Он порывисто рванул-
ся с места, уходя из поля зрения Кериса, и внук Солтериса видел сейчас
только одного Каннера, который бесстрастно стоял возле входа. Послы-
шался шелест шелка и стук - Керис сообразил, что юноша упал на колени.
- И как ты думаешь, что она теперь станет делать? - забормотал
его голос, почему-то дрожа,- она же не станет выгонять тебя палкой из
своей постели. Конечно, она тоже желает иметь ребенка! Это бесспорно,
ведь ей нужен кто-то при дворе, потому что она тут чужая, безродная
провинциалка. Придворные в открытую насмехаются над ней. Конечно, ей
нужен ребенок. Но только не отворачивайся от меня к ней, не забывай
меня. Фарос, я тебя люблю! Я клянусь, что если я почувствую, что ты
меня больше не любишь, то я убью себя!
Керис, чувствуя приступ тошноты, резко отвернулся к окну, за
которым распростерла свои объятия холодная ночь. И послушнику внезапно
захотелось выйти отсюда на свежий воздух, где нет всяких дворцовых
сплетен и грязных извращений, где все просто и спокойно. Отсюда можно
было различить Чертову дорогу. Он был по горло сыт причитаниями и сто-
нами этого испорченного великовозрастного дитяти, шелестом изысканных
кружев. И тут Керис внезапно понял, почему плачет этот Леннарт - он
уловил каким-то своим чутьем, что Фарос уважает свою жену. И подобно
Керису, он осознал, во что же в действительности может вылиться это
уважение.
Керис снова вспомнил, что он видел в мутной воде бассейна: Фа-
роса и Пеллу, которые сидели рядом на большой кровати, и на коленях
Пеллы безмятежно спала ее многострадальная болонка. Причем сидела она
с каменным лицом, но в глазах ее не было совершенно никакого страха,
точно она принимала все так, как и должно быть. А глаза Фароса были
устремлены на нее, и в них не было никакой подозрительности.
- Я никогда не получу ее,- подумал Керис с горечью. И вдруг он
ощутил страстное желание обладать этой девушкой во что бы то ни стало.
Тогда, когда гвардейцы Фароса прочесывали остров, он истолковал уви-
денное в водоеме как предательство Пеллициды, но теперь все понял. Но
зато сейчас Керис почувствовал некоторое облегчение. Ведь предательст-
во он всегда считал одним из самых тяжелых грехов. Конечно, Пелле ни-
когда не суждено быть его женщиной! Она не из его круга. Да и Керис
все равно не сможет привыкнуть к той жизни, что вела она. В отчаянии
Керис подумал, что все это просто очередная насмешка судьбы - Фарос
будет продолжать ненавидеть свою жену, как ненавидит он без сомнения
всех женщин. Неужели любовь всегда так зла? На этот вопрос Керис не
мог ответить при всем желании, поскольку так он в жизни еще никого не
любил.
- Антриг? - тихо позвала Джоанна, чувствуя, как мышцы его гру-
ди напряглись, когда он повернул голову. Они долго лежали в полной ти-
шине. Причем они подобрали очень подходящее место - в саркофаге без-
вестного святого в той самой покинутой часовне. Саркофаг был давно
пуст, но зато сух и держал тепло тел. А возле часовни на небольшом
расстоянии друг от друга горели два небольших костерка. Свет от них
проникал через широкий вход в саму часовню, отбрасывая на стену при-
чудливые красноватые отблики, от которых в помещении было даже уютно.
Виндроуз надел очки и приподнялся на локте, задумчиво глядя в потолок.
- Послушай,- прервала цепь его размышлений Джоанна,- а что бы-
вает, если вдруг какой-то предмет копил-копил волшебную энергию, а по-
том она вдруг резко высвобождается?
- Не знаю даже,- отозвался чародей, и грудь его заходила ходу-
ном под ухом Джоанны,- в этом я подобен Сураклину. Впрочем, Сураклин
не считает, что в мире есть кто-то, подобный ему. Но он в какой-то
степени прав!
- Ты сказал, что у каждого камня в том храме на острове есть
свой голос, и что они даже разговаривают друг с другом. Потому что
энергия, которая за века накопилась в них, сама начинает искать выход.
