Мужчина подкрался к дверям дома и негромко постучал.
- Кто там? - послышался приглушенный и немного испуганный голос.
- Господин Тао, это я - Фыок, - тихо отозвался мужчина.
- Чего тебе? - голос звучал уже не испуганно, а недовольно. - Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не смел заходить в мой двор с этой стороны.
Дверь открылась, и на пороге появился плотный китаец в черных трусах и белой майке. Нгок, который стоял сбоку от дверей, сделал шаг вперед и приставил пистолет к животу китайца.
- Т-сс, - приложил он палец другой руки к губам, увидев, что Тао открыл рот. - Не надо ничего говорить. Мы только посмотрим, что за люди встретились у тебя. Найди какую-нибудь щелочку. Если ты будешь вести себя хорошо, мы обойдемся без стрельбы и твои хозяева ничего не узнают. Все понял?
Тао послушно кивнул. Нгок пропустил его вперед и двинулся следом, держа пистолет у спины китайца. Хоанг и Лан пошли сзади, а Фыок остался во дворике.
Тао провел их по лестнице на второй этаж, тихо открыл какую-то дверь, и все четверо оказались в совершенно темном помещении. Хоанг слышал около себя напряженное дыхание Лан. Его глаза едва начали различать окружающие предметы, как вдруг темноту прорезала узкая полоска света: Тао снял со стены какую-то тряпку, и там появилась узкая щель.
Свет просачивался из соседней комнаты через рассохшуюся и треснувшую доску двери. Дверью, вероятно, не пользовались, потому что из нее торчали два ржавых гвоздя, которые уходили в косяк. Хоанг осмотрелся. Они находились в заваленном ящиками, старыми корзинами, негодной домашней утварью чулане. Из соседней комнаты слышались приглушенные голоса.
Нгок легонько стукнул пистолетом Тао по руке и показал дулом на дверь. Они вышли из чулана.
Хоанг и Лан приникли к щели, но тут же отпрянули от нее, изумленно глядя друг на друга. Лан открыла было рот, но Хоанг предостерегающе поднес палец к губам. Оба снова стали смотреть сквозь щель в соседнюю комнату.
По ту сторону дверей стоял Уоррел. У колченогого стола на табурете спиной к Хоангу и Лан сидел человек.
- Слушай, - негромко произнес Уоррел, - ты ведешь двойную игру, и нам все прекрасно известно.
Собеседник Уоррела что-то тихо ответил, но Хоанг не расслышал слов.
- Ложь! - жестко отрезал Уоррел. - Ты работаешь на коммунистов. Хотел провести нас? С нами эти номера не проходят.
- Уверяю вас, господин Браун... - сказал громче сидевший на табурете человек, и Хоанг вздрогнул, услышав его голос.
"Нет, такого просто не может быть, - подумал он. - Мне показалось..."
- Не надо меня ни в чем уверять! Твоя игра окончена.
- Я прошу выслушать меня, - оправдывающимся тоном произнес человек, сидевший на табурете.
- К черту объяснения! - прошипел Уоррел. - С какой целью ты убил Фам Тху, вместо того чтобы установить личность Рекса? Ведь она была его связной, и ты это прекрасно знал!
- Я... я не убивал, господин Браун...
- Врешь! На месте убийства нашли зажигалку Уайта, которую он дал тебе. Ну! Ты и теперь будешь отрицать, что работаешь на вьетконговцев?!
"Кто же? Кто?" - нетерпение Хоанга росло с каждой секундой.
В этот момент, когда Уоррел проходил мимо него, провокатор развернулся. Хоанг почувствовал такую боль в висках, словно по ним били молотком: перед ним сидел его родной брат. Шон! Хоангу показалось, что у него галлюцинация. Невозможно! Шон, с которым они вместе начинали подпольную деятельность! Шон, убитый жандармами и выбравшийся почти из могилы с четырьмя пулями в теле! Шон - сын и брат революционеров - стал предателем! Немыслимо! Невероятно! Какая-то чудовищная ошибка!
