Постарайтесь, чтобы леди Аннабел получила это, хорошо? — попросил Раф.
Дворецкий кивнул:
Однако должен заметить, что графиня разгневана больше, чем дочь, а граф даже не хочет слышать обо всей этой истории.
«Ну разумеется», — подумал Раф, а вслух сказал;
Пожалуйста, передайте записку. Это было короткое послание.
«Я приду к Вам еще раз завтра утром. Спокойно обдумав случившееся, Вы поймете, что я ничуть не виноват перед Вами. Неужели по вашему, я настолько глуп, чтобы пригласить Вас в свой дом, если там находится моя любовница? Надеюсь, что Вы отнесетесь ко мне снисходительно и простите меня за доставленные Вам неприятности.
С уважением Долтон».
Он не отважился подписаться просто «Раф», но верил, что скоро сможет общаться с Аннабел без формальностей.
— Я приду завтра, — сказал Раф дворецкому, — и буду вам очень признателен, если вы сообщите об этом леди Аннабел. До свидания.
— До свидания, милорд. — Дворецкий осторожно закрыл перед ним дверь.
Раф шел по улице, погруженный в размышления. Ему необходимо увидеться с ней завтра, или послезавтра, или на следующий день. Он не сдастся так просто, поскольку ни в чем не виноват. Когда-нибудь они вместе посмеются над этим инцидентом. Рафу удалось несколько сблизиться с леди Аннабел, и вот сейчас из-за нелепой случайности приходится начинать все сначала. Раф поднял голову и ус-
корил шаг. Он способен преодолеть любые трудности, не реагируя на оскорбления, — ему не привыкать.
Раф несколько раз отклонялся от своего пути к дому. )н зашел в ресторан, чтобы заказать там еду, встретил молочницу и договорился с ней о поставке молока, затем посетил контору по найму, находящуюся в стороне от его маршрута, и лишь к концу дня вернулся домой. Поднявшись в комнату Эрика, Раф остановился у двери.
О, лорд Долтон! — приветствовал его доктор, сидячий у кровати Эрика. — Нет, нет, не беспокойтесь, -
быстро добавил он, увидев испуганное выражение лица Рафа, — у нашего пациента нет никаких осложнений, Просто я пришел раньше, чем рассчитывал. Он явно поправляется. Тропические лихорадки часто влияют на сердечно сейчас он в Англии, и я уверен в его быстром выздоровлении. Конечно, ему нужен покой, хороший уход и лекарства.
Он хочет отправиться домой на этой неделе. — Раф нахмурился.
Это невозможно, — решительно заявил доктор, защелкивая саквояж.
Раф кивнул:
Я тоже так думаю. Благодарю вас. Я позабочусь о том, чтобы он оставался в постели.
Эрик привстал, опираясь на подушки.
— Мы все-таки поедем, Раф. Мне уже гораздо лучше. Слышишь?
— Слышу, но никуда ты не поедешь, а останешься, и если понадобится, я сяду на тебя.
— Тебе придется сделать нечто большее, чтобы удержать меня. Я не хочу сидеть у тебя на шее и вполне могу ехать. Это вопрос лишь нескольких дней.
— Нет. Пода доктор не разрешит, ты будешь здесь. И хватит об этом. Я уже все организовал: нанял камердинера для нас обоих, экономку, а также лакея и повара. К тому же послал письмо родителям, чтобы они подыскали респектабельную родственницу, которая могла бы поселиться здесь и ухаживать за тобой,
— Не стоило так беспокоиться ради меня, — твердо проговорил Эрик, — потому что мы уезжаем. И твоя респектабельная родственница сбежит от тебя на следующий же день, не сомневаюсь.
— Ну вот что… — сердито начал Раф, но Бренна перебила его. Он не заметил ее, когда вошел, так как она сидела в тени. Теперь Бренна встала и подошла к врачу.
— Доктор, — она посмотрела на него своими темными глазами, — простите, что вмешиваюсь, но эти два барана сцепились рогами и вряд ли договорятся. Может, мы с вами придем к какому-нибудь компромиссу? Что, если мой брат поедет в мягком экипаже с хорошими рессорами, я буду следить за ним, а он — регулярно принимать прописанные вами лекарства? Надеюсь, тогда с ним ничего не случится? К тому же вы сами видите, как он переживает, проводя здесь день за днем.
Всего один день! — раздраженно вставил Раф.
Но ни Бренна, ни доктор не обратили на него внимания. Она улыбнулась очарованному ею врачу.
