А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Охотно! — отвечала Комарго. — Любезный Дюпре, прикажите дать нам место на сцене и сыграть арию.
Рыцарь наклонился к Дюпре.
— Попросите всех, находящихся в зале, не выходить, — сказал он шепотом, — для них будет опасно подниматься или спускаться с лестницы.
Петушиный Рыцарь сел на стул так, чтобы в полной мере насладиться спектаклем, даваемым для него одного.
Представление началось, оно было восхитительно. Никогда Сале и Комарго не танцевали более увлеченно, более грациозно, более вдохновенно. Рукоплескания посыпались со всех сторон.
— Никогда вы не танцевали так талантливо! — заявил Дюпре в восхищении.
— Милостивые государыни! — сказал Рыцарь, вставая. — Никакие слова не могут выразить то, что вы заставили меня почувствовать. Это одна из самых счастливых страниц моей жизни!
Он нежно поцеловал руки Комарго и Сале и, выпрямившись с гордым достоинством, сказал:
— С этой минуты я ваш друг, а я не шучу этим званием, когда его даю. Дружба моя могущественна. Вам теперь нечего бояться. В любое время дня и ночи повсюду, где вы будете, вам гарантирована неприкосновенность. Никакая опасность не будет угрожать вам, так как сильная рука всегда будет между этой опасностью и вами.
Комарго и Сале, глубоко взволнованные, не нашли, что ответить. Ситуация была настолько странной, что они не могли сказать ни слова.
Рыцарь, подойдя к Дюпре, Новерру и Гарделю, сказал:
— Господа! Мои люди отдали швейцару корзины с посудой, закусками и винами. Эти корзины — для артистов королевской музыкальной академии. Прошу вас от моего имени угостить их этим ужином.
На этот раз ахнули все, Рыцарь же поклонился, повернулся и исчез.
— Это сон? —.вопрошал Дюпре.
— Это шутка! — сказал Новерр.
— Это был Петушиный Рыцарь, и он вышел отсюда! — заметила Комарго. — Я его узнала.
— Это он, — сказала Сале.
— Да, это он, — прибавила Аллар. — Он вернул мои бриллианты. А какие изумруды бесподобные! Они стоят больше ста тысяч фунтов.
— А розы — изысканное произведение, — восхищалась Комарго.
— Господа! — сказал швейцар, подходя к Дюпре. — Там внизу десять корзин. Прикажете их принести?
Мужчины переглянулись.
— Я не вижу причины отказываться, — сказал Новерр. — Рыцарь никогда не делал нам зла.
— Нет никакой необходимости портить долгим ожиданием кушанья, которые, уверен, должны быть превосходны, — прибавил Гардель.
— Я испытываю к Петушиному Рыцарю полное доверие, — сказала Комарго, — и хотела бы знать, что в этих корзинах.
— И я тоже, — сказала Сале.
— Пусть их принесут! — велел Дюпре.
— И мы будем ужинать сегодня после представления.
— Но надо предупредить всех наших друзей.
— Мы пошлем им приглашения.
— Вот первая корзина, — сказал швейцар, указывая на служащего театра, который шел за ним, сгибаясь под тяжестью огромной корзины.
— Ах, какой очаровательный человек этот Рыцарь! — воскликнула Аллар, продолжая любоваться своими драгоценностями. — Я жалею только об одном — что он прекратил свои визиты ко мне…
IV
Граф де Сен-Жермен
Сойдя со сцены в сопровождении своего лакея, Петушиный Рыцарь углубился в лабиринт темных коридоров Оперы как человек, хорошо знающий их расположение.
Он прошел мимо комнаты швейцара и достиг выхода. Великолепная карета, запряженная двумя большими гнедыми нормандскими лошадьми в богатой упряжи, стояла перед театром рядом с каретой Комарго. Лакей проворно опередил своего господина, одной рукой он открыл дверцу, другой опустил подножку. Рыцарь быстро подошел и сел в карету на зеленое бархатное сиденье.
— В особняк министерства иностранных дел, — сказал он.
Когда карета повернула за угол улицы Сент-Оноре, Петушиный Рыцарь опустил шелковые шторы. Через четверть часа карета въехала во двор министерства иностранных дел и остановилась перед парадным подъездом. Шторы поднялись, лакей отворил дверцу, и из кареты вышел человек.
Вышедший из оперы и севший в карету Петушиный Рыцарь был молодой человек двадцати пяти — тридцати лет с напудренными волосами, светлыми бровями, белолицый и румяный. На нем был фиолетовый бархатный сюртук, вышитый золотом, белый атласный жилет, также с вышивкой, а на голове простая треугольная черная шляпа.
