На основании полученной экзекватуры Купер назначил члена лионской торговой палаты Ахилла Франсуа Бускета консульским агентом США в Лионе и поручил ему ведение всех дел. Впоследствии Бускет был произведен в вице-консулы и оставался в этой должности и при преемнике Купера. Следует отметить, что назначение американского консула было с удовлетворением встречено торговой палатой Лиона, члены которой намеривались расширить свою торговлю с США.
Возложив исполнение консульских обязанностей на господина А. Бускета, Купер продолжил свои занятия литературой и, как мы уже знаем, вскоре закончил роман «Прерия». Вместе с тем он много времени уделял изучению французского этикета, французской литературы, издательской практики и вообще жизни новой для него страны. Конечно, местные обычаи воспринимались не сразу, и из-за этого случалось немало недоразумений. Помогал писателю небольшой кружок друзей. Уже в первый день своего пребывания в Париже Купер получил приглашение от маркиза де Лафайета, с которым познакомился во время посещения им Соединенных Штатов. Активный участник войны северо-американских колоний за независимость, друг Б. Франклина и Д. Вашингтона маркиз де Лафайет сохранял добрые чувства к Америке и американцам. Для Купера он был настоящим воплощением республиканских идеалов, и, несмотря на большую разницу в возрасте, отношения Купера и Лафайета отличались подлинным взаимопониманием и дружбой. Историки отмечают, что из числа молодых людей, окружавших прославленного генерала, Купер, несомненно, был ближе всех ему и по духу, и по складу ума. Купер с семьей неоднократно бывал в имении Лафайета под Парижем, имел с ним долгие откровенные беседы о политическом положении во Франции и в Соединенных Штатах, о том, как в Европе неправильно воспринимают все американское.
Большую помощь Куперам на первых порах оказали полномочный министр США Джеймс Браун и его жена. Они не только ввели Куперов в круг дипломатических представителей, но и познакомили с некоторыми весьма интересными лицами. Среди них выделялась русская княгиня П.А. Голицына (Шувалова), в салоне которой Купер неоднократно бывал. Уже в одном из своих первых писем из Парижа писатель сообщал в ноябре 1826 года: «Княгиня Голицына по-прежнему весьма любезна, что очень нам полезно, так как у нее собирается лучшее французское и русское общество в Париже… Ее невестка, княгиня М.А. Голицына, внучка фельдмаршала А.В. Суворова, очень преуспела в музыке. Поверьте мне, что они устраивают прекрасные небольшие вечера».
Здесь уместно отметить, что внимание русского общества к американскому писателю не ограничивалось гостеприимством княгини П.А. Голицыной. В далекой России книги писателя к этому времени уже были известны читающей публике. В 1825 году в переводе с французского на русский язык был издан роман Купера «Шпион». Новый роман, содержащий в себе подробности американской войны с описанием нравов и обычаев сей страны». Правда, Московский цензурный комитет, давая 3 июля 1824 года разрешение на издание романа, исключил из второй и третьей частей книги несколько мест, которые показались цензору Дм. Тростину не вполне благонадежными.
23 ноября 1826 года Куперу нанес визит Вальтер Скотт. Вот как сам Купер описывает эту встречу: «…Я спускался по лестнице нашей гостиницы, …когда встретил пожилого человека, подымающегося, как мне показалось, с трудом. Во дворе стояла карета. По всей фигуре и по выражению лица входившего, как и по виду экипажа, мне показалось, что посетитель приехал ко мне. Мне даже показалось, что его лицо мне знакомо, хотя я никак не мог вспомнить его имя. Мы разошлись, раскланявшись, и я уже выходил из двери, когда незнакомец вдруг остановился и спросил по-французски: «Не могу ли я видеть господина Купера?» – «Я – Купер». – «Мое имя Вальтер Скотт». …Мы пожали друг другу руки, и я поблагодарил его за оказанную честь. Мы проговорили около часа в моем кабинете… Затем я дважды завтракал с ним, он снова побывал у меня, и мы встретились еще раз у княгини Голицыной, которая устроила прием в его честь… На следующий день сэр Вальтер уехал в Лондон».
