Глядишь, она и сама не заметит, как успокоится. Кроме того, он питал слабую надежду, что широкая столешница выполнит роль некоего защитного барьера и отразит отчаянный натиск. Ему редко доводилось спорить с такими напористыми особами.
— Леди Кэролайн, — серьезно промолвил он, — помилуйте, неужели я должен говорить вам о том, что колдовство бывает только в сказках? К тому же это не я, а вы притащили ее в мою контору. Зачем вообще было с ней связываться, если ее присутствие в этом кабинете вам мешает?
— Затем, что без нее меня не выпустили бы из дома! — выпалила она с неподражаемым высокомерием. После этих слов у бедняги Брейдена не должно было остаться ни малейших сомнений в своей умственной неполноценности.
— Не выпустят из… — Он с заметным трудом переварил эту новость. — Боже правый! Неужели вы находитесь под арестом?
— Конечно, нет! — И хогя она не произнесла следующую фразу вслух, Брейден прочел ее в глубине огромных выразительных глаз. «Ты болван! — кричали они. — Мне не положено покидать дом без дуэньи. Молодые девушки в этом городе без конца подвергаются нападениям самых мерзких злодеев, и обязанность Вайолет — защитить меня от них».
С изрядной долей душевного волнения Брейден отметил про себя, что на балу у леди Эшфорт не удосужился обратить внимания на одну немаловажную деталь. На чрезвычайно приятный голос, очень низкий и даже отдающий мальчишеской хрипотцой, что намного облегчало ему общение с этой девицей. А кроме того, он не сразу заметил, какие огромные и выразительные у нее глаза.
— А теперь, — сказал он, с трудом заставив себя оторвать взгляд от ее лица, — потрудитесь сесть и расскажите мне все, что не должно было коснуться ушей вашей преданной Вайолет.
Она оглянулась и, увидев кресло, на которое кивнул Брейден, осторожно опустилась на краешек и некоторое время сидела, склонив голову и нервно теребя пуговки на длинных перчатках.
— Я полагаю… — вздохнув, начала леди Кэролайн своим приятным низким голосом — и беспомощно замолчала, продолжая терзать несчастные пуговицы у себя на запястье. — Я полагаю, — решилась она наконец, — вы еще не забыли… э-э… как расспрашивали меня однажды вечером на балу у леди Эшфорт?
— Нет, не забыл. — Он машинально следил за тем, как она крутит пуговицу. Судя по всему, его гостья изрядно волновалась: пуговица могла вот-вот отлететь. — И я искренне надеюсь, что тот досадный приступ, что случился с вами на балу, больше не повторился.
Она оставила в покое пуговицу и сосредоточила все свое внимание на его лице. Это было похоже на то, как если бы на человека внезапно направили свет яркого прожектора. Брейден не мог быть в этом уверен, поскольку никогда не выступал на подмостках. Но именно так подействовал на него взгляд ее карих глаз.
— Нет, нет, что вы! — заговорила она. — Я чувствую себя гораздо, гораздо лучше! Только в тот раз, если вы помните, вы расспрашивали меня, видела ли я леди Жаклин и не была ли она с кем-то еще.
Он и сам не заметил, как подался вперед и навалился на стол всем телом.
— Да, — ответил Брейден, отчаянно стараясь не выдать, что им овладел охотничий азарт. — Да, я помню.
— Ну, как вам уже известно, я действительно видела ее, и она была не одна. И эти двое с большим воодушевлением занимались… тем, что фигурально можно было бы назвать компрометирующими объятиями.
Брейден с вопросительным видом приподнял бровь. «Спокойно! — приказал он себе. — Не подавай виду, что она угодила точно в десятку!»
— Вот как?
— Да. — Ее щечки порозовели от смущения. — Компрометирующими в высшей степени!
— Понятно. — Ему стоило неимоверных усилий сохранять этот холодный равнодушный тон. — Прошу вас, продолжайте.
— В тот момент ваше поведение и некоторые ваши высказывания, — продолжала леди Кэролайн, — позволили мне прийти к заключению, что для вас крайне важно установить личность того джентльмена, который… слишком увлеченно обнимал вашу невесту.
Брейден смотрел на нее и не верил своим глазам. Нет! Такого просто не бывает! После месяцев бесплодных поисков, когда он уже отчаялся узнать правду, когда полдюжины его самых ушлых парней расписались в своей беспомощности — ему преподносят на блюдечке готовый ответ! И кто: едва знакомая девчонка! Какая-то кисейная барышня!
