Все исходили слюной, принюхиваясь к запаху жаркого. Ежи, сгрудившись у печки, наслаждались хлебными крошками, вымоченными в молоке.«Мы находимся на метеоре — его столкновение с Землей вызвало Великий Потоп и на тысячи лет изменило климат, — подумала Роберта. — И в сердце этого края легенд мы сидим вместе с существом, чьим родным домом на самом деле является межзвездное пространство».Она, не стесняясь, задавала вопросы, но соблюдала осторожность. Они явились за помощью. И не стоило обижать Основательницу.— Вы меня не обижаете, — сообщила Эрментруда, пробуя, готовы ли бататы. Потом слила воду. — Просто дело в том, что я растеряла почти все силы. Будьте любезны, принесите мне несколько лавровых листиков, — обратилась она к Ренар.Пиратка вышла в сад. Эрментруда уселась за стол и приготовилась резать бататы и морковь. Грегуар беседовал с Лилит, которая нарисовала спящую принцессу. Это был грубый набросок девушки с огромными ушами. Он понял смысл рисунка, когда она изобразила седьмого гнома.— Я находилась в районе Офикуса, когда мимо меня пролетел метеор. — Ренар принесла лаврушку. — Его притяжение оказалось слишком сильным. Пришлось последовать за ним.Она собрала ломтики бататов и моркови и уложила их в миску. Жаркое еще не доспело. Эрментруда бросила в него лавровый лист и налила себе стакан «Сюз».— Я не могла избавить вас от потопа. Поверьте, мне очень жаль. Эфир на земле почти ничего не значит. — Эрментруда задумалась над своим мрачным выводом. Потом бросила взгляд на Лилит, старательно рисующую Золушку в платье в горошек. — Скажу прямо. Не ждите от меня особого чуда.Открыла духовку. Жаркое было готово.— Тарелки в буфете, — сказала она, — а столовые приборы — в правом ящике. Клод, спуститесь в погреб за бутылочкой красного?Роберта достала из буфета пять тарелок и расставила их на столе. Ее мысли витали в пространстве, пока Грегуар убирал карандаши Лилит. Эрментруда поставила дымящееся блюдо на подставку, потом посоветовала девочке:— Не трогай. Еще слишком горячо.Ежи похрапывали во сне, прижавшись друг к другу. Настала ночь. Фарфоровый абажур окрасил воздух в золотистый цвет. На комоде стоял старенький ламповый приемник. Клод вернулась с парой бутылок вина и пистолетами с перламутровой рукояткой.— Нашла их рядом с погребом! — весело сообщила она и раскупорила бутылки.Роберту заинтересовал приемник. Она прочла названия городов, многие из которых ушли под воду. Берлин, Тунис, Лиссабон, Петроград… Включила его и принялась крутить ручки. Весь мир отзывался треском. Канберра передавала оперную арию.— Дон Джованни! — воскликнул Роземонд.Все расселись вокруг стола. Эрментруда разложила еду по тарелкам. Лилит, восседающая на древнем пятитомном медицинском словаре, сверкая глазами, глядела, как в ее тарелку падают золотистые бататы, сочные и дымящиеся. Ренар наполнила бокалы. Грегуар баритоном подпевал радио.— Ешьте, пока не остыло, — посоветовала Основательница.Роберта изготовила мини-сандвич мясо-батат-морковь и подцепила его вилкой. Лилит с недовольной гримасой проглотила его. Грегуар беседовал с Эрментрудой о забытых созвездиях. Ренар нарезала огромными ломтями белый хлеб и раздавала их по кругу. Роберта задумчиво пожала плечами.«Быть может, это и есть настоящая магия», — сказала она себе, чокаясь бокалом с бокалом Грегуара.
