Может быть, вы приняли простых рыбаков за басурман?
Тимиа уверенно возразила:
– Нет, это не были рыбаки. Уж рыбацкие-то суда я знаю. Они здесь часто появляются. Это были турецкие шпионы. Слава богу, что они хоть нас не трогают. У них такое небольшое судно под желтым треугольным парусом. Я даже успела заметить, кто ими командует. Тамаш на мгновение задумался.
– Уж не высокий ли турок в расписной чалме и белом халате?
Тимиа уверенно кивнула.
– Да, именно он. Эти антихристы часто здесь появляются. Если бы я увидела их с Кристианом один раз, то я бы, может, и не стала об этом говорить. Но так уже бывало не единожды.
Тамаш в удивлении принялся расхаживать вокруг поваленного дерева.
– Поверить не могу. Знаете, мы только сегодня видели этот турецкий корабль. Он шел за нами по пятам, и нам едва удалось оторваться от него.
– Они следили за вами?
– Кажется, да. Но, к счастью, они сели на мель. Неужели Кристиан появился здесь для того, чтобы встретиться с ними?
Тимиа пожала плечами.
– Может, и так. Кто его разберет? Но то, что он грязный вор и шпион турок, это точно.
Тамаш в сердцах сплюнул.
– А почему же вы никому об этом не сказали?
Женщина горько усмехнулась.
– А кто же мне поверит? Ведь Кристиан Егерцаль – не какой-нибудь обыкновенный рыбак или рудокоп, он офицер сегедского гарнизона. Он и шагу не делает без своей охраны. Отец его – знатный вельможа, который командует войсками, сидя у себя в замке. Ведь у них в Пеште настоящий замок. Будь он обыкновенным крестьянином или торговцем – его наверняка уже давно повесили. А так...– она развела руками.– Ведь ничего нельзя доказать. К тому же, Кристиан очень хитрый и осторожный. Если он почувствует, что его в чем-то подозревают, то немедленно затаится да еще обвинит меня в сожительстве с сатаной. Ведь стоит сказать только пару слов сегедскому епископу, как я сразу же стану ведьмой. А вы– наверняка– знаете, что в наше время делают с ведьмами. Меня зашьют в мешок и утопят. Что тогда будет с моей бедной, несчастной дочерью?
Она умолкла, теперь уже надолго. Тамаш, ощущая свое полное бессилие, еще пытался что-то сказать, но Тимиа уже не слушала его.
– Может быть, вам нужно помочь с деньгами? – предложил Запольяи.– У меня есть немного.
– А зачем? – с горечью откликнулась женщина.– Чтобы отдать их Кристиану Егерцалю? А он прокутит их вместе со своими дружками в замке сегедского воеводы? Нет уж, пусть лучше эти деньги останутся у вас. Может быть, вы пустите их на какое-нибудь полезное дело. Поможете бедным или бездомным. Мы-то как-нибудь продержимся.
Тамаш еще некоторое время стоял, не зная, что сказать.
– Помоги вам бог,– наконец, выдавил он из себя и медленно спустился вниз по тропинке к реке, где в лодке его уже ожидали матросы и Фьора.
По тому, что капитан вышел из зарослей тростника с совершенно потерянным видом, Фьора поняла, что он узнал какие-то недобрые вести. Хмуро усевшись на корму лодки, Тамаш махнул рукой.
Когда лодка отплыла на довольно приличное расстояние от острова, Фьора увидела, как в зарослях тростника мелькнуло уже знакомое ей девичье лицо, и на берегу появилась Альмира. Она еще долго стояла у воды, провожая взглядом удаляющуюся лодку.
Тогда Фьора еще не знала, что этой девушке суждено сыграть в ее жизни роль гораздо большую, чем это можно было предположить.
Пересев на баржу и погрузив воду, Тамаш приказал одному из матросов:
– Отправляйся на берег, захвати там свободный конец каната и возвращайся сюда. Погонщикам скажешь, что мы отправляемся немедленно.
Рулевой с опасением посмотрел на солнце, клонившееся к горизонту.
– Капитан, но ведь скоро наступит вечер. Нам все равно нужно будет остановиться на ночлег. Не лучше ли подождать до утра?
Тамаш был так расстроен разговором, состоявшимся на острове, что не выдержал и сорвался:
– А я говорю, что отплываем сейчас же! – заорал он.– Нам тут больше нечего делать. Вы что, хотите, чтобы турки успели сняться с мели и догнали нас? Выполняйте приказание. Нечего отлынивать. Мы и так задержались здесь неизвестно насколько. Хозяин спустит с нас три шкуры, если мы не вернемся в Сегед вовремя.
Габор, считавший себя давним другом Тамашем, не говоря ни слова, направился к своему месту рулевого.