— Да, пожалуй, — наконец произнес он, надеясь от всей души, что ему удалось сохранить на лице равнодушное выражение. — И с вашей стороны очень мило было не полениться и приехать ко мне в контору. Мне бы следовало задать этот вопрос еще там, на балу, но вы показались мне слишком взволнованной, и я подумал… ну, в общем, я подумал, что вы не узнали этого человека.
— Нет, — возразила Кэролайн, — напротив, я отлично его узнала!
— Ну тогда… — Брейден улыбнулся. Затем, испугавшись, что улыбка может выдать некие тайные мысли, которые прямо-таки разрывали его, грозя выплеснуться наружу, он стер улыбку с лица и напустил на себя строгий деловой вид. — С кем же вы ее видели, леди Кэролайн?
Кэролайн вскинула на него взгляд. Огромные карие глаза снова поразили его воображение.
— Но этого я вам сказать не могу! — Кэролайн смутилась.
Теперь настала очередь Брейдена уставиться на нее во все глаза, и он сделал это с большим удовольствием.
— Не можете… — Он недоуменно качнул головой. — Простите, я ослышался? Мне показалось, будто вы сказали, что узнали его.
— Ну конечно, я узнала! Только вам я его не назову, понятно? — И она снова улыбнулась своей детской виноватой улыбкой, — Я видела, как вы околдовали Вайолет этой своей речью о том, что ей не следует верить напраслине, возводимой на вас плохими людьми. Но на меня ваши чары не действуют. Я верю всему, что о вас говорят. В частности, что вы скоры на расправу, а любые проблемы привыкли решать с помощью пистолета. И если я назову вам имя того человека, который был с вашей невестой, то вы непременно его убьете. Ну так вот: я не желаю, чтобы на моей совести лежала чья-то безвременная кончина. Нет уж, благодарю покорно!
Брейден, огорошенный ее признанием, не спускал с Кэролайн потрясенного взора.
— Но если вы дадите себе труд хоть немного подумать, — с детской непосредственностью продолжала Кэролайн, — то поймете, что вам вовсе не так уж важно знать конкретное имя! Вы уверены, что ваша невеста изменяет вам с другим человеком, и вы были бы рады расторгнуть помолвку, но боитесь, что она разорит вас, подав в суд. Я правильно уловила суть дела?
Брейден так старательно разглядывал ее лицо, что даже забыл моргать.
— Да, — машинально ответил он, прикидывая про себя, насколько она ненормальная. Пожалуй, если она окажется буйнопомешанной, то избавиться от нее будет не так-то просто. Ах, как жаль! Эта смешная малышка уже успела ему понравиться! А на поверку выходит, что она сумасшедшая. Абсолютно сумасшедшая.
— И для того, чтобы у нее не осталось ни малейшей надежды выиграть тяжбу, — спросила Кэролайн, — вам требуются доказательства неверности вашей невесты?
— Да, — кивнул он. — Это так. Вот почему…
— Будут ли показания свидетеля, видевшего вашу невесту с другим человеком, засчитаны как веское доказательство?
— Ну, прежде всего это зависит от того, насколько заслуживает доверия личность свидетеля… — нерешительно начал Брейден.
— Как вы считаете, меня они сочтут заслуживающей доверия?
Он заколебался. Конечно, ни один судья не станет верить показаниям сумасшедшей. Но, несмотря на свое поведение, леди Кэролайн меньше всего походила на сумасшедшую. Напротив, она выглядела вполне дееспособной. И пожалуй, даже взрослой.
Взрослой… Боже правый, о чем он думает? Она же сущее дитя! Ну или почти дитя.
— Я думаю, — осторожно ответил он, — что при необходимой поддержке вам поверят. Но…
— Вот и я так думаю! — подхватила она. — Стало быть, в конце концов и правда не так уж важно, назову ли я какое-то конкретное имя или нет. Я хочу сказать, что сам факт того, что я застала ее с кем-то… — Она наградила Брейдена многозначительным взглядом. — Причем я совершенно ясно дам понять, что это была достаточно интимная сцена… В общем, это само по себе будет служить доказательством, не так ли?
— Леди Кэролайн! — Брейден больше был не в силах удерживать на лице невозмутимую маску. — Прошу вас, не обижайтесь, но я боюсь, что вы не вполне отдаете себе отчет, на что идете, надеясь обвести закон вокруг пальца. Заведомо ложные показания считаются преступлением, а значит, наказание…
— Я знаю, что бывает за ложные показания, мистер Грэнвилл! — сердито перебила она.
