- Снаружи адский холод! - сказал он. Его нас был сильно заложен, а
сам он сильно дрожал.
- Низкая температура и высокая влажность, - согласился с ним калебан.
Мак-Кей увидел пластину, вышедшую из стены рядом с отверстием и закрывшую
его. Ветер, пена и шум прибоя сразу же исчезли.
Температура внутри начала подниматься.
- Скоро станет жарко, - сказал Мак-Кей.
- Что?
- Жарко. Вспомните инструкции. Калебаны любят сухой и горячий воздух,
- одежда на нем и на Фурунео стала нагреваться и слегка парить. Мак-Кей
почувствовал, как мокрая рубашка приклеивается к телу.
- Верно, - фыркая, сказал Фурунео. - Но пока что мне еще недостаточно
тепло. А теперь пройдем вперед?
- Нас пригласили побывать здесь, - сказал Мак-Кей. - Мы ему не
помешали, потому что нечему было мешать.
Он снова повернулся к "половнику" и замолчал.
- Где он? - через мгновение спросил Фурунео.
- В этом "половнике".
- Да... Я, ах - да!
- Вы можете называть меня Фанни Мей, - сказал калебан. - Я способен
воспроизводить свой род, и в этом аспекте вы можете рассматривать меня как
женщину, хотя мы и не знаем различия полов.
- Фанни Мей, - ошарашенно повторил Мак-Кей. "Как бы мне увидеть эту
проклятую штуку, - подумал он. Где ее лицо?" - Мой спутник - Алихино
Фурунео, планетарный агент Бюро Саботажа. - "Фанни Мей! Проклятье!"
- Рад познакомиться с вами, - сказал калебан. - Разрешите спросить
вас о цели вашего посещения?
Фурунео почесал правое ухо.
- Как мы слышим все это? - пробормотал он, качая головой. - Я понимаю
слова, но...
- Неважно, - пробурчал Мак-Кей. Он повернулся к "половнику" и сказал:
- Я... у меня приказ... Я ищу калебана, который находится в услужении у
Млисс Эбнис.
- Я принимаю ваш вопрос, - сказал калебан.
- Принимаете мой вопрос?
Мак-Кей попытался покачать головой, чтобы таким образом, если
удастся, обнаружить хоть признаки внешности того, кто, как он предполагал,
имел видимую субстанцию.
- Что вы делаете? - спросил Фурунео.
- Я пытаюсь разглядеть его.
- Вы ищете видимую субстанцию? - спросил калебан.
- Да, - сказал Мак-Кей.
"Фанни Мей, - подумал он. - Это напоминает открытие планеты Говахин,
когда первый исследователь-землянин встретил лягушкоподобного говахинца, а
тот представился ему как Вильгельм. На каком из девяноста тысяч миров
калебан откопал это имя? И почему?"
- Я создам отражение, - сказал калебан, - которое спроектируется
снаружи и покажет мою внешность.
- Мы его увидим? - прошептал Фурунео. - До сих пор никто не видел
калебана.
- Ш-ш-ш-ш.
Что-то диаметром в полметра, овальное, зеленое, голубое и оранжевое,
без видимой связи с находящимися здесь предметами, материализовалось над
гигантским "половником".
- Представьте себе это как сцену, на которой перед вами появляется
мое "я", - объяснил калебан.
- Вы что-нибудь видите? - спросил Фурунео.
Зрительные нервы Мак-Кея создали неопределенное ощущение чего-то
живого, что бестелесно и ритмически танцевало в цветном овале, словно
морской прибой в пустой раковине. Ему вспомнился его одноглазый друг, и
как трудно было сконцентрироваться на его единственном глазу и не замечать
второй, пустой глазницы. Почему он, идиот, не хотел купить себе новый
глаз? Почему он мог...
Мак-Кей сглотнул.
- Это самая странная вещь, которую я когда-либо видел, - прошептал
Фурунео. - Вы видите это?
- Я верю вам, - сказал Мак-Кей.
- Попытка визуального наблюдения не удалась, - сказал калебан. -
Может быть, я использовал недостаточный контраст.
Мак-Кею показалось, что он услышал печальные нотки, и он спросил
себя, не было ли это слуховой галлюцинацией. Может быть, калебан сожалеет
о своей невидимости?
- Это хорошо, - сказал Мак-Кей. - Мы теперь можем говорить о
калебане, что...
- Может быть, зрение к этому непричастно, - прервал его калебан. - Мы
находимся в таком состоянии, когда помочь ничем нельзя. "С таким же
успехом можно спорить с ночью", - сказал один поэт.
Казалось, калебан тяжело вздохнул. Это была грусть, печаль о
неотвратимости судьбы.
