обеспечить ввод 10 августа.
Картину о том, как трудились люди, нарисовал известный изыскатель железных дорог, писатель А. А. Побожий:
«С трассы теперь в хутор никто не уходил – спали у насыпей и мостов, где работали. Сколько должен продолжаться рабочий день – все давно забыли. Работали, сколько могли вынести; кто выбивался из сил, ложился отдохнуть под открытым небом, потом снова поднимался… Еду варили здесь же, на месте».
На южном участке в середине июля путь укладывался одновременно восемью колоннами. За сутки возводилось восемь километров. Таким же образом организовали работы и на участке от Петрова Вала до Саратова. Материалы верхнего строения пути доставлялись с проложенной еще до войны железнодорожной линии Бам – Тында, использовалось и то, что удавалось эвакуировать с захваченных оккупантами территорий.
23 июля авиация противника совершила массированный налет на Сталинград и участки строящейся линии. Много разрушений и жертв. Пришлось восстанавливать разрушенные и укладывать новые километры пути. На 103-й день после начала земляных работ, 7 августа, по участку Иловля – Петров Вал пошли поезда. 11 сентября было открыто движение и на 200-километровом участке от Петрова Вала до Саратова. Рокадная линия действовала, развивались ее станции и разъезды. Так же быстро велись работы на сооружении других участков рокады: Саратов – Вольск (Сенная), Сенная – Сызрань, Сызрань – Ульяновск и Ульяновск – Свияжск. Здесь трудились коллективы строительных формирований НКПС № 60, 61, 62 и Свияжскжелдорстроя. На помощь кадровым строителям приходили тысячи местных жителей. Эта большая стройка – поистине трудовой подвиг советских людей во имя победы над врагом.
По существу методом народной стройки прокладывалась железнодорожная линия от Кизляра до Астрахани, пущенная почти одновременно с головным участком Волжской рокады. Решение о ее строительстве было принято осенью 1941 года, когда развернулись бои под Ростовом. Тогда угрозу Северному Кавказу ликвидировали и сооружение линии замедлилось. На следующий год обстановка в этом регионе снова обострилась, понадобилось форсировать строительство.
С весны 1942 года сооружение линии Кизляр – Астрахань взято под постоянный контроль Государственного Комитета Обороны и Наркомата путей сообщения. Для ускорения работ сюда направили 47-ю железнодорожную бригаду полковника В. И. Галынина. По решению НКПС для координации работы строительных организаций прибыл заместитель наркома И. Д. Гоциридзе с группой специалистов. В различные пункты направлены уполномоченные НКПС, которые установили диспетчерский контроль за отгрузкой и продвижением необходимых для стройки материалов.
На южном участке линии, где работали воины-железнодорожники, использовался путеукладчик Платова, круглосуточно действовала звеносборочная база. Скорость укладки пути резко возросла. Труднее приходилось путейцам, прокладывавшим линию навстречу от Астрахани. Здесь зашивка рельсового пути велась на месте. Темпы работ сдерживались из-за бездорожья, нехватки автотранспорта для развозки материалов верхнего строения пути. По предложению инженера Ф. А. Якушкина изготовили специальный передвижной путь из скрепленных металлическими уголками рельсов. Его пристыковывали к последнему звену и сгружали на него материалы, доставленные на платформах мотовозом или дрезиной. Передвижной путь, как волокушу, протягивали трактором вперед. Шпалы и рельсы сгружали по оси линии. Пока подвозили новые грузы, производили зашивку пути. 4 августа 1942 года из Кизляра в Астрахань прошел первый поезд.
Новая линия сыграла важную роль в транспортном обеспечении наших войск во время сражений под Сталинградом и на Северном Кавказе. Только с августа по октябрь по ней отправлено в районы сражения на Волге 16 тысяч цистерн с горючим. В первые дни эшелоны двигались один за другим с интервалом 800–1200 метров. Кроме того, в другие районы страны было вывезено 1500 паровозов и тысячи вагонов.