— Ну что ж, — сухо произнес Брейден. — Если вы так хорошо осведомлены, то мне тем более непонятно, с чего вы взяли, будто с такой легкостью…
— Мистер Грэнвилл! — Ее взгляд был взволнованным, но ясным. И Брейден напрасно старался отыскать на дне выразительных карих глаз хотя бы малейший след безумия. Хотя все еще был уверен, что она безумна. Потому что только сумасшедшая баба могла предложить такую нелепицу. — Я достаточно хорошо знаю леди Жаклин — мы знакомы еще со школьной скамьи — и могу предположить, что на суде она станет отрицать наличие любовника в принципе, будет у него имя или нет. Зато для того, о ком идет речь, это окажется вопросом жизни и смерти, потому что, узнав, кто он такой, вы непременно его застрелите!
— Леди Кэролайн, — осторожно заговорил Брейден. — Боюсь, вы плохо разбираетесь в этих делах. Леди Жаклин первым делом обратится за помощью к компетентным адвокатам, и они устроят вам такой перекрестный допрос…
— Что ж, — перебила его леди Кэролайн, — я к этому готова. И вполне уверена в своих силах, потому что собираюсь отвечать им исключительно правдиво — вплоть до одного пункта. Когда меня спросят о личности этого мужчины, я просто скажу, что его лицо было скрыто и я не смогла рассмотреть его в полутьме. Только и всего!
Брейден буквально ел ее взглядом. Он понимал, что ведет себя неприлично, но не в силах был отвести глаза. Он не понимал, чего она хочет добиться от него. Да и вообще, разве бывают женщины, готовые лжесвидетельствовать ради чужих интересов? Ведь они едва знакомы! Нет, он не мог ее понять!
— Но конечно, — продолжила леди Кэролайн, — прежде чем я дам согласие выступить вашей свидетельницей, мистер Грэнвилл, нам придется обсудить вопрос о компенсации за мои труды.
Брейден моментально подобрался. Черт побери! Вот оно, наконец-то! Наконец-то девчонка заговорила о том, что привело ее сюда! Как ни странно, это открытие принесло ему значительное облегчение. Она вовсе не была сумасшедшей. Ей что-то было нужно от него.
Брейден почти ничего не знал о Кэролайн Линфорд, однако имевшихся сведений было достаточно, чтобы сказать, что сидевшая перед ним холеная аристократка, живущая в Мейфэре, имеет все, о чем только может мечтать девица из высшего света: солидное наследство, привлекательную внешность и в придачу молодого красавца жениха. Так что же она ищет у него?
— О компенсации за труды? — уточнил он с искренним любопытством.
— Ну, в общем, да. — Она наградила его таким взглядом, что стало ясно: по ее мнению, надо быть совсем тупым, чтобы не понять такой простой вещи. — Если я соглашусь на дачу ложных показаний, то исключительно ради компенсации.
Он не спускал с нее глаз, не в силах подавить охватившую его досаду. И на этот раз ему не пришлось копаться в своих чувствах, чтобы найти ей причину. Потому что причина лежала на поверхности. Перед ним сидела очаровательная девушка, такая хрупкая и невинная на первый взгляд, но ее истинная сущность оказалась такой же гнилой, как и у тех корыстных особ, с которыми ему постоянно приходилось иметь дело. Кэролайн Линфорд его разочаровала.
Брейдену стало обидно и грустно, хотя он и сам не мог понять почему. Какое ему дело до этой девчонки? И он твердо сказал себе, что отныне Кэролайн Линфорд для него никто, пустое место.
С цинизмом повидавшего жизнь человека он выдвинул ящик стола и вытащил оттуда шкатулку, в которой всегда держал изрядное количество наличных денег.
— Понятно, — протянул Брейден. — Позвольте спросить вас, леди Кэролайн: сколько?
Он услышал сдавленное восклицание и, подняв взгляд, с удивлением обнаружил, что нежные щечки пылают от гнева.
— Только не деньги! — выкрикнула Кэролайн в необъяснимом ужасе. — Избавьте меня от ваших денег, сэр!
Брейден резко захлопнул шкатулку. Выходит, он оскорбил ее? Он растерялся, не зная, что делать.
— Извините, — буркнул он. — Но вы же сами завели речь о компенсации…
— Да, но при чем тут деньги?! — возмутилась Кэролайн.
