Во время тренировок Джону Ормаку еще не удавалось пройти до конца это препятствие.
— Я пойду первым, — заявил Бриггс. — Джон, наблюдайте за мной. Вы справитесь.
— Ну, пошли, барышни! — крикнул Уол. — Черт побери, я не собираюсь торчать здесь целый день!
— Патрик, будешь подстраховывать, — решил Бриггс. — Будь в готовности, если понадобишься. Смотрите за мной, Джон. И отдыхайте тем временем. — Бриггс ухватился за веревку и спустился до точки первого переворота. Он тянул время, задерживаясь при каждом перевороте подольше, пока Уол не начал кричать на него. Макланан действовал точно так же, предоставляя Ормаку максимально возможное время для отдыха.
— Все в порядке, Джон, — сказал Макланан, освобождаясь от веревки после завершения упражнения. — Вы справитесь. Сделайте это ради Люгера.
Адреналин хлынул в кровь Ормака. Первый кувырок он выполнил легко, спустился по веревке ниже и остановился для выполнения последнего кувырка. Он выглядел растерянным, никак не мог хорошенько ухватиться за веревку. Наконец он крепко вцепился в нее руками, отцепил ноги. На этот раз Ормак не упал. Задрав ноги вверх, он снова уцепился ими за веревку и начал подниматься на платформу.
— Осталось немного, Джон! — крикнул Макланан. — Вы справились!
Ормак и сам издал победоносный возглас, ему никогда не удавалось так долго провисеть вверх ногами.
Никто не обратил внимания на сержанта Уола, стоявшего возле ямы с водой. Он не кричал, не вмешивался, а просто спокойно вынул из кармана брюк какой-то предмет размером с бейсбольный мяч, что-то вытащил из него и швырнул предмет в яму. Спустя секунду от взрыва учебной гранаты из ямы вверх взметнулся фонтан воды. Ормак закричал, выпустил веревку и шлепнулся в грязную воду — к счастью, не головой вперед.
Сержант залез в яму, чтобы помочь Ормаку вылезти, и они оба как раз выбирались из воды на берег, как рядом появились Бриггс и Макланан, спустившиеся вниз по сетке. Уол был готов к тому, что на него начнут кричать, может, даже толкнут. Но вот к чему он совсем не был готов — это к правому боковому удару обычно спокойного подполковника Макланана.
Сокрушительный хук ошеломил Уола, но он продолжал стоять на ногах, ощупывая челюсть в поисках сломанных костей и выбитых зубов.
— Вот так-то, Уол, — взревел Макланан. — Ты совсем обнаглел, сукин сын.
— Ормак не сдал норму морского пехотинца, — заявил Уол. Макланан не намеревался больше бить его, но к драке был готов, он поднял руки со сжатыми кулаками и принял оборонительную стойку. Уол всегда подозревал, что этот сильный на вид человек переполнен эмоциями, но не предполагал, что Макланан позволит им вырваться наружу. — Он не прошел последнее препятствие. Он отчислен.
— Мерзавец!..
— Так вот вы где! — раздался голос сзади.
Все четверо встали по стойке смирно, увидев приближающихся бригадного генерала Джеффри Лидекера, начальника Центра боевых разработок, и генерал-лейтенанта Брэдли Эллиота. Эллиот козырнул в ответ и остановился в нескольких шагах позади Лидекера.
— Что тут случилось? — спросил Лидекер. — Мы слышали взрыв.
— Тренируемся, сэр, — моментально ответил Уол.
— А у вас есть разрешение пользоваться пиротехникой для этого упражнения, старший сержант?
— Так точно, сэр. — Уол протянул генералу лист бумаги. Лидекер просмотрел его и передал Эллиоту. Эллиот покачал головой и глянул на Макланана. Этот взгляд не предвещал для подполковника ничего хорошего. Здорово повезет, если дело закончится только задержкой очередного звания.
— Очень хорошо, — произнес Лидекер. Он помолчал, посмотрел на Макланана, потом перевел взгляд на левую скулу Уола.
— Что случилось с твоим лицом, старший сержант?
— Поскользнулся на одном из препятствий, сэр.
— Не пори чепуху, сержант, — вмешался Эллиот. — Расскажи нам...
— Простите, сэр, но я сам разберусь с этим, — оборвал Эллиота Лидекер. Эллиот замолчал, сердито глядя на Макланана. — Расскажи нам правду, сержант. Что случилось с твоим лицом?
