– Вы хотите сказать, что в вас стрелял граф Дирхерст?! Рейф, отставив в сторону здоровую руку, чтобы хоть как-то сохранить равновесие, побрел по коридору к гостиной.
– Лис? Мэй? – позвал он и обернулся к дворецкому, когда в ответ никто не отозвался. – Кто-нибудь слушал меня, когда я тысячу раз пытался объяснить, что он законченный псих?
– Несомненно, мисс Харрингтон следовало уделить вашим словам больше внимания. Правда, тогда она была весьма сердита.
Рейф снова остановился, вглядываясь в мрачное лицо дворецкого.
– Что случилось, черт возьми?
Бикс взял его под руку и осторожно повел на кухню.
– Мисс Мэй скорее всего убежала из дома, чтобы последовать за вами, сэр, и…
– Мэй сбежала? – перебил его Рейф. – Проклятие! Какой же я идиот! Боже мой, какой же я законченный идиот! Мне нужно было сказать…
– А мисс Фелисити бросилась за подмогой… – Бикс пошел немного быстрее. – К Дирхерсту. Чтобы тот помог отыскать сестру.
– Что-о?!
– Мы же не знали, что он стрелял в вас, мастер Рейф… Заскрипев зубами, Рейф попытался в очередной раз вырвать руку.
– Идем, Бикс! – рявкнул он.
Дворецкий покачал головой и продолжил движение к кухне, еще крепче ухватив Рейфа за руку.
– Я никуда не пойду.
– Черт бы тебя побрал, Бикс! Он стрелял мне в спину, понимаешь? Подонок! Да я его… – взорвался Рейф, переполненный злостью и неподдельным страхом за Лис.
– Я все прекрасно понимаю, сэр, – возразил ему дворецкий с неожиданной горячностью. – Если вы сейчас броситесь на помощь, толку не будет никакого, потому что вы свалитесь замертво уже на пороге графского дома!
На эти слова у Рейфа возражений не нашлось, он смирился и позволил дворецкому повести себя дальше по коридору. К быстрым действиям он не был готов, и причиной тому была не только рана. Прежде всего потому, что ясно не представлял себе, что делать. Нужен был план.
– Отлично, – пробормотал Рейф и отпустил длинное ругательство. – Делай, что считаешь нужным, только побыстрее. Когда они добрались до кухни, там была Салли, не находившая себе места от волнения. Бикс, промывая рану Рейфу, рассказал ему все, что знал.
– Где же, черт возьми, Грэм? – нетерпеливо спросил Рейф.
– Сэр, Грэм и его люди, прикинув, что Дирхерст скорее всего отправит своих головорезов к Талфорду, решили пойти лесом на юг.
– Мне пойти за ними? – спросила Салли, пока дворецкий накладывал наг плечо Рейфу тугую повязку.
– Не надо, – морщась от боли, сказал Бэнкрофт. – Нам только и известно, что Мэй скорее всего отправилась туда же, Нужно ее найти, Бикс.
– Понимаю, сэр.
– Черт! Не так туго, если можно! Я должен хоть немного шевелить рукой.
– Нужно, чтобы у вас остановилось кровотечение, сэр. Пуля прошла через плечо насквозь, и я…
– Да знаю я! Кость-то не задета. Так что переживать поэтому поводу будем потом.
Фелисити и Мэй не могли ждать.
– Одному за мисс Харрингтон вам идти никак нельзя! Рейф поднял глаза и увидел на лице дворецкого выражение искреннего сочувствия и озабоченности.
– Нужно, чтобы вы оставались здесь, Бикс, на тот случай, если кто-нибудь из них вдруг вернется. Пошлите Тома за констеблем, если этого уже не сделал Грэм. Если к утру я не вернусь, отправьте человека к Куину в Уорфилд.
– Я уже отправил Тома, сэр, за вашим братом, – ответил дворецкий.
– Вы… – начал было Рейф и замолчал. – Черт. Хорошо. Он медленно и осторожно, оберегая пораненную руку, надел с помощью Салли чистую рубашку, которую та предусмотрительно принесла, а затем так же осторожно натянул сюртук деда Фелисити. Переведя дыхание, он наконец решился встать. Жгучая пульсирующая боль в ране лишь подогревала его ярость. Он должен был вернуть Фелисити. Немедленно. Сунув в карман сюртука револьвер, который принесла из спальни Салли, Рейф вернулся в прихожую.
– Удачи вам, мастер Рейф, – пожелал ему вслед дворецкий.
– Спасибо, Бикс. Она мне ох как понадобится, – хмуро усмехнулся молодой человек. Аристотель приветственно ткнулся ему мордой в грудь. Он похлопал жеребца по холке и свел вниз по ступеням. Потом с осторожностью взобрался на него и сел в седло.
