Это была «Санта Анна» водоизмещением более 700 тонн – «самый богатый из кораблей», как говорили о нем сами ис­панцы.
Вот как описал эту встречу Фрэнсис Притти: «К вечеру мы догнали его и дали залп из всех наших пушек и затем выстрелили из всех мушкетов. Затем приблизились к этому кораблю – собственности ко­роля Испании».
С первой попытки захватить галион не удалось. Тогда, продолжает Фрэнсис Притти, «мы подняли вновь паруса и еще раз выстрелили из всех пушек и мушкетов, убив и ранив многих. Но их капитан, бу­дучи мужественным человеком, продолжал бой и не сдавался. Тогда наш генерал Кавендиш приказал трубить в трубы и этим воодушевлять наших людей, и мы еще раз выстрелили из всех пушек, пробив борта и убив многих людей».
Бой был ожесточенным и продолжался более пяти часов. В конце концов ядра тяжелых орудий кораблей Кавендиша пробили борта ниже уровня воды, и только тогда галион, «подвергаясь опаснос­ти утонуть, выбросил флаг сдачи и просил о милос­ти, чтобы наш генерал спас их жизни и взял их товары, и потому они сдались нам», – писал тот же Фрэнсис Притти.
Здесь стоит сказать несколько слов, что же это такое – манильский галион как тип корабля.
Раньше, во времена, скажем, Колумба, и позже основным типом океанского корабля были, главным образом, каравеллы и обычные галионы . Но с раз­витием пиратства и растущей угрозой торговым судам были созданы мощные морские плавучие кре­пости – манильские галионы . Их строили в Мани­ле.
В декрете по поводу их создания говорилось, что они предназначены, чтобы обеспечить надежность перевозок с Филиппин – самой дальней испанской колонии, – в Мексику. Плавание было долгим, иногда длилось семь-восемь месяцев. По тем време­нам это был сверхкорабль, четырехпалубный, боль­шого тоннажа, с мощным вооружением, способный принять на борт большое количество груза. Обычно это было золото, китайский жемчуг и фарфор, дра­гоценные камни – рубины и сапфиры с Цейлона, пряности, благовония и многое другое. Такому галиону не был страшен самый жестокий шторм и самый грозный противник, но только не пираты. Этим лихим морским разбойникам испанские ко­рабли-гиганты были нипочем и часто становились их жертвами.
На галионе «Санта Анна» пираты захватили ог­ромную добычу: более ста двадцати тысяч монет, несколько ларцов с драгоценными камнями, слитки серебра, китайские шелка, жемчуг и фарфор, благо­вония и другие ценности. Всех испанцев, захваченных на судне, а их было двести человек, в том числе женщины и дети, Кавендиш, как обещал капитану «Санта Анны», высадил на берег. Сам же галион был ему ни к чему – слишком громоздок и тихохо­ден. Пришлось его поджечь. Несчастные испанцы на берегу со слезами на глазах наблюдали за гибе­лью корабля, у них не оставалось надежды на спасе­ние. И конечно же их не утешил приказ Кавендиша выстрелить из пушки, отдав последний салют тону­щему судну.
После этого начался дележ добычи. Но не обошлось без ссор. Не всем, как оказалось, был по душе принцип дележа, о котором, кстати сказать, догово­рились еще до отплытия из Англии. Особенно про­тестовали моряки с «Удовлетворения». Но, как пишет Фрэнсис Притти, генералу удалось их успо­коить, увеличив их долю. Каждый получил причи­тающееся ему, однако, не золотом, а товарами. Одну восьмую, как полагалось по уговору, Кавендиш взял себе, причем золотом. Выделили и долю королевы, надо полагать немалую.
Цель, которую Кавендиш поставил перед собой, была достигнута. Охота за богатым манильским галионом завершилась. Все расходы на экспедицию окупились сторицей. Можно было возвращаться домой.
«Мы с радостью поставили паруса, – записал Фрэнсис Притти, – чтобы скорее достичь Англии с попутным ветром; но когда опустилась ночь, мы по­теряли из виду «Удовлетворение»… Мы думали, что они обогнали нас, но никогда больше их не виде­ли». Таким образом, из трех кораблей у Кавендиша остался один. («Красавчика Хью» он лишился рань­ше.) На борту «Желания» находилось к тому момен­ту всего сорок восемь матросов.
