– спросил повар. – Уж не мастер ли ты играть?
– Если бы я не умел играть на флейте, зачем бы я возил её с собой? – ответил Хрустальд.
– Ну так сыграй нам что-нибудь, – попросил повар. – Я хорошую музыку уважаю.
– Пожалуй, я сыграю, – согласился Хрустальд, – если вы дадите мне слово…
– Какое ещё слово? – удивился повар.
– Слово, если моя игра вам понравится – вы примите меня на работу.
– Вот чудак! – рассмеялся повар. – Да мне хоть и понравится, я скажу, что нет.
– Не верю, – улыбнулся Хрустальд. – Вы так не сможете поступить – глаза у вас честные.
– Ишь ты, – немного смутился повар. – Ну ладно. Играй, там видно будет.
– Так не пойдёт, – решительно сказал Хрустальд. – Слово вы даёте?
– Даёт! Даёт! – закричали поварята, которым хотелось послушать музыку. – Ну, дядюшка главный повар, дайте слово!
– Молчать! – закричал повар. – Что за баловство на королевской кухне! А ты, парень, – обратился он к Хрустальду, – играй! Слышишь? Тебе говорят – играй!
– Пока не услышу вашего слова – вы не услышите ни звука, – твёрдо сказал Хрустальд.
– Ну, какой ты, право! – с досадой проговорил повар. – Ладно. Даю слово. Играй!
Поварята в восторге захлопали в ладоши, за что получили от повара по подзатыльнику.
– Милая девушка, – торжественно начал Хрустальд. – И вы, господа поварята, будьте благородными свидетелями и не дайте совершиться несправедливости!
Хрустальд заиграл на флейте. На плите начали подпрыгивать кастрюли и сковородки. Пустились в пляс стулья и табуретки. Повар, поварята и Катринка закружились в танце.
Первая придворная дама заглянула в открытое окно кухни, посмотрела, какое веселье идёт на кухне, и исчезла.
Танцующие повар с поварятами развеселились и стали напевать в такт музыке. Первой начала Катринка:
Ах, пляска словно пламя,
Охватывает нас,
Друзья, пляшите с нами
В веселья редкий час!
Поварята подхватили песню:
Эх, белый мой передник!
Эх, поварской колпак!
Король не привередник!
Но выпить не дурак.
Повар, не отставая от своих подчинённых, запел густым басом:
Хоть я и стар изрядно,
Хоть тучен я вполне,
Но поплясать приятно
Сегодня даже мне.
Поварята снова подхватили:
У нашей королевы
Характерец суров.
Летят в минуты гнева
Тарелки в поваров.
Потом запела Катринка:
На королевском бале,
Где нам плясать нельзя,
Так весело едва ли,
Как нам сейчас, друзья!
Повар не дал песне закончиться:
Тяжёлая работа:
Пеки, соли, вари.
Прожорливые что-то
С безделья короли.
Поварята продолжили:
Направо и налево,
Стучи, мой каблучок,
Уж наша королева…
Но повар не дал им допеть и сам закончил песню:
Об этом, чур, молчок!
– Ох, уморил! – простонал повар. – Перестань играть, или я испущу дух – не могу больше!
Хрустальд послушно перестал играть. Повар повалился на стул, обтирая вспотевшее лицо передником.
– Ай да паренёк! – еле дыша от усталости, вымолвил он. – Пронзительно играешь. Полвека живу – такой музыки не слышал.
– Прекрасно! – воскликнул Хрустальд. – Значит, вы меня принимаете?
Повар сделал вид, что не слышал слов Хрустальда.
– Значит, вы меня принимаете? – настойчиво повторил Хрустальд.
– Э, нет, – вздохнул повар. – Этого я не говорил.
– Да вы только что похвалили мою игру перед благородными свидетелями. Где же ваше честное поварское слово?
– Поварское! Честное слово! Какой позор! – завопили поварята.
– Прочь, подпевалы! – заорал повар. – Сказано нет – значит нет.
– Но господин главный повар, – печально сказала Катринка, – вы же сами дали честное слово… Вы… такой благородный человек…
– Конечно, воля ваша, – сказал Ватрушка, – но парень подумает, что королевские повара такой народ, с которым надо держать ухо востро. Они не хозяева своему слову.
– Было бы прискорбно, – подхватил Гороховый Стручок, – если бы такое мнение сложилось о нашей королевской кухне.
– Молчать! – заорал взбешённый повар, но Гороховый Стручок всё же высказал своё мнение.
– Воображаю, – продолжал он, – какие слухи поползут по королевству, а мы с Ватрушкой сделаем всё, чтобы они расползлись как можно шире…
– Ну дядюшка, ну добрый дядюшка господин главный повар, – умоляюще заговорила Катринка, – ну пожалуйста.
