В который раз мужчина покидал ее в последний момент!
Бренна села в постели, подтянув покрывало к шее.
— Кто раздел меня прошлым вечером? — Ощутив головокружение с похмелья, она внезапно подумала, не сделала ли что-нибудь ужасное, после чего Раф испытал к ней отвращение и отверг ее.
Он посмотрел на нее и засмеялся.
— Я не прикасался к тебе, когда ты была так пьяна. У меня есть недостатки, но есть и принципы. Ты заявила, что тебе слишком жарко, и я заботился лишь о том, чтобы убедить тебя не снимать платье по дороге в комнату. — Раф снова подошел к постели и приложил ладонь к ее щеке. — Я отошел за водой для тебя, а ты в это время сбросила с себя платье и в мгновение ока нырнула под покрывало. — Он провел пальцем по скуле Бренны. — Я ничего не видел и, признаться, никогда не слышал столько извинений от пьяного человека, — добавил он. — Ты никак не могла остановиться. Но в этом нет необходимости — во всем виновато вино.
— А сейчас, — Бренна посмотрела ему в глаза, — почему ты не… я имею в виду — почему ты остановился? Я сделала что-то не так?
— Да. Ты заставила меня забыть обо всем на свете, а я не хочу заниматься с тобой любовью наспех. Ты заслуживаешь иного обращения и не в такой обстановке, — сказал Раф, размышляя, как бы получше объяснить ей это, поскольку она казалась очень удрученной. «Возможно, потому что я вел себя с ней очень грубо, — решил он. — Должно быть, Бренна имела любовный опыт, но не с мужчиной, забывшим о всякой деликатности». — Черт возьми, что ты подумала обо мне! — воскликнул Раф. — Бедная девочка! Обещаю тебе, впредь я никогда не буду по-свински обращаться с тобой. Поэтому, — резко сказал он, так как соблазнительный вид Бренны, с волосами, рассыпавшимися по обнаженным плечам, слишком волновал его, — лучше оденься. Полагаю, сейчас ты не очень хочешь есть, но уверен, запах пирожков, которые жарят внизу, пробудит у тебя аппетит. Кстати, необходимые удобства находятся за домом. Ты найдешь их, если спустишься по тропинке к саду. Чертовски неподходящее место, но сегодня его вычистили и там почти нет запаха. Я скажу, чтобы тебе принесли туда горячую воду. Мы позавтракаем в отдельной столовой, справа от лестницы. Увидимся там, когда будешь готова. Нам надо отправляться в путь как можно скорее, чтобы добраться засветло до следующей гостиницы, — добавил Раф, задержавшись у двери и обернувшись к Бренне. — Мы можем сделать остановку и пораньше, но хотелось бы переночевать в «Лебеде». Это гостиница с превосходной репутацией, и там очень хорошо кормят. Надеюсь, она понравится тебе — я всегда предпочитал ее. К тому же оттуда не так далеко до моих родителей, поэтому мы хорошо выспимся и на следующий день успеем к ним до наступления темноты.
— Прекрасно, — пробормотала Бренна, когда Раф вышел. Хотя на самом деле все выглядело не так уж прекрасно. Ее не волновали гостиницы. Сейчас Бренну беспокоило совсем другое. Не ошиблась ли она? А что, если обстоятельства повлияли на ее решение выйти замуж в большей степени, чем она предполагала? Бренна считала Рафа сдержанным, учтивым человеком. Таким он и проявлял себя в течение их короткого знакомства. Но сейчас Раф едва не овладел ею, походу не уделив должного внимания. Он не пытался обольщать, постепенно добиваться ее расположения, возбуждать поцелуями и ласками, как это делал Томас. Раф выказал нетерпеливое желание и действовал грубо и примитивно, не удосужившись даже снять сапоги.
И тем не менее Бренна очень хотела его.
Она не понимала ни себя, ни Рафа, потому что, как ни странно, в последний момент он оставил ее.
Раф спешился и помог Бренне выйти из кареты, когда около полудня они остановились. Он всю дорогу ехал рядом верхом, чтобы дать Бренне возможность побыть одной и оправиться от головной боли. Раф внимательно посмотрел на нее и встревожился, поскольку она была очень бледна.
— Мы можем остановиться здесь, — предложил он. — Гостиница вполне приемлемая на вид. Ты как следует отдохнешь, а завтра утром мы продолжим путь.
— Нет, я немного подремала в карете и сейчас чувствую себя хорошо, — заверила его Бренна. — Даже если и не совсем хорошо… должна признаться, я не люблю путешествовать. Возможно, это потому, что я провела слишком много времени в дороге, когда отправилась в Индию. Для меня путешествие — как горькое лекарство, которое необходимо проглотить как можно быстрее, чтобы покончить с неприятной необходимостью. Ты не согласен?