Идти домой Кавендиш решил дорогой, проло­женной Дрейком: через Гуам, Филиппины, мимо Явы и Суматры, потом пересечь Индийский океан и, обогнув мыс Доброй Надежды, вдоль западного берега Африки вернуться в Англию.
Три месяца ушло на то, чтобы доплыть до мыса Доброй Надежды. Здесь корабль попал в страшный шторм – недаром первоначально место это называ­лось мысом Бурь. Но тому, кто прошел воды едва ли не всех широт, разыгравшаяся стихия была не страшна, тем паче, что дом был близок. Все понимали: еще немного усилий, всего каких-то два месяца – и они обретут твердую землю под ногами. Кончатся муче­ния – голод, жажда, и можно будет насладиться шикарной жизнью: есть свежее мясо и настоящий хлеб, вдоволь пить не только воду, но и вино. На­грабленного на всех хватит.
На подходе к Англии Кавендиш стал готовить отчет о плавании. В нем он писал: «Я прошел вдоль берегов Чили, Перу и Новой Испании, и везде я на­носил большой вред. Я сжег и потопил девятнадцать кораблей, больших и малых. Все города и деревни, которые мне попадались на пути, я жег и разорял. И набрал большие богатства. Самым богатым из моей добычи был великий корабль короля, который я взял у Калифорнии, когда он шел с Филиппин. Это один из самых богатых товарами кораблей, которые когда либо плавали в этих морях…»
9 сентября 1588 года «Желание» бросил якорь в порту Плимута. На пристани Кавендишу и его спут­никам устроили торжественную встречу. Столь же торжественно, но теперь уже одного Кавендиша, приветствовали в Лондоне. Здесь понимали значе­ние его плавания и оценили не только сокровища, привезенные им, но и его географические открытия, составленные им карты, что по тем временам счита­лось большой ценностью.
Так закончилось третье в истории человечества кругосветное плавание (после Магеллана и Дрейка). Кавендиш обогнул земной шар за два года и пятьдесят один день.
ГЕНРИ МОРГАН. ПЕРВЫЙ НА ПОПРИЩЕ РАЗБОЯ
Пиратский Вавилон
Пожалуй, Генри Морган или, как его еще назы­вали, Джон Морган был самым удачливым из пира­тов. Неудивительно, что о нем написаны горы книг и даже исследований, поставлены кинофильмы, сло­жены песни. Его образ широко используют на Западе в рекламе крепких напитков. Словом, и в наши дни слава знаменитого пирата не померкла.
А первый о нем поведал еще в XVII веке А.-О. Эксквемелин в своей книге «Пираты Амери­ки».
Но прежде чем рассказать о приключениях знаменитого пирата, надо напомнить о том, что происходило тогда в районе Ка­рибского моря – главного района деятельности джентльменов удачи.
Здесь, на островах, имелось несколько пиратских баз. Одно время это был остров Тортуга, пока пира­тов отсюда не изгнали. Тогда они перебазировались на Ямайку и создали тут свою столицу – Порт-Ройял.
Это был настоящий пиратский Вавилон: морские разбойники, беглые преступники, купцы, работор­говцы – люди разных рас и народов, те, кого пре­льщала легкая и, как казалось, веселая жизнь. Город стал главным невольничьим рынком в мире, посред­ником в торговле живым товаром между Африкой и Америкой. Здесь же сбывали свою добычу и пираты. Местные купцы находились в сговоре с ними и по­лучали от скупки награбленного огромные барыши. Пираты в городе чувствовали себя вольготно и поль­зовались полной безнаказанностью.
А порт стал их главной и излюбленной гаванью и базой. Слава богатого и распутного города быстро разнеслась по свету. Сюда стали стремиться бук­вально толпы искателей приключений и легкой на­живы. Среди них оказался и тридцатилетний Генри Морган, известный впоследствии под кличкой Жес­токий.
Будущий пират родился в Англии в семье помещика. Но жизнь в сельской глуши его не прельщала. Он мечтал увидеть свет и однажды нанялся на судно, шедшее на остров Барбадос. Отсюда Генри перебрался на Ямайку, где и пристал к пиратам. Стал участником их разбойничьих рейдов. За короткое время познал их обычаи и законы, а главное сколотил небольшой капиталец – часть получил из пиратской выручки, а часть выиграл в кости. На эти деньги купил корабль и начал грабить в открытом море.