- Вы чувствуете это? - спросил Фурунео.
- Да.
Глаза Мак-Кея горели от напряжения. Он часто мигал. Между двумя
миганиями он увидел внутри овала что-то похожее на цветок - ярко-красный,
пронизанный черными венами. "Цветок" медленно распустился, вспыхнул,
пропал, распустился снова. Мак-Кей, полный сострадания, почувствовал
потребность протянуть руку и коснуться его.
- Как прекрасно, - прошептал он.
- Что это? - шепотом спросил Фурунео.
- Я думаю, мы видим калебана.
- Мне хочется плакать, - сказал Фурунео.
- Возьмите себя в руки, - крикнул Мак-Кей.
Он откашлялся. Странные эмоции бушевали в его душе. Они, словно
клочки некогда единого целого, взаимопроникающие в беспорядочном кружении,
причудливым образом организовывались в новом сочетании. Действие пилюль
ярости потонуло в этом хаосе.
Изображение в овале медленно поблекло. Каскад эмоций иссяк.
Фурунео шумно вздохнул.
- Фанни Мей, - поколебавшись, начал Мак-Кей. - Что было...
- Я на службе у Млисс Эбнис, - ответил калебан.
Мак-Кей молча взглянул на Фурунео и на то место, где они забрались в
шар. От овального отверстия не осталось никакого следа. Жара в помещении
была невыносимой. Он опять взглянул на калебана. В "половнике" все еще
что-то мерцало, но глаза были не в состоянии различить ничего конкретного.
- Он задал вопрос? - спросил Фурунео.
- Да помолчите хоть минуту, - прошипел Мак-Кей. - Мне необходимо
подумать.
Секунды шли. Фурунео чувствовал, как пот тек по его шее и сбегал за
воротник. В уголках рта был соленый привкус.
Мак-Кей уставился на гигантский "половник". Калебан, которого наняла
Эбнис! Потребовалось некоторое время, чтобы эмоции утихли настолько, чтобы
он мог взвесить все шансы, которые давало это открытие. Наконец он
спросил:
- Фанни Мей, где Млисс Эбнис?
- Передача координат не разрешена, - ответил калебан.
- Она на этой планете?
- Разнообразные связи, - сказал калебан.
- У меня сложилось впечатление, что вы говорите на разных языках, -
сказал Фурунео.
- Из всего, о чем я слышал и что читал, это была самая большая
проблема, - сказал Мак-Кей. - Коммуникативные затруднения.
Фурунео вытер пот с лица.
- Вы хотите переговорить с Эбнис? - спросил он.
- Не будьте наивным, - ответил Мак-Кей. - Это первое, что я хочу
сделать.
- И?
- Или тапризиоты говорят правду и мы не сможем установить контакт с
калебаном, или Эбнис как-то купила их. Но какая разница? Предположим, я
продолжу разговор. Но как узнать у него, где она находится?
- А как она смогла подкупить тапризиотов?
- Откуда я знаю? Как ей удалось купить калебана?
- В обмен на нечто ценное, - сказал калебан.
- Эбнис предложила вам что-то ценное? - попытался уточнить Мак-Кей.
- Я не могу выдать никаких решений, - ответил калебан. - Об Эбнис
нельзя судить как о дружелюбной, миловидной и любезной.
- Это ваше мнение? - спросил Мак-Кей.
- Равным ей разумным существам запрещено бичевать другие разумные
существа, - ответил калебан. - Млисс Эбнис стегает меня бичом.
- Почему вы не откажетесь? Просто не откажетесь? - спросил Мак-Кей.
- Обязательство по договору, - ответил калебан.
- Обязательство по договору, - пробурчал Мак-Кей. Он взглянул на
Фурунео, но тот пожал плечами.
- Спросите, где находится стегающий бичом, - предложил Фурунео.
- Стегающий бичом приходит ко мне, - сказал калебан.
- Стегающий бичом причиняет вам боль? - спросил Мак-Кей.
- Объясните, что такое боль.
- Он причиняет вам неудобство, вызывает у вас чувство недомогания?
- Я вспомнил. Такое чувство объяснимо. Объяснения не касаются связей.
"Не касаются связей?" - думал Мак-Кей.
- Будете вы теперь, несмотря на все, избиты бичом? - спросил Мак-Кей.
- Есть ли у вас выбор?
- Выбор есть, - ответил калебан.
- Теперь... У вас снова будет свободный выбор, если вам еще раз
придется принимать решение?
- Запутанные отношения, - сказал калебан. - Если иметь в виду
повторение, то у меня нет своего мнения. Эбнис отправка паленку с бичом и
бичевание состоится.
