Я даже не представляю, что нужно делать, чтобы снять её. Папа говорит, что я должна ещё многому научиться.
– Но на это у нас нет времени, – отозвалась молчавшая до сих пор Пенелопа. – Придётся воспользоваться Ключами. Отец, камни у тебя?
Артур ошеломлённо уставился на неё.
– Пенни, доченька! Это невозможно. Только не ты.
– Да? А кто же?
– Ну… кого-нибудь найдём…
– И взвалим на его… то есть ЕЁ плечи такую ношу? – Она решительно покачала головой. – Нет, отец, это НАШЕ, семейное дело, и было бы аморально вмешивать в него других, пусть даже близких нам людей.
– Но последствия… – робко возразил Артур.
– Насколько я понимаю, – заметила Пенелопа, – они грозят не мне, а Джоне. Что ж, пусть это будет его крест, часть его платы за содеянное.
Артур вопрошающе посмотрел на меня.
– А ты что думаешь, сестричка?
– Я думаю, Пенни права, – неохотно ответила я. – К тому же у нас нет времени искать Отворяющего на стороне. Если вы хотите спасти Джону, поторопитесь. Пустота убивает его.
Наконец Джона соизволил подать признаки жизни.
– Меня убивает… – еле слышно прошептал он. – Убивает ваше милосердие…
Taken: , 1 ГЛАВА 10.
АРТУР
Я страшно не люблю, когда меня будят по утрам, но именно так обычно и происходит. Власть – не мёд, а быть главой Дома – сущая каторга; государственные заботы не дают покоя ни ночью, ни днём. К счастью, за десять лет нашего с Даной медового месяца я накопил достаточно сил, чтобы теперь безропотно нести тяжкое бремя ответственности, но все эти утренние (а тем более – ночные) вызовы по-прежнему раздражали меня. Мой Дом был ещё слишком молод, мои подданные по старой привычке дорожили каждой минутой своей жизни, упорно не желая понять, что время не волк и в лес не убежит. Они без зазрения совести тревожили меня по всяким пустякам, и я уже устал вдалбливать им в головы, что сон для Властелина – дело священное. Вместе с тем я не решался блокировать на ночь свой Самоцвет – а вдруг действительно произойдёт что-нибудь экстраординарное, требующее немедленного вмешательства, – поэтому, в целях экономии нервов, соорудил в стене нашей с Даной спальни крохотную нишу. Когда меня будили, настаивая на немедленной аудиенции, я в большинстве случаев не посылал просителя ко всем чертям, а соглашался на встречу и быстренько мотал в Безвременье, где и отсыпался всласть. При этом я не беспокоил Дейрдру (мою дочь); она моментально определяла личность посетителя и не тревожилась понапрасну.
Кстати, о птичках. На этот раз меня разбудила именно Дейрдра.
– Да, доченька, – спросонья отозвался я.
– Извини, папа, что…
– Ладно, – ответил я, зевая. – У тебя что-то важное.
– ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ. Я только что узнала одну вещь…
– Какую?
– Ну… – Чувствовалось, что она была взволнована. – Лучше нам встретиться и поговорить.
Я вздохнул.
– Хорошо. Сейчас я встану, оденусь и мы встретимся в Безвременье. Договорились?
– Папа…
– Да?
– Это ОЧЕНЬ важно, но это не к спеху. Просто я немного погорячилась. Извини. Если ты хочешь заняться любовью с мамой, я подожду.
Я смутился и одновременно меня разобрал смех. Чёрт побери её переходной возраст. Дейрдра как раз вступила в период полового созревания, причём весьма решительно и активно. Она проявляла обострённый интерес к нашим с Даной отношениям – но и не только к нашим. Особенно крепко доставалось бедняжке Бренде, да и Пенни приходилось несладко, когда Дейрдра устраивала ей очередной допрос с пристрастием, пытаясь выяснить, почему она до сих пор не переспала ни с одним мужчиной. Смешно, правда? Но только не Пенелопе…
Чтобы не разочаровывать Дейрдру, я сказал:
– Да, доченька. Как раз этим я и хотел заняться.
Как я и ожидал, она была довольна моим ответом.
– Часа вам хватит?
– Вполне.
– Тогда встретимся через час в Безвременье. Поцелуй от меня маму. Пока.
Рядом со мной зашевелилась Дана. Она раскрыла глаза и сонно посмотрела на меня.
– Доброе утро, дорогой. Тебя опять разбудили?
– Да.
– И кто же?
– Дейрдра. Она попросила меня сделать вот это. – Я поцеловал её в губы.