– Как прикажете, капитан. Но я вас предупредил. В вечернем сумраке мы можем напороться на корягу, и тогда уж нам никто не поможет.
– Ничего страшного,– хмуро ответил Запольяи.– Ветер утих, вода чистая, дно нам знакомо. Главное – не спать.
Спустя четверть часа, когда краешек солнца уже коснулся вершины дальних холмов, баржа, скрипя рулем, вышла из протоки и, медленно преодолевая течение, стала двигаться вверх по Дунаю.
Фьора лежала в матросской каюте, забывшись тяжелым, беспокойным сном. Ей виделись то злобные янычары с обнаженными ятаганами в руках, которые почему-то босиком мчались за ней по воде, то отвратительные жирные евнухи, тащившие ее за руки и за ноги к ложу султана, то какие-то отвратительные грязные чудовища, карабкавшиеся по стенкам баржи с кривыми ножами в зубах...
Она вскрикивала от страха, просыпалась, оглядывалась по сторонам и, немного успокоившись, снова засыпала.
Тамаш Запольяи, нахмурившись, сидел на капитанском мостике и молча глядел на быстро темнеющую воду. После того, как солнце опустилось за холмы, темнота стала надвигаться со скоростью ветра. И, хотя до наступления ночи было еще далеко, плыть становилось все труднее и труднее.
Тамаш уже было подумывал о том, чтобы и вправду остановиться где-нибудь у тихого берега и бросить якорь. Плыть дальше было очень опасно. Хотя и он, и рулевой хорошо знали Дунай в этой его части, движение вперед было не просто рискованным, но смертельно рискованным..
Однако было уже поздно. Едва он поднялся на мостике, чтобы взмахнуть рукой и протрубить в рог четыре раза, что означало сигнал остановки, сильнейший удар в борт баржи сбил его с ног. Тамаш едва не упал в воду, успев зацепиться руками за мачту.
– Что случилось? – встревоженно закричал он. Рулевой на корме судна отчаянно выругался.
– Мы напоролись на корягу. Капитан, я же предупреждал вас, что плавание в такое время опасно.
– Черт возьми. Неужели у нас пробоина?
– А вы что, не чувствуете?
И, действительно, судно стало резко крениться на бок. Послышался шум заполняющей трюмы воды.
Габор бросил свой пост у руля и кинулся к капитанскому мостику.
– Тамаш, мы тонем! – закричал он.– Эй, матросы, быстро наверх! – скомандовал Запольяи.
– Девушка! – закричал рулевой.– Предупредите ее!
Тамаш бросился в каюту.
– Эй, барышня! – закричал он.– Как вас там, Ханун! Быстрее поднимайтесь!
Фьора спросонья не разобралась, что происходит. Поначалу она решила, что на судно напали турки.
– Тонем, тонем! – орал Тамаш.– Быстро собирайте свои вещи и наверх!
Фьора решила, что судьба все-таки нагнала ее. Как быть, что делать? Если это турки, то она лучше бросится в воду, чем снова отправится на невольничий рынок. Но у нее нет даже кинжала, которым она могла бы пронзить себе грудь.
И тут она, наконец, поняла, что случилось. Баржа стала крениться на бок все сильнее и сильнее.
От неожиданности она растерялась. В мозгу ее роились какие-то ужасные мысли, и, даже не соображая, что делает, она стала лихорадочно шарить руками по полу.
Капитан решил, что она разыскивает свой дорожный баул, и закричал:
– Там, в соседней каюте! Забирайте и поднимайтесь наверх! Я буду ждать вас на палубе!
Он выскочил из каюты. По палубе в панике метались двое матросов, хватая то топор, то багор.
В минуты опасности Тамаш привык действовать быстро и решительно.
– Да что вы мечетесь! – закричал он.– Быстро спускайте на воду лодку. Или вам не дорога собственная жизнь?
Услышав четкие команды капитана, матросы, наконец, пришли в себя и бросились к корме, спотыкаясь и падая на ходу.
– Габор, руби канат! – закричал капитан.– Пока нас тянут вперед, мы будем еще быстрее идти ко дну.
Выхватив у одного из матросов секиру, рулевой перерубил канат – уже во второй раз за сегодняшний день. Баржа, влекомая течением, почти тотчас же остановилась, но вода по-прежнему с шумом заполняла трюмы. Тамаш оглянулся. Дверь каюты была по-прежнему распахнута, но девушка все еще не появлялась. Тогда он кинулся вниз.
Фьора в растерянности сидела в матросской каюте, перебирая вещи, которые хранились в дорожном бауле.
– Ну что же вы возитесь? – воскликнул капитан.– У нас нет времени, смотрите.
Он показал рукой на дощатый пол, который уже заливала вода.