Активная светская жизнь не могла отвлечь Купера от работы над новым романом. На этот раз его мысли снова были заняты морской стихией и теми далекими временами, когда северо-американские колонии только еще набирали силу.
Лето 1827 года Куперы жили в небольшой деревушке под Парижем. Просторный дом стоял на берегу Сены, вокруг дома раскинулся большой сад, на самом берегу реки был деревянный настил и небольшой летний павильон. Купер любил работать в этом павильоне, здесь-то и были написаны многие страницы нового романа, который получил название «Красный корсар». В ноябре 1827 года он вышел отдельными изданиями в Париже и Лондоне, а в январе 1828 года – и в Соединенных Штатах Америки.
Романтическая, полная опасных приключений и таинственных превращений история молодого английского морского офицера Поля де Лэси, выступающего под вымышленной фамилией Уайлдер, и его спутниц переплетается в хитросплетении с судьбой таинственного Красного корсара, чей корабль «Дельфин» наводит страх на суда всех стран и во власти которого оказываются Поль де Лэси и его спутницы. Содержание книги в духе тех романтических историй о морских пиратах, которые в свое время вдохновили Джорджа Байрона на создание знаменитой поэмы «Корсар» (1813 г.).
Поль де Лэси не знает ни своего настоящего имени, ни происхождения. Он служит лейтенантом в английском королевском флоте под именем Генри Арк. Ему вместе с двумя простыми матросами – белым Ричардом Фидом и черным Сципионом Африканским – поручают выследить Красного корсара и проникнуть на его корабль «Дельфин». Под видом торгового моряка Уайлдер де Лэси вместе с двумя матросами прибывает в крупный торговый порт Ньюпорт, расположенный на острове Род-Айленд. Купер хорошо знал гавань Ньюпорта, ему неоднократно приходилось бывать в ней на принадлежащей ему китобойной шхуне «Юнион». Поэтому и описание гавани и города изобилует точными деталями, которые убеждали читателей в правдивости рассказанной истории.
Де Лэси удается разыскать таинственный «Дельфин» и поступить на него офицером. По совету Красного корсара он вскоре устраивается капитаном на торговое судну «Каролина», где судьба его сводит с двумя пассажирками – молодой девушкой Гертрудой Грейсон и ее гувернанткой. «Каролина» гибнет во время бури, де Лэси и обе женщины спасаются на шлюпке и после долгих мытарств в бушующем океане оказываются на «Дельфине». У де Лэси налаживаются дружественные отношения с Красным корсаром, и тот рассказывает молодому моряку, что он когда-то служил на королевском флоте. Он был преисполнен лояльности к северо-американским колониям и однажды убил английского офицера, грубо выразившегося по их адресу. В результате он стал пиратом.
Так случилось, что однажды родной английский корабль де Лэси «Стрела» сблизился с «Дельфином», не зная, что это за корабль. Красный корсар, прикинувшись английским морским офицером, отправился на разведку на «Стрелу». Там он узнает, что офицер «Стрелы» по имени Генри Арк послан в качестве лазутчика на «Дельфин». Возвратившись на свой корабль, он решает повесить де Лэси. Но тут неожиданно выясняется, что молодой офицер – сын гувернантки, а сама она вдова известного моряка де Лэси. Красный корсар освобождает офицера, его мать и их молодую спутницу. Он распускает свою команду, сжигает «Дельфин» и исчезает.
Проходит двадцать лет. Умирающий Красный корсар переступает порог дома де Лэси, и тут выясняется, что он родной брат госпожи де Лэси и значит – дядя Поля де Лэси. Все эти двадцать лет он боролся за деле колоний. Романтично-трагический образ Красного корсара, именем которого назван роман, преисполнен таинственности. Его жизнь до конца остается загадкой для читателя, но его действия, какими бы ни были они жестокими и противозаконными, носят тоже ореол загадочности и объясняются какой-то неизвестной, но якобы высокой и благородной целью. Эта цель полностью раскрывается только на последних страницах романа – свобода северо-американских колоний.
