— Вас отведут обратно в тюрьму, — сказал судья Ди, — а потом приведут обратно для продолжения допроса.
Когда ее увели, судья прочел два официальных сообщения, касающихся изменений в законах о наследовании. Он заметил, что зал суда на этот раз полон и что народу прибывает. По-видимому, по городу поползли слухи, что госпожа Лу снова дает показания.
Старший стражник подвел к столу трех рослых парней. Они были очень смущены и с опаской смотрели на стражников и судью.
— Не бойтесь! — ласково произнес судья. — Вы встанете перед зрителями и посмотрите на человека, которого подведут к этому столу. Потом вы мне скажете, видели ли вы этого человека, а если видели, то когда и где.
Госпожа Куо ввела госпожу Лу, одетую в черную одежду, найденую в ее доме.
Госпожа Лу семенящим шагом подошла к столу. Она изящно сбросила с плеч голубую куртку, обнажив маленькую, упругую грудь и округлые бедра. Повернувшись к зрителям вполоборота, она наискосок обвязала голову черным шарфом, застенчиво улыбнулась и нервно засунула пальцы подполью куртки. Судья Ди подумал, что она непревзойденная актриса. Он дал знак старшему стражнику, и тот подвел к столу трех юношей.
— Вы узнаете этого человека? — спросил судья Ди того, что был постарше.
Юноша с нескрываемым восхищением смотрел на госпожу Лу. Она застенчиво, искоса взглянула на него и покраснела.
— Нет, ваша честь, — запинаясь произнес юноша.
— Не тот ли это человек, которого вы встретили возле бани? — терпеливо спросил судья.
— Ни в коем случае, ваша честь! — с улыбкой ответил парень. — Это был юноша!
Судья Ди посмотрел на остальных. Они помотали головами, тараща глаза на госпожу Лу. Она лукаво посмотрела на них и быстро закрыла рот рукой.
Судья Ди вздохнул и дал знак старшему стражнику увести юношей. Как только они ушли, выражение лица госпожи Лу, как по мановению волшебной палочки, изменилось. Оно вновь стало холодным и злобным.
— Может эта женщина спросить, в чем смысл маскарада? — с усмешкой спросила она. — Неужели женщина, у которой исполосовала вся спина, должна слова подвергаться оскорблению, надевая мужскую одежду и раздеваясь на публике?
Глава 19

Злая женщина оскорбляет судью; внезапное преображение бумажного кота
Опознание не удалось, но тщательно продуманное поведение госпожи Лу убедило судью Див ее вине.
Наклонившись вперед, он твердо произнес:
— Расскажите суду о ваших отношениях с мастером борьбы Лан Таокеем!
Госпожа Лу выпрямилась и гневно закричала:
— Можете пытать и оскорблять меня сколько хотите, мне все равно, что со мной будет. Но я отказываюсь принимать участие в подлой клевете, пятнающей память мастера Лан Таокея, нашего национального героя и гордости этого округа!
В толпе громко закричали. Судья ударил молотком по столу.
— Тишина! — крикнул он и рявкнул на госпожу Лу: — Отвечай на мои вопросы, женщина!
— Я отказываюсь! — громко отозвалась госпожа Лу. — Можете пытать меня сколько хотите, но вам не удастся втянуть мастера Лана в ваши мерзкие планы!
Судья с трудом подавил гнев и резко произнес:
— Это неуважение к суду! — Вспомнив о предупреждении госпожи Куо, он приказал старшему стражнику: — дайте этой женщине двадцать ударов ротангом по бедрам!
Зал наполнился гневным бормотанием. Кто-то крикнул:
— Ищите лучше убийцу Лана!
Другие закричали:
— Позор!
— Тишина и порядок! — зычно крикнул судья Ди. — Суд наконец получил неопровержимые доказательства того, что сам мастер Лан обвинял эту женщину!
Публика притихла. Вдруг по всему залу разнеслись вопли госпожи Лу. Стражники бросили ее на пол лицом вниз и стянули с нее штаны татарского костюма. Старший стражник тотчас же накрыл ее оголенный зад куском влажной тряпки, потому что по закону женщина может быть постыдно обнажена только на месте казни. Пока двое его помощников держали ее за руки и за ноги, старший стражник хлопнул ротангом по тряпке.
Госпожа Лу отчаянно закричала. После десятого удара судья Ди дал знак старшему стражнику, и тот остановился.
— Теперь вы будете отвечать на мои вопросы! — холодно произнес судья.
