– Боюсь, теперь это стало семейным делом. Глава 19 Ханна готова была проваляться в постели весь день, но она проголодалась, а звать Лили ей не хотелось. Ханна успела привыкнуть к прислуге, но при мысли, что ее личная жизнь станет пищей для сплетен, ее бросало в холодный пот. Когда Маркус ушел, ей сразу расхотелось нежиться в постели, и ее мысли вернулись к действительности. Что она скажет Розалинде, Селии и как теперь посмотрит в глаза Лили? Готова ли она навсегда остаться герцогиней? Последние несколько недель ее грела мысль, что эта игра надолго не затянется; но как ей жить этой жизнью месяцы и годы?Ханна встала с постели, и ее взгляд упал на туалетный столик. Склянки с духами и косметикой валялись на полу, а сам стол был сдвинут к стене под каким-то нелепым углом. Неподалеку лежал опрокинутый стул.При воспоминании о том, что происходило на этом столе, Ханна покраснела и, улыбнувшись, тут же решила, что согласна до конца дней своих оставаться супругой Маркуса.Ободренная столь заманчивой мыслью, она оделась. Расчесывая волосы, Ханна невольно вспомнила, из-за чего они так сильно спутались, и залилась краской. Она влюблена по самые уши, разве нет? Поймав в зеркале свое отражение, Ханна рассмеялась: какое же у нее глупое лицо! Даже тот, кто не слышал сплетен, тотчас же догадается по ее виду, что она всю ночь занималась любовью.Ступив в столовую, Ханна поняла, что новость доползла и сюда. Розалинда с Селией молча восседали за столом и, когда она вошла, даже головы не подняли. Ханна усмехнулась: обычно в это время они еще нежатся в постели, а сегодня, как нарочно, встали пораньше и поджидают ее. Интересно, как давно они здесь сидят?Она легкой поступью подошла к столу.– Доброе утро.– Доброе утро, Ханна. – Розалинда кисло улыбнулась. – Как поживаете? Как вам спалось?Ханна покосилась на Селию, но та по-прежнему безжалостно ковыряла кусок ветчины, даже уши ее покраснели от натуги.– Спасибо, хорошо.Лакей пододвинул Ханне стул и подал салфетку.– Вы свободны. – Розалинда сказала это лакею, пожалуй, даже чересчур резко.Ханна откусила кусочек поджаренного хлебца, делая вид, что ни о чем не догадывается.– Вы видели сегодня Маркуса? – спросила Розалинда. – Я хотела бы обсудить с ним одно важное дело, но он куда-то запропастился. Придется спросить Телмана: уж он-то наверняка наведет меня на след.Ханна доела хлебец и запила его чаем; она чувствовала, что теперь имеет полное право восседать за герцогским столом. Впервые за долгое время она не ощущала себя подлой обманщицей.– По-моему, он собирался заглянуть к Дэвиду…Селия со звоном уронила нож, а тем временем Ханна, высыпав в чай ложку сахара, подумала и добавила вторую ложку.– Значит, вы его видели?– А как же. – Ханна взяла второе яйцо и кусок ветчины, она прямо-таки умирала от голода.– Скажите… он принял решение? Ну, насчет того, что мы обсуждали вчера? – Розалинда затаила дыхание.– Думаю, да, – ответила Ханна, продолжая жевать.– Ну и как? – вмешалась в разговор Селия. – Что вы решили? Вы останетесь?– Селия! – Розалинда строго взглянула на дочь и обернулась к Ханне. – Да, так что? Вы остаетесь?Ханна снова отхлебнула чай и посмотрела на мать и дочь поверх чашки. Розалинду, так же как и Селию, снедало любопытство, но она лучше умела скрывать свои чувства. Лица обеих дам выражали столько надежды, что Ханна преисполнилась счастья при мысли, что скоро станет частью их семейства.– Да, – ответила она и поставила чашку на стол. – Я поговорила с ним, и я остаюсь в Лондоне…Услышав эту новость, Селия мигом сорвалась с места и, подбежав, обняла Ханну.– Ах, это так замечательно, просто чудесно! Вы воспользовались моим советом? – спросила она, заглядывая Ханне в глаза. – Вы сказали ему?– Ну… – Ханна покраснела и попыталась припомнить, что же именно она сказала Маркусу. Если честно, ни он, ни она не упомянули слово «любовь». – Кажется, да.– Правда? И как все произошло?– Дочь! – шикнула Розалинда. – Не забывай о манерах!Селия смущенно усмехнулась, но остановиться так и не смогла.