Суд по-прежнему будет предпринимать все усилия для поимки убийцы его жены.
В знак благодарности Пань Фэн несколько раз приложился лбом к полу. Когда он поднялся, Е Пинь бросился к нему с извинениями.
Судья Ди приказал старшему стражнику привести в зал хозяина дома веселья, двух сводников и двух проституток. Он протянул женщинам документы и сказал, что они свободны, а хозяина дома веселья и двух сводников приговорил к трем месяцам тюрьмы и освобождению лишь после порки. Все трое громко запротестовали, причем более всех горячился хозяин дома веселья. Он рассудил, что исполосованная спина заживет, а вот выгоду за двух смазливых девиц уже не вернешь. Когда стражники поволокли их в тюрьму, судья предложил двум проституткам до отправки с конвоем, который препроводит их на родину, поработать на кухне в суде.
Обе женщины со слезами на глазах распростерлись перед судьей, не зная, как выразить свою благодарность.
Закрыв заседание, судья Ди приказал старшине Хуну пригласить в кабинет Чу Таюаня.
Сев за стол, судья предложил Чу занять кресло. Четверо его помощников заняли свои обычные места, и слуга в мертвой тишине подал чай.
Отхлебнув глоток, судья Ди заговорил:
— Вчера вечером я не стал обсуждать убийство мастера Лана. Во-первых, у меня не было результатов вскрытия, во-вторых, прежде я хотел посоветоваться с господином Чу, который знал мастера Лана всю жизнь.
— Я из кожи вылезу, чтобы дьявол, который убил Лана, предстал перед судом! — взорвался Чу Таюань. — Он был самым лучшим атлетом из всех, кого я знал! У вашей чести имеются какие-либо догадки, кто мог совершить это подлое дело?
— Убийцей был молодой татарин, или, по крайней мере, человек, одетый под татарина! — ответил судья.
Бросив беглый взгляд на Тао Ганя, старшина Хун заметил:
— Мы ломали себе голову, ваша честь, почему вы считаете, что именно этот молодой человек убил мастера Лана? Ведь в списке имен посетителей бани более шестнадцати имен!
Но никто из них, — возразил судья, — не мог войти в парильню Лана и выйти оттуда незамеченным. Убийца знал, что банщики одеты в черную одежду, которая напоминает татарский костюм. Он вошел в баню вместе с тремя юношами. В предбаннике он не отдал свою бирку, а сразу пошел по коридору, изображая из себя банщика. Не забывайте, что там стоит такой пар, что трудно различить, кто идет. Он вошел в парильню Лана, положил в чашку отравленный цветок и ушел. Вышел он, вероятно, через служебный выход.
— Умный негодяй — воскликнул Тао Гань. — Все предусмотрел!
— И все-таки кое-какие зацепки есть, — заметил судья Ди. — Татарский наряд и бирка, которую он, разумеется, уничтожил. Но он, должно быть, ушел, не заметив, что мастер Лан перед смертью попытался сложить фигурку из треугольничков, и в этой фигурке, скорее всего, содержится указание на личность преступника. Далее, мастер Лан, наверное, хорошо знал этого человека, а тот юноша, один из трех, дал вам его общее описание. Господин Чу, вероятно, может сказать, был ли у мастера Лава худой, низкорослый ученик с длинными волосами?
— Не было! — немедленно ответил Чу Таюань. — Я их всех знаю, они рослые ребята, и мастер требовал, чтобы они брили головы. Какой позор, что великолепный борец убит ядом — презренным оружием труса!
Все помолчали. Затем Тао Гань, медленно перебирая бороду, вдруг сказал:
— Оружие труса или женщины!
— Лана никогда не волновали женщины! — пренебрежительно произнес Чу Таюань, но Тао Гань помотал головой и возразил:
— Поэтому-то его и могла убить женщина! Может быть, Лан отверг ее, чем вызвал неистовую ненависть к себе.
— Мне также известно, — добавил Ма Жун, — что многие танцовщицы жаловались, будто мастер Лан не обращает на них внимания, они сами мне говорили об этом. Сама его сдержанность, казалось, привлекала девиц, хотя одному Небу известно почему!
— Чушь и ерунда! — гневно воскликнул Чу.
Судья Ди молча слушал. Наконец он сказал:
— Должен сказать, что идея мне по душе. Хрупкой женщине нетрудно выдать себя за татарского юношу. Но тогда она должна быть в близких отношениях с мастером Ланом! Ведь когда она вошла в парильню, он даже не попытался прикрыться. Полотенца висели на перекладине.
