Ч Но ты ж еще не оплатил, опять блефуешь, Ч сказал я, кивнув на доллары, ко
торые все так же сиротливо валялись в углу кухонного стола.
Стрихнин сгреб их в одну кучу, сложил пачкой и ловко стасовал, как карточн
ую колоду. Потом с мрачным видом решительно заявил:
Ч Завтра оплачу.
Перед тем как заняться работой, я заехал в «Склиф». Тут меня ждала наконец
приятная новость Ч Артема из реанимации перевели в обычную палату. Боль
ничная обстановка, этот запах лекарств, хлорки и дешевых котлет, всегда н
аводит на меня необъяснимую тоску. Но сегодня я шел по коридору травмато
логического отделения в приподнятом настроении. В холле рядом с телевиз
ором три пожилых мужика, составив костыли, как винтовки, в пирамиду, звонк
о шлепали костяшками домино. Женщину со сломанной ногой увезли на каталк
е в перевязочную, растерянный муж остался стоять с туфлей в руках, словно
принц, потерявший Золушку. Все говорило о том, что здесь страдают, болеют,
но самое страшное, непоправимое осталось где-то там, за мутно-белыми стек
лами реанимации.
Артем встретил меня улыбкой, которую в равной мере можно было принять за
гримасу боли. Голова у него была забинтована от подбородка до макушки, ли
цо без единой кровинки казалось одного цвета с бинтами. Когда я осторожн
о сел на стул в изголовье кровати, он дотянулся своими пальцами до моих, сж
ал их легонько, сколько хватило сил, и с трудом проговорил:
Ч Везунчик. Ты тогда сказал: везунчик... А я с тех пор, как очнулся, все боюсь
Ч не сдохнуть бы...
Ч Не боись, паря, раньше смерти не помрешь! Ч прогудело у меня за спиной,
как из водосточной трубы.
На соседней койке сидел патлатый и бородатый, похожий на лешака мужик в б
ольничных кальсонах и рубахе. В густой шерсти на груди запутался маленьк
ий алюминиевый нательный крестик. Сломанную правую руку с помощью специ
альной шины он держал на отлете, будто демонстрируя постоянную готовнос
ть хлопнуть стопку на гусарский манер. Я обернулся к нему, увидел, что один
глаз у него залеплен марлевой повязкой, а другой смотрит на меня соверше
нно безумным образом, и мне вдруг стало не по себе. Неожиданно весело подм
игнув нам этим самым глазом, он тяжело поднялся со своего места и, шаркая р
азбитыми шлепанцами, поплелся к выходу. На пороге оглянулся и пробасил н
аставительно:
Ч Люди мрут, нам дорогу трут, передний заднему Ч мост на погост. А кто все
время смерти боится, тот сам покойник среди живых.
Ч Не обращай внимания, Ч слегка похлопал ладонью по моей руке Артем, ко
гда за одноглазым ведьмаком притворилась дверь. Ч Это кровельщик, хоро
ший дядька, только маленько с приветом. Он с колокольни упал, но каким-то ч
удом жив остался, с тех пор все время про смерть говорит. Его сегодня в нев
рологию переводят.
Но меня напоследок еще раз зябко передернуло.
Я не стал грузить бедного Артема описанием всех своих приключений. Тольк
о коротко рассказал, как обстоят дела с личным поручением Таракана: про м
ой визит в «Интертур», про наглого Квача, преуспевающего Аркатова, несча
стного Шиманского и про то, что я думаю о Митеньке Дранове с его кассетой.
Во время моего рассказа у него устало опустились веки, я подумал было, что
он отключился, и замолчал. Но Артем пробормотал:
Ч Извини, свет глаза режет. Я вот думаю... Не хочешь попробовать узнать у Ан
гелины, кто именно звонил тогда в суд, просил за Аркатова? По крайней мере,
будешь знать, с кем он связан, кто за ним стоит. Люди-то все по большей части
те же, только в другие кресла пересели...
Мысль показалась мне разумной, захотелось ее немедленно обсудить, но тут
в палату одновременно вошли невыспавшаяся Лилька с черными кругами вок
руг глаз, медсестра со штативом для капельницы наперевес, молодой усатый
доктор и давешний утомленный смертью кровельщик. Стало тесно, меня энер
гично принялись выставлять вон, я послал Артему воздушный поцелуй и поех
ал работать.