В процессе эксплуатации продолжалось наращивание пропускной способности линии Кизляр – Астрахань. Паромная переправа через Волгу у Астрахани не успевала пропускать возросший поток, поэтому стали сооружать наплавной и параллельно ему временный мосты. Но для возведения наплавного моста не хватало барж. Пришлось размещать имеющиеся поперек течения кильватерной колонной. Чтобы их не сносило течением, на обоих берегах сооружались эстакады, баржи закреплялись якорями, соединялись между собой тросами и переходными мостами. Копровые команды трудились на забивке свай днем и ночью, перевыполняя нормы в три-четыре раза. Работы велись под непрерывным огнем авиации врага. Фашисты неистовствовали. Их самолеты обстреливали и бомбили чуть ли не каждый паровоз на подходах к переправе, держали под огнем дороги, ведущие к стройкам. Благодаря самоотверженности воинов-железнодорожников и рабочих спецформирований НКПС через десять дней по наплавному мосту пошли поезда.
ГОРЯЧЕЕ ДЫХАНИЕ ФРОНТА
В июле 1942 года все более ожесточенный характер принимало сражение в междуречье Дона и Волги. Все труднее становилось железнодорожникам обеспечивать перевозки пополнения, боеприпасов, техники, горючего для обороняющихся здесь зойск. Превосходящие силы противника стремились блокиро-зать крепость на Волге. В середине месяца врагом была захвачена большая часть линии Лихая – Сталинград, а к концу июля перерезана линия Тихорецкая – Сталинград. Их участки вблизи города стали использоваться как внутрифронтовые коммуникации.
Основная часть воинских перевозок легла на однопутные линии Поворино – Иловля – Сталинград и левобережную Урбах – Баскунчак – Паромная. Для снабжения фронтов использовались также не примыкающие непосредственно к Сталинграду однопутные линии Балашов – Камышин и Поворино – Таловая – Калач со слабым, не рассчитанным на массовые перевозки, путевым развитием и малой пропускной способностью.
Несмотря на эти трудности и частые налеты авиации противника, в июле только соединениям Сталинградского фронта было доставлено 556 эшелонов, или 27 830 вагонов с оперативными и снабженческими грузами. Работа осложнялась ожесточенными бомбардировками. В последнюю декаду июля линия Поворино – Сталинград 58 раз подвергалась налетам авиации противника.
В один из дней июля на Арчединский узел налетели 13 самолетов. Они стали бомбить составы, производственно-технические здания, жилые кварталы. Тяжелые бомбы разворотили станционные пути и повредили горловины, разрушили вокзал, цехи паровозного и вагонного депо. Горел расположенный рядом город Фролове. В тот день было убито 45 и ранено 65 железнодорожников. Над станцией еще кружили самолеты, раздавались взрывы, а работники узла растаскивали и тушили горящие вагоны, расчищали заваленные пути. Ремонтниками руководил начальник политотдела Арчединского отделения Павел Иванович Макаров. Он был опытным путейцем, начал трудиться на железной дороге еще мальчишкой. Железнодорожники восстанавливали поврежденные пути и продвигали через горящую станцию эшелоны, спешившие к Волге.
Вражеская авиация ежедневно, иногда по нескольку раз, бомбила станции и перегоны. Для быстрой ликвидации повреждений на отделении создали военно-восстановительный участок, имевший бригады по ремонту пути, паровозов и вагонов. Их возглавили самые опытные командиры. И хотя к концу июля Арчединский узел представлял собой груду развалин, поезда шли через него без остановок по обводному пути, проложенному по соседним со станцией улицам. Осмотр подвижного состава и смену паровозных бригад перенесли на расположенный севернее разъезд 439-го километра (ныне Медовый). Здесь же для руководства движением организовали один диспетчерский круг, а южнее Арчеды на разъезде Калинино – второй.
…«Для Сталинграда!» – эти слова звучали приказом Родины для каждого железнодорожника. И машинист паровоза М. Н. Котельников, раненный при воздушном налете на станцию Раковка, не оставил реверса. Сутками не сходили с паровозов машинисты братья Николай и Павел Евстигнеевы. После одного из тяжелых рейсов Павла валила с ног усталость, и начальник депо не решался посылать его в новую поездку, но тот вызвался сам, узнав, что некому вести к Сталинграду состав с очень необходимым там грузом… Поступило сообщение: на соседней станции при бомбардировке погиб машинист, туда добровольно отправляется Николай Евстигнеев, чтобы увести к фронту состав с боеприпасами.