– И ты, Катринка! – с досадой воскликнул повар. – Клянусь жареной индейкой, вы меня обошли! А ты, парень, не благодари! Не за что! Катринка покажет тебе свинарник. Ну а вы, бездельники, берите корзины, пошли получать провизию.
– Пошли, пошли, дядюшка Красный Hoc! – шёпотом проговорил Гороховый Стручок.
– Пошли, пошли, бездонная пивная бочка! – прошептал Ватрушка.
И поварята, взяв корзины, отправились вслед за поваром получать провизию.
– Милая барышня, – обратился Хрустальд к Катринке. – Я…
– Зовите меня Катринкой, – перебила его девушка.
– Милая Катринка…
– Не милая, а просто – Катринка!
– Ах, чёрт побери, – сердито сказал Хрустальд, – не перебивайте меня на каждом слове, я не привык к этому!
– Простите, господин кухонный мужик, – приседая, насмешливо ответила Катринка. – Я не знала, что вы так благородно воспитаны, все равно как какой-нибудь принц.
– Ты прости меня, Катринка, я действительно осёл! Мне бы следовало поблагодарить тебя за то, что ты замолвила за меня доброе словечко.
В дверь кухни постучали.
– Войдите! – крикнула Катринка. Дверь открылась, и на кухню вошла первая придворная дама. Она строго посмотрела на Катринку. Та поклонилась ей. То же самое сделал и Хрустальд.
– До слуха её высочества принцессы, – надменно начала придворная дама, – донеслись звуки флейты. Кто-то здесь играл на кухне.
– Играл я, – ответил Хрустальд.
Дама открыла кошелёк и порылась в нём.
– Послушай, любезный, – обратилась она к Хрустальду, – принцесса желает приобрести твою флейту. Сколько ты хочешь получить за неё?
– Простите, сударыня, – вежливо ответил Хрустальд, – но моя флейта не продаётся.
– Но я дорого заплачу, – возразила придворная дама.
– Это не имеет никакого значения, – усмехнулся Хрустальд.
– Но как ты смеешь не выполнить приказа принцессы? Она велела тебе продать флейту!
– О, если так, – улыбнулся Хрустальд, – то я сломаю флейту, но ни за что её не продам.
Придворная дама едва перевела дыхание от возмущения и почти шёпотом спросила Хрустальда:
– Чего же ты хочешь, безумный? Как передать принцессе твой ответ?
– Скажите ей, что флейта продаётся не за деньги, а за её поцелуи. Пусть придёт на кухню и поцелует меня пять раз.
От изумления придворная дама и Катринка дружно ахнули.
– Тогда она получит флейту, – закончил свою речь Хрустальд.
– В уме ли ты? Да я не посмею передать принцессе твоего дерзкого ответа. Ах ты негодный…
– Кухонный мужик и свинопас, сударыня, – перебил её Хрустальд.
– Неслыханная наглость! – воскликнула возмущённая придворная дама и, отшвырнув ногой корзинку с овощами, выбежала из кухни, сильно хлопнув дверью.
– Что вы наделали, сударь! – всплеснула руками перепуганная Катринка. – Теперь я вижу, что вы и впрямь помешались!
– Пустое, Катринка, – засмеялся Хрустальд, – скоро ты увидишь, кто помешался на самом деле.
– Сразу видно, что вы нездешний, – покачала головой Катринка. – Вы ещё не знаете, что такое разозлить принцессу, а я уже кое-что об этом знаю. Она…
Но Катринка не договорила, потому что в дверь снова постучали. Не дожидаясь, пока кто-то откроет дверь на её стук, в кухню вошла вторая придворная дама.
– Кто здесь кухонный мужик? – сурово спросила она.
– Нетрудно догадаться, что это я, а не она, – ответил Хрустальд, указывая на Катринку.
– Принцесса велела передать тебе, что возмущена твоей наглостью, – сурово сказала вторая придворная дама.
– Я сочувствую принцессе, сударыня, – поклонился ей Хрустальд.
– Она предлагает тебе за флейту столько золота, сколько весит флейта.
– Пять поцелуев принцессы – вот мой окончательный ответ, – холодно сказал Хрустальд.
– Это… это… – задыхаясь от возмущения, произнесла дама.
– Падение нравов в королевстве, – услужливо подсказал Хрустальд.
Вторая придворная дама, обессилев от возмущения, прислонилась к кадушке, покрытой мешком, и, сделав резкое движение, провалилась в неё. Хрустальд галантно извлёк её из кадушки, мокрую и возмущённую.