— Невозможно! — вскричал Чу. — Мастер Лан и любовница! Нет, об этом не может быть и речи!
— Теперь я вспоминаю, — медленно произнес Чао Тай, — что, когда мы вчера были у него, он сказал что-то едкое о женщинах, вроде того, что женщины забирают у мужчин силу. А он, как правило, очень мягок в своих высказываниях.
Пока Чу что-то гневно бормотал, судья Ди вынул из ящика семерку, которую сделал для него Тао Гань, и разложил шесть фигурок так, как их нашли на столе. Он попытался сложить фигуру, добавив треугольник, и через некоторое время сказал:
— Если Лан был убит женщиной, эта фигурка может указывать на ее личность. Но, падая, он невольно разрушил фигурку и умер прежде, чем сумел добавить последний треугольник. Сложная задача! — Отодвинув кусочки, он продолжил: — Как бы то ни было, мы должны найти всех, с кем обычно общался мастер Лан. Господин Чу, я предлагаю вам договориться с Ма Жуном, Чао Таем и Тао Ганем, как разделить эту работу, чтобы каждый немедленно мог приняться за выполнение возложенной на него задачи. А ты, старшина, иди на рынок и расспроси других двух юношей, как выглядел тот молодой татарин, что зашел в баню вместе с ними. Если ты сделаешь это дружелюбно, например выпив с ними чашу вина, они могут дать тебе еще какую-нибудь информацию. У Ма Жуна есть их имена и адреса. А по пути, старшина, попроси Куо зайти ко мне, я хочу поподробнее узнать об этом яде!
Когда Чу Таюань и четверо помощников ушли, судья Ди медленно выпил несколько чашек чая и глубоко задумался. Его тревожило отсутствие Е Тая. Может быть, этот негодяй заподозрил, что суд заинтересовался им? Судья встал и медленно прошелся по кабинету. Убийство госпожи Пань не раскрыто, а теперь еще отравлен и мастер Лан! Хоть бы удалось поскорее решить дело госпожи Ляо!
Когда вошел Куо, судья приветствовал его несколькими добрыми словами. Он снова сел за стол, пригласил горбуна сесть на табурет и задал свой вопрос:
— Как аптекарь, вы, безусловно, можете знать, где мог убийца достать этот яд. Ведь он, должно быть, очень редок!
Куо убрал прядь волос со лба и, положив большие руки на колени, ответил:
— К сожалению, его легко достать, ваша честь! Если его применять в малых количествах, он хорошо стимулирует работу сердца, поэтому его можно купить в большинстве аптек.
Судья Ди глубоко вздохнул.
— Значит, и здесь нет надежды найти разгадку! — вздохнул ов, но, положив перед собой кусочки семерки и бесцельно их перемешав, продолжил: — Конечно, эта головоломка может нам помочь.
Горбун помотал головой и печально произнес:
— Не думаю, ваша честь! Этот яд причиняет невыносимую боль, а через несколько мгновений наступает смерть.
— Но мастер Лан был человеком необыкновенной силы воли, — заметил судья, — и очень хорошо играл в семерку. Он понял, что не может добраться до двери и позвать банщика, поэтому, полагаю, попытался таким образом указать на убийцу.
— Это правда, — подтвердил Куо, — он хорошо разбирался в семерке. Когда он приходил к нам домой, он часто занимал меня и мою жену, моментально складывая всевозможные фигурки.
— Ума не приложу, — сказал судья Ди, — что бы могла значить эта фигура!
— Мастер Лан был удивительно добр, ваша честь, — задумчиво продолжал горбун. — Он знал, что хулиганы на рынке часто толкают и унижают меня. Поэтому он не поленился разработать специально для меня новую систему борьбы, рассчитанную на то, что у меня слабые ноги, но довольно сильные руки. Затем он терпеливо обучил меня этой системе, и с этих пор никто больше не осмеливается меня беспокоить.
Судья Ди не слышал последних слов Куо. Играл с семью кусочками картона, он вдруг увидел, что у него получилась фигура кота.
Он быстро снова перемешал кусочки. Яд, цветок жасмина, кот… Где же логическая связь между ними? Заметив удивление Kуо, он поспешно проговорил, чтобы скрыть свою растерянность:
— Знаете, я вдруг вспомнил о странной встрече, которая у меня произошла вчера вечером. Я отвел домой маленькую девочку, которая потерялась, но ее мать лишь осыпала меня оскорблениями. Это была вдова, очень неприятная женщина. Из невинной болтовни девочки я понял, что у матери, должно быть, есть тайный любовник.