Некоторое время его соратником и старшим наставником был опытный, видавший виды пират по имени Мансфельд. До этого он разбойничал неподалеку от Коста-Рики у острова Санта-Каталина. Остров этот ему приглянулся, и он решил здесь обосноваться, но для этого надо было прогнать отсюда испанцев. Сделать это своими силами, а главное удержать остров он не мог.
Оставив на острове в качестве губернатора некоего француза Симона, он поспешил на Ямайку, рассчитывая на помощь здешнего губернатора. Но тот наотрез отказал. К тому же неожиданно скончался Мансфельд.
Между тем испанцы не дремали. Губернатор Коста-Рики дон Хуан Перес де Гусман решил воспользоваться моментом. Во главе крупных сил он высадился на острове Санта-Каталина и потребовал от Симона сдаться. Тот согласился, зная, что на помощь рассчитывать не приходится. Когда испанцы уже были на острове, к его берегу подошел английский корабль. На его борту было четырнадцать мужчин и одна женщина. Испанцы легко захватили это судно и в честь победы над английскими пиратами устроили фейерверк.
Когда Морган узнал, что его наставник и друг умер, а на Санта-Каталине воцарились испанцы, он решил довершить задуманное Мансфельдом и превратить этот остров в пиратское гнездо. К этому времени Морган единогласно был избран предводителем пиратской братии за свой ум и отчаянную храбрость. Но план свой ему пришлось тогда отложить. Сил у него пока что было явно недостаточно, чтобы захватить Санта-Каталину.
Морган в то время пребывал на островах у берегов Кубы (тогда Эспаньола), накапливая силы. Ему удалось собрать флотилию из двенадцати кораблей с командой семьсот человек. Морган созвал пиратский совет и спросил, куда следует им идти. Некоторые горячие головы предложили захватить Гавану – столицу Кубы. Но на такую операцию сил было маловато. Более реально настроенные высказались за то, чтобы отправиться в Пуэрто-дель-Принсипе – город во внутренней части острова.
Когда пираты уже были в море, один испанец, долгое время находившийся в плену у англичан, уловил из их бесед, что речь идет именно о Пуэрто-дель-Принсипе. Ночью он прыгнул в воду и поплыл на берег. Правда, за ним тотчас же спустили каноэ, но он оказался на берегу значительно раньше и моментально затерялся среди деревьев. На следующий день он переплыл с одного острова на другой и таким образом добрался до Кубы. Он знал все тропки и довольно скоро достиг Пуэрто-дель-Принсипе, где предупредил испанцев, что появились пираты.
Жители города тут же стали прятать свое добро, а губернатор вышел с отрядом рабов к той дороге, где могли появиться враги. Он приказал срубить побольше деревьев, завалить ими дорогу и устроить различные засады. На них он поставил несколько пушек. В городе и в окрестных селениях он набрал человек восемьсот, оставил на каждой засаде небольшой отряд, а остальных привел на довольно открытое место близ городам, откуда можно было приметить врага еще издали.
Пираты наткнулись на испанцев, когда те еще только укреплялись. Все взвесив, они свернули в лес и обошли несколько испанских укреплений. Наконец пираты вышли на открытое место, которое испанцы называли саванной. Губернатор тотчас же выслал им навстречу конников, приказав переловить всех до одного. Он полагал, что пираты, видя, какая на них надвигается сила, дрогнут и лишатся мужества.
Однако все произошло не так, как ему думалось: пираты, наступавшие с барабанным боем и развевающимися знаменами, перестроились и образовали полумесяц. В этом строю они стремительно атаковали испанцев. Те выставили довольно сильную заградительную линию, но бой продолжался недолго: под беспрерывной стрельбой испанцы начали отходить, причем первым дал деру их губернатор, который бросился к лесу, стараясь побыстрее скрыться. Немногие добежали до леса – большинство пало на поле битвы. Правда, небольшой кучке испанцев все же удалось спрятаться в зарослях.
Пираты немедля двинулись на город; они были воодушевлены бесспорной победой: действительно, в этом бою – а длился он часа четыре – убитых и раненых у них почти не было. Но в городе им снова оказали сопротивление, на этот раз в бой вступил гарнизон, причем плечом к плечу с солдатами сражались женщины. К этим защитникам города присоединились и остатки испанцев, разбитых в Саванне. Горожане все еще надеялись уберечь город от разграбления. Некоторые закрылись в домах и стреляли из окон; однако пираты пригрозили спалить весь город и истребить всех женщин и детей. Испанцы хорошо знали, что они выполнят свои угрозы, и сдались.