Лилит проснулась среди ночи. Ей хотелось пить. Роберта дала ей воды, взяла на руки, и девочка вновь заснула. Колдунья хотела уложить ее в кровать, но Лилит застонала. Весь дом спал. Роберта спустилась на первый этаж с девочкой на руках. Хотела устроиться в гостиной, но услышала снаружи шум. В саду в кресле-качалке сидела Эрментруда, устремив взгляд на звезды.— Смотри-ка! Раннее пробуждение. — Она взмахнула правой рукой, и рядом с ней появилось второе кресло. — Вам лучше сесть.Роберта опустилась в кресло и стала раскачиваться в том же ритме, что и Эрментруда, ощущая спокойствие и умиротворение.— Как она себя чувствует?— Хорошо. Эфирный сироп ей понравился.— У него привкус клубники. Малыши обожают его. Млечный Путь раскинул в небе свой сверкающий шарф.Неизвестные Роберте созвездия соткались в серебристые арабески на ткани мрака. Женщина, сидящая рядом с ней, колдунья из колдуний, некогда жила в этом безбрежном пространстве, а теперь границы ее нынешних владений ограничивались железной калиткой и каменной стеной…— Я так или иначе вернусь в Эфир, — сообщила Эрментруда.— И куда отправитесь?— Вернее, что буду делать? — поправила ее Основательница. — Сначала определите, что вы хотите, потом поймете, куда направиться. А что хотите вы?— Спасти Лилит и устранить Баньши.— Одна жизнь за другую. Превосходно. Готова поспорить, что ваша цель прояснится на заре.— Наше транспортное средство в плачевном состоянии.Эрментруда перестала раскачиваться.— Если я решу сопровождать вас, беспокоиться не о чем. Постараюсь, чтобы за вами прибыли.— Я думала, вы прикованы к метеору.— Я скорее прикована к Земле, моя дорогая. Не забывайте, что Эфир независим…— … от силы тяготения, — продолжила Роберта. — Я выучила это еще в Колледже колдуний.— Вы правы. И лучше справитесь без меня.— Вы знаете, что нет. — Эрментруда молчала. — Я должна умолять?Эрментруда поглядела на крохотное существо, спящее на руках приемной матери.— В этом нет необходимости, — ответила она, возобновив раскачивания. Потом вздохнула. — Решено, отправляюсь с вами. Но мне будет не хватать сада. Мой маленький мирок… Томаты, салат, кабачки, тыквы… Как чудесно наблюдать за их появлением из-под земли. — Она вновь застыла. — Парить на гравитационных полях, исследовать туманности, охотиться за Великим Творцом Притяжения — тоже неплохо.— Ваши сестры никогда вас не навещали?— Мои сестры? — Эрментруда скривилась. — Ни слова, ни визита, ничего. Нас разлучили при рождении. Но это не оправдание для подобной забывчивости!— Несомненно, они очень заняты?— Я бы сказала, затеряны в пространстве. Мечутся туда-сюда — там раздуют пожар, там устроят бурю. Не удивляюсь, что они не могут усидеть на месте,Роберта не стала комментировать вслух резкие слова Основательницы. Ее всегда учили быть терпеливой со стариками.— Скажите, а почему вы никогда не путешествовали?— Фи! Я ни с кем не знакома на этой планете. Роберта вздохнула.— У вас много духовных дочерей и сыновей в мире колдовства. Я знаю двух. Могу вас представить им. Сюзи Бовенс из Базеля. Очаровательная девушка. Пленк — таксидермист, медэксперт и просто хороший человек. Старый друг. Сейчас он в Скандинавии, но не знаю зачем.Эрментруда не знала, почему Пленк отправился к гипербореям, но скривилась, услышав фамилию Бовенс. Бросила взгляд на профиль Роберты… Позже она сообщит ей о судьбе молодой женщины. Лилит заворочалась на руках у колдуньи. Но дыхание девочки оставалось спокойным и глубоким. Роберта ласково погладила ее по головке, и тут же в небе возникло видение.— Это что такое? — удивилась она.По небу расхаживал еж — он обнюхивал скопления звезд в виде личинок.— Густавсоны видят сон, — ответила Эрментруда. Ежа сменил новый образ — он колыхался, и Роберта не сразу узнала в нем себя. Ее волосы буквально горели ярким пламенем. Она выглядела более округлой, чем обычно. А лицо отличалось… дьявольским выражением. Она сражалась с существом ниже ростом, в котором угадывалась Баньши. Удары следовали с обеих сторон, свирепые и безжалостные.