Брейден почувствовал, что дал маху, предложив ей презренный металл, и почел за благо поскорее убрать с глаз долой злополучную шкатулку. Да, он явно дал маху и все же не мог понять, почему мисс Линфорд так взбесилась. Но с другой стороны, кто их разберет, этих кисейных барышень? Он был новичком в высшем свете и не привык иметь дело с такими, как она.
— Еще раз приношу вам свои извинения, — произнес он, надеясь от всей души, что его строгий тон хоть немного ее успокоит. — Но позвольте все же поинтересоваться, что вы имели в виду, когда говорили о компенсации?
И тут она потупилась. Похоже, у нее не хватало храбрости посмотреть ему в глаза. Что выглядело более чем странно. Ведь до сих пор она выдерживала его взгляд, не моргнув и глазом, хотя обсуждала с ним весьма щекотливые темы. Такая откровенность и решительность пришлись Брейдену весьма по душе.
— Это, должно быть, — заговорил Брейден, почти минуту понаблюдав за ее отчаянными попытками облечь свои мысли в слова, — нечто весьма необычное. Как вы совершенно правильно подметили, ваши свидетельские показания в мою пользу сделают вас объектом довольно… пристального внимания. Ни одна девушка не стала бы так рисковать, не имея на то серьезной причины.
— Знаю! — Она вскинула головку. — Только я бы хотела получить от вас компенсацию не в виде денег, — неуверенно продолжила она. — Вы… вы должны будете кое-что для меня сделать.
— Сделать? — С каждой минутой ему становилось все интереснее. — Ну и что же именно я должен буду сделать? — И снова она потупилась. По-видимому, внутренняя борьба отнимала у нее слишком много сил. — Научить вас метко стрелять? Чтобы вы могли сами постоять за себя и избавиться от такой обузы, как эта ваша дуэнья? Вы без проблем пристрелите любого из этих… как вы, бишь, их назвали? Ах да, мерзких злодеев! Поверьте, это гораздо более надежный способ избавиться от них, чем ваша горничная…
— Нет, нет, только не это! — с чувством воскликнула Кэролайн, поднимая на него взгляд. — Я ненавижу пистолеты! Тем более что огнестрельное оружие почти никогда не употребляется для защиты. В большинстве случаев его пускают в ход люди вроде вас, готовые таким образом разрешить любое пустяковое недоразумение…
У него возникло сильнейшее желание объяснить этой самоуверенной пигалице, что недоразумение между ним и любовником его невесты вряд ли назовешь пустяковым.
— …или уличные грабители, — тем временем продолжала она, — нападающие на бедных безоружных прохожих — каким оказался и мой брат — ради своей низкой корысти. — Брейден отметил, как горько дрогнул ее голос при упоминании о брате. — Он… он оказался на грани смерти, знаете ли, — пояснила она. — И все из-за одной-единственной пули.
— Но сейчас он уже вполне здоров, — ответил Брейден с живым сочувствием. — На том балу у леди Эшфорт я видел его, и он показался мне…
— Здоровым, — со странной улыбкой закончила за него Кэролайн. — Да, я знаю. Благодаря Херсту.
— Херсту? — удивленно переспросил Брейден. — Вы хотите сказать, маркизу Уинчилси?
— Понимаете, это ведь он нашел Томми. Он отогнал этих ужасных грабителей и не дал ему истечь кровью прямо на мостовой. Томми наверняка не успели бы спасти, если бы Херст не действовал так быстро и решительно.
У Брейдена, немного знакомого с маркизом, сложилось об этом лощеном денди довольно незавидное мнение. А потому ему трудно было поверить, что спесивый болван Уинчилси и тот решительный мужчина, о котором рассказывала леди Кэролайн, — одно и то же лицо.
— Вот как? — вежливо произнес он.
— Да! — кивнула Кэролайн. — Мы выхаживали Томми много месяцев, и доктора сновали по дому взад-вперед в любое время дня и ночи, и Херст каждый день сидел у постели бедного Томми. Так вот и вышло… что я теперь обручена. Ну, то есть мы обручены с Херстом. Потому что мы так сильно сблизились за время болезни Томми…
Она умолкла и посмотрела на Брейдена так сердито, как будто готова была обвинить его в том, что ее брата ранили какие-то негодяи. И ее следующие слова подтвердили, что в некотором смысле так оно и было.