— Как ее зовут? — полюбопытствовал Куо.
— Госпожа Лу, у нее хлопковая лавка.
Куо выпрямился и воскликнул:
— Это отвратительная женщина, ваша честь! Я совершил с ней несколько сделок пять лет назад, когда умер ее муж. Сомнительные были сделки!
Судья все еще пребывал в растерянности: на сцене появился еще и кот! И мастер Лан часто посещал аптеку, размышлял он. Он рассеянно спросил:
— Что-то было подозрительное в смерти этого торговца хлопком?
Поколебавшись, Куо ответил:
— Предшественник вашей чести немного занимался этим делом. Но как раз в это время татарские орды напали на Северную армию, и на город нахлынули толпы беженцев, У судьи было дел невпроворот, и я отлично понимаю, что он не хотел тратить время на торговца хлопком, умершего от сердечного приступа.
— А почему он должен был тратить на него время? — спросил судья Ди, довольный, что может хоть немного отвлечься. — Все подозрительное проявилось бы во время вскрытия.
Горбун печально посмотрел на него.
— Дело в том, мой господин, — медленно произнес он, — что никакого вскрытия не было!
Судья насторожился. Откинувшись в кресле, он резко приказал:
— Выкладывайте факты!
— Во второй половине дня, — начал Куо, — госпожа Лу пришла в суд вместе с доктором Куаном, хорошо известным здесь лекарем. Доктор утверждал, что за ужином Лу Мин пожаловался на головную боль и лег в постель. Вскоре после этого его жена услышала, как он стонет. Когда она вошла в спальню, он был мертв. Она позвала доктора Куана, и он осмотрел тело. Она же ему и сообщила, что муж часто жаловался ей на сердце. доктор Kуан поинтересовался, что он ел в полдень, и его жена сказала, что он съел очень мало, но выпил два кувшина вина, чтобы избавиться от головной боли. Недолго думая доктор Kуан подписал свидетельство, в котором констатировал смерть от сердечного приступа, вызванного излишним количеством алкоголя. Предшественник вашей чести зарегистрировал именно такую смерть. — Не дождавшись ответа судьи, горбун продолжал: — Тогда я познакомился с братом Лу Mина, и он рассказал мне, что, помогая одевать тело, заметил, что лицо покойного было не лишено красок, но глаза словно вылезали из орбит. Поскольку эти симптомы указывают на сильный удар по затылку, я отправился к госпоже Лу, чтобы узнать еще кое-какие подробности. Но она накричала на меня и осыпала проклятиями за то, что я сую нос в чужие дела. Тогда я позволил себе поговорить об этом с судьей, но он сказал, что удовлетворен заключением доктора Куана и не видит причин для вскрытия. Вот так дело и закончилось.
— Вы не говорили с доктором Куаном? — осведомился судья ди.
— Я сделал несколько попыток, но он меня избегал, — ответил Куо. — Потом поползли слухи, что доктор Куан занимается черной магией. Он ушел из города с толпой беженцев, двинувшихся на юг, и никто больше о нем не слышал.
Судья медленно погладил бороду.
— История, безусловно, любопытная! — сказал он наконец. — Неужели здесь еще остались люди, занимающиеся колдовством? Вы же знаете, что, согласно закону, это уголовное преступление!
Куо пожал плечами.
— Во многих семьях в Пейчоу, — сказал он, — имеется примесь татарской крови, и поэтому они воображают, что владеют искусством татарских колдунов. Кое-кто утверждает, что некоторые могут убить человека, лишь произнеся заклинание, а также если сожгут или отрежут голову от его изображения. другие говорят, что знают также секретные даосские ритуалы и могут продлить свою жизнь, беря в любовники ведьм и домашних духов. Я лично считаю, что все это не более чем варварские предрассудки, во мастер Лан досконально изучал этот вопрос и говорил мне, что в их утверждениях есть доля истины.
— Наш учитель Конфуций, — нетерпеливо сказал судья Ди, — убедительно предупреждал нас не копаться по-любительски в этих темных тайнах. Никогда бы не подумал, что столь мудрый человек, как Лан Таокей, тратил время на такие занятия!
— Он был человеком широких интересов, ваша честь, — застенчиво произнес горбун.
— Что ж, — продолжал судья, — я рад, что вы рассказали мне эту историю о госпоже Лу. Полагаю, я вызову ее и выспрошу у нее еще кое-какие подробности о смерти ее мужа.