– Это… это… – лепетала мокрая дама, – это…
– Падение в кадушку, сударыня, – снова подсказал Хрустальд.
Придворная дама с криком «Наглец!» выбежала из кухни.
– Что я слышу? – изумлённо прошептала Катринка. – Сама принцесса торгуется с вами… Что же вы не соглашаетесь, несчастный? Зачем накликать на себя беду?
– А тебе жаль меня, Катринка?
– От всего сердца, сударь. Вы напоминаете мне ребёнка, который играет с горящей головешкой, – взволнованно сказала она.
– Как же ты запугана, бедняжка! – Хрустальд участливо погладил Катринку по голове, и в эту минуту на кухню вошла третья придворная дама.
– Принцесса велела передать тебе… – начала она.
– Что возмущена моей наглостью, – перебил её Хрустальд.
– Откуда ты знаешь? – удивилась дама.
– Я уже слышал это. Что же вы предлагаете?
– Золота столько, сколько весишь ты сам, – важно сказала дама, убеждённая, что от такого заманчивого предложения не отказался бы ни один человек в мире.
– Напрасно торгуетесь, – лениво ответил Хрустальд, – пять поцелуев принцессы. Иначе флейта полетит в печь.
– Но послушай…
– Простите, сударыня, мне пора кормить свиней…
Третья придворная дама ушла, так хлопнув дверью, что неизвестно, почему она не сорвалась с петель и не упала.
– Отказаться от мешка золота! Отказаться от счастья быть богатым и независимым! Отдайте, сударь, вашу флейту, ведь всё равно её отберут силой да ещё и в тюрьму упрячут. Где вам тягаться с принцессой! – горячо говорила Катринка, ломая руки.
– Ты желаешь мне счастья, Катринка? – тихо спросил Хрустальд.
– Как вы можете сомневаться в этом? – упрекнула его девушка.
– Ах, Катринка! – вздохнул Хрустальд. – Хорошая ты девушка, но ничего не понимаешь…
– Постойте… Ну конечно, – огорчённо прошептала Катринка. – Вы влюблены в принцессу?
Хрустальд не успел ответить: в кухню неожиданно ворвалась принцесса со своими придворными дамами.
– Где этот гадкий свинопас? – гневно спросила принцесса. – Ах, вот он! Ну что ж, радуйся, негодяй! Я согласилась, но ты у меня поплатишься за это. Заслоните нас, дамы!
Дамы, приподняв длинные юбки, заслонили принцессу. Катринка взяла большую тарелку и закрыла ею лицо.
– Ну целуй, да поскорей! – потребовала принцесса.
– Ну уж нет, – сказал Хрустальд. – Это вы должны поцеловать меня пять раз, а не я вас. Так что выполняйте, если решили завладеть моей волшебной флейтой.
– Я ненавижу тебя, – прошипела принцесса.
– Это не меняет уговора, – спокойно ответил Хрустальд.
– Ты поплатишься, – пригрозила принцесса.
– Я уже слышал это. Вас же никто не заставляет целовать меня. Но чтоб получить флейту, надо идти на какую-то жертву. И торопитесь. Скоро вернётся повар, и тогда будет поздно.
Отчаявшаяся принцесса стала торопливо целовать Хрустальда, а дамы считать поцелуи. После пятого поцелуя принцесса выхватила из рук Хрустальда флейту и вместе с ней стремительно убежала из кухни, сбивая с ног входящих в кухню повара и поварят.
Поднявшись с пола, повар не мог прийти в себя от изумления, а поварята хохотали во всё горло.
– Ну, сударь, – обратился повар к Хрустальду, – я вижу, ты и впрямь мастер творить чудеса… Пригрезилось мне или я на самом деле видел в окно, как её величество целовала тебя?
– Никогда бы не поверила, – грустно сказала Катринка, – если бы не видела собственными глазами.
– А как же тарелка, которой ты прикрыла лицо? – лукаво спросил Хрустальд.
– Ну, я немножко подсматривала, – смущённо призналась Катринка. – Нехорошо осуждать людей, тем более лиц высокого происхождения, но клянусь вам, что я, простая, безродная девушка, не поцеловала бы за самый богатый наряд или за золото человека, которого бы не любила.
– Ишь ты, какая гордая! – воскликнул повар. – А кого же ты поцелуешь, красавица?
– Только того, – тихо ответила Катринка, – кого полюблю. Будь он самым бедным человеком на свете.
– Вот ты какая, – задумчиво и тоже тихо сказал Хрустальд.
– Да уж, такая, – подтвердила девушка. – И мне очень жаль флейты. Как славно мы повеселились под её музыку.