— Думаете, это Грегуар? — спросила колдунья. Роберта из сновидения ударила ногой в живот Баньши, и та улетела за горизонт. Победительница исполнила триумфальный танец и исчезла. Появилось новое видение. Исключительно четкое. На несколько секунд возник кратер, наполненный храмами, монументами и колоссальными статуями. В центре высилась золотая пирамида. Она вдруг засияла так, что от домика потянулись тени. Потом ночь проглотила видение. Эрментруда, прижав два пальца к виску, пожевала губу.— Это шло из кроличьей комнаты. — Основательница называла ее так из-за семейства Братца Кролика, изображенного на обоях. — Ведь там спит ваша приятельница-пиратка?— Да, Клод.Полярную звезду вдруг окутало красное сияние. Потом оно сложилось в шапочку над очаровательным личиком. Но лицо было рисованным. Небо окрасилось в зеленый цвет, а на согнутой в локте ручке крохотной героини повисла корзинка с лепешкой и горшочком с маслом.— Красная Шапочка! — вскричала Роберта. — Любимая сказка Лилит.Девочка весело бежала по лесной тропинке, кружным путем добираясь до бабушки. Лилит улыбалась во сне. Колдунья и Основательница некоторое время следили за недвижным бегом. Но поскольку ничего не происходило, а домик никак не появлялся, им наскучило следить за сном, и они возобновили беседу.— Иногда ветер доносит сюда сновидения жителей ближайших островов, — сообщила Эрментруда. — В виде северного сияния или похожих на него видений. И я целую ночь любуюсь ими.— Как это возможно?— Сны можно видеть везде, — наставительно ответила Эрментруда. — Под водой, на суше, в воздухе.— Я говорю о существах, которые создаются снами вокруг метеора. Когда мы приблизились к вам и проникли на территорию океана Чудес, нас осаждали настоящие кошмары.— Хотите услышать рациональный ответ? Попробую объяснить, чтобы доставить вам удовольствие. Мне кажется, к этому причастно столкновение болида с Землей. Произошла какая-то химическая реакция, породившая этот дрим стрим. Вам подходит такое объяснение?Красная Шапочка наконец добралась до бабушкиного домика. Лилит сжала кулачок, схватившись за воображаемую ручку.— И щеколда поднялась, — произнесла Эрментруда. Дверь отворилась, открыв волка, который, даже не потрудившись переодеться, схватил Красную Шапочку за лодыжку.— Святой Георгий! — вскричала колдунья.Лилит перестала шевелиться. И вдруг стала легкой, невероятно легкой. Роберта хотела усадить ее и разбудить. И с ужасом увидела, что сквозь ее личико просвечивают звезды.— Она уходит!Волк в небе оторвал ножку ребенка — тот полз, пытаясь убежать от хищника и оставляя на зеленой траве пурпурно-красный след.— Проклятый Кровавый Джек, — проворчала Эрментруда, вставая. — Передайте ее мне. Пора приструнить его.Роберта протянула ей девочку, а звездное зрелище словно затвердело. Красная Шапочка растаяла во мраке, как кровавая лужа в луже битума. Эрментруда выпустила Лилит из рук, уложила в метре над землей на невидимой левитирующей подушке.— Разденьте ее, — спокойным голосом приказала она.Роберта послушно сняла с Лилит ночную рубашонку. Эрментруда осмотрела ребенка со всех сторон, ощупала каждый дюйм прозрачной кожи. Роберта следила за ее действиями, прижимая скомканную в комок рубашонку к груди. Может, Фредерика Гонде действовала так же?— Что вы ищете? — спросила она, испытывая невыносимый страх.— Изучаю ее звездную карту, — пробормотала Эрментруда.— Ее что?Основательница уложила девочку на спину.— Если хотите, родинки. — Она приостановилась, заметив округлившиеся глаза колдуньи. — Вы разве не знаете, что каждый носит на себе свою звездную карту?— Составленную из родинок?— Конечно, составленную из родинок, — разозлилась Эрментруда. — А из чего еще. Из ноздрей?— Только колдуны… или другие тоже? Эрментруда подбоченилась.— Считаете себя высшим существом из-за того, что протирали задницей скамьи некоего колледжа, в котором вам даже не преподали элементарных знаний?