Никита Иванович Олейников, дежурный по станции Липки, в последние дни лишь ненадолго забегал домой и снова спешил на станцию: помогал товарищам, работал за сцепщика, составителя или стрелочника. И на этот раз только сдал дежурство, как начался воздушный налет. Олейников вызвал по телефону стрелочный пост и приказал немедленно отправить на перегон сплотку из шести паровозов, а сам выбежал на пути, где стояли вагоны с хлебом, а рядом – цистерны с горючим. Надо отвести их подальше. Землю уже сотрясали взрывы. Олейников бросился ко второму посту и вдруг замер: на месте хорошо видимого отсюда укрытия, сделанного им для семьи, клубился дым. Но он заставил себя побежать к паровозу и отвел цистерны. Потом руками разгребал землю, похоронившую обеих дочурок и жену. В квартире еще не остыл приготовленный для него завтрак. Из осиротевшего дома он уходил на станцию, как на передовую. Позднее за самоотверженность и образцовое обеспечение перевозок для фронта Н. И. Олейникову было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Эшелон с орудиями следует на фронт
Сложившаяся на юге страны грозная обстановка потребовала решительно усилить сопротивление врагу, остановить его продвижение. 28 июля народный комиссар обороны И. В. Сталин обратился к войскам с приказом, в котором говорилось:
А. К. Лысенко – начальник Лискинского отделения паровозного хозяйства Юго-Восточной железной дороги (1938–1946), Герой Социалистического Труда
«Враг бросает на фронт все новые силы, и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население… Каждый командир, красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны, территория Советского государства – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция – наши отцы, матери, жены, братья, дети… После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, – стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас уже сейчас нет преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину…
…Пора кончить отступление. Ни шагу назад!».
От исхода Сталинградской битвы во многом зависело дальнейшее развитие событий. «Ни шагу назад!» – откликнулось эхом солдатской клятвы, отозвалось решимостью фронта и тыла: выстоять и победить!
Под Сталинградом железнодорожники проявили высочайшее мужество и стойкость. Машинист депо Лиски Иван Шурупов вел к фронту эшелон с танковой частью. При воздушном налете его ранило осколками снаряда в голову и в живот. Стал терять сознание. Но поддерживаемый товарищами, не выпустил из рук реверс. Мужественный железнодорожник выполнил свой долг перед Родиной. И за это был удостоен высшей ее награды – ордена Ленина. В листовке, выпущенной в те дни политотделом Юго-Восточной дороги, говорилось:
«Паровозник! Будь таким, как Иван Шурупов! На тебя опирается Красная Армия в сражениях с гитлеровскими ордами. Ты участник Великой Отечественной войны. В своих поездах везешь не только снаряды и танки, а везешь большее – освобождение, жизнь и счастье миллионам людей, страдающих под фашистским игом».
Околоток дорожного мастера В. М. Сорокина 47 раз подвергался бомбардировкам. Но как только смолкали взрывы, путейцы выбирались из укрытий, засыпали воронки, заменяли искалеченные шпалы и рельсы. И снова шли поезда.
Начался август. Третью неделю защитники Сталинграда сдерживают натиск вражеских дивизий на дальних подступах к городу. Огненные смерчи обрушиваются на железнодорожные станции и перегоны.
8 августа 1942 года вражеские танки вышли на северный берег реки Мышкова. Бои велись недалеко от южных окраин города. На сортировочной станции Сарепта скопились сотни вагонов с различными воинскими грузами. Начальник станции А. И. Сурков дал указание выставить вагоны на причальные пути Красноармейского затона, рассредоточить их.
