– И ты решил оставить им в залог себя! Но ты же будешь мертв!– И отлично! С мертвым никаких хлопот. За ним не надо следить, он не будет любопытствовать попусту, достаточно сказать несколько слезных слов над его могилой.– И как мне все это объяснить? Как я понял, тебя должны найти в моем доме?– Скажи, что я приходил просить помощи, но ты мне отказал. А еще лучше, что ты меня переубедил – сказал, что это двойное предательство, в общем, придумай что-нибудь покрасивше, романтики тебе не занимать.– Почему двойное?– Ну тройное, если хочешь. Вобщем, я удалился наверх, написал записку и покончил с собой. Вдруг.– И какой же ты выбрал для этого способ?– Порезал вены. Красиво и эксцентрично.Руджен нахмурился.– Не нравится мне все это.Рон сразу же стал серьезным.– Дружище, ты должен мне помочь! Кроме тебя, мне не на кого положиться, и время уходит. – Он взял Руджена за руку. – Ну, пожалуйста!Тот чуть не плакал, глядя Рону в глаза. Вся натура Руджена восставала против этого противоестественного эксперимента, но его друг – его лучший друг! – умолял о помощи. И Руджен согласился.– Когда же я должен тебя обнаружить?– Сейчас около двух. В час ночи я должен быть на месте, в двадцати милях от Аулэйноса. Но найти ты меня должен пораньше, чтобы к утру успели отменить досмотр частных гражданских судов, если таковой существует. Не думаю, чтоб он был очень тщательным, так как это не совсем законно… но все равно, лучше этого избежать. Пообедаем и начнем. Сразу после моего ухода зови команов. Скажи, что услышал подозрительный шум и обнаружил меня мертвым.– Постой, а как же ты собираешься отсюда выбраться? И как ты намерен добираться туда?– Пешком.– Двадцать миль?– Ах ты, лентяй! Прогулочным шагом можно делать минимум три мили в час. Выйду я отсюда в четыре. Там буду не позже двенадцати. Как видишь, у меня еще час в запасе! Отдохну на корабле. А вот как выбраться – это, пожалуй, единственное, о чем я не подумал. Ты что предложишь?– У меня в подвале есть люк, ведущий в канализацию, – неуверенно предложил Руджен. Рон зажал нос.– А почему бы тебе просто не выйти через калитку соседнего дома, наведя другое лицо? Ведь за тобой не маги следят! Вылезешь в окно, перелезешь ограду за деревьями и – вперед! А я буду сидеть в твоей комнате и старательно отводить от нее взгляд. Кстати, как только там окажется тело, кто-нибудь из нас должен будет там постоянно находиться, иначе они могут поймать взглядом именно его! И если бы я даже захотел, я не мог бы скрывать его долго!– И отлично! Тебе даже не надо отводить взгляд. Как только я выйду из комнаты, снимешь блокировку и в ту же секунду удерешь. Они наткнутся прямо на него! И никакого риска! Я умер, и блокировка снялась сама собой!– Порядок. С этим решили. Да, я еще хотел узнать, какого рода помощь ты у меня просил?– Скажем, перебросить меня в Ротонну через твоих знакомых. Только не напирай на то, что на кораблях мне отказали – это будет подозрительно. Пусть сделают вывод сами. * * * Закончив с обедом, Рон демонстративно направился в свою комнату. Она была на первом этаже. Через пять минут подошел Руджен, таща из мастерской грузы.– Надеюсь, ты весишь не больше двухсот фунтов, Роне? – пыхтя, спросил он.– Нет, я сущее перышко.Рон уже взял бумагу и что-то писал. Руджен с грустью посмотрел на него. Он видел, что друг тоже не в своей тарелке, но пытается его приободрить.– На, прочти. Ну, как?Бумага гласила: "Мое сердце разрывается между Ротонной и моей второй родиной. Пришел срок сделать выбор, но я не смог. Я не могу с этим жить. Простите. Ронис Ворансон."