Раф вспыхнул. Уж не намекает ли она на то, как он попытался овладеть ею? Что ж, ему досталось по заслугам.
189
— Согласен, — отозвался он. — Перекусим и продолжим путь.
Превосходно поев, они двинулись дальше.
Раф по-прежнему ехал верхом рядом с каретой, размышляя, простила ли его Бренна и скоро ли ему удастся снова раздеть ее, когда они доберутся до «Лебедя»
Бренна же думала о том, придет ли Раф к ней в постель еще раз, когда воспользуется своим супружеским правом, и нельзя ли помедлить с этим, если он, конечно, согласен потерпеть.
Но не эти тревожные мысли лишили Бренну дара речи, когда она вошла в их спальню в гостинице «Лебедь». Они прибыли сюда уже в сумерках, но даже темнота не могла скрыть ужасного состояния этой комнаты.
Раф взял лампу со стола и поднял ее над головой.
— Тьфу! — с отвращением бросил он. — Это настоящий свинарник!
Бренна не возразила, Даже свиньи едва ли стали бы жить в таком месте. Здесь пахло мочой и плесенью, как от одежды, оставленной под дождем. Пол был покрыт пятнами и засыпан мусором, ковриком служила грязная тряпка, а окна покрывал густой слой застаревшей пыли и сажи. В колеблющемся свете лампы была видна мышиная нора в стене. С выступающих закопченных балок низкого потолка свисала паутина. Бренна коснулась пальцем в перчатке покрывала на кровати.
— Не трогай! — воскликнул Раф. — Кто знает, что выскочит оттуда! Неудивительно, что в общем зале никого нет. Даже Пеку и кучеру пришлось самим отводить лошадей в конюшню!
Взяв Бренну за руку, он повел ее вниз по скрипучим ступенькам лестницы в холл, и там в ярости стукнул кулаком по столу регистратора.
— Где хозяин? Пришлите ко мне Дженкинса! — потребовал Раф, когда из пивного бара, сутулясь, появился какой-то человек.
— Дженкинс? Ха! Этот негодяй? Он продал мне гостиницу три года назад, — сообщил новый хозяин. — С тех пор это заведение пришло в упадок, так как он скрыл от меня, что новая дорога проложена в стороне и все кареты теперь ездят по ней.
«Три года назад? — подумала Бренна, с удивлением глядя на Рафа. — Значит, он три года не появлялся в родном доме?»
Раф умерил свой гнев.
— Говорите, новая дорога?
— Да, она пролегает в пяти милях к востоку отсюда. Прямая, как лента, и путешествовать по ней — одно удовольствие. Вы можете ехать, милорд. — Хозяин криво усмехнулся. — Следующая гостиница, «Белый кролик», в трех часах езды отсюда в лучшем случае.
— Проклятие! — рявкнул Раф. — Уже совсем темно! Мы, конечно, отправимся в путь, — обратился он к Брен-не, — но если новая дорога окажется изрытой колеями, как та, по которой мы приехали сюда, мне не хотелось бы гнать по ней лошадей в темноте.
— К тому же дует западный ветер, — сказал хозяин с ухмылкой. — А это значит, что к полуночи или даже раньше пойдет дождь.
— Что ж, выбирай, — взглянул Раф на Бренну, — останемся мы здесь или рискнем ехать дальше ночью?
— Я соглашусь с любым твоим решением, — ответила Бренна. «Но если мы останемся, решусь ли я раздеться на ночь?» — подумала она.
Ей не пришлось раздеваться, поскольку Раф запретил делать это.
— Бог знает, что можно подцепить здесь, если снимешь даже чулок! Впрочем, — он с отвращением посмотрел на кровать, — мне приходилось спать в местах и похуже. Не так часто, но бывало.
В конце концов, Раф притащил из кареты конскую попону, постелил ее на кровать и, положив поверх свое пальто, предупредил Бренну, чтобы она ничего с себя не снимала. Проследив, хорошо ли она устроилась, Раф снял сюртук и лег рядом с ней.
В комнате стояла тишина.
— Я думаю, не стоит тушить свет, — сказал он, услышав легкий шорох и царапанье у стены.
Они по-прежнему молчали. Затем до Рафа донесся другой звук, и сердце его сжалось. Бренна лежала на боку, отвернувшись от него, и ее плечи вздрагивали. Он приподнялся на локте и с беспокойством посмотрел на жену, готовый немедленно встать, собрать вещи и двинуться с ней в ночь, лишь бы она перестала плакать. Коснувшись ее плеча, Раф наклонился и заглянул Бренне в лицо.
