Эл исполнил приказание и поднял крышку. На блюде исходило паром мясо под орехово-луковым соусом.
– Как оно сюда попало? – изумленно спросил он.
– Магия, – пошутила она, вытаскивая из груды монет припрятанный позолоченный графинчик. – Хотите выпить?
Удивленно кивнув, Эл протянул руку. Сиринши небрежно бросила графинчик в его сторону. Сосуд звякнул о пол, а потом плавно поднялся и попал прямо к аталантарцу.
– Благодарю, – сказал Эльминстер, вцепившись в него обеими руками.
Сиринши пожала плечами, а молодой человек почувствовал какой-то холодок на своей макушке. Прямо на его голове оказался хрустальный бокал.
– У вас обе руки заняты, – мягко объяснила она.
Эл весело фыркнул, и у него на коленях объявилась гроздь винограда. Он смущенно рассмеялся и стал скользить с кучи монет вниз. Вмиг он оказался на полу, а сверкающие монеты все еще раскатывались по сторонам. Одну из них принц ловко придавил каблуком.
– Они могут накликать на вас страшную болезнь, – предупредила волшебница.
– Мне не нужны монеты, – ответил Эл. – Во всяком случае, где бы я их тратил?
– Да, но вам придется перетаскать их все, прежде чем получите то, что под ними захоронено, – сказала Сиринши. – Видите ли, все самое лучшее я держу под грудами денег.
Эл внимательно посмотрел на нее, улыбнулся, но ничего не сказал, и приступил к еде.

– Итак, что привело, в тайное подземное хранилище эльфийскую волшебницу, которая может давать советы коронелю, справиться с глубинным червем и способна вовлечь коронованных королей в погоню по диким лесам? – спросил Эл. Он съел все, что смог. И все-таки старая волшебница съела еще больше. Она поглощала блюдо за блюдом, жареные грибы и лимонные улитки, и чувствовала себя при этом вполне комфортно. Наконец она снова раскинулась в пустом воздухе словно на постели, скрестила ноги на какой-то невидимой скамеечке и ответила:
– Чувство общности, пожалуй.
– Общности? С холодными монетами и драгоценностями покойников?
Она оценила проницательность гостя и взглянула на него с некоторым уважением:
– Сильно сказано, человек. – Она поставила бокал на пустой воздух рядом с собой и наклонилась вперед. – Вы еще не видели того, что здесь вижу я, потому так и говорите. Учтите, Эльминстер. Именно ради этого я вам нужна. Только так вы сможете сделать выбор, к которому приговорил вас коронель, и выиграть свою жизнь.
Она потрогала потускневший серебряный браслет, вырезанный в виде змеи.
– Это наручное кольцо – все, что Кормантор оставил от принцессы Элвандарил, затерявшейся в волнах моря Падающих Звезд три тысячи лет назад после неудачного заклинания. Браслет выбросило на берег острова Амбрал, когда морская бездна еще не была рождена.
Эльминстер выудил из ближайшей кучи кусок раковины, сверкающий перламутром. Со всех четырех углов раковины на цепях прекрасной работы висели серебряные медальоны с морскими коньками из изумрудов. Глазки у коньков были аметистовые.
– А это что?
– Нагрудное украшение Чатангласа Силтрала, который считал себя правителем рек и заливов до того, как основал королевство Кормир. Он жестоко ошибся и взял себе в жены оборотня. Их чудовищные смертоносные потомки еще подстерегают путников на водных дорожках Марсембера, которое люди называют Широким Болотом.
Эл подался вперед:
– Вы знаете, откуда в этих хранилищах появилась каждая вещь, даже самая безделица?
Сиринши усмехнулась:
– Конечно. Иначе какая польза в долгой жизни и хорошей памяти, если вы ими не пользуетесь?
Эл удивленно покачал головой. Помолчав, он сказал:
– Все же, простите меня… народ, который носил или создавал это… Не могут же они все быть вашими родственниками. Ведь потомки этого Силтрала, например, не были эльфами. И все же вы чувствуете свою общность… с чем?
– С королевством моей семьи, – спокойно ответила волшебница. – Я – Олуэваэра Эстелда, последняя в роду. Я поднялась выше соперничества домов и считаю всех корманторцев своей семьей. Это заставляет меня жить так долго, точнее говоря, продолжать жить после того, как ушли все, кого я любила.
– Как же это трудно? Одиноко? – тихо спросил Эл, приблизившись к Сиринши, чтобы заглянуть в глубину ее глаз.