Судья Ди взялся за свои бумаги, и Куо, поклонившись, вышел.
Глава 12
Судья Ди отправляется на Лечебный холм; женщина бросает вызов порядкам суда
Как только дверь за аптекарем закрылась, Судья Ди отбросил документы. Сложив руки, он сидел, тщетно пытаясь разобраться в путанице мыслей, нe дающих покоя его голове.
Наконец он встал и переоделся в охотничью одежду. Небольшая разминка, вероятно, поможет освежить ум. Он приказал конюху привести его любимого коня и ускакал.
Сначала он несколько раз галопом промчался вокруг старого учебного поля. Затем выехал на главную улицу и покинул город через Северные ворота. Он медленно вел своего коня по снегу до того места, где дорога спускается с холма на широкую белую равнину. Небо налилось свинцом, что предвещало очередной снегопад. Два больших камня справа обозначали начало узкой тропинки, ведущей к скале, известной как Лечебный холм. Судья решил взобраться на него и после этого упражнения вернуться домой. Он ехал по тропинке, пока она не стала подниматься так круто, что ему пришлось слезть с коня. Похлопав его по шее, он привязал поводья к старому дереву.
Собравшись подниматься, он вдруг остановился. На снегу виднелись свежие следы чьих-то маленьких ног. Судья Ди поразмышлял, стоит ли продолжать путь. Наконец, пожав плечами, все же двинулся вверх.
На плоской, голой вершине скалы стояло лишь одно дерево зимней сливы. Ее черные ветви были покрыты маленькими красными бутонами. Неподалеку, возле деревянной ограды, женщина, одетая в серую шубу, раскапывала снег небольшой лопатой. Услышав скрип снега под тяжелыми сапогами судьи Ди, она выпрямилась, быстро поставила лопату в корзину у своих ног и глубоко вздохнула.
— Вы, как я вижу, — заметил судья, — собираете лунную траву!
Госпожа Куо кивнула. Меховой капюшон восхитительно оттенял ее тонкое лицо.
— Мне не очень повезло, ваша честь, — с улыбкой произнесла она, — я собрала только вот это! — Она показала пучок растений в корзине.
— Я пришел сюда, чтобы немного развеяться, — пояснил Судья Ди. — Мне хотелось прояснить мои мысли, потому что убийство мастера Лана тяжело давит мне на сердце.
Госпожа Куо вдруг изменилась в лице. Закутавшись в шубу, она пробормотала:
— Невероятно! Он был таким сильным и здоровым!
— Даже самый сильный человек бессилен против яда! — сухо заметил Судья Ди. — У меня есть явные подозрения относительно человека, совершившего этот предательский поступок.
Глаза госпожи Куо округлились.
— Кто этот мужчина, ваша честь? — едва слышно спросила она.
— Я не сказал, что это был мужчина! — быстро ответил Судья Ди.
Она медленно покачала маленькой головой.
— Это должен быть мужчина! — твердо возразила она. — Я часто виделась с мастером Ланом, потому что он был другом моего мужа. Он всегда был очень добр и вежлив, в том числе и со мной, во все же чувствовалось, что к женщинам он относился… по-другому!
— Что вы имеете в виду? — спросил судья.
— Мне сложно объяснить, — медленно ответила госпожа Куо. — Он, казалось, их… не замечал! — Она густо покраснела и опустила голову.
Судье стало не по себе. Он подошел к ограде, посмотрел вниз и невольно отпрянул. С этой стороны холм почти отвесно уходил вниз на глубину более пятидесяти чи, где у подножия из снега торчали острые камни.
Посмотрев на простирающуюся вдали равнину, он растерялся, не зная, что делать. Не замечать другого человека… Эта мысль вдруг его встревожила. Он развернулся и спросил:
— Эти кошки, которых я на днях видел у вас дома, интересуют вас или вашего мужа?
— Нас обоих, ваша честь, — тихо ответила госпожа Куо. — Мой муж не может выносить, когда страдают животные, и часто приносит в дом бездомных или больных кошек. А я забочусь о них. Сейчас их у нас уже семь, больших и маленьких!
Судья Ди рассеянно кивнул. Его взгляд упал на сливовое дерево, и он заметил:
— Это дерево, должно быть, очень красиво, когда цветет!
— Да, — радостно согласилась она, — теперь это уже может произойти в любой день! Как там сказал поэт… что-то вроде того, что слышно, как лепестки падают на снег?..