Роберта отшатнулась, пораженная резкостью и вспоминая о Рагнетруде, Хлодосвинде, Фредегонде и их внезапных сменах настроения. Значит, мир покоился на нестабильной опоре.— У каждого есть своя карта. Иначе каким образом совершать последнее путешествие? А?Она вновь занялась Лилит, состояние которой не улучшалось. Девочка выглядела хрупкой, как роза, выдуваемая ремесленником-стеклодувом.— Некоторые созвездия служат не для того, чтобы быть проводником для своего носителя, а только защищают его в жизни. Лилит, как любой младенец, пока лишена родинок. И это очень хорошо. Мы подарим ей пять добрых фей, пять защитных фигур.— Пять Основательниц?— Действительно, пять Основательниц, — проворчала Эрментруда, положив ладонь на левую руку Лилит. — Посмотрим. С чего же нам начать?Роберта догадалась, что над их головами что-то происходит. По небосводу проносились огненные стрелы, вычерчивая светящиеся фигуры, которые либо вскоре гасли, либо продолжали сиять. Эрментруда искала на южном небе созвездия, чтобы отобрать нужные. Вскоре осталось только четыре изображения в виде многоугольника, похожего на летучую мышь. Самое высокое вспыхнуло ярким светом. Это был человек, держащий в одной руке деревянный молоток, а в другой — резец.— Да отпечатается на тебе Скульптор, и скульптором ты станешь.Эрментруда сняла ладонь с руки Лилит и возложила ее на правое бедро. Роберта увидела на коже девочки шесть родинок, а созвездие на небе испарилось.— Да примет это бедро Часы, шестеренками которого ты будешь управлять.Рисунок созвездия Часов отпечатался на левом бедре Лилит. Эрментруда перевернула Лилит на живот и положила обе ладони на поясницу в области почек.— Да помогут тебе в любой ситуации Феникс и Хамелеон.Поясница покрылась новыми родинками, соответствующими легендарным животным. Лилит опять превратилась в двухлетнюю девочку, плотную и материальную. Эрментруда, закрыв глаза, не шевелилась.— Осталось еще одно созвездие, — решилась напомнить Роберта.— Я размышляю.Наконец Основательница взяла левую руку ребенка и нажала четыре разные точки на ее ладошке.— М24, Канопус, Фомальгаут, NGC6397, — перечислила она. — Четыре звездных тела, из которых возникнет новое созвездие Книги, то, которое содержит в себе все остальные.Эрментруда просунула руки под Лилит и осторожно опустила ее в одно из кресел-качалок. Девочка тут же сжалась в комочек. Основательница закутала ее в одеяло. Обряд завершен.— Ваш черед.— Что?— Покажите мне свои родинки.Роберта была в ночной рубашке. Но стыдливо отказалась обнажаться. Глаза Эрментруды, которые видели дальше облака Оорта, без труда прошили ткань.— На правом бедре у вас Большая Медведица, — сообщила она. — Классика. — Обошла колдунью, сканируя ее тело, и остановилась за спиной. — Ого-го! Что я тут вижу? Дракон между лопаток? Ему не хватает последнего кусочка, кончика хвоста, куда Древние помещали его мозг.— Оставьте мои лопатки в покое.Эрментруда не стала ее слушать и коснулась спины указательным пальцем. Роберта вздрогнула, обернулась, побагровела. Основательница ответила ей сдержанной улыбкой.— Теперь ваш дракон в полной целости. Пора идти спать. Доброй ночи.Эрментруда удалилась в дом, оставив Роберту в одиночестве. Она попыталась разглядеть верхнюю часть спины, но не сумела. Что-то шелохнулось по другую сторону изгороди. Вглядевшись в темноту, колдунья различила силуэт мужчины в латах, который расхаживал за стеной. Бледное лицо было обращено в ее сторону.Роберта схватила Лилит на руки и поспешно вбежала в дом. Закрыла на три засова входную дверь, уложила девочку в свою постель и скользнула под одеяло рядом с Грегуаром.— Что происходит? — сонным голосом спросил он.— Святой Георгий снаружи, — с дрожью сообщила она. — Он охотится на меня.Грегуар Роземонд всхрапнул и повернулся на бок, утянув половину одеяла на себя.