— Ах ты, негодница! — воскликнул он, когда она разразилась смехом.
— О, Раф! — промолвила Бренна, немного успокоившись. — Что за комедия — наш медовый месяц! Сначала я напилась, как матрос, а теперь мы остановились в этой клоаке!
Он поцеловал ее и тут же отпрянул, чтобы не подвергать себя искушению.
— По крайней мере мы весело начали его, Брен. А это неплохо, не так ли?
— Неплохо. — Бренна свернулась калачиком в его объятиях. — Совсем неплохо, Раф.
~ Все самое лучшее у нас впереди. ~~ Не сомневаюсь.
Раф улыбнулся и, расположившись рядом с Бренной, обнял ее. «Она отличный товарищ, — радостно подумал он. — Бренна — то что надо и даже лучше, чем я заслуживаю, устроив для нее такое свадебное путешествие».
Раф не представлял себе, чтобы какая-нибудь избалованная леди вроде Аннабел выдержала бы такое начало медового месяца. Даже если он не мог полностью выбросить ее из головы, то по крайней мере не должен вспоминать о ней в брачной постели. И Раф решительно запретил себе думать об этой женщине, лежа рядом с уютно прижавшейся к нему женой.
Бренна положила голову ему на плечо и, погрузившись в глубокую дремоту, что-то пробормотала; затем переместила голову на грудь мужа, а руку — на сердце. Раф вдыхал ее аромат, тронутый до глубины души тем, как доверчиво она спала в его объятиях даже в этом ужасном месте.
«Все не так уж плохо, — заключил Раф. — Это не то, о чем я мечтал, но я привык к тому, что мои мечты редко осуществляются. Однако и это совсем неплохо».
Глава 17
Они спали недолго. Раф проснулся на рассвете и тихо вышел из комнаты, не подозревая о том, что Бренна тоже давно проснулась, но притворялась спящей. Ей было странно находиться в постели с мужчиной, и она размышляла, кто должен первым сделать движение навстречу, хотя в таком мерзком месте лучше ничего не предпринимать.
Они быстро и почти молча позавтракали. Бренна видела, что Раф раздражен и поглощен какими-то мыслями.
Она тоже думала о своем. С первыми лучами солнца молодые тронулись в путь.
Выехав на новую дорогу, они вскоре остановились в гостинице на ленч, где поели уже не спеша. Еда была превосходной, в помещении царила чистота, и обслуживали их должным образом.
Подкрепившись, Бренна удобно устроилась в карете на кожаных подушках, и они продолжили путь. Она наблюдала за Рафом, который ехал верхом рядом с каретой, и восхищалась его прямой и гордой посадкой. Одной рукой он держал поводья Блейза, а другая его рука, сжатая в кулак, упиралась в бок. Он высоко держал голову, напряженно вглядываясь вперед, но казался при этом уверенным и непринужденным. Он походил на викинга, обозревающего завоеванные земли. Веки Бренны отяжелели, и она, склонив голову в полудреме, размышляла о Рафе. Бренна очнулась, когда карета остановилась. Раф открыл дверцу, впустив порыв свежего воздуха, наполненного соленым запахом моря. Бренна выпрямилась и улыбнулась ему.
— О, я разбудил тебя? — спросил он, обратив внимание на ее взъерошенные волосы и раскрасневшиеся от сна щеки. — Извини.
— Нет-нет. — Она поспешно поправила прическу. — Я ненадолго задремала. По-моему, мы недалеко от моря, я чувствую его запах.
— Да, совсем близко. Вот почему я и остановил карету. Хочу обратить твое внимание на некоторые вещи, поскольку мы приближаемся к дому моих родителей.
— Мы уже почти приехали? — взволновалась Бренна.
— Да. Через полчаса, свернув с главной дороги, мы окажемся у самого моря.
Бренна посмотрела вперед, удивляясь огромному открытому пространству. До этого они ехали через леса и мрачные болота. Здесь же не было густой растительности, лишь по краям дороги возвышалась живая изгородь. За ней простиралась холмистая местность и виднелась блестящая полоска моря.
Раф сел рядом с Бренной.
— Здесь нет высоких утесов, по крайней мере таких, как на западном или северном побережье. Эрроу-Корт расположен на возвышенности и доминирует над всей деревней. Но это не типичный замок на холме, каким ты, возможно, представляешь его. Мы приближаемся к гавани, и скоро ты увидишь деревню.