— Я поскользнулся на одном из препятствий, сэр, — повторил Уол. — Кажется, это был «Крепкий орешек».
— Но мы все видели... — начал было Эллиот.
— Если один из моих морских пехотинцев говорит, что он поскользнулся, значит, он поскользнулся, сэр, — заявил Лидекер. — Доложи о результатах зачетного прохождения полосы препятствий, старший сержант.
— Мне очень жаль, но генерал Ормак не прошел последнее препятствие. Он сорвался с веревки, когда я взорвал учебную гранату. Подполковник Макланан и капитан Бриггс соответствуют минимальным стандартам. Настоятельно рекомендую не использовать в дальнейшем генерала Ормака в любых специальных операциях морских пехотинцев.
Некоторое время Лидекер молчал, потом расправил плечи и посмотрел на Эллиота, затем на Уола.
— К сожалению, сроки операции переносятся. Нам приказали немедленно доставить этих троих офицеров в 26-й экспедиционный отряд морской пехоты. Никаких тренировок больше не будет.
Уол оцепенел от растерянности.
— Простите, сэр, но вы не можете отправить генерала Ормака... В такой форме, в какой они находятся сейчас, вы не можете отправить никого из них для участия в операции. Они представляют опасность для самих себя и для всех окружающих. У операции не будет шансов на успех.
— Закончим на этом, сержант. Как можно быстрее доставь их в мой штаб. И пошли кого-нибудь собрать их вещи.
— Но кто же завершит их подготовку? У морских пехотинцев не будет времени... — пробормотал Уол.
— А вот ты и завершишь их подготовку, старший сержант, — ответил генерал Лидекер. — Мы временно прикомандируем тебя к 26-му экспедиционному отряду. По дороге проведешь классные занятия по тактике специальных операций. Приказ получишь в штабе. Вы вылетаете через четыре часа. Генерал Эллиот будет держать связь с вами и со штабом отряда. Так что закрывай свою лавочку и — вперед.
Уол, казалось, остолбенел окончательно, и все же он быстро пришел в себя и громко ответил:
— Слушаюсь, сэр.
Лидекер пожал руку генералу Эллиоту и удалился, оставив чуть не потерявшего дар речи сержанта лицом к лицу с улыбающимся генералом ВВС.
— Что ж, приступайте, сержант, — приказал Эллиот.
— Простите, сэр, но я обязан в последний раз предупредить вас. Здесь нет никакого неуважения. На самом деле я очень хорошо отношусь к вашим людям. Они неподготовлены физически, понятия не имеют о тактике действий мелких подразделений, но они все-таки справились с начальным курсом, помогая друг другу. Я не в курсе дела, но в последние дни услышал кое-что и понял, что еще один ваш офицер попал где-то в ловушку, а этим людям предстоит освободить его, действуя вместе со спецназом морской пехоты.
— Все узнаете в свое время, старший сержант.
— Надеюсь, сэр. Тем более теперь, когда у меня имеется приказ сверху стать их нянькой. Но моя точка зрения такова: если вы позволите этим своим офицерам принять участие в операции, то они свяжут по рукам и ногам всю группу, а сами могут погибнуть. И еще: мне не нравится, если чужаки приказывают мне рисковать головой, когда нет шансов на успех. У капитана Бриггса самые лучшие шансы уцелеть. Может быть, он и сможет действовать вместе со спецназом, хотя ничего не знает о тактике их действий. Макланан крепок и рвется в бой, но для успешного выполнения операции одного желания мало. У генерала Ормака шансов нет. Никаких. А мелкие подразделения действуют эффективно только тогда, когда эффективно действует каждый. И если вам придется вывозить покалеченного или неспособного передвигаться человека, то это еще больше замедлит ход операции. Я бы не смог с чистой совестью послать прекрасно подготовленных морских пехотинцев для выполнения опасного задания в глубокий тыл врага, навязав им при этом на шею трех неподготовленных и физически слабых летунов.
— Но это уже не ваше дело, сержант.
— Сэр, — продолжил Уол, не обращая внимания на замечание Эллиота, — если операция настолько серьезна, что ею будет заниматься спецназ морской пехоты, то ваши люди не справятся. И, возможно, погибнут. — Заметив, как сверкнули глаза Эллиота при этих словах, Уол моментально понизил голос. — Я не хочу накликать беду и не собираюсь молоть чепуху о превосходстве морской пехоты над другими войсками. Я просто высказываю свое профессиональное мнение. Операция обречена на провал, если вы позволите этим людям участвовать в ней.
