Трудно смотреть в глаза людей, сидящих за столом, особенно когда речь заходит о таких вопросах. Впрочем, и это было предусмотрено. Грузчики уже, наверно, готовятся к работе. Семья Дарлинга — то, что от неё осталось, — будет быстро, хотя и максимально вежливо, вывезена из Белого дома, потому что этот дом отныне ей не принадлежит. Для страны было важно, чтобы кто-то другой поселился в нём, и этот новый обитатель Белого дома должен чувствовать себя как можно комфортнее, так что будут приняты меры, чтобы удалить все, что напоминает о прежних его жильцах. В этом не было ничего жестокого, понял Джек. Такова жизнь. Несомненно, где-то рядом наготове находится психолог, готовый помочь членам семьи в их горе, облегчить их страдания, насколько это по силам медицине. Но интересы страны прежде всего. Это безжалостная математика жизни, и даже такая сентиментальная страна, как Соединённые Штаты Америки, понимает, что нужно двигаться дальше. Когда наступит время покинуть Белый дом для Райана — по той или иной причине, — произойдёт то же самое. Было время, когда бывший президент после церемонии инаугурации своего преемника шёл пешком к железнодорожной станции «Юнион стейшн» с чемоданом в руке и покупал билет домой. Теперь прибегали к помощи грузчиков, и семья президента будет, несомненно, отправлена домой на самолёте ВВС, и всё-таки детям придётся уехать, покинув школы, в которых они учились, ребят, с которыми их связывают узы дружбы, и вернуться в Калифорнию, чтобы начать новую жизнь, которую постараются создать для них родственники. Да, конечно, благо страны прежде всего, думал Райан, глядя невидящими глазами на телеграмму бельгийского правительства, но всё-таки это жестоко по отношению к детям Дарлинга. Насколько было бы лучше для всех, если бы всего этого с самолётом и Капитолием не было…В придачу ко всему Джеку редко доводилось утешать детей человека, с которым он был знаком, и уж тем более ему никогда не приходилось выселять их из дома, в котором они жили. Он покачал головой. Это не его вина, всего лишь обязанность.В телеграмме, к чтению которой он вернулся, говорилось, что Америка дважды помогла спасти эту маленькую страну на протяжении менее тридцати лет, затем защищала её независимость, являясь основателем союза НАТО, и что Америку с этой страной, которую вряд ли смогут найти на глобусе большинство американских граждан, объединяют узы дружбы, скреплённые кровью. И это была правда. Каковы бы ни были недостатки Америки, какой бы несовершенной она ни являлась, Соединённые Штаты почти всегда поступали правильно. Благодаря этому мир становился лучше, и потому он обязан продолжать дело своих предшественников. * * * Инспектор Пэт О'Дей был благодарен природе за холодную погоду. Его карьера следователя длилась почти тридцать лет, и ему не в первый раз приходилось иметь дело с множеством мёртвых человеческих тел и частями трупов. Впервые ему довелось заниматься расследованием массового убийства в штате Миссисипи в мае, когда Ку-Клукс-Клан взорвал воскресную школу, где погибло одиннадцать человек. По крайней мере сейчас, холод избавил следователей от жуткого трупного запаха. Он никогда не стремился высоко продвинуться в бюро — его должность инспектора отличалась тем, что её значимость менялась с приобретённым с годами опытом. На своей должности О'Дей действовал во многом подобно Мюррею. Являясь специальным уполномоченным директора ФБР по решению особо сложных задач, он часто выезжал из Вашингтона, чтобы уладить ту или иную проблему. Все признавали его незаурядные способности следователя, и он сам предпочитал практическую работу с её решением больших и малых дел кабинетной, которая наводила на него скуку.Заместитель директора ФБР Тони Карузо принадлежал к другой категории людей. Раньше он был старшим специальным агентом, возглавлял два отделения в разных штатах, поднялся до ранга руководителя отдела подготовки специальных агентов. После этого его назначили начальником не лучшего для работы вашингтонского отделения и одновременно заместителем директора бюро. Карузо нравились престиж, власть, высокое жалованье и специально выделенное место для его автомобиля в подземном гараже здания Эдгара Гувера, но в душе он завидовал своему старому другу Пэту, не боявшемуся испачкать руки при расследовании особенно запутанного преступления.