Справа от меня
шла серия узких скоб, прибитых к стене, по которым можно было подняться на
самый верх.
Я забрался по ним и стал медленно пробираться вдоль потолочных балок,
часто останавливаясь, чтобы осветить покрытое пылью дерево. На
противоположной стороне, как раз там, где раньше висела большая часть
сетей, я увидел цепочку маленьких клинообразных следов, ведущих от
перекрестья балок. После этого я спустился вниз и тщательно обыскал домик,
но больше ничего интересного мне найти не удалось. Поэтому я выбрался
наружу, выкурил сигарету и направился обратно к машине.
Улыбки. Сегодня Джинни много улыбалась, и мы провели остаток дня,
избегая говорить на скользкие темы. Она ужасно удивилась, когда узнала,
что я получил степень и работу. Не имеет значения. Утро выполнило свое
обещание, день был ярким и прекрасным. Мы бродили по студенческому городку
и по улицам, много смеялись и обнимались. Позднее мы попали на концерт
камерной музыки; причина, толкнувшая нас на этот не самый заурядный
поступок, быстро забылась, и мы не жалели, что пришли. Потом мы
отправились в соседнее кафе, а оттуда в мою квартиру, чтобы я мог показать
Джинни, что там царит самый обычный беспорядок - среди прочих вещей.
Улыбки.
Следующий день был вариацией на ту же тему. Однако погода изменилась,
днем прошел дождь. Оказалось, что сидеть дома очень приятно, особенно если
сможешь представить себе, что в камине, весело потрескивая, горят дрова.
Ну и тому подобные штуки.
Джинни не заметила, что я отобразился, а мне удалось придумать такую
элегантную историю по поводу моего шрама - в ней рассказывалось о
посвящении в тайное общество одного племени, которое я недавно исследовал.
Оставалось только жалеть, что я ее не записал. Увы! И снова улыбки.
В девять вечера зазвонил телефон, и нашей идиллии пришел конец.
Прибор, ведающий предчувствиями, выдал мне предупреждение, но, как и знак,
сообщающий о том, что в данном районе следует опасаться низко летающих
самолетов, мой прибор не предложил ничего конструктивного. Не зная, что
предпринять по этому поводу, я подошел к телефону и со вздохом взял
трубку.
- Да?
- Фред?
- Совершенно верно.
- Это Тед Надлер. У нас возникла проблема.
- В каком смысле?
- Зимейстер и Баклер сбежали.
- Откуда? Как?
- Мы их сразу перевели в тюремный госпиталь. Нам стало известно, что
несколько часов назад они оттуда убежали. Создается впечатление, что никто
не знает, как им это удалось сделать. На месте побега осталось девять
работников госпиталя - медицинский персонал и охрана, все без сознания.
Доктора считают, что был применен нервно-паралитический газ - во всяком
случае, все жертвы хорошо реагируют на атропин. Однако когда начальник
госпиталя позвонил мне, никто из них еще не успел прийти в себя настолько,
чтобы внятно рассказать о том, что произошло.
- Очень плохо. Надеюсь, мы их теперь не скоро увидим.
- Что ты хочешь этим сказать?
- А разве я не ясно выразился? Скорее всего, сейчас они пытаются
выбраться из страны. Им предъявлено обвинение в похищении, попытке
убийства - причин вполне достаточно.
- Рисковать нельзя.
- Что вы хотите этим сказать?
- Существует достаточно высокая вероятность, что эта парочка
направилась к вам. Поэтому будет лучше, если вы отошлете свою подружку
домой и соберете вещи. Я заеду за вами примерно через полчаса.
- Вы не можете этого сделать!
- Прошу меня извинить, но я могу, и это приказ. Вам необходимо
отправиться в путешествие - ваша работа требует этого. Как, впрочем, и
здоровье.
- Ладно. Куда?
- В Нью-Йорк, - ответил Надлер.
Короткие гудки. Вот так и произошло вторжение в мой рай.
Я повернулся к Джинни.
- Ну что? - спросила она.
- У меня есть две новости: хорошая и плохая.
- Скажи хорошую.
- В нашем распоряжении есть еще полчаса.
На самом деле Надлер потратил больше часа, чтобы добраться до меня, и
это дало мне возможность принять отвратительное, хладнокровное решение -
раньше я никогда не принимал подобных и не действовал в соответствии с
ними.