– Нормально.– Не очень сентиментально?– Нет.Они аккуратно сложили грузы рядом со столом, отодвинув стул. Рон вынул кинжал, попробовал пальцем его лезвие и спокойно встал посередине комнаты. Руджена передернуло.– Надеюсь, душа останется во мне, а то придется его перетаскивать. Шансы – около четырех пятых.Он все еще хорохорился.Руджена начало подташнивать. Он приказал себе успокоиться и, глубоко вздохнув, взял кристалл.Он проделывал первую часть много раз в своей жизни, но сейчас был особенно тщателен.– Погоди, погоди, – чуть наклонившись, шептал Рон.– Все, хватит, сейчас он потухнет!– Ну, давай!Руджен подкачал в кристалл еще энергии и, усилием воли оторвав его от Рона, задал ему новые координаты. Опять вздохнув и зажмурившись, волшебник дал толчок, и восстановление началось. Уже почти не принимая участия в процессе, широко раскрыв глаза и затаив дыхание, он смотрел, как из грузов возникает новый Рон. Старый сделал шаг к столу. Руджен предостерегающе поднял руку. Кристалл потух. Мгновение двойники стояли неподвижно, но через секунду Рон у стола начал валиться на бок. Старый Рон сделал еще шаг вперед, подхватил его и швырнул на стул. Потом, не теряя времени, схватил кисть и с ожесточением резанул кинжалом. Жизнь только что ушла из этого тела, и кровь хлынула ручьем. А Рон все резал и резал.Руджен вскрикнул, шагнул к нему, но тут же остановился. Он побелел, как полотно. Рон мгновенно опомнился, бросил труп и повернулся к Руджену.– Это мое тело, – сказал он с нажимом. – Он, – Рон указал на лежащего, – он поступил бы так же. И был бы прав.Потом Рон смягчился.– Прости, дружище. Я словно разделывался с прошлым. – тихо сказал он. Руджену показалось, что Рон сейчас разрыдается, но тот взял себя в руки. Теперь оставалось сделать немного. Осторожно, чтобы не наступить на кровь, Рон вынул из руки мертвеца чистый кинжал, а ему сунул окровавленный.– Перехватывай блокировку, – скомандовал Рон и собрался лезть через окно, но прежде обернулся и обнял друга.– Пожалуйста, прости меня! Мы встретимся!– Прощай! – через силу улыбнулся тот. – Я знаю, ты не такой уж плохой парень.– Я вылезу и лягу рядом с окном. Поддерживай блокировку так, чтобы чуть-чуть переезжала подоконник. Потом закрой окно, выходи и разом снимай, ладно? – давал Рон последние указания. Руджен озабоченно кивнул.– Не пускай сюда Бельду! Лучше пошли ее за команами!– Я – не полный идиот. Ну, удачи тебе, малыш! * * * Хлопнула дверь. Рон сосчитал до тысячи, ненавязчиво отводя взгляд, только чтобы они сосредоточились на комнате, затем, решив, что этого достаточно, чтобы следящие обнаружили труп, практически снял блокировку и пополз в сторону. Проскользнул через мокрые кусты (утром был дождь), перемахнул через забор и быстро направился к калитке. Еще у Руджена он переоделся в городской костюм, рюкзак запихал в большую и неудобную, но «приличную» сумку, а сейчас начал работать над своей внешностью. Обруч Рон снял, а волосы «прекрасил». Кожа пожелтела, нос стал из курносого прямым, губы и брови стали тоньше, а лицо осунулось.«Не могут же за мной и вправду следить маги. Даже ученики вряд ли на это пойдут. Хотя, кто знает Талебранта. Будем надеяться, что за двадцать ярдов они не заметят подвоха.» Однако, Рон поспешил выйти из престижного квартала и смешаться с толпой ремесленников. Илюзии всегда наводились неточно, с некоторыми допусками, но каждый человек видел строго определенную картинку. Вряд ли прохожие будут обсуждать его внешность, чтобы найти расхождения.Рон внимательно наблюдал за окружающими, боясь напороться на мага. Кроме иллюзии другой внешности он еще поддерживал «отталкивание взгляда» (ровно настолько, чтобы наблюдатель не колебался между ним и трупом). Встречному волшебнику и это могло показаться подозрительным. Тем не менее, Рон твердо контролировал себя: не оглядывался, не прятал руки в карманы и не втягивал голову в плечи.