Судья знал старое стихотворение, ню лишь сказал:
— Я припоминаю эти строчки, — и резко добавил: — Ну, госпожа Куо, мне пора возвращаться в суд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
В знак благодарности Пань Фэн несколько раз приложился лбом к полу. Когда он поднялся, Е Пинь бросился к нему с извинениями.
Судья Ди приказал старшему стражнику привести в зал хозяина дома веселья, двух сводников и двух проституток. Он протянул женщинам документы и сказал, что они свободны, а хозяина дома веселья и двух сводников приговорил к трем месяцам тюрьмы и освобождению лишь после порки. Все трое громко запротестовали, причем более всех горячился хозяин дома веселья. Он рассудил, что исполосованная спина заживет, а вот выгоду за двух смазливых девиц уже не вернешь. Когда стражники поволокли их в тюрьму, судья предложил двум проституткам до отправки с конвоем, который препроводит их на родину, поработать на кухне в суде.
Обе женщины со слезами на глазах распростерлись перед судьей, не зная, как выразить свою благодарность.
Закрыв заседание, судья Ди приказал старшине Хуну пригласить в кабинет Чу Таюаня.
Сев за стол, судья предложил Чу занять кресло. Четверо его помощников заняли свои обычные места, и слуга в мертвой тишине подал чай.
Отхлебнув глоток, судья Ди заговорил:
— Вчера вечером я не стал обсуждать убийство мастера Лана. Во-первых, у меня не было результатов вскрытия, во-вторых, прежде я хотел посоветоваться с господином Чу, который знал мастера Лана всю жизнь.
— Я из кожи вылезу, чтобы дьявол, который убил Лана, предстал перед судом! — взорвался Чу Таюань. — Он был самым лучшим атлетом из всех, кого я знал! У вашей чести имеются какие-либо догадки, кто мог совершить это подлое дело?
— Убийцей был молодой татарин, или, по крайней мере, человек, одетый под татарина! — ответил судья.
Бросив беглый взгляд на Тао Ганя, старшина Хун заметил:
— Мы ломали себе голову, ваша честь, почему вы считаете, что именно этот молодой человек убил мастера Лана? Ведь в списке имен посетителей бани более шестнадцати имен!
Но никто из них, — возразил судья, — не мог войти в парильню Лана и выйти оттуда незамеченным. Убийца знал, что банщики одеты в черную одежду, которая напоминает татарский костюм. Он вошел в баню вместе с тремя юношами. В предбаннике он не отдал свою бирку, а сразу пошел по коридору, изображая из себя банщика. Не забывайте, что там стоит такой пар, что трудно различить, кто идет. Он вошел в парильню Лана, положил в чашку отравленный цветок и ушел. Вышел он, вероятно, через служебный выход.
— Умный негодяй — воскликнул Тао Гань. — Все предусмотрел!
— И все-таки кое-какие зацепки есть, — заметил судья Ди. — Татарский наряд и бирка, которую он, разумеется, уничтожил. Но он, должно быть, ушел, не заметив, что мастер Лан перед смертью попытался сложить фигурку из треугольничков, и в этой фигурке, скорее всего, содержится указание на личность преступника. Далее, мастер Лан, наверное, хорошо знал этого человека, а тот юноша, один из трех, дал вам его общее описание. Господин Чу, вероятно, может сказать, был ли у мастера Лава худой, низкорослый ученик с длинными волосами?
— Не было! — немедленно ответил Чу Таюань. — Я их всех знаю, они рослые ребята, и мастер требовал, чтобы они брили головы. Какой позор, что великолепный борец убит ядом — презренным оружием труса!
Все помолчали. Затем Тао Гань, медленно перебирая бороду, вдруг сказал:
— Оружие труса или женщины!
— Лана никогда не волновали женщины! — пренебрежительно произнес Чу Таюань, но Тао Гань помотал головой и возразил:
— Поэтому-то его и могла убить женщина! Может быть, Лан отверг ее, чем вызвал неистовую ненависть к себе.
— Мне также известно, — добавил Ма Жун, — что многие танцовщицы жаловались, будто мастер Лан не обращает на них внимания, они сами мне говорили об этом. Сама его сдержанность, казалось, привлекала девиц, хотя одному Небу известно почему!
— Чушь и ерунда! — гневно воскликнул Чу.
Судья Ди молча слушал. Наконец он сказал:
— Должен сказать, что идея мне по душе. Хрупкой женщине нетрудно выдать себя за татарского юношу. Но тогда она должна быть в близких отношениях с мастером Ланом! Ведь когда она вошла в парильню, он даже не попытался прикрыться. Полотенца висели на перекладине.