— Что ты скажешь? — спросил Карузо, глядя на мёртвое тело. Для работы все ещё требовалось электрическое освещение. Солнце поднялось из-за горизонта, но по другую сторону развалин.— Моё мнение ещё не убедит судью, но я уверен, что он был мёртв задолго до того, как самолёт спикировал на Капитолий.Оба наблюдали за работой седовласого эксперта из лаборатории судебной медицины ФБР, склонившегося над трупом. Нужно было провести множество тестов, в том числе измерить внутреннюю температуру тела для компьютерной обработки данных, при которой вводились и все условия окружающей среды. И хотя высокопоставленные сотрудники ФБР предпочли бы информацию посущественней, но если смерть наступила до 21.46, это решало бы одну из важных проблем.— Удар ножом в сердце, — произнёс Карузо, вздрогнув при собственных словах. Невозможно привыкнуть к зверской жестокости убийства. Независимо от того, является жертвой насильственной смерти один человек или тысяча, насильственная смерть остаётся насильственной смертью, и число пострадавших всего лишь говорит о том, сколько отдельных людей ушло из жизни. — Значит, это пилот.— Мне сказали об этом, — кивнул О'Дей. — Три полоски на погонах — это значит, он второй пилот и его убили. Таким образом, не исключено, что вёл самолёт только один человек.— Сколько человек в лётном экипаже такого авиалайнера? — спросил Карузо у сотрудника Национального департамента безопасности на транспорте.— Двое. Раньше в составе экипажа был и бортмеханик, но, после того как стали выпускать новые, более совершенные самолёты, такая необходимость отпала. При особо продолжительных перелётах может потребоваться запасной пилот, но эти птицы теперь почти полностью автоматизированы, и двигатели на них практически никогда не выходят из строя.Судебно-медицинский эксперт выпрямился, жестом подозвал людей, стоявших наготове, чтобы унести обезображенный труп, и подошёл к руководителям ФБР.— Вам нужно предварительное заключение?— Да, конечно, — ответил Карузо.— Он, несомненно, был мёртв до падения самолёта. На теле нет ушибов, вызванных ударом. Рана в груди относительно давняя. Следовало ожидать повреждения от пристежных ремней, но их я не обнаружил, на теле только царапины и почти нет крови. Даже на шее, в том месте, где голова оторвалась от тела при ударе, кровотечения почти не было. Да и вообще на теле мало крови. Могу высказать предположение, что он был убит, когда сидел в своём кресле. Ремни удерживали его тело в сидячем положении. После наступления смерти кровь стекает в нижние конечности, а когда самолёт врезался в здание, ему оторвало ноги — вот почему на теле так мало крови. Мне придётся поработать с ним в лаборатории, но осмелюсь предположить, что он был мёртв по крайней мере за три часа до появления самолёта у Вашингтона. — Уилл Геттиз передал Карузо бумажник. — Тут удостоверение личности этого парня. Бедняга. Полагаю, он не имел никакого отношения к террористическому акту.— Насколько велика вероятность того, что ваши выводы ошибочны? — О'Дей знал, что обязан задать этот вопрос.— Я буду очень удивлён, если в чём-то ошибся, Пэт. Возможны отклонения относительно времени смерти — на час-два, не более — он был убит скорее раньше, чем позже, — да, я допускаю это. Однако на теле так мало крови, что он, несомненно, погиб ещё до момента катастрофы. Готов побиться об заклад, — сказал эксперт, зная, что от этого заявления зависит его карьера, и ничуть не сомневаясь в своей правоте.— Слава Богу, — с облегчением выдохнул Карузо. Такое заключение не просто облегчало расследование. На протяжении следующих двадцати лет будет обсуждаться теоретическая возможность заговора, и ФБР продолжит выяснение всех обстоятельств, указывающих на это, с помощью — тут он не сомневался — японской полиции. Что ещё не вызывало сомнений, так это то, что за штурвалом самолёта, сокрушившего Капитолий, находился один человек, и потому совершенно ясно, что это массовое убийство, подобно многим преступлениям такого рода, было делом рук одиночки. Безумен он был или нет, был опытным лётчиком или новичком, но в любом случае он действовал один. Правда, далеко не все этому поверят.