– Не стоит грустить, Катринка, – постарался утешить её Хрустальд, – у меня есть вещица ещё более забавная.
И он вынул из своего мешка небольшую кастрюльку.
– Подумаешь, невидаль какая! – разочарованно сказала Катринка. – Самая обыкновенная кастрюлька.
– Как бы не так! – возразил Хрустальд. – Совсем не обыкновенная. Налей-ка в неё воды и поставь её на горячую плиту.
– Брось в неё кусок мяса, картошку с морковкой, – насмешливо посоветовал Ватрушка.
– Прибавь лапши, и получится суп, – подхватил Гороховый Стручок.
– Неужели вы на самом деле собираетесь варить суп? – спросила Катринка.
Хрустальд, немного обиженный насмешками поварят и Катринки, сам налил в кастрюльку воды и поставил её на горячую плиту.
– Когда закипит вода, – объяснил он, – кастрюлька начнёт рассказывать и петь о тех, про кого бы вам хотелось послушать. Но, по правде сказать, она большая сплетница.
– А вы не шутите? – недоверчиво спросила Катринка и сама ответила на этот вопрос: – Нет, вы не станете смеяться над бедной девушкой, а недурно было бы узнать…
– Что делает сейчас принцесса? – перебил её Ватрушка.
– Извольте, сударь, – любезно откликнулся Хрустальд. – Вода закипела. Сейчас попросим кастрюльку рассказать нам об этом.
Давно я, сплетница моя,
Твоих не слышал песен.
Пропой нам, правды, не тая,
О госпоже принцессе.
Раздалась тихая музыка, и приятный голосок, который исходил из кастрюльки, запел:
Что петь о ней? Всегда она
Всем светом недовольна,
Капризна, зла и неумна,
Дерзка и своевольна.
Пляшите все, она велит,
И ноги не жалейте.
И всё без устали дудит
На вашей бедной флейте.
– Ах, как интересно! – вырвалось у Катринки. – Продолжайте, пожалуйста, милая кастрюлька!
И кастрюлька пропела:
Крик, шум, возня, переполох —
В дворце случилась кража,
Все слуги просто сбились с ног.
Куда смотрела стража?
– Кража? – удивился повар. – Интересно, что могло пропасть во дворце?
И кастрюлька запела:
Недели две тому назад
Пропала кукла-автомат.
И вот когда хватились,
Скажите-ка на милость!
– Кукла пропала, – смущённо сказала Катринка. – Кто бы мог подумать, что принцесса до сих пор играет в куклы? Поднять такой шум из-за какой-то куклы!
– Ай-ай-ай, – лукаво рассмеялся Ватрушка, переглянувшись с Гороховым Стручком. – Из-за какой-то простой куклы?
– Да ведь это же была не простая кукла, – возразил Хрустальд, – это было прекрасное произведение великого мастера, настоящее чудо механики. Видела бы ты, Катринка, как она красива, слышала бы ты, как она поет!
– Где уж нам, – ответила Катринка, – разве меня пустят в королевские покои?
– Да и я там не был, – соврал Хрустальд, – просто я стоял под окном и всё видел.
– Что это мы с тобой его там не заметили, – шепнул Ватрушка на ухо Гороховому Стручку.
– Послушай, Катринка, – обратился к девушке Хрустальд, – я давно хотел тебе сказать, что твоё лицо мне почему-то знакомо.
– Да и ваше лицо я где-то видела.
– Но где я мог тебя видеть?
– Наверно, там же, где я вас.
– Но где же?
– Наверно, во сне, и нигде больше.
– Хватит разговоров! – строго сказал повар. – Я иду к его величеству королю узнать, какое меню он изволит мне заказать на ужин. Ватрушка и Гороховый Стручок очистят овощи и вымоют всю посуду. И чтоб ножи, вилки и ложки сверкали. А ты, Катринка, подмети пол, следи за квашнёй и, когда она будет готова, принимайся печь пироги. А до этого сводишь кухонного мужика в свинарник. Расскажешь ему об его обязанностях. До свидания!
И повар ушёл во дворец. По дороге он повстречался с шутом.
– Привет повелителю кастрюль и сковородок! – крикнул шут, хлопая повара по плечу. – Привет грозе индюшек и цыплят! Куда изволите шествовать, ваше сливочное величество!
– Здравствуй, чертова погремушка! – холодно ответил повар. – Разве ты не знаешь, что его величество собственноручно заказывает мне меню? Он изволит ждать меня.
– Поболтай со мной, старая перечница. Его величество не умрёт от нетерпения, – сказал шут.
– Болтать – это твоё шутовское дело, а я человек серьёзный, – сердито ответил повар и двинулся вперёд, но шут удержал его.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3 4
– Если бы я не умел играть на флейте, зачем бы я возил её с собой? – ответил Хрустальд.