– Я очень рада, что вы решили остаться, что бы вы там ему ни наговорили! Я знала, что он вас просто так не отпустит: Маркус для этого слишком смышлен. Он вас любит, хоть и не признается в своих чувствах, но рано или поздно он скажет вам…– Селия, довольно! – уже строже прикрикнула Розалинда и тут же обернулась к Ханне:– Просто восхитительная новость! Ах, дорогая! – Не в силах сдерживаться, Розалинда заключила Ханну в объятия. – О Боже, какое облегчение!Она промокнула глаза.– Мы, конечно, тебе надоели… но довольно об этом, – поспешно добавила Розалинда. – Теперь мы просто обязаны устроить бал и не дать расползтись по городу злобным слухам. Бедный Дэвид, вернулся домой весь израненный; неудивительно, что бедняжка много чего наговорил – он просто бредил! Я с первого взгляда поняла, что у него лихорадка, и не поверила ни единому его слову!– Мама, можно на этот раз я надену голубое платье, а не белое? – взволнованно спросила Селия.Розалинда улыбнулась ей.– Да, дитя мое, на сей раз можешь делать все, что тебе заблагорассудится, И позови сейчас же миссис Поттс. Мы устроим бал через неделю, а может, даже раньше. Чем скорее это произойдет, тем скорее забудутся всякие досадные неприятности.Ханна с улыбкой покачала головой.– Я хочу поблагодарить вас. Спасибо вам за все.Розалинда неожиданно прослезилась и крепко обняла Ханну.– Я велю мадам Леско явиться сюда через час, – пообещала она. – Наконец-то мы закажем платье, достойное герцогини.Ханна чуть не застонала, вспомнив о роскошных платьях в гардеробе, многие из которых она еще не надевала. Меньше всего сейчас она желала устраивать примерки, поскольку была слишком счастлива, чтобы сидеть взаперти и изучать образцы тканей. Ей хотелось гулять с Молли, носиться по парку, лазить по деревьям, плескаться в пруду, словом, замечательно провести время, а потом вернуться домой, к Маркусу.– Я еще не сказала Молли, – объяснила она, высвободившись из объятий Розалинды.– О, она обрадуется, так же как и я! – радостно воскликнула Селия. – Господи, прямо не верится! Мы ужасно удивились, получив письмо Дэвида, и потом, когда выяснилось, что он… ну… И сегодня тоже одни сюрпризы!– Разумеется, вы должны сказать Молли, – перебила Розалинда. – А я начну готовиться к балу. Ни о чем не беспокойтесь, милочка! Боже, как давно я мечтала устроить настоящий грандиозный бал!Она снова обняла Ханну.Когда после завтрака Ханна вошла в свою комнату, Лили стремительно обернулась, затем она потупилась и отступила на шаг, открыв взору Ханны одетую к прогулке Молли.Девочка улыбнулась и помахала ей рукой.– Доброе утро, мамочка, мы с Лили идем смотреть уток! Ты пойдешь с нами?Ханна с удивлением взглянула на служанку. Раньше Лили водила Молли в парк, только когда ее об этом просили.В ответ на немой вопрос, Лили скромно опустила глаза и произнесла:– Я хотела как лучше, мадам, чтобы вас не беспокоить.Так вот оно в чем дело. В последний раз Ханна видела служанку из-за обнаженного плеча Маркуса, после того как они с герцогом занялись любовью. При этом воспоминании Ханна с трудом сдержала улыбку.– Благодарю, Лили, но сегодня я сама погуляю с Молли, а ты можешь быть свободна.Молли запрыгала и захлопала в ладоши, однако служанка стояла не шевелясь.– Свободна, мадам?– Да, до ужина. – Ханна схватила дочку на руки и закружилась с ней по комнате, отчего Молли радостно взвизгнула. – Сегодня, моя хорошая, мы весь день будем вместе.– Устроим пикник?Ханна кивнула, и Молли, просияв, крепко обняла ее за шею.– Ах, мамочка, это будет так весело! А на уток пойдем смотреть? И на красивые кареты? И собак гладить? А потом станем запускать змея!– Довольно! – рассмеялась Ханна. – У нас на все про все несколько часов, и потом: нужно немного развлечений оставить на завтра. Я вижу, ты уже одета, так что вперед!Молли кивнула, а Ханна, перед тем как выйти из комнаты, обернулась: Лили стояла на прежнем месте, потупившись и сжав кулаки. Подойдя к ней, Ханна прошептала:– Не волнуйся, Лили, все хорошо. Просто сегодня у тебя выходной, так что отдыхай и ни о чем плохом не думай.Служанка вскинула на нее покрасневшие глаза.– Да, мадам, – пролепетала она. – Спасибо, мадам.Ханна ласково улыбнулась горничной и поспешно вышла из комнаты. На душе у нее кошки скребли. Похоже, она не скоро перестанет стесняться Лили. Но несправедливо рассчитать девушку лишь за то, что та, ни о чем не подозревая, зашла в комнату в столь неподходящий момент. Им обеим придется как-нибудь пережить эту досадную неприятность.