– Вперед, мой мальчик, – шепнул он. – Вперед. Нам нужно нанести еще один поздний визит.
Всю дорогу, что он скакал полями к поместью Дирхерст, Рейф надеялся увидеть Мэй. Он понимал, что Лис сможет постоять за себя, и было бы лучше присоединиться к поискам девчушки, вот только Джеймс Барлоу оказался безумцем, да к тому же помешался на Фелисити, так что пора было во всей этой истории ставить точку, и чем скорее, тем лучше.
На краю рощи Бэнкрофт придержал коня. Хотя и казалось, что после его визита к Дирхерсту прошло лишь несколько часов, по луне на небе он прикинул, что сейчас не позднее девяти вечера. Он объехал усадьбу кругом и оказался позади дома. Вокруг никого не было. Похоже, они решили, что он мертв. Ну что ж, очень скоро они убедятся, как сильно заблуждались.
Сквозь задернутые шторы одного из окон второго этажа сочился свет. Лис ему рассказывала, что здесь, как и в Фортон-Холле, западное крыло дома было хозяйским, а восточное, где и была зажжена лампа, предназначалось для гостей. Оставался пусть ничтожный, но шанс, что Фелисити предложено остановиться именно в этой спальне. Рейф подвел Аристотеля совсем близко к дому, взобрался ему на спину и встал на седло, здоровой рукой упираясь в стену. Затем, воспользовавшись водосточной трубой, вскарабкался до ближайшего окна. Разумеется, оно оказалось заперто.
Выругавшись про себя, он поднялся чуть выше, еще раз наклонился и изо всех сил ударил сапогом по оконной раме. Нога соскользнула, и в вечерней тишине разнесся оглушительный звон разбитого стекла. Рейф замер и долгие, нестерпимо медленно тянувшиеся минуты ожидал, что кто-нибудь выйдет на шум. К счастью, никто не вышел. Ни из дома, ни со стороны парадного подъезда, ни со двора не донеслось ни звука. Рейф осторожно спустился на землю, шепотом чертыхаясь – при каждом неудачном движении рана нестерпимо болела.
Передохнув, он снова поднялся по водосточной трубе и на сей раз, вытянувшись разве что не в струнку по карнизу, сумел дотянуться до окна, просунуть руку через разбитое стекло и поднять шпингалет. Рама распахнулась. Оттолкнувшись от трубы, он полувпрыгнул, полуввалился в комнату.
– Черт! – прошипел он, садясь на полу и хватаясь рукой за свое многострадальное плечо. Прислонился спиной к стене и закрыл глаза, стремясь поскорее отдышаться.
Шуму он наделал чертовски много, так что времени на поиски Фелисити почти не оставалось. Сморщившись, Рейф поднялся на ноги. Проверил револьвер и крадучись подошел к двери, приоткрыл ее и выглянул в коридор. Там царил полумрак и опять никого из прислуги. Он счел это безумным везением, а разобраться, что к чему, решил потом.
Соседняя дверь оказалась не заперта, и Рейфа охватила тревожная, нервическая дрожь. Если Фелисити внутри, то странно, что Дирхерст позволил себе оставить дверь открытой и без охраны. Осторожно он приоткрыл створку и сунул голову внутрь.
Посередине комнаты на стуле сидела Мэй. Руки и ноги девочки были надежно прикручены непомерно толстыми веревками к спинке и ножкам. Когда она увидела Рейфа, по ее щеке поползла слезинка, пока не впиталась в шарф, которым был накрепко завязан рот.
– Клянусь преисподней! – пробормотал Рейф, закрывая за собой дверь и бросаясь к Мэй. Он быстро развязал шарф и сдернул с лица девочки. – Тебе ничего не сделали плохого, малыш? – шепотом спросил он и ласково погладил ее по щеке.
– Нет, – дрожащим шепотом ответила она. – Я хочу домой.
Он погладил ее по голове и занялся веревками.
– Сейчас, маленькая, сейчас, – бормотал он, дергая тугие узлы с такой яростью, будто перед ним был сам Дирхерст. Великий Боже, это же его семья! Так с ними еще не обращались. Ни разу и никто.
Как только Рейф развязал последний узел, Мэй вскочила на ноги, обвила его руками за шею и изо всех прижалась к нему.
– Я знала, всегда знала, что ты нас не бросишь!
Она задела его раненое плечо, и Рейф сморщился от боли, но лишь крепче прижал девочку к себе.
– Как же я вас брошу? – пробормотал он, и в глазах почему-то защипало. Он слегка отстранил Мэй от себя. – Теперь вот что – побудешь в соседней комнате, пока я поищу твою сестру. Не испугаешься?
Мэй широко раскрыла глаза:
– Фелисити тоже здесь?! Думаю, да, – кивнул он. – Ты ее не видела?