– Ну так сыграй нам что-нибудь, – попросил повар. – Я хорошую музыку уважаю.
– Пожалуй, я сыграю, – согласился Хрустальд, – если вы дадите мне слово…
– Какое ещё слово? – удивился повар.
– Слово, если моя игра вам понравится – вы примите меня на работу.
– Вот чудак! – рассмеялся повар. – Да мне хоть и понравится, я скажу, что нет.
– Не верю, – улыбнулся Хрустальд. – Вы так не сможете поступить – глаза у вас честные.
– Ишь ты, – немного смутился повар. – Ну ладно. Играй, там видно будет.
– Так не пойдёт, – решительно сказал Хрустальд. – Слово вы даёте?
– Даёт! Даёт! – закричали поварята, которым хотелось послушать музыку. – Ну, дядюшка главный повар, дайте слово!
– Молчать! – закричал повар. – Что за баловство на королевской кухне! А ты, парень, – обратился он к Хрустальду, – играй! Слышишь? Тебе говорят – играй!
– Пока не услышу вашего слова – вы не услышите ни звука, – твёрдо сказал Хрустальд.
– Ну, какой ты, право! – с досадой проговорил повар. – Ладно. Даю слово. Играй!
Поварята в восторге захлопали в ладоши, за что получили от повара по подзатыльнику.
– Милая девушка, – торжественно начал Хрустальд. – И вы, господа поварята, будьте благородными свидетелями и не дайте совершиться несправедливости!
Хрустальд заиграл на флейте. На плите начали подпрыгивать кастрюли и сковородки. Пустились в пляс стулья и табуретки. Повар, поварята и Катринка закружились в танце.
Первая придворная дама заглянула в открытое окно кухни, посмотрела, какое веселье идёт на кухне, и исчезла.
Танцующие повар с поварятами развеселились и стали напевать в такт музыке. Первой начала Катринка:
Ах, пляска словно пламя,
Охватывает нас,
Друзья, пляшите с нами
В веселья редкий час!
Поварята подхватили песню:
Эх, белый мой передник!
Эх, поварской колпак!
Король не привередник!
Но выпить не дурак.
Повар, не отставая от своих подчинённых, запел густым басом:
Хоть я и стар изрядно,
Хоть тучен я вполне,
Но поплясать приятно
Сегодня даже мне.
Поварята снова подхватили:
У нашей королевы
Характерец суров.
Летят в минуты гнева
Тарелки в поваров.
Потом запела Катринка:
На королевском бале,
Где нам плясать нельзя,
Так весело едва ли,
Как нам сейчас, друзья!
Повар не дал песне закончиться:
Тяжёлая работа:
Пеки, соли, вари.
Прожорливые что-то
С безделья короли.
Поварята продолжили:
Направо и налево,
Стучи, мой каблучок,
Уж наша королева…
Но повар не дал им допеть и сам закончил песню:
Об этом, чур, молчок!
– Ох, уморил! – простонал повар. – Перестань играть, или я испущу дух – не могу больше!
Хрустальд послушно перестал играть. Повар повалился на стул, обтирая вспотевшее лицо передником.
– Ай да паренёк! – еле дыша от усталости, вымолвил он. – Пронзительно играешь. Полвека живу – такой музыки не слышал.
– Прекрасно! – воскликнул Хрустальд. – Значит, вы меня принимаете?
Повар сделал вид, что не слышал слов Хрустальда.
– Значит, вы меня принимаете? – настойчиво повторил Хрустальд.
– Э, нет, – вздохнул повар. – Этого я не говорил.
– Да вы только что похвалили мою игру перед благородными свидетелями. Где же ваше честное поварское слово?
– Поварское! Честное слово! Какой позор! – завопили поварята.
– Прочь, подпевалы! – заорал повар. – Сказано нет – значит нет.
– Но господин главный повар, – печально сказала Катринка, – вы же сами дали честное слово… Вы… такой благородный человек…
– Конечно, воля ваша, – сказал Ватрушка, – но парень подумает, что королевские повара такой народ, с которым надо держать ухо востро. Они не хозяева своему слову.
– Было бы прискорбно, – подхватил Гороховый Стручок, – если бы такое мнение сложилось о нашей королевской кухне.
– Молчать! – заорал взбешённый повар, но Гороховый Стручок всё же высказал своё мнение.
– Воображаю, – продолжал он, – какие слухи поползут по королевству, а мы с Ватрушкой сделаем всё, чтобы они расползлись как можно шире…
– Ну дядюшка, ну добрый дядюшка господин главный повар, – умоляюще заговорила Катринка, – ну пожалуйста.