- Да,- его рука сжала плечи Джоанны под ворохом накидок, полу-
шубков и чего там еще было у них теплого,- волшебство наукой не назо-
вешь, хотя Совет Кудесников с пеной у рта утверждает как раз обратное.
Но это и не искусство, как говорит Сураклин! Это просто сама жизнь!
Волшебство влияет на все на свете, в особенности на то, с чем оно соп-
рикасается чересчур долгий период. Я все вспоминаю этого беднягу уче-
ного, который изображал себя Богом Мертвых в церкви. Он не знал, что
прикасаясь к чему-то, чтобы продлить еще на один день свою жизнь, он
только все сильнее подвергал себя заразе. Сураклин сейчас, наверное,
возится со своими телисами - накануне они хорошо поработали, взяли
столько энергии. В том числе и из нас! Но вот в чем дело - все эти
штучки способны поглощать жизненную энергию, но на энергии волшебной
они останавливаются. Эти телисы вообще невозможно уничтожить. Там есть
такие старые, что уже невозможно установить, сколько тысяч лет назад
они сделаны! Там были два или три, у Сураклина, которые даже напугали
меня. Мне совсем не нравится думать, что сейчас эти шары покоятся в
Костяном колодце под Цитаделью среди разложения. Разложение и труха -
это полудемоны, которых мы сначала вызвали к жизни, а потом поместили
в этот колодец. Мы тогда не могли уже уничтожить такого демона, и по-
тому они так и остались там!
Но теперь же эти телисы перерабатывают не только жизненную, но
и волшебную энергию! И работают они двадцать четыре часа в день. Я не
знаю, сколько времени это будет продолжаться - год, два, десять или
больше. До тех пор, покуда это не надоест Сураклину, чей ум станет
умом компьютера! Как только там накопится чрезмерное количество энер-
гии, может произойти что-то невероятное. Впрочем, и Сураклин тоже не
знает, что может случиться. Но все равно - это очень опасно, потому
что Сураклин считает, что сейчас главное - это завершить все работы с
компьютером.
Путешественники в общей сложности три дня провели в заброшен-
ной часовне на берегу реки Глитден, ожидая, когда начнется новый пери-
од мрачной меланхолии. Погода была холодной. Вода на реке по ночам за-
мерзала, но к полудню лед таял. Время тянулось жутко медленно, и они
решительно не знали, чем занять себя.
Антриг все время проводил в древнем храме на острове, изучая
накопленную камнями за столетия информацию. Когда Керис предложил пе-
ребраться в какое-нибудь другое убежище - ведь здесь было близко от
города и до поместья чересчур настороженного регента - то Виндроуз на-
отрез отказался. Керис, который поначалу занялся было охотой на дичь,
нашел это занятие утомительным и в конце концов тоже стал ходить на
остров вместе с Антригом. Антриг рассказывал Керису много интересного,
и тот жадно впитывал в себя информацию. Вспомнив, что внук Солтериса
проявлял живейший интерес к предсказанию будущего, чародей принялся
обучать его и этому. По вечерам же, когда они разводили костер поярче
и сидели возле огня, Антриг продолжал рассказывать. Он много знал, он
недаром провел детство в доме Сураклина. На следующее утро после при-
езда в поместье Фарос покинул его, и Антриг следил за находившимся там
Леннартом. Но юноша оказался вполне безобидным созданием - он редко
покидал свою новую резиденцию и вообще вел себя так, будто его не су-
ществовало в природе.
Керис, который уже успел кое-что узнать от Антрига о волшебс-
тве, старался воплотить свои знания в практику, хотя все его существо
противилось этому. Антриг явно понимал это, но не показывал вида. Ке-
рис знал, почему ему так хочется быть ясновидящим - перед его глазами
всегда стояла Пелла. И каждый вечер ему хотелось знать, где сегодня
заночует Фарос, не доберется ли он до девушки.
Каменное кольцо, возведенное в незапамятное время неизвестно
кем, стояло на пересечении энергетических линий. Пока все было спокой-
но, сколько Антриг не вслушивался. Джоанна, изнывая от скуки, уже в
двадцатый раз вытряхивала из ридикюля и своих бездонных карманов все
свое имущество и укладывала все в новом порядке, который казался ей
более рациональным. Попутно она проверяла наличие "жучка" - той самой
программы, которая должна была стереть все труды Сураклина. Керис же
все пытался заставить себя заняться отработкой и повторением воинских
упражнений, а не ясновидением, от которого, он знал точно, в их нынеш-
нем деле все равно толку не было и быть не могло.
