.. А теперь, если вы не собираетесь мне помогать, то идите отсюда к чертовой матери, сударыня.Джованнин бросила взгляд на монахов, которые за ее спиной заполнили весь дверной проем.– Взять его!Послышался лязг стали, – Джил вынула из ножен меч. Было заметно, как монахи растерялись.Ястребиные глаза Джованнин оставались неподвижными.– Арестуйте их обоих. Болезнь Элдора – это кара за то, что он якшался с колдунами.Руди выкрикнул:– Для человека, который сам использует Руну Уз, вы слишком много говорите о магии!Изумленные монахи уставились на аббатису, и ее темные глаза угрожающе сузились:– Заткните рот этому лжецу.– А он и правда лжет? – послышался мягкий голос из коридора.Джованнин, обернувшись, зло поджала губы.– А тебе что здесь надо, крестьянский выскочка?– Ну, крестьянин я или нет, – ответил тот же добродушный голос, – но я по всем правилам посвящен в сан и избран аббатом Пенамбры, и если вы, миледи, действительно воспользовались такой проклятой вещью, как Руна Уз, это полностью относится к моей юрисдикции и дает мне право арестовать вас по обвинению в ереси.Майя из Пенамбры, сопровождаемый полудюжиной своих обтрепанных воинов, прихрамывая вошел в комнату. А следом за ними – стройная темноволосая женщина с синими тенями усталости под глазами, и коренастый молодой человек, босой, с бритой головой, одетый в пыльную власяницу. Он держал подмышкой пакет с лекарствами.Еще несколько дней назад Руди сразу же бросился бы к Минальде, обнял ее и поцеловал – не только за то, что она нашла брата Венда, но и за то, что она научилась у Джил предусмотрительности и первым делом позаботилась о поддержке. Но сейчас их глаза встретились, и она тут же отвела взгляд. Хотя Руди был измучен и душой и телом, он сразу все понял. Она приняла решение, и сейчас ставка была слишком высока, чтобы сомневаться. Каждый из них должен был исполнить свой долг, даже если это и разрушит последний шанс возродить их любовь.Глаза Джованнин метались от одного к другому, излучая откровенную ненависть и, наконец, остановились на брате Венде, который склонился над Элдором.– Еретик! Ты смеешь мне говорить о ереси, ты, невежественный мясник! – зашипела она. – А что мы можем сказать о прелате, который занимается магией? Или о монахе, который принял обет пожизненного отшельничества и уже через три дня нарушил его?От этих слов брат Венд вздрогнул, как от удара бича, но не оторвался от больного.Майя помог Минальде усесться на стул в тени очага, затем повернулся и спокойно ответил:– Мы скажем, миледи, что ни прелат, ни монах не поддались искушению использовать черную магию, каковой несомненно является Руна Уз, согласно единодушным постановлениям Совета аббатов.– Вся магия одинакова! – в ярости завизжала Джованнин. – Это все козни дьявола!– Согласно уложениям Совета, это вовсе не так, – возразил епископ Пенамбры.– Схоластическая болтовня! – закричала она.Брат Венд поднял взгляд, его грустные темные глаза были полны страдания.– Это не она наложила Руну на дверь, – горестно вздохнул он. – Это я. Она ведь не владеет магией и не смогла бы начертать ее...Джованнин резко повернулась к нему.– Молчи, поганый еретик!– На какую дверь? – внезапно спросила Джил. – Руна Уз была на печати, и по виду ей уже несколько сот лет.– Молчи, под страхом вечного проклятия!Джил схватила монаха за рукав.– На какой двери ты начертал Руну?Но Венд озадачено смотрел на Джованнин:– Печати? Какой печати?Ответ дал Руди.– У Джованнин была Руна, начертанная на печати, она уже не в первый раз использует ее. Минальда может это подтвердить. Ваша аббатиса одолжила ее вчера вечером Алвиру для казни.Глаза Венда расширились от ужасной догадки. Больной на кровати был тут же забыт.– Так, значит, вы сами использовали ее? – прошептал он. – Дверь, которую запечатали мы с Бектисом... Вы не в первый раз обратились к черной магии!– Что это за дверь? – продолжала допытываться Джил. – Где она?– Если ты скажешь, – прошипела, как змея, Джованнин, уставившись на Венда, – то, клянусь властью аббатисы Гая...– Уведите ее отсюда, – велел Майя.Ни один из монахов не воспрепятствовал пенамбрийским солдатам, которые окружили разъяренную Джованнин.