— Давай-ка сначала оценим масштаб ущерба.
Медведь поцеловал ее долгим и нежным поцелуем, потом отыскал в углу спальни свои ботинки на резиновой подошве, которые позволяли ему не скользить по накренившемуся полу.
Они добрались до двери спальни и выглянули. Вся мебель теперь представляла собой кучу лома в южном углу. К счастью, камин тоже был в южном углу и не пострадал. Ни одно горящее полено не вывалилось из него на пол. Но возле двери в спальню начинался небольшой пожар, и Медведь затоптал огонь на ковре. В то же время на кухне печью заклинило дверь.
— Не волнуйся, она не горячая, — успокоил Клару Медведь. — Я думал о холодном ужине, о чем-то вроде пикника с жареным цыпленком. Можем мы добраться до еды?
— Я сумела преодолеть Чилкутский перевал, думаю, что сумею добраться и до плиты.
Кухня представляла собой страшное зрелище — горы битой посуды, помятых кастрюль, рассыпанных по полу муки и сахара. В ноздри ударял запах маринада. Но Клара вернулась в спальню, неся корзинку для «пикника».
Медведь тем временем затушил еще один пожар на краю горы сломанной мебели. Клара некоторое время наблюдала за ним, припоминая, что ее одежда находится под горой обломков. Она решила, что еще не время беспокоиться об этом. Она подумает об этом, когда наступит время одеваться.
— Треснула крыша, и от стен откололись и отскочили куски дерева. Сквозь трещины будет проникать холодный воздух. Но думаю, у нас есть время поесть, а потом выровнять дом, прежде чем мы начнем замерзать.
Ответив улыбкой, Клара протиснулась в спальню. Она попыталась оттолкнуть сломанную кровать и уложить поудобнее матрас, прислонив его к внутренней стене. Они могли теперь сесть на одну его сторону и опереться спиной о другую половину матраса, упирающуюся в стену.
Расчистив место, Клара принялась приводить себя в порядок. Она закатала рукава рубашки, спускавшиеся до запястий, и оправила ее подол, ниспадавший ниже колен. В основном тело ее было прикрыто, но дуновение ледяного ветра уже ощущалось в доме. Что ей сейчас было необходимо, так это щетка для волос. Ее буйные спутанные кудри спускались на спину.
— Почему ты смеешься? — спросил Медведь, протискиваясь в дверь спальни. Он опустился на матрас рядом с ней и открыл принесенную ею корзинку с едой.
— Представляю выражение лиц Зои и Джульетты, когда я вернусь домой взъерошенная, со спутанными волосами и в твоей одежде… — Клара не закончила фразы. — Ты собираешься рассказывать людям, при каких обстоятельствах рухнула твоя хижина?
Медведь передал ей цыплячью грудку и вареное яйцо.
— Если бы я это сделал, мне пришлось бы вступать в кулачный бой с каждым мужчиной на Юконе, потому что они все попытались бы найти путь к твоей двери, — ответил он со смехом.
Клара высоко подняла брови:
— Ты обвиняешь меня в том, что я разрушила твой дом?
— Да нет же, черт возьми, — возразил он, — даю тебе слово! — Он с удовольствием откусил большой кусок от цыплячьей ножки. — Клара, моя девочка, я могу построить другую хижину. Я построю их сотню, и если ты сломаешь их все, я буду только счастлив.
И вот наступил момент, о котором говорили ей и Зоя, и Джульетта. При этих его словах Клара испытала такую чудовищную боль, что ей пришлось податься вперед — она с трудом вдохнула воздух и прижала руку к сердцу.
Медведь легкомысленно полагал, что сегодня они взяли на себя взаимные и нерушимые обязательства. Он уже второй раз заговорил о том, что построит для них дом, где, вероятно, как он рассчитывал, они будут жить долго и счастливо.
Он посмотрел на нее с тревогой:
— С тобой все в порядке?
— Да, — ответила Клара, стараясь незаметно смахнуть набегавшие слезы. — О, Медведь, ты был со мной честен и откровенен, но я… — Она заколебалась. — Ты чувствуешь запах дыма?
— Дыма? — Положив куриную ножку, Медведь поднял голову и принюхался. — Я уверен, что погасил начинавшийся пожар.
— Запах дыма усиливается.
— Ты права, теперь и я чувствую. — Он потянулся за салфеткой, когда вдруг в дальнем конце спальни заполыхало пламя.
На одну минуту они оба окаменели, уставившись на огонь.
— Это невозможно, — хмуро заметил Медведь, — в том углу нет ламп.