Дорогой сэр, как по-вашему, можем ли мы при названных мной условиях отправиться в путь если не через два, то через три или в крайнем случае четыре дня? В удобной карете Эрику будет не хуже, чем в постели, не так ли? Надеюсь, он почувствует себя даже лучше, зная, что приближается к дому. Здесь же брат находится в постоянном напряжении. Думаю, мы с вами договоримся. Вас устроит, если мы отправимся в конце недели?
— Конечно, дорогая, если вы будете соблюдать все меры предосторожности. — Врач с улыбкой взглянул на Бренну.
— Черт побери, но… — начал Раф и тут же осекся, когда доктор строго посмотрел на него.
— Милорд, — укоризненно напомнил тот. — В комнате дама.
— Причем очень разумно рассуждающая, — добавил Эрик.
— Благодарю вас, доктор, — промолвила Бренна. — Кстати, до отъезда я нанесу визит леди Аннабел и узнаю, нельзя ли как-то уладить недоразумение. — Она бросила вопросительный взгляд на Рафа.
Тот неохотно кивнул:
Что ж, надеюсь, хуже не станет. В противном случае вам следует тотчас вернуться.
Бренна отметила, что Раф не уточнил, имел ли он в виду их путешествие домой или ее визит к леди Аннабел. Вполне возможно, он думал о том и о другом. Оба предприятия были довольно рискованными.
Глава 6
— Очень любезно, что вы приняли меня, — сказала Бренна хозяйке, когда лакей ввел ее в гостиную.
— Мама за это сняла бы с меня голову, — ответила Аннабел. — Но сейчас ее нет дома. Если вы не задержитесь, то избежите встречи с ней. Я поступила бы именно так на вашем месте… мисс… Форд, — добавила она, взглянув на визитную карточку Бренны.
— Благодарю вас, я буду краткой, — согласилась Бренна, крайне недовольная тем, что ей пришлось раскрыть свое имя. Однако иначе ее не приняли бы. — Позволите мне сесть?
— О, конечно, — небрежно откликнулась Аннабел, как будто не понимала, сколь унизительно для посетительницы просить об этом.
Бренна села и огляделась, стараясь обрести хладнокровие. Она находилась в довольно приятной комнате, отделанной по последней моде обоями в желтых и голубых тонах с рисунками на китайскую тему. Им соответствовали зеленые драпировки и изящная дорогая мебель в восточном стиле. И леди, сидящая на желтом атласном канапе, выглядела грациозной и богатой.
Обе они были брюнетками, но на этом, как подумала Бренна, их сходство кончалось.
В своем золотистом шелковом утреннем платье, отороченном белыми кружевами, с лицом без единого изъяна и прекрасными голубыми глазами, леди Аннабел походила на изящную фарфоровую статуэтку. Этому впечатлению не соответствовало только выражение ее лица. Непринужденно откинувшись на спинку канапе, она смотрела на гостью с нескрываемым отвращением.
Рядом с ней Бренна чувствовала себя неуклюжей, нескладной и убогой, хотя знала, что это совсем не так. Конечно, у нее есть свои недостатки, но только не эти. Она и не подозревала, о чем думала ее хозяйка.
Аннабел наблюдала за Бренной с тайной досадой. Ее мать потратила много времени и денег, чтобы украсить эту комнату, и до сего дня она казалась Аннабел совершенной. Однако в ней не хватало этой стройной грациозной женщины. Бренна как нельзя лучше дополняла гостиную в своем простом зеленом платье. Ее экзотический вид напоминал о далеких странах и привносил их атмосферу в эту комнату. А тонкий аромат духов Бренны навевал мысль о восточных пряностях.
Аннабел даже усомнилась в своей привлекательности. Раньше она полагала, что только жена Деймона способна вызвать у нее подобное замешательство и боль.
Но эта женщина поразила и смутила Аннабел. Она ходила по дому холостяка полуодетая, точнее — полуголая, но как при этом выглядела! Свежая и душистая после ванны, словно наложница из гарема. Раф пытался объяснить, что Бренна всего лишь сестра его друга. Хороша сестра — в таком-то виде! Даже если так, она, несомненно, старалась заманить его в ловушку, выбрав подходящий момент. Просто бессовестное чудовище. А если Раф солгал и Бренна его любовница, тем хуже. Аннабел не привыкла иметь дело с подобными женщинами. Она видела, что гостья не ровня ей ни по общественному положению, ни по уму, ни по отношению к морали.
Аннабел не была уверена, стоит ли вообще общаться с Бренной. Однако поскольку ее интересует лорд Долтон, надо терпеть, как это ни мучительно.
— Раф отрицает, что вы его любовница, — неожиданно сказала Аннабел.