Некоторое время Эллиот обдумывал слова сержанта, потом сказал:
— Хорошо, сержант, я вас выслушал. А теперь послушайте меня. Я расскажу вам, в чем здесь дело. И поскольку вы тоже участник операции, то вам следует знать это.
И Эллиот рассказал ему о Люгере, о советском бомбардировщике-"невидимке", о главных задачах операции. В заключение он сказал:
— Если бы вы имели понятие об этом экспериментальном самолете, то, возможно, я и согласился бы доверить эту операцию только морским пехотинцам. Но вы ничего о нем не знаете. Мне говорили, что вы лучший специалист в стране по освобождению пленных и заложников, поэтому вам и поручают эту работу. Но, может быть, меня неправильно информировали? Тогда скажите и можете считать себя свободным от участия в операции.
Уол посмотрел на Эллиота, шагнул ближе к нему, приняв угрожающий вид. Он был на полголовы ниже Эллиота, но на его грубом, словно высеченном из камня, лице Эллиот не увидел ничего, кроме бешеной ярости.
— Вам не запугать меня, сэр, — прорычал Уол. — Попытаться, конечно, можете, но ничего у вас не выйдет. В этом лагере мое слово — закон. А знаете, сэр, почему генерал Лидекер так быстро удалился? Если бы он услышал, что вы разговариваете со мной в подобном тоне, то вы вылетели бы отсюда быстрее, чем вас смогли бы унести ноги.
Уол почувствовал на своем левом запястье на удивление сильную руку. И не успел он высвободиться, как Эллиот провел его рукой по своему правому бедру. Холодок пробежал по спине Уола, когда он услышал легкий щелчок и ощутил холодный металл, покрытый резиной, вместо правой ноги Эллиота. Сержант легко освободился от захвата, но теперь ему было совершенно ясно — у генерал-лейтенанта ВВС была искусственная нога. Уол уже второй день видел этого человека в тренировочном лагере, но даже не подозревал, что он ходит на протезе.
— Я заработал этот протез на войне, о которой вы никогда не слышали и не читали, сержант, — пояснил Эллиот. — Это не Вьетнам, не Гренада, не Ливия, не «Буря в пустыне». Ормак и Макланан были вместе со мной. Они спасли мне жизнь, а Люгер спас все наши жизни. Мне еще повезло, я всего лишь лишился ноги. Но Люгер спас не только меня и остальных членов экипажа, он спас всех нас от ядерной войны. И вот что я скажу вам, сержант: мы намерены вернуть его домой, с вашей помощью или без нее. А теперь укладывайте вещи, собирайте людей и вылетайте через четыре часа. А если не желаете участвовать в операции, то не мешайте нам. С нами полетит кто-нибудь другой. Как бы там ни было, но операцию мы выполним.
— Слушаюсь, сэр. Но обязан напомнить вам, сэр, что с началом операции ваши люди будут подчиняться мне и командованию спецназа. Они будут выполнять наши приказы. Я обратил внимание, что вашего имени нет в списке руководителей операции, вы даже не значитесь как наблюдатель, технический консультант или координатор действий родов войск. Командовать мной вы не будете, а звания ваших людей не будут иметь значения для спецназовцев. И если вы хотите заручиться надеждой снова увидеть своих людей живыми, то советую вам не вмешиваться в действия профессионалов из морской пехоты, сэр. — Уол отдал честь, повернулся на каблуках и быстро убежал.
У Эллиота было намерение еще немного отчитать Уола, особенно после его последних слов, но время поджимало. И, кроме того, генерал понимал, что Уол прав. Эллиот прибыл в лагерь Кемп-Леджен совершенно неофициально, только для проверки троих своих офицеров. Лидекер оказал ему любезность и проявил внимание, как, собственно говоря, и должен был поступить по отношению к генерал-лейтенанту, но теперь присутствие Эллиота уже просто тормозило работу. Лучше всех по этому поводу высказался помощник президента по национальной безопасности Джордж Рассел: «Вы тут не командуете, и ваши услуги не требуются».
«Возможно, я просто мешаюсь здесь, в Кемп-Леджене, — подумал Эллиот, — но в Центре мое слово — закон». Пора было возвращаться в Неваду и заняться своими планами по освобождению Дэвида Люгера.
* * *
Перед НИИ «Физикоус»,
5 апреля, 13.30 по вильнюсскому времени.
— Вчера Игналина!..
— Сегодня Денерокин!..
— Вчера Игналина!..