— Я хочу осмотреть окрестности. — Бренна повернулась к окошку, когда карета снова тронулась.
Дорога пролегала через холм, и вскоре Бренна увидела блестящую на солнце поверхность воды. Впереди по бескрайнему голубому простору пролегала золотистая дорожка — это садилось солнце.
— Как красиво! — оживилась Бренна.
— Да. — Склонившись к жене, Раф ощутил ее тепло и аромат духов. Его локоть оказался около груди Бренны, а щека почти касалась ее щеки. Он откашлялся и постарался не обращать на это внимания. — Сейчас прилив, — пояснил Раф, — а во время отлива здесь совсем иная картина. Тогда в этих местах пахнет только рыбой и водорослями. Эрроу-Корт обращен фасадом к морю, поэтому там всегда свежий воздух.
— Как чудесно, наверное, вырасти у моря, — сказала Бренна с легкой завистью. — Думаю, ты каждый день наслаждался им.
— Да. — Раф откинулся на спинку сиденья. — И видел, с какой легкостью уплыву отсюда, когда вырасту. — Осознав, что сказал это совсем некстати, он добавил: — Мальчиком я мечтал стать моряком, а в юности мне уже надоело море и захотелось чего-то другого. Как видишь, — продолжил Раф, когда карета въехала в небольшую деревушку, — здесь повсюду сушатся сети и основная часть населения занимается рыболовством,
— Рыболовством… и контрабандой? — лукаво улыбнулась Бренна.
— Нет, контрабандисты действовали в других местах побережья — вблизи болот или крутых утесов, где могли укрыться. Там орудовали шайки Габбина и Хокхерста. Их ремесло представляло серьезную опасность. Но все это ушло в прошлое после того, как окончилась война и солдаты навели порядок на побережьях Англии. Кроме того, контрабанда потеряла всякий смысл, поскольку теперь любой товар можно свободно и дешево купить.
— Ты говоришь об этом со странной грустью.
— Верно. Мальчишкой я часто бродил по побережью в поисках укрытий контрабандистов. Я жаждал приключений, и мне хотелось бежать отсюда.
Бренна смотрела в окошко на маленькую деревушку. Она вполне понимала жажду приключений, но стремление мальчика бежать отсюда удивляло ее. Чудесная деревушка располагалась вдоль побережья, и небольшие каменные дома сгрудились у единственной дороги, пролегавшей через нее. Узкие улочки были вымощены пестрыми, обточенными морем камнями, под стать тем, из которых были построены дома. Все они содержались в порядке, и даже в это позднее время года во всех без исключения палисадниках цвели цветы. Яркие розы краснели не только в крошечных садиках перед домами, но и на окнах, в ящичках и горшках.
Над морем с криком кружили чайки, а в конце главной улицы, выходящей к гавани, виднелись высокие мачты судов. Бренна разглядывала и местных жителей, которые вышли из своих домов и наслаждались закатом. Они си-
дели на ступеньках крыльца или стояли на улице, беседуя и с любопытством наблюдая за проезжающей мимо каретой.
В конце каждого переулка и между домами виднелось море, а впереди открывался изумительный вид на уютную полукруглую гавань.
Бренна обратила внимание на нечто примечательное, пока карета двигалась по мощеной улице через деревушку, и заметила это у рыбака, чинившего сеть, у женщины, стоявшей перед домом, а также у группы маленьких ребятишек, играющих у дороги, и усмехнулась. Это не были отблески .заходящего солнца — почти четверть жителей деревни имели рыжие волосы. У одних они были красными, как гребень петуха, у других — медными, у третьих — бронзовыми. Но у всех волосы ярко блестели в лучах заката.
— Теперь не сомневаюсь, что ты из этих мест! — рассмеялась Бренна. — Эти люди порыжели под действием воды и солнца? Или у них общий предок?
— Поговорим об этом позже, — отрывисто сказал Раф. — Через несколько минут мы прибудем в Эрроу-Корт. Не волнуйся, — добавил Раф, видя, что Бренна, вероятно, неправильно истолковала его тон, отчего лицо ее выразило испуг. — Все будет хорошо. Они любезно примут тебя… По крайней мере не хуже, чем кого-то другого. У них нет оснований быть недовольными тобой. Только это, пожалуй, и может вызвать у родителей раздражение. — Он мрачно рассмеялся.
Бренна видела немало больших поместий и особняков, но Эрроу-Корт, служивший сначала крепостью, а теперь представлявший собой огромный дворянский замок, произвел на нее внушительное впечатление. К нему вела длинная извилистая дорога, позволявшая увидеть его с разных сторон, прежде чем приблизиться вплотную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Бренна села в постели, подтянув покрывало к шее.