История борьбы американских колоний за свою независимость знает немало подобных людей, чье корсарство было первыми ласточками борьбы колоний за независимость. Один из таких знаменитых корсаров, прототипом которого послужил небезызвестный капитан Поль Джонс, выведен писателем в романе «Лоцман». В «Красном корсаре» Купер обращается к более раннему периоду американской истории и показывает, как и в каких условиях создавались характеры, подобные Лоцману, как эти «благородные корсары» в жестоких условиях необъявленной войны с флотами всех европейских держав пытались своими действиями служить делу борьбы за освобождение колоний. Но к этой благородной цели они шли кровавым и жестоким путем, с помощью головорезов и отъявленного сброда, ярким примером которого может служить команда «Дельфина».
В своем новом романе Купер исторически правдиво изобразил не только определенный этап борьбы американских колоний за свою независимость, но и реалистически обрисовал типичные образы участников этой борьбы – американских корсаров и приватиров, людей по-своему благородных, но оттого не менее жестоких и беспринципных. Личная судьба Красного корсара вызывает у читателей сочувствие, но методы его борьбы за справедливость, как он ее понимал, были жестокими и бескомпромиссными, такими, каким было его время.
Среди описанных в романе моряков обращает на себя внимание негр, бывший раб Сципион Африканский, которого его белый приятель Ричард Фид называет то «Гвинея», то «Золотой Берег», намекая на те районы Западной Африки, откуда работорговцы вывозили негров на американские плантации. Проницательный, отличный моряк-профессионал, играющий роль этакого простачка, Сципион – образ в известной степени символический. На военном корабле он равный среди равных. Ему вместе с белым моряком Ричардом Фидом доверено сопровождать офицера Арка на опасное секретное задание по выявлению корабля пиратов «Дельфин». Его сообразительность и сметка не раз выручают всю их группу. Такое изображение негра в американской литературе тех лет было явлением неординарным, знаменательным и свидетельствовало о глубоких демократических воззрениях автора книги, о том, что ему были чужды расовые предрассудки, весьма живучие в те годы на его родине.
Не только сам Купер, но и некоторые его нью-йоркские друзья были лишены расовых предрассудков и принимали участие в судьбе негров. Показательно в этом смысле письмо друга детских лет писателя Вильяма Джея от 5 января 1827 года. Он рассказывает Куперу о последних политических новостях – переизбрании Клинтона губернатором штата, избрании Аарона Уорда членом палаты представителей конгресса США. В связи с Уордом Джей поведал Куперу следующую историю. Свободный негр по фамилии Хортон, служащий семейства Джона Оуэна из поселка Сомерс, поехал в Вашингтон по делам. Там его схватили и арестовали по подозрению, что он беглый раб с Юга. В газетах поместили объявление, что, если хозяин не заберет Хортона, он будет продан на аукционе, а выручка от продажи пойдет на оплату его «содержания в тюрьме».
Узнав об этом, В. Джей и еще несколько граждан устроили собрание жителей графства, на котором приняли резолюцию, требующую освобождения Хортона. Губернатор Клинтон поддержал их резолюцию и сопроводил ее со своим письмом президенту США. В результате Хортон был освобожден и вернулся домой. Конгрессмен А. Уорд в этой связи внес в конгресс США резолюцию, требующую строгого расследования обстоятельств ареста Хортона… «Горячие головы с Юга резко возражали против резолюции, – пишет В. Джей, – и довольно грубо обращались с Уордом, внесшим ее, но резолюция была принята большинством голосов, и таким образом Уорд добился своего, что говорит в его пользу. Граждане нашего графства направили в конгресс петицию, требующую ликвидировать рабство… Эта петиция, когда ее начнут обсуждать, может вызвать взрыв, но у меня нет никакого сомнения, что окончательный результат будет положительным».
В «Красном корсаре», помимо храбрых моряков, есть и другие герои – корабли и морская стихия. Совершенно разные рецензенты в разных странах обратили внимание на ту роль, которую в этом романе играют корабли. «Посмею заявить со всей смелостью, – писал в рецензии на роман в парижском журнале «Глоб» молодой французский критик Шарль Огюстен Сент-Бев, – что в этом романе корабли – два наиболее важных и наиболее сильных характера и что «Дельфин» более интересен, чем сам корсар».