— Невозможно! — вскричал Чу. — Мастер Лан и любовница! Нет, об этом не может быть и речи!
— Теперь я вспоминаю, — медленно произнес Чао Тай, — что, когда мы вчера были у него, он сказал что-то едкое о женщинах, вроде того, что женщины забирают у мужчин силу. А он, как правило, очень мягок в своих высказываниях.
Пока Чу что-то гневно бормотал, судья Ди вынул из ящика семерку, которую сделал для него Тао Гань, и разложил шесть фигурок так, как их нашли на столе. Он попытался сложить фигуру, добавив треугольник, и через некоторое время сказал:
— Если Лан был убит женщиной, эта фигурка может указывать на ее личность. Но, падая, он невольно разрушил фигурку и умер прежде, чем сумел добавить последний треугольник. Сложная задача! — Отодвинув кусочки, он продолжил: — Как бы то ни было, мы должны найти всех, с кем обычно общался мастер Лан. Господин Чу, я предлагаю вам договориться с Ма Жуном, Чао Таем и Тао Ганем, как разделить эту работу, чтобы каждый немедленно мог приняться за выполнение возложенной на него задачи. А ты, старшина, иди на рынок и расспроси других двух юношей, как выглядел тот молодой татарин, что зашел в баню вместе с ними. Если ты сделаешь это дружелюбно, например выпив с ними чашу вина, они могут дать тебе еще какую-нибудь информацию. У Ма Жуна есть их имена и адреса. А по пути, старшина, попроси Куо зайти ко мне, я хочу поподробнее узнать об этом яде!
Когда Чу Таюань и четверо помощников ушли, судья Ди медленно выпил несколько чашек чая и глубоко задумался. Его тревожило отсутствие Е Тая. Может быть, этот негодяй заподозрил, что суд заинтересовался им? Судья встал и медленно прошелся по кабинету. Убийство госпожи Пань не раскрыто, а теперь еще отравлен и мастер Лан! Хоть бы удалось поскорее решить дело госпожи Ляо!
Когда вошел Куо, судья приветствовал его несколькими добрыми словами. Он снова сел за стол, пригласил горбуна сесть на табурет и задал свой вопрос:
— Как аптекарь, вы, безусловно, можете знать, где мог убийца достать этот яд. Ведь он, должно быть, очень редок!
Куо убрал прядь волос со лба и, положив большие руки на колени, ответил:
— К сожалению, его легко достать, ваша честь! Если его применять в малых количествах, он хорошо стимулирует работу сердца, поэтому его можно купить в большинстве аптек.
Судья Ди глубоко вздохнул.
— Значит, и здесь нет надежды найти разгадку! — вздохнул ов, но, положив перед собой кусочки семерки и бесцельно их перемешав, продолжил: — Конечно, эта головоломка может нам помочь.
Горбун помотал головой и печально произнес:
— Не думаю, ваша честь! Этот яд причиняет невыносимую боль, а через несколько мгновений наступает смерть.
— Но мастер Лан был человеком необыкновенной силы воли, — заметил судья, — и очень хорошо играл в семерку. Он понял, что не может добраться до двери и позвать банщика, поэтому, полагаю, попытался таким образом указать на убийцу.
— Это правда, — подтвердил Куо, — он хорошо разбирался в семерке. Когда он приходил к нам домой, он часто занимал меня и мою жену, моментально складывая всевозможные фигурки.
— Ума не приложу, — сказал судья Ди, — что бы могла значить эта фигура!
— Мастер Лан был удивительно добр, ваша честь, — задумчиво продолжал горбун. — Он знал, что хулиганы на рынке часто толкают и унижают меня. Поэтому он не поленился разработать специально для меня новую систему борьбы, рассчитанную на то, что у меня слабые ноги, но довольно сильные руки. Затем он терпеливо обучил меня этой системе, и с этих пор никто больше не осмеливается меня беспокоить.
Судья Ди не слышал последних слов Куо. Играл с семью кусочками картона, он вдруг увидел, что у него получилась фигура кота.
Он быстро снова перемешал кусочки. Яд, цветок жасмина, кот… Где же логическая связь между ними? Заметив удивление Kуо, он поспешно проговорил, чтобы скрыть свою растерянность:
— Знаете, я вдруг вспомнил о странной встрече, которая у меня произошла вчера вечером. Я отвел домой маленькую девочку, которая потерялась, но ее мать лишь осыпала меня оскорблениями. Это была вдова, очень неприятная женщина. Из невинной болтовни девочки я понял, что у матери, должно быть, есть тайный любовник.