– Да что же вы? – в сердцах воскликнул Тамаш.– По-моему, не нужно особенно разбираться в венгерском, чтобы понять, что мы идем ко дну.
Не вдаваясь в более подробные объяснения, он подхватил Фьору на руки и потащил к выходу из каюты. На ходу она еще успела схватить баул.
Тамаш вынес девушку на руках из каюты на палубу, и вовремя – вся корма баржи уже погрузилась в воду.
К счастью, лодка уже стояла возле носа тонущего корабля, и капитан, по колено в воде, успел добраться до нее.
Габор Мезекер занял свое привычное место на руле, а матросы, отталкиваясь баграми от баржи, стали уводить лодку в сторону.
– Быстрее, быстрее! – закричал Тамаш.– Не то баржа утащит нас на дно вместе с собой. Гребите же!
Матросы побросали багры на дно лодки и, схватив весла, принялись грести, что было сил.
Деревянная посудина стала стремительно удаляться от тонущей баржи.
Однако тяжело груженое судно, корма которого уже полностью скрылась под водой, неожиданно перестало заваливаться на бок и застыло в полупогруженном состоянии. Передняя палуба и нос корабля сиротливо торчали из воды.
Очевидно, в том месте, где находился нос баржи, дно располагалось менее глубоко. Возможно также, что в трюме возле носа образовалась воздушная пробка, которая не давала кораблю затонуть целиком.
Отплыв на несколько десятков метров от баржи, Габор с облегчением вздохнул.
– Ну, слава богу. Кажется, спаслись.
Тамаш мрачно смотрел на полузатонувшее судно.
– Да, жаль, хорошая была пшеница.
– А корабль вам не жалко?
– Да это вовсе не корабль был, а старая развалина. Жигмонду уже давно следовало бы починить его. Какая-то коряга могла пробить борт только у этой развалины. Наверное, там все уже прогнило насквозь. Черт бы побрал этого скупердяя.
Погонщики, собравшиеся на берегу, шумно обсуждали катастрофу.
Тамаш, бросив последний взгляд на погибший корабль, повернулся к Фьоре.
– Вы захватили с собой все вещи? – спросил он. Девушка непонимающе мотнула головой. Тамаш показал на дорожный баул и еще раз спросил:
– Это все ваши вещи?
Фьора не могла понять, чего добивается от нее капитан. Она уже хотела было ответить на итальянском, но после переживаний сегодняшнего дня у нее отняло речь. Она только промычала что-то невнятное и помотала головой.
– Там был еще ларец,– сказал Запольяи.– Вы захватили с собой ларец?
И снова никакого ответа.
– Я про ларец спрашиваю. Такой небольшой, квадратный.
Чтобы было лучше понятно, Тамаш показал руками, о чем он говорит. Фьора, наконец, сообразила, что ее спрашивают о какой-то коробке и развела в ответ руками.
– А, черт возьми,– опять выругался Тамаш.– Ну, что мне с ней делать?
Для того, чтобы убедиться в своей правоте, он без особых церемоний расстегнул замок дорожного баула покойного Трикалиса и порылся в сложенных туда вещах.
Ларца с деньгами не было.
– Да она же не взяла с собой...– вырвалось у капитана.
– Куда плывем, капитан? – спросил рулевой.– Вот здесь, на берегу, кажется, есть место для ночлега.
Тамаш со злостью пнул ногой злополучный баул.
– Да какой берег! – заорал он.– Поворачивай назад!
– Да вы что? – уже не скрывая своего возмущения, воскликнул рулевой.– Ночь на носу. Куда поворачивать?
Тамаш вскочил и заорал, размахивая руками.
– Поворачивай, я сказал! Мы возвращаемся на корабль!
– В этой темноте мы и лодку потопим и сами на корм рыбам пойдем,– возмущался Мезекер.
– Делай, что я говорю,– рявкнул Тамаш.
Габор неохотно повиновался.
Через несколько минут лодка снова оказалась возле полузатопленного носа баржи.
Капитан сбросил с себя шкиперскую куртку и прямо в одежде прыгнул в воду.
– Тамаш, ты куда? – только и успел вскричать Габор.
– Оставайтесь здесь! – на ходу крикнул Запольяи.– Ближе подходить опасно. Я сейчас вернусь.
Фьора со страхом смотрела, как в сером сумраке вечера расходятся волны на том месте, где был вход в каюту затонувшего корабля.
«А он не трус,– подумала она.– Не каждый на его месте стал бы так рисковать жизнью, пусть даже из-за ларца с деньгами».
Фьоре уже понемногу начинал нравиться этот статный моряк с ясным взором и гордым нравом. Судя по тому, как он разговаривал с тем молодым человеком, который явно превосходил его знатностью и богатством, капитан маленького речного суденышка обладал не малым чувством собственного достоинства.
