Видя, с каким трудом Карпинский заставляет себя продолжать, слыша его сопенье и кряхтенье, Тадик попытался утешить напарника:
— Совсем немного осталось, пан Хенрик. У вас уважительная причина: на работу выходите. С водосточными трубами я и один справлюсь. Ну, разве что Эльжбетка немного поможет, подержит чего-нибудь или коленце подаст, чтоб мне с крыши то и дело не спускаться. Хотя я понимаю, она ведь тоже человек…
— И наверняка от неё будет больше пользы, чем от меня, — покаянно прошептал Хенрик. — А здесь ты что собираешься делать?
— Да ничего сложного, рубанком немного пройдусь, сниму лишнее, потом подчищу наждаком, косяк тоже подровняю, всего и делов-то! Завтра закончим.
Дети все не возвращались, и хозяйка была вынуждена работников одних покормить, хоть и тянула до последнего. Вышли все сроки, а совесть у неё все же была. Трудились они над дверцей чуланчика рядом со входом в гараж, так что Богусе нетрудно было убедиться, что в чулан не заглядывают, он их совсем не интересует, и у неё немного полегчало на сердце.
Немного, основная тяжесть так и осталась.
Не успели Хенрик с Тадеушем проглотить по первой ложке ботвиньи, как во дворе послышались голоса и зоологическая экскурсия явилась в полном составе. Одного взгляда на хмурое лицо матери хватило, чтобы Стась с Агаткой, замолчав, поспешно бросились мыть руки. Эльжбета тоже почувствовала какую-то напряжённую атмосферу за столом и, ни о чем не расспрашивая, последовала примеру детей.
Первое ели молча. За гуляшом пани Богуся начала. Как всегда, вопрос был поставлен прямо, без всяких там дипломатических вывертов.
— Что это за намёки на краденое, которое в моем доме прячут? — сухо спросила она.
Карпинский предпринял попытку увильнуть от ответа.
— Какое такое краденое? — неудачно притворился он непонимающим.
— И прошу не говорить, что ничего не слышали, кому-нибудь другому мозги пудрите. Эта уличная лахудра орала так, что глухой бы услышал. Что тут происходило прошлой ночью в моё отсутствие?
Неожиданный допрос заставил встревожиться всех сидящих за столом, независимо от пола и возраста, причём у каждого были причины беспокоиться. А Богуся внимательно следила за своими чадами, только раз бросив мимолётный взгляд на Тадеуша.
У Агаты не была расчёта выдавать брата.
— Шум какой-то я слышала, — небрежно отозвалась она. — Даже проснулась.
— И что? — хотела знать её мамаша.
— Да ничего! — отчаянно бросился в бой Тадеуш, видя смятение на лице Стася. — Я тоже проснулся и спустился, чтобы проверить. Как раз перед нашим домом разговаривали какие-то люди, но ничего не делали, поговорили и ушли. Вернее, на машине уехали.
— На какой машине?
— Не знаю, в темноте разве разглядишь?
— И ещё телефон звонил, — решила признаться Агатка.
— Кого звали?
— Никого не звали, — опять пояснил Тадеуш. — Ошибка.
— А что эта ошибка сказала? — не отставала пани Богуся. — Ведь что-то же сказала, раз Тадеуш решил, что ошибка.
— Да ничего она не говорила! — немного раздражённо ответил Тадеуш. — Как это обычно бывает: какая-то женщина попросила к телефону не то Фреда, не то Тэда, я и сказал — ошибка. Тогда она назвала номер, по которому звонила… я его тоже не запомнил, но явно не наш. Спать жутко хотелось, я и повесил трубку. Не понимаю, почему это вас так интересует, у нас то и дело ошибаются.
Мать взглянула на дочь, та кивнула — мол, так и было. Значит, Тадеуш говорит правду. Однако это не развеяло всех сомнений.
— Тогда чего же эта девка разорялась об укрывательстве краденого?
— Какая девка? — одновременно поинтересовались Эльжбета, Агата и Стась.
Хозяйка и не подумала удовлетворить их любопытство, сейчас надо было выяснить вещи поважнее.
— Не ваше дело, — отмахнулась она, — вот они знают. Вы уверены, что нам ничего в дом не подкинули? Ведь бандиты могут и в порядочном доме устроить свой тайник, а потом объясняйся с полицией.
Вдруг эта негодяйка и впрямь что-то видела?
Теперь Тадик позволил себе не только выказать раздражение, но и пожать плечами.