— Как ее зовут? — полюбопытствовал Куо.
— Госпожа Лу, у нее хлопковая лавка.
Куо выпрямился и воскликнул:
— Это отвратительная женщина, ваша честь! Я совершил с ней несколько сделок пять лет назад, когда умер ее муж. Сомнительные были сделки!
Судья все еще пребывал в растерянности: на сцене появился еще и кот! И мастер Лан часто посещал аптеку, размышлял он. Он рассеянно спросил:
— Что-то было подозрительное в смерти этого торговца хлопком?
Поколебавшись, Куо ответил:
— Предшественник вашей чести немного занимался этим делом. Но как раз в это время татарские орды напали на Северную армию, и на город нахлынули толпы беженцев, У судьи было дел невпроворот, и я отлично понимаю, что он не хотел тратить время на торговца хлопком, умершего от сердечного приступа.
— А почему он должен был тратить на него время? — спросил судья Ди, довольный, что может хоть немного отвлечься. — Все подозрительное проявилось бы во время вскрытия.
Горбун печально посмотрел на него.
— Дело в том, мой господин, — медленно произнес он, — что никакого вскрытия не было!
Судья насторожился. Откинувшись в кресле, он резко приказал:
— Выкладывайте факты!
— Во второй половине дня, — начал Куо, — госпожа Лу пришла в суд вместе с доктором Куаном, хорошо известным здесь лекарем. Доктор утверждал, что за ужином Лу Мин пожаловался на головную боль и лег в постель. Вскоре после этого его жена услышала, как он стонет. Когда она вошла в спальню, он был мертв. Она позвала доктора Куана, и он осмотрел тело. Она же ему и сообщила, что муж часто жаловался ей на сердце. доктор Kуан поинтересовался, что он ел в полдень, и его жена сказала, что он съел очень мало, но выпил два кувшина вина, чтобы избавиться от головной боли. Недолго думая доктор Kуан подписал свидетельство, в котором констатировал смерть от сердечного приступа, вызванного излишним количеством алкоголя. Предшественник вашей чести зарегистрировал именно такую смерть. — Не дождавшись ответа судьи, горбун продолжал: — Тогда я познакомился с братом Лу Mина, и он рассказал мне, что, помогая одевать тело, заметил, что лицо покойного было не лишено красок, но глаза словно вылезали из орбит. Поскольку эти симптомы указывают на сильный удар по затылку, я отправился к госпоже Лу, чтобы узнать еще кое-какие подробности. Но она накричала на меня и осыпала проклятиями за то, что я сую нос в чужие дела. Тогда я позволил себе поговорить об этом с судьей, но он сказал, что удовлетворен заключением доктора Куана и не видит причин для вскрытия. Вот так дело и закончилось.
— Вы не говорили с доктором Куаном? — осведомился судья ди.
— Я сделал несколько попыток, но он меня избегал, — ответил Куо. — Потом поползли слухи, что доктор Куан занимается черной магией. Он ушел из города с толпой беженцев, двинувшихся на юг, и никто больше о нем не слышал.
Судья медленно погладил бороду.
— История, безусловно, любопытная! — сказал он наконец. — Неужели здесь еще остались люди, занимающиеся колдовством? Вы же знаете, что, согласно закону, это уголовное преступление!
Куо пожал плечами.
— Во многих семьях в Пейчоу, — сказал он, — имеется примесь татарской крови, и поэтому они воображают, что владеют искусством татарских колдунов. Кое-кто утверждает, что некоторые могут убить человека, лишь произнеся заклинание, а также если сожгут или отрежут голову от его изображения. другие говорят, что знают также секретные даосские ритуалы и могут продлить свою жизнь, беря в любовники ведьм и домашних духов. Я лично считаю, что все это не более чем варварские предрассудки, во мастер Лан досконально изучал этот вопрос и говорил мне, что в их утверждениях есть доля истины.
— Наш учитель Конфуций, — нетерпеливо сказал судья Ди, — убедительно предупреждал нас не копаться по-любительски в этих темных тайнах. Никогда бы не подумал, что столь мудрый человек, как Лан Таокей, тратил время на такие занятия!
— Он был человеком широких интересов, ваша честь, — застенчиво произнес горбун.
— Что ж, — продолжал судья, — я рад, что вы рассказали мне эту историю о госпоже Лу. Полагаю, я вызову ее и выспрошу у нее еще кое-какие подробности о смерти ее мужа.
Судья Ди взялся за свои бумаги, и Куо, поклонившись, вышел.