Выйдя за стену, юноша постепенно начал убирать части иллюзии. Раз! – пополнели губы. Два! – лицо приняло прежние очертания. Три! – исчез прекрасный нос. У его куртки были длинные рукава, так что изменение тона кожи прошло почти незаметно. Брови Рон возвращать не решился, так как вместе с размером контролировал их цвет.Наконец, отойдя на пол-мили от перекрестка, с которого начинались предместья Аулэйноса, Рон зашел за кусты, принял прежний облик и переоделся.Было уже пол-шестого. Юноша шел по тропинке, параллельной дороге. Удобные обувь и рюкзак, теплая, но не жаркая погода, тень в веселом лесу и отличное настроение человека, твердо принявшего все решения, обеспечили Рону приятную дорогу. До половины восьмого он успел отмахать семь миль. После получасового отдыха, во время которого Рон успел перекусить, путник отправился дальше. Вечер был его любимым временем суток, и идти в это время было особенно приятно. К одиннадцати часам за спиной осталось восемнадцать миль. Тропинка уже отстояла от реки не больше, чем на двести ярдов, но берег был крутым. По расчетам Рона, до излучины, где должен был ждать его корабль, оставалось не больше двух с половиной миль.Стало холодно, и Рон решил напоследок погреться и перекусить у костра. Когда стрелка его часов приблизилась к двенадцати, Рон пошел дальше, постепенно спускаясь к реке. У юного ротена не было привычки опаздывать, но и раньше приходить он не любил – сейчас это было излишне, да и опасно.Без десяти час Рон подошел к излучине, двигаясь у самой воды, и опустился на землю. Было темно, хоть глаз выколи, и если бы не светильник, Рон, пожалуй, сломал бы себе шею. Факел зажигать было рискованно, но светильник можно закрыть рукой, направив свет себе под ноги. Сейчас Рон погасил и его.Притаившись и размеренно дыша, юноша терпеливо ждал. Послышался плеск весел. Рон различил слабый свет на носу лодки, а, приглядевшись, заметил и темный бесформенный силуэт корабля на середине реки.Когда лодка подплыла поближе, с нее донесся голос:– Ожидает ли здесь кто-нибудь?Рон поднялся и сделал шаг вперед.– Ченио из цеха торговцев. Как зовут приславшего вас?– Пек, капитан «Лиса».Пек намекнул команде, что их пассажиром будет маг, и его поездку надо держать в строгой тайне, кто бы ни спрашивал. Эдоры (по крайней мере, коренные островитяне) до смерти боялись всякой магии, и одно упоминание о ней легко могло заставить их держать язык за зубами. Но следовало соблюсти формальности, и Рон представился торговцем.Рон шагнул в воду и забрался в лодку, которую удерживал веслом один из гребцов. Второй гребец подал юноше руку. Затем он взмахнул несколько раз фонариком, и люди на корабле потянули лодку назад. Эйну был очень быстр, и двоим гребцам побороть течение было тяжеловато.Очутившись на корабле, Рон обнял Пека и сразу же направился в свою каюту, где завалился спать, молясь, чтобы в Аулэйносе не было проверки. Но сон его продолжался недолго. В устье во время прилива качало не хуже, чем в море, и первой мыслью Рона, когда он пробудился, было: «Звезды, какой же я идиот! Ну зачем я ел на ночь?!» * * * – Ну вот, Кестер, Вы добились своего! – Лаций в ярости бросил плащ на кресло и сел за стол.– Вы санкционировали эту операцию. Ронис был потенциально нелоялен. – холодно отчеканил Талебрант.– Его Величество будет очень недоволен, – угрюмо заметил Мэйдон Фингар, наливая себе вина.– Ему можно и не сообщать, – вскинулся Кестер, – подумаешь, птица – обычный подмастерье!Фингар стукнул ладонью по столу.– И не подумаю. Ронис Ворансон не был обыкновенным. Во-первых он лично знал Эмрио. Во-вторых, это был единственный свободный ротен во всей Мэгиене, да еще волшебник.– Еще три месяца, и он бы стал магом – в двадцать три года! Бедный мальчик! Он подавал такие надежды! Его работы включены в программу третьего курса! Как вы могли поступить так со своим учеником? – проговорил Плант, уставившись в одну точку.