Мерими взял трубку после шестого гудка и сразу узнал мой голос.
- Да, - сказал я. - Послушайте, вы помните предложение, которое
сделали мне во время нашего последнего разговора?
- Да, помню.
- Я бы хотел поймать вас на слове.
- Кто?
- Их двое. Зимейстер и Баклер...
- О, Морти и Джеми! Конечно.
- Вы их знаете?
- Да. Морти раньше часто работал на твоего дядюшку. Когда наш бизнес
процветал и мы были завалены заказами, нам иногда приходилось нанимать
помощников. Зимейстер был маленьким толстым парнишкой, которому не
терпелось поскорее включиться в дело. Мне он никогда особенно не нравился,
но Морти, бесспорно, обладал неисчерпаемой энергией - да и другими
определенными достоинствами. После того как Ал уволил его, он начал свои
собственные операции и в результате состряпал довольно приличный бизнес.
Через пару лет он нанял Джеми, чтобы тот разбирался с конкурентами и
отвечал на жалобы клиентов. Когда-то Джеми был боксером полутяжелого веса
- надо сказать, неплохим - к тому же, у него большой военный опыт. Он
сумел дезертировать из трех различных армий.
- Почему дядюшка Ал уволил Зимейстера?
- Морти не отличался честностью. Кому нужны ненадежные работники?
- Понятно. Ну, они дважды чуть не убили меня а сейчас мне стало
известно, что они снова на свободе.
- Насколько я понимаю, ты не знаешь, где они в данный момент
находятся?
- Да, к сожалению, дело обстоит именно так.
- Хм-м-м. Это осложняет задачу. Ладно, попробуем взяться с другой
стороны. Где ты собираешься быть в ближайшие несколько дней?
- В ближайший час я должен вылететь в Нью-Йорк.
- Превосходно! Остановишься в гостинице?
- Я еще сам не знаю.
- Тогда я приглашаю тебя к себе. Это и в самом деле может
облегчить...
- Вы не понимаете, - перебил я Мерими. - Я завершил обучение в
университете. Получил докторскую степень. Теперь у меня есть работа.
Сегодня вечером мой босс отвезет меня в Нью-Йорк. Я не знаю, куда он
собирается меня поселить. Как только я буду на месте, постараюсь сразу
позвонить вам.
- Договорились. Поздравляю со степенью и с работой. Когда ты,
наконец, принимаешь решения, то времени даром не теряешь - в точности, как
твой дядюшка. Я с нетерпением буду ждать окончания твоей истории. А пока
постараюсь прозондировать почву. Кроме того, я думаю, что в самое
ближайшее время тебя ждет приятный сюрприз.
- Какого рода?
- Ну, какой же это будет сюрприз, если я все расскажу тебе заранее,
мой дорогой мальчик? Верь мне.
- Ладно, верю, - сказал я. - Спасибо.
- До встречи.
- Пока.
Вот так, хладнокровно все обдумав, и тому подобное. Никаких тебе
извинений. Мне уже надоело, что в меня все время стреляют, к тому же
стыдно не пользоваться такими замечательными подарками.

Как ни странно, гостиница находилась почти напротив того
недостроенного здания, которое я использовал, чтобы добраться до крыши
строения, расположенного по диагонали через дорогу, - а точнее, того
самого выставочного зала, где нашла приют машина Ренниуса.
Почему-то я был уверен в том, что это не простое совпадение. Однако,
когда я что-то сказал по этому поводу, Надлер промолчал. Время уже
перевалило за полночь, мы только-только зарегистрировались, а уж не
расставались с того самого момента, как Надлер заехал за мной. Когда мы
подходили к конторке портье, я посмотрел по сторонам и убедился, что
поблизости не видно автоматов, в которых можно купить сигареты в любое
время суток. Тогда я сказал:
- У меня практически кончились сигареты.
- Вот и отлично, - ответил мой босс. - Отвратительная привычка.
Девушка за столиком проявила куда больше сострадания и подсказала,
где можно разжиться сигаретами. Я поблагодарил ее, узнал номер своей
комнаты, обещал Надлеру, что поднимусь туда через минуту, и быстро вышел
на улицу.
Естественно, первым делом я направился к ближайшему телефону,
позвонил Мерими и рассказал ему, где нахожусь.
- Отлично, считай, что наблюдение уже выставлено, - заверил он. -
Кстати, похоже, наши приятели в городе. Один из моих людей думает, что
видел их.