Госпожа Лу подняла голову, но говорить не могла. Наконец она хрипло выдохнула:
— Никогда!
Судья Ди пожал плечами, и ротанг снова засвистел в воздухе. Когда на тряпке, закрывающей зад госпожи Лу, появились кровавые пятна, она вдруг затихла. Старший стражник остановился, ее перевернули на спину и начали приводить в чувство.
Судья Ди рявкнул на старшего стражника:
— Приведите второго свидетеля!
К столу подвели крепкого молодого человека в простом коричневом халате, с чисто выбритой головой и приятным, честным лицом.
— Назовите ваше имя и род занятий! — приказал судья.
— Этого человека, — почтительно ответил юноша, — зовут Мей Чен. Я борец седьмого разряда и более четырех лет был помощником мастера Лана.
Судья кивнул.
— Скажите, Мей Чен, — спросил он, — что вы видели и слышали в один из вечеров примерно три недели назад.
— Как обычно, — ответил борец, — этот человек расстался с мастером после вечерней тренировки. Почти дойдя до своего дома, я вдруг вспомнил, что оставил в тренировочном зале железный шар. Я вернулся за ним, потому что он был мне нужен для утренней гимнастики. Входя в передний двор, я услышал у двери разговор учителя с гостем. Я только смутно рассмотрел черную одежду гостя. Я знал всех друзей учителя и решил не вмешиваться. Вдруг я услышал женский голос.
— Что же сказала женщина? — спросил судья.
— Из-за закрытой двери я не мог отчетливо различить слова, ваша честь, — ответил Мей Чен, — а голос и вовсе был мне не знаком. Но похоже, она сердилась на мастера за то, что он не пришел к ней или что-то вроде этого. Когда же учитель ответил, я хорошо слышал, как он упомянул какого-то котенка. Я понял, что это меня не касается, и быстро ушел.
Когда судья кивнул, писец прочел запись слов Мей Чена. После того как борец приложил к документу большой палец, судья Ди отпустил его.
Тем временем госпожа Лу пришла в себя и снова опустилась на колени, поддерживаемая двумя стражниками.
Ударив молотком, судья Ди провозгласил:
— Суд утверждает, что женщиной, которая пришла к мастеру Лану, была госпожа Лу. Она каким-то образом втерлась в доверие к мастеру Лану, и он ей поверил. Она добивалась его благосклонности, но безуспешно. Движимая злобной ревностью, она убила его, когда он отдыхал после бани, положив в его чашку цветок жасмина, отравленный смертельным ядом. Она вошла в баню, переодетая молодым татарином. Правда, несколько мгновений назад три свидетеля не опознали ее, но она хорошая актриса. В роли татарина она имитировала мужское поведение, тогда как сейчас она намеренно подчеркивала свои женские чары. Однако это к делу не относится. Я сейчас продемонстрирую, как сам мастер Лан оставил нам улику, прямо указывающую на эту развратницу.
В зале послышались потрясенные возгласы. Судья Ди почувствовал, что настроение зрителей меняется в его пользу. Показания честного молодого борца произвели на толпу благоприятное впечатление. Он дал знак Тао Ганю.
Тао Гань принес квадратную доску, которую изготовил по указанию судьи Ди перед самым заседанием. К ней были приколоты шесть белых картонных кусочков из семерки. Каждый был размером более чем в два чи, чтобы зрители могли их разглядеть. Тао Гань поставил доску на возвышение, напротив стола писца.
— Здесь вы видите, — продолжил судья Ди, — шесть треугольников из семерки, расположенных так, как они были обнаружены на столе в парильне мастера Лана. — Подняв доску, судья продолжал: — Седьмой треугольник был найден зажатым в правой руке покойного. От страшного яда у него распух язык, и он не смог позвать на помощь. Поэтому, сделав последнее усилие, он попытался указать на преступника с помощью семерки, в которую играл перед тем, как выпить роковую чашку. К сожалению, конвульсии начались до того, как он сумел дополнить фигуру. Когда он, корчась от боли, соскользнул на пол, он, должно быть, задел треугольники в сдвинул три из них. Немного поправив их положение и добавив тот, что был найден в его руке, можно безошибочно составить предполагаемую фигуру.
Судья Ди встал, снял три треугольника и снова прикрепил их, но немного по-другому. Когда он добавил четвертый треугольник и получил изображение кота, все раскрыли рты от изумления.

