А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


— Тут есть поблизости доктор или аптекарь?
Мальчик снял кепку.
— Да, мэм. Мистер Вонн, аптекарь, он сейчас в деревне.
— Будь так добр, сбегай за ним. Я уверена, что рана его светлости очень серьезная, и тут нужен врач.
Вежливо мотнув густым чубом, мальчик выскочил комнаты и чуть не сбил с ног пожилую женщину в черном платье экономки и домашнем чепце. Следом за ней шла молоденькая горничная, неся медный кувшин и побитый оловянный тазик.
— Ставьте все сюда, — сказала Эмелайн.
Она указала на стул, который отодвинула от стола, чтобы удобно было положить раненого. Пока горничная наливала горячую воду из кувшина в оловянный тазик, Эмелайн поблагодарила мужчин за службу и велела подождать снаружи — вдруг их помощь еще понадобится. Они явно были рады уйти и удалились очень быстро.
— Вы хотите, чтобы мы тоже ушли? — с надеждой спросила молоденькая горничная. — Я не умею обращаться с больными.
Эмелайн посмотрела на пожилую экономку. Та переводила взгляд с потолка на пол и на стены — куда угодно, лишь бы не смотреть на раненого хозяина. Было ясно, что и она не справится в создавшейся ситуации.
Не задумываясь, Эмелайн сняла шляпку, синюю накидку и положила их на стул на безопасном расстоянии от стола. Затем, боясь испачкать свое серое кашемировое платье, она взяла одно полотенце, обернула его вокруг талии и застегнула золотой брошью, которую всегда носила на шее под воротником.
Эмелайн вздохнула поглубже, что не очень-то успокоило ее. Она осторожно убрала с раны окровавленный платок. Увидев, что кровотечение остановилось, она обмакнула полотенце в горячую воду, слегка отжала и стала осторожными движениями промывать рану. Эмелайн только начала это делать, когда в комнату кто-то вошел. Стук тяжелых сапог по не покрытому ковром полу отдавался гулким эхом. Шаги неожиданно замерли, и глубокий мужской голос спросил:
— Что творится в этом доме?
Глава 2
Эмелайн вздрогнула и почувствовала себя так, будто ее поймали на каком-то нехорошем поступке. Затем, еще слегка нервничая, она ответила более резко, чем того хотела:
— Кажется, тут все очевидно.
Взяв свежее полотенце, Эмелайн чуть повернула голову и обнаружила за спиной высокого стройного джентльмена.
У него были светлые волосы и такие синие глаза, каких она никогда в жизни не видела, — цвет их был необычайно ярок. На мужчине были великолепно сшитый синий сюртук и узкие кремовые панталоны. Ее первое впечатление кроме испуга, когда она увидела эти синие изучающие глаза, было: властность. А потом, поспешно отведя взгляд, она почувствовала непривычное томление в груди. Эмелайн продолжила более дружелюбным и естественным тоном:
— Лорд Сеймур серьезно ранен, и я хочу ему помочь. Меня нельзя отвлекать. Поэтому, если вы только не аптекарь, я бы попросила вас уйти.
Она могла бы и не говорить ничего, так как джентльмен почти не обратил внимания на ее слова. Он подошел ближе, встал напротив нее у стола, глядя, что и как она делает. Хотя он вроде бы не возражал против ее действий, но на его лице, очень красивом, появилась неодобрительная гримаса.
— Я не аптекарь, — сказал этот джентльмен. — Но все равно, не надо мной командовать и выгонять из комнаты. Кроме того, я ближайший родственник вашего пациента. — И он добавил небрежным тоном: — Если, конечно, вы не успели обойти свою конкурентку и стать новой леди Сеймур.
Эмелайн не хотелось отвечать грубостью на грубость.
— Насколько я знаю, сэр, — сказала она, — леди Сеймур умерла. Меня зовут Эмелайн Харрисон, мисс Харрисон.
Он наклонил слегка голову — то был лишь намек на поклон — и осмотрел Эмелайн всю очень внимательно. Она притворилась, что не замечает, как он ее разглядывает. А он осматривал ее очень медленно. Сначала его взгляд остановился на лице Эмелайн, затем скользнул вниз по шее и задержался на груди.
— Кажется, — сказал он фамильярным тоном, — вы и есть та самая девушка… Насколько я помню, друзья зовут вас Эмма.
Эмелайн быстро вздохнула, чувствуя, что начинает сердиться.
— Как зовут меня мои друзья, это не ваше дело!
Лайам смотрел на нее. Он видел, как алебастровые щеки вспыхнули ярким горячим румянцем. Тогда он подумал, что эту чистую прозрачную кожу, наверное, приятно погладить ладонью.