Однажды ночью, неожиданно проснувшись, Керис не вытерпел. Ти-
хо, чтобы не разбудить спящих товарищей, он оделся и выскользнул из
часовни. Перейдя реку, он прошел в древний храм и склонился над завет-
ным колодцем. Но, к большому разочарованию послушника, он ничего там
не увидел, кроме отражения равнодушно взиравших на него сверху звезд.
И внезапно Керис почувствовал какую-то тревогу. Наверное, ему не сле-
довало приходить сюда одному. Взглянув на безмолвные камни, он непро-
извольно подумал, что если они сейчас сдвинутся к центру, то раздавят
его в лепешку.
Наутро Керис почувствовал себя невероятно опустошенным и раз-
битым. Когда он подумал, что Фарос все ближе и ближе к резиденции Пел-
лы, он почувствовал себя еще хуже. Чтобы как-то сбросить хандру, внук
архимага принялся ходить по лесу, заодно взяв на себя функции дозорно-
го.
Во время одного из таких обходов, он распознал приближение во-
оруженных людей.
Был вечер, причем температура опустилась ниже, чем обычно,
благодаря чему любой звук далеко разносился по лесу. Едва заслышав
стук копыт по скованной морозом земле, Керис кошкой метнулся в заранее
выбранное укрытие - яму от вывороченного с корнем дерева. Некоторое
время он прислушивался, прикладывая ухо к земле. Судя по звукам, сюда
приближался отряд никак не меньше пятидесяти всадников, да еще с по-
возками. Если это было так, то случилось что-то непоправимое и страш-
ное.
Странно, что Антриг не смог предугадать их приближения. Вчера
он заметил, как в расположенную у кромки леса деревню бредет одинокий
нищий, потом пронеслось несколько повозок. Судя по пьяным выкрикам, в
деревне была свадьба и народ гудел вовсю. Но как же можно было пропус-
тить такое приближение? Что все это могло значить?
Донельзя удивленный Керис прервал свои размышления. Тут пока-
залась и процессия - всадники в черно-белых нарядах какого-то незнако-
мого покроя, за ними двигалась уже тяжеловооруженная кавалерия в наб-
рошенных поверх доспехов изумрудно-зеленых плащах. От опытного взгляда
Кериса не укрылось, что воины все молодые, но довольно тренированные.
Конечно же, полные рвения и боевого задора. Всадники образовывали ка-
ре, внутри которого двигалась запряженная четверкой лошадей карета, за
которой ехало еще несколько маленьких повозок, тяжело груженых бага-
жом.
Нет, пронеслось в голове Кериса, Антриг не мог не предвидеть
этого. Но если знал, то что заставило его солгать?
Керис пораскинул мозгами: единственное место, куда может нап-
равляться столь представительная процессия - это только Ворота, Черто-
вы Ворота. Бросившись напрямик через лес, Керис добрался до поместья
раньше кареты и ее охраны. Теперь в саду не было гвардейцев Фароса, и
потому проскользнуть в дом не составляло никакого труда. Керис устро-
ился в мраморном гроте, откуда при помощи подзорной трубы можно было
видеть все малейшие детали. Это место было удобным еще и потому, что
отсюда можно было добежать до леса, причем быстрее самих телохраните-
лей, если уж они вдруг бросятся в погоню.
Удобно устроившись, Керис принялся наблюдать за происходящим.
Первое, что он увидел - это был Леннарт, стоявший на ступеньках дома.
Он был одет в огненно-красный камзол. Он выглядел осунувшимся и измож-
денным, словно тоже провел эти двое суток в лесу. Даже издали Керис
отлично различал целые слои косметики, наложенные на его лицо. Наконец
карета остановилась у парадного входа. Только тут внук архимага пора-
зился роскоши отделки экипажа - карета вся блистала позолотой. Вдруг
Леннарт радостно всплеснул руками. С радостным криком он бросился вниз
по ступенькам, а вышколенные слуги уже предупредительно открыли дверцу
кареты.