Тот же человек, кто приехал в особняк министерства иностранных дел и вышел из кареты, оказался мужчиной лет сорока, с черными бровями и очень смуглым лицом. Он был одет в бархатный сюртук лазурного цвета, подбитый палевым атласом, с сапфировыми пуговицами, осыпанными бриллиантами. Жилет из золотой ткани, панталоны из бархата огненного цвета, а пряжки на подвязках, как и пуговицы сюртука, просто изумительны. На голове у него была черная шляпа, обшитая испанскими кружевами со шнуром из сапфиров и бриллиантов. Пряжки на башмаках и цепи двух часов с печатями и брелоками гармонировали со всем костюмом.
Вышедший из кареты господин не походил ни лицом, ни костюмом, ни манерами на того, кто сел в нее, а между тем в карете находился только один человек, и она не останавливалась по дороге.
Лакей, отворивший дверцу, нисколько этому не удивился. Приехавший вошел в переднюю и проследовал в приемную.
— Как прикажете доложить о вас? — спросил огромный лакей, низко кланяясь.
— Граф де Сен-Жермен! — ответил господин.
Лакей исчез, затем вернулся и, открыв обе двери, доложил громко:
— Граф де Сен-Жермен!
— Милости прошу, любезный друг! — послышалось из другой комнаты. — Я уже отчаялся видеть вас!
Дверь закрылась. Граф де Сен-Жермен и маркиз д’Аржансон остались одни в кабинете министра иностранных дел.
— Ну что? — продолжал д'Аржансон. — Вы готовы?
— Готов, маркиз.
— А бриллиант короля?
— Вот он!
Сен-Жермен пошарил в кармане жилета и вынул маленький футляр. Маркиз взял футляр, открыл его и начал внимательно рассматривать довольно большой бриллиант.
— И это тот самый камень?
— В этом легко убедиться: Бемер, ювелир короля, подробно осмотрел и взвесил его, прежде чем я его забрал. Пусть же рассмотрит камень еще раз.
— И пятно исчезло?
— Вы же видите.
— Мы едем в Шуази сию же минуту, граф.
— Как скажете, маркиз.
Министр позвонил.
— Карету! — приказал он вошедшему лакею.
Лакей поспешно ушел, а д'Аржансон продолжал рассматривать бриллиант.
— Это поистине чудо! — сказал он. — И вы самый необыкновенный человек, какого когда-либо случалось мне встречать.
Сен-Жермен молча улыбнулся.
— Карета готова, — сказал лакей, открывая дверь. Д'Аржансон взял шляпу, Сен-Жермен пошел за ним.
— Уже довольно поздно! — сказал министр, спускаясь со ступеней крыльца.
— Только четверть пятого, — возразил граф.
— Надо приехать хотя бы за час до ужина.
— А в котором часу ужинает король?
— В шесть.
— В нашем распоряжении три четверти часа, чтобы успеть к желаемому времени.
Карета, запряженная четверкой, стояла перед крыльцом.
— Ваши лошади проделают весь путь за три четверти часа? — спросил Сен-Жермен.
— Не уверен, и это чрезвычайно досадно.
— Тогда сядем в мою карету, а вашей четверке прикажите ехать за моей парой, и, если они не отстанут до Шарантона, я объявлю их лучшими лошадьми в мире.
— Как же быстро ваши лошади смогут доехать до Шуази?
— Менее чем за три четверти часа.
— Это невозможно!
— Попробуем.
Министр согласно кивнул. Сен-Жермен позвал своего лакея. Тот немедля велел карете подъехать. Министр и граф сели.
— В Шуази, как можно скорее! — сказал Сен-Жермен. Не успел он закончить фразу, как дверца захлопнулась, и карета понеслась быстрее молнии. За несколько минут спутники достигли набережной, путь был свободен, лошади понеслись еще скорее, и карета графа оставила далеко позади четверку министра уже на полпути до Шарантона.
V
Вечный Жид

Не пойдем мы больше в лес:
Лавры срезаны;
Их сегодня господин
Унесет с собой!
Мадемуазель де Шароле, выпустив руку мадам де Бранка, оставила свободный проход, чтобы король мог войти. Все происходило в маленькой Розовой гостиной замка Шуази. Восемь самых хорошеньких женщин при версальском дворе держались за руки, составляя круг и играя в ту детскую игру, которую придумала новая фаворитка и для которой сама сочинила слова. Это были мадемуазель де Шароле, мадам де Бранка, де Гебриан, де Жевр, де Маршэ, д'Эстрад, де Вильмен и, наконец, маркиза де Помпадур. Они, танцуя и припевая, образовали большой круг. Людовик XV, остававшийся вне круга, ждал, чтобы открыли проход, по правилам игры. В ту минуту, когда мадемуазель де Шароле отпустила руку своей соседки мадам де Бранка, король медленно подошел и вступил в круг, закрывшийся за ним. Танцы, на минуту прерванные, опять начались и дамы принялись петь:
Посмотри же, как танцуют!