Глава 12
Судья Ди отправляется на Лечебный холм; женщина бросает вызов порядкам суда
Как только дверь за аптекарем закрылась, Судья Ди отбросил документы. Сложив руки, он сидел, тщетно пытаясь разобраться в путанице мыслей, нe дающих покоя его голове.
Наконец он встал и переоделся в охотничью одежду. Небольшая разминка, вероятно, поможет освежить ум. Он приказал конюху привести его любимого коня и ускакал.
Сначала он несколько раз галопом промчался вокруг старого учебного поля. Затем выехал на главную улицу и покинул город через Северные ворота. Он медленно вел своего коня по снегу до того места, где дорога спускается с холма на широкую белую равнину. Небо налилось свинцом, что предвещало очередной снегопад. Два больших камня справа обозначали начало узкой тропинки, ведущей к скале, известной как Лечебный холм. Судья решил взобраться на него и после этого упражнения вернуться домой. Он ехал по тропинке, пока она не стала подниматься так круто, что ему пришлось слезть с коня. Похлопав его по шее, он привязал поводья к старому дереву.
Собравшись подниматься, он вдруг остановился. На снегу виднелись свежие следы чьих-то маленьких ног. Судья Ди поразмышлял, стоит ли продолжать путь. Наконец, пожав плечами, все же двинулся вверх.
На плоской, голой вершине скалы стояло лишь одно дерево зимней сливы. Ее черные ветви были покрыты маленькими красными бутонами. Неподалеку, возле деревянной ограды, женщина, одетая в серую шубу, раскапывала снег небольшой лопатой. Услышав скрип снега под тяжелыми сапогами судьи Ди, она выпрямилась, быстро поставила лопату в корзину у своих ног и глубоко вздохнула.
— Вы, как я вижу, — заметил судья, — собираете лунную траву!
Госпожа Куо кивнула. Меховой капюшон восхитительно оттенял ее тонкое лицо.
— Мне не очень повезло, ваша честь, — с улыбкой произнесла она, — я собрала только вот это! — Она показала пучок растений в корзине.
— Я пришел сюда, чтобы немного развеяться, — пояснил Судья Ди. — Мне хотелось прояснить мои мысли, потому что убийство мастера Лана тяжело давит мне на сердце.
Госпожа Куо вдруг изменилась в лице. Закутавшись в шубу, она пробормотала:
— Невероятно! Он был таким сильным и здоровым!
— Даже самый сильный человек бессилен против яда! — сухо заметил Судья Ди. — У меня есть явные подозрения относительно человека, совершившего этот предательский поступок.
Глаза госпожи Куо округлились.
— Кто этот мужчина, ваша честь? — едва слышно спросила она.
— Я не сказал, что это был мужчина! — быстро ответил Судья Ди.
Она медленно покачала маленькой головой.
— Это должен быть мужчина! — твердо возразила она. — Я часто виделась с мастером Ланом, потому что он был другом моего мужа. Он всегда был очень добр и вежлив, в том числе и со мной, во все же чувствовалось, что к женщинам он относился… по-другому!
— Что вы имеете в виду? — спросил судья.
— Мне сложно объяснить, — медленно ответила госпожа Куо. — Он, казалось, их… не замечал! — Она густо покраснела и опустила голову.
Судье стало не по себе. Он подошел к ограде, посмотрел вниз и невольно отпрянул. С этой стороны холм почти отвесно уходил вниз на глубину более пятидесяти чи, где у подножия из снега торчали острые камни.
Посмотрев на простирающуюся вдали равнину, он растерялся, не зная, что делать. Не замечать другого человека… Эта мысль вдруг его встревожила. Он развернулся и спросил:
— Эти кошки, которых я на днях видел у вас дома, интересуют вас или вашего мужа?
— Нас обоих, ваша честь, — тихо ответила госпожа Куо. — Мой муж не может выносить, когда страдают животные, и часто приносит в дом бездомных или больных кошек. А я забочусь о них. Сейчас их у нас уже семь, больших и маленьких!
Судья Ди рассеянно кивнул. Его взгляд упал на сливовое дерево, и он заметил:
— Это дерево, должно быть, очень красиво, когда цветет!
— Да, — радостно согласилась она, — теперь это уже может произойти в любой день! Как там сказал поэт… что-то вроде того, что слышно, как лепестки падают на снег?..
Судья знал старое стихотворение, ню лишь сказал:
— Я припоминаю эти строчки, — и резко добавил: — Ну, госпожа Куо, мне пора возвращаться в суд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17