Пираты согнали всех испанцев вместе с женщинами, детьми и рабами в церковь, а потом принялись грабить, хватали все, что попадало под руку. Несчастным пленникам приходилось очень туго. Пираты им причиняли всяческие мучения, выведывая где спрятано их добро и деньги. Но у большинства бедняг, как ни пытай, не было ни того, ни другого.
Когда припасы кончились и грабить уже было больше некого, пираты решили уйти. Они приказали пленникам внести выкуп и пригрозили, что в случае отказа всех увезут на Ямайку; кроме того, пообещали, что подожгут город. Морган сказал, что подождет четырнадцать дней и за это время деньги должны быть доставлены во что бы то ни стало.
Пока испанцы торговались с Морганом, восемь пиратов отправились на охоту и поймали негра, который возвращался в город с письмом к одному из пленников. Когда письмо вскрыли, оказалось, что оно послано губернатором города Сантьяго. В нем он писал, что вскоре придет многочисленное подкрепление и что горожанам не следует спешить с выкупом, они должны добиться новой отсрочки дней на четырнадцать.
Морган понял, что испанцы, прикидываясь бедняками, его обманывают. Он велел перенести всю добычу на берег к тому месту, где стояли корабли, и объявил испанцам, что, если завтра же они не внесут выкупа за город, он тотчас же предаст его огню. О письме, которое попало в его руки, он, конечно, не упоминал. Но испанцы ответили ему, что Морган требует невозможного: люди рассеялись кто куда и их не соберешь.
Наконец Моргану удалось получить пятьсот голов скота и засолить впрок мяса и сала. Он взял с собой шесть знатнейших жителей в качестве заложников, прихватив также рабов, и отправился на побережье. Днем на то место, где стоял Морган со своей флотилией, пришли испанцы, привели последних коров и потребовали вернуть заложников. Когда все мясо было засолено и доставлено на корабли, Морган освободил заложников и вышел со своей флотилией в море. В качестве сборного пункта для дележа добычи он наметил один из островков недалеко от Кубы. Там пираты разделили добычу. На каждого пришлось по пять тысяч реалов золотом, серебром и различными товарами. Но надеялись они на более жирную добычу: этой им не хватило даже для расплаты с долгами на Ямайке.
Чтобы удовлетворить алчный аппетит – собственный и своих соратников, Морган предложил дерзкий план: разграбить богатый город Пуэрто-Белло, второй после Гаваны в испанских владениях. Он находился в северной части Панамского перешейка и славился как богатейший рынок серебра. Его защищали три форта, которые преграждали доступ в порт.
Замысел показался многим, даже самым отчаянным чуть ли не фантастическим. Ведь в двух фортах, которые прикрывали вход в гавань и считались неприступными, находился гарнизон триста человек. Кроме того, жители города были храбрецами не последнего десятка. Морган уверил всех, что успех обеспечен и он знает, как этого добиться. А уж о добыче и говорить нечего – каждому достанется целое состояние. Одним словом, пираты поддались красноречию Моргана и согласились на авантюру.
Как и следовало ожидать, Пуэрто-Белло оказал сильное сопротивление. Несколько штурмов было отбито, и ворваться в город никак не удавалось. Даже каленые ядра не смогли сокрушить железные ворота. Казалось, Морган разуверился в успехе, но тут он придумал жестокую уловку. Из ближайших монастырей пригнали монахов и монахинь и приказали им приставить заранее сооруженные лестницы к стенам крепости, где засел губернатор с солдатами. Морган рассчитывал, что они не станут стрелять по своим, тем более лицам духовного звания. Но он ошибся. Испанцы и не подумали щадить их, и почти все они погибли.
Штурм продолжался полдня. Пираты ловко взбирались по лестницам и проникали в крепость, забрасывая испанцев глиняными бомбами с порохом. Осажденные отчаянно сопротивлялись, сам губернатор дрался как бешеный, на все предложения о сдаче отвечая категорическим отказом. Он говорил: “Лучше умереть с оружием в руках, чем сложить голову на плахе”. Он и погиб в бою.
Когда все было кончено, пленных заперли в подвалах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35