Дежурный по станции связывался с депо, вызывал стрелочные посты и отдавал указания. Оператор Нина Швец принимала расшифровку поезда, шедшего в разборку. Эта юная железнодорожница – ей только шел семнадцатый год – пришла на станцию недавно. Отец ее пал в боях на Украине, мать погибла на станции Лихая во время воздушного налета. И к ней относились в коллективе, как к дочери. Она начала работать младшей стрелочницей, но вскоре в совершенстве овладела профессией оператора. Раздался телефонный звонок: пост воздушного наблюдения сообщал, что в сторону Сарепты прошла большая группа вражеских бомбардировщиков. Застонала, задрожала от взрывов земля. Взметнулось пламя в южном и северных парках, горели колесные мастерские, вагонное и паровозное депо. Машинист Иван Плешков повел гуда, где бушевало пламя, пожарный поезд. Начальник станции Сурков и помощник начальника станции Каплунов с группой смельчаков спасали военное имущество, выводили из опасной зоны вагоны с боеприпасами. Комсомолка Нина Швец помогала расцеплять вагоны, перевязывала раненых. В 1943 году начальнику станции Сарепта А. И. Суркову присвоено звание Героя Социалистического Труда.
К. Н. Прохоров вместе с секретарем узлового комсомольского комитета помощником машиниста Евгением Чернышевым, машинистом Михаилом Дудкиным и другими железнодорожниками буквально из пламени выводили паровозы. Им удалось спасти почти полтора десятка машин.
Боролась с огнем рота капитана К. И. Ермишкина из 27-й железнодорожной бригады на путях грузового парка. Бойцы спасли от пожара склады и 200 вагонов с грузами. Особенно самоотверженно действовали кандидат в члены партии В. Н. Печенев и комсомолец А. А. Чеппе. При расцепке наливного состава Печенев увидел вспыхнувшую цистерну с бензином, бросился наверх, открыл люк и предотвратил взрыв. Чеппе под взрывами бомб перевел стрелку, чтобы вывести из опасной зоны 50 цистерн.
Горели лесосклады, огонь перекинулся на жилые кварталы. В Красноармейском затоне взорвалась баржа с боеприпасами. Сюда на ликвидацию пожаров прибыли мощные пароходы «Гаситель» и «Самара». Лишь поздней ночью пожар удалось погасить.
Диспетчеры прифронтового отделения В. Кобелева, Е. Чертыдуб, 3. Левачкова
В августе советские воины вели кровопролитные бои на правом берегу Дона. Здесь у разъезда Ложки был крупный 11-пролетный железнодорожный мост длиной 750 метров. Саперы 62-й армии приспособили его для пропуска автогужевого транспорта.
– Это был единственный уцелевший мостовой переход на всем среднем течении могучей реки, – вспоминал позднее генерал-полковник П. А. Кабанов (в то время он исполнял обязанности начальника железнодорожных войск двух фронтов – Воронежского и Сталинградского). Фашисты ни разу не бомбили и не обстреливали мост из орудий. Над ним ежедневно дежурил их самолет-разведчик. Расчет строился на том, чтобы ворваться вслед за отступающими частями и захватить важную переправу. Подготовка моста к взрыву была поручена 52-му путевому батальону 27-й бригады, которым командовал майор Н. С. Крутень. Воины-железнодорожники провели все необходимые работы. В высокой предмостной насыпи устроили сюрприз – управляемое противотанковое минное поле.
С. И. Вагаев – заместитель народного комиссара путей сообщения (1938–1944), начальник Политического управления НКПС (1942–1943), Главного управления кадров (1943–1944), заместитель министра путей сообщения (1955–1957)
8 августа наши части под натиском противника стали отходить и заняли оборону на левом берегу Дона. Только проскочили через мост бойцы последней роты, как появились танки. Два с половиной десятка бронированных машин устремились к реке, ведя бешеный огонь из пулеметов. На предмостную насыпь выскакивают первые три танка. И тут под ними вздыбилась земля. Они замерли на месте, преградив путь остальным. Следующий, более мощный взрыв обрушил в воду фермы моста. Дон стал преградой врагу.