– Нет. Рейф, надо ее спасти, прямо сейчас! По-моему, граф Дирхерст все еще хочет на ней жениться. Тогда она не сможет выйти за тебя замуж!
– Можешь не волноваться, малыш. – Стараясь сохранить серьезное выражение лица, ответил Рейф. – Если твоя сестра и выйдет замуж, то только за меня.
– Отлично!
– Не знаешь, Дирхерсту кто-нибудь помогает?
– Я насчитала пять лакеев! Один из них ужасно гадкий, он меня сюда за волосы приволок.
Так. В лучшем случае один против пяти… Слишком много народу для открытых и прямых действий. Впрочем, тем лучше. Бэнкрофт знал уйму способов справиться с численно превосходящим противником.
– Очень хорошо. Давай-ка мы для начала тебя спрячем.
– А я могу тебе помочь, – возразила заметно приободрившаяся Мэй. – Я знаю способ номер двадцать восемь.
– Подержим его пока в резерве. Теперь, дорогая, сиди тихо, как мышка. Мне надо немного разведать местность.
Рейф свернул веревку – позже она могла пригодиться, – отвел Мэй в соседнюю комнату и спрятал в углу за платяным шкафом. После этого бесшумно выскользнул в коридор и застыл на месте. Номер двадцать восемь, о котором упомянула Мэй, подал ему неплохую идею и вдобавок прекрасную возможность для Мэй внести свою лепту в спасение обеих сестер. Пришла пора еще немного пошуметь.
Фелисити вяло ковыряла вилкой в стоявшей перед ней тарелке. После случившегося кусок не лез в горло. Напротив, у Дирхерста, судя по всему, аппетит ничуть не пострадал. Вид знакомой с детства физиономии Джеймса с набитым ртом ничего, кроме тошноты, у нее не вызывал. Она всегда считала графа малость занудливым и порой излишне высокомерным, но ей и в голову не приходило, что Дирхерст окажется таким чудовищем. Он преспокойно наслаждался изысканным ужином чуть ли не сразу после того, как совершил убийство ни в чем не повинного человека, похитил малолетнего ребенка и одному Богу известно, что еще натворил. А если к этому добавить их разговор, то с этим человеком она не могла позволить себе ни малейшего риска.
– Вы плохо кушаете, – заметил он, бросив в ее сторону мимолетный взгляд.
– Да, сейчас у меня нет аппетита.
– Что ж, – легко согласился он и с видимым удовольствием отправил в рот очередной кусок оленины. – Признаюсь, Фелисити, во всем случившемся виноваты только вы сами. Но не стоит из-за этого мучиться. Я вас обязательно прощу!
Фелисити старалась все внимание сосредоточить на своем собеседнике и хотя бы на время перестать балансировать на краю зияющей черной пропасти отчаяния. Бросаться туда еще не пришло время – пока она не будет уверена, что Мэй в полной безопасности.
– В чем же моя вина? – спросила девушка ровным голосом.
– Я столько раз просил вас уговорить Бэнкрофта продать поместье Фортон-Холл мне. Вы ничего не сделали, чтобы выполнить мои просьбы. Вот и пришлось его убить; выбора-то не было.
От этих слов у нее внутри все опять сжалось, как от удара.
– Но Фортон-Холл все равно не ваш. Теперь поместье перейдет к его брату или отцу.
Граф пренебрежительно покачал головой:
– Это не имеет никакого значения. Я все равно получу купчую на поместье. А вы о случившемся сегодня будете помалкивать ради вашего разлюбезного Фортон-Холла и особенно ради вашей разлюбезной Мэй, понятно?
– Вы безумны, милорд! Ведь поместье Дирхерст такое… красивое, – возразила Фелисити, хотя в душе возненавидела в нем каждую щепку, каждую ветку. – Зачем вам Фортон-Холл?
– Сдалась мне эта прогнившая лачуга! – возмутился граф и посмотрел на нее как на полную дуру. – Единственное, что мне нужно, – это купчая.
– Ради Бога, Джеймс, я не понимаю, зачем? – не выдержав, воскликнула Фелисити.
Дирхерст пристально на нее посмотрел.
– Потому что в купчую включено право собственности на поместье Дирхерст.
– Как вы сказали? – растерялась Фелисити.
– О, это долгая история. Мы можем поговорить об этом позже. Достаточно сказать, что еще немного – и все станет таким, каким должно было быть уже давно. Сейчас я предпочел бы обсудить наши свадебные планы. Само собой, никаких глупостей вроде оглашения в церкви. Я получу у викария лицензию на брак, и уже в четверг мы сможем пожениться…
– Я не выйду за вас замуж никогда! – отчеканила Фелисити.
Дирхерст не спеша пригубил портвейн.