— Может, и видела что, но сомневаюсь. Было темно, ведь ночь безлунная, а район наш сами знаете, как освещается. Свободно могла перепутать не только дома, но и улицы. И вообще, судя по голосу, в голове у неё винтиков не хватает.
— Уж это точно! — с удовольствием подтвердила пани Богуслава. — И все равно на всякий случай, считаю, нужно бы просмотреть как следует и участок, и сарай. А может, и дом. Да, а чего Стась молчит? Ты что, не просыпался?
Ну вот, и до него добралась! И недовольный Стась вынужден был признать:
— Просыпался.
— И что? Говори сам, нечего мне тебя за язык тянуть.
— Ну, вышел из комнаты… — мямлил Стась, не зная, какой версии придерживаться.
Тадик благородно пришёл брату на выручку:
— Он хотел мне помочь, мало ли что Но эти люди уже ушли, так что поддержка не понадобилась.
— А в отцовский кабинет не входил?
И опять беглый взгляд на дочь. Агата вновь чуть заметно покачала головой, однако сделала это с таким торжествующим видом, что у матери не осталось сомнений, чья в том заслуга. Ясное дело, сыночек попытался проникнуть в запретную зону, но сестрица оказалась на высоте. Очень хорошо!
Тадик даже удивился:
— А что ему там ночью делать? Мы столкнулись на лестнице, я сказал, что все спокойно и чтобы шёл спать. Потом ещё походил немного, посмотрел, ничего подозрительного не заметил.
Карпинский так увлечённо поглощал копытки-клёцки, что рот у него был постоянно полон. Бедняга рассчитывал на то, что в случае какого неожиданного вопроса получит время на обдумывание ответа и успеет прожевать и проглотить, ведь говорить с полным ртом невежливо. У Эльжбеты пропал аппетит, как только она услышала ужасную новость. Выходит, стало известно об их ночной вылазке. Чтобы не навлекать на себя подозрений, девушка делала вид, что тоже ест, но мысли её были далеко. Она не проронила ни слова, боясь выдать себя изменившимся голосом. Молчал и Стась. Агатка, правда, в любой момент могла отмочить какой-нибудь номер, но на его аппетите опасения никак не отразились.
Расспросив всех, кого сочла нужным, Богуся, однако, не чувствовала себя удовлетворённой полностью. Ей все казалось — чего-то она не заметила, что-то тут не так. Только вот что?
— Откуда она вообще взялась, эта девка? — громко спросила пани Богуслава, а поскольку никто не ответил, обратилась к конкретной особе:
— Тадик знает её?
Вопрос на засыпку. Бедный Тадеуш боялся чего-то подобного и теперь подумал — все, конец!
Отпереться от знакомства с Боженой означало необходимость впредь всегда держаться начеку и жить в вечном опасении, как бы мегера не раскрыла его родственных связей с подозрительной девкой. А кретинка Вожена могла и ещё что-нибудь выкинуть, с неё станется. Признаться же сейчас в знакомстве с этой ужасной особой означало уронить себя в глазах хозяйки и навсегда лишиться её благосклонности. Не мог он себе такое позволить, хотя бы ради Эльжбетки. Что делать? И тут его осенило.
— Трудно сказать, — как можно спокойнее ответил Тадик. — Я её толком не разглядел, далековато, да и кусты мешали. Вроде бы шляпка…
— Какая шляпка? — вспыхнула Богуся. — Не было на ней никакой шляпки! И в самом деле ничего не разглядел. Сторож называется! С чего вдруг приплетать шляпку?
— Мне так показалось, — виновато оправдывался парень. — Говорю же, за забором много не увидишь. Может, это была не шляпка, а какие цветочки на ветке или ещё что…
— А голос? По голосу Тадик её не опознал?
— Когда так орут, разве опознаешь? — возразил Тадик. — Такое впечатление, что орала не своим голосом. Один раз даже запищала. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Или в самом деле пищала?
— Пищала! — отрезала пани Богуся и неожиданно обратилась к Карпинскому:
— Хенек, конечно, тоже ничего не видел и не слышал?
Вот когда пригодились клёцки во рту. Сделав вид, что поспешно их дожёвывает, пан Хенрик выиграл время для обдумывания ответа.
— Почему же, и видел, и слышал, нельзя было не слышать, — И что же именно Хенек видел?
— Судя по фигуре — женщину, — обстоятельно отвечал Карпинский, — мужчины у нас пока в платьях не ходят. Издали видел, лица не разглядишь, а фигура вроде бы не слишком толстая. Должно быть, молодая девушка. А больше ничего такого и не приметил.
— От мужиков никакой пользы, — презрительно отворачиваясь от Карпинского, заметила хозяйка и на время прекратила расспросы.
