А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Он наклонился и расцеловал "виновницу торжества" в обе щеки. Все получилось красиво и очень впечатляюще. Зал дружно встал, Раздались крики "Поздравляем!" и "Браво!". Причем большинство женщин кричали: "Браво!", выражая восторг пламенной речи оратора. Мадам Верхорученко зарделась, будто девочка, даже прослезилась от избытка нахлынувших чувств. Но, вспомнив, что этого ей никак делать нельзя, испуганно схватила дамскую сумочку, достала из неё носовой платок и промакнула им скопившуюся в глазах влагу. Приложила левую руку к рельефной груди:
- Спасибо вам, друзья! - Затем залпом выпила шампанское и, шандарахнув бокал об пол, провозгласила: - На счастье!
Это она, стало быть, рисовала образ этакой отчаянной и непредсказуемой в своих порывах девчонки. Только не поздно ли, мадам! В вашем возрасте это в лучшем случае смахивает на истерию, в худшем - на шизофрению.
Все засмеялись, загалдели. Видно, что к подобным штучкам мадам здесь давно привыкли. Мы со Светланой многозначительно переглянулись, выпили шампанского и, так как с утра берегли свои желудки для этого торжества, основательно принялись за холодные закуски. А поесть здесь было что. Очень даже было. Многое из того, что видел перед собой, я отродясь не пробовал. А потому спешил восполнить этот пробел.
- Сергей Иванович, а не выпить ли нам с вами водочки в честь знакомства, - неожиданно предложил Владислав Юрьевич. - Шампанское слишком, знаете ли, дамское вино. От него у меня изжога.
Я не возражал. Он наполнил рюмки. Обратился к Светлане:
- А вам, Светлана Анатольевна?
- Нет-нет, у меня ещё есть шампанское.
- За знакомство и его продолжение! - со значением сказал этот любитель высокой словесности.
Выпили. "Миссис Мафиози - 99" грохнула об пол второй бокал, сопровождая свои действия идиотским смехом и традиционным: "На счатье!" Дамочке его, счастья, явно не хватало. Ага.
- Сергей Иванович, Людмила Яковлевна говорила, будто вы работаете в областной прокуратуре. Это так?
Я выразительно покосился на Светлану.
- Догадываюсь откуда Людмила Яковлевна почерпнула эту сверхсекретную информацию. Очень докадываюсь. Но, как говорится, мне ничего не остается, как признаться. Да, я действительно служу в этом департаменте.
- И чем же вы занимаетесь, если не секрет?
- В основном выявляю любителей сладко поесть за чужой счет и приписываю им строгую диету.
Он невольно покосился на расставленные на столе деликатесы и у него сразу же отпала охота доставать меня вопросами. Но зато она появилась у меня.
- А вы где работаете, Владислав Юрьевич?
- Да так, в одном банке, - ответил он уклончиво.
Но подобный ответ меня естественно удовлетворить не мог.
- И в каком же?
- В "Азиатском". Ну конечно же в "Азиатском"! Е-мае! Как же это я так здорово лопухнулся?! Почему же этот банк выпал из моего поля зрения?! Ведь он - детище самого господина Кудрявцева. Плоть от плоти, кровь от крови, можно сказать. Зачинался он, как банк "Центр России". Но слишком откровенные домогательства моей группы заставили изменить его название. Как же я о нем забыл? Скандал! Какой большой скандал! Вот именно. А ещё говорят - опытный следователь, опытный следователь! Врут поди. Опытные следователи подобных ошибок не допускают.
- И в качестве кого вы там, тасазать? Только не говорите, что сидите на вахте. Я все равно этому не поверю.
Владислав Юрьевич высокомерно умехнулся. Да, шутка моя была, мягко говоря, не очень удачной. Согласен.
- Я возглавляю претензионный отдел, - сухо ответил он.
Мои расспросы ему явно не понравились. Ничего не поделаешь, дорогой, терпи. Ведь ни я тебя, а ты меня пригласил. Верно? Кроме того, ты первый начал задавать вопросы. Я тебя за язык не тянул. Так что - извини.