- Вы, я смотрю, времени даром не теряли.
- Ну, это получилось случайно. И все же... держись. Хороших тебе
снов. Adieu.
- Спокойной ночи.
Я поспешил обратно к лифту, поднялся на свой этаж и подошел к нашей
комнате. Поскольку у меня не было ключа, я постучал.
Некоторое время никто не отвечал. А потом, как раз в тот момент,
когда я собрался постучать снова, донесся голос Надлера:
- Кто там?
- Я, Кассиди.
- Заходи. Дверь не заперта.
Ничего не подозревая, уставший, занятый своими мыслями, я нажал на
ручку, толкнул дверь и вошел. Такую ошибку мог совершить каждый.
- Тед! Какого черта... - Как раз в этот момент одна лиана схватила
меня за ногу, а другая обвилась вокруг плеча - ...тут происходит -
поинтересовался я, взлетев вверх.
Естественно, я сражался изо всех сил. На моем месте так поступил бы
каждый. Но мерзкая тварь подняла меня на пять футов в воздух, и я оказался
в горизонтальном положении прямо над этой, мягко говоря, непривлекательной
штукой. Потом она принялась переворачивать меня вверх ногами, так что
теперь я видел только ее серо-зеленое туловище, лохань со слизью и
шевелящиеся осьминожьи щупальца. У меня было предчувствие, что тварь
намеревается сделать мне какую-то пакость, еще до того как мясистые листья
раскрылись, словно складной нож, и продемонстрировали мне влажные,
покрытые колючими иглами и отвратительно кроваво-красные внутренности.
Я взвыл и начал отрывать от себя щупальца. А потом что-то вроде
раскаленной кочерги воткнулось мне в голову, прямо между глаз. Все мое
существо окутал невыносимый ужас, и я начал конвульсивно извиваться в
прочной живой паутине.
Потом раздался резкий свистящий звук, все неприятные ощущения в моем
черепе разом исчезли, лианы поникли, отпустили меня, и я, корчась, упал на
ковер, чудом не угодив в лохань со слизью. Впрочем, большая клякса
плюхнулась мне на рукав, а неподвижные щупальца повисли, словно
праздничные флаги. Я застонал и потянулся, чтобы растереть плечо.
- Ему больно! - узнал я голос Рагмы.
Я повернул голову, чтобы с достоинством принять сострадание, потому
что услышал, как ко мне приближаются чьи-то маленькие лохматые ножки,
сопровождаемые массивными копытами.
Однако Рагма в своем собачьем костюме и Надлер с Полом Байлером в
обычных костюмах промчались мимо меня, столпились возле лохани и начали
утешать воинственно настроенный овощ. Я отполз в угол, где с трудом
поднялся на ноги, и все же мне никак не удавалось окончательно
успокоиться. Тогда я принялся непристойно ругаться; на меня все равно
никто не обращал внимания. В конце концов я пожал плечами, стер грязь с
рукава, нашел стул, закурил и начал наблюдать за представлением.
Мои дорогие коллеги подняли безжизненное туловище с многочисленными
конечностями и принялись что-то с ним делать. Рагма сбегал в соседнюю
комнату и вернулся с предметом, отдаленно напоминавшим лампу, воткнул ее в
розетку и навел на гнусное растение. Затем, достав пульверизатор, стал
опрыскивать кровожадные листья. После этого Рагма занялся помешиванием
слизи, добавив туда каких-то химикатов.
- Что случилось? - спросил Надлер.
- Понятия не имею, - ответил Рагма. - Вот! Мне кажется, он приходит в
себя!
Щупальца начали дергаться, точно раненые змеи, потом медленно
открылись и снова закрылись листья. Существо несколько раз вздрогнуло.
Наконец оно снова выпрямилось, вытянуло вперед все свои конечности,
опустило их, вытянуло снова и опять расслабилось.
- Вот так-то лучше, - вздохнул Рагма.
- А кого-нибудь интересует, как себя чувствую я? - Мне не удалось
скрыть легкого сарказма в голосе.
Рагма повернулся и сердито на меня посмотрел.
- Ты! - воскликнул он. - Может, скажешь, что ты сделал с несчастным
доктором М'мрм'млрром?
- Ну-ка повтори!.. По-моему, у меня что-то со слухом.
- Что ты сделал с доктором М'мрм'млрром?