Как только дверца кареты раскрылась, и из нее вышел человек,
ради которого и затевался весь этот шум, Керис понял, почему на сей
раз Антриг предпочел умолчать. Внук архимага отлично знал, что волшеб-
никам трудно следить за передвижениями других волшебников. Даже зак-
лятья, которыми окружали себя чародеи с целью предосторожности, могли
быть уничтожены теми, чьи волшебные силы были мощнее. Антриг просто не
знал, кто сюда пожалует! И хотя Магистра Магуса повсюду считали шарла-
таном, тот, судя по почету, с которым его встречали, все-таки имел
кое-какую реальную силу.
Возможно, подумал Керис, свою силу Магус употребил как раз на
то, чтобы кто-то влиятельный вырвал его из лап Инквизиции.
Из второй дверцы вышел не кто иной, как принц Сердик, и Ма-
гистр тут же низко поклонился ему. Сердик показался Керису намного
располневшим по сравнению с тем, каким Керис его видел в прошлый раз.
Теперь принц щеголял кружевными перчатками хитроумного плетения и кам-
золом дымчато-синего бархата, украшенным бриллиантами. Керис поджал
губы - наряд этот, должно быть, стоит больше, чем вся карета, да еще и
с лошадьми и слугами в придачу. Леннарт снова почтительно поклонился.
Да, в тактичности ему нельзя было отказать - хотя регент решил посе-
лить здесь своего протеже, юноша не стал накалять обстановку и дал по-
нять, что считает себя гостем Сердика.
А третий... Керис не сразу понял, кто был третьим гостем. В
его лице было что-то знакомое. Еще далеко не старый, лет тридцати пя-
ти, но лицо уже кое-где избороздили морщины. Одет он был очень прос-
то - кафтан какого-нибудь придворного звездочета средней руки зелено-
вато-персиковой расцветки безо всяких украшений. Но встречали его явно
не по одежке - как только этот человек подошел к ступенькам, Сердик
поклонился ему, а Леннарт, тот вообще упал на колени и поцеловал руку
гостю. Кого же это так помпезно привечают здесь? Память Кериса услуж-
ливо подбросила ему одну знакомую деталь - волосы гостя. Он был очень
коротко подстрижен, даже короче, чем требовали наставники от своих пи-
томцев в школе послушников. Где же он видел эти волосы? И тут Керис
начал припоминать - этого человека он видел...
Приехавший принялся жестикулировать, картинно указывая на дом.
И тут Керис вспомнил! Вспомнил и содрогнулся.
Это лицо он тогда видел в скупом свете луны и освещении дома.
Он видел его в окно, когда тот вымаливал прощение у Джоанны, голоса
его не было слышно из-за гремевшей странной музыки и пьяных выкриков
расходившихся гостей. Они тогда вовсю веселились возле пруда. Это было
там, в другом мире. Это было лицо бедняги Гэри Фэйрчайлда, но вот жес-
тикулировал он точно так, как его дед, как Солтерис Соларис...
И тут Керис понял, что видит Сураклина...
Глава 15
Но ведь это же несправедливо! - Леннарт резко повернулся, и
мелкий снежок, нападавший на плечи его богато расшитой накидки, посы-
пался вниз. Ни слова не говоря, он провел гостей в залу, где в камине
уже жарко полыхал огонь. Все сели к огню в предусмотрительно постав-
ленные слугами глубокие бархатные кресла, и Керис больше не мог слы-
шать, о чем говорит юноша.
Как только Керис увидел, кто пожаловал в Чертовы Ворота, так
сразу понял, что это неспроста. Воспользовавшись всеобщей сумятицей,
он снова попытался проскользнуть в комнату и спрятаться в своем старом
месте - в нише окна, за занавеской. Но осторожность подсказала ему,
что делать этого не следует. Одно дело было - подсматривать за реген-
том, который хоть и подозрителен, но все же не обладает большой прони-
цательностью, как Сураклин. И потому Керис устроился в соседней комна-
те, которая примыкала к залу для гостей. Внук архимага забрался в от-
деленную от остальной комнаты большой бархатной портьерой клетушку и
устроился там в кресле. Он слышал, как приехавшие и Леннарт прошли ми-
мо него. Он надеялся, что сейчас эти люди не поставят возле двери ча-
сового из опасения, что он сможет услышать их разговор. Керис боялся
другого - как бы кто-нибудь из чересчур ретивых слуг не обнаружил его
тут.