В то, что он возглавляет претензионный отдел, я мало поверил. С таким значительным лицом и какой-то отдел? Не верю! Если даже он числится на этой должности, то занимается отнюдь не претензиями к клиентам банка. Они у него куда как круче. Он вместе с соратниками по мафиозному братству замахнулись на власть в стране, а в конечном итоге - мировой порядок. Они считают, что мы им это позволим - будем сидеть сложа ручки и смотреть на творимые ими безобразия. Наивность этих воинствующих хапуг и казнокрадов умиляет. Они напрочь оторвались от национальной почвы и давно не перечитывали русские народные сказки. Иначе бы знали, что временный успех "кащеев бессмертных", "змеев горынычей" и прочей гнусности, ровным счетом ничего не значит. В конечном итоге они будут биты. И крепко биты, со всеми вытекающими из этого последствиями. И пусть не говорят потом, что мы их не предупреждали. На том стоим и стоять будем. Ага.
Потом были ещё тосты, здравицы в честь "виновницы торжества". Гости много пили и много ели. Стало шумно и весело. После очередной рюмки водки лица присутствующих показались мне до того милыми и симпатичными, что я тут же решил ещё выпить за их здоровье, но был остановлен Светланой. Она тронула меня за руку, потянувшуюся к бутылке, и тихо, но требовательно сказала:
- Сережа!
- А вот этого не надо, мадмуазель! - громко сказал я, заплетающимся языком. - Не люблю! Сергей Иванов всегда, наколько себя помнит, пил, но никогда, заметьте, никогда не пропивал ясность ума и трезвость мысли. Прошу, мадмуазель, хорошенько это запомнить, если до сих пор убеждены, что не можете без меня жить.
- Ну, знаешь! - "возмутилась" Светлана и демонстративно отвернулась.
"Миссис Вторсырье" грохнула об пол очередной бокал и высказалась уже вполне определенно:
- Хочу счастья!
А её вдохновенный поклонник смотрел на меня влюбленными глазами и улыбался. Ему определенно нравился мой стиль поведения.
Как, наверное, уже догадался сообразительный читатель - ваш покорный слуга "гнал картину", давая понять вероятному противнику, что такой же простой, как все, как сто тысяч других в России, типичный представитель многочисленной "диаспоры" профессиональных алкоголиков и выпивох или просто любителей хорошо поддать. Выпитого же мне хватило лишь на то, чтобы повысить жизненный тонус, обрести уверенность в своих силах и почувствовать себя героем без страха и упрека в окружении злобных и многоголовых гидр. Своим "безответственным" поведением я стремился пощупать за вымя мафию эту дойную корову многих политиков и государственных мужей. А Светлана мне классно подыгрывала. Ведь мы были с ней приглашены на эту торжественную "сходку" лишь потому, что она "согласилась" бесплатно обслуживаться в салоне мадам Верхорученко. У них не получилось избавиться от Иванова и команды нетрадиционными методами - предъявив общественности труп замученного в застенках невинного человека, решили испытать на мне и Светлане тражиционный - попробовать купить. И, как видите, мы готовы были "продаться". А что?! Другие вон что и то ничего. А мы что, - рыжие?!
Официанты выставили перед нами на больших блюдах по приличному шмату нежно-розового мяса, источавщего такой восхитительный аромат, что даже у отъявленного гурмана наверняка бы закружилась от возбуждения голова. Я не утерпел, - отрезал кусок и отправил в рот. Он тотчас там растаял, вызвав обильное соковыделение и ощущение неземного блаженства.
Считая, что познания Светланы в кулинарии простираются гораздо дальше моих, спросил ее:
- Что это за штуковина?
Но, увы, её познания ограничивались весьма узким традиционным набором блюд, - от жареной картошки, до квашеной капусты. Она лишь пожала плечами. На выручку ей пришел Владислав Юрьевич.
- Это, - он произнес какое-то совершенно диковинное название, которое тут же выскользнуло из моей памяти. - А готовиться оно следуюшим образом. Берется тушка молочного поросенка, вырезается окорок, вымачивается в красном вине, приправляется специями, заворачивается в фольгу и долго томиться на слабом огне. И получается такая прелесть. - Он восхищенно взглянул на Светлану. И было совершенно неясно - то ли он восхищается вот этим вот куском бедного поросенка, то ли своими познаниями в кулинарии. Но я все же больше склонялся к тому - что моей невестой. И мне вновь захотелось сказать ему что-нибудь значительное и запоминающееся. Но он вновь меня опередил.
- А не выпить ли нам, Сергей Иванович, под это дело? - предложил этот знаток кулинарии. Я не возражал.
Выпили. Закусили. Заиграл ресторанный оркестр. И с первыми звуками музыки раздался капризный голос виновницы торжества:
- Хочу танцевать! Сергей Иванович, пригласите меня. - И прозвучало это не как просьба, а как приказ. И мне ничего не оставалось, как повиноваться.
