Кэсс махнула хлыстом.— Джек, ты и Свиная Нога присмотрите, чтобы он сегодня больше не сделал ни глотка. Ясно?Те кивнули, хором заверили, что к утру Филберт снова будет нагонять страх на своих мулов. На пороге она обернулась.— И никаких приступов ревматизма, никакого похмелья. Вспомните мула, которого я объездила в прошлом году, — добавила Кэсс со злой усмешкой.— Да, он так испугал вас, что чуть из шкуры не выпрыгнул, — закончил знакомую историю Джек.Она снова махнула хлыстом с притворной суровостью школьной учительницы, грозящей непослушным детям.— Не забывайте, что здесь нет человека, с которым бы я не обошлась так же, как с мулом?На большом дворе позади Клейтон Фрейтинга кричали ослы, носились лошади. Для каждой партии запрягали десять пар крепких мулов, названных десяткой. Первая повозка в партии была ведущей; вторая, прикрепленная к ведущей коротким дышлом, была прицепом. Они везли всевозможные продукты для отдаленных военных постов.— Если бы мне предложили работать на нитроглицериновой фабрике или запрячь десятку мулов, я бы выбрал работу на фабрике, — сказал один из погонщиков.— Черт, сюда идет Кислое Пойло. Полагаю, нас заставят возносить молитвы в обмен на еду, — сказал другой, сплюнув табак в грязь.— По крайней мере, он не станет читать библию, как делал старик Мейджерс, — возразил первый.Чарли Филберт неуклюже подошел к своей большой повозке и начал проверять запасы. Убедившись, что все в порядке, он сел на широкое крыльцо и потер распухшие колени.— Э-э-x! Воняет похуже опоссума, Кислое Пойло, — сказал Кайл, сморщив нос.— Ревматизм меня замучил, сэр. Это лекарство моей крестной матери. Красная фланель и керосин всегда приносят облегчение.Кайл отошел, держа незажженную сигарету.— Ты вспыхнешь, как фейерверк, если кто-нибудь зажжет спичку рядом с тобой, тупой дурак!— Господь защищает своего сына, — убежденно произнес Кислое Пойло.— Да, дураков, проповедников и ослов, — пробормотал Кайл, направляясь к Касс, которая готовилась оседлать лошадь. Он посмотрел на зловещий хлыст, небрежно перекинутый через ее хрупкое плечо и сказал:— Полегче в пути, не стоит ломать дурацкие шеи при сумасшедшей езде. Касс усмехнулась:— Знаю, повозка по возможности должна находиться в вертикальном положении.Она передразнила его техасский выговор.Был типичный день ранней весны. Солнце ослепительно сверкало на лазурном небе, кудрявые облачка легко уплывали за горизонт. Снег таял высоко в горах, и обычно мелкие реки становились преградой для переправки громоздких повозок.— Проклятье, нам придется расцепить повозки, Кайл, — сказала Кэсс, оглядывая мутный поток.Ханникат завел свою лошадь на отмель, чтобы проверить дно, и вдруг заметил на противоположном берегу одинокую повозку.— Подождите здесь, — сказал он, вытаскивая из кобуры кольт. Кто знает, можно ли рассчитывать на дружеский прием, ведь Беннет Эймз способен на любой фокус.Переправившись через реку, Кайл поскакал к одинокому человеку, который тщетно пытался вытащить завязшую в тине повозку.— Похоже, у тебя неприятности, приятель. Дай отдохнуть мулам, а после переправы мы тебе поможем.Когда Кайл вернулся к обозу, Кэсс уже начала подготовку, и он полувосхищенно, полураздраженно следил за ее приказами.Погонщики мулов и ковбои раздевались до исподнего, не стесняясь ее присутствия. Ведь им придется вести мулов через глубокую реку. Кэсс сидела на верху особенно загруженной повозки, спокойная, как церковный дьякон, управляющий рождественской процессией.Кайл вспомнил их первую совместную переправу. Несколько новичков не подчинились ее приказу раздеться, тогда она загнала их в воду кнутом, и они чуть не утонули из-за тяжелых хлопчатобумажных брюк, шерстяных рубах и кожаных курток. Когда их вытащили на берег, они разделись и безропотно пошли работать. Никто из них не осмелился возражать женщине с кнутом и страшным характером.