А Эльжбета мечтала хотя бы о минутке наедине с отцом или Тадиком. Господи, да что здесь произошло в её отсутствие? Судьба опять нанесла им неожиданный удар, это ясно, но насколько тяжёлый и чем это грозит? Успеть бы принять меры.
А тут ещё Тадик бросает на неё какие-то всполошённые взгляды, вроде в чем-то перед ней провинился. Отец вон уплетает клёцки так, словно решил разорить хозяйку, Агатка сидит довольная-предовольная, Стась, напротив, как самая смиренная мышка под метлой.
На редкость тягостный обед тянулся, казалось, бесконечно. Агатка вежливо заикнулась о десерте. На обратном пути из зоопарка они зашли в магазин и купили пирожные со свежими ягодами, может, съедят их на сладкое? Хозяйке понравилось предложение. Правда, она приготовила желе, ничего, останется на завтра, а раз Эльжбета разорилась на пирожные, надо воспользоваться случаем. Агатка принялась рассказывать про зоопарк. Наконец она увидела крокодила, даже двух крокодилов, но оба сидели в воде, выставив страшные челюсти. И хоть бы один разинул пасть, чтобы полюбоваться! Так нет, не разинул.
Ждали, наверное, чтобы им дали чего-нибудь вкусного, но там запрещают кормить животных, это может нанести животному вред, но она, Агатка, думает, что такому вот крокодилу уж никак не повредил бы кусок колбасы, ведь правда?
Обед закончился, но хозяйка продолжала, задумавшись, сидеть за столом, и гости вынуждены были тоже остаться. Лишь дети воспользовались своим правом и убежали по каким-то детским делам, остальные же молча сидели, не зная, о чем говорить, и явственно ощущая сгущавшуюся атмосферу тревоги.
Наконец Тадеуш отважился проявить инициативу.
— Мы тут сидим, а время идёт. Пора за дело приниматься, чтобы завтра совсем закончить, — с наигранной бодростью заявил он.
Напарник солидарно поддержал:
— Как раз до вечера и лаком успеем покрыть, за ночь высохнет.
К их ужасу, хозяйка неожиданно воспротивилась.
Бросив на добровольцев злобный взгляд, она отчеканила:
— У меня не каторга и не лагерь для заключённых, чтобы вкалывать с утра до ночи. Достаточно уже сегодня наработались, вот-вот стемнеет, можно и отдохнуть. И что случится, если закончите не завтра, а послезавтра?
Что случится? Да за эти сутки все трое от беспокойства изведутся, места себе не найдут, вот что случится! А ведь ей этого не скажешь. В голову не приходило ни одной стоящей мысли. Карпинский вспомнил было о своей работе, на которую выходил через пять дней, но это не веский аргумент, и он тоже промолчал. Мегера сидела загадочным и угрожающим сфинксом, и все трое подумали об одном: вот сейчас они уйдут, а она бросится обыскивать дом, чтобы убедиться, что ничего краденого сюда не принесли без её ведома.
В полном отчаянии Эльжбета произнесла в пространство:
— Слышала я, как одна женщина решила устроить торжественный ужин в узком семейном кругу, уж не помню, по какому случаю, — то ли муж получил повышение, то ли она, то ли ребёнок грамоту в школе Это неважно, главное, по такому случаю собиралась на троих приготовить утку с яблоками. И только, значит, собралась эту утку в духовку сунуть, как тут вваливается целая компания гостей, опять же не помню, родные или знакомые, главное — девять штук! А у неё всего одна утка, хорошая, но одна.
Вечер, магазины позакрывались, да в те времена в магазинах мало чего можно было купить, на полках только плавленые сырки да консервы.
Хозяйка бросила на девушку взгляд, в котором блеснула искорка заинтересованности.
А Эльжбета продолжала монотонно, словно в трансе:
— Все дело в том, что этой женщине непременно нужно было найти какой-то выход, потому что муж потихоньку признался — это он пригласил гостей и напрочь позабыл о них, не предупредил жену. А в доме — шаром покати. Правда, вина было достаточно. И ещё солёные палочки.
Пани Богуслава не выдержала:
— И что же она сделала?
— Позвонила своей подруге. Та недавно вернулась из Пакистана, её муж был каким-то там нашим представителем. И подруга продиктовала рецепт утки по-пакистански. С рисом, рис в доме был, к счастью.
Нашлась и луковица, и остатки кефира, и даже банка томатной пасты. Приправы всякие-разные, как в каждом нормальном доме. И в результате одной уткой накормила двенадцать человек.