- С огромной радостью! - ответил я, вставая. Подошел к ней подал руку. Мы вышли в проход и я хотел было взять её за талию, но она запротестовала:
- Нет-нет! Туда! Туда! - И указала в сторону основного зала. Дамочке нужен был простор для вдохновения и ощущение толпы. От выпитого шампанского лицо её раскраснелось и помолодело, глаза блестели странным лихорадочным блеском. Теперь я окончательно понял, что ей надо лечиться долго и серьезно. Иначе она плохо кончит. Ага.
Мы сошли в зал и влились в толпу танцующих. Стоило мне лишь взять её за талию, как она прижалась ко мне сильным и упругим и телом и, откинув голову назад посмотрела мне в глаза долгим многообещающим взглядом, проговорила с предыханием:
- Какой вы сильный!
Если она все это играла, то была несомненно весьма одаренной актрисой. Нет, скорее, она действительно стремилась меня охмурить. При нашем знакомстве я её чем-то очень достал, возбудив тем самым жгучий к себе интерес. И мадам решила отомстить мне весьма своеобразным образом, наивно считая, что перед её чарами не устоит ни один мужик, в том числе и следователь прокуратуры.
- Шутите, Людмила Яковлевна! - ответил я. - Нашли тоже мне Геракла.
- Я не об этом. От вас исходит такая энергетика, что прямо мороз по коже! - Она полуприкрыла веки и, глубоко вздохнув, приникла ко мне, прошептала: - Полюбите меня, Сергей Иванович!
- Как?! Прямо здесь?! - очень я "удивился".
Мои слова её отчего-то очень рассмешили. Смех долго сотрясал её сильное и мускулистое, как у мустанга, тело. Наконец, она устала смеяться и с придыханием сказала:
- Какой вы, Сергей Иванович, право... Насмешник какой. Чего придумали! Здесь!... Для этого необходима интимная обстановка.
- А мне кажется, что для Этого обстановка значания не имеет. Главное было бы желание, а все остальное, тасазать, декорум.
- Э-э! Не скажите, - горячо зашептала мне в ухо "Миссис Соблазнительница". - Значит вы не любили по настоящему.
- Да по всякому я любил, - решительно возразил. - Легче спросить - как и где я ещё не любил. Однажды на Памире, не поверите, это случилось в кабине канатной дороги. Пока поднимались на лыжную базу, я не только успел познакомиться с одной прелестной любительницей катания с гор, но и дважды её полюбить. И все это я делал по настоящему. Ни одна ещё не обвинила меня в халтуре.
- Ах, Сережа, прекрати! - взмолилась мадам, переходя на ты. - А то я умру от смеха.
- Ни самая плохая смерть. Но я бы предпочел умереть в объятиях такой знойной женщины, как ты, золотко. - Я погладил её крутое бедро и слегка ущипнул, чем привел её в неописуемый восторг.
Я уже вывел определенную закономерность из общения с мадам Верхорученко - чем большие пошлости я говорил, тем больше это ей нравилось. И я старался удовлетворить её постоянно растущие запросы.
Кончилась музыка и я хотел вернуться, но мадам мне этого не позволила.
- Потанцуем еще, - сказала она таким тоном, каким командир отдает приказ своим подчиненным занять рубеж и окопаться. И привалясь ко мне рельефной грудью, простонала: - Ах, Сережа, я от тебя балдею!
На небольшую эстраду в углу зала взобралась худая и страшная, как осенняя распутица, девица и, гнусавя, стала что-то бессвязно бормотать о неразделенной любви. Неподалеку я увидел свою возлюбленную в объятиях этого восторженного сукиного сына. Наши оппоненты работали по полной программе.
Не успели ещё смолкнуть последние звуки музыки, как Людмила Яковлевна взяла меня за руку, твердо и решительно сказала:
- Пойдем!
И мы оказались в узком и темном коридоре, где мадам притиснула меня к стене и жадно впилась в губы. Ее жаркий язык без особого труда раздвинул мои зубы, проник вглубь меня и стал там вытворять такое, о чем я раньше лишь догадывался. Да, если бы я не был защищен любовью, то туго бы мне пришлось. Точно. Да не той любовью, которую культивирует эта "Миссис Прелюбодеяние", а настоящей, которая возвышает нас до космических высот, или низвергает в гиену огненную. Именно такая любовь была у меня на вооружении. И чихал я на прелести этой стареющей Венеры. Ни на того, блин, напала. Ага.