Дана ответила на мой поцелуй.
– А что она ещё просила?
– Догадайся.
– Догадываюсь, – сказала Дана и улыбнулась. – Маленькая бесстыдница! Я так её люблю.
– Я тоже её люблю. Я люблю всех вас.
Некоторое время мы молча лежали рядом, наслаждаясь присутствием друг друга. Наконец Дана произнесла:
– Послушай, Артур. Может быть, мне стоит немного изменить внешность? Сделаться старше, солиднее. Ведь если так будет продолжаться и дальше, то через пару месяцев Дейрдра догонит меня.
– Ну и что? Лично я не вижу в этом ничего страшного.
– Да, но…
– Никаких «но», – заявил я тоном, не терпящим возражений. – Даже не думай об этом. Я хочу, чтобы ты была такой, какая ты есть, какой ты была всегда. Пусть Дейрдра взрослеет, пусть догоняет и перегоняет тебя – а ты оставайся прежней. Не комплексуй по этому поводу. Бери пример с моей мамы.
– Вот то-то же, – подхватила Дана. – Всё дело в Юноне. Это ты комплексуешь, а не я. У тебя сильно развит эдипов комплекс.
– А разве я отрицаю? Именно по этой причине мне всегда нравились совсем юные девушки, даже чуточку незрелые.
Дана рассмеялась.
– Ты просто старый извращенец, Артур! Растлитель малолетних.
Я сжал её в своих объятиях и крепко поцеловал.
– Да, я растлитель, я извращенец. Сейчас я буду тебя растлевать.
Мы последовали совету нашей дочери и занялись тем, чем регулярно занимались последние десять лет нашего собственного времени. И каждая близость была для нас как первая, прекрасная и неповторимая. Мы никогда не пресыщались, не уставали друг от друга, ни одному из нас даже в голову не приходила мысль гульнуть на стороне. Я получал от Даны всё, что мог получить от женщины, и давал ей всё, что только мог дать ей мужчина. Из нас вышла идеальная пара, настолько идеальная, что в реальной жизни такого просто быть не могло. И тем не менее было…
– Я так счастлива, Артур, – прошептала Дана, положив голову мне на грудь. – Так счастлива, что мне страшно. Знаешь, иногда я боюсь, что всё это – сон.
– Тогда мы оба спим и видим сны, – заметил я. – Одинаковые сны. Чудесные, счастливые сны.
– А ещё меня мучают мысли о Дейрдре, – продолжала Дана. – Я чувствую вину перед ней – ведь моё счастье построено на её горе. Бедняжка…
Я промолчал, так как не знал, что сказать. Мне тоже было стыдно смотреть Дейрдре в глаза. Моя любовь к ней ушла давным-давно, остались только грусть, жалость, раскаяние… Я горько сожалел, что позволил себе влюбиться в Дейрдру и этим разбил ей жизнь. Если бы я явился в Авалон со свободным сердцем, то сразу полюбил бы Дану… так мне кажется. Нет, я уверен в этом! И тогда не было бы нужды затевать дурацкий бракоразводный процесс, добиваться от церкви признания наших детей законнорожденными… Тут я невольно рассмеялся.
Дана подняла голову и вопросительно посмотрела на меня.
– Что с тобой, милый.
– Да так, ничего, – ответил я. – Просто я вспомнил, какой фурор вызвало наше появление в Авалоне с детишками.
Дана улыбнулась.
– Это был сюрприз! Особенно для моих родителей.
– Для моей мамы тоже. Кстати, вчера я разговаривал с ней. Она снова собирается к нам в гости – и как я понимаю, на этот раз не будет спешить с возвращением в Экватор.
– Стало быть, инцидент исчерпан?
– Окончательно.
– Ну и слава богу. – Дана немного помолчала, затем с несвойственной для наших доверительных отношений робостью произнесла:
– Артур, я давно хотела у тебя спросить…
– Да?
– Когда ты принимал решение насчёт Джоны… В общем, ты предполагал такой исход дела? Ты ожидал этого?
Я отрицательно покачал головой.
– Нет, дорогая. Единственное, о чём я тогда думал – что Джона мой сын. Никакого расчёта у меня не было.
– Извини, Артур. Я не хотела обидеть тебя.
– Ради бога, Дана! Я не обижаюсь. Напротив, мне даже льстит, что меня считают таким хитроумным и дальновидным политиком.