– Где эта дверь, Венд? – продолжил Майя. – Какой подвал вы опечатали? Сейчас от этого зависит жизнь или смерть Элдора.Венд беспомощно покачал головой.– Не знаю. Где-то на первом уровне, на Церковном ярусе. Нас привели туда с завязанными глазами. На подвал было и раньше наложено заклинание. Камера очень маленькая, в ней не действовала никакая магия. Я и Бектис всего лишь обновили чары, что уже были наложены до нас.Майя взглянул на Джил:– Джил-Шалос, ты знаешь дальние коридоры Убежища. Может, возьмешь моих людей и отправишься на поиски?Джил кивнула и встала. Хотя в королевской спальне, с ее меховыми коврами и стоящими вокруг кровати жаровнями, было тепло, из двери потянуло сквозняком. Руди снял с себя поношенную черную накидку, которую Джил раньше одолжила ему, и набросил ей на плечи.Та запахнулась в нее поверх порванной и перепачканной кровью рубахи и направилась к двери.– Джил-Шалос, – остановил ее Майя и осторожно развернул лицом к свету. – С тобой все в порядке?– Да, все в порядке, – спокойно ответила она.Большая часть ран, которые нанес ей Алвир, перестали кровоточить, включая и самую глубокую, которая была у нее на правом боку. Руди поспешно обработал ее, прежде чем заняться Элдором. Его поразило то, что Джил не могла вспомнить, как и когда она получила эти раны, кроме самой первой, на щеке. Теперь у Джил останется шрам на всю жизнь.Несколько пенамбрийцев, которые остались в спальне после того, как увели Джованнин, молча последовали за Джил в темный коридор. Брат Венд оторвал взгляд от своего пациента.– Кто там был? – прошептал он. – Кого вы ищете?– Да, – недоуменно вопросил Руди. – Кого там заперли?Аббат Пенамбры поднял брови, и его узкий лоб прорезали мелкие морщинки.– А вы не догадываетесь?Руки, лежавшие на запястьях Элдора, дрогнули. Дрожащим голосом Венд пробормотал:– Она сказала мне, что он мертв. Что я убил его. Я...Он опустил голову не в силах продолжать.– Я искренне в этом сомневаюсь. – Майя положил руку на плечо священника. – Вряд ли ты, со своими знаниями, получил такой сильный яд, который бы мог убить Воса Грамотея. Да и миледи Джованнин не допустила бы, чтобы кто-то из волшебников умер без мучений. А ведь это было безболезненно, правда?Венд удрученно кивнул. Епископ продолжал:– Она не позволила бы ему умереть безболезненно и быстро, если у нее был выбор. Так что мужайтесь, брат: ее ненависть, возможно, послужит ее собственной погибели. – Он выпрямился и направился обратно к двери, в то время как потрясенный Венд вернулся к своему занятию. И только в дверях Майя обернулся к Руди: – Судя по виду милорда Элдора, – тихо сказал он, – Восу потребуется все его великое мастерство, чтобы спасти короля. Только бы его нашли!Однако уже начало заниматься утро, а Джил со своим взводом еще не появилась. Руди и брат Венд старались изо всех сил. Они использовали запас трав Венда и набор лекарств Ингольда, они воздействовали на короля совместной магией, только чтобы душа Элдора не рассталась с телом. Но Руди чувствовал, как жизнь короля ускользает от них.Голова Руди налилась свинцом, тело онемело, а руки плохо слушались. Он потерял ощущение времени и не замечал, что происходит вокруг, почти не испытывал голода и жажды. Он только помнил о стоящей перед ним задаче и чувствовал усталость, которая превратилась в тупую муку. Золотые отсветы пламени на расшитом золотом пологе кровати плыли у Руди перед глазами, а его редкие реплики, обращенные к брату Венду, становились все более неразборчивыми. Руди очень удивился, когда неожиданно вспомнил: ведь только вчера утром к ступеням Убежища прибыл гонец. Прошло менее двадцати четырех часов с того момента, как отправилась в обратный путь армия Алкетча.«Наверное, Алвир уже тогда начал строить свои планы, – думал Руди. Он испытывал острую ненависть к Алвиру, что лежал сейчас на холме, в луже замерзшей крови. – Он раздавил бы меня как таракана, опозорил, а, может, убил бы и свою сестру. Ну, и мимоходом прирезал бы Джил. И все это – ради того, чтобы скрыть свою настоящую цель».И все же, в сравнении с безмолвным наступлением Сил Мрака на Гай, Алвир, Элдор и даже он сам становились в сознании Руди очень мелкими и незначительными фигурами.