Клара вскочила, но не было никакой необходимости тушить огонь. Он был слишком сильным и распространялся с ужасающей скоростью.
— Нам надо выбираться отсюда! — Она в панике оглядывалась, ища, чем бы прикрыть голые ноги.
— Вот. — Медведь бросил ей два разномастных сапога, брюки и жилет. — Скорее беги к двери и выбирайся. Я выйду, как только найду одежду в этом месиве.
Клара посмотрела на огонь, потом повернулась к нему. Огонь уже лизал потолок.
— Если ты не найдешь верхней одежды сейчас же…
— Я выйду. Ступай же!
Сжимая в руках сапоги и кутая грудь, Клара, спотыкаясь, принялась пробираться к двери спальни.
— Медведь! Там тоже огонь!
Дым, клубившийся в углу, прорвался огнем, и пламя с шипением поползло к горе обломков.
— Но это просто невозможно. Я не… Ступай, медовая девочка, поживее!
Скользя и оступаясь, Клара дюйм за дюймом продвигалась к двери на улицу, находившуюся в самой высокой точке перекосившейся, кривобокой хижины. Дверь возвышалась примерно в четырех или пяти футах над землей, и ей придется прыгать. Однако гораздо больше Клару пугал лютый холод. Она не пыталась думать о том, сколько времени они смогут его переносить. Сумеют ли они пройти милю до лагеря на озере Беннетт и уцелеть? Нет, не надо думать об этом сейчас. Сейчас главное — выбраться отсюда. На самом крутом месте пола ноги ее вдруг поползли вниз, и она беспомощно заскользила вдоль гостиной, приближаясь к пламени. Медведь вовремя поймал ее. Вцепившись в его плечи, Клара смотрела, как сапоги и остальная одежда исчезают в дыму и огне.
— Все по очереди, — сказал Медведь, поняв ее без слов, — сначала выбираемся, потом найдем лишние одеяла в собачьих будках.
Кивнув, Клара повернулась и ползком добралась до двери. Все, что от нее требовалось, это дотянуться до щеколды, и дверь распахнулась внутрь. Мгновенно от леденящего ветра все тело ее покрылось гусиной кожей от шеи до босых ног.
Перед ней на снегу плясала тень дома, очертания все время менялись в красных и оранжевых сполохах пожара. У нее появилось абсурдное желание зажать нос, когда она выпрыгивала, как бывает, когда прыгаешь не в снег, а в воду. Приземлившись, Клара тут же откатилась подальше, освобождая место для Медведя. Она услышала, как он прыгнул на снег, и тотчас же заставила себя вскочить на ноги, чувствуя под голыми ступнями и пальцами ледяной холод, а потом их будто обожгло огнем.
— Клара! Я понял! Это не случайность! Ложись!
Она услышала глухой стук и тупо уставилась на летящую щепку, отколотую пулей от стенки хижины. Потом перед ней выросла фигура Медведя, и его огромные ручищи схватили ее за плечи.
Он будто окаменел, его пальцы вцепились в нее, потом тело его выгнулось, и он повалился на снег, оставшись лежать лицом вниз. Клара увидела кровь у него на спине. Подняв голову, сбитая с толку, она вглядывалась в темноту леса.
Клара услышала выстрел и почувствовала, как плечо ее обожгло. Она стремительно обернулась, и, прежде чем упала на снег, следующая пуля поразила ее в бок.
Глава 20
Канадец по имени Дилли Дэйм предложил свою хижину, чтобы выхаживать в ней Клару. Миссис Эддингтон и ее муж оказали такую же услугу Медведю. Оба они, Клара и Медведь, были ранены, но не слишком серьезно. Они потеряли много крови и пострадали от небольшого обморожения. Их нашли только потому, что из лагеря заметили пожар. Пламя вздымалось высоко над вершинами деревьев, и мужчины бросились по горному склону к хижине, чтобы узнать, в чем дело, и оказать помощь. И если бы не это счастливое обстоятельство, Клара и Медведь замерзли бы насмерть или умерли от потери крови.
Зоя откинулась на спинку стула, стоявшего возле постели Клары, и закрыла глаза, гадая, не пропустила ли она чего-нибудь. Том удалил пулю из плеча Клары. Пули же, поразившие Клару в бок, а Медведя в плечо, прошли навылет, оставив раны с рваными, неровными краями. Но эти-то раны и беспокоили Зою больше всего.
— Я уже готова встать и походить, — упрямилась Клара, но менее чем через минуту она зевнула и ресницы ее затрепетали, а веки начали упрямо опускаться, прикрывая глаза.
Зоя помогла ей сесть и предложила выпить воды.