- Благодарю тебя. Так я и думал. Понятия не имею. А кто такой доктор
Мымр?
- М'мрм'млрр, - поправил меня Рагма. - Доктор М'мрм'млрр - это
телепат-аналитик, которого я доставил сюда, чтобы он тебя обследовал. Нам
повезло, и доктор прибыл на место раньше, чем мы предполагали. Однако
когда он попытался тебя обследовать, ты грубо набросился на него и вывел
из строя.
- Вот эта штука, - спросил я, махнув рукой в сторону лохани и ее
обитателя, - оказывается, телепат?
- Не все являются членами животного царства в том смысле, в каком ты
это понимаешь, - ответил Рагма, - доктор М'мрм'млрр - представитель
абсолютно отличной от вашей линии развития жизни. У тебя есть по этому
поводу возражения? Может быть, ты имеешь что-нибудь против растений?
- Я определенным образом настроен против того, чтобы меня хватали,
сжимали и размахивали мною в воздухе.
- Доктор предпочитает активную терапевтическую стратегию.
- Ну, в таком случае он должен быть готов к тому, что рано или поздно
ему попадется пациент, который не является пацифистом. Не знаю, что я
сделал, но, честно говоря, рад, что мне это удалось.
Рагма отвернулся, наклонил голову набок, словно изучал трубу
граммофона, а потом объявил:
- Он чувствует себя лучше. И желает предаться медитации. Мы должны
оставить свет включенным. Это займет немного времени.
Лианы или щупальца шевельнулись и обвились вокруг странной лампы,
которую принес Рагма. Доктор М'мрм'млрр замер.
- А зачем ему нападать на обследуемых? спросил я. - По моим
представлениям это не слишком способствует возникновению хорошего контакта
врача с пациентом.
Рагма вздохнул и снова повернулся ко мне.
- Он делает это вовсе не затем, чтобы разозлить своих пациентов. Он
стремится помочь. Насколько я понимаю, бесполезно требовать от тебя
понимания того, что эта практика родилась в результате многовековых
сложнейших философских размышлений, которым предавался его народ, чтобы
решить эту проблему.
- Угу, - ответил я.
- Их теория заключается в том, что любое примитивное чувство может
быть использовано в качестве мнемомолекулярного ключа. Искусное
пользование этим ключом дает телепату подобного типа доступ ко всем
переживаниям индивидуума, расположенным в данной области. Они обнаружили,
что страх является важной составляющей проблем, с которыми к ним
обращается большинство пациентов. Поэтому, индуцируя страх и желание
сбежать, врачу удается зафиксировать эмоции пациента, с тем чтобы
применить терапевтическое воздействие. Таким образом, он может обозреть
все мотивационное поле за один сеанс.
- Интересно, съедает ли доктор свои ошибки? - спросил я.
- Он не может контролировать свою наследственность, - ответил Рагма.
- А ты прыгаешь по деревьям, хватаясь за ветки? Впрочем, - Рагма махнул
лапой, - ты-то как раз прыгаешь. Я забыл.
Я повернулся к Надлеру, который подошел ко мне и Полу - он тоже стоял
неподалеку и ухмылялся.
- Как я посмотрю, вам все это понравилось, - угрюмо заметил я,
обращаясь к ним обоим.
Пол пожал плечами, а Надлер сказал:
- Если таким образом задача будет решена.
Я вздохнул.
- Наверное, вы правы... Пол, что ты здесь делаешь?
- Мы с тобой коллеги, - ответил он. - Меня рекрутировали практически
одновременно с тобой. Кстати, прошу простить мое поведение у тебя на
квартире. Ты ведь понимаешь, это было вопросом жизни и смерти. Моей.
- Ладно, забыли, - щедро кивнул я. - В каком качестве тебя взяли на
службу?
- Профессор Байлер наш эксперт по звездному камню, - ответил Надлер.
- Он знает о нем больше, чем любой другой человек.
- Значит, ты расстался с мыслью вернуть драгоценности британской
короны? - спросил я.
Пол поморщился и кивнул:
- А, так ты все знаешь... Да, это был запоздалый юношеский жест,
из-за которого все пошло кувырком. Mea culpa [моя вина (лат.)]. Мы не
ожидали, что в дело будут вовлечены такие страшные преступники. Когда я
пришел в себя после их нападения, мне стало ясно, что мы совершили ошибку,
и я решил попытаться ее исправить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24