В изнеможении Руди опустился на скамейку и откинул голову на разноцветный гобелен, висевший у него за спиной. Брат Венд вытирал руки; лицо монаха было усталым и расстроенным. Элдор перестал вздрагивать и бредить. Руди встретился взглядом с глазами Венда, и маленький священник покачал головой.Руди вздохнул, выругался и попробовал найти в себе силы встать.– А что, если...– Нет, – ответил Венд. – Не думаю, что мы можем что-нибудь для него сейчас сделать.– Не уверен, – упрямо заявил Руди. – Где же Джил, черт подери?– Наверно, не может найти запечатанную дверь, – Венд с трудом добрался до кресла и рухнул на желтые шелковые подушки. – Скорее всего, Вос мертв, как и сказала аббатиса. Яд... я не хотел...– Черт, я знаю Джованнин, – Руди попробовал вспомнить, сколько времени прошло с момента ареста волшебников, но дни перепутались у него в голове так же, как только что путались в его руках ступки, пестики и травы, когда он готовил лекарства. Руди провел рукой по волосам, как будто этим жестом хотел снять паутину с мозгов. – Должно же быть что-то...Венд покачал головой:– Мы сделали все, что могли. Элдор ослаб и от своих ран, и от мучений в подземном Логове.– А может, – добавил мягкий женский голос, заставивший обоих мужчин с удивлением повернуться, – у него просто нет больше желания жить.Минальда поднялась с кресла у очага, где сидела так тихо, что оба волшебника забыли о ее присутствии. Руди вздохнул: он уже рассказал Венду о смерти Алвира, и хотя Минальда давно потеряла веру в братскую любовь, ей не стоило бы слышать столь безжалостное описание. Ее лицо было мокрым от слез, но она не произнесла ни слова.Минальда села на край кровати Элдора и взяла в свои руки ладонь короля. Когда она заговорила, голос ее был уставшим и тихим.– Ты знаешь, они очень похожи, Джил и Элдор. Оба скорее умрут под пыткой, чем покажут свои истинные чувства или о чем-то попросят. – Минальда гладила изящные пальцы мужа, его шрамы, полученные в тяжелых поединках. – Я никогда не знала, как он ко мне относится, – тихо продолжала она. – Вероятно, он не доверял Алвиру и боялся, что я стану пешкой в его игре. А может, он просто не доверял сам себе.Руди оперся о расшитый полог и посмотрел в ее спокойное, опустошенное лицо.– Может, он просто не знал, как показать свою любовь. Бывают такие люди... Трудно сказать правду, даже когда этого очень хочешь.Внезапно длинные пальцы сжали руку Минальды. Опустив взор, она увидела глаза цвета металла. Их взгляд был тяжелым, насмешливым, полусонным.– Альда? – прошептал король.Руди впервые слышал, чтобы он обратился к своей жене по имени.– Я здесь, – отозвалась она.– С тобой все в порядке?– Да, – пробормотала она. – Со мной все в порядке.– Это правда, что здесь говорили? – прошептал он. – Алвир мертв?– Да, – тихо подтвердила Минальда, – Джил-Шалос убила его в поединке.Последовала тишина, а затем слабый хриплый смешок. Проблеск застарелой злобы мелькнул в запавших глазах.– Должно быть, это его удивило.Уголки губ Минальды слегка дрогнули.– Возможно, – ответила она и начала легко поглаживать лоб короля. – Но больше никто не был удивлен. Отдохните, милорд. Позже...– Отдохнуть! – Ужасное лицо искривилось в гримасе. – Какой тут отдых... – Из полуоткрытых губ вырывался тяжелый хрип дыхания. – Никакого «позже» не будет, – прошептал он. – И света тоже. Только сны. Тир?– Тир спит.В жаровне выстрелило полено, и внезапный фонтан золотых искр отразился в слезах на ресницах Минальды.– Я пошлю кого-нибудь в церковь Майи, чтобы его тебе принесли, – прошептала она.Король слабо покачал головой:– Не надо. Позаботься о нем. Ингольд обещал мне позаботиться о нем.– Он так и сделал, – вздохнула она.Его руки беспокойно задвигались, затем снова успокоились в ее руках.– Ингольд... где он? – пробормотал король.Минальда растерялась и бросила на Руди взгляд, полный муки.– Он в Гае, – тихо отозвался Руди.– А... – Элдор внезапно нахмурился, как будто что-то вспомнил. – Я погубил его, – наконец произнес он. – Скажите ему... мне жаль, что так получилось.– Он знает.Элдор вздохнул и закрыл глаза.– Ты говорила о любви и о честности, – медленно проговорил он. – Человек может любить котенка, или ребенка, или женщину. Котенок мой, ты любишь этого мальчишку?– Я люблю тебя, – прошептала Минальда.