— Да, — сказал он себе. — Чудесная кожа, но какое отношение это имеет к его делу? Если он так воспламенился при взгляде на эту куртизанку, то это означает лишь одно — он слишком долго был без женщины.
А она даже и не красавица. По крайней мере, не в привычном понимании этого слова. Пожалуй, слишком большой рот, и нос слегка тонковат. Однако при ближайшем рассмотрении она была очень даже привлекательна. Куда больше, чем просто хорошенькая, это точно. Изумительное лицо! Такое лицо мужчина, раз увидев, уже вряд ли забудет. Лайам решил, что это, наверное, из-за ее глаз.
У нее были необыкновенные глаза, просто удивительные, когда смотришь в их глубину. Большие, карие. Не желтоватые, как топаз, а действительно карие. Теплые и доверчивые.
Он тут же опомнился. Доверчивые? Что за странная идея! Она ведь женщина полусвета. Женщины подобного сорта доверяют лишь тому, что можно взять в банке. И в этом она, вероятно, ничем не отличается от своих подружек. Только эта мысль мелькнула у него в голове, и Лайам тут же сказал себе, что это неправда. Конечно, она куртизанка — иначе зачем она здесь, одна, в доме холостого мужчины? Но женщина, стоявшая перед ним, была совсем не такой, как та оранжевая кукла, которую Лайам видел в салоне.
Кто бы она ни была, эта Эмелайн Харрисон, она, конечно же, не какая-нибудь шлюха!
Она скромно и со вкусом одета, ее речь и манеры абсолютно безупречны. Когда-то, наверное, она была настоящая леди. Как она стала одной из этих пташек и почему выбрала для себя такую жизнь, Лайам мог только догадываться.
— О-о-о! — застонал лорд Сеймур, и Лайам обратил на него свое внимание.
Как будто это требовало от него неимоверных усилий, пациент с трудом открыл глаза.
Пытаясь рассмотреть женщину, стоявшую рядом, лорд Сеймур одновременно поднял руку, чтобы потрогать рану, которая доставляла ему боль.
— Не надо, — спокойно сказала Эмелайн. Она взяла его руку и положила ему на грудь. — Не надо двигаться, сэр, — добавила тихо Эмелайн. — У вас серьезная рана. Но вы у себя дома, и мистер Вонн скоро придет.
Пациент словно почувствовал, что кто-то еще находится рядом с ним. Он медленно повернул голову. Когда он узнал своего кузена, его губы раздвинулись в ухмылке.
— Ты… — пробормотал он.
— Кузен Амброуз, — ответил с готовностью Лайам и отвесил шутливый поклон.
Лорд Сеймур посмотрел на женщину. Затем он вновь поднял руку, только на этот раз лорд Сеймур ухватился за локон, выбившийся из прически Эмелайн. Он сильно потянул за локон, заставив ее наклониться.
— Будьте моей женой, — приказал он хриплым шепотом и добавил: — Сейчас…
Эмелайн страшно изумилась.
— Милорд, — сказала она. — Вы бредите!
— Нет, об этом не может быть и речи, — твердо заявила она уже не в первый раз. — Просто абсурд!
Вежливо, но настойчиво Лайам взял ее под локоть и отвел в дальний конец салона, чтобы она не видела удивленное лицо священника и сердитые взгляды мистера Чепхэма, адвоката лорда Сеймура. Лайам попытался ее убедить.
— Возможно, что сама идея кажется вам сейчас действительно абсурдной, Эмма, но это вовсе не значит, что этого не может быть… Проявите хоть немного благоразумия!
Эмелайн вздрогнула.
— Для вас я мисс Харрисон! И я льщу себя мыслью, что, кажется, всегда была благоразумной.
— Хорошо, — ответил Лайам, игнорируя ее заносчивый тон. — Тогда будьте благоразумной сейчас. Подумайте, что вы приобретаете, согласившись с его предложением. И клянусь, вам нечего терять!
— На этот счет, сэр, позвольте с вами не согласиться.
Лайам уже с трудом сдерживал себя. Он мог понять тонкие чувства женщины, которой сделал предложение только что встреченный мужчина. Кроме всего прочего, этому мужчине осталось жизни несколько часов, как утверждает аптекарь. Вряд ли лорд Сеймур переживет эту ночь. А неожиданное сопротивление, которое выказывала Эмелайн, было непонятно и раздражало Лайама. Ситуация такова, что у него уже не остается времени на долгие уговоры. Да и ей поздно притворяться, что она такая уж чувствительная! Лакей его кузена Вернон Брофтон весь день провел в местном пабе. Именно там он услышал о трагедии, случившейся с его светлостью. Узнав об этом, Вернон вызвал адвоката еще прежде, чем вернулся в дом.