– Молли, – сказала Ханна после того, как они съели бутерброды, скормили крошки уткам и погладили четверых случайных псов, – ты хочешь остаться в Лондоне?– Да, мамочка, – ответила Молли, не поднимая головы: она в этот момент со всей серьезностью расчищала дорогу муравьям. – Мне здесь нравится.– Что ж, похоже, так оно и будет.– Ура! – воскликнула Молли и захлопала в ладоши. – Значит, теперь Дэвид снова будет моим папой?Этого вопроса Ханна уж никак не ожидала.– Нет, – осторожно пояснила она. – Дэвид никогда не собирался быть твоим папой. Скажи лучше, что ты думаешь о его брате, герцоге? Он тебе нравится?– Да, Эксетер мне нравится, – осторожно ответила Молли. – Если мы останемся, он разрешит мне копать в саду?Ханна пожала плечами.– Может быть, но сначала надо у него спросить.– Ладно, я спрошу. – Молли нашла прутик и принялась подгонять им муравьев.– Посмотри, мама! – засмеялась она. – Они ползают вокруг моей палочки!Ханна с облегчением вздохнула. Как она страшилась этого разговора! Она невольно улыбнулась, представив, как Молли спрашивает у Маркуса разрешения покопаться в саду, а потом нагнулась к дочери, посмотреть, не слишком ли та мучает бедняг муравьев.Остаток дня пролетел как на крыльях. Маркус вернулся домой с довольным блеском в глазах и тут же сообщил Ханне, что после ужина ему надо кое о чем с ней посоветоваться.Улыбнувшись, Ханна кивнула и поднялась к Молли, чтобы пожелать ей спокойной ночи, поскольку девочка утомилась после долгой прогулки, и сегодня нужно было уложить ее спать пораньше.Тихонько напевая, Ханна взбежала по лестнице в детскую, но в комнате никого не оказалось, однако все игрушки были на месте и со стола уже унесли поднос с ужином.Ханна направилась в маленькую спальню, где стояла кроватка Молли. Сначала ей не хотелось, чтобы Молли жила отдельно, но девочке понравилась эта большая, солнечная комната с игрушками и собственной кроваткой. К тому же теперь у Молли имелась и собственная лестница, ведущая в покои герцогини. «На будущее надо будет запирать дверь из детской, – подумала Ханна, – а то вдруг Молли приснится страшный сон, она спустится посреди ночи к матери и застанет их с Маркусом».Она отворила дверь в спальню, но и здесь было пусто. Ханна, нахмурившись, оглядела комнату. Может, Молли убежала к Селии?И тут она увидела лежавшую на подушке записку.Похолодев от ужаса, Ханна подошла к кроватке. Не нравился ей этот клочок бумаги, наглым образом занявший место ее ребенка. Она с опаской взяла записку, словно та могла укусить, и начала читать. Когда Ханна прочла написанное, у нее упало сердце.Не в силах отвести взгляда от страшных слов, Ханна, как слепая, на ощупь добралась до двери. Казалось, сердце ее перестало биться. В горле у нее встал ком, она еле дышала и думала только об одном – как бы не упасть в обморок, прежде чем она доберется до Маркуса.Однако едва она прикоснулась к ручке двери, дверь отворилась, и в комнату шагнул герцог собственной персоной.– Вот ты где! – Он улыбнулся, но улыбка тут же сползла с его лица. – Что-то случилось?Ханна дрожащей рукой молча протянула ему записку, и герцог быстро пробежал ее глазами.– Моя крошка! – всхлипнула Ханна.Маркус обнял ее и, крепко прижав к себе, стал внимательно осматривать комнату. В детской все прибрано, кроватка аккуратно застелена. Вроде бы все на месте; вот только…Он снова взглянул на зажатый в руке обрывок бумаги. «Твоя соплячка у нас», – было выведено на нем крупными печатными буквами. Неужели похищение? Но кому понадобилось похищать Молли? Впрочем, озабоченно подумал он, главное не кто похитил Молли, а как ее вернуть. Но сначала ему нужно было успокоить Ханну.Придерживая Ханну за руку, Маркус спустился вниз по лестнице и, вызвав экономку, велел ей позвать доктора, а горничной сказать, чтобы поскорее принесла чай.Ханна с ничего не выражающим лицом покорно позволила усадить себя в кресло и укрыть одеялом, и Маркус опустился перед ней на колени. В ее глазах застыло неподдельное горе.– Послушай, милая, – Маркус сжал ее руку, – я найду Молли, клянусь.Ханна подняла на него огромные глаза, наполненные слезами, и у Маркуса сжалось сердце.– Богом клянусь, скоро твоя дочка вернется, – прошептал он.