- Я сейчас все объясню, господин Браун, - быстро и жалобно заговорил Шон. - Я вам все объясню. Это я убил Фам Тху и не сказал вам, потому что боялся...
- Чего?
- Боялся, что вы подумаете... ну... как вы сейчас сказали... что я работаю на них.
- Так почему же ты ее убил?
- Понимаете, она узнала меня. Узнала. И если... если бы я не убил ее... все, конец... я не смог бы больше оставаться среди них...
- Так ты был знаком с ней раньше? - прищурился Уоррел.
- Да. Если позволите, я вам все расскажу. Все до мелочей.
- Рассказывай, - усмехнулся Уоррел. - И желательно с подробностями. С убедительными подробностями. От этого будет зависеть твоя жизнь.
- Я понимаю, понимаю, - лепетал Шон. - Сейчас я все расскажу. Это началось давно, очень давно. Двадцать лет назад. Даже больше. Я тогда работал в одной подпольной группе вместе с Фам Тху - ее настоящее имя Лан - и ее женихом Хоангом, моим братом.
- Хоанг - твой брат? Почему же ты не сказал мне об этом раньше?
- По той же причине. Боялся. Боялся, что вы перестанете мне доверять, если узнаете, что мой брат - вьетконговец. Ну, вот. Я тогда сотрудничал с ва... с вашими коллегами. Об этом - не знаю, каким образом, - пронюхала Лан. Однажды она застала меня врасплох, безоружного, и всадила в меня четыре пули. Я чудом остался жив. А позже до меня дошли слухи, что она погибла. И я успокоился, потому что никто больше не знал о моих связях с вами. И...
- Стоп, стоп, - перебил Шона Уоррел, - не очень убедительно. Что же, она никому не рассказывала об этом, даже твоему брату? И ты спокойно встречаешься с ним, не опасаясь мести с его стороны?
- Дело в том, что Лан всегда была... ну, чересчур эмоциональной, что ли. Перед тем как выстрелить в меня, она произнесла целую речь. Она всегда любила болтать языком. Несла какую-то чепуху про совесть, про патриотизм. Я уже толком и не помню. И заявила, что никогда не осмелится сказать Хоангу, что его брат... ну...
- Предатель, - подсказал Уоррел.
- В общем, она сказала, что не причинит ему горя таким известием, потому что слишком любит его. Сказала, пусть лучше Хоанг считает меня погибшим... Короче говоря, когда я очухался после того случая, я понял, что она действительно никому ничего не сказала. Я случайно встретился с одним из нашей группы - он ничего не знал. А когда я недавно встретился с Хоангом, я подстраховался на всякий случай. Я его сразу узнал на рынке. А потом, когда мы пришли ко мне, я сделал вид, что не узнал его, вернее, что спутал с каким-то провокатором, выхватил пистолет. А он стал говорить, что рад встрече, что не ожидал увидеть меня живым, потому что Лан в каком-то письме писала ему, что меня убили полицейские на ее глазах. Ну, тогда я понял, что все в порядке. А если бы я понял, что ему все известно и что он играет, я застрелил бы его. Если бы он все знал, он не смог бы сыграть. Он действительно не ожидал увидеть меня живым. Я ненавидел его всю жизнь, потому что он во всем был впереди меня. И в детстве и потом... Даже успел вперед меня понравиться Лан...
Шон говорил быстро, на одном дыхании, видимо боясь, что Уоррел не дослушает его.
"Подлец! Какой подлец!" - с горечью думал Хоанг, все еще не веря тому, что услышал.
- А кто убил Уайта? - спросил Уоррел.
- Динь.
Уоррел непонимающе наморщил лоб.