— Честное слово, — промолвила Кэролайн, — я считаю, что человеку, подобному вам — то есть наделенному гениальными способностями, как без конца повторяет мой брат, — следовало бы обратить свой несравненный интеллект на изобретение более полезных предметов, нежели… нежели очередное приспособление для уничтожения себе подобных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
— Леди Кэролайн, — серьезно промолвил он, — помилуйте, неужели я должен говорить вам о том, что колдовство бывает только в сказках? К тому же это не я, а вы притащили ее в мою контору. Зачем вообще было с ней связываться, если ее присутствие в этом кабинете вам мешает?
— Затем, что без нее меня не выпустили бы из дома! — выпалила она с неподражаемым высокомерием. После этих слов у бедняги Брейдена не должно было остаться ни малейших сомнений в своей умственной неполноценности.
— Не выпустят из… — Он с заметным трудом переварил эту новость. — Боже правый! Неужели вы находитесь под арестом?
— Конечно, нет! — И хогя она не произнесла следующую фразу вслух, Брейден прочел ее в глубине огромных выразительных глаз. «Ты болван! — кричали они. — Мне не положено покидать дом без дуэньи. Молодые девушки в этом городе без конца подвергаются нападениям самых мерзких злодеев, и обязанность Вайолет — защитить меня от них».
С изрядной долей душевного волнения Брейден отметил про себя, что на балу у леди Эшфорт не удосужился обратить внимания на одну немаловажную деталь. На чрезвычайно приятный голос, очень низкий и даже отдающий мальчишеской хрипотцой, что намного облегчало ему общение с этой девицей. А кроме того, он не сразу заметил, какие огромные и выразительные у нее глаза.
— А теперь, — сказал он, с трудом заставив себя оторвать взгляд от ее лица, — потрудитесь сесть и расскажите мне все, что не должно было коснуться ушей вашей преданной Вайолет.
Она оглянулась и, увидев кресло, на которое кивнул Брейден, осторожно опустилась на краешек и некоторое время сидела, склонив голову и нервно теребя пуговки на длинных перчатках.
— Я полагаю… — вздохнув, начала леди Кэролайн своим приятным низким голосом — и беспомощно замолчала, продолжая терзать несчастные пуговицы у себя на запястье. — Я полагаю, — решилась она наконец, — вы еще не забыли… э-э… как расспрашивали меня однажды вечером на балу у леди Эшфорт?
— Нет, не забыл. — Он машинально следил за тем, как она крутит пуговицу. Судя по всему, его гостья изрядно волновалась: пуговица могла вот-вот отлететь. — И я искренне надеюсь, что тот досадный приступ, что случился с вами на балу, больше не повторился.
Она оставила в покое пуговицу и сосредоточила все свое внимание на его лице. Это было похоже на то, как если бы на человека внезапно направили свет яркого прожектора. Брейден не мог быть в этом уверен, поскольку никогда не выступал на подмостках. Но именно так подействовал на него взгляд ее карих глаз.
— Нет, нет, что вы! — заговорила она. — Я чувствую себя гораздо, гораздо лучше! Только в тот раз, если вы помните, вы расспрашивали меня, видела ли я леди Жаклин и не была ли она с кем-то еще.
Он и сам не заметил, как подался вперед и навалился на стол всем телом.
— Да, — ответил Брейден, отчаянно стараясь не выдать, что им овладел охотничий азарт. — Да, я помню.
— Ну, как вам уже известно, я действительно видела ее, и она была не одна. И эти двое с большим воодушевлением занимались… тем, что фигурально можно было бы назвать компрометирующими объятиями.
Брейден с вопросительным видом приподнял бровь. «Спокойно! — приказал он себе. — Не подавай виду, что она угодила точно в десятку!»
— Вот как?
— Да. — Ее щечки порозовели от смущения. — Компрометирующими в высшей степени!
— Понятно. — Ему стоило неимоверных усилий сохранять этот холодный равнодушный тон. — Прошу вас, продолжайте.
— В тот момент ваше поведение и некоторые ваши высказывания, — продолжала леди Кэролайн, — позволили мне прийти к заключению, что для вас крайне важно установить личность того джентльмена, который… слишком увлеченно обнимал вашу невесту.
Брейден смотрел на нее и не верил своим глазам. Нет! Такого просто не бывает! После месяцев бесплодных поисков, когда он уже отчаялся узнать правду, когда полдюжины его самых ушлых парней расписались в своей беспомощности — ему преподносят на блюдечке готовый ответ! И кто: едва знакомая девчонка! Какая-то кисейная барышня!