По решению Ставки Верховного Главнокомандования с 1 августа началась переброска по железным дорогам в район сражения 15 стрелковых дивизий и 3 танковых бригад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
Картину о том, как трудились люди, нарисовал известный изыскатель железных дорог, писатель А. А. Побожий:
«С трассы теперь в хутор никто не уходил – спали у насыпей и мостов, где работали. Сколько должен продолжаться рабочий день – все давно забыли. Работали, сколько могли вынести; кто выбивался из сил, ложился отдохнуть под открытым небом, потом снова поднимался… Еду варили здесь же, на месте».
На южном участке в середине июля путь укладывался одновременно восемью колоннами. За сутки возводилось восемь километров. Таким же образом организовали работы и на участке от Петрова Вала до Саратова. Материалы верхнего строения пути доставлялись с проложенной еще до войны железнодорожной линии Бам – Тында, использовалось и то, что удавалось эвакуировать с захваченных оккупантами территорий.
23 июля авиация противника совершила массированный налет на Сталинград и участки строящейся линии. Много разрушений и жертв. Пришлось восстанавливать разрушенные и укладывать новые километры пути. На 103-й день после начала земляных работ, 7 августа, по участку Иловля – Петров Вал пошли поезда. 11 сентября было открыто движение и на 200-километровом участке от Петрова Вала до Саратова. Рокадная линия действовала, развивались ее станции и разъезды. Так же быстро велись работы на сооружении других участков рокады: Саратов – Вольск (Сенная), Сенная – Сызрань, Сызрань – Ульяновск и Ульяновск – Свияжск. Здесь трудились коллективы строительных формирований НКПС № 60, 61, 62 и Свияжскжелдорстроя. На помощь кадровым строителям приходили тысячи местных жителей. Эта большая стройка – поистине трудовой подвиг советских людей во имя победы над врагом.
По существу методом народной стройки прокладывалась железнодорожная линия от Кизляра до Астрахани, пущенная почти одновременно с головным участком Волжской рокады. Решение о ее строительстве было принято осенью 1941 года, когда развернулись бои под Ростовом. Тогда угрозу Северному Кавказу ликвидировали и сооружение линии замедлилось. На следующий год обстановка в этом регионе снова обострилась, понадобилось форсировать строительство.
С весны 1942 года сооружение линии Кизляр – Астрахань взято под постоянный контроль Государственного Комитета Обороны и Наркомата путей сообщения. Для ускорения работ сюда направили 47-ю железнодорожную бригаду полковника В. И. Галынина. По решению НКПС для координации работы строительных организаций прибыл заместитель наркома И. Д. Гоциридзе с группой специалистов. В различные пункты направлены уполномоченные НКПС, которые установили диспетчерский контроль за отгрузкой и продвижением необходимых для стройки материалов.
На южном участке линии, где работали воины-железнодорожники, использовался путеукладчик Платова, круглосуточно действовала звеносборочная база. Скорость укладки пути резко возросла. Труднее приходилось путейцам, прокладывавшим линию навстречу от Астрахани. Здесь зашивка рельсового пути велась на месте. Темпы работ сдерживались из-за бездорожья, нехватки автотранспорта для развозки материалов верхнего строения пути. По предложению инженера Ф. А. Якушкина изготовили специальный передвижной путь из скрепленных металлическими уголками рельсов. Его пристыковывали к последнему звену и сгружали на него материалы, доставленные на платформах мотовозом или дрезиной. Передвижной путь, как волокушу, протягивали трактором вперед. Шпалы и рельсы сгружали по оси линии. Пока подвозили новые грузы, производили зашивку пути. 4 августа 1942 года из Кизляра в Астрахань прошел первый поезд.
Новая линия сыграла важную роль в транспортном обеспечении наших войск во время сражений под Сталинградом и на Северном Кавказе. Только с августа по октябрь по ней отправлено в районы сражения на Волге 16 тысяч цистерн с горючим. В первые дни эшелоны двигались один за другим с интервалом 800–1200 метров. Кроме того, в другие районы страны было вывезено 1500 паровозов и тысячи вагонов.