— Сейчас главное для вас — покой.
— Температура спала, и лихорадка прошла. Я чувствую себя отлично. Просто устала. А как дела у Медведя?
— Очень хорошо, — успокоила ее Зоя. — Но миссис Эддингтон говорит, что он ужасный пациент. Она не уверена, что ей удастся удержать его в хижине еще на день. Он заставляет ее бегать узнавать о вашем здоровье по четыре раза на дню, и она очень устала от этой беготни, но если о вас не поступает сведений, Медведь пытается напялить на себя одежду, чтобы идти проведать вас самому.
Клара опустилась на подушку, стараясь не причинить себе боли в раненом боку.
— Теперь я знаю, почему вы и Джульетта плачете по ночам, — скачала она тихо, закрывая глаза. — О, Зоя, я так люблю его, но это безнадежно. Что нам делать?
Зоя десятки раз в день задавала этот вопрос самой себе. Как только Том заводил речь об их браке, внутри у нее все сжималось.
— Нам следовало сказать правду с самого начала, — объявила она наконец. — Возможно, мы дали бы пищу для сплетен и насмешек, а может быть, Том, Бен и Медведь тогда не стали бы за нами ухаживать. — Она смахнула слезы и уставилась в бревенчатый потолок хижины. — Но мы бы не чувствовали себя презренными обманщицами.
Когда она посмотрела на Клару, то увидела, что та уснула. Клара все еще спала, когда вернулась Джульетта после своего визита к Медведю и просунула голову в спальню хижины. Она посмотрела на Клару, потом сделала знак Зое.
— Нам надо поговорить, — сказала Джульетта тихо, направляясь в крохотную кухоньку мистера Дэйма.
— Должно быть, это важно, раз вы не снимаете ни куртки, ни варежек.
Скорчив гримаску, Джульетта сбросила капюшон и варежки на стол в кухне и налила каждой из них по кружке крепкого кофе, потом сняла куртку и села за стол.
— Первое — это то, что Медведь еще очень слаб и плохо соображает. Он как мокрая курица, но теперь он почти целый день проводит сидя.
— Клара тоже уже может сидеть по нескольку часов — Зоя смотрела в пылающие гневом серые глаза Джульетты. — А теперь говорите, что вас так встревожило?
— Джек Хорват. Он бродит по лагерю и похваляется, что свалил могущественного Медведя Барретта и его шлюху, — поморщившись, сообщила Джульетта. — Он говорит, что подстрелил Медведя, потому что тот обманул его во время игры в карты и нечестным путем заполучил его салун «Голый медведь», а Клару он подстрелил, чтобы Медведь знал, каково бывает человеку лишиться того, чем он дорожит.
Зоя нахмурилась:
— Он хвастается?
Джульетта кивнула, поднялась из-за стола и принялась мерить шагами кухоньку.
— Но это еще не все. Он клянется, что покончит с этим делом. Он собирается убить их обоих! Мистер Эддингтон слышал, как Хорват говорил это. Я рассказала Бену о его угрозах, но, оказывается, он знал это и раньше. Он сказал, что они кого-то послали в полицейский участок. — Джульетта посмотрела на Зою. — Бен говорит, что на всей территории Юкона не более двухсот полицейских. И вне всякого сомнения, у них на руках множество еще более серьезных преступлений, чем засада и покушение на убийство.
— Но Хорват хвастался тем, что «закончит начатое дело»? — Сердце у Зои упало. Она гадала, удовлетворится ли он тем, что чуть не убил Медведя и Клару, или предпримет новую попытку.
Джульетта кивнула. Она села за стол и изо всех сил хват тила по столешнице кулачком:
— И никто ничего не делает, чтобы остановить его!
— Том пояснил, что среди нас есть группа людей, выступающих против вмешательства. Они говорят — никто не убит, это личные счеты, и касаются только Медведя и Хорвата.
Зоя знала, что Том разрывается между желанием задать трепку Хорвату и не делать лишних движений, особенно не противоречить большинству. Она и сама не знала, к чему склониться.
— Зоя! — Джульетта подалась к ней, сжимая в руках кружку с кофе. — Хорват убьет Клару и Медведя! И никто ничего не хочет предпринимать. Мы не можем этого допустить. Она наша сестра, а Медведь — наш друг.
Медведь был гораздо лучшим другом, чем представляла Зоя. Ведь в конце концов Том рассказал ей, что именно он оплатил большую часть перевозки их багажа в Доусон. Медведь! Подумать только! Она и не подозревала об этом.
— И что вы предлагаете? — спросила она.