Джона объявился в Израиле в самый разгар борьбы за власть. Поскольку официальный наследник престола, Арам Иезекия, СКОМПРОМЕТИРОВАЛ себя браком с принцессой вражеского Дома (то бишь моей сводной сестрой Каролиной), причём упорно отказывался развестись с ней, царскую корону оспаривало сразу несколько претендентов, каждый из которых искренне считал свои притязания законными. Однако Джона не воспользовался ситуацией и не стал царём Ионой III. То, что он сделал, Дионис охарактеризовал как «ни фига ж себе!», А Морган восхищённо сказал: «Ты просто гений, Артур!» Короче, Джона во всём сознался (умолчав лишь о том, что он мой сын) и отдал себя в руки правосудия. Его признание произвело эффект разорвавшейся бомбы – уже третьей кряду. Дети Израиля были повергнуты в шок; чудовищные преступления, в которых они обвиняли Сумерки и Свет, на самом деле совершил их соплеменник, предстоящая война потеряла свой ореол праведности и священности, попросту говоря, стала вообще бессмысленной, а вдобавок ко всему их Дом из невинной жертвы чужого коварства превратился в зачинщика конфликта. Теперь уже долг чести обязывал израильтян искать пути примирения с теми, кого лишь недавно проклинали на все лады во всех домах, дворцах и синагогах Земли Обетованной.
Здесь следует отдать должное Брендону. Он проявил себя искусным дипломатом и добился заключения мира на условиях, выгодных для Света, но и не унизительных для Израиля. Как раз в это самое время в Солнечном Граде праздновали бескровную победу в так и не начавшейся войне, а Иерусалим приветствовал своего нового царя Арама вместе с царицей Каролиной. И драконы были довольны, и блеск звезды Давида не померк.
А Джону судили. Он был приговорён к смертной казни, однако, учитывая его добровольную явку с повинной, эта мера наказания была тут же заменена на пожизненное изгнание без права пересмотра дела. Разгневанная толпа собиралась учинить над ним расправу прямо в зале суда, но Джона разнёс вдребезги чары, блокирующие доступ к Тоннелю, и исчез без следа. С тех самых пор о нём ничего не было слышно. Больше всего меня волновало, что произойдёт, когда он в полной мере ПРОЧУВСТВУЕТ последствия своего контакта с Пенелопой. Картины, представавшие в моём воображении, были настолько пугающими, что я гнал прочь мысли об этом, хотя прекрасно понимал, что ещё никому не удавалось решить проблему, попросту игнорируя её…
С большой неохотой я встал с постели и принялся одеваться.
– Дейрдра назначила мне встречу, – объяснил я Дане. – Хочет сообщить о своём новом открытии. Пойдёшь со мной?
– Нет, лучше я немного посплю. К тому же… – Дана зевнула, как котёнок, и перевернулась на бок. – Эта маленькая шовинистка не приглашала меня.
Направляясь к нише, я думал о том, что Дейрдре стоило родиться мальчиком. Женщин она делила на две неравные группы: к первой относила себя и Бренду, а ко второй – всех остальных, которые, по её мнению, способны лишь рожать и воспитывать детей и которым противопоказаны чрезмерные умственные усилия. Я искренне надеялся, что это у неё возрастное……
Ну вот, я уже в Безвременье. Дейрдра ждала меня – и не просто ждала, как некогда Бранвена на вершине холма, а уверенно шла ко мне, точно зная, когда и где я появлюсь. Вслед за ней шли Колин и Бренда. Команда исследователей глубин Источника была в полном сборе.
Глядя на дочь, я гадал, сколько же времени прошло с момента нашей последней встречи. Для неё, разумеется, – так как расстались мы лишь вчера вечером. Когда мы жили НА САМОМ ВЕРХУ, я не разрешал Дейрдре путешествовать по мирам, и она слушалась меня, поскольку знала, зачем мы забрались ТАК ВЫСОКО. Зато теперь, в области Основного Потока, она навёрстывала упущенное, причём весьма интенсивно, и взрослела не по дням, а по часам. Сейчас ей было никак не меньше четырнадцати лет.
Подойдя ко мне вплотную, Дейрдра встала на цыпочки и поцеловала меня в губы. С некоторых пор она не признавала СОПЛИВЫХ, по её выражению, поцелуев в щёчку.
– Здравствуй, папа. Я давно не видела тебя.
– Здравствуй, солнышко, – сказал я, кивком поприветствовав Колина и Бренду. – Как делишки?
– Продвигаются. Совсем недавно я едва не рассталась с девственностью, но потом передумала и решила немного обождать.
