – повторил Джайлс.– В конце концов, если другие женщины могут, то и у тебя все должно получиться.– Он ласково улыбнулся.– В конце концов, кого выбрали Лучшим Редактором Года?
– Меня,– ответила Мэгги и тоже улыбнулась.
– Вот видишь! А еще через некоторое время ты станешь Лучшей Матерью Года!
Джайлс нашел ее руку и несильно пожал, и Мэгги сразу почувствовала себя увереннее. Неиссякаемый оптимизм мужа всегда действовал на нее благотворно.
– Мама сказала, что заедет к нам завтра, чтобы ты не очень скучала,– добавил Джайлс.
– О-о, это было бы просто замечательно!
Мэгги дружила со своей свекровью Пэдди – стройной, очень хрупкой с виду брюнеткой, которая тем не менее произвела на свет троих крепких, жизнерадостных и светловолосых сыновей. Джайлс и двое его братьев обожали мать – должно быть, и «Сосны» не случайно оказались по соседству с деревней, где стоял старый дом Дрейкфордов. Сначала, правда, Мэгги это не очень нравилось, но ее собственные родители жили слишком далеко, в Дербишире, и в конце концов она согласилась с Джайлсом, что иметь под рукой хотя бы один комплект бабушек и дедушек в высшей степени удобно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38