— Этой фигурой, — заключил судья, садясь на свое место, — мастер Лан указывал на госпожу Лу как на своего убийцу.
Госпожа Лу вдруг выкрикнула:
— Это ложь!
Вырвавшись из рук стражников, она подползла к столу. Ее лицо было искажено от боли. Нечеловеческим усилием она заползла на возвышение и со стоном упала на край стола. Отдышавшись, она ухватилась за него левой рукой и, дрожа, изменила положение трех треугольников, которые прикрепил судья Ди. Затем она оглянулась на слушателей, прижимая к груди четвертый треугольник, и хриплым голосом закричала:
— Посмотрите! Это обман
Она со стоном поднялась на колени, прикрепила треугольник к верху изображения и выкрикнула:
— Мастер Лан делал птицу! Он не пытался указывать… на меня!

Вдруг ее лицо смертельно побледнело, и она рухнула на пол.
— Эта женщина, должно быть, сверхчеловек! — воскликнул Ма Жун, когда все они собрались в кабинете судьи Ди.
Она меня ненавидит, — сказал судья, — потому что она ненавидит все, за что я борюсь. Она злая женщина. И все же меня восхищает ее недюжинная сила воли и быстрый ум. Не так-то легко сообразить, как кота можно превратить в птицу — и это в то время, как она одурманена болью.
— Она, наверное, необыкновенная женщина, — заметил Чао Тай. — Иначе мастер Лан никогда бы не обратил на нее внимания.
— И в то же время, — с тревогой в голосе произнес судья Ди, — она поставила нас в исключительно неловкое положение! Мы не можем и дальше обвинять ее в убийстве Лана, но теперь должны доказать, что ее муж умер насильственной смертью и что она в этом замешана! Позовите судебного лекаря.
Когда Тао Гань вернулся с горбуном, судья Ди обратился к нему:
— На днях вы говорили, Куо, что вас озадачили выпученные глаза на трупе Лу Мина. Вы утверждали, что это могло быть вызвано сильным ударом в затылок. Но даже если предположить, что доктор Куап участвовал в заговоре, разве брат Лу Мина или гробовщик, одевавший тело, не заметили бы такой раны?
Куо помотал головой.
— Нет, ваша честь, — ответил он, — никакой крови могло не быть, если бы удар был нанесен тяжелым молотком, обернутым в плотный слой ткани.
Судья Ди кивнул.
— При вскрытии, разумеется, обнаружится проломленный череп, — заметил он. — Но если, предположим, это не так, какие еще доказательства насилия вы сможете найти на трупе? Все это случилось уже почти пять месяцев назад!
Многое зависит, — ответил горбун, — от качества гроба и условий, в которых он находится в могиле. Но даже если разложение зашло далеко, я думаю, мне удастся найти следы яда, изучая, например, состояние кожи и костного мозга.
Немного подумав, судья сказал:
— Согласно закону, эксгумация тела без веской причины является тяжким преступлением. Если при вскрытии не обнаружится неопровержимого доказательства того, что Лу Мин был убит, мне придется подать в отставку и сдаться властям, чтобы меня судили за осквернение могилы. Если к этому еще добавить ложное обвинение в убийстве мужа, предъявленное госпоже Лу, нет ни малейшего сомнения в том, что я буду казнен. Правительство защищает своих чиновников, во только если они не совершают ошибок. Наша императорская гражданская служба настолько сложна, что в вей не остается места для снисходительности по отношению к чиновникам нарушителям, даже если они действуют с лучшими намерениями.
Судья Ди встал и зашагал по кабинету. Три его помощника с тревогой наблюдали за ним. Вдруг он остановился.
— Мы проведем вскрытие! — твердо произнес он. — Я рискну!
Чао Тай и Тао Гань, похоже, сомневались. Последний заметил:
— Эта женщина обладает всевозможными темными секретами. А что, если она убила мужа, наведя на него порчу? Тогда на теле не найдется никаких следов!
Судья нетерпеливо помотал головой.
— Я верю, — сказал он, — что в этом мире есть много того, что недоступно для вашего понимания. Но я отказываюсь верить, что Августейшее Небо позволило бы темным силам убить человека с помощью одной лишь магии. Ма Жун, отдай необходимые указания старшему стражнику! Вскрытие тела Лу Мина состоится сегодня на кладбище!