Из тех же соображений безопасности они оставили и дверь нас-
тежь открытой - чтобы кто-нибудь не подслушал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
ся с места, уходя из поля зрения Кериса, и внук Солтериса видел сейчас
только одного Каннера, который бесстрастно стоял возле входа. Послы-
шался шелест шелка и стук - Керис сообразил, что юноша упал на колени.
- И как ты думаешь, что она теперь станет делать? - забормотал
его голос, почему-то дрожа,- она же не станет выгонять тебя палкой из
своей постели. Конечно, она тоже желает иметь ребенка! Это бесспорно,
ведь ей нужен кто-то при дворе, потому что она тут чужая, безродная
провинциалка. Придворные в открытую насмехаются над ней. Конечно, ей
нужен ребенок. Но только не отворачивайся от меня к ней, не забывай
меня. Фарос, я тебя люблю! Я клянусь, что если я почувствую, что ты
меня больше не любишь, то я убью себя!
Керис, чувствуя приступ тошноты, резко отвернулся к окну, за
которым распростерла свои объятия холодная ночь. И послушнику внезапно
захотелось выйти отсюда на свежий воздух, где нет всяких дворцовых
сплетен и грязных извращений, где все просто и спокойно. Отсюда можно
было различить Чертову дорогу. Он был по горло сыт причитаниями и сто-
нами этого испорченного великовозрастного дитяти, шелестом изысканных
кружев. И тут Керис внезапно понял, почему плачет этот Леннарт - он
уловил каким-то своим чутьем, что Фарос уважает свою жену. И подобно
Керису, он осознал, во что же в действительности может вылиться это
уважение.
Керис снова вспомнил, что он видел в мутной воде бассейна: Фа-
роса и Пеллу, которые сидели рядом на большой кровати, и на коленях
Пеллы безмятежно спала ее многострадальная болонка. Причем сидела она
с каменным лицом, но в глазах ее не было совершенно никакого страха,
точно она принимала все так, как и должно быть. А глаза Фароса были
устремлены на нее, и в них не было никакой подозрительности.
- Я никогда не получу ее,- подумал Керис с горечью. И вдруг он
ощутил страстное желание обладать этой девушкой во что бы то ни стало.
Тогда, когда гвардейцы Фароса прочесывали остров, он истолковал уви-
денное в водоеме как предательство Пеллициды, но теперь все понял. Но
зато сейчас Керис почувствовал некоторое облегчение. Ведь предательст-
во он всегда считал одним из самых тяжелых грехов. Конечно, Пелле ни-
когда не суждено быть его женщиной! Она не из его круга. Да и Керис
все равно не сможет привыкнуть к той жизни, что вела она. В отчаянии
Керис подумал, что все это просто очередная насмешка судьбы - Фарос
будет продолжать ненавидеть свою жену, как ненавидит он без сомнения
всех женщин. Неужели любовь всегда так зла? На этот вопрос Керис не
мог ответить при всем желании, поскольку так он в жизни еще никого не
любил.
- Антриг? - тихо позвала Джоанна, чувствуя, как мышцы его гру-
ди напряглись, когда он повернул голову. Они долго лежали в полной ти-
шине. Причем они подобрали очень подходящее место - в саркофаге без-
вестного святого в той самой покинутой часовне. Саркофаг был давно
пуст, но зато сух и держал тепло тел. А возле часовни на небольшом
расстоянии друг от друга горели два небольших костерка. Свет от них
проникал через широкий вход в саму часовню, отбрасывая на стену при-
чудливые красноватые отблики, от которых в помещении было даже уютно.
Виндроуз надел очки и приподнялся на локте, задумчиво глядя в потолок.
- Послушай,- прервала цепь его размышлений Джоанна,- а что бы-
вает, если вдруг какой-то предмет копил-копил волшебную энергию, а по-
том она вдруг резко высвобождается?
- Не знаю даже,- отозвался чародей, и грудь его заходила ходу-
ном под ухом Джоанны,- в этом я подобен Сураклину. Впрочем, Сураклин
не считает, что в мире есть кто-то, подобный ему. Но он в какой-то
степени прав!
- Ты сказал, что у каждого камня в том храме на острове есть
свой голос, и что они даже разговаривают друг с другом. Потому что
энергия, которая за века накопилась в них, сама начинает искать выход.
- Да,- его рука сжала плечи Джоанны под ворохом накидок, полу-
шубков и чего там еще было у них теплого,- волшебство наукой не назо-
вешь, хотя Совет Кудесников с пеной у рта утверждает как раз обратное.