Бренна побледнела. Хозяйка даже не попыталась выразить свои мысли в приемлемой форме. Это было ничем не прикрытое оскорбление, и Бренна поднялась,
— О, не стоит волноваться. Сядьте, пожалуйста, — взмахнула рукой Аннабел, раздосадованная собственной бестактностью. — Если бы я намеревалась оскорбить вас, то сделала бы это иначе. Однако у нас нет времени на пустые разговоры, да здесь и неподходящее место для этого. Думаю, у вас нет желания обсуждать погоду или моды, прежде чем перейти к сути вопроса, не так ли? Раф — довольно прямолинейный человек, и я тоже не хочу ходить вокруг да около. То, что он говорит, правда? Вы готовы подтвердить это?
— Конечно, правда. — Бренна снова опустилась на стул. — Я не была знакома с ним до того, как появилась в его доме два дня назад. Он даже забыл, что пригласил нас. Мой брат Эрик служил с ним в армии в Испании. Они встретились в госпитале, когда лорд Долтон был ранен. — Она заметила, что при этих словах хозяйка даже не повела бровью.
— О да, — отозвалась Аннабел, хотя до этого не знала, что Раф был ранен.
— Эрик почувствовал себя очень плохо, — продолжила Бренна, — Мы только что вернулись из Индии, где он тяжело болел, и Раф настоял на том, чтобы мы остались в его доме, где Эрика осмотрел бы хороший врач.
«Раф?» — переспросила Аннабел, вздернув подбородок и пристально посмотрев на собеседницу.
Бренна покраснела.
Да, он просил, чтобы я называла его так же, как и мой брат. Но вы совершенно правы, мне следовало бы называть его «лорд Долтон».
Разумеется, но по крайней мере это похоже на правду. Раф очень легкомысленно относится к своему титулу.
А я нет, — отрезала Бренна, которой надоело играть кошки-мышки с этой женщиной. Она должна наконец высказать все и уйти. — Я отношусь к нему серьезно во всех отношениях и пришла сюда, чтобы сказать вам об этом, меня нет оснований лгать. В конце недели мы покинем его дом и Лондон, и мне жаль, что из-за нелепого недоразумения ваши отношения будут испорчены. — Бренна опушила глаза. — Да, мне, конечно, следовало бы помнить, но нельзя находиться в доме холостяка без компаньонки. Не следовало и подходить к двери в одном халате. Но я не подумала об этом. — Она снова посмотрела на Аннабел, и ее губы тронула печальная улыбка. — Я хотела открыть дверь и быстро подняться наверх. Конечно, у меня был неподобающий вид после ванны, однако я решила, что лорд Дол-тон почему-то не может войти и необходимо скорее впустить его. Я осознаю теперь всю глупость своего поступка. Это из-за того, что мои мысли были поглощены здоровьем брата и я не думала ни о чем другом.
Аннабел заметила, как просветлело от улыбки и каким привлекательным стало лицо ее гостьи. Однако рассказ Бренны звучит весьма правдоподобно. Аннабел постучала ногтями по спинке канапе.
Чем вы можете подтвердить все это?
Бренна засмеялась, поразив хозяйку. Это был громкий, слегка хрипловатый, естественный смех.
Дорогая леди, — ответила она, — ничем, конечно, ничем. Но обратитесь к фактам. Я никогда не встречала лорда Долтона прежде. Последние четыре месяца я находилась в Индии и прибыла с братом в Лондон день назад. Вы полагаете, будто лорд Долтон так неотразим, что я с порога бросилась прямо в его кровать? Да еще в присутствии брата? Да, лорд Долтон привлекателен, но я не безумная.
Аннабел внимательно изучала Бренну. Та держалась довольно спокойно, но в ее темных миндалевидных глазах пылал огонь.
Так вы считаете его привлекательным? — не удержалась Аннабел. — Странно, он нравится мне, но я не назвала бы его привлекательным. Или на Востоке особенно ценятся рыжеволосые?
Бренна овладела собой.
Я не с Востока. Мы родом из Шропшира. Тем не менее я нахожу лорда Долтона привлекательным. Но это ничего не значит, поскольку нас не связывают никакие особые отношения. Я питаю к нему лишь чувство благодарности за его заботу об Эрике. Верите вы мне или нет, миледи, но я уезжаю через несколько дней и, вероятно, больше никогда не увижу лорда Долтона. Жаль, если вы порвете с ним, так как, по-моему, он любит вас. — Бренне не удалось скрыть, что это удивляет ее. Она встала. — Благодарю за внимание. Надеюсь, вы примете во внимание мои слова. Мне не хотелось бы, чтобы лорд Долтон испытывал из-за меня неприятности после всего того, что сделал для моего брата. Всего доброго.