Глава 20

На кладбище проводится вскрытие; очень больной человек рассказывает странную историю
В северном квартале города будто происходило великое переселение народов. Улицы были запружены людьми, идущими в сторону Северных ворот. Когда паланкин судьи Ди вынесли за ворота, толпа расступилась в мрачном молчании. Но как только показался паланкин поменьше, в котором несли госпожу Лу, стали слышны громкие насмешки.
Длинная череда людей направлялась по занесенным снегом холмам на северо-запад города, к плато, на котором располагалось главное кладбище. Люди шли по тропе, извивающейся между могильными холмиками, и останавливались у разрытой могилы в центре, где стражники сооружали временный шалаш из циновок.
Сойдя с паланкина, судья вошел в шалаш, где был организован временный суд. В центре стоял высокий деревянный стол, а за боковым столом сидел старший писец, согревающий своим дыханием замерзшие руки. Перед открытой могилой на подставке стоял большой гроб. Рядом стояли могильщик и его помощники. На снегу расстелили толстую циновку, а Куо сидел на корточках возле небольшой плиты, отчаянно раздувая огонь. Вокруг столпилось примерно триста человек.
Судья сел на единственный стул за столом, а Ма Жун и Чао Тай встали по обе стороны от него. Тао Гань подошел к гробу и с любопытством начал рассматривать его.
Носильщики поставили маленький паланкин, и старший стражник, открыв ширму-занавеску, в ужасе отпрянул. Все увидели неподвижное тело госпожи Лу, перевесившееся через перекладину.
Гневно зароптав, толпа подалась вперед.
— Посмотрите, что с этой женщиной! — приказал Куо судья Ди, а сам прошептал своим помощникам: Небу было неугодно, чтобы эта женщина умерла от наших рук!
Куо осторожно поднял голову госпожи Лу. Вдруг ее веки задрожали. Она глубоко вздохнула. Куо убрал перекладину, и она, пошатываясь и опираясь на палку, с его помощью прошла к шалашу. Увидев разрытую могилу, она закрыла лицо рукавом и отпрянула.
— Играет на публику! — с неприязнью пробормотал Тао Гань.
— Да, — с тревогой в голосе произнес судья Ди, — но публике это нравится!
Он стукнул по столу молотком. На холодном, открытом воздухе этот звук прозвучал удивительно слабо.
— Сейчас, — громко сообщил он, — мы произведем вскрытие тела покойного Лу Мина.
Вдруг госпожа Лу подняла взгляд и, опираясь на палку, медленно произнесла:
— Ваша честь для вас, простых людей, отец и мать. Сегодня утром в суде я вела себя опрометчиво, потому что мне, как молодой вдове, пришлось защищать свою честь и честь вашего мастера Лана. Но за свое непристойное поведение я получила справедливое наказание. Сейчас я на коленях умоляю вашу честь закрыть это тело и не осквернять могилу моего бедного покойного мужа!
Она опустилась на колени и три раза ударилась лбом о землю. Зрители одобрительно загудели. Это был разумный компромисс, столь знакомый всем в повседневной жизни.
Судья ударил по столу.
— Я, судья, — твердо произнес он, — никогда бы не приказал производить вскрытие, если бы у меня нe имелось неопровержимого доказательства того, что Лу Мин был убит. У этой женщины хорошо подвешен язык, но она не помешает мне исполнить свой долг. Открывайте гроб!
Когда могильщик сделал шаг вперед, госпожа Лу снова поднялась и, наполовину повернувшись к толпе, закричала:
— Как вы можете так угнетать свой народ? Это, по-вашему, называется быть судьей? Вы утверждаете, что я убила мужа, но какие у вас есть доказательства? Позвольте вам сказать, что, хоть вы здесь и судья, вы не всемогущи! Говорят, двери высших властей всегда открыты гонимым и угнетенным. И помните, что, судье, выдвигающему ложные обвинения против невинного человека, назначается то же самое наказание, которое он хотел назначить несправедливо обвиненному! Может быть, я и беззащитная молодая вдова, но я не успокоюсь до тех пор, пока с вашей головы не слетит шапочка судьи!
Толпа громко закричала:
— Она права! Мы не хотим вскрытия!
— Тишина! — громко крикнул судья. — Если на теле не обнаружится доказательств убийства, я с радостью приму наказание, предназначенное этой женщине!
Когда госпожа Лу снова хотела заговорить, судья Ди показал на гроб и быстро продолжил:
— Поскольку там есть доказательство, чего же мы ждем? — Так как толпа, похоже, заколебалась, он рявкнул на могильщика: — Приступайте!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17