— Сегодня Денерокин!..
Эти возгласы тысячи людей разносились эхом по небольшим холмам и пышным лесам. Дружные крики с упоминанием Игналинской АЭС, построенной в советское время в Литве атомной станции по типу Чернобыльской и закрытой в результате референдума в прошлом году из-за неоднократных утечек радиации, не были криками ярости взбешенных мятежников. Они были выражением искренних эмоций со стороны людей, контролировавших свое поведение. Население Вильнюса вовсе не собиралось стереть с лица земли Денерокин, оно просто хотело, чтобы власти услышали их озабоченность и тревогу. Это было ясно.
Демонстрация продолжалась уже час, и генерал Доминикас Пальсикас был доволен тем, как она проходит. Цепь его солдат из «Бригады Железного Волка» с гордым видом выстроилась в десятке метров от массивной ограды из бетона и железа, окружавшей Исследовательский ядерный центр Денерокин. Справа от ворот Центра на ветру развевался флаг Литовской республики, а слева — знамя «Бригады Железного Волка»: рыцарь на боевом коне с поднятым вверх мечом и щитом, на котором изображен двухцветный крест.
Как генерал и обещал Анне, его солдаты не демонстрировали силу. Дубинки были спрятаны под куртками, собаки — рядом, на коротких поводках; и, может, это никому и не бросалось в глаза, но солдаты были не в защитных шлемах, а в кепках типа бейсбольных, с накладками на ушах. Никакого оружия и слезоточивого газа.
Анна, стоявшая рядом с генералом Пальсикасом, была явно довольна, о чем и сказала несколько раз генералу.
Пальсикасу все больше и больше нравилась Анна, с того самого первого дня, когда он встретил ее на хуторе отца. На самом деле у них были различные взгляды на многие вещи, и все же генерал все больше уважал Анну и даже восхищался ею.
Огромная толпа демонстрантов — тысячи три человек — заполнила улицу напротив ворот Денерокина. Ближе к воротам небольшая группа, не более ста человек, стояла в нескольких метрах от солдат Пальсикаса, у небольших красно-желтых барьеров. Демонстранты громко распевали гимн «Возрождение нации», который превращался в литовский вариант гимна «We shall overcomme».
Время от времени женщины и дети из толпы подходили к солдатам и дарили им цветы. Солдаты благодарили и складывали букеты на массивное бетонное основание железной ограды. Одна из женщин протянула солдату цветы и поцеловала его.
— Вы не предупреждали меня о подобных сценах, госпожа Куликаускас, — заметил Пальсикас, с трудом сдерживая улыбку.
— Уверяю вас, генерал, это произошло чисто спонтанно. Подобное не планировалось.
— Сегодня нам не нужна никакая спонтанность. Необходим строгий контроль, — напомнил Пальсикас.
— Она никому не причинила вреда, генерал.
— Сначала цветы, потом поцелуи, теперь кто-то в толпе хочет, чтобы женщина отнесла солдатам плакат, пусть поставят его возле ограды, — парировал Пальсикас. — Что дальше? Ведро с грязной водой? Банка с горящей нефтью?
— Не надо преувеличивать, генерал, — оборвала его Анна. Она поднесла к губам миниатюрную рацию: — Альгиминтас? Это Анна. Скажи Лиане, чтобы больше ничего не передавала солдатам. И передай всем лидерам групп: никому больше не подходить к ним. — Она помолчала, покорно взглянула на Пальсикаса и добавила: — Это моя просьба, а не генерала.
— Спасибо, — поблагодарил Пальсикас. — Чем меньше неожиданностей для моих людей, тем лучше.
— Согласна. Но поцелуи никому не мешают.
Генерал улыбнулся, и Анна тоже улыбнулась в ответ, озорно сверкнув глазами.
Они стояли на трибуне, устроенной примерно в двухстах метрах от ворот Денерокина на территории железнодорожного депо, расположенного через улицу от «Физикоуса». Вместе с ними на трибуне находились еще около двадцати человек, включая вице-президента Литовской республики Владаса Даумантаса, председателя «Саюдиса» — основной политической партии Литвы, и нескольких представителей городской власти. Тут же присутствовали несколько агентов польской и британской специальных служб, ожидавшие, когда прибудут высокопоставленные лица из их стран. Почетным гостем был американский сенатор от штата Иллинойс Чарльз Вертунин — выходец из семьи литовских иммигрантов и ярый сторонник расширения торговли и отношений со странами Балтии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72