— Да, пожалуй, — наконец произнес он, надеясь от всей души, что ему удалось сохранить на лице равнодушное выражение. — И с вашей стороны очень мило было не полениться и приехать ко мне в контору. Мне бы следовало задать этот вопрос еще там, на балу, но вы показались мне слишком взволнованной, и я подумал… ну, в общем, я подумал, что вы не узнали этого человека.
— Нет, — возразила Кэролайн, — напротив, я отлично его узнала!
— Ну тогда… — Брейден улыбнулся. Затем, испугавшись, что улыбка может выдать некие тайные мысли, которые прямо-таки разрывали его, грозя выплеснуться наружу, он стер улыбку с лица и напустил на себя строгий деловой вид. — С кем же вы ее видели, леди Кэролайн?
Кэролайн вскинула на него взгляд. Огромные карие глаза снова поразили его воображение.
— Но этого я вам сказать не могу! — Кэролайн смутилась.
Теперь настала очередь Брейдена уставиться на нее во все глаза, и он сделал это с большим удовольствием.
— Не можете… — Он недоуменно качнул головой. — Простите, я ослышался? Мне показалось, будто вы сказали, что узнали его.
— Ну конечно, я узнала! Только вам я его не назову, понятно? — И она снова улыбнулась своей детской виноватой улыбкой, — Я видела, как вы околдовали Вайолет этой своей речью о том, что ей не следует верить напраслине, возводимой на вас плохими людьми. Но на меня ваши чары не действуют. Я верю всему, что о вас говорят. В частности, что вы скоры на расправу, а любые проблемы привыкли решать с помощью пистолета. И если я назову вам имя того человека, который был с вашей невестой, то вы непременно его убьете. Ну так вот: я не желаю, чтобы на моей совести лежала чья-то безвременная кончина. Нет уж, благодарю покорно!
Брейден, огорошенный ее признанием, не спускал с Кэролайн потрясенного взора.
— Но если вы дадите себе труд хоть немного подумать, — с детской непосредственностью продолжала Кэролайн, — то поймете, что вам вовсе не так уж важно знать конкретное имя! Вы уверены, что ваша невеста изменяет вам с другим человеком, и вы были бы рады расторгнуть помолвку, но боитесь, что она разорит вас, подав в суд. Я правильно уловила суть дела?
Брейден так старательно разглядывал ее лицо, что даже забыл моргать.
— Да, — машинально ответил он, прикидывая про себя, насколько она ненормальная. Пожалуй, если она окажется буйнопомешанной, то избавиться от нее будет не так-то просто. Ах, как жаль! Эта смешная малышка уже успела ему понравиться! А на поверку выходит, что она сумасшедшая. Абсолютно сумасшедшая.
— И для того, чтобы у нее не осталось ни малейшей надежды выиграть тяжбу, — спросила Кэролайн, — вам требуются доказательства неверности вашей невесты?
— Да, — кивнул он. — Это так. Вот почему…
— Будут ли показания свидетеля, видевшего вашу невесту с другим человеком, засчитаны как веское доказательство?
— Ну, прежде всего это зависит от того, насколько заслуживает доверия личность свидетеля… — нерешительно начал Брейден.
— Как вы считаете, меня они сочтут заслуживающей доверия?
Он заколебался. Конечно, ни один судья не станет верить показаниям сумасшедшей. Но, несмотря на свое поведение, леди Кэролайн меньше всего походила на сумасшедшую. Напротив, она выглядела вполне дееспособной. И пожалуй, даже взрослой.
Взрослой… Боже правый, о чем он думает? Она же сущее дитя! Ну или почти дитя.
— Я думаю, — осторожно ответил он, — что при необходимой поддержке вам поверят. Но…
— Вот и я так думаю! — подхватила она. — Стало быть, в конце концов и правда не так уж важно, назову ли я какое-то конкретное имя или нет. Я хочу сказать, что сам факт того, что я застала ее с кем-то… — Она наградила Брейдена многозначительным взглядом. — Причем я совершенно ясно дам понять, что это была достаточно интимная сцена… В общем, это само по себе будет служить доказательством, не так ли?
— Леди Кэролайн! — Брейден больше был не в силах удерживать на лице невозмутимую маску. — Прошу вас, не обижайтесь, но я боюсь, что вы не вполне отдаете себе отчет, на что идете, надеясь обвести закон вокруг пальца. Заведомо ложные показания считаются преступлением, а значит, наказание…
— Я знаю, что бывает за ложные показания, мистер Грэнвилл! — сердито перебила она.