— Кто раздел меня прошлым вечером? — Ощутив головокружение с похмелья, она внезапно подумала, не сделала ли что-нибудь ужасное, после чего Раф испытал к ней отвращение и отверг ее.
Он посмотрел на нее и засмеялся.
— Я не прикасался к тебе, когда ты была так пьяна. У меня есть недостатки, но есть и принципы. Ты заявила, что тебе слишком жарко, и я заботился лишь о том, чтобы убедить тебя не снимать платье по дороге в комнату. — Раф снова подошел к постели и приложил ладонь к ее щеке. — Я отошел за водой для тебя, а ты в это время сбросила с себя платье и в мгновение ока нырнула под покрывало. — Он провел пальцем по скуле Бренны. — Я ничего не видел и, признаться, никогда не слышал столько извинений от пьяного человека, — добавил он. — Ты никак не могла остановиться. Но в этом нет необходимости — во всем виновато вино.
— А сейчас, — Бренна посмотрела ему в глаза, — почему ты не… я имею в виду — почему ты остановился? Я сделала что-то не так?
— Да. Ты заставила меня забыть обо всем на свете, а я не хочу заниматься с тобой любовью наспех. Ты заслуживаешь иного обращения и не в такой обстановке, — сказал Раф, размышляя, как бы получше объяснить ей это, поскольку она казалась очень удрученной. «Возможно, потому что я вел себя с ней очень грубо, — решил он. — Должно быть, Бренна имела любовный опыт, но не с мужчиной, забывшим о всякой деликатности». — Черт возьми, что ты подумала обо мне! — воскликнул Раф. — Бедная девочка! Обещаю тебе, впредь я никогда не буду по-свински обращаться с тобой. Поэтому, — резко сказал он, так как соблазнительный вид Бренны, с волосами, рассыпавшимися по обнаженным плечам, слишком волновал его, — лучше оденься. Полагаю, сейчас ты не очень хочешь есть, но уверен, запах пирожков, которые жарят внизу, пробудит у тебя аппетит. Кстати, необходимые удобства находятся за домом. Ты найдешь их, если спустишься по тропинке к саду. Чертовски неподходящее место, но сегодня его вычистили и там почти нет запаха. Я скажу, чтобы тебе принесли туда горячую воду. Мы позавтракаем в отдельной столовой, справа от лестницы. Увидимся там, когда будешь готова. Нам надо отправляться в путь как можно скорее, чтобы добраться засветло до следующей гостиницы, — добавил Раф, задержавшись у двери и обернувшись к Бренне. — Мы можем сделать остановку и пораньше, но хотелось бы переночевать в «Лебеде». Это гостиница с превосходной репутацией, и там очень хорошо кормят. Надеюсь, она понравится тебе — я всегда предпочитал ее. К тому же оттуда не так далеко до моих родителей, поэтому мы хорошо выспимся и на следующий день успеем к ним до наступления темноты.
— Прекрасно, — пробормотала Бренна, когда Раф вышел. Хотя на самом деле все выглядело не так уж прекрасно. Ее не волновали гостиницы. Сейчас Бренну беспокоило совсем другое. Не ошиблась ли она? А что, если обстоятельства повлияли на ее решение выйти замуж в большей степени, чем она предполагала? Бренна считала Рафа сдержанным, учтивым человеком. Таким он и проявлял себя в течение их короткого знакомства. Но сейчас Раф едва не овладел ею, походу не уделив должного внимания. Он не пытался обольщать, постепенно добиваться ее расположения, возбуждать поцелуями и ласками, как это делал Томас. Раф выказал нетерпеливое желание и действовал грубо и примитивно, не удосужившись даже снять сапоги.
И тем не менее Бренна очень хотела его.
Она не понимала ни себя, ни Рафа, потому что, как ни странно, в последний момент он оставил ее.
Раф спешился и помог Бренне выйти из кареты, когда около полудня они остановились. Он всю дорогу ехал рядом верхом, чтобы дать Бренне возможность побыть одной и оправиться от головной боли. Раф внимательно посмотрел на нее и встревожился, поскольку она была очень бледна.
— Мы можем остановиться здесь, — предложил он. — Гостиница вполне приемлемая на вид. Ты как следует отдохнешь, а завтра утром мы продолжим путь.
— Нет, я немного подремала в карете и сейчас чувствую себя хорошо, — заверила его Бренна. — Даже если и не совсем хорошо… должна признаться, я не люблю путешествовать. Возможно, это потому, что я провела слишком много времени в дороге, когда отправилась в Индию. Для меня путешествие — как горькое лекарство, которое необходимо проглотить как можно быстрее, чтобы покончить с неприятной необходимостью. Ты не согласен?