— Насколько я помню, вы не дракон.И вновь провалился в сон. Роберта подавила беспокойство, натянула на себя свою часть одеяла и скрылась в стране, где, как надеялась, не будет ни снов, ни гроз. ГЛАВА 39 Роберта внезапно проснулась и не сразу сообразила, где находится. И принялась отбрасывать варианты методом исключения. Она не была ни в апартаментах Амфитриты, ни на чердаке Поэтов, ни в базельской квартире. Потом вспомнила — метеор, Эрментруда, созвездия. Встала, надела лисью пелерину Грегуара и спустилась на первый этаж, шлепая тапочками по ступенькам лестницы.Ренар, Лилит, Грегуар и Эрментруда сидели за кухонным столом и завтракали. Ежи хрустели печеньем под столом. Роземонд открыл рот, увидев Роберту. Но она опередила его:— Я не вернулась с шабаша, как вы могли подумать.Заметила огромный брезентовый чемодан в углу, чехол на радиоприемнике. Словно подтверждая ее подозрения, Эрментруда с помощью остальных принялась убирать со стола и мыть чашки. Похоже, она очень спешила.— Мы отправляемся?Лилит дала Мишель Густавсон вылизать со дна чашки шоколад — он ей очень нравился.— В соседней бухте нас ждет корабль, — сообщила Основательница, вытирая руки тряпкой.— Какой корабль? «Альбатрос»?— Ваш «Альбатрос» превратился бы в клумбу, реши я остаться здесь.— А… э-э… Мы хоть знаем, куда отправляемся?— На острова Тонга, — ответила Клод Ренар. — Мы не так далеко от них. И течения помогут нам. Пишенетт уже на месте. Как, впрочем, и Луи.— Уф, — устало протянула Роберта. — В путь на Тонга.Эрментруда налила остатки кофе в чашку со своим именем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Лилит проснулась среди ночи. Ей хотелось пить. Роберта дала ей воды, взяла на руки, и девочка вновь заснула. Колдунья хотела уложить ее в кровать, но Лилит застонала. Весь дом спал. Роберта спустилась на первый этаж с девочкой на руках. Хотела устроиться в гостиной, но услышала снаружи шум. В саду в кресле-качалке сидела Эрментруда, устремив взгляд на звезды.— Смотри-ка! Раннее пробуждение. — Она взмахнула правой рукой, и рядом с ней появилось второе кресло. — Вам лучше сесть.Роберта опустилась в кресло и стала раскачиваться в том же ритме, что и Эрментруда, ощущая спокойствие и умиротворение.— Как она себя чувствует?— Хорошо. Эфирный сироп ей понравился.— У него привкус клубники. Малыши обожают его. Млечный Путь раскинул в небе свой сверкающий шарф.Неизвестные Роберте созвездия соткались в серебристые арабески на ткани мрака. Женщина, сидящая рядом с ней, колдунья из колдуний, некогда жила в этом безбрежном пространстве, а теперь границы ее нынешних владений ограничивались железной калиткой и каменной стеной…— Я так или иначе вернусь в Эфир, — сообщила Эрментруда.— И куда отправитесь?— Вернее, что буду делать? — поправила ее Основательница. — Сначала определите, что вы хотите, потом поймете, куда направиться. А что хотите вы?— Спасти Лилит и устранить Баньши.— Одна жизнь за другую. Превосходно. Готова поспорить, что ваша цель прояснится на заре.— Наше транспортное средство в плачевном состоянии.Эрментруда перестала раскачиваться.— Если я решу сопровождать вас, беспокоиться не о чем. Постараюсь, чтобы за вами прибыли.— Я думала, вы прикованы к метеору.— Я скорее прикована к Земле, моя дорогая. Не забывайте, что Эфир независим…— … от силы тяготения, — продолжила Роберта. — Я выучила это еще в Колледже колдуний.— Вы правы. И лучше справитесь без меня.— Вы знаете, что нет. — Эрментруда молчала. — Я должна умолять?Эрментруда поглядела на крохотное существо, спящее на руках приемной матери.