– Правильно сделала. Ты ещё молоденькая и тебе некуда спешить. – Я укоризненно покачал головой. – И в кого ты только пошла такая беспутница!
– Наверное, в мою тётю и тёзку, – серьёзно ответила Дейрдра. – Зря вы назвали меня в её честь. Сами кашу заварили, теперь расхлёбывайте. – Она рассмеялась, затем мигом урвала свой смех. – Ладно, перейдём к делу. Давай присядем.
Рядом с нами возник круглый стол, уставленный разнообразнейшими яствами и напитками, а также четыре мягких стула. Мы устроились за столом и некоторое время молчали. Вид у Бренды и Колина был встревоженный, что не предвещало ничего хорошего. Впрочем, это не повлияло на мой аппетит. Я съел несколько бутербродов с моей любимой ветчиной, слопал пару банановидных плодов, запил всё апельсиновым соком, после чего наполнил свою чашку горячим кофе и закурил сигарету.
– Рассказывай, Дейрдра, – наконец отозвалась Бренда. – Чего мы ждём?
– Так вот, папа, – начала моя дочь. – Я научилась разговаривать с Источником. Непосредственно.
В груди у меня похолодело. Я закашлялся, подавившись сигаретным дымом, и чуть не опрокинул чашку с кофе.
– Ты хочешь сказать, что Источник обладает индивидуальным разумом?
– Не совсем так. Я не общаюсь с ним как с личностью. Но я задаю ему вопросы и получаю на них прямые ответы. Правда, он отвечает только «да» или «нет». Так, я спросила у него, являюсь ли я Хозяйкой Источника, и он ответил, что да…
– Одну минуточку, – вмешалась Бренда. – Маленькое уточнение. Чтобы немного успокоить Артура, я выскажу своё мнение. На самом деле Дейрдра не разговаривает с Источником, а получает от него информацию. Не окольными путями, как мы, а НЕПОСРЕДСТВЕННО. По сути, её вопросы являются утверждениями, и если они сформулированы корректно, Источник либо принимает их, либо отвергает. В данном случае, Дейрдра высказала предположение: «Я – Хозяйка Источника», подразумевая под Хозяйкой адепта, который теснее, чем другие адепты, связан с Источником. И Источник подтвердил это.
– Ну, это не новость, – заметил я.
– Новости ещё будут, – сказала Дейрдра. – Сюрпризы начались, когда я спросила у Источника, являюсь ли я НАСТОЯЩЕЙ Хозяйкой.
– И что он ответил?
– НИЧЕГО.
– Как это?
– Он промолчал, ответа не было. Как потом выяснилось, я не совсем чётко представляла, что значит выражение «настоящая Хозяйка», и Источник попросту не понял меня. Тётя Бренда помогла мне определить НАСТОЯЩУЮ Хозяйку, как адепта, который ДОЛЖЕН БЫТЬ теснее, чем другие адепты, связанным с Источником и который СПОСОБЕН использовать все предоставленные ему этим исключительным положением возможности. Теперь вопрос был поставлен корректно, и Источник ответил на него. – Дейрдра сделала глубокую паузу.
– Так что он ответил? – нетерпеливо спросил я.
– Он ответил – нет! Я НЕНАСТОЯЩАЯ ХОЗЯЙКА ИСТОЧНИКА.
На это раз я всё же исхитрился опрокинуть чашку. К счастью, кофе в ней оставалось на самом дне, и на стол пролилось лишь несколько капель.
– Дейрдра, доченька… Бренда, сестричка… Вы ничего не напутали?
– Нет, папа, это так. Место Хозяйки, НАСТОЯЩЕЙ Хозяйки, остаётся вакантным. Я лишь временно замещаю эту должность – как прежде тётя Бранвена.
Я внимательно посмотрел на дочь.
– Похоже, ты не очень огорчена.
– За себя – нет, нисколько, – честно призналась она. – Быть Хозяйкой, хоть и почётно, совсем нелегко. Это огромная ответственность, а я… – Дейрдра улыбнулась. – По натуре своей я распутная девчонка. Шалапутка и вертихвостка.
– У тебя такой возраст…
– Ай, перестань! Брось свои глупые идеи насчёт переходного возраста и периода полового созревания. Впрочем, даже если ты прав, это не имеет значения. Я прямо спросила у Источника, могу ли я стать настоящей Хозяйкой. Ответ был однозначно отрицательный.
Я растерянно покачал головой.
– Хорошенькое дельце! Я-то думал, что проблема уже решена – ан нет, не тут-то было… Источник не сообщил тебе, кто может стать его настоящей Хозяйкой?