Посещение места последнего успокоения инвестиционного фонда «Надежда
» следовало считать скорее ритуальным, я даже не вылез из машины. Дверь бы
ла заколочена, вывеска сорвана, нетронутой осталась только видная издал
ека неоновая реклама на крыше принадлежавшего компании трехэтажного о
собняка: слово «НАДЕЖДА» огромными двухметровыми буквами, а ниже надпис
ь помельче Ч «Мы ведем честную игру». Я подумал, что небось, пока шли басн
ословные дивиденды, вкладчикам фонда почему-то не приходила на ум двусм
ысленность этой прокламации: ведь игра, даже честная, подразумевает, что
в конце будут и проигравшие...
А вот книготорговая фирма «Полисигма», наоборот, в вывеске, похоже, не нуж
далась. Я с трудом нашел ее офис, довольно долго покружив в переулках межд
у Сретенкой и Цветным бульваром. Зато внутри здесь жизнь бурлила. Народ б
еспрерывно сновал туда и сюда. У подъезда стояли сразу две фуры с длинным
и брезентовыми кузовами: с одной сгружали пачки книг, в другую загружали.
Я прошел мимо сидящих за конторкой на проходной двух юношей в штатском, н
е привлекши к себе их сонного внимания, и оказался в холле, где половину ст
ен занимали стеллажи с образцами новой продукции. В глазах зарябило от о
билия пышных красочных обложек, на которых преобладали золотое тиснени
е, пучеглазые чудовища и обнаженные женские тела. Я поймал за рукав углуб
ленную в растрепанную кипу накладных пожилую женщину и спросил, где найт
и коммерческого директора. Она махнула рукой в сторону лестницы, ведущей
куда-то вниз, и, спустившись по ней, я действительно вскоре отыскал нужну
ю мне комнату.
Коммерческий директор относился к тому типу современного менеджера, ко
торый пока чаще можно увидеть в телевизоре, нежели в жизни. Молодой краса
вчик с парикмахерским лицом и улыбкой, почти неотличимой от настоящей. К
огда я вошел, он говорил по телефону и радостно, как будто узнал во мне ста
рого знакомого, указал на вертящийся стул напротив себя. Договорив, поло
жил трубку, поправил съехавшие слегка на нос очки в тонкой оправе и освед
омился любезно, но с достоинством:
Ч Чем могу быть полезен?
Ч У меня вопрос относительно книги «Лучшие сказки всех времен и народо
в», Ч сказал я.
Ч Отличный выбор! Ч Он классическим жестом ткнул пальцем в направлени
и моей груди: видать, нагляделся голливудских фильмов. Ч У вас отменное п
рофессиональное чутье, книга идет прекрасно! Сколько экземпляров хотит
е взять?
Ч Почем она?
Ч Зависит от количества. В пределах двенадцати-четырнадцати долларов
в рублях по текущему курсу.
Ч А почем вы сами ее брали?
Ч Простите? Ч очки снова съехали, но на этот раз он забыл их поправить.
Ч Чего тут непонятного? Ч спросил я резко. Ч Мне интересно, почем вы сам
и покупали эту книгу у ее издателя.
Я не рассчитывал получить хоть сколько-нибудь удовлетворительный отве
т, мне была интересна реакция. Я ее получил.
Ч Это коммерческая тайна... Ч игриво начал он, все еще улыбаясь по инерци
и. Но тут до него доехало, и тон сделался совершенно иным: Ч Вас, собственн
о, почему это интересует?
Ответ я попытался сформулировать так, чтобы не сказать правды и одноврем
енно не соврать:
Ч Меня, если хотите, занимают вопросы, связанные с наследством Сергея Се
ргеевича Цыпляева.
В следующее мгновение мы трое стали бесконечно чужими друг другу Ч я, ко
ммерческий директор и его улыбка. Видимо, ему не по силам было вот так прос
то взять и отлепить ее, но, лишившись своего прямого назначения, она смотр
елась теперь как оскал. За неполных две минуты он сообщил мне всю диспози
цию: это не в его компетенции, генеральный директор в отпуске, заместител
ь в командировке, главный бухгалтер болен. Сегодня контактировать не с к
ем. Короче, хочешь вчерашние щи Ч приходи завтра.