В процессе эксплуатации продолжалось наращивание пропускной способности линии Кизляр – Астрахань. Паромная переправа через Волгу у Астрахани не успевала пропускать возросший поток, поэтому стали сооружать наплавной и параллельно ему временный мосты. Но для возведения наплавного моста не хватало барж. Пришлось размещать имеющиеся поперек течения кильватерной колонной. Чтобы их не сносило течением, на обоих берегах сооружались эстакады, баржи закреплялись якорями, соединялись между собой тросами и переходными мостами. Копровые команды трудились на забивке свай днем и ночью, перевыполняя нормы в три-четыре раза. Работы велись под непрерывным огнем авиации врага. Фашисты неистовствовали. Их самолеты обстреливали и бомбили чуть ли не каждый паровоз на подходах к переправе, держали под огнем дороги, ведущие к стройкам. Благодаря самоотверженности воинов-железнодорожников и рабочих спецформирований НКПС через десять дней по наплавному мосту пошли поезда.
ГОРЯЧЕЕ ДЫХАНИЕ ФРОНТА
В июле 1942 года все более ожесточенный характер принимало сражение в междуречье Дона и Волги. Все труднее становилось железнодорожникам обеспечивать перевозки пополнения, боеприпасов, техники, горючего для обороняющихся здесь зойск. Превосходящие силы противника стремились блокиро-зать крепость на Волге. В середине месяца врагом была захвачена большая часть линии Лихая – Сталинград, а к концу июля перерезана линия Тихорецкая – Сталинград. Их участки вблизи города стали использоваться как внутрифронтовые коммуникации.
Основная часть воинских перевозок легла на однопутные линии Поворино – Иловля – Сталинград и левобережную Урбах – Баскунчак – Паромная. Для снабжения фронтов использовались также не примыкающие непосредственно к Сталинграду однопутные линии Балашов – Камышин и Поворино – Таловая – Калач со слабым, не рассчитанным на массовые перевозки, путевым развитием и малой пропускной способностью.
Несмотря на эти трудности и частые налеты авиации противника, в июле только соединениям Сталинградского фронта было доставлено 556 эшелонов, или 27 830 вагонов с оперативными и снабженческими грузами. Работа осложнялась ожесточенными бомбардировками. В последнюю декаду июля линия Поворино – Сталинград 58 раз подвергалась налетам авиации противника.
В один из дней июля на Арчединский узел налетели 13 самолетов. Они стали бомбить составы, производственно-технические здания, жилые кварталы. Тяжелые бомбы разворотили станционные пути и повредили горловины, разрушили вокзал, цехи паровозного и вагонного депо. Горел расположенный рядом город Фролове. В тот день было убито 45 и ранено 65 железнодорожников. Над станцией еще кружили самолеты, раздавались взрывы, а работники узла растаскивали и тушили горящие вагоны, расчищали заваленные пути. Ремонтниками руководил начальник политотдела Арчединского отделения Павел Иванович Макаров. Он был опытным путейцем, начал трудиться на железной дороге еще мальчишкой. Железнодорожники восстанавливали поврежденные пути и продвигали через горящую станцию эшелоны, спешившие к Волге.
Вражеская авиация ежедневно, иногда по нескольку раз, бомбила станции и перегоны. Для быстрой ликвидации повреждений на отделении создали военно-восстановительный участок, имевший бригады по ремонту пути, паровозов и вагонов. Их возглавили самые опытные командиры. И хотя к концу июля Арчединский узел представлял собой груду развалин, поезда шли через него без остановок по обводному пути, проложенному по соседним со станцией улицам. Осмотр подвижного состава и смену паровозных бригад перенесли на расположенный севернее разъезд 439-го километра (ныне Медовый). Здесь же для руководства движением организовали один диспетчерский круг, а южнее Арчеды на разъезде Калинино – второй.
…«Для Сталинграда!» – эти слова звучали приказом Родины для каждого железнодорожника. И машинист паровоза М. Н. Котельников, раненный при воздушном налете на станцию Раковка, не оставил реверса. Сутками не сходили с паровозов машинисты братья Николай и Павел Евстигнеевы. После одного из тяжелых рейсов Павла валила с ног усталость, и начальник депо не решался посылать его в новую поездку, но тот вызвался сам, узнав, что некому вести к Сталинграду состав с очень необходимым там грузом… Поступило сообщение: на соседней станции при бомбардировке погиб машинист, туда добровольно отправляется Николай Евстигнеев, чтобы увести к фронту состав с боеприпасами.