Прыгай, танцуй! Любую целуй!
Король разорвал круг, все разбежались, но Людовик успел схватить одну даму. Семь других тотчас окружили Людовика и его пленницу.
Король, держа за талию молодую женщину, запел голосом победителя:
Барабанов слышу бой
И любви привет!
Дамы подхватили хором:
Красавица, обнимай
Поскорее друга!
После чего король запел:
В этот день, в этот день
Дарю тебе свою любовь!
Он поцеловал пленницу, которая, чтобы получить свободу, как того требовали правила игры, возвратила ему поцелуй, а дамы продолжали:
Не пойдем мы больше в.лес:
Лавры срезаны
Их сегодня господин
Унесет с собой!
— Рад видеть вас, — сказал король, выходя из круга под руку с маркизой Помпадур и делая дружеский знак входившему человеку.
Вошедший был мужчина лет пятидесяти высокого роста, с гордым, величественным и мужественным лицом, в блеске глаз которого, в движениях и позе чувствовалась привычка повелевать. Это был Мориц, граф Саксонский, незаконный сын Августа, короля польского и Авроры Кенигсмарк. В 1743 году Людовик XV произвел его в маршалы Франции, и накануне он получил главное начальство над армией в Голландии.
— Милостивые государыни! — сказал король. — Если вы не ходите больше в лес, потому что лавры срезаны, вам следует предъявить претензии к маршалу, который имеет привычку нагружать ими свои военные колесницы и надеется на новую обильную жатву.
— На этот раз, государь, я буду пожинать лавры под вашим начальством, — ответил маршал.
— Надеюсь, вы в добром здравии?
— К несчастью, нет, государь. Я болен и нуждаюсь в отдыхе, но ваши враги ждать не станут, а моя кровь принадлежит вам. Впрочем, я надеюсь, что лагерная жизнь, гром пушек и запах пороха исцелят меня. Война — моя стихия.
— Вы хотите сказать «слава», — сказала маркиза Помпадур.
— Вы слишком снисходительны, мадам.
— Я ваша поклонница, маршал, причем уже давно. Я интересовалась вами в то время, когда вы не могли догадываться о моем существовании.
— Неужели? — удивился Мориц.
— Когда я была ребенком, совсем маленьким ребенком, величайшей радостью было для меня слушать рассказы о ваших подвигах. Я знаю наизусть эти истории, у меня хорошая память. Хотите, я расскажу о них?
— Да, да! — сказал король.
— Я знаю, государь, что маршал, который тогда еще не был маршалом, потому что ему было только двенадцать лет, убежал однажды ночью из дома своей матери, чтобы принять участие в осаде Лилля, где сражался король, его отец. Это было в 1708 году. Не так ли?
— Да, — отвечал маршал.
— Я знаю, что вы в четырнадцать лет сражались под Ригой против Петра I, императора русского, и убили трех противников.
— Совершенно верно. В наказание за это граф Шуленбург, мой учитель в военном искусстве, обещал мне командование польским полком.
— Что и случилось в следующем году, когда вы столь блестяще отличились в Пруссии, командуя польскими гусарами.
— Однако вы знаете мою жизнь лучше меня! — воскликнул Мориц, целуя руку маркизы де Помпадур.
Король тем временем смотрел на нее с нежностью.
— Я знаю всю вашу жизнь, — продолжала фаворитка, — знаю, что с пятью офицерами и двенадцатью лакеями вы выдержали в гостинице осаду против восьмисот человек.
— Это случилось в Померании, в деревне Крахниц, — сказал маршал. — Право, маркиза, вы заставляете меня гордиться, и, так как начинается новая кампания, я употреблю все силы, чтобы запечатлеть в вашей памяти новые воспоминания.
— В таком случае, — сказал Людовик XV, пришедший в восторг от слов де Помпадур, — вы будете сражаться не для меня, а для маркизы.
— В таком случае, государь, когда я возвращусь, не буду просить у вас никакой награды, а обращусь к маркизе.
— И на все, о чем вы меня попросите, маршал, и что я буду в состоянии сделать для вас, я заранее соглашаюсь, — сказала маркиза.
Маршал взял прелестную ручку, протянутую ему фавориткой, и любезно поцеловал.
— Когда вы едете? — спросил король.