– И ты, Катринка! – с досадой воскликнул повар. – Клянусь жареной индейкой, вы меня обошли! А ты, парень, не благодари! Не за что! Катринка покажет тебе свинарник. Ну а вы, бездельники, берите корзины, пошли получать провизию.
– Пошли, пошли, дядюшка Красный Hoc! – шёпотом проговорил Гороховый Стручок.
– Пошли, пошли, бездонная пивная бочка! – прошептал Ватрушка.
И поварята, взяв корзины, отправились вслед за поваром получать провизию.
– Милая барышня, – обратился Хрустальд к Катринке. – Я…
– Зовите меня Катринкой, – перебила его девушка.
– Милая Катринка…
– Не милая, а просто – Катринка!
– Ах, чёрт побери, – сердито сказал Хрустальд, – не перебивайте меня на каждом слове, я не привык к этому!
– Простите, господин кухонный мужик, – приседая, насмешливо ответила Катринка. – Я не знала, что вы так благородно воспитаны, все равно как какой-нибудь принц.
– Ты прости меня, Катринка, я действительно осёл! Мне бы следовало поблагодарить тебя за то, что ты замолвила за меня доброе словечко.
В дверь кухни постучали.
– Войдите! – крикнула Катринка. Дверь открылась, и на кухню вошла первая придворная дама. Она строго посмотрела на Катринку. Та поклонилась ей. То же самое сделал и Хрустальд.
– До слуха её высочества принцессы, – надменно начала придворная дама, – донеслись звуки флейты. Кто-то здесь играл на кухне.
– Играл я, – ответил Хрустальд.
Дама открыла кошелёк и порылась в нём.
– Послушай, любезный, – обратилась она к Хрустальду, – принцесса желает приобрести твою флейту. Сколько ты хочешь получить за неё?
– Простите, сударыня, – вежливо ответил Хрустальд, – но моя флейта не продаётся.
– Но я дорого заплачу, – возразила придворная дама.
– Это не имеет никакого значения, – усмехнулся Хрустальд.
– Но как ты смеешь не выполнить приказа принцессы? Она велела тебе продать флейту!
– О, если так, – улыбнулся Хрустальд, – то я сломаю флейту, но ни за что её не продам.
Придворная дама едва перевела дыхание от возмущения и почти шёпотом спросила Хрустальда:
– Чего же ты хочешь, безумный? Как передать принцессе твой ответ?
– Скажите ей, что флейта продаётся не за деньги, а за её поцелуи. Пусть придёт на кухню и поцелует меня пять раз.
От изумления придворная дама и Катринка дружно ахнули.
– Тогда она получит флейту, – закончил свою речь Хрустальд.
– В уме ли ты? Да я не посмею передать принцессе твоего дерзкого ответа. Ах ты негодный…
– Кухонный мужик и свинопас, сударыня, – перебил её Хрустальд.
– Неслыханная наглость! – воскликнула возмущённая придворная дама и, отшвырнув ногой корзинку с овощами, выбежала из кухни, сильно хлопнув дверью.
– Что вы наделали, сударь! – всплеснула руками перепуганная Катринка. – Теперь я вижу, что вы и впрямь помешались!
– Пустое, Катринка, – засмеялся Хрустальд, – скоро ты увидишь, кто помешался на самом деле.
– Сразу видно, что вы нездешний, – покачала головой Катринка. – Вы ещё не знаете, что такое разозлить принцессу, а я уже кое-что об этом знаю. Она…
Но Катринка не договорила, потому что в дверь снова постучали. Не дожидаясь, пока кто-то откроет дверь на её стук, в кухню вошла вторая придворная дама.
– Кто здесь кухонный мужик? – сурово спросила она.
– Нетрудно догадаться, что это я, а не она, – ответил Хрустальд, указывая на Катринку.
– Принцесса велела передать тебе, что возмущена твоей наглостью, – сурово сказала вторая придворная дама.
– Я сочувствую принцессе, сударыня, – поклонился ей Хрустальд.
– Она предлагает тебе за флейту столько золота, сколько весит флейта.
– Пять поцелуев принцессы – вот мой окончательный ответ, – холодно сказал Хрустальд.
– Это… это… – задыхаясь от возмущения, произнесла дама.
– Падение нравов в королевстве, – услужливо подсказал Хрустальд.
Вторая придворная дама, обессилев от возмущения, прислонилась к кадушке, покрытой мешком, и, сделав резкое движение, провалилась в неё. Хрустальд галантно извлёк её из кадушки, мокрую и возмущённую.