К наступлению ночи они переправили все повозки через Пургатуру и даже вытянули на берег походный дом старика Макса Хэнкока. Замерцали костры, и запах печеных сухарей смешался с запахом пота людей и лошадей.Кэсс прислонилась спиной к колесу повозки и, стянув башмаки, вытянула ноги к костру.Кайл сидел напротив, удивляясь ее способности спокойно переносить жизнь, которую возненавидели бы даже стойкие женщины-первопроходцы. Она все еще оставалась для него загадкой.— Что ты будешь делать, если премудрые адвокаты не смогут оспорить завещание старика Руфуса? У тебя впереди только год, Кэсс.Ее безмятежная расслабленность исчезла, и она приподнялась.— Мы выиграем. Кайл. Мы должны выиграть! Он задумался, потягивая горький кофе. Кислое Пойло становился отвратительным поваром, когда обострялся его ревматизм.— Не вздумай нарываться на неприятности, Кэсс. — Он помедлил, подыскивая слова. — Даже если ты удержишь управление линиями, тебе не захочется выйти замуж, иметь семью? Ты обращаешься с мужчинами как со скотом. Тебе так никто и не понравился?Раньше он никогда не был таким смелым, но уже два года прошло в бесплодных судебных баталиях, поэтому он боялся за исход дела.Кэсс решительно отхлебнула кофе.— Нет, Кайл, я не собираюсь выходить замуж. Тебе известно, какой сделал жизнь моей матери дьявол Руфус. Ни один мужчина никогда не будет властвовать надо мной. А что касается моего обращения с мужчинами, то я стараюсь быть хорошей хозяйкой для моих работников и хорошим другом для тебя.Она помолчала и озабоченно взглянула на своего помощника.— Ты просто беспокоишься о мужчинах, которые вынуждены раздеваться в моем присутствии. Но, Кайл, одеты погонщики или нет, это не имеет никакого значения!Кайл понял, что она ушла от ответа.— Я говорю не о наших дружеских отношениях или погонщиках. Ты встречала много прекрасных парней в Денвер Сити и других местах. Настоящих джентльменов. Подумай, Кэсс, ведь ты постареешь и можешь остаться одна.— Когда я постарею, я буду владеть половиной Колорадо, Кайл, и ты увидишь, буду ли я одинока!Звон колокола, зовущего к обеду, прервал их разговор. Кайл и Кэсс встали в очередь вместе с остальными погонщиками. Преподобный Филберт всегда читал короткую молитву, не позволяя без этого дотронуться до еды. Кайл помолился про себя, чтобы обед был вкуснее, чем кофе.Кислое Пойло, трезвый и сдержанный, зловеще оглядел собравшихся.— О Боже, это сборище — лишь жалкое оправдание для человечества. Люди непристойные, с низкой нравственностью. Смилуйся над нами. Снизойди и спаси их души от погибели, пожалуйста, не посылай к нам сына своего Иисуса. Ибо не детское это дело! Аминь!Погонщики накинулись на обед. Проголодавшись за день тяжелой работы, они не интересовались качеством пищи. Увидев в тарелке сероватую массу, Кайл поднял рыжую бровь.— Что это?— Это лучшее тушеное мясо, какое ты когда-нибудь пробовал, бездельник! — рявкнул Филберт.— Что в нем? Никак не могу понять, — раздраженно спросил Кайл, отделив серый комок от зеленого.— Дурак! Тушеное мясо таким и должно быть. Если оно свежее, нельзя отличить свиную требуху от говяжьего сердца. Ты будешь выражать недовольство или есть?Кайл пожал плечами.— Я могу съесть и ворону, но безо всякого удовольствия.Погонщики с набитыми ртами хлопали себя по бедрам и гоготали. Кэсс подмигнула Кислому Пойлу.Вернувшись к концу месяца в Денвер, они остановились на ранчо в Пуэбло, чтобы осмотреть новых мулов и быков, купленных весной. Скот был доставлен в хорошем состоянии, и Кэсс приказала Кайлу выставить дополнительную охрану, поскольку Беннет Эймз, желая нанести урон своим конкурентам, не гнушался кражей скота.