— Я предлагаю осуществить гражданский арест и держать Джека Хорвата в его палатке под наблюдением до тех пор, пока не прибудет горная полиция. Если никто не пожелает этого сделать, то мы с вами будем караулить его по очереди.
— Мы? Вы и я? — Зоя никак не ожидала подобного предложения. Первым ее побуждением было расхохотаться, но серьезный кивок Джульетты остановил ее. — Почему вы думаете, что Хорват позволит нам с вами заключить себя под стражу и держать в палатке?
— Если он будет сопротивляться, вы его застрелите.
— Что?
— Вы ведь приехали сюда, чтобы застрелить человека. Так застрелите этого, Зоя! Если Медведь убьет Хорвата, горная полиция арестует его, потому что это будет объявлено актом мести. Если Хорвата убьем мы, то скажем, что он напал на нас.
— Вы все время говорите «мы». Вы что, тоже собираетесь в него стрелять?
— Конечно, нет. Я не умею и не знаю, как обращаться с ружьем. Но я готова быть рядом и помогать вам. И мне плевать, если меня арестуют. Пусть лучше нас с вами арестуют, чем убьют Клару. И, Зоя, мы ведь не знаем, когда Хорват нанесет очередной удар, но я думаю, мы обе понимаем, что это произойдет скоро. Будь вы Хорватом, стали бы вы дожидаться, пока Медведь окрепнет?
Зоя уставилась на нее, ситуация складывалась отчаянная.
— Все, что мы знаем, так это то, что Хорват все время околачивается где-нибудь поблизости. Вероятно, он хочет сначала убить более легкую дичь — Клару.
Испуганная и встревоженная, Зоя встала и попыталась что-нибудь разглядеть сквозь ледяной блок окна. Лед был настолько толстым, что все, что она могла увидеть, было отдельными цветовыми мазками зеленого, белого и коричневого цветов.
— До того как мы попытаемся арестовать Хорвата, нам предстоит сделать очень многое. — Она тяжело вздохнула. — Представьте на минуту, что Хорват нам не подчинится. Представьте, что мне придется застрелить его. В этом случае, когда прибудет горная полиция, она арестует меня за убийство, а вас за пособничество.
— Да? — Джульетта нетерпеливо барабанила пальцами по столу.
— А кто же застрелит Жан-Жака, если меня арестуют?
— Ну, это-то проще простого. Вы передадите ружье Кларе, она продолжит свой путь в Доусон и убьет его.
— Она такая же, как вы, никогда не держала в руках оружия.
— Ну так научится. Или, еще лучше, она может отравить его. Или нанять кого-нибудь, чтобы он с ним расправился.
Зоя пожала плечами:
— Иногда вы меня поражаете.
Трудно было представить, что все это произносила чопорная, жеманная Джульетта, вечно хнычущее, бесхребетное существо.
— Клара возьмет на себя Жан-Жака. Она изобретательна и сумеет это сделать. Мы не должны об этом беспокоиться.
— Есть кое-что еще. Я не знаю, что канадская горная полиция делает с убийцами-женщинами. Может быть, они нас повесят или расстреляют. Но, Джульетта, мы не можем хладнокровно убить человека, не поплатившись за это. Я думаю, вам лучше оставаться здесь с Кларой, пока я разберусь с Хорватом.
— Это было бы несправедливо. Это я предложила расправиться с ним, и меня тоже следует арестовать, если все пойдет, как мы с вами предположили.
— Но ведь это не будет настоящим арестом. И вы чувствуете себя достаточно сильной, чтобы убить Хорвата, а потом быть повешенной за это?
Они уставились друг на друга и смотрели через разделявший их стол довольно долго. Наконец Джульетта опустила глаза на свою чашку с кофе и мрачно сказала:
— Ни у кого из нас нет такого будущего, какого мы могли бы себе пожелать, Зоя. Поэтому не все ли равно, что с нами произойдет? — Она подняла голову. — Я много думала об этом. И мне кажется, легче быть повешенной, чем жить, зная, что я ничего не сделала и позволила этому безумцу убить двоих людей, которых я люблю. Если мы должны покончить с Хорватом, то да, я хочу принять и заслуженное наказание. Я не сомневаюсь, что Клара сделала бы для нас то же самое. Не сомневаюсь!
Зоя испытывала похожие чувства. Она повернула голову, чтобы взглянуть в окно. Ей показалось, что снаружи промелькнула какая-то тень. Самым убедительным аргументом Джульетты было то, что Хорват начнет действовать без промедления. И в глубине души Зоя была с ней согласна.
— Нам надо кого-нибудь найти, чтобы присматривать за Кларой.