— В этом нет необходимости, — ответила она, возобновив раскачивания. Потом вздохнула. — Решено, отправляюсь с вами. Но мне будет не хватать сада. Мой маленький мирок… Томаты, салат, кабачки, тыквы… Как чудесно наблюдать за их появлением из-под земли. — Она вновь застыла. — Парить на гравитационных полях, исследовать туманности, охотиться за Великим Творцом Притяжения — тоже неплохо.— Ваши сестры никогда вас не навещали?— Мои сестры? — Эрментруда скривилась. — Ни слова, ни визита, ничего. Нас разлучили при рождении. Но это не оправдание для подобной забывчивости!— Несомненно, они очень заняты?— Я бы сказала, затеряны в пространстве. Мечутся туда-сюда — там раздуют пожар, там устроят бурю. Не удивляюсь, что они не могут усидеть на месте,Роберта не стала комментировать вслух резкие слова Основательницы. Ее всегда учили быть терпеливой со стариками.— Скажите, а почему вы никогда не путешествовали?— Фи! Я ни с кем не знакома на этой планете. Роберта вздохнула.— У вас много духовных дочерей и сыновей в мире колдовства. Я знаю двух. Могу вас представить им. Сюзи Бовенс из Базеля. Очаровательная девушка. Пленк — таксидермист, медэксперт и просто хороший человек. Старый друг. Сейчас он в Скандинавии, но не знаю зачем.Эрментруда не знала, почему Пленк отправился к гипербореям, но скривилась, услышав фамилию Бовенс. Бросила взгляд на профиль Роберты… Позже она сообщит ей о судьбе молодой женщины. Лилит заворочалась на руках у колдуньи. Но дыхание девочки оставалось спокойным и глубоким. Роберта ласково погладила ее по головке, и тут же в небе возникло видение.— Это что такое? — удивилась она.По небу расхаживал еж — он обнюхивал скопления звезд в виде личинок.— Густавсоны видят сон, — ответила Эрментруда. Ежа сменил новый образ — он колыхался, и Роберта не сразу узнала в нем себя. Ее волосы буквально горели ярким пламенем. Она выглядела более округлой, чем обычно. А лицо отличалось… дьявольским выражением. Она сражалась с существом ниже ростом, в котором угадывалась Баньши. Удары следовали с обеих сторон, свирепые и безжалостные.— Думаете, это Грегуар? — спросила колдунья. Роберта из сновидения ударила ногой в живот Баньши, и та улетела за горизонт. Победительница исполнила триумфальный танец и исчезла. Появилось новое видение. Исключительно четкое. На несколько секунд возник кратер, наполненный храмами, монументами и колоссальными статуями. В центре высилась золотая пирамида. Она вдруг засияла так, что от домика потянулись тени. Потом ночь проглотила видение. Эрментруда, прижав два пальца к виску, пожевала губу.— Это шло из кроличьей комнаты. — Основательница называла ее так из-за семейства Братца Кролика, изображенного на обоях. — Ведь там спит ваша приятельница-пиратка?— Да, Клод.Полярную звезду вдруг окутало красное сияние. Потом оно сложилось в шапочку над очаровательным личиком. Но лицо было рисованным. Небо окрасилось в зеленый цвет, а на согнутой в локте ручке крохотной героини повисла корзинка с лепешкой и горшочком с маслом.— Красная Шапочка! — вскричала Роберта. — Любимая сказка Лилит.Девочка весело бежала по лесной тропинке, кружным путем добираясь до бабушки. Лилит улыбалась во сне. Колдунья и Основательница некоторое время следили за недвижным бегом. Но поскольку ничего не происходило, а домик никак не появлялся, им наскучило следить за сном, и они возобновили беседу.— Иногда ветер доносит сюда сновидения жителей ближайших островов, — сообщила Эрментруда. — В виде северного сияния или похожих на него видений. И я целую ночь любуюсь ими.— Как это возможно?— Сны можно видеть везде, — наставительно ответила Эрментруда. — Под водой, на суше, в воздухе.— Я говорю о существах, которые создаются снами вокруг метеора. Когда мы приблизились к вам и проникли на территорию океана Чудес, нас осаждали настоящие кошмары.