Мы ещё какое-то время потискили друг друга и вернулись к столу основательно помятые. Мадам взирала теперь на всех снисходительно и свысока - под её неистовым натиском пала очередная "жертва".
- А что это мы с Владиславом Юрьевичем вас нигде не видели? "ревниво" спросила Светлана. А её прекрасные голубые глаза, устремленные на меня, смеялись и сочувствовали одновременно.
- А мы это... ходили любоваться ночным городом, - ответил я с блудливой ухмылкой, чем ещё больше понравился банковскому служащему.
И здесь я заметил на полу у ножки своего стула браслет из довольно крупных бриллиантов. С моим твердым окладом надо горбатиться долгие годы, донашивая последние шмутки и питаясь исключительно святым духом, чтобы приобрести такую вот штучку. Мои оппоненты оригинальностью не отличаются. В моей многотрудной биографии уже было такое. Однажды, когда я вот также танцевал в ресторане, в карман моего пиджака, висевшего на спинке стула, была положена довольно солидная пачка долларов. Тогда мне с трудом удалось выкрутиться из щекотливой ситуации. Неужели они повторяются и задумали нечто подобное? Нет, вряд ли. Просто проверяют меня, как любил говорить один из моих клиентов, "на вшивость". Что ж, надо не ударить в грязь лицом и оправдать их надежды и чаяния.
Я сел на стул, но сделал это так "неуклюже", что уронил со стола вилку. Поднимая её, я заодно и прихватил браслет. Вилку положил на стол. Браслет естественно - в карман. Я был отчего-то уверен, что этот мой маневр обязательно зафиксирован объективом телекамеры или, на худой конец, фотоаппарата. Мне почему-то так ка-а-ажется.
Но мои действия не прошли не замеченными не только от телеобъектива, но и банковского клерка с лицом министра финансов или фельдмаршала. Он не мог скрыть самодовольной улыбки, наполнил наши рюмки водкой, а бокалы дам шампанским и торжественно проговорил:
- Светлана Анатольевна и Сергей Иванович, я хочу выпить за вас, за вашу новую семью. За то, чтобы вы всегда жили богато и счастливо!
Мы со Светланой не стали против этого возражать.
Вечер уже близился к своему логическому концу, когда Владислав Юрьевич спросил:
- Сергей Иванович, у вас нет желания пойти покурить?
Я чистосердечно признался, что такое желание у меня появилось уже давно. В курительной комнате было многолюдно и накурено.
- Пойдемте на улицу, - предложил Владислав Юрьевич.
Ночь встретила нас чернильной чернотой и прохладой. Небо затянули тучи. Не было видно ни звезд, ни луны. Моя бабушка отчего-то называла такие ночи сиротскими.
Закурили. После довольно продолжительной паузы Владислав Юрьевич спросил:
- Сергей Иванович, а сколько вы получаете за свою работу?
- Не скажу, - ответил решительно.
- Отчего же?
- Будете долго смеяться.
- И все же? - не отставал он.
- Где-то около четырех тысяч.
- Рублей?
- Естественно.
- Да, не жалует вас государство, - посочувствовал он.
- Это точно. Не жалует, - согласился я.
- Но ведь у вас в связи со свадьбой намечаются большие расходы?
- Это точно, - вздохнул я обреченно. - Займу у друзей. Как-нибудь выкручусь.
- В связи с этим у меня к вам есть весьма для вас заманчивое предложение.
Мой оппонент пер прямиком к намеченной цели, как атомный ледокол по ледяным торосам. Он торопливо нанизывал на крючок жирного червя, полагая, что я с удовольствием его слопаю. Святая простота! Нет, дорогой, видит Бог, но кушать эту наживку придется тебе самому. Такова участь всех дилетантов на свете. Ибо не разбираешься ты ни в тактике, ни в стратегии ведения борьбы с такими кондовыми мужиками, как Сергей Иванов. Извини, но, как говорится, каждому свое: одному - попадья, а другому - попова дочка.
- И что же это за предложение? - спросил я после некоторой паузы, связанной с размышлениями на заданную тему.
- Вы могли бы давать нашему банку юридические консультации за определенную, естественно, плату.
- Но вы ведь знаете, что нам запрещено совместительство, - возразил я.
- А я и не говорю о совместительстве. Оформим это трудовым соглашением на оказание консультационных услуг. Это ведь не запрещено законом. Кроме того это для вас будет не обременительно - пару раз в месяц, не больше. Наш банк очень нуждается в таких людях, как вы, с вашим опытом и знаниями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36