Парикмахерский красавчик перепугался не на шутку Ч он даже не сообрази
л, что хорошо бы спросить, кто же я такой: адвокат, следователь или, наприме
р, налоговый инспектор. Это было серьезным подтверждением рассказа Дюйм
овочки. А большего мне пока и не требовалось. Я встал, поклонился и сказал,
стараясь быть не менее любезным, чем он в начале беседы:
Ч Благодарю вас, вы мне очень помогли. Все-таки он был из новой породы, сор
иентировался быстро. Когда я находился уже у самого выхода, сонные юноши
в штатском, получив по телефону соответствующие указания, очнулись от св
оей летаргии. Они выскочили мне наперерез, но за руки хватать не стали, лиш
ь загородили дорогу, и один из них поинтересовался, где мой пропуск. Я с со
жалением должен был констатировать, что пропуска у меня нет. На вопрос, ка
к, в таком случае, я сюда попал, пришлось дать не лишенный, сознаюсь, язвите
льности ответ, что просто прошел прямо мимо их носа. Здесь материальные ц
енности, у нас пропускная система, доверительно сообщили мне, поэтому пр
идется предъявить документы. Вздохнув, я вытащил из бумажника паспорт. Н
еожиданно пробужденные к активности юноши растерянно переглянулись.
Ч Это все, что у вас есть? Ч уныло спросил один из них.
Ч А чего вам еще надо, членскую карточку Пен-клуба? Ч задал я встречный в
опрос.
Тогда они сделали то немногое, что было в их силах, Ч тщательно переписал
и мои паспортные данные в свой журнал, и я наконец с облегчением покинул э
то культурно-просветительное заведение.
В разгар рабочего дня в тесном дворике Фонда имущества было не повернуть
ся. Автомобили сгрудились вокруг небольшого старинного особнячка, как п
оросята под свиноматкой. Рябь дрожала в воздухе над их раскаленными спин
ами, и мне на миг почудилось, что они даже отталкивают друг друга своими ры
льцами, стремясь пробиться поближе к вымени. Сосцы полны, они источают сл
адчайшее молочко под названием «собственность».
Внутри особняка все было как будто нарочно перепутано, чтобы враги не см
огли разобраться в местной топографии. Лестницы уводили в никуда, коридо
ры неожиданно заканчивались тупиками. Было совершенно невозможно с ход
у определить, где какой отдел и чем он ведает. Побродив по этим лабиринтам
, я методом тыка в конце концов обнаружил комнату, где сидели люди, работав
шие под началом покойного Александра Зиновьевича Карымова.
В тесном полуподвальном помещении узкие зарешеченные окна были распах
нуты настежь, и казалось, что испарения раскаленного города, оседая, слив
ались сюда потоками, как сточные воды. Неработающий вентилятор с бессиль
но опавшими лопастями свисал с потолка умирающим лебедем. Под его сенью
томилась в собственном соку пара тусклых служащих Ч молодящаяся дама л
ет пятидесяти с горчичными, крашенными хной волосами и пенсионного возр
аста мужчина, обладатель давным-давно вышедших из моды кустистых бровей
.
Первым делом я представился, вторым Ч выразил негодование по поводу жар
ы и духоты («Что ж вам кондиционер не поставят?» Ч «Все кондиционеры наве
рху, у начальства», Ч едко сообщила крашеная), третьим Ч с застенчивой у
лыбкой сообщил о цели своего визита: готовлю материал о реконструкции ст
арого Центра, мечтаю получить информацию из первых, так сказать, рук.
Посочувствуйте, польстите, улыбнитесь Ч и вам вернется сторицей. Через
полминуты, слегка поднаправив беседу в нужное мне русло, я уже получал эт
у самую информацию в полном объеме.
Ч Всего в Центре к реконструкции с выселением пока намечено две тысячи
домов, Ч говорила хнойная женщина, азартно стуча по клавишам калькулят
ора. Ч Поправьте, Павел Егорыч, если я ошибусь в цифрах.
Но кустистые брови только согласно кивали. В чем, в чем, а в цифрах здесь, по
хоже, толк знали.
Ч Средний дом... возьмем пятиэтажный, двухподъездный... примерно три тыся
чи квадратных метров полезной площади. Положим, половину надо потом отда
ть мэрии, городу. Остается полторы тысячи. Реконструкция стоит... миллиона
полтора-два. Долларов, разумеется. Берем по максимуму Ч два. Но зато в так
ом доме квартирки после реконструкции сейчас идут на рынке примерно по т
ри тысячи за метр. Долларов, Ч снова подчеркнула она.
Я еле успевал записывать.
Ч Теперь перемножаем эти три тысячи на полторы тысячи метров, получаем
... получаем четыре с половиной миллиона долларов. Минус затраты на ремонт
Ч остается два с половиной миллиона чистой прибыли. Это в среднем.
У меня уже голова шла кругом от этих миллионов. А она еще не закончила.
Ч Осталось последнее: умножить эту прибыль на две тысячи предназначенн
ых к реконструкции домов. Это будет... это будет... Ч дама никак не могла сос
читать нули на экранчике, Ч пять миллиардов долларов!