– Вы его не знали! – злобно возразил Кестер.– Не хуже, чем Вы, если Вы посмели предлагать мне такую операцию! – парировал Плант. – Инициатива исходила от Вас!Бог с ней, с этой лояльностью. Зачем надо было подвергать психику мальчика такому испытанию? Чем он мог нам помешать? После захвата он смирился бы, и в Тивендале было бы одним полезным гражданином больше! Даже нелояльный он куда нужней третьему полукружью, чем некоторые Ваши пропойцы!– Почему же все эти мысли не пришли Вам в голову раньше?– Прекратите! Прекратите, вы оба! Вас противно слушать! Эта ваша лицемерная скорбь и попытки переложить ответственность друг на друга! Вы могли меня хотя бы поставить в известность, ведь я пока еще глава этого города! Нет, как бы кто не стянул вашу славу, не приуменьшил ваши заслуги! Убирайтесь и ждите решения короля!Лорды молча удалились, обменявшись злобными взглядами. Спустившись вниз и выйдя на улицу, где уже стемнело и шел дождь, Талебрант сказал ожидавшему его слуге:– Съезди, передай Томи, что может снимать посты в порту. Подозреваемый не придет. Глава 2Апрель 968 г. п.и. – «Лис»; 30 апреля – Кариндос, независимые острова; 3 мая – Большой Порт. Побережье. Несмотря на меховую безрукавку, ветер продувал Рона насквозь, а этим эдорам – хоть бы что! Двое свободных от вахты моряков рубились на мечах. Такие драки часто устраивали на палубе – бились об заклад, решали споры, да и просто, потехи ради. Они поощрялись – даже на торговом судне воины всегда должны быть в форме.Рон был бы рад просто посидеть и поглазеть на драку, но сейчас, как раз, переменился ветер, и волшебник должен был это исправить. В данный момент Рон сосредоточился на давлении в радиусе сорока миль. Он всегда был не в ладах с метеорологией, и сейчас очень утомился.Корректировать погоду в последнее время приходилось все чаще – к сожалению, она не благоприятствовала плаванию.Рон утешал себя тем, что до независимых островов осталось плыть не больше двух дней, а там в любом случае трудно изменить время пути до ближайшего к материку острова – Кариндоса. Оно неизменно составляло около трех дней. Пока «Лис» выбился из графика всего на день. В идеале самый быстроходный корабль, без груза, мог пройти расстояние от Аулэйноса до независимых островов всего за четыре ладони. Рон отвел на первый участок пути двадцать два дня, и из них уже прошел двадцать один. «Будем надеятся, что мне повезет, и на путь до Большого Порта я потрачу не больше ладони.»Эдоры в Большой Порт сейчас не заходили, и Рон мог рассчитывать только на проезд до Кариндоса. От Большого Порта до ближайшего приграничного форта Ротонны можно было добраться за семь дней, если скакать по двенадцать часов в сутки. Но по пути негде было купить хорошую лошадь, и юноша не собирался загонять коня. Значит – две ладони.На все-про все у Рона было 48 дней и, получается, что 41 из них он потратит на дорогу. Остается семь. Ну да ладно, если ему поверят, хватит и трех. * * * Как и ожидал Рон, к Кариндосу подплывали через 26 дней после отплытия из Аулэйноса. Рон заперся в каюте. У него было полно работы. Он попросил Пека разменять деньги Мэгиены на местную валюту – цекили. Она имела хождение в полисах и на островах. Теперь у него было много образцов.В Кэрол Тивендале за изготовление фальшивых денег магов очень жестоко карали, но на такие мелочи Рон уже не обращал внимания. В дело пошел кувшин для умывания и несколько кружек – и вот, на столе перед Роном лежит горстка золотых совершенно одинаковых монет. Юноша сгреб их в мешок и положил в рюкзак. Пять штук он сунул в карман. Западный материк был беден золотом, в полисах оно очень ценилось, и твен пока были не намерены его обесценивать. За один золотой Рон мог купить лошадь.