— Передай это Мюррею, — распорядился Карузо. — Он у президента.— Слушаюсь, сэр. — О'Дей направился к месту, где стоял его пикап с дизельным двигателем. Наверно, в Вашингтоне только один такой автомобиль со специальным полицейским фонарём на крыше, провод от которого ведёт к гнезду от прикуривателя, подумал инспектор. Он сел в кабину и повернул ключ зажигания. Такую информацию нельзя передавать по радио, даже по каналу кодированной связи. * * * Контр-адмирал Джексон надел свой парадный мундир, когда до посадки на авиабазу Эндрюз оставалось полтора часа. Ему удалось поспать шесть часов — он отчаянно нуждался в отдыхе — после брифинга, вообще-то не имевшего особого значения. Мундир был изрядно помят, поскольку лежал в походном саквояже, но это тоже не имело значения, не говоря уже о том, что и раньше синяя шерстяная ткань адмиральского мундира выглядела не лучшим образом. Впрочем, внимание пассажиров больше привлекали пять рядов наградных колодок и золотые крылышки лётчика морской авиации. Сегодня утром дул, должно быть, восточный ветер, потому что КС-10 прилетел из Виргинии. При подлёте к Вашингтону все, кто сидели в креслах, расположенных в хвостовой части самолёта, толпились у иллюминаторов впереди, словно туристы, которыми не были. В предрассветных сумерках и при сиянии множества прожекторов на земле, было ясно видно, что здание Капитолия, символ столицы Америки, утратило свой былой облик. По какой-то причине это потрясло их больше, чем изображение, которое они видели на экранах телевизоров, прежде чем поднялись на борт самолёта на Гавайских островах. Через пять минут КС-10 совершил посадку на авиабазе Эндрюз. Старшие офицеры тут же перешли к стоявшему неподалёку вертолёту Первой вертолётной эскадрильи, который доставил их к посадочной площадке на крыше Пентагона. Во время этого перелёта, проходившего ниже и медленней обычного, они сумели получше рассмотреть разрушенное здание Капитолия.— Боже мой, — послышался по системе внутренней связи голос потрясённого Дейва Ситона. — Удалось кому-то спастись?Робби задумался, прежде чем ответить.— Интересно, где находился Джек в этот момент… — произнёс он наконец. Адмирал вспомнил тост офицеров британской армии:— Выпьем за кровавые войны и времена года, когда начинаются болезни! — имелись в виду две причины для гарантированного продвижения офицеров по службе, поскольку сразу возникало немало вакантных должностей. Несомненно, многие американские офицеры займут более высокие должности в результате этого страшного инцидента, но вряд ли кому-нибудь из них хотелось продвинуться по службе таким образом. Особенно это касается его близких друзей, находящихся где-то внизу, в израненном городе. * * * Инспектор О'Дей заметил, что морские пехотинцы чувствуют себя словно в осаждённой крепости. Он поставил свой пикап на Восьмой улице. Все подходы к казармам морской пехоты были забаррикадированы. На обочинах стояли впритык автомобили, в просветах между зданиями ряды были двойными. Инспектор вышел из машины и направился к вооружённому сержанту на КПП; на О'Дее была виниловая куртка с надписью ФБР, а в правой руке он держал удостоверение личности.— У меня назначена встреча в доме начальника корпуса, сержант.— С кем, сэр? — спросил морской пехотинец, сверяя лицо инспектора с фотографией на удостоверении.— С директором ФБР Мюрреем.— Будьте добры, оставьте у нас оружие. Мы получили такой приказ, сэр, — объяснил сержант.— Конечно. — О'Дей передал сержанту наплечную сумку, внутри которой находился его «Смит-Вессон 1076» и две запасные обоймы. На дежурство в штаб-квартире ФБР инспектор не брал с собой запасной пистолет. — Сколько у вас здесь солдат?— Почти две роты. Сейчас ещё одна рота перебрасывается на охрану Белого дома.Весьма разумно запирать ворота амбара, после того как из него уже украли лошадь, подумал Пэт. Ситуация показалось ему ещё более мрачной из-за того, что его послали с сообщением, что все эти меры предосторожности излишни, но никто не обратил на это внимания. Сержант сделал знак лейтенанту, единственной задачей которого — всю основную работу исполняли сержанты — было провожать гостей через двор к дому начальника корпуса. Подойдя к инспектору, лейтенант приложил руку к козырьку фуражки только потому, что он был всё-таки офицером морской пехоты.