— Очень загадочная история, — сказал адвокат, поправляя на носу толстые очки. — Просто невероятно! Но местные говорят, что так оно все и было.
— Его светлость прыгал через эту стену сотню раз, — говорил лакей, — и никогда ни одной царапины. Все согласимся, что наездник он был лихой.
Оглянувшись, Брофтон сказал, что не понимает, как это его хозяин мог упасть с лошади и разбиться насмерть.
— Особенно в тот момент, — громко добавил Брофтон, чтобы слышали все остальные, — когда его кузен, заклятый враг, решил наведаться в наши края.
— Я убежден, что это просто случайность, — сказал Чепхэм. Но его тон явно говорил об обратном, то есть что он так не думает.
— Случайность, ну да! — буркнул лакей. — Любой, у кого есть мозги, сразу поймет, что майору эта свадьба не нравилась. А если так, то, может, он решил вмешаться и остановить своего кузена.
Лайам промолчал, не желая попадаться на такую удочку. Однако он понимал, что лакей может повторить свои слова и за пределами этой комнаты, а значит, сплетня пойдет гулять дальше.
Сплетничать любят не только в свете, но и в пабах. Но разница такая, что свет меньше склонен прощать. Не одна репутация погибла всего за вечер под тихий шепот пересудов. Лайам не очень, впрочем, волновался за себя. Подобная история могла лишь придать ему таинственности, создать вокруг него романтический ореол. Но вот на шансах сестры все это могло отразиться весьма серьезно. По этой причине Лайам решил, что в интересах его семьи будет гораздо лучше, если Амброуз Уиткомб женится немедленно — все равно на ком, — прежде чем умрет. Если новой леди Сеймур потребуются деньги, чтобы она пока не появлялась в городе, то Лайам готов был заплатить. К сожалению, теперь женить его светлость было не так просто, как раньше. Число возможных невест сократилось до одной. Оранжевая кукла лежит на втором этаже пьяная в дым. Следуя указаниям Эмелайн, дворецкий действительно принес в салон бутылку бренди. Священник, разумеется, пить отказался. Но эта оранжевая женщина выпила одна всю бутылку.
Когда Лайам и Эмелайн вошли в салон, они обнаружили эту куртизанку уже пьяную. Она развалилась на софе, широко открыв рот, и громко храпела. Так как храп становился все сильнее и мешал беседе, лакей взвалил куртизанку на плечо и отнес наверх.
— Эмма… Мисс Харрисон, — сказал Лайам, понизив голос, чтобы его не услышали остальные. — Я видел, как вы ласково обращались с моим кузеном, и верю, что вы очень добрая женщина. Поэтому я хочу объяснить вам, почему сегодня приехал сюда. Пожалуйста, выслушайте меня.
Не менее чувствительная, чем любая другая женщина, к просьбе, столь мягко выраженной, особенно когда просит джентльмен красивый и благовоспитанный, Эмелайн согласилась.
— Как вам будет угодно, сэр.
Глядя на нее очень серьезно, он сказал:
— Я беспокоюсь не за себя, а за свою сестру. Она совсем юная леди, и еще не пришла в себя от удара после смерти отца.
Последние слова тронули ее душу. Эмелайн знала, что значит потерять любимого отца.
— Кордия заслуживает счастья, — продолжал Лайам. — Счастья быть молодой и любимой. Если же пойдут сплетни, что я убил Амброуза, чтобы расстроить его свадьбу, то у моей сестры не останется шансов.
Он взял ее руку в свои ладони. Тепло от его прикосновения словно тоже умоляло. Его голос околдовывал се своей нежностью.
— Неужели вы не хотите помочь?
— Сэр, — сказала Эмелайн, опустив ресницы, чтобы он не мог прочитать ее мысли. — Вы нечестно играете.
Лайам хотел улыбнуться, но все-таки смог сохранить серьезное выражение лица.
А она не дура, эта куртизанка с доверчивыми глазами! Впрочем, он был солдат и умел предугадывать действия противника. У женщины нет такого опыта. Она знает путь любви, но ей неведомы дороги войны. А он собирался выиграть эту баталию. Хотя, конечно, он отлично видел, что женщина больше выиграет, проиграв. Стараясь не улыбаться, чтобы она ни в коем случае не усомнилась в искренности его слов, Лайам осторожно спросил:
— Значит, вы сделаете то, что я хочу?
Ее глаза широко раскрылись.