— Когда-нибудь мы поймаем этого жирного Эймза, Кэсс, — сказал Ханникат по пути к конторе. — Его час близок.Кэсс пожала плечами.— Сейчас, по крайней мере, его остановит нанятая тобой охрана. Однако рано или поздно мистер Эймз сделает ошибку, и тогда… — Она замолчала, увидев высокого молодого человека, вышедшего им навстречу.— Мисс Клейтон, я полагаю? — смущенно спросил он.— Да, я Кэсс Клейтон, — неприветливо ответила она. — А кто вы и что делаете в моей конторе?— Я — Кларк Мэтьюз. Руфус Клейтон был моим дядей, его…э… первая жена Матильда приходилась сестрой моему отцу.Кэсс застыла на месте, а Кайл стал лихорадочно вспоминать, где он слышал это имя.— Не слишком ли вы торопитесь, кузен Кларк? По завещанию моего отца остался год до вашего вступления в права наследства, — холодно ответила Кэсс.Кларк Мэтьюз невольно сделал шаг назад, с недоумением глядя на неприветливую женщину с растрепанными волосами, в вызывающих брюках и мятой мужской рубашке.— Я помню условия завещания, кузина Кассандра. Надеюсь, я могу обращаться к вам как к кузине, хотя мы и не кровная родня? — Не дождавшись ответа, Мэтьюз продолжал. — Я проделал путь из Канзас-Сити, чтобы встретиться с вами, а не лишать вас наследства.Он замолчал, посмотрел на грозного бандита, стоящего рядом с Кэсс, и нервно кашлянул.— Э… не могли бы мы встретиться где-нибудь наедине и обсудить этот вопрос?Губы Кэсс дрогнули в улыбке.— О, простите мне плохие манеры. Это — мой главный управляющий и Друг Кайл Ханникат. Кайл сдвинул пыльную шляпу на затылок.— Привет, — небрежно произнес он. Ему не нравился этот тощий изворотливый человек.— Почему бы тебе не сходить в банк, пока я приму «кузена Кларка»? — обратилась Кэсс к Ханникату.Тот кивнул Мэтьюзу и вышел.— Грубый парень, — снисходительно сказал кузен. — Зачем он вам нужен? Он, похоже, простой бандит.— Конечно, — засмеялась Кэсс, — но, поверьте, совсем не простой. Это мой самый ценный работник, он заботится о людях, которые надоедают мне.Мэтьюз побледнел.— Но, Кассандра… э… кузина Кассандра, я совсем не хотел вас обидеть. Просто я надеялся, что мы могли бы приятно провести время и обсудить некоторые вопросы, представляющие для нас взаимный интерес. Может, вечером за обедом?Он вдруг стал похож на щенка, ждущего объедки со стола, сразу превратившись в заикающегося просителя. Просителя!Кэсс прошла мимо него и непринужденно облокотилась о стойку.— Вы хотите обсудить за обедом только взаимные интересы?— Ну… — он было двинулся за ней, но передумал. — Вам известно, что, если в течение года вы не выполните условия завещания дяди Руфуса, то потеряете все. Вы занялись тяжбой, пытаясь оспорить завещание, но я предлагаю более удачное решение вашей проблемы. Вы будете избавлены от судебных расходов и забот по ведению этого опасного бизнеса. Такая жизнь не подходит для женщины вашего образования и красоты.По лицу Кэсс и насмешливому жесту, каким она провела по своим спутанным, грязным волосам, Мэтьюз понял, что она почувствовала фальшь в его приготовленной речи, но упрямо продолжал.— Вы не можете выиграть тяжбу, поэтому должны выйти замуж. Очевидно, здесь, в Денвере, не нашлось никого, кто отвечал бы вашим высоким требованиям. Вам не следует также выходить замуж за какого-нибудь проходимца, которому нужны только ваши деньги. Я стану наследником в любом случае, поэтому у меня нет такого мотива. Если мы с вами поженимся, этот вопрос решится сам собой.Лицо Кэсс выражало абсолютное презрение.— Вам чертовски повезло, что мой хлыст остался во дворе, иначе я бы сняла слой с твоей шкуры! Я занимаюсь делом уже шесть лет, я превратила его в более крупное и процветающее предприятие, чем сукин сын Руфус, и вы полагаете, что я сдамся, как больной мул? Не знаю, как воспитывают леди в Канзас-Сити, но у нас в Колорадо женщины сами заботятся о себе! Я выиграю сражение. Я удержу Клейтон Фрейтинг, и вы никогда не увидите ни одного… жалкого гроша.