Попрощавшись с Пеком, Рон стремительно сошел на берег и почти сразу же нашел купца, который намеревался вечером отплыть в Большой Порт. «Неслыханная удача! Мог бы прождать два дня» – подумал Рон, поднимаясь на борт.Через три дня, слегка подсобив кораблю попутным ветром, он был в Большом Порту, имея в запасе 19 дней.Город бурлил. Ни на Рона, ни на его одежду никто не обращал внимания. Рон, не задерживаясь, чтобы перекусить, сразу направился на огромный базар, процветавший в Большом Порту круглый год круглые сутки.– Коня, – бросил он первому же торговцу лошадьми, и выбрал себе статного вороного жеребца, за которого, не торгуясь заплатил полтора цекиля. Еще на один золотой он приобрел сбрую и припасы и уже в полдень выезжал из ворот города.Конь оказался отличным – быстрым и выносливым, но через четыре дня Рон все же приобрел другого – гнедого. Два дня он гнал во весь опор, ведя нового жеребца в поводу, а потом, отдав Воронка первому встречному крестьянину, онемевшему от удивления, пересел на гнедого. Оставалось три дня пути, и Рон не жалел новую лошадь, вознося хвалу предкам, что ему удалось ее купить.Один раз его попыталась остановить шайка оборванцев, но Рон вихрем пронесся мимо, ослепив разбойников воображаемой вспышкой. Поистине, только маг мог сделать все, что ему удалось сделать до сих пор! Но впереди было не меньше. Глава 312-17 мая 968 г. п.и. Форты Трак и Друскен, Ротонна Наступил девятый день пути. Накануне Рон впервые увидел ротоуки и чуть не заплакал от радости. Сейчас он скакал не торопясь, ловя каждый звук.– Старо! – прозвучал окрик на сиалоне. Рон тут же осадил коня и медленно развел руки в стороны. К нему подъехали двое – стражи границы в зеленой, темной форме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Нормально.– Не очень сентиментально?– Нет.Они аккуратно сложили грузы рядом со столом, отодвинув стул. Рон вынул кинжал, попробовал пальцем его лезвие и спокойно встал посередине комнаты. Руджена передернуло.– Надеюсь, душа останется во мне, а то придется его перетаскивать. Шансы – около четырех пятых.Он все еще хорохорился.Руджена начало подташнивать. Он приказал себе успокоиться и, глубоко вздохнув, взял кристалл.Он проделывал первую часть много раз в своей жизни, но сейчас был особенно тщателен.– Погоди, погоди, – чуть наклонившись, шептал Рон.– Все, хватит, сейчас он потухнет!– Ну, давай!Руджен подкачал в кристалл еще энергии и, усилием воли оторвав его от Рона, задал ему новые координаты. Опять вздохнув и зажмурившись, волшебник дал толчок, и восстановление началось. Уже почти не принимая участия в процессе, широко раскрыв глаза и затаив дыхание, он смотрел, как из грузов возникает новый Рон. Старый сделал шаг к столу. Руджен предостерегающе поднял руку. Кристалл потух. Мгновение двойники стояли неподвижно, но через секунду Рон у стола начал валиться на бок. Старый Рон сделал еще шаг вперед, подхватил его и швырнул на стул. Потом, не теряя времени, схватил кисть и с ожесточением резанул кинжалом. Жизнь только что ушла из этого тела, и кровь хлынула ручьем. А Рон все резал и резал.Руджен вскрикнул, шагнул к нему, но тут же остановился. Он побелел, как полотно. Рон мгновенно опомнился, бросил труп и повернулся к Руджену.– Это мое тело, – сказал он с нажимом. – Он, – Рон указал на лежащего, – он поступил бы так же. И был бы прав.Потом Рон смягчился.– Прости, дружище. Я словно разделывался с прошлым. – тихо сказал он. Руджену показалось, что Рон сейчас разрыдается, но тот взял себя в руки. Теперь оставалось сделать немного. Осторожно, чтобы не наступить на кровь, Рон вынул из руки мертвеца чистый кинжал, а ему сунул окровавленный.– Перехватывай блокировку, – скомандовал Рон и собрался лезть через окно, но прежде обернулся и обнял друга.