- Паленка! - в ужасе сказал Фурунео.
- Вы знаете, что это должно быть, - сказал Мак-Кей. - Кто еще
возьмется за такую грязную работу? У такого существа должен быть минимум
мозгов и крепкие мускулы.
- Но паленку! Мы не сможем его обнаружить?
- Где вы собираетесь искать одного паленку? - спросил Мак-Кей. Он
снова повернулся к "половнику". - Как наблюдает Эбнис за бичеванием?
- Эбнис смотрит в мой дом.
Так как никакого другого ответа не последовало, Мак-Кей сказал:
- Я не понимаю. Что с этим делать?
- Это мой дом, - сказал калебан. - В моем доме есть прыжковая дверь.
Эбнис устанавливает связи, за которые она заплатила.
- Эта Эбнис должна быть извращенной потаскухой, - проворчал Фурунео.
- То, что я вижу в психике Эбнис, - сказал калебан, - чрезвычайно
запутано. Узлы и извилины странных расцветок, в них чрезвычайно трудно
проникнуть с помощью моего внутреннего видения.
Мак-Кей сглотнул.
- Вы видите ее психику?
- Я вижу любую психику.
- Как... как это возможно? - спросил Мак-Кей.
- Я вглядываюсь в пространство между физической и психической
сущностью вещей, - сказал калебан. - Так вашей терминологией объясняют это
ваши собратья по виду.
- Ерунда, - сказал Мак-Кей.
- Она рассказывала мне о значении этого понятия, - сказал калебан.
- Почему вы приняли предложение Эбнис? - спросил Мак-Кей.
- Нет общих понятий для объяснения, - ответил калебан.
- Я должен найти Эбнис, - сказал Мак-Кей.
- Я предупреждаю, - сказал калебан, - я позволяю обхождение со своей
персоной, которое другие могут воспринять как недружелюбное.
Мак-Кей поскреб затылок и подумал: как близко они смогли подойти к
стадии полной коммуникабельности, намного ближе, чем кто-нибудь до них.
Калебан охотно и открыто шел навстречу, и можно было спросить его об
исчезновении других калебанов, смертельных случаях и сумасшествии, но
Фурунео боялся возможных отрицательных последствий.
- Мы не можем продолжать, - сказал Фурунео. Жара и постоянное
напряжение вызвали у него головную боль.
- Скажите, Фанни Мей, - спросил Мак-Кей, - есть ли у вас понятие
"смерть"?
- Я понимаю, что такое смерть. Смерть - это полное исчезновение.
- Когда умираете вы, с вами вместе умирает множество других существ,
- сказал Мак-Кей. - Это так?
- Все, кто пользуется прыжковой дверью. Все они погибнут.
- Все? - спросил Мак-Кей, шокированный этим ответом.
- Все в вашей... плоскости? Нет подходящего понятия.
Фурунео коснулся руки Мак-Кея.
- Когда умирает калебан, должны умереть все, кто пользовался
прыжковыми дверьми? Вы так сказали?
- Так это звучит.
- Я не верю.
- Кажется, придется поверить.
- Но...
- Я спрашиваю себя, грозит ли Фанни Мей опасность скорой смерти? -
задумчиво пробормотал Мак-Кей.
- Да, это хороший вопрос, - с энтузиазмом подхватил Фурунео. - Это мы
должны выяснить.
- Скажите, Фанни Мей, - произнес Мак-Кей. - Имеется ли
непосредственная опасность вашего окончательного исчезновения?
- Объясните более точно, - сказал калебан. - Когда?
- Сейчас, - сказал Мак-Кей. - Скоро, в ближайшее время.
- Концепция времени сложна, - ответил калебан. - Вы спрашиваете о
персональных способностях, которые погашаются бичеванием?
- Это так, - сказал Мак-Кей. - И как много бичеваний вы уже
перенесли?
- Объясните, что такое "перенести"?
- Как много бичеваний вы можете вынести, пока не погибнете? - спросил
Мак-Кей, подавляя раздражение, усиливавшееся под действием пилюль гнева.
- Может быть, десять бичеваний, - ответил калебан. - Может быть,
немного меньше, а может быть, и больше.
- И ваша смерть приведет к смерти всех? - спросил Мак-Кей в надежде,
что он неправильно понял.
- Немного меньше, чем всех, - сказал калебан. - Другие калебаны
узнают о наших затруднениях и отступят. Таким образом, они избегнут
исчезновения.
- Как много калебанов осталось в нашей... плоскости? - спросил
Мак-Кей.
- Только один, - ответил калебан.
- Только один, - пробормотал Мак-Кей. - Это чертовски тоненькая
ниточка.