– Такой информацией он не располагает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Но на это у нас нет времени, – отозвалась молчавшая до сих пор Пенелопа. – Придётся воспользоваться Ключами. Отец, камни у тебя?
Артур ошеломлённо уставился на неё.
– Пенни, доченька! Это невозможно. Только не ты.
– Да? А кто же?
– Ну… кого-нибудь найдём…
– И взвалим на его… то есть ЕЁ плечи такую ношу? – Она решительно покачала головой. – Нет, отец, это НАШЕ, семейное дело, и было бы аморально вмешивать в него других, пусть даже близких нам людей.
– Но последствия… – робко возразил Артур.
– Насколько я понимаю, – заметила Пенелопа, – они грозят не мне, а Джоне. Что ж, пусть это будет его крест, часть его платы за содеянное.
Артур вопрошающе посмотрел на меня.
– А ты что думаешь, сестричка?
– Я думаю, Пенни права, – неохотно ответила я. – К тому же у нас нет времени искать Отворяющего на стороне. Если вы хотите спасти Джону, поторопитесь. Пустота убивает его.
Наконец Джона соизволил подать признаки жизни.
– Меня убивает… – еле слышно прошептал он. – Убивает ваше милосердие…
Taken: , 1 ГЛАВА 10.
АРТУР
Я страшно не люблю, когда меня будят по утрам, но именно так обычно и происходит. Власть – не мёд, а быть главой Дома – сущая каторга; государственные заботы не дают покоя ни ночью, ни днём. К счастью, за десять лет нашего с Даной медового месяца я накопил достаточно сил, чтобы теперь безропотно нести тяжкое бремя ответственности, но все эти утренние (а тем более – ночные) вызовы по-прежнему раздражали меня. Мой Дом был ещё слишком молод, мои подданные по старой привычке дорожили каждой минутой своей жизни, упорно не желая понять, что время не волк и в лес не убежит. Они без зазрения совести тревожили меня по всяким пустякам, и я уже устал вдалбливать им в головы, что сон для Властелина – дело священное. Вместе с тем я не решался блокировать на ночь свой Самоцвет – а вдруг действительно произойдёт что-нибудь экстраординарное, требующее немедленного вмешательства, – поэтому, в целях экономии нервов, соорудил в стене нашей с Даной спальни крохотную нишу. Когда меня будили, настаивая на немедленной аудиенции, я в большинстве случаев не посылал просителя ко всем чертям, а соглашался на встречу и быстренько мотал в Безвременье, где и отсыпался всласть. При этом я не беспокоил Дейрдру (мою дочь); она моментально определяла личность посетителя и не тревожилась понапрасну.
Кстати, о птичках. На этот раз меня разбудила именно Дейрдра.
– Да, доченька, – спросонья отозвался я.
– Извини, папа, что…
– Ладно, – ответил я, зевая. – У тебя что-то важное.
– ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ. Я только что узнала одну вещь…
– Какую?
– Ну… – Чувствовалось, что она была взволнована. – Лучше нам встретиться и поговорить.
Я вздохнул.
– Хорошо. Сейчас я встану, оденусь и мы встретимся в Безвременье. Договорились?
– Папа…
– Да?
– Это ОЧЕНЬ важно, но это не к спеху. Просто я немного погорячилась. Извини. Если ты хочешь заняться любовью с мамой, я подожду.
Я смутился и одновременно меня разобрал смех. Чёрт побери её переходной возраст. Дейрдра как раз вступила в период полового созревания, причём весьма решительно и активно. Она проявляла обострённый интерес к нашим с Даной отношениям – но и не только к нашим. Особенно крепко доставалось бедняжке Бренде, да и Пенни приходилось несладко, когда Дейрдра устраивала ей очередной допрос с пристрастием, пытаясь выяснить, почему она до сих пор не переспала ни с одним мужчиной. Смешно, правда? Но только не Пенелопе…
Чтобы не разочаровывать Дейрдру, я сказал:
– Да, доченька. Как раз этим я и хотел заняться.
Как я и ожидал, она была довольна моим ответом.
– Часа вам хватит?
– Вполне.
– Тогда встретимся через час в Безвременье. Поцелуй от меня маму. Пока.
Рядом со мной зашевелилась Дана. Она раскрыла глаза и сонно посмотрела на меня.
– Доброе утро, дорогой. Тебя опять разбудили?
– Да.
– И кто же?
– Дейрдра. Она попросила меня сделать вот это. – Я поцеловал её в губы.
Дана ответила на мой поцелуй.