– Пожалуйста, прости меня! Мы встретимся!– Прощай! – через силу улыбнулся тот. – Я знаю, ты не такой уж плохой парень.– Я вылезу и лягу рядом с окном. Поддерживай блокировку так, чтобы чуть-чуть переезжала подоконник. Потом закрой окно, выходи и разом снимай, ладно? – давал Рон последние указания. Руджен озабоченно кивнул.– Не пускай сюда Бельду! Лучше пошли ее за команами!– Я – не полный идиот. Ну, удачи тебе, малыш! * * * Хлопнула дверь. Рон сосчитал до тысячи, ненавязчиво отводя взгляд, только чтобы они сосредоточились на комнате, затем, решив, что этого достаточно, чтобы следящие обнаружили труп, практически снял блокировку и пополз в сторону. Проскользнул через мокрые кусты (утром был дождь), перемахнул через забор и быстро направился к калитке. Еще у Руджена он переоделся в городской костюм, рюкзак запихал в большую и неудобную, но «приличную» сумку, а сейчас начал работать над своей внешностью. Обруч Рон снял, а волосы «прекрасил». Кожа пожелтела, нос стал из курносого прямым, губы и брови стали тоньше, а лицо осунулось.«Не могут же за мной и вправду следить маги. Даже ученики вряд ли на это пойдут. Хотя, кто знает Талебранта. Будем надеяться, что за двадцать ярдов они не заметят подвоха.» Однако, Рон поспешил выйти из престижного квартала и смешаться с толпой ремесленников. Илюзии всегда наводились неточно, с некоторыми допусками, но каждый человек видел строго определенную картинку. Вряд ли прохожие будут обсуждать его внешность, чтобы найти расхождения.Рон внимательно наблюдал за окружающими, боясь напороться на мага. Кроме иллюзии другой внешности он еще поддерживал «отталкивание взгляда» (ровно настолько, чтобы наблюдатель не колебался между ним и трупом). Встречному волшебнику и это могло показаться подозрительным. Тем не менее, Рон твердо контролировал себя: не оглядывался, не прятал руки в карманы и не втягивал голову в плечи.Выйдя за стену, юноша постепенно начал убирать части иллюзии. Раз! – пополнели губы. Два! – лицо приняло прежние очертания. Три! – исчез прекрасный нос. У его куртки были длинные рукава, так что изменение тона кожи прошло почти незаметно. Брови Рон возвращать не решился, так как вместе с размером контролировал их цвет.Наконец, отойдя на пол-мили от перекрестка, с которого начинались предместья Аулэйноса, Рон зашел за кусты, принял прежний облик и переоделся.Было уже пол-шестого. Юноша шел по тропинке, параллельной дороге. Удобные обувь и рюкзак, теплая, но не жаркая погода, тень в веселом лесу и отличное настроение человека, твердо принявшего все решения, обеспечили Рону приятную дорогу. До половины восьмого он успел отмахать семь миль. После получасового отдыха, во время которого Рон успел перекусить, путник отправился дальше. Вечер был его любимым временем суток, и идти в это время было особенно приятно. К одиннадцати часам за спиной осталось восемнадцать миль. Тропинка уже отстояла от реки не больше, чем на двести ярдов, но берег был крутым. По расчетам Рона, до излучины, где должен был ждать его корабль, оставалось не больше двух с половиной миль.Стало холодно, и Рон решил напоследок погреться и перекусить у костра. Когда стрелка его часов приблизилась к двенадцати, Рон пошел дальше, постепенно спускаясь к реке. У юного ротена не было привычки опаздывать, но и раньше приходить он не любил – сейчас это было излишне, да и опасно.Без десяти час Рон подошел к излучине, двигаясь у самой воды, и опустился на землю. Было темно, хоть глаз выколи, и если бы не светильник, Рон, пожалуй, сломал бы себе шею. Факел зажигать было рискованно, но светильник можно закрыть рукой, направив свет себе под ноги. Сейчас Рон погасил и его.Притаившись и размеренно дыша, юноша терпеливо ждал. Послышался плеск весел. Рон различил слабый свет на носу лодки, а, приглядевшись, заметил и темный бесформенный силуэт корабля на середине реки.