— Я не думаю, что миссис Уэбер откажется это сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Медведь поцеловал ее долгим и нежным поцелуем, потом отыскал в углу спальни свои ботинки на резиновой подошве, которые позволяли ему не скользить по накренившемуся полу.
Они добрались до двери спальни и выглянули. Вся мебель теперь представляла собой кучу лома в южном углу. К счастью, камин тоже был в южном углу и не пострадал. Ни одно горящее полено не вывалилось из него на пол. Но возле двери в спальню начинался небольшой пожар, и Медведь затоптал огонь на ковре. В то же время на кухне печью заклинило дверь.
— Не волнуйся, она не горячая, — успокоил Клару Медведь. — Я думал о холодном ужине, о чем-то вроде пикника с жареным цыпленком. Можем мы добраться до еды?
— Я сумела преодолеть Чилкутский перевал, думаю, что сумею добраться и до плиты.
Кухня представляла собой страшное зрелище — горы битой посуды, помятых кастрюль, рассыпанных по полу муки и сахара. В ноздри ударял запах маринада. Но Клара вернулась в спальню, неся корзинку для «пикника».
Медведь тем временем затушил еще один пожар на краю горы сломанной мебели. Клара некоторое время наблюдала за ним, припоминая, что ее одежда находится под горой обломков. Она решила, что еще не время беспокоиться об этом. Она подумает об этом, когда наступит время одеваться.
— Треснула крыша, и от стен откололись и отскочили куски дерева. Сквозь трещины будет проникать холодный воздух. Но думаю, у нас есть время поесть, а потом выровнять дом, прежде чем мы начнем замерзать.
Ответив улыбкой, Клара протиснулась в спальню. Она попыталась оттолкнуть сломанную кровать и уложить поудобнее матрас, прислонив его к внутренней стене. Они могли теперь сесть на одну его сторону и опереться спиной о другую половину матраса, упирающуюся в стену.
Расчистив место, Клара принялась приводить себя в порядок. Она закатала рукава рубашки, спускавшиеся до запястий, и оправила ее подол, ниспадавший ниже колен. В основном тело ее было прикрыто, но дуновение ледяного ветра уже ощущалось в доме. Что ей сейчас было необходимо, так это щетка для волос. Ее буйные спутанные кудри спускались на спину.
— Почему ты смеешься? — спросил Медведь, протискиваясь в дверь спальни. Он опустился на матрас рядом с ней и открыл принесенную ею корзинку с едой.
— Представляю выражение лиц Зои и Джульетты, когда я вернусь домой взъерошенная, со спутанными волосами и в твоей одежде… — Клара не закончила фразы. — Ты собираешься рассказывать людям, при каких обстоятельствах рухнула твоя хижина?
Медведь передал ей цыплячью грудку и вареное яйцо.
— Если бы я это сделал, мне пришлось бы вступать в кулачный бой с каждым мужчиной на Юконе, потому что они все попытались бы найти путь к твоей двери, — ответил он со смехом.
Клара высоко подняла брови:
— Ты обвиняешь меня в том, что я разрушила твой дом?
— Да нет же, черт возьми, — возразил он, — даю тебе слово! — Он с удовольствием откусил большой кусок от цыплячьей ножки. — Клара, моя девочка, я могу построить другую хижину. Я построю их сотню, и если ты сломаешь их все, я буду только счастлив.
И вот наступил момент, о котором говорили ей и Зоя, и Джульетта. При этих его словах Клара испытала такую чудовищную боль, что ей пришлось податься вперед — она с трудом вдохнула воздух и прижала руку к сердцу.
Медведь легкомысленно полагал, что сегодня они взяли на себя взаимные и нерушимые обязательства. Он уже второй раз заговорил о том, что построит для них дом, где, вероятно, как он рассчитывал, они будут жить долго и счастливо.
Он посмотрел на нее с тревогой:
— С тобой все в порядке?
— Да, — ответила Клара, стараясь незаметно смахнуть набегавшие слезы. — О, Медведь, ты был со мной честен и откровенен, но я… — Она заколебалась. — Ты чувствуешь запах дыма?
— Дыма? — Положив куриную ножку, Медведь поднял голову и принюхался. — Я уверен, что погасил начинавшийся пожар.
— Запах дыма усиливается.
— Ты права, теперь и я чувствую. — Он потянулся за салфеткой, когда вдруг в дальнем конце спальни заполыхало пламя.
На одну минуту они оба окаменели, уставившись на огонь.
— Это невозможно, — хмуро заметил Медведь, — в том углу нет ламп.
Клара вскочила, но не было никакой необходимости тушить огонь. Он был слишком сильным и распространялся с ужасающей скоростью.