— Завтра, государь. Мои повозки будут готовы к четырем часам утра. Послезавтра я буду в лагере, а в следующую ночь открою траншеи перед Турне.
— Это будет в ночь с 30 апреля на 1 мая?
— Да, государь.
— А 7 мая я приму начальство над армией.
— Это будет прекрасный день для войска, государь.
— И скверный для врагов Франции, — сказала с восторгом маркиза Помпадур.
В эту минуту Бридж, один из конюших короля, вошел в гостиную и, подойдя к Людовику XV, сказал:
— Государь, маркиз д'Аржансон приехал в замок.
— Один? — с живостью спросил король.
— Нет, государь, с ним какой-то господин.
— Кто же?
— Маркиз не назвал его имени, он просил меня только доложить о его приезде вашему величеству.
— Скажите, что я согласен его принять, так же как и господина, приехавшего с ним.
Бридж поклонился и вышел. Король обратился к дамам, сказав:
— Вы увидите удивительного человека.
Дверь, затворившаяся за Бриджем, открылась вновь: маркиз д'Аржансон и граф де Сен-Жермен вошли в гостиную.
— Подойдите, д'Аржансон, — велел король, — вы знаете, что в Шуази этикет отменен.
Маркиз подошел и сказал:
— Государь, позвольте мне иметь честь представить вам графа де Сен-Жермена.
— Граф де Сен-Жермен сам так хорошо представился, что ему незачем прибегать к вашей помощи, Любезный д'Аржансон. Привез ли он бриллиант?
— Да, государь.
— Дайте мне его, — обратился Людовик XV к графу де Сен-Жермену.
Сен-Жермен вынул из кармана ящичек, сделанный из агата.
— Государь, — сказал он, — вы приказали взвесить бриллиант, прежде чем отдали его мне?
— Да, Бемер взвесил его в моем кабинете.
— Я прошу ваше величество простить мне вопрос, который я вынужден задать, но при таких обстоятельствах я считаю необходимым устранить даже тень сомнения. Ваше величество помнит форму бриллианта?
— Как нельзя лучше.
— И то место, где было пятно?
— Слева, возле большой грани.
— И величину этого пятна?
— Я как сейчас его вижу.
Сен-Жермен низко поклонился, потом раскрыл ящичек и подал королю бриллиант, который показывал маркизу д'Аржансону.
Людовик взял бриллиант, рассмотрел его с большим вниманием и удивленно поднял брови. Он наклонил голову, посмотрел на Сен-Жермена, который оставался бесстрастен, потом снова стал рассматривать бриллиант, держа на ладони.
— Как это странно! Позовите Бемера! — велел он лакею.
Придворный ювелир вошел почти тотчас.
— Бемер, — сказал ему король, — вы узнаете этот бриллиант?
Ювелир взял бриллиант и стал изучать его еще внимательнее, чем король.
— Это тот самый бриллиант, который я отдал графу де Сен-Жермену при вас три недели назад на маскараде? — спросил король.
— Кажется, государь, — отвечал Бемер.
— Но вы в этом не уверены?
— Я могу узнать это наверняка. У меня записан его вес и снят с него слепок.
— Так узнайте.
Бемер вынул из кармана маленькие медные весы в кожаном футляре и две гипсовые формы и поставил все это на стол.
Король стоял напротив ювелира и внимательно наблюдал за его действиями. Дамы окружили стол и с любопытством смотрели то на короля, то на ювелира, то на бриллиант, то на графа де Сен-Жермена. Маркиза Помпадур казалась любопытнее всех других. Ришелье, Таванн, д'Аржансон и другие вельможи стояли позади дам, де Сен-Жермен находился в стороне. Он ждал результата проверки с видом уверенного в успехе человека. Бемер вложил бриллиант в формы.
— Точь-в-точь! — объявил ювелир.
Он вынул бриллиант, положил на весы, взвесил и сказал:
— И вес точно такой, государь. Я заявляю, что это тот самый камень, который я взвешивал и рассматривал три недели назад в присутствии вашего величества. Единственная разница состоит в том, что на том было пятно, которого здесь нет.
— Но это тот самый камень? — спросил король.
— Тот самый, государь.
— Следовательно, пятно исчезло?
— Да, государь, — сказал ювелир с комическим изумлением.
— Как вы это объясните?
— Я не могу объяснить этого, государь.
— Но что же вы думаете?
— Я думаю, что граф — чародей!
Граф не ответил, а улыбнулся. Глубокое молчание последовало за этим. Король взял бриллиант и передал маркизе Помпадур, которая, посмотрев на него, передала другим дамам.
— Сколько стоил этот бриллиант, месье Бемер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51