Тот же Сент-Бев отмечал, что «никто не понимал океан лучше, чем Купер, – звуки его голоса и переливы его цветов, тишину его спокойствия и гром его шторма. Никто не передал с такой образностью и правдой чувства самого корабля и его преисполненную сочувствия гармонию с командой».
Такой же точки зрения придерживался и рецензент журнала «Лондон мэгезин»: «Корабль – главный герой этой истории, а мужчины и женщины – всего лишь вспомогательные аксессуары сюжета».
Подобно предыдущему морскому роману Купера – «Лоцману», его новый роман имел всеобщий успех и в Европе, и в Америке. Писатель получал немало писем, в которых рассказывалось, что именно эта его книга пробудила во многих в детстве интерес к чтению. Сам Купер считал, что в «Красном корсаре» ему лучше всего удались характеры действующих лиц и преисполненный драматизма диалог.
Успех романов Купера в Европе и, в частности, во Франции привел к тому, что его творчество становится неотъемлемой частью местной литературной жизни. Его романы не только рецензируются в местной печати, но критики сравнивают с романами Купера и произведения местных авторов, оценивают их на основе этих сравнений. Характерно в этом смысле письмо известного французского писателя Эжена Сю, посланное Куперу 3 марта 1831 года, то есть через несколько лет после приезда Купера в Париж. «Некоторые критики, – писал Эжен Сю, – больше из чувства доброжелательности, чем справедливости, оказали мне в наших газетах великую честь, сравнив одну из моих юношеских попыток с вашими замечательными и впечатляющими творениями. Я понимаю, что не могу принять подобные похвалы в отношении моего несовершенного произведения. Но скажу честно, что заслужить тяжелым и добросовестным трудом право на такое почетное сравнение станет постоянной целью моего честолюбия». Эжен Сю передал Куперу свой роман «Плик и Плок», который сам он охарактеризовал, как «очень сырое произведение».
Купер встречался с Эженом Сю, бывал у него дома, говорил с ним о литературе, о французской истории, об Америке и, конечно, о море, так как Эжен Сю, подобно Куперу, служил моряком.
Глава 7
АМЕРИКАНЦЫ И ЕВРОПА
Уже первый год пребывания Купера в Европе, внимательное чтение местных газет, многочисленные встречи и беседы с европейцами из самых разных стран привели Купера к мысли о том, что и в Англии да и в Европе в целом господствует крайне искаженное мнение об Америке и американцах. Он неоднократно обсуждает эту проблему с приезжающими американцами, с генералом Лафайетом. Многие соглашаются с выводами Купера. Генерал советует ему написать публицистическую книгу о своей родине, которая бы правдиво рассказала европейцам обо всем, что происходит в Америке.
«Я нахожу здесь такое дремучее невежество в отношении Америки, такое высокомерие в отношении нас, что каждой строкой своей новой книги я намерен живописать, а не просто рассказывать… – пишет Купер в январе 1828 года своему приятелю Чарльзу Уилки, президенту нью-йоркского банка. – Чем больше познаешь эти страны, тем больше переполняешься чувством любви к Америке. Конечно, если вы способны заглянуть за внешнюю позолоченную оболочку, которой здесь покрыто буквально все… Моя цель заключается в том, чтобы занять средний курс между общепринятой пустотой обычных путевых записок об Америке, в которых все необычайно скучно из-за полного отсутствия разнообразия, и высокопарностью и напыщенностью тех авторов, высокомерие которых не позволяет им иметь дело с чем-либо другим, кроме статистических данных и философских рассуждений».
Купер начал работать над своей новой книгой. Он задумал ее в форме путевых заметок некоего холостого джентльмена и намеревался дать в ней полный портрет американского общества и его институтов. С одной стороны, Купер хотел развеять ложные представления европейцев об американцах и их образе жизни, а с другой – он намеревался нарисовать картину американской демократии в действии, так, как он ее видел и понимал. Купер прекрасно отдавал себе отчет в том, что перо в руках умелого и умного писателя представляет собой силу не меньшую, чем та, которая сосредоточена в руках той или иной государственной личности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36