Кажется, ее саму поразили результаты калькуляции, она уставилась на счет
ную машинку как завороженная. Мы с кустистым господином точно так же уст
авились на нее.
Ч Да-а, Ч протянул я. Ч Впечатляет. А как распределяются эти подряды?
Ч На конкурсной основе, разумеется. Есть специальная комиссия, в нее вхо
дят, во-первых, наши представители, затем из строительного департамента,
из архитектурно-планировочного... Она определяет победителя.
Ч Определяет Ч по каким критериям? Ч спросил я, выжидательно занося ав
торучку над блокнотом.
Горчичная дама изломала губы в тонкой улыбке.
Ч Ну, это, видите ли, вопрос деликатный. Здесь важно...
Но дослушать, что важно в этом деликатном вопросе, мне было не суждено. Две
рь отворилась, и на пороге явился мужичок-колобок.
Может, жара была виновата, но казалось, что с его булочными щеками произош
ла какая-то неприятность. Сегодня они были серые, будто их сляпали из трет
ьесортной муки грубого помола, и давешние ямочки-бугорки теперь белели
на этом фоне, как головки нарывов. Не щеки, а какие-то вчерашние марципаны.

Ч Пал Егорыч, Марина, какого черта... Ч начал он резко, но тут заметил меня,
запнулся и дальше продолжал иным тоном, даже попытавшись выдавить сквоз
ь зачерствевшую корку лица добродушную ухмылку: Ч А, господин репортер!
Что же вы не сразу ко мне? Пойдемте, пойдемте!
И я пошел за ним, подчиняясь его дружелюбным, но требовательным жестам. Ва
лерий Фаддеевич стремительно семенил, почти бежал передо мной по лестни
цам и коридорам, через плечо бросая какие-то обрывки фраз:
Ч Всегда с руководства... самая полная информация... к вашим услугам...
Неожиданно колобок остановился, и я понял, что мы стоим у выхода на улицу,
а Раскутан трясет мою руку.
Ч Не надо будоражить людей, не надо, Ч повторял он. Ч У нас с вами еще нет
полной картины, нет картины, да. Жду в любое время, готов к сотрудничеству.
А сейчас извините, мне в поликлинику, что-то сердце прихватило, жара, духо
та, знаете ли... Вас подвезти?
Меня элементарно выставили из этого богоугодного учреждения и теперь н
амекали, чтобы я не пытался в него сейчас же вернуться. Колобок стоял в две
рях на вершине лестницы до тех пор, пока не убедился, что я сел в свою машин
у и отчалил со двора. Только ручкой мне вслед не помахал.

16
Абдуценс

Что-то изменилось в природе, когда я вновь оказался на улице. Грозовая туч
а, отечно-серая, как щеки Валерия Фаддеевича, грузно наползала с запада, з
анавесив полнеба. Словно огромная баба на сносях, она тяжело ворочала не
объятным животом, вот-вот готовая разродиться ливнем. Но, видно, срок еще
не пришел.
Порывистый ветер уже довольно грубо мял верхушки деревьев на Тверском б
ульваре, когда я свернул на него с Большой Никитской. Внезапно у меня тоже
нехорошо сдавило сердце. То ли духота, то ли неясное дурное предчувствие?
Остались за спиной Страстной, Петровка, я ехал по Каретному ряду и вдруг, т
ормозя у светофора на пересечении с Садовым, осознал, что вон та пыльная б
елая «ауди» отъехала от Фонда имущества сразу вслед за мной, а теперь все
еще трется на один ряд левее и на два корпуса сзади меня. Я запомнил ее пот
ому, что у нее почему-то белым днем горели подфарники Ч наверное, водител
ь не выключил их после какого-нибудь тоннеля: Вряд ли это было совпадение
. И, в сущности, такого оборота вполне следовало ожидать.
На Селезневке я довольно резко, не показывая сигнала поворота, взял впра
во и остановился у тротуара, с интересом наблюдая в зеркало, что предприм
ет «ауди». К некоторому моему разочарованию, она, не замедляя хода, проеха
ла мимо. Стекла у нее оказались тонированные, непрозрачные, сквозь котор
ые ни черта нельзя было разглядеть Ч кто за рулем, есть ли пассажиры, и эт
а безликость еще больше напрягла мне нервы. Через полминуты теперь уже з
адние фонари этой машины мелькнули передо мной в последний раз и скрылис
ь за поворотом. Господи, глупость какая, с недоумением подумал я, неужели в
се-таки совпадение? И тут же сообразил, что скорее всего никакое не совпад
ение и никакая не глупость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32