— Я так не говорила! Я…
Лайам терпеливо ждал. Он следил за ней. Пусть она сама себя убедит. Лайам хорошо разбирался в человеческих страстях, он знал, что собственные аргументы самые убедительные. Несколько секунд она колебалась, потом взглянула на него своими ясными глазами.
— Если я даже соглашусь с этим странным планом, майор, вы должны знать, что брак не будет законным без соответствующих документов. Мой отец был священником в Бартолсби, и поэтому мне хорошо известно, что для законного брака нужно специальное разрешение. И этот документ действителен только в течение трех месяцев.
Лайам не понимал. Дочь священника? Невероятно! Она действительно низко пала.
— Кроме того, — продолжала Эмелайн, — имена, указанные в документе, не могут быть уже изменены.
— Сэр! — Лайам повернулся к помощнику священника и спросил: — Документы у вас?
Но на его вопрос очень быстро ответил адвокат, мистер Чепхэм.
— Документы у меня, — сказал адвокат. И спросил подозрительно: — А в чем дело?
Лайам провел Эмелайн в другой конец комнаты и усадил в кресло с высокой спинкой.
Затем он спросил мистера Чепхэма, вписаны ли имена в документ.
— Посмотрите сами, — ответил тот и, достав из внутреннего кармана сюртука сложенные бумаги, подал их Лайаму, который быстро развернул страницу и пробежал глазами по именам.
— Да, — сказал Лайам разочарованно. — Имена действительно вписаны.
Эмелайн слегка успокоилась и откинулась на спинку кресла.
— Значит, — сказала Эмелайн, — не о чем и говорить. Вы напрасно так старались, майор Уиткомб, и мне вас искренне жаль. Но я знаю, что в минуты трудных решений иногда сами небеса приходят нам на помощь. Я, безусловно, в это верю. Если бы Богу было угодно, чтобы я вышла замуж за вашего кузена, то выход обязательно нашелся бы.
Адвокат расплылся в самодовольной улыбке.
— Вы совершенно правы, мисс. Точно само провидение помогло мне сегодня узнать имя э-э… будущей невесты, прежде чем я добыл лицензию. И хотя я забыл фамилию, но клерк любезно согласился, что имени вполне достаточно.
Эмелайн взглянула на майора, но его лицо было непроницаемо.
Мне действительно очень жаль… — сказала она.
Слова замерли у нее в горле, потому что адвокат в это время продолжал:
— Агнес, — сказал он. — Простое старомодное имя, конечно, но вполне подходящее.
Эмелайн чуть не вскрикнула. Дрожащей рукой она прикоснулась к брошке с инициалами, которую снова пристегнула к своему платью. Казалось, что сейчас сама судьба водила ее пальцем по выгравированным буквам.
Майор Уиткомб внимательно следил за ней. Взгляд его синих глаз буквально прожег дыру в ее брошке.
— Красивая вещь, — сказал он спокойно. И спросил: — Фамильная?
У Эмелайн не было сил отрицать. Она просто кивнула головой. В глазах майора светилась такая уверенность, что Эмелайн и не пыталась скрыть очевидный факт.
— Ваши инициалы? — спросил Лайам.
Она вновь кивнула.
Тогда он улыбнулся, обнажив очень красивые зубы.
— Кажется, вы сами, говорили, что верите в силы небесные?
Глава 3
— Джентльмены возвращаются с похорон, ваша светлость.
Эмелайн виновато покраснела, как и всякий раз, когда кто-нибудь произносил титул, который она недавно получила.
— Спасибо, Бетси. Пожалуйста, передай майору Уиткомбу, что я хочу с ним поговорить немедленно, как только у него будет время.
Служанка сделала реверанс и вышла из салона, закрыв за собой дверь.
Леди Сеймур, подумала о себе Эмелайн. Теперь она замужняя женщина. Была ею, по крайней мере, хоть и совсем недолго. Эмелайн все еще не могла поверить, что она совершила такой поступок. Если бы Пегин была здесь, что бы она, интересно, сказала? А отец! Дорогой папочка был бы просто в ужасе от всего этого. Конечно, уже поздно думать о том, кто и что сказал бы. Потому что хоть и скоропалительно, но дело, так или иначе, уже сделано. Теперь ничего не вернешь. Эмелайн снова почувствовала, будто внутри у нее что-то сжалось. С ней это случалось за последние два дня довольно часто. Такое чувство, будто она запуталась в собственных сетях. Из-за того, что в документе было записано только имя — Агнес, ее второе имя, она оказалась словно пешкой в руках судьбы.
То, что последовало затем, было похоже скорее на сон, чем на реальные события.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19