– Тебе не надо целовать мое лицо, чтобы доказать это.– Женщина любит мужчину не за лицо, Элдор.Она наклонилась и поцеловала его. Его губы скривились в жутковатой улыбке.– Храбрый котенок. Храбрая женщина, возможно... Ты любишь этого мальчишку?Долгое время Минальда хранила молчание, прислушиваясь к его редкому стесненному дыханию. Наконец она сказала:– Да, люблю. Я не знаю, как это объяснить, но я люблю вас обоих.– Женщина может благоговеть перед героем, – прошептал король, – и любить мужчину, который создан для нее самой судьбой. Я любил котенка, а мог бы полюбить женщину. Но я так ее и не повстречал. Я причинил ей боль... и себе самому.– Еще есть время, – Минальда наклонилась, чтобы снова поцеловать его в губы.Тихо открылась дверь, и вошла Джил; волшебник Вос опирался о ее плечо. Старик выглядел усталым и больным, золотистые глаза утратили свою надменность. Венд без слов склонил голову.Вос отстранил от себя Джил и подошел к кровати. Его легкие пальцы ощупали запястья Элдора, затем его лоб. Глубоко посаженные глаза волшебника сузились и превратились в щелки, как будто старик прислушался к снам короля. Затем он промолвил:– Оставьте нас. Нет... – он покачал головой, когда Венд поднялся, чтобы удалиться. – Мне понадобится... – Он помолчал. Холодные янтарные глаза расширились, задержавшись на бледном лице человека, который предал его. Затем, с той же интонацией, хриплым голосом он сказал: – Мне потребуется твоя помощь, брат. Если только ты не воспримешь это как нежеланное покаяние, – добавил он язвительно.Венд покраснел и провел рукой по глазам. Вос обратил загадочный взгляд к Минальде, которая также поднялась с места.– Миледи, вам тоже лучше остаться.Ледяной Сокол ожидал Руди и Джил в общем зале.– Если он умрет, – не смущаясь, заметил Всадник, когда за ними закрылась дверь, – то кроме себя, винить в этом ему будет некого. – Его взгляд ненадолго остановился на израненном бесцветном лице Джил, перепачканной сорочке и разбитых сапогах. – Хорошая работа, – добавил он. – Теперь, сестра, у тебя тоже есть косточки, чтобы вплести себе в косы.– Алвир просто утратил сноровку, – заметила она и сморщилась, потому что от движения руки натянулась повязка на ране. – Господи, как я устала!Ледяной Сокол критически осмотрел порезы на ее руке.– Нужно обработать, – сказал Всадник, и она кивнула.– Джил... – Руди поймал ее за рукав.Та обернулась, и Руди поразило, как плохо она выглядит, – раненая и обессилившая после тяжелого поединка и ночных поисков по Убежищу. «Нехорошо так поступать с человеком, который едва держится на ногах. И это вместо благодарности за то, что она спасла мне жизнь...» – подумал он невольно. И все же сказал:– Джил, мне надо с тобой поговорить.– Если ты просто хотел сказать спасибо, то не стоит, – заметила она с раздражением, когда он затащил ее в одну из пустых каморок рядом с комнатой Элдора. – Алвир сам напросился.Руди покачал головой.– Я никогда не смогу по-настоящему отблагодарить тебя, – произнес он, – поэтому нечего и пытаться. Дело в том... Джил, я ухожу из Убежища завтра утром.Она устало пожала плечами:– Думаю, это уже необязательно.– Не из-за Элдора.Джил нахмурилась, отбросила с глаз волосы и опять сморщилась от боли.– Дарки, – припомнила она одно из событий этой ночи. – Ты утверждал, что они направились в Гай. Тебе известно зачем, да?Руди сглотнул. Ему вспомнился мультик, где жена снимает пластырь у мужа с волосатой руки и интересуется: «Тебе одним мучительным рывком, или частыми болезненными подергиваниями?» Джил была из тех, кто предпочитает резкий рывок.– Я думаю, Ингольд еще жив.Джил закрыла глаза, сделала глубокий вздох и, снова открыв глаза, без всяких эмоций спросила:– Почему ты так считаешь?И только ее острое личико побелело, а губы сжались, как от острой боли.Руди продолжил, с трудом подбирая слова:– Я рассказывал тебе о том, что случилось в Кво... о Лохиро. Ну вот, всю дорогу до Кво, когда мы пересекали равнину, Ингольд не переставал повторять, что он не верит в смерть Лохиро. Он сказал, что знает это. Частично из-за Старшего заклинания, а частично из-за... связи между учителем и учеником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30