- Ну, один из нашей группы. Он получал информацию от Лан... от Фам Тху. Я долго не мог выяснить, куда он ходит. Осторожный он был. А потом узнал - в особняк Фам Тху. Ну я и вызвал Уайта на встречу. Но где-то, наверное, ошибся. Динь пошел следом, а я не заметил. И когда мы с Уайтом встретились, он выстрелил сзади. Целился в меня... Уайт упал, а он бросился бежать. Ну, я выстрелил вслед и попал... А вам не сказал, что встречался с Уайтом, потому что, опять же, боялся.
- Неплохо придумано, - помолчав, обронил Уоррел.
- Клянусь вам, я ничего не придумал, господин Браун! - испуганно возразил Шон. - И я могу доказать, что я с вами, а не с ними.
- Интересно, как же?
- Завтра Рекс в двенадцать дня будет в кафе "Виньлой". Хоанг ходил туда в прошлый четверг, но там его вроде бы кто-то узнал. Он не смог переговорить с Рексом и велел отправиться в "Виньлой" мне.
- Вот как? Что ж, неплохо. Иди на встречу. Завтра в кафе будет наш человек.
Хоанг был настолько ошеломлен, что находился в состоянии какого-то оцепенения. Он был потрясен лицемерием, коварством Шона, а еще больше тем, что брат оказался провокатором и убийцей его жены. И только сейчас Хоанг осознал, что случилось непоправимое. Уоррел узнал о завтрашней встрече! Как же Хоанг мог допустить такое? Почему не выстрелил в Шона несколькими минутами раньше? Как смел дать волю чувствам, забыв о главном? Мысль лихорадочно работала в поисках выхода. Что делать? Незаметно уйти, отправиться к Виену? А если не он автор записки? Нет! За одну ночь не убедить сына, что он должен помочь вьетконговцам. Даже с помощью Лан. Пусть Виен и не побежит доносить на отца, но и помогать он не станет. Слишком крутой поворот должен произойти в его взглядах, в сознании... Выход один - застрелить Шона и Уоррела. Пусть не удастся выбраться отсюда живым - Уоррела наверняка страхуют его люди, - но убрать этих двоих нужно во что бы то ни стало. Хоанг нащупал рукоятку пистолета под пиджаком. Потом повернулся к Лан:
- Уходи.
- А вы? - прошептала девушка.
- Никто больше не должен узнать о завтрашней встрече, - ответил Хоанг, вынимая пистолет.
- Я остаюсь с вами, - в шепоте Лан звучала твердость.
Она вытащила из сумочки небольшую книжку и раскрыла ее: в вырезанных страницах лежал дамский браунинг.
- Спасибо тебе, дочка, - Хоанг положил ей руку на плечо. - Но один из нас должен завтра появиться в "Виньлое". Связь с Рексом - у нас его зовут Смелый - нельзя терять. Если со мной что-то случится - пойдешь ты. Смелый будет сидеть за столиком, держать в руках пятипиастровую монету. Найди возможность заговорить с ним. Скажешь ему, что медальон из розового нефрита тебе не успели переправить. Потом все ему объяснишь. Пусть он назовет новое место встречи. В "Виньлое" встречаться опасно. И завтра же разыщешь в Национальном музее служителя по имени Дак. Дядюшка Дак. Расскажешь ему обо всем.
Хоанг сказал девушке пароль и отзыв для связи в Национальном музее и легонько подтолкнул ее к двери:
- Иди.
Хоанг еще раз посмотрел в щель. Уоррел что-то говорил Шону, но Хоанг не стал прислушиваться. Он тихо подкрался к заколоченной ржавыми гвоздями двери, потому что сквозь узкую щель стрелять было нельзя. Подождал несколько секунд, затем взялся за ручку и с силой рванул дверь на себя. С другой стороны ее прикрывала бамбуковая циновка. Хоанг сдернул ее рукой и оказался лицом к лицу с Уоррелом, Шоном и еще каким-то мужчиной, вошедшим в помещение. От неожиданности те замерли.