Иссохший старый эльф выдержал этот взгляд. Ее глаза были подобны голубому пламени на фоне штормового неба.
– Вы гораздо добрее и гораздо чище, чем многие люди, каких я когда-либо видела, – так же тихо сказала она, – Я начинаю желать, чтобы над вами не висел приговор правителя Кормантора.
Эл развел руками.
– Я тоже предпочел бы обойтись без этого, – с улыбкой признался он.
Сиринши улыбнулась ему в ответ и бодро сказала:
– Ну, нам лучше всего продолжить. Докопайтесь до того меча, что у вас под коленом, вон там. Я расскажу вам о целой веренице лордов, что его носили…

Несколько часов спустя она сказала:
– Не хотите ли чая, собранного на ночной поляне?
Эл поднял глаза:
– Я никогда еще не пил такого напитка, но если он не из грибов, то хочу.
– Нет, нет, в нем совсем другие ингредиенты, – успокоила она, и оба рассмеялись. – Точнее сказать, в нем есть грибы, и в то же время нет. Это не опасно. Чай отличается от того, что пьют высокомерные леди в Кормире и Кондате, – добавила она.
– О, так вы имеете в виду, что это похоже на бренди? – невинно спросил Эл, а она сначала поджала губы, но опять не удержалась и хихикнула.
– Я немного сделаю для нас обоих, – пообещала она, поднимаясь. Потом через плечо оглянулась на Эльминстера, который терпеливо выкапывал нагрудник кирасы из-под очередной груды монет. Кираса была сделана из цельного куска красной меди в виде двух женщин-зверей с оскаленными львиными мордами. – Вы когда-нибудь спите, человек? – с любопытством спросила она.
Эл поднял взгляд:
– Если устал, то да. Но мне требуется не много времени для сна.
– Какой-нибудь из ваших богов помогает вам?
Эл кивнул и нахмурился, глядя на нагрудник.
– Этот лев, – спросил он, – у него глаза находятся на языке, вот, а…
Высотой во всю длину руки Эльминстера бюст давным-давно умершей королевы Элдарты исчезнувшего эльфийского королевства Ларлота был изваян из мрамора. Бюст подлетел к принцу под прямым углом и почти ласково стукнул за правым ухом. Эл так и не понял, что его ударило.

Когда он очнулся, голова раскалывалась от боли. Он чувствовал себя так, будто кто-то ткнул кинжалом в его правую руку, потом выдернул ее, а потом вставил на место. Туда-обратно, туда-обратно. Бр-р-р.
Он застонал, перевернулся и услышал звон монет, потому что скреб по ним сапогами. Что случилось?
Глаза остановились на мягком, немигающем свете. Сияние исходило от драгоценных камней, которыми был украшен потолок. Ах да, он в Хранилище Мудрости, у Сиринши, до тех пор пока коронель не придет проверять, что он выберет, чтобы унести с собой отсюда в будущее.
– Леди… ой… Сиринши? – позвал он и снова застонал. Попытка заговорить принесла ему новую боль. – Леди… ох… Олуэваэра?
– Я здесь, – ответил ему слабый, ворчливо-жалобный шепот, и он повернулся на звук.
Старая чародейка лежала на груде сокровищ распростертой птицей. На теле, теперь почти нагом, украшенном большим количеством морщин и пигментных пятен, не было видно следов какого-либо недавнего насилия. Держась за голову, Эл пополз к Сиринши.
– Леди? – спросил он. – Вы ранены? Что с вами приключилось?
– Я напала на вас, – уныло призналась она, – и вот поплатилась.
Эл с изумлением уставился на нее:
– Вы?..
– Человек, мне стыдно, – продолжала она, и губы у нее задрожали. – Так долго искать друга, найти его и поступиться дружбой ради верности королевству… Я сделала то, что считала правильным, и ошиблась.
Эл положил гудящую голову на монеты рядом со Сиринши так, чтобы заглянуть в ее глаза. Они были полны слез.
– Леди, – ласково сказал он, тронутый печалью ее голоса, – во имя любви к вашим и моим богами, расскажите мне, что случилось.
Несчастная, одинокая, отчаявшаяся, волшебница поглядела ему прямо в глаза:
– Я совершила непростительное.
– И что это было? – Эл почти умолял, усталым жестом уговаривая ее говорить дальше.
Она чуть не улыбнулась на этот жест и печально ответила:
– Элтаргрим просил меня изучить все, что есть в вашем мозгу, когда вы будете спать. Но время шло, и день и ночь, а вы все еще разбирали эти сокровища, без всяких признаков сонливости. Тогда я спросила у вас, и вы сказали, что спите очень мало.