— Нам надо выбираться отсюда! — Она в панике оглядывалась, ища, чем бы прикрыть голые ноги.
— Вот. — Медведь бросил ей два разномастных сапога, брюки и жилет. — Скорее беги к двери и выбирайся. Я выйду, как только найду одежду в этом месиве.
Клара посмотрела на огонь, потом повернулась к нему. Огонь уже лизал потолок.
— Если ты не найдешь верхней одежды сейчас же…
— Я выйду. Ступай же!
Сжимая в руках сапоги и кутая грудь, Клара, спотыкаясь, принялась пробираться к двери спальни.
— Медведь! Там тоже огонь!
Дым, клубившийся в углу, прорвался огнем, и пламя с шипением поползло к горе обломков.
— Но это просто невозможно. Я не… Ступай, медовая девочка, поживее!
Скользя и оступаясь, Клара дюйм за дюймом продвигалась к двери на улицу, находившуюся в самой высокой точке перекосившейся, кривобокой хижины. Дверь возвышалась примерно в четырех или пяти футах над землей, и ей придется прыгать. Однако гораздо больше Клару пугал лютый холод. Она не пыталась думать о том, сколько времени они смогут его переносить. Сумеют ли они пройти милю до лагеря на озере Беннетт и уцелеть? Нет, не надо думать об этом сейчас. Сейчас главное — выбраться отсюда. На самом крутом месте пола ноги ее вдруг поползли вниз, и она беспомощно заскользила вдоль гостиной, приближаясь к пламени. Медведь вовремя поймал ее. Вцепившись в его плечи, Клара смотрела, как сапоги и остальная одежда исчезают в дыму и огне.
— Все по очереди, — сказал Медведь, поняв ее без слов, — сначала выбираемся, потом найдем лишние одеяла в собачьих будках.
Кивнув, Клара повернулась и ползком добралась до двери. Все, что от нее требовалось, это дотянуться до щеколды, и дверь распахнулась внутрь. Мгновенно от леденящего ветра все тело ее покрылось гусиной кожей от шеи до босых ног.
Перед ней на снегу плясала тень дома, очертания все время менялись в красных и оранжевых сполохах пожара. У нее появилось абсурдное желание зажать нос, когда она выпрыгивала, как бывает, когда прыгаешь не в снег, а в воду. Приземлившись, Клара тут же откатилась подальше, освобождая место для Медведя. Она услышала, как он прыгнул на снег, и тотчас же заставила себя вскочить на ноги, чувствуя под голыми ступнями и пальцами ледяной холод, а потом их будто обожгло огнем.
— Клара! Я понял! Это не случайность! Ложись!
Она услышала глухой стук и тупо уставилась на летящую щепку, отколотую пулей от стенки хижины. Потом перед ней выросла фигура Медведя, и его огромные ручищи схватили ее за плечи.
Он будто окаменел, его пальцы вцепились в нее, потом тело его выгнулось, и он повалился на снег, оставшись лежать лицом вниз. Клара увидела кровь у него на спине. Подняв голову, сбитая с толку, она вглядывалась в темноту леса.
Клара услышала выстрел и почувствовала, как плечо ее обожгло. Она стремительно обернулась, и, прежде чем упала на снег, следующая пуля поразила ее в бок.
Глава 20
Канадец по имени Дилли Дэйм предложил свою хижину, чтобы выхаживать в ней Клару. Миссис Эддингтон и ее муж оказали такую же услугу Медведю. Оба они, Клара и Медведь, были ранены, но не слишком серьезно. Они потеряли много крови и пострадали от небольшого обморожения. Их нашли только потому, что из лагеря заметили пожар. Пламя вздымалось высоко над вершинами деревьев, и мужчины бросились по горному склону к хижине, чтобы узнать, в чем дело, и оказать помощь. И если бы не это счастливое обстоятельство, Клара и Медведь замерзли бы насмерть или умерли от потери крови.
Зоя откинулась на спинку стула, стоявшего возле постели Клары, и закрыла глаза, гадая, не пропустила ли она чего-нибудь. Том удалил пулю из плеча Клары. Пули же, поразившие Клару в бок, а Медведя в плечо, прошли навылет, оставив раны с рваными, неровными краями. Но эти-то раны и беспокоили Зою больше всего.
— Я уже готова встать и походить, — упрямилась Клара, но менее чем через минуту она зевнула и ресницы ее затрепетали, а веки начали упрямо опускаться, прикрывая глаза.
Зоя помогла ей сесть и предложила выпить воды.
— Сейчас главное для вас — покой.