Но Уоррел моментально пришел в себя.
- Ах, это вы, господин торговец! - злорадно произнес он, выхватывая пистолет.
Его слова потонули в грохоте выстрелов. Хоанг выпустил две пули прямо в грудь Шону, затем выстрелил в Уоррела и в его человека. Но пока Хоанг стрелял в брата, американец успел прыгнуть в сторону и сделать ответный выстрел. Хоанг почувствовал острую боль в правом предплечье. Он перехватил пистолет левой рукой и отпрянул назад, в чулан. Рядом просвистели еще две пули: Уоррел стрелял из-за шкафа, стоявшего в углу комнаты. Хоанг дважды разрядил свой пистолет в то место, где находился Уоррел. Но пули, видимо, не достигли цели.
- Брать живым, - сказал кому-то Уоррел.
Хоанг захлопнул дверь. В комнате послышался топот. Видимо, туда вбегали еще несколько человек. Но никто больше не стрелял и к двери не приближался: боялись выстрелов из чулана.
Хоанг посмотрел на свой восьмизарядный "кобра-33". В нем оставался один патрон. Увидев длинную железную трубу на полу, Хоанг схватил ее, один конец упер в дверь, другой - в противоположный угол. Затем кубарем скатился с лестницы вниз и проскользнул через дыру в заборе во дворик Фыока. Там с браунингом в руках стояла Лан. Она молча показала ему на небольшую калитку в каменной стене. Они пробежали через нее и оказались на соседней улице, рядом с машиной, которую для них оставил Нгок.
- Мы поедем ко мне, - сказала Лан, садясь за руль. - Мамы нет дома.
- Хорошо, - отозвался Хоанг.
Дома Лан промыла рану и перевязала Хоангу руку. И только после этого спросила:
- Удалось?
Хоанг покачал головой:
- Уоррел... Я не попал в него. И он меня видел.
- Что же теперь делать?
- Не знаю. Выход один - поговорить с Виеном. Я все время думал об этом в машине.
- Боюсь, что ничего не выйдет, - Лан грустно улыбнулась. - Может, когда-нибудь Виен поймет... Но для этого нужно время. Одними словами его не переубедить. Здесь нужно что-то... что-то особенное... К тому же и Уоррел видел вас. Он наверняка сообразит, что Виен - ваш единственный шанс. И не спустит с него глаз до тех пор, пока Смелый не появится в "Виньлое".
- Да, да, ты права, дочка, - рассеянно отозвался Хоанг, задумавшись вдруг о чем-то. - Слов для Виена будет мало. И насчет Уоррела ты права. Он догадается... И об этом я думал в машине.
Хоанг резко поднялся с кресла:
- Поехали.
- Куда?
- К Виену.
- Но...
- Поехали, - твердо сказал Хоанг. - Я нашел выход. Нам только нужно опередить Уоррела.
Где-то в глубине души Хоанг все-таки надеялся, что записку написал Виен. Но на всякий случай он продумал еще и запасной вариант.
Через пятнадцать минут они уже находились перед домом, в котором жил Виен.
- Вы уверены, что сможете найти с ним общий язык? - спросила Лан, когда они поднимались по лестнице.
- Мы сделаем это вместе.
- Он не послушает нас.
- Мне уже нечего терять. Иначе Смелого завтра возьмут в "Виньлое".
Хоанг нажал кнопку звонка.
- Отец? - удивленно спросил Виен, открыв дверь. - Лан?
Он отступил в сторону, пропуская поздних гостей. Все трое прошли в комнату. Виен повернулся к отцу. В его глазах сверкнул недобрый огонек, черты лица стали жесткими. В упор глядя на Хоанга, он спросил:
- Что вам нужно в моем доме?
- Виен, как ты разговариваешь с отцом? - возмутилась Лан.
- Подожди, Лан, - чуть мягче произнес Виен. - Я хочу выяснить, что этому человеку нужно от меня. Ты, видимо, не знаешь, что он вьетконговец и что он убил мою мать.