Никита Иванович Олейников, дежурный по станции Липки, в последние дни лишь ненадолго забегал домой и снова спешил на станцию: помогал товарищам, работал за сцепщика, составителя или стрелочника. И на этот раз только сдал дежурство, как начался воздушный налет. Олейников вызвал по телефону стрелочный пост и приказал немедленно отправить на перегон сплотку из шести паровозов, а сам выбежал на пути, где стояли вагоны с хлебом, а рядом – цистерны с горючим. Надо отвести их подальше. Землю уже сотрясали взрывы. Олейников бросился ко второму посту и вдруг замер: на месте хорошо видимого отсюда укрытия, сделанного им для семьи, клубился дым. Но он заставил себя побежать к паровозу и отвел цистерны. Потом руками разгребал землю, похоронившую обеих дочурок и жену. В квартире еще не остыл приготовленный для него завтрак. Из осиротевшего дома он уходил на станцию, как на передовую. Позднее за самоотверженность и образцовое обеспечение перевозок для фронта Н. И. Олейникову было присвоено звание Героя Социалистического Труда.
Эшелон с орудиями следует на фронт
Сложившаяся на юге страны грозная обстановка потребовала решительно усилить сопротивление врагу, остановить его продвижение. 28 июля народный комиссар обороны И. В. Сталин обратился к войскам с приказом, в котором говорилось:
А. К. Лысенко – начальник Лискинского отделения паровозного хозяйства Юго-Восточной железной дороги (1938–1946), Герой Социалистического Труда
«Враг бросает на фронт все новые силы, и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население… Каждый командир, красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны, территория Советского государства – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция – наши отцы, матери, жены, братья, дети… После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, – стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас уже сейчас нет преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину…
…Пора кончить отступление. Ни шагу назад!».
От исхода Сталинградской битвы во многом зависело дальнейшее развитие событий. «Ни шагу назад!» – откликнулось эхом солдатской клятвы, отозвалось решимостью фронта и тыла: выстоять и победить!
Под Сталинградом железнодорожники проявили высочайшее мужество и стойкость. Машинист депо Лиски Иван Шурупов вел к фронту эшелон с танковой частью. При воздушном налете его ранило осколками снаряда в голову и в живот. Стал терять сознание. Но поддерживаемый товарищами, не выпустил из рук реверс. Мужественный железнодорожник выполнил свой долг перед Родиной. И за это был удостоен высшей ее награды – ордена Ленина. В листовке, выпущенной в те дни политотделом Юго-Восточной дороги, говорилось:
«Паровозник! Будь таким, как Иван Шурупов! На тебя опирается Красная Армия в сражениях с гитлеровскими ордами. Ты участник Великой Отечественной войны. В своих поездах везешь не только снаряды и танки, а везешь большее – освобождение, жизнь и счастье миллионам людей, страдающих под фашистским игом».
Околоток дорожного мастера В. М. Сорокина 47 раз подвергался бомбардировкам. Но как только смолкали взрывы, путейцы выбирались из укрытий, засыпали воронки, заменяли искалеченные шпалы и рельсы. И снова шли поезда.
Начался август. Третью неделю защитники Сталинграда сдерживают натиск вражеских дивизий на дальних подступах к городу. Огненные смерчи обрушиваются на железнодорожные станции и перегоны.
8 августа 1942 года вражеские танки вышли на северный берег реки Мышкова. Бои велись недалеко от южных окраин города. На сортировочной станции Сарепта скопились сотни вагонов с различными воинскими грузами. Начальник станции А. И. Сурков дал указание выставить вагоны на причальные пути Красноармейского затона, рассредоточить их.