Раф вспыхнул. Уж не намекает ли она на то, как он попытался овладеть ею? Что ж, ему досталось по заслугам.
189
— Согласен, — отозвался он. — Перекусим и продолжим путь.
Превосходно поев, они двинулись дальше.
Раф по-прежнему ехал верхом рядом с каретой, размышляя, простила ли его Бренна и скоро ли ему удастся снова раздеть ее, когда они доберутся до «Лебедя»
Бренна же думала о том, придет ли Раф к ней в постель еще раз, когда воспользуется своим супружеским правом, и нельзя ли помедлить с этим, если он, конечно, согласен потерпеть.
Но не эти тревожные мысли лишили Бренну дара речи, когда она вошла в их спальню в гостинице «Лебедь». Они прибыли сюда уже в сумерках, но даже темнота не могла скрыть ужасного состояния этой комнаты.
Раф взял лампу со стола и поднял ее над головой.
— Тьфу! — с отвращением бросил он. — Это настоящий свинарник!
Бренна не возразила, Даже свиньи едва ли стали бы жить в таком месте. Здесь пахло мочой и плесенью, как от одежды, оставленной под дождем. Пол был покрыт пятнами и засыпан мусором, ковриком служила грязная тряпка, а окна покрывал густой слой застаревшей пыли и сажи. В колеблющемся свете лампы была видна мышиная нора в стене. С выступающих закопченных балок низкого потолка свисала паутина. Бренна коснулась пальцем в перчатке покрывала на кровати.
— Не трогай! — воскликнул Раф. — Кто знает, что выскочит оттуда! Неудивительно, что в общем зале никого нет. Даже Пеку и кучеру пришлось самим отводить лошадей в конюшню!
Взяв Бренну за руку, он повел ее вниз по скрипучим ступенькам лестницы в холл, и там в ярости стукнул кулаком по столу регистратора.
— Где хозяин? Пришлите ко мне Дженкинса! — потребовал Раф, когда из пивного бара, сутулясь, появился какой-то человек.
— Дженкинс? Ха! Этот негодяй? Он продал мне гостиницу три года назад, — сообщил новый хозяин. — С тех пор это заведение пришло в упадок, так как он скрыл от меня, что новая дорога проложена в стороне и все кареты теперь ездят по ней.
«Три года назад? — подумала Бренна, с удивлением глядя на Рафа. — Значит, он три года не появлялся в родном доме?»
Раф умерил свой гнев.
— Говорите, новая дорога?
— Да, она пролегает в пяти милях к востоку отсюда. Прямая, как лента, и путешествовать по ней — одно удовольствие. Вы можете ехать, милорд. — Хозяин криво усмехнулся. — Следующая гостиница, «Белый кролик», в трех часах езды отсюда в лучшем случае.
— Проклятие! — рявкнул Раф. — Уже совсем темно! Мы, конечно, отправимся в путь, — обратился он к Брен-не, — но если новая дорога окажется изрытой колеями, как та, по которой мы приехали сюда, мне не хотелось бы гнать по ней лошадей в темноте.
— К тому же дует западный ветер, — сказал хозяин с ухмылкой. — А это значит, что к полуночи или даже раньше пойдет дождь.
— Что ж, выбирай, — взглянул Раф на Бренну, — останемся мы здесь или рискнем ехать дальше ночью?
— Я соглашусь с любым твоим решением, — ответила Бренна. «Но если мы останемся, решусь ли я раздеться на ночь?» — подумала она.
Ей не пришлось раздеваться, поскольку Раф запретил делать это.
— Бог знает, что можно подцепить здесь, если снимешь даже чулок! Впрочем, — он с отвращением посмотрел на кровать, — мне приходилось спать в местах и похуже. Не так часто, но бывало.
В конце концов, Раф притащил из кареты конскую попону, постелил ее на кровать и, положив поверх свое пальто, предупредил Бренну, чтобы она ничего с себя не снимала. Проследив, хорошо ли она устроилась, Раф снял сюртук и лег рядом с ней.
В комнате стояла тишина.
— Я думаю, не стоит тушить свет, — сказал он, услышав легкий шорох и царапанье у стены.
Они по-прежнему молчали. Затем до Рафа донесся другой звук, и сердце его сжалось. Бренна лежала на боку, отвернувшись от него, и ее плечи вздрагивали. Он приподнялся на локте и с беспокойством посмотрел на жену, готовый немедленно встать, собрать вещи и двинуться с ней в ночь, лишь бы она перестала плакать. Коснувшись ее плеча, Раф наклонился и заглянул Бренне в лицо.