Когда лодка подплыла поближе, с нее донесся голос:– Ожидает ли здесь кто-нибудь?Рон поднялся и сделал шаг вперед.– Ченио из цеха торговцев. Как зовут приславшего вас?– Пек, капитан «Лиса».Пек намекнул команде, что их пассажиром будет маг, и его поездку надо держать в строгой тайне, кто бы ни спрашивал. Эдоры (по крайней мере, коренные островитяне) до смерти боялись всякой магии, и одно упоминание о ней легко могло заставить их держать язык за зубами. Но следовало соблюсти формальности, и Рон представился торговцем.Рон шагнул в воду и забрался в лодку, которую удерживал веслом один из гребцов. Второй гребец подал юноше руку. Затем он взмахнул несколько раз фонариком, и люди на корабле потянули лодку назад. Эйну был очень быстр, и двоим гребцам побороть течение было тяжеловато.Очутившись на корабле, Рон обнял Пека и сразу же направился в свою каюту, где завалился спать, молясь, чтобы в Аулэйносе не было проверки. Но сон его продолжался недолго. В устье во время прилива качало не хуже, чем в море, и первой мыслью Рона, когда он пробудился, было: «Звезды, какой же я идиот! Ну зачем я ел на ночь?!» * * * – Ну вот, Кестер, Вы добились своего! – Лаций в ярости бросил плащ на кресло и сел за стол.– Вы санкционировали эту операцию. Ронис был потенциально нелоялен. – холодно отчеканил Талебрант.– Его Величество будет очень недоволен, – угрюмо заметил Мэйдон Фингар, наливая себе вина.– Ему можно и не сообщать, – вскинулся Кестер, – подумаешь, птица – обычный подмастерье!Фингар стукнул ладонью по столу.– И не подумаю. Ронис Ворансон не был обыкновенным. Во-первых он лично знал Эмрио. Во-вторых, это был единственный свободный ротен во всей Мэгиене, да еще волшебник.– Еще три месяца, и он бы стал магом – в двадцать три года! Бедный мальчик! Он подавал такие надежды! Его работы включены в программу третьего курса! Как вы могли поступить так со своим учеником? – проговорил Плант, уставившись в одну точку.– Вы его не знали! – злобно возразил Кестер.– Не хуже, чем Вы, если Вы посмели предлагать мне такую операцию! – парировал Плант. – Инициатива исходила от Вас!Бог с ней, с этой лояльностью. Зачем надо было подвергать психику мальчика такому испытанию? Чем он мог нам помешать? После захвата он смирился бы, и в Тивендале было бы одним полезным гражданином больше! Даже нелояльный он куда нужней третьему полукружью, чем некоторые Ваши пропойцы!– Почему же все эти мысли не пришли Вам в голову раньше?– Прекратите! Прекратите, вы оба! Вас противно слушать! Эта ваша лицемерная скорбь и попытки переложить ответственность друг на друга! Вы могли меня хотя бы поставить в известность, ведь я пока еще глава этого города! Нет, как бы кто не стянул вашу славу, не приуменьшил ваши заслуги! Убирайтесь и ждите решения короля!Лорды молча удалились, обменявшись злобными взглядами. Спустившись вниз и выйдя на улицу, где уже стемнело и шел дождь, Талебрант сказал ожидавшему его слуге:– Съезди, передай Томи, что может снимать посты в порту. Подозреваемый не придет. Глава 2Апрель 968 г. п.и. – «Лис»; 30 апреля – Кариндос, независимые острова; 3 мая – Большой Порт. Побережье. Несмотря на меховую безрукавку, ветер продувал Рона насквозь, а этим эдорам – хоть бы что! Двое свободных от вахты моряков рубились на мечах. Такие драки часто устраивали на палубе – бились об заклад, решали споры, да и просто, потехи ради. Они поощрялись – даже на торговом судне воины всегда должны быть в форме.Рон был бы рад просто посидеть и поглазеть на драку, но сейчас, как раз, переменился ветер, и волшебник должен был это исправить. В данный момент Рон сосредоточился на давлении в радиусе сорока миль. Он всегда был не в ладах с метеорологией, и сейчас очень утомился.