Эл кивнул, и под его щекой звякнули монеты.
– И чем вы меня ударили?
– Бюстом Элдарты из Ларлота, – пробормотала она, – Эльминстер, мне очень жаль…
– Как и мне, – с чувством признался он. – Умеют эльфийские маги изгонять головную боль?
Она ахнула и всплеснула руками:
– Здесь? – Она протянула два пальца, коснулась больного места на его голове и что-то забормотала.
И боль стекла с его головы вниз по шее прохладной водой.
Эл со вздохом поблагодарил ее и соскользнул с монет на пол.
– Итак, вы решили поработать с моим мозгом, пока я беспомощен, и…
Что-то смутно припоминая, он встал и встревожено наклонился над эльфом.
– Мистра уже поджидала меня, так же как и коронеля, – промолвила Сиринши с подобием улыбки на губах. – Она оберегает вас, молодой человек. Она вышвырнула меня из вашего мозга. И сообщила, что расположила в вашем мозгу заклинание так, что оно разнесет меня в пыль.
Эл во все глаза смотрел на нее, а потом погрузился в себя в поисках новых заклинаний. Их не было. С этим что-то нужно делать. Без единого сплетенного заклинания и без возможности вызвать на помощь самоцвет он был беззащитен среди всех этих кичливых эльфов.
А, вот, так и есть! Смертельно опасная магия, такой он еще не знал – настолько же мощная, насколько и простая. Одно прикосновение, и эльфийская кровь закипит от нее в любом эльфийском теле, вмиг превратившись в пыль. И не помогут ни доспехи, ни защитная магия, ни…
Он содрогнулся. Это заклинание было гибельным.
Когда он пришел в себя, прохладные, почти детские пальцы стиснули его запястье и притянули его руку к гладкой, прохладной плоти. Плоти, которая ощущалась как…
Он посмотрел вниз. Сиринши обнажила свою грудь и положила его руку прямо на нее.
– Леди, – воскликнул он, глядя в печальные голубые огоньки ее глаз, – что?..
– Воспользуйтесь этим заклинанием, – попросила она, – я меньшего не заслуживаю.
Эл осторожно убрал ладонь и прикрыл голое тело колдуньи одеждой.
– А что сделал бы со мной коронель потом? – спросил он, передразнивая виноватый тон Сиринши. – Просто беда с такими трагическими типами, как вы. Никогда не думаете о том, что будет дальше!
Принц улыбнулся и увидел, что она пытается улыбнуться в ответ. И тут же обнаружил, что она плачет, тихие слезы катились из старческих глаз.
Он непроизвольно наклонился и поцеловал ее в щеку:
– Да, вы совершили непростительное. Вы обещали мне чай, собранный на ночной поляне, – и я до сих пор его хочу.
Колдунья постаралась улыбнуться, но тут же снова ударилась в рыдания. Тогда Эл обнял ее и принялся укачивать и утешать, как ребенка. Оказалось, она ничего не весит.
Эльфийская волшебница все еще всхлипывала, обняв его за шею, когда прямо перед его носом появились в воздухе две чашки чая ночной поляны.

Эльминстер давно потерял счет вещам, которые ему казались самыми нужными. Там была корона, которая позволяла надевшему ее выглядеть моложе; перчатка, которая могла восстановить поврежденную кожу разбитого или израненного лица одним прикосновением, и еще много других чудесных предметов. Все, что ему нравилось, Сиринши откладывала в сторону, потом складывала в сундук в центральной купольной палате. Но казалось, что он едва ли осмотрел двадцатую часть того, что там хранилось, и глаза Сиринши снова грустнели.
– Эл, – сказала она, когда он отбросил в сторону флейту, принадлежавшую эльфийскому герою Эргларео из Длинной Стрелы, – ваше время истекает.
– Я знаю, – бросил он. – А это что?
– Покров, который изгоняет болезни и вредных насекомых с тех деревьев или кустов, которые он накрывает. Он остался от мага эльфов Раэрантура из…
Но Эльминстер был уже далеко от нее, он спешил к сундуку с выбранными вещами. Леди Эстелда замолкла и только грустно наблюдала, как он уходит от нее по коридору. Она не осмеливалась помогать ему даже при переносе монет из опасения, что кто-нибудь из магов Суда, желая смерти этому незваному гостю, может издалека подсматривать за ней в магический кристалл.
Эльминстер возвратился, глаза у него были усталые.
– Долго еще? – спросил он.
– Вздохов десять, – жалея его, ответила она, – может быть, двадцать. В зависимости от их терпения.