Но это и не искусство, как говорит Сураклин! Это просто сама жизнь!
Волшебство влияет на все на свете, в особенности на то, с чем оно соп-
рикасается чересчур долгий период. Я все вспоминаю этого беднягу уче-
ного, который изображал себя Богом Мертвых в церкви. Он не знал, что
прикасаясь к чему-то, чтобы продлить еще на один день свою жизнь, он
только все сильнее подвергал себя заразе. Сураклин сейчас, наверное,
возится со своими телисами - накануне они хорошо поработали, взяли
столько энергии. В том числе и из нас! Но вот в чем дело - все эти
штучки способны поглощать жизненную энергию, но на энергии волшебной
они останавливаются. Эти телисы вообще невозможно уничтожить. Там есть
такие старые, что уже невозможно установить, сколько тысяч лет назад
они сделаны! Там были два или три, у Сураклина, которые даже напугали
меня. Мне совсем не нравится думать, что сейчас эти шары покоятся в
Костяном колодце под Цитаделью среди разложения. Разложение и труха -
это полудемоны, которых мы сначала вызвали к жизни, а потом поместили
в этот колодец. Мы тогда не могли уже уничтожить такого демона, и по-
тому они так и остались там!
Но теперь же эти телисы перерабатывают не только жизненную, но
и волшебную энергию! И работают они двадцать четыре часа в день. Я не
знаю, сколько времени это будет продолжаться - год, два, десять или
больше. До тех пор, покуда это не надоест Сураклину, чей ум станет
умом компьютера! Как только там накопится чрезмерное количество энер-
гии, может произойти что-то невероятное. Впрочем, и Сураклин тоже не
знает, что может случиться. Но все равно - это очень опасно, потому
что Сураклин считает, что сейчас главное - это завершить все работы с
компьютером.
Путешественники в общей сложности три дня провели в заброшен-
ной часовне на берегу реки Глитден, ожидая, когда начнется новый пери-
од мрачной меланхолии. Погода была холодной. Вода на реке по ночам за-
мерзала, но к полудню лед таял. Время тянулось жутко медленно, и они
решительно не знали, чем занять себя.
Антриг все время проводил в древнем храме на острове, изучая
накопленную камнями за столетия информацию. Когда Керис предложил пе-
ребраться в какое-нибудь другое убежище - ведь здесь было близко от
города и до поместья чересчур настороженного регента - то Виндроуз на-
отрез отказался. Керис, который поначалу занялся было охотой на дичь,
нашел это занятие утомительным и в конце концов тоже стал ходить на
остров вместе с Антригом. Антриг рассказывал Керису много интересного,
и тот жадно впитывал в себя информацию. Вспомнив, что внук Солтериса
проявлял живейший интерес к предсказанию будущего, чародей принялся
обучать его и этому. По вечерам же, когда они разводили костер поярче
и сидели возле огня, Антриг продолжал рассказывать. Он много знал, он
недаром провел детство в доме Сураклина. На следующее утро после при-
езда в поместье Фарос покинул его, и Антриг следил за находившимся там
Леннартом. Но юноша оказался вполне безобидным созданием - он редко
покидал свою новую резиденцию и вообще вел себя так, будто его не су-
ществовало в природе.
Керис, который уже успел кое-что узнать от Антрига о волшебс-
тве, старался воплотить свои знания в практику, хотя все его существо
противилось этому. Антриг явно понимал это, но не показывал вида. Ке-
рис знал, почему ему так хочется быть ясновидящим - перед его глазами
всегда стояла Пелла. И каждый вечер ему хотелось знать, где сегодня
заночует Фарос, не доберется ли он до девушки.
Каменное кольцо, возведенное в незапамятное время неизвестно
кем, стояло на пересечении энергетических линий. Пока все было спокой-
но, сколько Антриг не вслушивался. Джоанна, изнывая от скуки, уже в
двадцатый раз вытряхивала из ридикюля и своих бездонных карманов все
свое имущество и укладывала все в новом порядке, который казался ей
более рациональным. Попутно она проверяла наличие "жучка" - той самой
программы, которая должна была стереть все труды Сураклина. Керис же
все пытался заставить себя заняться отработкой и повторением воинских
упражнений, а не ясновидением, от которого, он знал точно, в их нынеш-
нем деле все равно толку не было и быть не могло.