— Я прибыл к Дэниелу Мюррею. Он ждёт меня.— Прошу вас следовать за мной, сэр.У каждого угла казарменных зданий стояли вооружённые морские пехотинцы, а в центре двора был установлен на треноге крупнокалиберный пулемёт. Две роты, подумал инспектор, это больше трехсот морских пехотинцев. Да, президент Райан находится здесь в безопасности, если только не объявится ещё один маньяк за штурвалом самолёта. По пути их остановил капитан, пожелавший ещё раз сравнить лицо О'Дея с фотографией на удостоверении. Забота о безопасности президента явно зашла слишком далеко. Нужно сказать об этом, прежде чем на улицах появятся танки.Мюррей встретил его на крыльце.— Хорошие новости? — спросил он.— Очень, — ответил инспектор.— Пошли. — Мюррей жестом позвал друга за собой и ввёл его в столовую. — Это инспектор О'Дей. Думаю, Пэт, ты знаешь всех, кто находятся здесь.— Доброе утро. Я приехал с Капитолийского холма. Мы недавно обнаружили кое-что, проливающее свет на происшедшее, — начал он и через пару минут закончил рассказ.— Насколько надёжна эта информация? — спросила Андреа Прайс.— Вы ведь знаете, как ведётся расследование, — ответил О'Дей. — Это предварительные данные, но мне они кажутся вполне надёжными, а после полудня узнаем о результатах проведённых тестов. Сейчас происходит опознание тела. Процедура осложняется тем, что труп обезглавлен, а руки сильно пострадали. Мы не собираемся закрывать дело, просто говорим, что в нашем распоряжении имеется предварительная информация, подтверждающая уже имеющиеся сведения.— Можно упомянуть об этом по телевидению? — спросил Райан, глядя на сидящих за столом.— Ни в коем случае, — ответил ван Дамм. — Во-первых, эта информация ещё не окончательная. Во-вторых, пока слишком рано говорить об этом, и зрители могут не поверить.Мюррей и О'Дей обменялись взглядами. Они не были политиками, а Арни ван Дамм принадлежал к их числу. Для них контроль за полученной информацией необходим для того, чтобы присяжные поняли, что никто не имел к ней доступа. Для Арни контроль за информацией состоял в том, чтобы люди не узнали о ней до тех пор, пока он не убедится, что для этого настало время, пока её не проверят самым тщательным образом, а затем будут сообщать постепенно, по чайной ложке. Оба подумали о том, есть ли у Арни дети и если есть, то не умер ли его ребёнок с голоду, ожидая, пока отец натрёт ему должным образом морковку. Они заметили, что Райан пристально посмотрел на главу своей администрации. * * * «Чёрный ящик», о котором теперь знают все, представляет собой всего лишь магнитофон, провода от которого ведут в кабину пилотов. Магнитофон записывает данные о работе двигателей и других бортовых устройств, а также переговоры пилотов. Авиакомпания «Джапэн эйрлайнз» принадлежит государству, и на её самолётах установлены все новейшие приборы. Полётные данные сразу переводятся в цифровую форму, а потому их расшифровка была несложной. Старший техник прежде всего сделал чёткую копию подлинной металлической ленты, извлечённой из «чёрного ящика», запер оригинал в сейф и занялся расшифровкой копии. Национальный департамент безопасности на транспорте принял меры, чтобы при расшифровке присутствовал переводчик, владеющий японским языком.— Полётные данные кажутся при первом прослушивании простыми и ясными. Все механизмы на самолёте работают исправно, — сообщил аналитик, глядя на данные, появляющиеся на экране компьютера. — Плавные повороты, ровная работа двигателей. Пилот ведёт самолёт, как по учебнику… вот до этого момента. — Он постучал пальцем по экрану. — Здесь он сделал крутой поворот с курса ноль-шесть-семь на курс один-девять шесть… и снова все работает нормально.— В кокпите никаких разговоров. — Второй техник прослушивал запись голосов, прогоняя ленту взад и вперёд, обнаружив только рутинные переговоры между самолётом и наземными станциями управления полётом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191