— Температура спала, и лихорадка прошла. Я чувствую себя отлично. Просто устала. А как дела у Медведя?
— Очень хорошо, — успокоила ее Зоя. — Но миссис Эддингтон говорит, что он ужасный пациент. Она не уверена, что ей удастся удержать его в хижине еще на день. Он заставляет ее бегать узнавать о вашем здоровье по четыре раза на дню, и она очень устала от этой беготни, но если о вас не поступает сведений, Медведь пытается напялить на себя одежду, чтобы идти проведать вас самому.
Клара опустилась на подушку, стараясь не причинить себе боли в раненом боку.
— Теперь я знаю, почему вы и Джульетта плачете по ночам, — скачала она тихо, закрывая глаза. — О, Зоя, я так люблю его, но это безнадежно. Что нам делать?
Зоя десятки раз в день задавала этот вопрос самой себе. Как только Том заводил речь об их браке, внутри у нее все сжималось.
— Нам следовало сказать правду с самого начала, — объявила она наконец. — Возможно, мы дали бы пищу для сплетен и насмешек, а может быть, Том, Бен и Медведь тогда не стали бы за нами ухаживать. — Она смахнула слезы и уставилась в бревенчатый потолок хижины. — Но мы бы не чувствовали себя презренными обманщицами.
Когда она посмотрела на Клару, то увидела, что та уснула. Клара все еще спала, когда вернулась Джульетта после своего визита к Медведю и просунула голову в спальню хижины. Она посмотрела на Клару, потом сделала знак Зое.
— Нам надо поговорить, — сказала Джульетта тихо, направляясь в крохотную кухоньку мистера Дэйма.
— Должно быть, это важно, раз вы не снимаете ни куртки, ни варежек.
Скорчив гримаску, Джульетта сбросила капюшон и варежки на стол в кухне и налила каждой из них по кружке крепкого кофе, потом сняла куртку и села за стол.
— Первое — это то, что Медведь еще очень слаб и плохо соображает. Он как мокрая курица, но теперь он почти целый день проводит сидя.
— Клара тоже уже может сидеть по нескольку часов — Зоя смотрела в пылающие гневом серые глаза Джульетты. — А теперь говорите, что вас так встревожило?
— Джек Хорват. Он бродит по лагерю и похваляется, что свалил могущественного Медведя Барретта и его шлюху, — поморщившись, сообщила Джульетта. — Он говорит, что подстрелил Медведя, потому что тот обманул его во время игры в карты и нечестным путем заполучил его салун «Голый медведь», а Клару он подстрелил, чтобы Медведь знал, каково бывает человеку лишиться того, чем он дорожит.
Зоя нахмурилась:
— Он хвастается?
Джульетта кивнула, поднялась из-за стола и принялась мерить шагами кухоньку.
— Но это еще не все. Он клянется, что покончит с этим делом. Он собирается убить их обоих! Мистер Эддингтон слышал, как Хорват говорил это. Я рассказала Бену о его угрозах, но, оказывается, он знал это и раньше. Он сказал, что они кого-то послали в полицейский участок. — Джульетта посмотрела на Зою. — Бен говорит, что на всей территории Юкона не более двухсот полицейских. И вне всякого сомнения, у них на руках множество еще более серьезных преступлений, чем засада и покушение на убийство.
— Но Хорват хвастался тем, что «закончит начатое дело»? — Сердце у Зои упало. Она гадала, удовлетворится ли он тем, что чуть не убил Медведя и Клару, или предпримет новую попытку.
Джульетта кивнула. Она села за стол и изо всех сил хват тила по столешнице кулачком:
— И никто ничего не делает, чтобы остановить его!
— Том пояснил, что среди нас есть группа людей, выступающих против вмешательства. Они говорят — никто не убит, это личные счеты, и касаются только Медведя и Хорвата.
Зоя знала, что Том разрывается между желанием задать трепку Хорвату и не делать лишних движений, особенно не противоречить большинству. Она и сама не знала, к чему склониться.
— Зоя! — Джульетта подалась к ней, сжимая в руках кружку с кофе. — Хорват убьет Клару и Медведя! И никто ничего не хочет предпринимать. Мы не можем этого допустить. Она наша сестра, а Медведь — наш друг.
Медведь был гораздо лучшим другом, чем представляла Зоя. Ведь в конце концов Том рассказал ей, что именно он оплатил большую часть перевозки их багажа в Доусон. Медведь! Подумать только! Она и не подозревала об этом.
— И что вы предлагаете? — спросила она.