– А что она ещё просила?
– Догадайся.
– Догадываюсь, – сказала Дана и улыбнулась. – Маленькая бесстыдница! Я так её люблю.
– Я тоже её люблю. Я люблю всех вас.
Некоторое время мы молча лежали рядом, наслаждаясь присутствием друг друга. Наконец Дана произнесла:
– Послушай, Артур. Может быть, мне стоит немного изменить внешность? Сделаться старше, солиднее. Ведь если так будет продолжаться и дальше, то через пару месяцев Дейрдра догонит меня.
– Ну и что? Лично я не вижу в этом ничего страшного.
– Да, но…
– Никаких «но», – заявил я тоном, не терпящим возражений. – Даже не думай об этом. Я хочу, чтобы ты была такой, какая ты есть, какой ты была всегда. Пусть Дейрдра взрослеет, пусть догоняет и перегоняет тебя – а ты оставайся прежней. Не комплексуй по этому поводу. Бери пример с моей мамы.
– Вот то-то же, – подхватила Дана. – Всё дело в Юноне. Это ты комплексуешь, а не я. У тебя сильно развит эдипов комплекс.
– А разве я отрицаю? Именно по этой причине мне всегда нравились совсем юные девушки, даже чуточку незрелые.
Дана рассмеялась.
– Ты просто старый извращенец, Артур! Растлитель малолетних.
Я сжал её в своих объятиях и крепко поцеловал.
– Да, я растлитель, я извращенец. Сейчас я буду тебя растлевать.
Мы последовали совету нашей дочери и занялись тем, чем регулярно занимались последние десять лет нашего собственного времени. И каждая близость была для нас как первая, прекрасная и неповторимая. Мы никогда не пресыщались, не уставали друг от друга, ни одному из нас даже в голову не приходила мысль гульнуть на стороне. Я получал от Даны всё, что мог получить от женщины, и давал ей всё, что только мог дать ей мужчина. Из нас вышла идеальная пара, настолько идеальная, что в реальной жизни такого просто быть не могло. И тем не менее было…
– Я так счастлива, Артур, – прошептала Дана, положив голову мне на грудь. – Так счастлива, что мне страшно. Знаешь, иногда я боюсь, что всё это – сон.
– Тогда мы оба спим и видим сны, – заметил я. – Одинаковые сны. Чудесные, счастливые сны.
– А ещё меня мучают мысли о Дейрдре, – продолжала Дана. – Я чувствую вину перед ней – ведь моё счастье построено на её горе. Бедняжка…
Я промолчал, так как не знал, что сказать. Мне тоже было стыдно смотреть Дейрдре в глаза. Моя любовь к ней ушла давным-давно, остались только грусть, жалость, раскаяние… Я горько сожалел, что позволил себе влюбиться в Дейрдру и этим разбил ей жизнь. Если бы я явился в Авалон со свободным сердцем, то сразу полюбил бы Дану… так мне кажется. Нет, я уверен в этом! И тогда не было бы нужды затевать дурацкий бракоразводный процесс, добиваться от церкви признания наших детей законнорожденными… Тут я невольно рассмеялся.
Дана подняла голову и вопросительно посмотрела на меня.
– Что с тобой, милый.
– Да так, ничего, – ответил я. – Просто я вспомнил, какой фурор вызвало наше появление в Авалоне с детишками.
Дана улыбнулась.
– Это был сюрприз! Особенно для моих родителей.
– Для моей мамы тоже. Кстати, вчера я разговаривал с ней. Она снова собирается к нам в гости – и как я понимаю, на этот раз не будет спешить с возвращением в Экватор.
– Стало быть, инцидент исчерпан?
– Окончательно.
– Ну и слава богу. – Дана немного помолчала, затем с несвойственной для наших доверительных отношений робостью произнесла:
– Артур, я давно хотела у тебя спросить…
– Да?
– Когда ты принимал решение насчёт Джоны… В общем, ты предполагал такой исход дела? Ты ожидал этого?
Я отрицательно покачал головой.
– Нет, дорогая. Единственное, о чём я тогда думал – что Джона мой сын. Никакого расчёта у меня не было.
– Извини, Артур. Я не хотела обидеть тебя.
– Ради бога, Дана! Я не обижаюсь. Напротив, мне даже льстит, что меня считают таким хитроумным и дальновидным политиком.