Корректировать погоду в последнее время приходилось все чаще – к сожалению, она не благоприятствовала плаванию.Рон утешал себя тем, что до независимых островов осталось плыть не больше двух дней, а там в любом случае трудно изменить время пути до ближайшего к материку острова – Кариндоса. Оно неизменно составляло около трех дней. Пока «Лис» выбился из графика всего на день. В идеале самый быстроходный корабль, без груза, мог пройти расстояние от Аулэйноса до независимых островов всего за четыре ладони. Рон отвел на первый участок пути двадцать два дня, и из них уже прошел двадцать один. «Будем надеятся, что мне повезет, и на путь до Большого Порта я потрачу не больше ладони.»Эдоры в Большой Порт сейчас не заходили, и Рон мог рассчитывать только на проезд до Кариндоса. От Большого Порта до ближайшего приграничного форта Ротонны можно было добраться за семь дней, если скакать по двенадцать часов в сутки. Но по пути негде было купить хорошую лошадь, и юноша не собирался загонять коня. Значит – две ладони.На все-про все у Рона было 48 дней и, получается, что 41 из них он потратит на дорогу. Остается семь. Ну да ладно, если ему поверят, хватит и трех. * * * Как и ожидал Рон, к Кариндосу подплывали через 26 дней после отплытия из Аулэйноса. Рон заперся в каюте. У него было полно работы. Он попросил Пека разменять деньги Мэгиены на местную валюту – цекили. Она имела хождение в полисах и на островах. Теперь у него было много образцов.В Кэрол Тивендале за изготовление фальшивых денег магов очень жестоко карали, но на такие мелочи Рон уже не обращал внимания. В дело пошел кувшин для умывания и несколько кружек – и вот, на столе перед Роном лежит горстка золотых совершенно одинаковых монет. Юноша сгреб их в мешок и положил в рюкзак. Пять штук он сунул в карман. Западный материк был беден золотом, в полисах оно очень ценилось, и твен пока были не намерены его обесценивать. За один золотой Рон мог купить лошадь.Попрощавшись с Пеком, Рон стремительно сошел на берег и почти сразу же нашел купца, который намеревался вечером отплыть в Большой Порт. «Неслыханная удача! Мог бы прождать два дня» – подумал Рон, поднимаясь на борт.Через три дня, слегка подсобив кораблю попутным ветром, он был в Большом Порту, имея в запасе 19 дней.Город бурлил. Ни на Рона, ни на его одежду никто не обращал внимания. Рон, не задерживаясь, чтобы перекусить, сразу направился на огромный базар, процветавший в Большом Порту круглый год круглые сутки.– Коня, – бросил он первому же торговцу лошадьми, и выбрал себе статного вороного жеребца, за которого, не торгуясь заплатил полтора цекиля. Еще на один золотой он приобрел сбрую и припасы и уже в полдень выезжал из ворот города.Конь оказался отличным – быстрым и выносливым, но через четыре дня Рон все же приобрел другого – гнедого. Два дня он гнал во весь опор, ведя нового жеребца в поводу, а потом, отдав Воронка первому встречному крестьянину, онемевшему от удивления, пересел на гнедого. Оставалось три дня пути, и Рон не жалел новую лошадь, вознося хвалу предкам, что ему удалось ее купить.Один раз его попыталась остановить шайка оборванцев, но Рон вихрем пронесся мимо, ослепив разбойников воображаемой вспышкой. Поистине, только маг мог сделать все, что ему удалось сделать до сих пор! Но впереди было не меньше. Глава 312-17 мая 968 г. п.и. Форты Трак и Друскен, Ротонна Наступил девятый день пути. Накануне Рон впервые увидел ротоуки и чуть не заплакал от радости. Сейчас он скакал не торопясь, ловя каждый звук.– Старо! – прозвучал окрик на сиалоне. Рон тут же осадил коня и медленно развел руки в стороны. К нему подъехали двое – стражи границы в зеленой, темной форме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35