— А утка была большая? — задала профессиональный вопрос Богуся.
— Два с половиной килограмма.
— И она после этого развелась с мужем?
— Да нет, он был в общем очень милый человек, только ужасно рассеянный.
— И ничего на сладкое не подала гостям?
— Как же, очень даже подала. Для семьи было закуплено мороженое, три порции, так хозяйка сделала кисель — к счастью, крахмал был, — и с киселём мороженого всем хватило. Гости очень хвалили.
— Как-то слишком уж ей повезло, — недоверчиво заметила пани Богуслава, — и рис оказался, вон и крахмал тоже. А ведь в те времена с крахмалом были сложности.
Эльжбета не возражала:
— Повезло! Она бы сделала желе, да желатина в доме не нашлось. С желатином в те времена было ещё хуже.
— А женщина эта — знакомая Эльжуни?
— Давняя приятельница моей матери.
— Так пусть Эльжуня раздобудет для меня рецепт пакистанской утки.
— С удовольствием, только через некоторое время. Сейчас, летом, они с мужем где-то в деревне. Но я непременно позвоню и узнаю, когда вернутся в Варшаву.
Пакистанская утка немного разрядила обстановку и оторвала хозяйку от тяжких размышлений. Пани Богуслава вернулась к действительности, и Тадеуш решил рискнуть.
— Разыскал я для тебя ту книгу, — сказал он Эльжбете. — Никуда она не подевалась, просто оказалась завалена другими. Так что могу дать почитать.
Пошли, она в моей комнате наверху.
— Что за книга? — не преминула поинтересоваться хозяйка.
И хорошо сделала, что спросила, а то Эльжбета несколько оторопела и не сразу сообразила, как отреагировать на неожиданное предложение.
— «Компьютерные расчёты кривых в установках токов высокого напряжения», — без запинки отчеканил парень.
Название он придумал заранее. Оно должно быть таким заковыристым, чтобы у пани Богуславы не возникло желания даже взять её в руки.
Эльжбета тем временем все поняла и вскочила, собираясь последовать за Тадеушем. Однако хозяйка пресекла и эту попытку:
— Зачем же Тадику таскать за собой Эльжуню? Сам не может принести? Нет уж, нечего ей по дому шастать.
Эльжбета послушно плюхнулась на место, однако успела придумать способ перехитрить мегеру.
— В таком случае, — попросила она Тадика, — сразу и сунь её в мою сумку, а то ведь у меня голова дырявая, ещё забуду. Сумку я в прихожей оставила.
Минут через пятнадцать Карпинским удалось наконец покинуть этот проклятый дом, причём самым естественным образом, напоследок раз десять поблагодарив за обед. В прихожей девушка небрежно прихватила свою сумку, собираясь привычным жестом закинуть её на плечо, и чуть не выронила — такая она была тяжёлая. Слегка перекосившись на одну сторону, Эльжбета с сумкой в руках поспешно распрощалась с хозяйкой и чуть ли не бегом бросилась к двери, словно её кто преследовал. Впрочем, её и впрямь преследовали угрюмый взгляд Хлюпихи и её недоброжелательные мысли.
— Дитя моё, — спросил Карпинский свою дочь уже в машине, — пакистанскую утку ты сама придумала? Что-то я не припоминаю ни одной пакистанской подружки твоей матери, как ни стараюсь.
— Зря стараешься. Все было по-другому. Дело было в Дании, утку готовил настоящий пакистанец, а рецепт есть у Кристины, это её приятельница была в Дании. Папуля, давай хоть на минутку остановимся, так поглядеть хочется! И почему сумка такая тяжёлая, камней, что ли, он мне туда наложил?
В Эльжбетиной сумке на самом верху лежала книжка на английском языке. Толстенная и очень большого формата, плотно прикрывая содержимое сумки. Под книгой виднелись пачки зеленоватых банкнот и поблёскивал сквозь целлофан рулончик золотых монет.
— Господи! — простонала Эльжбета. — Наконец-то, просто глазам не верю!
— Интересно, сколько там? — заинтересовался Карпинский.
— Не станем же мы тут считать! Скорей домой, Кристина уже с ума сходит от нетерпения. И вообще, такой нервный вечер. Что там у вас стряслось?
Кто укрывал краденое у Хлюпихи и что за девушка скандалила? Из-за чего?
» Хенрик Карпинский сразу жутко смутился. Как бы все поумнее объяснить дочери, поделикатнее…
— Видишь ли, дитя моё, такая запутанная история… Девушка, надо думать, и в самом деле кое-что видела этой ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40