Однажды ночью, неожиданно проснувшись, Керис не вытерпел. Ти-
хо, чтобы не разбудить спящих товарищей, он оделся и выскользнул из
часовни. Перейдя реку, он прошел в древний храм и склонился над завет-
ным колодцем. Но, к большому разочарованию послушника, он ничего там
не увидел, кроме отражения равнодушно взиравших на него сверху звезд.
И внезапно Керис почувствовал какую-то тревогу. Наверное, ему не сле-
довало приходить сюда одному. Взглянув на безмолвные камни, он непро-
извольно подумал, что если они сейчас сдвинутся к центру, то раздавят
его в лепешку.
Наутро Керис почувствовал себя невероятно опустошенным и раз-
битым. Когда он подумал, что Фарос все ближе и ближе к резиденции Пел-
лы, он почувствовал себя еще хуже. Чтобы как-то сбросить хандру, внук
архимага принялся ходить по лесу, заодно взяв на себя функции дозорно-
го.
Во время одного из таких обходов, он распознал приближение во-
оруженных людей.
Был вечер, причем температура опустилась ниже, чем обычно,
благодаря чему любой звук далеко разносился по лесу. Едва заслышав
стук копыт по скованной морозом земле, Керис кошкой метнулся в заранее
выбранное укрытие - яму от вывороченного с корнем дерева. Некоторое
время он прислушивался, прикладывая ухо к земле. Судя по звукам, сюда
приближался отряд никак не меньше пятидесяти всадников, да еще с по-
возками. Если это было так, то случилось что-то непоправимое и страш-
ное.
Странно, что Антриг не смог предугадать их приближения. Вчера
он заметил, как в расположенную у кромки леса деревню бредет одинокий
нищий, потом пронеслось несколько повозок. Судя по пьяным выкрикам, в
деревне была свадьба и народ гудел вовсю. Но как же можно было пропус-
тить такое приближение? Что все это могло значить?
Донельзя удивленный Керис прервал свои размышления. Тут пока-
залась и процессия - всадники в черно-белых нарядах какого-то незнако-
мого покроя, за ними двигалась уже тяжеловооруженная кавалерия в наб-
рошенных поверх доспехов изумрудно-зеленых плащах. От опытного взгляда
Кериса не укрылось, что воины все молодые, но довольно тренированные.
Конечно же, полные рвения и боевого задора. Всадники образовывали ка-
ре, внутри которого двигалась запряженная четверкой лошадей карета, за
которой ехало еще несколько маленьких повозок, тяжело груженых бага-
жом.
Нет, пронеслось в голове Кериса, Антриг не мог не предвидеть
этого. Но если знал, то что заставило его солгать?
Керис пораскинул мозгами: единственное место, куда может нап-
равляться столь представительная процессия - это только Ворота, Черто-
вы Ворота. Бросившись напрямик через лес, Керис добрался до поместья
раньше кареты и ее охраны. Теперь в саду не было гвардейцев Фароса, и
потому проскользнуть в дом не составляло никакого труда. Керис устро-
ился в мраморном гроте, откуда при помощи подзорной трубы можно было
видеть все малейшие детали. Это место было удобным еще и потому, что
отсюда можно было добежать до леса, причем быстрее самих телохраните-
лей, если уж они вдруг бросятся в погоню.
Удобно устроившись, Керис принялся наблюдать за происходящим.
Первое, что он увидел - это был Леннарт, стоявший на ступеньках дома.
Он был одет в огненно-красный камзол. Он выглядел осунувшимся и измож-
денным, словно тоже провел эти двое суток в лесу. Даже издали Керис
отлично различал целые слои косметики, наложенные на его лицо. Наконец
карета остановилась у парадного входа. Только тут внук архимага пора-
зился роскоши отделки экипажа - карета вся блистала позолотой. Вдруг
Леннарт радостно всплеснул руками. С радостным криком он бросился вниз
по ступенькам, а вышколенные слуги уже предупредительно открыли дверцу
кареты.