– Это… это… – лепетала мокрая дама, – это…
– Падение в кадушку, сударыня, – снова подсказал Хрустальд.
Придворная дама с криком «Наглец!» выбежала из кухни.
– Что я слышу? – изумлённо прошептала Катринка. – Сама принцесса торгуется с вами… Что же вы не соглашаетесь, несчастный? Зачем накликать на себя беду?
– А тебе жаль меня, Катринка?
– От всего сердца, сударь. Вы напоминаете мне ребёнка, который играет с горящей головешкой, – взволнованно сказала она.
– Как же ты запугана, бедняжка! – Хрустальд участливо погладил Катринку по голове, и в эту минуту на кухню вошла третья придворная дама.
– Принцесса велела передать тебе… – начала она.
– Что возмущена моей наглостью, – перебил её Хрустальд.
– Откуда ты знаешь? – удивилась дама.
– Я уже слышал это. Что же вы предлагаете?
– Золота столько, сколько весишь ты сам, – важно сказала дама, убеждённая, что от такого заманчивого предложения не отказался бы ни один человек в мире.
– Напрасно торгуетесь, – лениво ответил Хрустальд, – пять поцелуев принцессы. Иначе флейта полетит в печь.
– Но послушай…
– Простите, сударыня, мне пора кормить свиней…
Третья придворная дама ушла, так хлопнув дверью, что неизвестно, почему она не сорвалась с петель и не упала.
– Отказаться от мешка золота! Отказаться от счастья быть богатым и независимым! Отдайте, сударь, вашу флейту, ведь всё равно её отберут силой да ещё и в тюрьму упрячут. Где вам тягаться с принцессой! – горячо говорила Катринка, ломая руки.
– Ты желаешь мне счастья, Катринка? – тихо спросил Хрустальд.
– Как вы можете сомневаться в этом? – упрекнула его девушка.
– Ах, Катринка! – вздохнул Хрустальд. – Хорошая ты девушка, но ничего не понимаешь…
– Постойте… Ну конечно, – огорчённо прошептала Катринка. – Вы влюблены в принцессу?
Хрустальд не успел ответить: в кухню неожиданно ворвалась принцесса со своими придворными дамами.
– Где этот гадкий свинопас? – гневно спросила принцесса. – Ах, вот он! Ну что ж, радуйся, негодяй! Я согласилась, но ты у меня поплатишься за это. Заслоните нас, дамы!
Дамы, приподняв длинные юбки, заслонили принцессу. Катринка взяла большую тарелку и закрыла ею лицо.
– Ну целуй, да поскорей! – потребовала принцесса.
– Ну уж нет, – сказал Хрустальд. – Это вы должны поцеловать меня пять раз, а не я вас. Так что выполняйте, если решили завладеть моей волшебной флейтой.
– Я ненавижу тебя, – прошипела принцесса.
– Это не меняет уговора, – спокойно ответил Хрустальд.
– Ты поплатишься, – пригрозила принцесса.
– Я уже слышал это. Вас же никто не заставляет целовать меня. Но чтоб получить флейту, надо идти на какую-то жертву. И торопитесь. Скоро вернётся повар, и тогда будет поздно.
Отчаявшаяся принцесса стала торопливо целовать Хрустальда, а дамы считать поцелуи. После пятого поцелуя принцесса выхватила из рук Хрустальда флейту и вместе с ней стремительно убежала из кухни, сбивая с ног входящих в кухню повара и поварят.
Поднявшись с пола, повар не мог прийти в себя от изумления, а поварята хохотали во всё горло.
– Ну, сударь, – обратился повар к Хрустальду, – я вижу, ты и впрямь мастер творить чудеса… Пригрезилось мне или я на самом деле видел в окно, как её величество целовала тебя?
– Никогда бы не поверила, – грустно сказала Катринка, – если бы не видела собственными глазами.
– А как же тарелка, которой ты прикрыла лицо? – лукаво спросил Хрустальд.
– Ну, я немножко подсматривала, – смущённо призналась Катринка. – Нехорошо осуждать людей, тем более лиц высокого происхождения, но клянусь вам, что я, простая, безродная девушка, не поцеловала бы за самый богатый наряд или за золото человека, которого бы не любила.
– Ишь ты, какая гордая! – воскликнул повар. – А кого же ты поцелуешь, красавица?
– Только того, – тихо ответила Катринка, – кого полюблю. Будь он самым бедным человеком на свете.
– Вот ты какая, – задумчиво и тоже тихо сказал Хрустальд.
– Да уж, такая, – подтвердила девушка. – И мне очень жаль флейты. Как славно мы повеселились под её музыку.
– Не стоит грустить, Катринка, – постарался утешить её Хрустальд, – у меня есть вещица ещё более забавная.