— Я предлагаю осуществить гражданский арест и держать Джека Хорвата в его палатке под наблюдением до тех пор, пока не прибудет горная полиция. Если никто не пожелает этого сделать, то мы с вами будем караулить его по очереди.
— Мы? Вы и я? — Зоя никак не ожидала подобного предложения. Первым ее побуждением было расхохотаться, но серьезный кивок Джульетты остановил ее. — Почему вы думаете, что Хорват позволит нам с вами заключить себя под стражу и держать в палатке?
— Если он будет сопротивляться, вы его застрелите.
— Что?
— Вы ведь приехали сюда, чтобы застрелить человека. Так застрелите этого, Зоя! Если Медведь убьет Хорвата, горная полиция арестует его, потому что это будет объявлено актом мести. Если Хорвата убьем мы, то скажем, что он напал на нас.
— Вы все время говорите «мы». Вы что, тоже собираетесь в него стрелять?
— Конечно, нет. Я не умею и не знаю, как обращаться с ружьем. Но я готова быть рядом и помогать вам. И мне плевать, если меня арестуют. Пусть лучше нас с вами арестуют, чем убьют Клару. И, Зоя, мы ведь не знаем, когда Хорват нанесет очередной удар, но я думаю, мы обе понимаем, что это произойдет скоро. Будь вы Хорватом, стали бы вы дожидаться, пока Медведь окрепнет?
Зоя уставилась на нее, ситуация складывалась отчаянная.
— Все, что мы знаем, так это то, что Хорват все время околачивается где-нибудь поблизости. Вероятно, он хочет сначала убить более легкую дичь — Клару.
Испуганная и встревоженная, Зоя встала и попыталась что-нибудь разглядеть сквозь ледяной блок окна. Лед был настолько толстым, что все, что она могла увидеть, было отдельными цветовыми мазками зеленого, белого и коричневого цветов.
— До того как мы попытаемся арестовать Хорвата, нам предстоит сделать очень многое. — Она тяжело вздохнула. — Представьте на минуту, что Хорват нам не подчинится. Представьте, что мне придется застрелить его. В этом случае, когда прибудет горная полиция, она арестует меня за убийство, а вас за пособничество.
— Да? — Джульетта нетерпеливо барабанила пальцами по столу.
— А кто же застрелит Жан-Жака, если меня арестуют?
— Ну, это-то проще простого. Вы передадите ружье Кларе, она продолжит свой путь в Доусон и убьет его.
— Она такая же, как вы, никогда не держала в руках оружия.
— Ну так научится. Или, еще лучше, она может отравить его. Или нанять кого-нибудь, чтобы он с ним расправился.
Зоя пожала плечами:
— Иногда вы меня поражаете.
Трудно было представить, что все это произносила чопорная, жеманная Джульетта, вечно хнычущее, бесхребетное существо.
— Клара возьмет на себя Жан-Жака. Она изобретательна и сумеет это сделать. Мы не должны об этом беспокоиться.
— Есть кое-что еще. Я не знаю, что канадская горная полиция делает с убийцами-женщинами. Может быть, они нас повесят или расстреляют. Но, Джульетта, мы не можем хладнокровно убить человека, не поплатившись за это. Я думаю, вам лучше оставаться здесь с Кларой, пока я разберусь с Хорватом.
— Это было бы несправедливо. Это я предложила расправиться с ним, и меня тоже следует арестовать, если все пойдет, как мы с вами предположили.
— Но ведь это не будет настоящим арестом. И вы чувствуете себя достаточно сильной, чтобы убить Хорвата, а потом быть повешенной за это?
Они уставились друг на друга и смотрели через разделявший их стол довольно долго. Наконец Джульетта опустила глаза на свою чашку с кофе и мрачно сказала:
— Ни у кого из нас нет такого будущего, какого мы могли бы себе пожелать, Зоя. Поэтому не все ли равно, что с нами произойдет? — Она подняла голову. — Я много думала об этом. И мне кажется, легче быть повешенной, чем жить, зная, что я ничего не сделала и позволила этому безумцу убить двоих людей, которых я люблю. Если мы должны покончить с Хорватом, то да, я хочу принять и заслуженное наказание. Я не сомневаюсь, что Клара сделала бы для нас то же самое. Не сомневаюсь!
Зоя испытывала похожие чувства. Она повернула голову, чтобы взглянуть в окно. Ей показалось, что снаружи промелькнула какая-то тень. Самым убедительным аргументом Джульетты было то, что Хорват начнет действовать без промедления. И в глубине души Зоя была с ней согласна.
— Нам надо кого-нибудь найти, чтобы присматривать за Кларой.
— Я не думаю, что миссис Уэбер откажется это сделать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32