— Хотите услышать рациональный ответ? Попробую объяснить, чтобы доставить вам удовольствие. Мне кажется, к этому причастно столкновение болида с Землей. Произошла какая-то химическая реакция, породившая этот дрим стрим. Вам подходит такое объяснение?Красная Шапочка наконец добралась до бабушкиного домика. Лилит сжала кулачок, схватившись за воображаемую ручку.— И щеколда поднялась, — произнесла Эрментруда. Дверь отворилась, открыв волка, который, даже не потрудившись переодеться, схватил Красную Шапочку за лодыжку.— Святой Георгий! — вскричала колдунья.Лилит перестала шевелиться. И вдруг стала легкой, невероятно легкой. Роберта хотела усадить ее и разбудить. И с ужасом увидела, что сквозь ее личико просвечивают звезды.— Она уходит!Волк в небе оторвал ножку ребенка — тот полз, пытаясь убежать от хищника и оставляя на зеленой траве пурпурно-красный след.— Проклятый Кровавый Джек, — проворчала Эрментруда, вставая. — Передайте ее мне. Пора приструнить его.Роберта протянула ей девочку, а звездное зрелище словно затвердело. Красная Шапочка растаяла во мраке, как кровавая лужа в луже битума. Эрментруда выпустила Лилит из рук, уложила в метре над землей на невидимой левитирующей подушке.— Разденьте ее, — спокойным голосом приказала она.Роберта послушно сняла с Лилит ночную рубашонку. Эрментруда осмотрела ребенка со всех сторон, ощупала каждый дюйм прозрачной кожи. Роберта следила за ее действиями, прижимая скомканную в комок рубашонку к груди. Может, Фредерика Гонде действовала так же?— Что вы ищете? — спросила она, испытывая невыносимый страх.— Изучаю ее звездную карту, — пробормотала Эрментруда.— Ее что?Основательница уложила девочку на спину.— Если хотите, родинки. — Она приостановилась, заметив округлившиеся глаза колдуньи. — Вы разве не знаете, что каждый носит на себе свою звездную карту?— Составленную из родинок?— Конечно, составленную из родинок, — разозлилась Эрментруда. — А из чего еще. Из ноздрей?— Только колдуны… или другие тоже? Эрментруда подбоченилась.— Считаете себя высшим существом из-за того, что протирали задницей скамьи некоего колледжа, в котором вам даже не преподали элементарных знаний?Роберта отшатнулась, пораженная резкостью и вспоминая о Рагнетруде, Хлодосвинде, Фредегонде и их внезапных сменах настроения. Значит, мир покоился на нестабильной опоре.— У каждого есть своя карта. Иначе каким образом совершать последнее путешествие? А?Она вновь занялась Лилит, состояние которой не улучшалось. Девочка выглядела хрупкой, как роза, выдуваемая ремесленником-стеклодувом.— Некоторые созвездия служат не для того, чтобы быть проводником для своего носителя, а только защищают его в жизни. Лилит, как любой младенец, пока лишена родинок. И это очень хорошо. Мы подарим ей пять добрых фей, пять защитных фигур.— Пять Основательниц?— Действительно, пять Основательниц, — проворчала Эрментруда, положив ладонь на левую руку Лилит. — Посмотрим. С чего же нам начать?Роберта догадалась, что над их головами что-то происходит. По небосводу проносились огненные стрелы, вычерчивая светящиеся фигуры, которые либо вскоре гасли, либо продолжали сиять. Эрментруда искала на южном небе созвездия, чтобы отобрать нужные. Вскоре осталось только четыре изображения в виде многоугольника, похожего на летучую мышь. Самое высокое вспыхнуло ярким светом. Это был человек, держащий в одной руке деревянный молоток, а в другой — резец.— Да отпечатается на тебе Скульптор, и скульптором ты станешь.Эрментруда сняла ладонь с руки Лилит и возложила ее на правое бедро. Роберта увидела на коже девочки шесть родинок, а созвездие на небе испарилось.— Да примет это бедро Часы, шестеренками которого ты будешь управлять.Рисунок созвездия Часов отпечатался на левом бедре Лилит. Эрментруда перевернула Лилит на живот и положила обе ладони на поясницу в области почек.