И он вынул из своего мешка небольшую кастрюльку.
– Подумаешь, невидаль какая! – разочарованно сказала Катринка. – Самая обыкновенная кастрюлька.
– Как бы не так! – возразил Хрустальд. – Совсем не обыкновенная. Налей-ка в неё воды и поставь её на горячую плиту.
– Брось в неё кусок мяса, картошку с морковкой, – насмешливо посоветовал Ватрушка.
– Прибавь лапши, и получится суп, – подхватил Гороховый Стручок.
– Неужели вы на самом деле собираетесь варить суп? – спросила Катринка.
Хрустальд, немного обиженный насмешками поварят и Катринки, сам налил в кастрюльку воды и поставил её на горячую плиту.
– Когда закипит вода, – объяснил он, – кастрюлька начнёт рассказывать и петь о тех, про кого бы вам хотелось послушать. Но, по правде сказать, она большая сплетница.
– А вы не шутите? – недоверчиво спросила Катринка и сама ответила на этот вопрос: – Нет, вы не станете смеяться над бедной девушкой, а недурно было бы узнать…
– Что делает сейчас принцесса? – перебил её Ватрушка.
– Извольте, сударь, – любезно откликнулся Хрустальд. – Вода закипела. Сейчас попросим кастрюльку рассказать нам об этом.
Давно я, сплетница моя,
Твоих не слышал песен.
Пропой нам, правды, не тая,
О госпоже принцессе.
Раздалась тихая музыка, и приятный голосок, который исходил из кастрюльки, запел:
Что петь о ней? Всегда она
Всем светом недовольна,
Капризна, зла и неумна,
Дерзка и своевольна.
Пляшите все, она велит,
И ноги не жалейте.
И всё без устали дудит
На вашей бедной флейте.
– Ах, как интересно! – вырвалось у Катринки. – Продолжайте, пожалуйста, милая кастрюлька!
И кастрюлька пропела:
Крик, шум, возня, переполох —
В дворце случилась кража,
Все слуги просто сбились с ног.
Куда смотрела стража?
– Кража? – удивился повар. – Интересно, что могло пропасть во дворце?
И кастрюлька запела:
Недели две тому назад
Пропала кукла-автомат.
И вот когда хватились,
Скажите-ка на милость!
– Кукла пропала, – смущённо сказала Катринка. – Кто бы мог подумать, что принцесса до сих пор играет в куклы? Поднять такой шум из-за какой-то куклы!
– Ай-ай-ай, – лукаво рассмеялся Ватрушка, переглянувшись с Гороховым Стручком. – Из-за какой-то простой куклы?
– Да ведь это же была не простая кукла, – возразил Хрустальд, – это было прекрасное произведение великого мастера, настоящее чудо механики. Видела бы ты, Катринка, как она красива, слышала бы ты, как она поет!
– Где уж нам, – ответила Катринка, – разве меня пустят в королевские покои?
– Да и я там не был, – соврал Хрустальд, – просто я стоял под окном и всё видел.
– Что это мы с тобой его там не заметили, – шепнул Ватрушка на ухо Гороховому Стручку.
– Послушай, Катринка, – обратился к девушке Хрустальд, – я давно хотел тебе сказать, что твоё лицо мне почему-то знакомо.
– Да и ваше лицо я где-то видела.
– Но где я мог тебя видеть?
– Наверно, там же, где я вас.
– Но где же?
– Наверно, во сне, и нигде больше.
– Хватит разговоров! – строго сказал повар. – Я иду к его величеству королю узнать, какое меню он изволит мне заказать на ужин. Ватрушка и Гороховый Стручок очистят овощи и вымоют всю посуду. И чтоб ножи, вилки и ложки сверкали. А ты, Катринка, подмети пол, следи за квашнёй и, когда она будет готова, принимайся печь пироги. А до этого сводишь кухонного мужика в свинарник. Расскажешь ему об его обязанностях. До свидания!
И повар ушёл во дворец. По дороге он повстречался с шутом.
– Привет повелителю кастрюль и сковородок! – крикнул шут, хлопая повара по плечу. – Привет грозе индюшек и цыплят! Куда изволите шествовать, ваше сливочное величество!
– Здравствуй, чертова погремушка! – холодно ответил повар. – Разве ты не знаешь, что его величество собственноручно заказывает мне меню? Он изволит ждать меня.
– Поболтай со мной, старая перечница. Его величество не умрёт от нетерпения, – сказал шут.
– Болтать – это твоё шутовское дело, а я человек серьёзный, – сердито ответил повар и двинулся вперёд, но шут удержал его.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги ''
1 2 3 4