Аннабел не поднялась, и это выглядело как еще одно оскорбление. Бренна направилась к двери, крепко сжимая свою сумочку.
Придется приложить много усилий, чтобы переубедить мою мать, — сказала Аннабел. — Если, конечно, надежда, которую вы подали мне, не обманчивый блуждающий огонек. Однако я верю вам, и, думаю, со временем она тоже все поймет.
Итак, этот нелепый инцидент будет скоро забыт? — осведомилась Бренна.
— Если все сказанное вами правда и вы покинете Лондон, — задумчиво ответила Аннабел. — Я полагаюсь на ваши слова. Едва ли вы тайные любовники. Сомнительно также, что вы привыкли соблазнять мужчин, как утверждает моя мать. Но вы догадываетесь, в чем проблема? Вы предстали перед нами в таком виде…
Бренна стиснула зубы, но заставила себя улыбнуться.
Не то что сегодня? Чем меньше на мне одежды, тем лучше я выгляжу, верно? Спасибо за комплимент. Обычно это замечают только мужчины.
Аннабел покраснела, наблюдая, как посетительница покидает комнату. И только услышав, как закрылась входная дверь, она немного успокоилась.
Ну, что ты обо всем этом думаешь? — спросила Аннабел появившуюся из смежной комнаты мать.
Она не состоит с ним в близких отношениях. Иначе это было бы известно. Я расспрашивала леди Клэр, осведомленную обо всем, а также миссис Теллер, которая выдумывает небылицы и распространяет их. Никто не слышал о такой связи. У Долтона были любовницы, и всем известны их имена, но среди них нет темноволосой, экзотического вида девицы. Говоришь, она из Шропшира? Форды из Шропшира? Нет, не знаю таких. Надо, чтобы служанка Бетти расспросила своих подруг, нет ли среди них кого-нибудь из этих краев. Обычно слугам известны все сплетни. Не беспокойся, мы все выясним. По-моему, у этой девицы темное прошлое — ты обратила внимание на ее смех? — продолжила графиня. — Она скорее всего куртизанка, попомни мои слова. Но сомневаюсь, что у нее была связь с лордом Долтоном. Кроме того, он не стал бы приглашать нас к себе, если бы они были любовниками. Едва ли он забыл, что мисс Форд в его доме. Эта девица уедет в конце недели, и Долтон будет готов на все, чтобы ты снова приняла его.
Он в любом случае сделает все ради меня, — промолвила Аннабел. — Но она, несомненно, любит его и завладела бы им, если бы могла.
Почему бы и нет? Для нее это очень выгодная партия. Хорошая семья, надежные друзья, благодаря которым он вхож в самые лучшие дома. Но ты могла бы стать для него более подходящей парой.
Возможно, — согласилась дочь, размышляя о том, о чем умолчала ее недавняя визитерша, но что она угадала по ее глазам, когда та говорила о Рафе. Аннабел не разглядела в нем массу достоинств и теперь испытывала смутную тревогу. — Но черт побери! — воскликнула она. — Эти волосы! Однако… недаром Бог сотворил бритвы. Ладно. Надо выждать по крайней мере неделю, а затем, если эта особа действительно уедет, мы пригласим его на чай. Но не сразу. Не стоит торопиться — светский сезон еще не начался. Будем держать лорда Долтона про запас.
Как кефаль на льду. ~ Графиня засмеялась. — Я уже дала соответствующие указания слугам.
Аннабел подняла указательный палеи.
Вот что! Не стоит держать в тайне случившееся, мама. Ты уже начала расспрашивать об этой женщине своих подруг, и те наверняка задумаются, к чему бы это. Кто знает, вдруг они докопаются до истинной причины? Надо пресечь их любопытство в зародыше и самим дать ход этой истории, тем самым показав, что она ничуть не волнует нас. Если я решу завладеть лордом Долтоном, это не помешает представить дело так, будто он имел выбор и предпочел меня.
— И ты милостиво согласилась!
— Правда, однажды я уже пострадала, когда у мужчины была возможность выбора, — заметила Аннабел, — и стала объектом сплетен. Я не хочу уступать на этот раз. Возможно, это было вполне невинно с ее стороны, а может быть, и нет. Мы не должны позволить мисс Форд извлечь пользу из этого инцидента. Эта особа устроила лорду Долтону ловушку, и здесь нет его вины. Мы достаточно умны, чтобы понять это и простить Рафа.
— Конечно, — усмехнулась мать. — Разве я говорила что-нибудь другое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30