— Да помогут тебе в любой ситуации Феникс и Хамелеон.Поясница покрылась новыми родинками, соответствующими легендарным животным. Лилит опять превратилась в двухлетнюю девочку, плотную и материальную. Эрментруда, закрыв глаза, не шевелилась.— Осталось еще одно созвездие, — решилась напомнить Роберта.— Я размышляю.Наконец Основательница взяла левую руку ребенка и нажала четыре разные точки на ее ладошке.— М24, Канопус, Фомальгаут, NGC6397, — перечислила она. — Четыре звездных тела, из которых возникнет новое созвездие Книги, то, которое содержит в себе все остальные.Эрментруда просунула руки под Лилит и осторожно опустила ее в одно из кресел-качалок. Девочка тут же сжалась в комочек. Основательница закутала ее в одеяло. Обряд завершен.— Ваш черед.— Что?— Покажите мне свои родинки.Роберта была в ночной рубашке. Но стыдливо отказалась обнажаться. Глаза Эрментруды, которые видели дальше облака Оорта, без труда прошили ткань.— На правом бедре у вас Большая Медведица, — сообщила она. — Классика. — Обошла колдунью, сканируя ее тело, и остановилась за спиной. — Ого-го! Что я тут вижу? Дракон между лопаток? Ему не хватает последнего кусочка, кончика хвоста, куда Древние помещали его мозг.— Оставьте мои лопатки в покое.Эрментруда не стала ее слушать и коснулась спины указательным пальцем. Роберта вздрогнула, обернулась, побагровела. Основательница ответила ей сдержанной улыбкой.— Теперь ваш дракон в полной целости. Пора идти спать. Доброй ночи.Эрментруда удалилась в дом, оставив Роберту в одиночестве. Она попыталась разглядеть верхнюю часть спины, но не сумела. Что-то шелохнулось по другую сторону изгороди. Вглядевшись в темноту, колдунья различила силуэт мужчины в латах, который расхаживал за стеной. Бледное лицо было обращено в ее сторону.Роберта схватила Лилит на руки и поспешно вбежала в дом. Закрыла на три засова входную дверь, уложила девочку в свою постель и скользнула под одеяло рядом с Грегуаром.— Что происходит? — сонным голосом спросил он.— Святой Георгий снаружи, — с дрожью сообщила она. — Он охотится на меня.Грегуар Роземонд всхрапнул и повернулся на бок, утянув половину одеяла на себя.— Насколько я помню, вы не дракон.И вновь провалился в сон. Роберта подавила беспокойство, натянула на себя свою часть одеяла и скрылась в стране, где, как надеялась, не будет ни снов, ни гроз. ГЛАВА 39 Роберта внезапно проснулась и не сразу сообразила, где находится. И принялась отбрасывать варианты методом исключения. Она не была ни в апартаментах Амфитриты, ни на чердаке Поэтов, ни в базельской квартире. Потом вспомнила — метеор, Эрментруда, созвездия. Встала, надела лисью пелерину Грегуара и спустилась на первый этаж, шлепая тапочками по ступенькам лестницы.Ренар, Лилит, Грегуар и Эрментруда сидели за кухонным столом и завтракали. Ежи хрустели печеньем под столом. Роземонд открыл рот, увидев Роберту. Но она опередила его:— Я не вернулась с шабаша, как вы могли подумать.Заметила огромный брезентовый чемодан в углу, чехол на радиоприемнике. Словно подтверждая ее подозрения, Эрментруда с помощью остальных принялась убирать со стола и мыть чашки. Похоже, она очень спешила.— Мы отправляемся?Лилит дала Мишель Густавсон вылизать со дна чашки шоколад — он ей очень нравился.— В соседней бухте нас ждет корабль, — сообщила Основательница, вытирая руки тряпкой.— Какой корабль? «Альбатрос»?— Ваш «Альбатрос» превратился бы в клумбу, реши я остаться здесь.— А… э-э… Мы хоть знаем, куда отправляемся?— На острова Тонга, — ответила Клод Ренар. — Мы не так далеко от них. И течения помогут нам. Пишенетт уже на месте. Как, впрочем, и Луи.— Уф, — устало протянула Роберта. — В путь на Тонга.Эрментруда налила остатки кофе в чашку со своим именем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34