— Ну что ж, — сухо произнес Брейден. — Если вы так хорошо осведомлены, то мне тем более непонятно, с чего вы взяли, будто с такой легкостью…
— Мистер Грэнвилл! — Ее взгляд был взволнованным, но ясным. И Брейден напрасно старался отыскать на дне выразительных карих глаз хотя бы малейший след безумия. Хотя все еще был уверен, что она безумна. Потому что только сумасшедшая баба могла предложить такую нелепицу. — Я достаточно хорошо знаю леди Жаклин — мы знакомы еще со школьной скамьи — и могу предположить, что на суде она станет отрицать наличие любовника в принципе, будет у него имя или нет. Зато для того, о ком идет речь, это окажется вопросом жизни и смерти, потому что, узнав, кто он такой, вы непременно его застрелите!
— Леди Кэролайн, — осторожно заговорил Брейден. — Боюсь, вы плохо разбираетесь в этих делах. Леди Жаклин первым делом обратится за помощью к компетентным адвокатам, и они устроят вам такой перекрестный допрос…
— Что ж, — перебила его леди Кэролайн, — я к этому готова. И вполне уверена в своих силах, потому что собираюсь отвечать им исключительно правдиво — вплоть до одного пункта. Когда меня спросят о личности этого мужчины, я просто скажу, что его лицо было скрыто и я не смогла рассмотреть его в полутьме. Только и всего!
Брейден буквально ел ее взглядом. Он понимал, что ведет себя неприлично, но не в силах был отвести глаза. Он не понимал, чего она хочет добиться от него. Да и вообще, разве бывают женщины, готовые лжесвидетельствовать ради чужих интересов? Ведь они едва знакомы! Нет, он не мог ее понять!
— Но конечно, — продолжила леди Кэролайн, — прежде чем я дам согласие выступить вашей свидетельницей, мистер Грэнвилл, нам придется обсудить вопрос о компенсации за мои труды.
Брейден моментально подобрался. Черт побери! Вот оно, наконец-то! Наконец-то девчонка заговорила о том, что привело ее сюда! Как ни странно, это открытие принесло ему значительное облегчение. Она вовсе не была сумасшедшей. Ей что-то было нужно от него.
Брейден почти ничего не знал о Кэролайн Линфорд, однако имевшихся сведений было достаточно, чтобы сказать, что сидевшая перед ним холеная аристократка, живущая в Мейфэре, имеет все, о чем только может мечтать девица из высшего света: солидное наследство, привлекательную внешность и в придачу молодого красавца жениха. Так что же она ищет у него?
— О компенсации за труды? — уточнил он с искренним любопытством.
— Ну, в общем, да. — Она наградила его таким взглядом, что стало ясно: по ее мнению, надо быть совсем тупым, чтобы не понять такой простой вещи. — Если я соглашусь на дачу ложных показаний, то исключительно ради компенсации.
Он не спускал с нее глаз, не в силах подавить охватившую его досаду. И на этот раз ему не пришлось копаться в своих чувствах, чтобы найти ей причину. Потому что причина лежала на поверхности. Перед ним сидела очаровательная девушка, такая хрупкая и невинная на первый взгляд, но ее истинная сущность оказалась такой же гнилой, как и у тех корыстных особ, с которыми ему постоянно приходилось иметь дело. Кэролайн Линфорд его разочаровала.
Брейдену стало обидно и грустно, хотя он и сам не мог понять почему. Какое ему дело до этой девчонки? И он твердо сказал себе, что отныне Кэролайн Линфорд для него никто, пустое место.
С цинизмом повидавшего жизнь человека он выдвинул ящик стола и вытащил оттуда шкатулку, в которой всегда держал изрядное количество наличных денег.
— Понятно, — протянул Брейден. — Позвольте спросить вас, леди Кэролайн: сколько?
Он услышал сдавленное восклицание и, подняв взгляд, с удивлением обнаружил, что нежные щечки пылают от гнева.
— Только не деньги! — выкрикнула Кэролайн в необъяснимом ужасе. — Избавьте меня от ваших денег, сэр!
Брейден резко захлопнул шкатулку. Выходит, он оскорбил ее? Он растерялся, не зная, что делать.
— Извините, — буркнул он. — Но вы же сами завели речь о компенсации…
— Да, но при чем тут деньги?! — возмутилась Кэролайн.