Как только дверца кареты раскрылась, и из нее вышел человек,
ради которого и затевался весь этот шум, Керис понял, почему на сей
раз Антриг предпочел умолчать. Внук архимага отлично знал, что волшеб-
никам трудно следить за передвижениями других волшебников. Даже зак-
лятья, которыми окружали себя чародеи с целью предосторожности, могли
быть уничтожены теми, чьи волшебные силы были мощнее. Антриг просто не
знал, кто сюда пожалует! И хотя Магистра Магуса повсюду считали шарла-
таном, тот, судя по почету, с которым его встречали, все-таки имел
кое-какую реальную силу.
Возможно, подумал Керис, свою силу Магус употребил как раз на
то, чтобы кто-то влиятельный вырвал его из лап Инквизиции.
Из второй дверцы вышел не кто иной, как принц Сердик, и Ма-
гистр тут же низко поклонился ему. Сердик показался Керису намного
располневшим по сравнению с тем, каким Керис его видел в прошлый раз.
Теперь принц щеголял кружевными перчатками хитроумного плетения и кам-
золом дымчато-синего бархата, украшенным бриллиантами. Керис поджал
губы - наряд этот, должно быть, стоит больше, чем вся карета, да еще и
с лошадьми и слугами в придачу. Леннарт снова почтительно поклонился.
Да, в тактичности ему нельзя было отказать - хотя регент решил посе-
лить здесь своего протеже, юноша не стал накалять обстановку и дал по-
нять, что считает себя гостем Сердика.
А третий... Керис не сразу понял, кто был третьим гостем. В
его лице было что-то знакомое. Еще далеко не старый, лет тридцати пя-
ти, но лицо уже кое-где избороздили морщины. Одет он был очень прос-
то - кафтан какого-нибудь придворного звездочета средней руки зелено-
вато-персиковой расцветки безо всяких украшений. Но встречали его явно
не по одежке - как только этот человек подошел к ступенькам, Сердик
поклонился ему, а Леннарт, тот вообще упал на колени и поцеловал руку
гостю. Кого же это так помпезно привечают здесь? Память Кериса услуж-
ливо подбросила ему одну знакомую деталь - волосы гостя. Он был очень
коротко подстрижен, даже короче, чем требовали наставники от своих пи-
томцев в школе послушников. Где же он видел эти волосы? И тут Керис
начал припоминать - этого человека он видел...
Приехавший принялся жестикулировать, картинно указывая на дом.
И тут Керис вспомнил! Вспомнил и содрогнулся.
Это лицо он тогда видел в скупом свете луны и освещении дома.
Он видел его в окно, когда тот вымаливал прощение у Джоанны, голоса
его не было слышно из-за гремевшей странной музыки и пьяных выкриков
расходившихся гостей. Они тогда вовсю веселились возле пруда. Это было
там, в другом мире. Это было лицо бедняги Гэри Фэйрчайлда, но вот жес-
тикулировал он точно так, как его дед, как Солтерис Соларис...
И тут Керис понял, что видит Сураклина...
Глава 15
Но ведь это же несправедливо! - Леннарт резко повернулся, и
мелкий снежок, нападавший на плечи его богато расшитой накидки, посы-
пался вниз. Ни слова не говоря, он провел гостей в залу, где в камине
уже жарко полыхал огонь. Все сели к огню в предусмотрительно постав-
ленные слугами глубокие бархатные кресла, и Керис больше не мог слы-
шать, о чем говорит юноша.
Как только Керис увидел, кто пожаловал в Чертовы Ворота, так
сразу понял, что это неспроста. Воспользовавшись всеобщей сумятицей,
он снова попытался проскользнуть в комнату и спрятаться в своем старом
месте - в нише окна, за занавеской. Но осторожность подсказала ему,
что делать этого не следует. Одно дело было - подсматривать за реген-
том, который хоть и подозрителен, но все же не обладает большой прони-
цательностью, как Сураклин. И потому Керис устроился в соседней комна-
те, которая примыкала к залу для гостей. Внук архимага забрался в от-
деленную от остальной комнаты большой бархатной портьерой клетушку и
устроился там в кресле. Он слышал, как приехавшие и Леннарт прошли ми-
мо него. Он надеялся, что сейчас эти люди не поставят возле двери ча-
сового из опасения, что он сможет услышать их разговор. Керис боялся
другого - как бы кто-нибудь из чересчур ретивых слуг не обнаружил его
тут.
Из тех же соображений безопасности они оставили и дверь нас-
тежь открытой - чтобы кто-нибудь не подслушал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41