Джона объявился в Израиле в самый разгар борьбы за власть. Поскольку официальный наследник престола, Арам Иезекия, СКОМПРОМЕТИРОВАЛ себя браком с принцессой вражеского Дома (то бишь моей сводной сестрой Каролиной), причём упорно отказывался развестись с ней, царскую корону оспаривало сразу несколько претендентов, каждый из которых искренне считал свои притязания законными. Однако Джона не воспользовался ситуацией и не стал царём Ионой III. То, что он сделал, Дионис охарактеризовал как «ни фига ж себе!», А Морган восхищённо сказал: «Ты просто гений, Артур!» Короче, Джона во всём сознался (умолчав лишь о том, что он мой сын) и отдал себя в руки правосудия. Его признание произвело эффект разорвавшейся бомбы – уже третьей кряду. Дети Израиля были повергнуты в шок; чудовищные преступления, в которых они обвиняли Сумерки и Свет, на самом деле совершил их соплеменник, предстоящая война потеряла свой ореол праведности и священности, попросту говоря, стала вообще бессмысленной, а вдобавок ко всему их Дом из невинной жертвы чужого коварства превратился в зачинщика конфликта. Теперь уже долг чести обязывал израильтян искать пути примирения с теми, кого лишь недавно проклинали на все лады во всех домах, дворцах и синагогах Земли Обетованной.
Здесь следует отдать должное Брендону. Он проявил себя искусным дипломатом и добился заключения мира на условиях, выгодных для Света, но и не унизительных для Израиля. Как раз в это самое время в Солнечном Граде праздновали бескровную победу в так и не начавшейся войне, а Иерусалим приветствовал своего нового царя Арама вместе с царицей Каролиной. И драконы были довольны, и блеск звезды Давида не померк.
А Джону судили. Он был приговорён к смертной казни, однако, учитывая его добровольную явку с повинной, эта мера наказания была тут же заменена на пожизненное изгнание без права пересмотра дела. Разгневанная толпа собиралась учинить над ним расправу прямо в зале суда, но Джона разнёс вдребезги чары, блокирующие доступ к Тоннелю, и исчез без следа. С тех самых пор о нём ничего не было слышно. Больше всего меня волновало, что произойдёт, когда он в полной мере ПРОЧУВСТВУЕТ последствия своего контакта с Пенелопой. Картины, представавшие в моём воображении, были настолько пугающими, что я гнал прочь мысли об этом, хотя прекрасно понимал, что ещё никому не удавалось решить проблему, попросту игнорируя её…
С большой неохотой я встал с постели и принялся одеваться.
– Дейрдра назначила мне встречу, – объяснил я Дане. – Хочет сообщить о своём новом открытии. Пойдёшь со мной?
– Нет, лучше я немного посплю. К тому же… – Дана зевнула, как котёнок, и перевернулась на бок. – Эта маленькая шовинистка не приглашала меня.
Направляясь к нише, я думал о том, что Дейрдре стоило родиться мальчиком. Женщин она делила на две неравные группы: к первой относила себя и Бренду, а ко второй – всех остальных, которые, по её мнению, способны лишь рожать и воспитывать детей и которым противопоказаны чрезмерные умственные усилия. Я искренне надеялся, что это у неё возрастное……
Ну вот, я уже в Безвременье. Дейрдра ждала меня – и не просто ждала, как некогда Бранвена на вершине холма, а уверенно шла ко мне, точно зная, когда и где я появлюсь. Вслед за ней шли Колин и Бренда. Команда исследователей глубин Источника была в полном сборе.
Глядя на дочь, я гадал, сколько же времени прошло с момента нашей последней встречи. Для неё, разумеется, – так как расстались мы лишь вчера вечером. Когда мы жили НА САМОМ ВЕРХУ, я не разрешал Дейрдре путешествовать по мирам, и она слушалась меня, поскольку знала, зачем мы забрались ТАК ВЫСОКО. Зато теперь, в области Основного Потока, она навёрстывала упущенное, причём весьма интенсивно, и взрослела не по дням, а по часам. Сейчас ей было никак не меньше четырнадцати лет.
Подойдя ко мне вплотную, Дейрдра встала на цыпочки и поцеловала меня в губы. С некоторых пор она не признавала СОПЛИВЫХ, по её выражению, поцелуев в щёчку.
– Здравствуй, папа. Я давно не видела тебя.
– Здравствуй, солнышко, – сказал я, кивком поприветствовав Колина и Бренду. – Как делишки?
– Продвигаются. Совсем недавно я едва не рассталась с девственностью, но потом передумала и решила немного обождать.
– Правильно сделала. Ты ещё молоденькая и тебе некуда спешить. – Я укоризненно покачал головой. – И в кого ты только пошла такая беспутница!