В этот миг в комнату влетела Розалинда.– Что стряслось? Маркус, я хочу знать, что случилось?Герцог выпустил руку Ханны и поднялся.– Да, случилось. Побудь здесь, Розалинда. – Он быстро прошел в свои апартаменты и плотно прикрыл дверь.Вынув из кармана записку, Маркус внимательно перечитал ее и вызвал дворецкого. Харпер, конечно же, ничего не знал. Затем Маркус велел слугам прочесать сад. Часы на его столе громко тикали, напоминая о том, что дорога каждая минута, и Маркус решил не ждать, когда слуги вернутся с докладом. Догадываясь, кто, скорее всего, тут замешан, он быстрыми шагами направился к брату.Дэвид возлежал на подушках; при виде брата он оторвался от книги и вопросительно вскинул брови.– Немедленно скажи мне, как найти Рурка и его шайку, – требовательно произнес Маркус и непроизвольно сжал кулаки.Ханна почти не замечала Розалинды; в голове ее вертелась одна и та же мысль: Молли пропала…Вскоре Розалинда ушла, пробормотав что-то насчет питательного ячменного отвара, потом Лили принесла чай, но Ханна даже не взглянула на него.– Ваша светлость… – робко прошептала Лили, и Ханна подняла глаза.Горничная протягивала ей Мисси, тряпичную куклу Молли.На глаза Ханны навернулись слезы; она взяла куклу и принялась разглаживать потрепанное маленькое платье, сшитое из старых занавесок. Тогда они еще жили в домике священника. Как, наверное, Молли сейчас страшно: ведь рядом с ней нет даже Мисси!По щекам Ханны заструились слезы. Кто и зачем похитил ее малышку?– Ваша светлость! Пожалуйста, не плачьте! – принялась уговаривать Лили, опустившись перед Ханной на колени. – Я уверена, с девочкой ничего плохого не произойдет.Но Ханна ее не слушала; прижимая Мисси к груди, она рыдала все сильнее.И тут она припомнила слова отца. В ее ушах как наяву зазвучал его голос. «Что толку реветь, девчонка! – говорил он в подобных случаях. – Дело надо делать, а не слезокапничать».Верно, пора уже что-то предпринять, решила Ханна. Чем сидеть и лить слезы, лучше подумать, как найти дочку. В самом деле, как? В голову ей ничего не приходило, и к тому же она чувствовала себя совсем разбитой.– Не плачьте, ваша светлость, – твердила Лили. – Умоляю, не плачьте! Выслушайте меня: ваша дочь жива и невредима, я это точно знаю.Только тут до Ханны дошел смысл ее слов.– Что? Откуда тебе это известно?– Да уж поверьте! – решительно заявила служанка. – Скоро вы получите ее обратно.Ханна насторожилась.– Почему ты так говоришь, Лили?Девушка нерешительно взглянула на Ханну и едва заметно помотала головой.– Я не могу вам открыть, потому что… Сжальтесь, мадам! – Девушка неожиданно рухнула на колени.– Где моя дочь?! – в отчаянии выкрикнула Ханна и хорошенько встряхнула Лили. – Что тебе известно, говори сейчас же?! Откуда ты знаешь, что ее скоро вернут? Ты должна была присматривать за ней! Отвечай, где мой ребенок?Из глаз Лили полились слезы. Она попыталась вырваться, но Ханна вцепилась в нее мертвой хваткой.– Я не могу сказать, ваша светлость, я не смею!Ханна схватила первое, что подвернулась ей под руку, – этим предметом оказалась гравированная серебряная расческа, лежавшая на туалетном столике, – и угрожающе замахнулась. Она почти не соображала, что делает, и готова была бить Лили до тех пор, пока та не вернет ей дочь. Если в этом замешана Лили, если она подвергла жизнь Молли опасности…– Где она, мерзавка? Это ты ее выкрала?Лили взвизгнула от ужаса.– Нет! Я всего лишь спрятала ее в безопасном месте! Я никому не дам в обиду мисс Молли…– Ах вот как – в безопасном месте! Говори немедленно, где мой ребенок!Лили вся сжалась.– Простите, простите меня. Клянусь, вашей дочери ничто не угрожает!Ханна подняла девушку с колен.– Веди меня к ней немедленно! – потребовала она, не выпуская щетку из рук.Закрыв лицо передником, Лили вышла из комнаты; Ханна последовала за ней, ее ноги дрожали. Они поднялись по черной лестнице в ту часть дома, где обитали слуги. Прежде Ханне ни разу не доводилось бывать здесь. Миновав длинный коридор, Лили отворила дверь в небольшую комнату. Над камином висело несколько утюгов, у маленького окошка стоял стул с прямой спинкой, а рядом валялась корзинка со штопкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30