— Ах ты, негодница! — воскликнул он, когда она разразилась смехом.
— О, Раф! — промолвила Бренна, немного успокоившись. — Что за комедия — наш медовый месяц! Сначала я напилась, как матрос, а теперь мы остановились в этой клоаке!
Он поцеловал ее и тут же отпрянул, чтобы не подвергать себя искушению.
— По крайней мере мы весело начали его, Брен. А это неплохо, не так ли?
— Неплохо. — Бренна свернулась калачиком в его объятиях. — Совсем неплохо, Раф.
~ Все самое лучшее у нас впереди. ~~ Не сомневаюсь.
Раф улыбнулся и, расположившись рядом с Бренной, обнял ее. «Она отличный товарищ, — радостно подумал он. — Бренна — то что надо и даже лучше, чем я заслуживаю, устроив для нее такое свадебное путешествие».
Раф не представлял себе, чтобы какая-нибудь избалованная леди вроде Аннабел выдержала бы такое начало медового месяца. Даже если он не мог полностью выбросить ее из головы, то по крайней мере не должен вспоминать о ней в брачной постели. И Раф решительно запретил себе думать об этой женщине, лежа рядом с уютно прижавшейся к нему женой.
Бренна положила голову ему на плечо и, погрузившись в глубокую дремоту, что-то пробормотала; затем переместила голову на грудь мужа, а руку — на сердце. Раф вдыхал ее аромат, тронутый до глубины души тем, как доверчиво она спала в его объятиях даже в этом ужасном месте.
«Все не так уж плохо, — заключил Раф. — Это не то, о чем я мечтал, но я привык к тому, что мои мечты редко осуществляются. Однако и это совсем неплохо».
Глава 17
Они спали недолго. Раф проснулся на рассвете и тихо вышел из комнаты, не подозревая о том, что Бренна тоже давно проснулась, но притворялась спящей. Ей было странно находиться в постели с мужчиной, и она размышляла, кто должен первым сделать движение навстречу, хотя в таком мерзком месте лучше ничего не предпринимать.
Они быстро и почти молча позавтракали. Бренна видела, что Раф раздражен и поглощен какими-то мыслями.
Она тоже думала о своем. С первыми лучами солнца молодые тронулись в путь.
Выехав на новую дорогу, они вскоре остановились в гостинице на ленч, где поели уже не спеша. Еда была превосходной, в помещении царила чистота, и обслуживали их должным образом.
Подкрепившись, Бренна удобно устроилась в карете на кожаных подушках, и они продолжили путь. Она наблюдала за Рафом, который ехал верхом рядом с каретой, и восхищалась его прямой и гордой посадкой. Одной рукой он держал поводья Блейза, а другая его рука, сжатая в кулак, упиралась в бок. Он высоко держал голову, напряженно вглядываясь вперед, но казался при этом уверенным и непринужденным. Он походил на викинга, обозревающего завоеванные земли. Веки Бренны отяжелели, и она, склонив голову в полудреме, размышляла о Рафе. Бренна очнулась, когда карета остановилась. Раф открыл дверцу, впустив порыв свежего воздуха, наполненного соленым запахом моря. Бренна выпрямилась и улыбнулась ему.
— О, я разбудил тебя? — спросил он, обратив внимание на ее взъерошенные волосы и раскрасневшиеся от сна щеки. — Извини.
— Нет-нет. — Она поспешно поправила прическу. — Я ненадолго задремала. По-моему, мы недалеко от моря, я чувствую его запах.
— Да, совсем близко. Вот почему я и остановил карету. Хочу обратить твое внимание на некоторые вещи, поскольку мы приближаемся к дому моих родителей.
— Мы уже почти приехали? — взволновалась Бренна.
— Да. Через полчаса, свернув с главной дороги, мы окажемся у самого моря.
Бренна посмотрела вперед, удивляясь огромному открытому пространству. До этого они ехали через леса и мрачные болота. Здесь же не было густой растительности, лишь по краям дороги возвышалась живая изгородь. За ней простиралась холмистая местность и виднелась блестящая полоска моря.
Раф сел рядом с Бренной.
— Здесь нет высоких утесов, по крайней мере таких, как на западном или северном побережье. Эрроу-Корт расположен на возвышенности и доминирует над всей деревней. Но это не типичный замок на холме, каким ты, возможно, представляешь его. Мы приближаемся к гавани, и скоро ты увидишь деревню.