– Наверное, в мою тётю и тёзку, – серьёзно ответила Дейрдра. – Зря вы назвали меня в её честь. Сами кашу заварили, теперь расхлёбывайте. – Она рассмеялась, затем мигом урвала свой смех. – Ладно, перейдём к делу. Давай присядем.
Рядом с нами возник круглый стол, уставленный разнообразнейшими яствами и напитками, а также четыре мягких стула. Мы устроились за столом и некоторое время молчали. Вид у Бренды и Колина был встревоженный, что не предвещало ничего хорошего. Впрочем, это не повлияло на мой аппетит. Я съел несколько бутербродов с моей любимой ветчиной, слопал пару банановидных плодов, запил всё апельсиновым соком, после чего наполнил свою чашку горячим кофе и закурил сигарету.
– Рассказывай, Дейрдра, – наконец отозвалась Бренда. – Чего мы ждём?
– Так вот, папа, – начала моя дочь. – Я научилась разговаривать с Источником. Непосредственно.
В груди у меня похолодело. Я закашлялся, подавившись сигаретным дымом, и чуть не опрокинул чашку с кофе.
– Ты хочешь сказать, что Источник обладает индивидуальным разумом?
– Не совсем так. Я не общаюсь с ним как с личностью. Но я задаю ему вопросы и получаю на них прямые ответы. Правда, он отвечает только «да» или «нет». Так, я спросила у него, являюсь ли я Хозяйкой Источника, и он ответил, что да…
– Одну минуточку, – вмешалась Бренда. – Маленькое уточнение. Чтобы немного успокоить Артура, я выскажу своё мнение. На самом деле Дейрдра не разговаривает с Источником, а получает от него информацию. Не окольными путями, как мы, а НЕПОСРЕДСТВЕННО. По сути, её вопросы являются утверждениями, и если они сформулированы корректно, Источник либо принимает их, либо отвергает. В данном случае, Дейрдра высказала предположение: «Я – Хозяйка Источника», подразумевая под Хозяйкой адепта, который теснее, чем другие адепты, связан с Источником. И Источник подтвердил это.
– Ну, это не новость, – заметил я.
– Новости ещё будут, – сказала Дейрдра. – Сюрпризы начались, когда я спросила у Источника, являюсь ли я НАСТОЯЩЕЙ Хозяйкой.
– И что он ответил?
– НИЧЕГО.
– Как это?
– Он промолчал, ответа не было. Как потом выяснилось, я не совсем чётко представляла, что значит выражение «настоящая Хозяйка», и Источник попросту не понял меня. Тётя Бренда помогла мне определить НАСТОЯЩУЮ Хозяйку, как адепта, который ДОЛЖЕН БЫТЬ теснее, чем другие адепты, связанным с Источником и который СПОСОБЕН использовать все предоставленные ему этим исключительным положением возможности. Теперь вопрос был поставлен корректно, и Источник ответил на него. – Дейрдра сделала глубокую паузу.
– Так что он ответил? – нетерпеливо спросил я.
– Он ответил – нет! Я НЕНАСТОЯЩАЯ ХОЗЯЙКА ИСТОЧНИКА.
На это раз я всё же исхитрился опрокинуть чашку. К счастью, кофе в ней оставалось на самом дне, и на стол пролилось лишь несколько капель.
– Дейрдра, доченька… Бренда, сестричка… Вы ничего не напутали?
– Нет, папа, это так. Место Хозяйки, НАСТОЯЩЕЙ Хозяйки, остаётся вакантным. Я лишь временно замещаю эту должность – как прежде тётя Бранвена.
Я внимательно посмотрел на дочь.
– Похоже, ты не очень огорчена.
– За себя – нет, нисколько, – честно призналась она. – Быть Хозяйкой, хоть и почётно, совсем нелегко. Это огромная ответственность, а я… – Дейрдра улыбнулась. – По натуре своей я распутная девчонка. Шалапутка и вертихвостка.
– У тебя такой возраст…
– Ай, перестань! Брось свои глупые идеи насчёт переходного возраста и периода полового созревания. Впрочем, даже если ты прав, это не имеет значения. Я прямо спросила у Источника, могу ли я стать настоящей Хозяйкой. Ответ был однозначно отрицательный.
Я растерянно покачал головой.
– Хорошенькое дельце! Я-то думал, что проблема уже решена – ан нет, не тут-то было… Источник не сообщил тебе, кто может стать его настоящей Хозяйкой?
– Такой информацией он не располагает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37