- Я не вижу, как смерть одного-единственного калебана может причинить
такое опустошение, - сказал Фурунео.
- Объясняю через сравнение, - сказал калебан. - Ученые вашей формы
жизни объясняют реакции в звездах особыми условиями. В таких условиях
звездная масса оказывается в вечно взрывающемся состоянии. В таком
состоянии материя звезды превращается в другую форму энергии. Все звездные
взрывы, касающиеся материи, изменяются. Точно так же изменяются при
окончательном исчезновении наших "я" все существа, связанные с прыжковыми
дверьми.
- Это значит, - сказал Мак-Кей, - что использование прыжковых дверей
как-то связано с жизнью калебана. Смерть Фанни Мей, подобно звездному
взрыву, порвет все связи и убьет нас.
- Это ваши домыслы, - сказал Фурунео.
- Это единственное заключение, которое можно сделать из его слов, -
возразил Мак-Кей. - Наше общение затруднено, но я верю, что сказанное
здесь дает какое-то объяснение и является настоящей попыткой
взаимопонимания.
- Я думаю, вы правы в одном, - сказал Фурунео.
- Да?
- Мы должны согласиться с тем, что правильно истолковали его
высказывание.
Мак-Кей сглотнул, у него пересохло горло.
- Фанни Мей, - сказал он, - вы тоже объясняете перспективу вашего
окончательного исчезновения действиями мисс Эбнис?
- Проблема объяснима, - ответил калебан. - Другие калебаны пытаются
устранить ошибку. Эбнис не в состоянии этого понять и пренебрегает
последствиями. Связи затруднительны.
- Связи затруднительны, - пробормотал Мак-Кей.
- Все связи в единственном зейе-центре, - сказал калебан. - Главный
зейе-центр моего "я" создает двустороннюю проблему.
- Только не говорите, что вы это понимаете, - раздраженно сказал
Фурунео Мак-Кею.
- Эбнис использует зейе-центр моего "я", - сказал калебан. - Договор
дает Эбнис право пользования. Мое "я" имеет зейе-центр. Эбнис пользуется
этим.
- Итак, она открывает прыжковую дверь и посылает через нее паленку, -
сказал Фурунео. - Почему бы нам просто не подождать здесь и не перехватить
ее?
- Она закроет дверь прежде, чем мы приблизимся, - сказал Мак-Кей. -
Нет, не получится. Я думаю, придется поверить, что существует только один,
главный зейе-центр, контролирующий все прыжковые двери. Может быть, Эбнис
купила себе право использовать его по собственному усмотрению или...
- Или что-то другое, - пробурчал Фурунео.
- Эбнис контролирует зейе-центр по договору о покупке, - сказал
калебан.
- Видите, Фурунео? - сказал Мак-Кей. - Вы можете блокировать контроль
Эбнис, Фанни Мей?
- Заключение договора предполагает невмешательство в действия этого
индивидуума.
- Но, несмотря на это, вы можете пользоваться вашим собственным
зейе-центром? - настаивал Мак-Кей.
- Это возможно.
- Это безумие! - фыркнул Фурунео.
- Безумие определяется как неспособность к упорядоченному ходу мыслей
и логическим выводам, - сказал калебан. - Безумие - это зачастую суждение
одной формы жизни о другой. По меньшей мере, ошибочная интерпретация.
- Послушайте, - сказал Мак-Кей своему коллеге, - все эти случаи
смерти и сумасшествия в связи с исчезновением калебанов подтверждаются
нашей интерпретацией. Мы имеем дело с чрезвычайно взрывоопасной ситуацией.
- Итак, мы должны найти Эбнис и помешать ее дальнейшим безобразиям.
- Легко сказать, - ответил ему Мак-Кей. - А теперь, я думаю, нужно
сделать следующее. Оставьте шар в покое и известите обо всем Бюро. В вашей
памяти достаточно сведений. Объясните им все.
- Хорошо. Вы хотите остаться здесь?
- Да.
- Что мне говорить, если меня спросят, что делаете вы?
- Я должен взглянуть на сопровождающих Эбнис и ее окружение.
Фурунео откашлялся.
- Вы подумали о том, что остаетесь совсем один? - он сделал движение,
словно стрелял из излучателя.
- В прыжковую дверь проходят предметы не больше определенной величины
и с определенной скоростью, - констатировал Мак-Кей. - Вы сами это знаете.
- Может быть, это не обычная прыжковая дверь.
- Сомневаюсь.
- Когда я передам ваше сообщение, что мне делать дальше?
- Подождать снаружи, пока я вас не позову - это в том случае, если у
вас для меня не будет сообщения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16