К тому же, именно он спас ее и Али-бея от гнавшихся за ними турок. Да, этот моряк заслуживает того, чтобы к нему относились с уважением.
Тамаш пробыл под водой, наверное, не меньше минуты. Затем он вынырнул, хватая ртом воздух и отплевываясь от воды.
– Ну что? – крикнул Габор.– Нашли, что искали?
– Пока нет,– тяжело дыша, отвечал капитан.– Сейчас еще раз нырну. Баржа сильно наклонилась. Должно быть, ларец съехал куда-то в сторону.
– Поосторожней, капитан,– напутствовал его рулевой.
Тамашу пришлось нырять еще раза три, пока он, наконец, не обнаружил то, что искал. Ларец, смытый водой со столика в капитанской каюте, завалился за деревянный ящик, в котором Тамаш обычно хранил свои вещи. Стоило немалых трудов найти его.
Уже почти стемнело, когда лодка причалила у берега поросшего густым тростником и кустарниками.
– Надо располагаться на ночлег,– сказал Тамаш.– Габор, займись костром.
– Да ты весь дрожишь, капитан. Эй, парни, давайте-ка быстро в лес, ищите все, что сгодится для огня, и выбирайте сучья посуше. Надо спасать капитана. Дрожа от холода, Тамаш переминался с ноги на ногу.
– Чертова ночь,– ругался он,– в двух шагах от себя уже ничего не видно. Как бы они там не заплутали.
Фьора порылась в дорожном бауле и достала оттуда широкий, расшитый звездами и полумесяцами дорожный плащ.
– Возьмите,– сказала она по-итальянски, протягивая накидку дрожавшему от холода капитану.
Тамаш улыбнулся.
– Вот за это благодарю.
Он тут же скинул с себя мокрую рубашку и, даже не заметив узора на плаще, накинул его себе на плечи.
– Вот так-то лучше будет,– приговаривал он, укутываясь в накидку.
Спустя некоторое время на берегу появились матросы и Габор. Они тащили охапки валежника и хвороста.
Отобрав самые сухие сучья, Габор соорудил нечто вроде очага.
– Ну что ж,– сказал он, поднимаясь.– Теперь и костер зажечь можно.
– Вот только чем? – мрачно отозвался капитан.– Где тут теперь в темноте кремень искать?
Сообразив, из-за чего произошла загвоздка, Фьора снова полезла в дорожный баул Али Чарбаджи и вытащила оттуда кремень вместе с кресалом.
– Да это не женщина, а просто золото,– восхищенно воскликнул Габор.– Эх, где мои молодые года!
– Да она же не понимает ни слова по-венгерски,– засмеялся Тамаш.– Как бы ты с ней разговаривал?
– Да я уж как-нибудь и без языка бы обошелся. Знаешь, тут ведь другое важно.
– Габор, да ты, похоже, в женщинах разбираешься не хуже, чем в кораблях,– подначивал его Тамаш.– Тебе не в моряки идти надо было, а в монахи.
– Ага, только в женский монастырь,– весело отозвался Габор, чиркая кресалом по кремню.
Наконец, маленький кусочек трута, на который упала искра, задымился.
– Раздувай же, раздувай,– прикрикнул Тамаш.– Не время сейчас о женщинах думать.
Маленький язычок огня охватил хворост. Послышался треск, пламя начало разгораться все ярче и ярче, и, наконец, костер запылал. Языки огня поднимались высоко вверх, разрезая ночную темноту и освещая ровную водную гладь.
– Костер это, конечно, хорошо,– с сомнением произнес Мезекер, поглядывая на огонь,– да только как здесь ночевать?
– Ничего, досидим как-нибудь до утра,– сказал капитан.
– А потом что?
– Придется подниматься вверх по течению на лодке.
– На это же уйдет не меньше недели. Да и потом, что мы будем есть? Вся наша провизия утонула вместе с баржей,– хмуро произнес Мезекер.
Тамаш весело улыбнулся и показал пальцем на сундук, стоявший неподалеку от костра.
– А это видишь? Наймем какую-нибудь повозку и доберемся до Сегеда за два дня.
– Как бы не так,– мрачно пробурчал Габор.– Здесь самый короткий путь по Дунаю. А если ехать в объезд по дорогам, то дней пять уйдет, а то и вся неделя.
– Хозяин джирмы с ума сойдет в ожидании.
Тамаш махнул рукой.
– А ты о нем не думай. Он ведь о нас не думает.
– Слава богу, хоть какие-то гроши платит. Хоть с голоду не умрешь. Но за свою потонувшую развалюху он с нас три шкуры спустит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50