— Я хочу осмотреть окрестности. — Бренна повернулась к окошку, когда карета снова тронулась.
Дорога пролегала через холм, и вскоре Бренна увидела блестящую на солнце поверхность воды. Впереди по бескрайнему голубому простору пролегала золотистая дорожка — это садилось солнце.
— Как красиво! — оживилась Бренна.
— Да. — Склонившись к жене, Раф ощутил ее тепло и аромат духов. Его локоть оказался около груди Бренны, а щека почти касалась ее щеки. Он откашлялся и постарался не обращать на это внимания. — Сейчас прилив, — пояснил Раф, — а во время отлива здесь совсем иная картина. Тогда в этих местах пахнет только рыбой и водорослями. Эрроу-Корт обращен фасадом к морю, поэтому там всегда свежий воздух.
— Как чудесно, наверное, вырасти у моря, — сказала Бренна с легкой завистью. — Думаю, ты каждый день наслаждался им.
— Да. — Раф откинулся на спинку сиденья. — И видел, с какой легкостью уплыву отсюда, когда вырасту. — Осознав, что сказал это совсем некстати, он добавил: — Мальчиком я мечтал стать моряком, а в юности мне уже надоело море и захотелось чего-то другого. Как видишь, — продолжил Раф, когда карета въехала в небольшую деревушку, — здесь повсюду сушатся сети и основная часть населения занимается рыболовством,
— Рыболовством… и контрабандой? — лукаво улыбнулась Бренна.
— Нет, контрабандисты действовали в других местах побережья — вблизи болот или крутых утесов, где могли укрыться. Там орудовали шайки Габбина и Хокхерста. Их ремесло представляло серьезную опасность. Но все это ушло в прошлое после того, как окончилась война и солдаты навели порядок на побережьях Англии. Кроме того, контрабанда потеряла всякий смысл, поскольку теперь любой товар можно свободно и дешево купить.
— Ты говоришь об этом со странной грустью.
— Верно. Мальчишкой я часто бродил по побережью в поисках укрытий контрабандистов. Я жаждал приключений, и мне хотелось бежать отсюда.
Бренна смотрела в окошко на маленькую деревушку. Она вполне понимала жажду приключений, но стремление мальчика бежать отсюда удивляло ее. Чудесная деревушка располагалась вдоль побережья, и небольшие каменные дома сгрудились у единственной дороги, пролегавшей через нее. Узкие улочки были вымощены пестрыми, обточенными морем камнями, под стать тем, из которых были построены дома. Все они содержались в порядке, и даже в это позднее время года во всех без исключения палисадниках цвели цветы. Яркие розы краснели не только в крошечных садиках перед домами, но и на окнах, в ящичках и горшках.
Над морем с криком кружили чайки, а в конце главной улицы, выходящей к гавани, виднелись высокие мачты судов. Бренна разглядывала и местных жителей, которые вышли из своих домов и наслаждались закатом. Они си-
дели на ступеньках крыльца или стояли на улице, беседуя и с любопытством наблюдая за проезжающей мимо каретой.
В конце каждого переулка и между домами виднелось море, а впереди открывался изумительный вид на уютную полукруглую гавань.
Бренна обратила внимание на нечто примечательное, пока карета двигалась по мощеной улице через деревушку, и заметила это у рыбака, чинившего сеть, у женщины, стоявшей перед домом, а также у группы маленьких ребятишек, играющих у дороги, и усмехнулась. Это не были отблески .заходящего солнца — почти четверть жителей деревни имели рыжие волосы. У одних они были красными, как гребень петуха, у других — медными, у третьих — бронзовыми. Но у всех волосы ярко блестели в лучах заката.
— Теперь не сомневаюсь, что ты из этих мест! — рассмеялась Бренна. — Эти люди порыжели под действием воды и солнца? Или у них общий предок?
— Поговорим об этом позже, — отрывисто сказал Раф. — Через несколько минут мы прибудем в Эрроу-Корт. Не волнуйся, — добавил Раф, видя, что Бренна, вероятно, неправильно истолковала его тон, отчего лицо ее выразило испуг. — Все будет хорошо. Они любезно примут тебя… По крайней мере не хуже, чем кого-то другого. У них нет оснований быть недовольными тобой. Только это, пожалуй, и может вызвать у родителей раздражение. — Он мрачно рассмеялся.
Бренна видела немало больших поместий и особняков, но Эрроу-Корт, служивший сначала крепостью, а теперь представлявший собой огромный дворянский замок, произвел на нее внушительное впечатление. К нему вела длинная извилистая дорога, позволявшая увидеть его с разных сторон, прежде чем приблизиться вплотную.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30