"Кажется, успел, - облегченно подумал Хоанг. - Уоррел еще не звонил".
Он все моментально понял. Не Виен написал ему о встрече Шона с Уоррелом. Письмо подготовили в охранке. А из Виена хотели сделать подсадную утку. Но у них ничего не вышло: Виен не научился лицемерить.
- Ложь! - коротко бросил Хоанг сыну.
- Ложь? - переспросил Виен, прищурившись. - Вы будете отрицать, что вы - вьетконговец? Не надейтесь, я не поверю.
- Нет, этого я отрицать не буду. Но я буду отрицать, что убил Лан.
- Кого? - непонимающе наморщил лоб Виен.
- Настоящее имя твоей матери - Лан, а Фам Тху - псевдоним. В партию мы с ней вступали вместе двадцать лет назад. Так называемым агентом майора Туана она стала по заданию подполья. А убил ее мой брат. Он состоял в нашей группе и оказался провокатором. Я только что застрелил его.
Увидев, что Виен пришел в замешательство, Хоанг решил перейти в атаку.
- Я отвечу на вопрос, что мне нужно в твоем доме, - сказал он. - Но сначала я хочу задать вопрос тебе. Майор Туан дал тебе указание убедить меня в том, что ты сочувствуешь вьетконговцам?
- Какое это имеет значение? - хмуро спросил Виен.
- Да или нет?
- Предположим, - неохотно отозвался Виен.
- Почему же ты не выполнил его приказ?
- Это неважно.
- Неважно так неважно, - согласился Хоанг. - А теперь я скажу, зачем мы с Лан здесь.
Виен медленно повернул голову к Лан:
- И ты... тоже с ним?
- Да, Виен. Я - с коммунистами.
- Значит, он уже успел тебя обработать? - покривился Виен.
- Уже три года я состою в подпольной студенческой группе.
- Та-ак. И что же вы от меня хотите? Судя по этому, - Виен кивком головы указал на перевязанную руку Хоанга, - вы участвовали в какой-то перестрелке. И теперь хотите, чтобы я спрятал вас у себя или помог добраться до какого-нибудь безопасного места: ведь на улице комендантский час. Я угадал?
- Нет, - ответил Хоанг. - Тебе звонил сейчас Уоррел?
- А при чем здесь Уоррел?
- Это он ранил меня.
- Вот оно что! - Виен снова повернулся к Лан: - Значит, ты участвовала в покушении на собственного отца? Кто же после этого убедит меня, что у коммунистов есть что-либо святое?
- Есть, Виен, - сказала Лан. - Родина - вот самое святое, что есть у каждого человека. Во имя родины я стреляла в своего отца. Он - враг моей родины.
Виен саркастически засмеялся:
- Родина, патриотизм... Слова. Пустой звук. Все одинаковы - и вы, и те, против кого вы воюете. Каждый умеет порассуждать о родине, о высоких идеалах. Но когда речь заходит о жизни, каждый выбирает жизнь. И желательно с тугим кошельком.
- Неправда! - воскликнула Лан.
- Неправда? - Виен удивленно поднял брови. - Ну почему же? Вот вы, например. Зачем вы пришли ко мне? Вы боитесь за свою жизнь после неудавшегося покушения. Вы пришли, чтобы я помог вам выжить. Что ж, я сделаю это. Для человека, которого я считал своим отцом... и для девушки, к которой я - чего скрывать? - неравнодушен. В отличие от тебя, Лан, я чту родственные отношения. Я спрячу вас у себя и ничего не скажу Уоррелу. Но завтра мы расстанемся. Навсегда.
- Нам не нужна твоя помощь, Виен, - горячо заговорила Лан, - твоя помощь нужна другому человеку. Его жизнь - в твоих руках.
- Вы хотите, чтобы я еще помог вашим сообщникам?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11