– Нет, дорогая Фелисити, замуж за меня вы выйдете в любом случае. Иначе ваша сестра дорого заплатит за вашу глупость. – Граф стремительно наклонился через стол и схватил молодую женщину за руки, прежде чем та успела их отдернуть. – Я не позволю вам свидетельствовать против меня в суде! И мне, между прочим, нужен наследник!
Это прозвучало еще омерзительнее, чем предложение выйти замуж за безумца.
– Подите к черту, граф! – И Фелисити, выплеснув вино из своего бокала прямо в лицо Джеймсу, вскочила на ноги.
В мгновение ока граф оказался рядом с ней и с размаху с такой силой ударил ее по лицу, что сбил Фелисити с ног и та упала на пол.
– Ах ты озорница, ах ты шалунья! – насмешливо протянул он с усмешкой, исполненной неприкрытого вожделения, и опустился рядом с ней на колени.
На втором этаже, прямо над ними, с оглушительным грохотом упало что-то тяжелое. Дирхерст вскочил на ноги. Фелисити воспользовалась моментом и поспешила отползти. Не сводя с него настороженного взгляда, она снова села за стол.
Граф смотрел на нее в упор и, не поворачивая головы, крикнул:
– Фицрой!
– Милорд? – откликнулся дворецкий, бесшумно возникая на пороге столовой.
– Что там такое?
– Не знаю, милорд. Я послал туда Питерса.
– Пусть заодно проверит, как там малышка Мэй.
– Хорошо, милорд. Дирхерст тоже вернулся за стол.
– Может быть, теперь у вас появится желание соблюдать рамки приличий?
– У меня появилось только одно желание – убить вас! – резко бросила Фелисити. – Но соблюдать рамки приличий я буду. – Пожалуй, в отношении себя я ничего обещать не буду. Наверху опять что-то грохнуло, да громче, чем в первый раз. Даже пол и стены слегка дрогнули.
– Фицрой!
На пороге снова появился дворецкий:
– Милорд, мы разбираемся, в чем там дело.
– Пошевелитесь!
Фелисити напряженно прислушивалась. В первый раз грохот мог быть случайностью. Но второй раз, причем совершенно в другом месте?
– Итак, на чем мы остановились? – Граф встал из-за стола, обошел вокруг и сел рядом с ней. – У меня такое чувство, что сегодня мы отмечаем очень светлый праздник, – негромко проговорил он, проводя кончиками пальцев по ее рукаву. – А вы – мой главный приз, который я в конце концов выиграл!
Разговор Фелисити еще могла вытерпеть – с трудом, но могла, – но вот от его прикосновений ее всю затрясло. Касаться ее мог только один мужчина – Рейф. Рука Фелисити сама собой сжалась в кулак, которым она, собрав все свои силы, и ударила графа в лицо.
Он отшатнулся, а затем схватил ее и притиснул к своей груди. Рубашка на нем промокла от выплеснутого вина. Фелисити и ахнуть не успела, как Дирхерст приник к ее губам слюнявым поцелуем.
– Подонок! – прошипела она, изо всех сил пытаясь вырваться.
Он заломил руки ей за спину и снова припал ртом к ее губам, попытавшись втиснуть между ними язык.
Сверху по лестнице слетели вниз напольные часы деда Дирхерста и с треском и звоном рухнули прямо у двери столовой.
– Фицрой! – заорал граф. – Что за чертовщина у вас творится?
В ответ не раздалось ни звука.
– Фицрой! Питерс!
Голос его прокатился по непривычно молчаливому дому, и невозможная надежда шевельнулась в душе у Фелисити. Для того чтобы сдвинуть тяжелые вещи, Мэй была слишком мала и слаба, и было не так уж много людей, способных на подобное. Собственно, она знала только одного.
– Винсент!
Фелисити даже подскочила от неожиданности, когда в проеме двери возникла бычья туша лакея. Милорд?
– Пойди и прекрати весь это шум!
– С большим удовольствием, милорд, – кивнул здоровяк и исчез в коридоре.
– Такими темпами, милорд, – заметила Фелисити с мрачной язвительностью в голосе, – к полуночи вы останетесь без прислуги. Правда, теперь мы не узнаем, когда наступит полночь.
И она театральным жестом указала на груду обломков – все, что осталось от разбитых вдребезги резных часов.
С раздраженным возгласом граф повлек ее за собой к двери.
– В таком случае мы сами во всем разберемся, – пробормотал он. Толкнув Фелисити к стене, Дирхерст в одно мгновение рывком выдвинул верхний ящик комода и вытащил оттуда револьвер. Потом снова схватил молодую женщину за руку, выволок ее в коридор и потащил за собой к лестнице на второй этаж. – А когда закончим, отпразднуем нашу помолвку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40