– И все ради моей смерти, – пробормотал Эл и прилег рядом с ней.
Интересно, случайно ли ее рука трижды за последний, очень короткий, промежуток времени легла на эту хрустальную сферу?
– А это что? – спросил он, выдергивая шар.
– Кристалл, через который можно увидеть водные пути, пролегающие через королевство: и на поверхности, и под землей, на любом шагу путешествия. Все будет доступно для глаз. В него можно увидеть дамбы бобров, или другие препятствия, или источники нечистот, – торопливо, на одном дыхании, объясняла Сиринши. – Он был создан для ныне павшего дома Клатарла одним искусником по имени…
– Я возьму это. – Эл вскочил, чтобы ринуться к сундуку, но, не сделав и шага, споткнулся о рукоять клинка, торчавшую из-под кучи монет. – А это?
– Меч, который рассекает тьму и немертвые вещи, называемые тенями, хотя я думаю, что и привидения, и призраки тоже…
Он махнул рукой и ринулся вдоль прохода к сундуку. Сиринши поправила на себе расцвеченное драгоценными камнями платье, которое он где-то откопал и заставил ее надеть: платье все время норовило соскользнуть с какого-нибудь плеча. Волшебница вздохнула; они в любой момент могли появиться, и они…
Они уже были здесь. Просто неслышная вспышка света в куполообразной палате, и Эл замер, вдруг обнаружив себя в кольце враждебных взглядов волшебниц. Их было шесть, и каждая держала в руке скипетр, указующий на него. Крошечные звездочки вспыхивали и плавали вдоль их смертоносных жезлов. Эл увидел, как к нему подошла Сиринши и встала рядом. Она щелкнула пальцами, и у нее в руке вдруг оказались семь готовых к действию жезлов.
Он медленно повернулся к старой колдунье спиной, уже зная, кто ждет его с другой стороны. Правители всегда любят появляться с эффектом. Позади двух волшебниц стоял старый эльф в белых одеждах, с глазами, похожими на два звездных омута. Женщины плавно скользнули в сторону, чтобы освободить для него место в кольце смерти. Коронель.
– Рад встрече, высокочтимый лорд, – приветствовал его Эльминстер и бережно опустил хрустальный шар в раскрытый сундук.
Эльф заглянул туда же, посмотреть на сокровища, отобранные Элом, и одобрительно вздернул бровь. Все вещи были предназначены или для добычи пищи, или для получения новых знаний. И ничего для сражений. Однако раскатившийся голос его был суров:
– Я предлагал вам выбрать только одну вещь, которую вы могли бы вынести из этих хранилищ.
Эльминстер поклонился, а потом простер к коронелю пустые руки.
– Итак? – строго спросил правитель эльфов.
– Я сделал свой выбор, – тихо ответил Эл.
– Вы ничего не выбрали? – спросил коронель, нахмурившись. – Попытка избежать смерти – путь труса.
– Нет, – ответил Эльминстер таким же суровым тоном. – Я выбрал самую большую драгоценность из драгоценностей ваших хранилищ.
Окружавшие его жезлы закачались, затрепетали безудержно, потому что волшебницы торопились сплести заклинания, обезопасив все ценное вокруг. Эл повернулся и вздернул брови: пока спутницы коронеля, сплетая заклинания, что-то бормотали хором, руки Сиринши оставались спокойными. Свой жезл старая стражница хранилища держала острием к себе так, что оно касалось ее. В ее глазах застыла тревога.
Потом на Эльминстера обрушились заклинания: и испытующие, и обыскивающие, и даже изучающие через магический кристалл. Лишь бы обнаружить любую вещь, припрятанную, хотя бы и колдовством, на молодом теле. Все тщетно. Одна за другой они оглядывались на коронеля, и каждая отрицательно качнула головой. Они ничего не нашли.
– И что же это за самая драгоценная вещь? – наконец спросил коронель, когда две последние волшебницы медленно подплыли и встали перед правителем, образовав живой щит и опять подняв жезлы в своих руках.
– Дружба, – ответил Эльминстер. – Взаимная. И моя нежность к мудрой и доброй даме. – Он повернулся лицом к Сиринши и склонился в глубоком поклоне, которые обычно человеческие посланники отвешивают королям, достойным истинного уважения.
После долгого молчания, во время которого остальные эльфы таращились на Сиринши, старая чародейка улыбнулась и ответила ему таким же поклоном. Ее глаза ярко блестели, и, кажется, от слез.
Брови у коронеля поползли вверх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38