Брейден почувствовал, что дал маху, предложив ей презренный металл, и почел за благо поскорее убрать с глаз долой злополучную шкатулку. Да, он явно дал маху и все же не мог понять, почему мисс Линфорд так взбесилась. Но с другой стороны, кто их разберет, этих кисейных барышень? Он был новичком в высшем свете и не привык иметь дело с такими, как она.
— Еще раз приношу вам свои извинения, — произнес он, надеясь от всей души, что его строгий тон хоть немного ее успокоит. — Но позвольте все же поинтересоваться, что вы имели в виду, когда говорили о компенсации?
И тут она потупилась. Похоже, у нее не хватало храбрости посмотреть ему в глаза. Что выглядело более чем странно. Ведь до сих пор она выдерживала его взгляд, не моргнув и глазом, хотя обсуждала с ним весьма щекотливые темы. Такая откровенность и решительность пришлись Брейдену весьма по душе.
— Это, должно быть, — заговорил Брейден, почти минуту понаблюдав за ее отчаянными попытками облечь свои мысли в слова, — нечто весьма необычное. Как вы совершенно правильно подметили, ваши свидетельские показания в мою пользу сделают вас объектом довольно… пристального внимания. Ни одна девушка не стала бы так рисковать, не имея на то серьезной причины.
— Знаю! — Она вскинула головку. — Только я бы хотела получить от вас компенсацию не в виде денег, — неуверенно продолжила она. — Вы… вы должны будете кое-что для меня сделать.
— Сделать? — С каждой минутой ему становилось все интереснее. — Ну и что же именно я должен буду сделать? — И снова она потупилась. По-видимому, внутренняя борьба отнимала у нее слишком много сил. — Научить вас метко стрелять? Чтобы вы могли сами постоять за себя и избавиться от такой обузы, как эта ваша дуэнья? Вы без проблем пристрелите любого из этих… как вы, бишь, их назвали? Ах да, мерзких злодеев! Поверьте, это гораздо более надежный способ избавиться от них, чем ваша горничная…
— Нет, нет, только не это! — с чувством воскликнула Кэролайн, поднимая на него взгляд. — Я ненавижу пистолеты! Тем более что огнестрельное оружие почти никогда не употребляется для защиты. В большинстве случаев его пускают в ход люди вроде вас, готовые таким образом разрешить любое пустяковое недоразумение…
У него возникло сильнейшее желание объяснить этой самоуверенной пигалице, что недоразумение между ним и любовником его невесты вряд ли назовешь пустяковым.
— …или уличные грабители, — тем временем продолжала она, — нападающие на бедных безоружных прохожих — каким оказался и мой брат — ради своей низкой корысти. — Брейден отметил, как горько дрогнул ее голос при упоминании о брате. — Он… он оказался на грани смерти, знаете ли, — пояснила она. — И все из-за одной-единственной пули.
— Но сейчас он уже вполне здоров, — ответил Брейден с живым сочувствием. — На том балу у леди Эшфорт я видел его, и он показался мне…
— Здоровым, — со странной улыбкой закончила за него Кэролайн. — Да, я знаю. Благодаря Херсту.
— Херсту? — удивленно переспросил Брейден. — Вы хотите сказать, маркизу Уинчилси?
— Понимаете, это ведь он нашел Томми. Он отогнал этих ужасных грабителей и не дал ему истечь кровью прямо на мостовой. Томми наверняка не успели бы спасти, если бы Херст не действовал так быстро и решительно.
У Брейдена, немного знакомого с маркизом, сложилось об этом лощеном денди довольно незавидное мнение. А потому ему трудно было поверить, что спесивый болван Уинчилси и тот решительный мужчина, о котором рассказывала леди Кэролайн, — одно и то же лицо.
— Вот как? — вежливо произнес он.
— Да! — кивнула Кэролайн. — Мы выхаживали Томми много месяцев, и доктора сновали по дому взад-вперед в любое время дня и ночи, и Херст каждый день сидел у постели бедного Томми. Так вот и вышло… что я теперь обручена. Ну, то есть мы обручены с Херстом. Потому что мы так сильно сблизились за время болезни Томми…
Она умолкла и посмотрела на Брейдена так сердито, как будто готова была обвинить его в том, что ее брата ранили какие-то негодяи. И ее следующие слова подтвердили, что в некотором смысле так оно и было.
— Честное слово, — промолвила Кэролайн, — я считаю, что человеку, подобному вам — то есть наделенному гениальными способностями, как без конца повторяет мой брат, — следовало бы обратить свой несравненный интеллект на изобретение более полезных предметов, нежели… нежели очередное приспособление для уничтожения себе подобных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41