Дежурный по станции связывался с депо, вызывал стрелочные посты и отдавал указания. Оператор Нина Швец принимала расшифровку поезда, шедшего в разборку. Эта юная железнодорожница – ей только шел семнадцатый год – пришла на станцию недавно. Отец ее пал в боях на Украине, мать погибла на станции Лихая во время воздушного налета. И к ней относились в коллективе, как к дочери. Она начала работать младшей стрелочницей, но вскоре в совершенстве овладела профессией оператора. Раздался телефонный звонок: пост воздушного наблюдения сообщал, что в сторону Сарепты прошла большая группа вражеских бомбардировщиков. Застонала, задрожала от взрывов земля. Взметнулось пламя в южном и северных парках, горели колесные мастерские, вагонное и паровозное депо. Машинист Иван Плешков повел гуда, где бушевало пламя, пожарный поезд. Начальник станции Сурков и помощник начальника станции Каплунов с группой смельчаков спасали военное имущество, выводили из опасной зоны вагоны с боеприпасами. Комсомолка Нина Швец помогала расцеплять вагоны, перевязывала раненых. В 1943 году начальнику станции Сарепта А. И. Суркову присвоено звание Героя Социалистического Труда.
К. Н. Прохоров вместе с секретарем узлового комсомольского комитета помощником машиниста Евгением Чернышевым, машинистом Михаилом Дудкиным и другими железнодорожниками буквально из пламени выводили паровозы. Им удалось спасти почти полтора десятка машин.
Боролась с огнем рота капитана К. И. Ермишкина из 27-й железнодорожной бригады на путях грузового парка. Бойцы спасли от пожара склады и 200 вагонов с грузами. Особенно самоотверженно действовали кандидат в члены партии В. Н. Печенев и комсомолец А. А. Чеппе. При расцепке наливного состава Печенев увидел вспыхнувшую цистерну с бензином, бросился наверх, открыл люк и предотвратил взрыв. Чеппе под взрывами бомб перевел стрелку, чтобы вывести из опасной зоны 50 цистерн.
Горели лесосклады, огонь перекинулся на жилые кварталы. В Красноармейском затоне взорвалась баржа с боеприпасами. Сюда на ликвидацию пожаров прибыли мощные пароходы «Гаситель» и «Самара». Лишь поздней ночью пожар удалось погасить.
Диспетчеры прифронтового отделения В. Кобелева, Е. Чертыдуб, 3. Левачкова
В августе советские воины вели кровопролитные бои на правом берегу Дона. Здесь у разъезда Ложки был крупный 11-пролетный железнодорожный мост длиной 750 метров. Саперы 62-й армии приспособили его для пропуска автогужевого транспорта.
– Это был единственный уцелевший мостовой переход на всем среднем течении могучей реки, – вспоминал позднее генерал-полковник П. А. Кабанов (в то время он исполнял обязанности начальника железнодорожных войск двух фронтов – Воронежского и Сталинградского). Фашисты ни разу не бомбили и не обстреливали мост из орудий. Над ним ежедневно дежурил их самолет-разведчик. Расчет строился на том, чтобы ворваться вслед за отступающими частями и захватить важную переправу. Подготовка моста к взрыву была поручена 52-му путевому батальону 27-й бригады, которым командовал майор Н. С. Крутень. Воины-железнодорожники провели все необходимые работы. В высокой предмостной насыпи устроили сюрприз – управляемое противотанковое минное поле.
С. И. Вагаев – заместитель народного комиссара путей сообщения (1938–1944), начальник Политического управления НКПС (1942–1943), Главного управления кадров (1943–1944), заместитель министра путей сообщения (1955–1957)
8 августа наши части под натиском противника стали отходить и заняли оборону на левом берегу Дона. Только проскочили через мост бойцы последней роты, как появились танки. Два с половиной десятка бронированных машин устремились к реке, ведя бешеный огонь из пулеметов. На предмостную насыпь выскакивают первые три танка. И тут под ними вздыбилась земля. Они замерли на месте, преградив путь остальным. Следующий, более мощный взрыв обрушил в воду фермы моста. Дон стал преградой врагу.
По решению Ставки Верховного Главнокомандования с 1 августа началась переброска по железным дорогам в район сражения 15 стрелковых дивизий и 3 танковых бригад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74