Она подчеркивала каждое слово, тыча пальцем в его костлявую грудь. Когда она закончила свою отповедь, Мэтьюз был уже у самого выхода.Кэсс захлопнула за ним дверь и попыталась укротить свой гнев. Подойдя к письменному столу, она опустилась в потрепанное кожаное кресло и запустила пальцы в волосы: «Я должна подумать… найти выход».Перебирая груду бумаг на столе, — она проклинала Генри Саттлера, отлучившегося, несомненно, по какому-то своему дурацкому делу. Когда он вернется, она шкуру с него спустит за то, что впустил этого подлого Мэтьюза в ее контору.Именно в этот момент и появился Генри, стареющий мужчина с блестящей лысиной и сутулой спиной. Он никогда не бегал, если можно было идти не торопясь, и никогда не ходил нормально, если можно было ползти черепашьим шагом.— Здравствуйте, мисс Кэсс. Рад, что вы вернулись, — сказал он, бредя к ее столу. — Ваш кузен уже ушел?— Да, Генри. Но он мне не кузен, а дальний родственник моего отца от первой жены. Я буду тебе очень признательна, если впредь ты станешь запирать мою контору и не пускать в нес незнакомых людей, когда тебе понадобится уйти.Он небрежно качнул головой н протянул ей пачку почты.— Я больше никого не оставлю здесь, мисс Касс.— Именно так ты и должен поступать, — сердито ответила она и принялась за почту. Взяв в руки толстый конверт с печатью крупнейшей юридической фирмы. Касс взглянула на Генри.— Мне нужно о многом подумать. Генри. Почему бы тебе не отдохнуть оставшуюся часть дня?Тот охотно побрел к, выходу, а Касс, скрежеща зубами, ждала, пока за ним захлопнется дверь, после чего с мрачным предчувствием разорвала конверт.Кайл застал ее сидящей в темноте. Едва разглядев ее, он подошел к стене и зажег лампу.— Касс, я был у тебя дома, и Вера сказала, что ты еще не приходила. Что, черт возьми, случилось? Эй! Что-то совсем неладное, так? Неужели этот тощий…— Нет, нет, с Кларком Мэтьюзом справиться легко. Кайл. По крайней мере, у нас впереди еще год, — мрачно добавила она, протягивая ему письмо.Не будучи большим грамотеем, тот медленно прочитал первые две строчки и оставил это занятие.— Полагаю, последняя строчка письма говорит о том, что ты проиграла? Она уныло кивнула.— Я все думала, Кайл…— Ты не можешь делать это в темноте, на голодный желудок, с грузом месячной грязи.Он сел на корточки рядом с ее креслом.— Мне пришла идея. Я отведу тебя домой, а пока ты будешь мокнуть в горячей воде, я приготовлю нам настоящую еду, чтобы мы знали, что жуем. Потом ты расскажешь о своих планах. Идет?Он поднял ее с кресла, но, как только она пошла к двери, выражение его лица стало озабоченным. Не в привычках Касс сидеть одной и раздумывать в темноте. Ему это не понравилось, и он не думал, что ему понравится ее план.— Так что ты собираешься делать? — Кайл с такой силой бросил нож на тарелку, что экономка Вера Ли пулей вылетела из кухни через вращающуюся дверь.— Я сказала, что собираюсь послать тебя в Штаты, чтобы ты нашел мне мужчину, приговоренного к смерти, освободил его… Неважно как: взяточничество, побег… А потом привез его в Колорадо, чтобы он женился на мне.Ханникат замотал головой.— Выйти замуж за убийцу? Какого-нибудь простого увальня, который ограбит тебя и уничтожит как ошпаренную собаку сразу после свадьбы? Касс, это ненормально!— Нет, Кайл. По условиям завещания любой мужчина, за которого я выйду замуж, автоматически вступает во владение всем моим достоянием. Но, если его разыскивают за преступление, а мы объясним ему, что ты поймаешь его и посмотришь, как его будут вешать, ему придется придерживаться тех условии, которые буду диктовать я. Он станет подставным лицом, но хозяйкой по-прежнему останусь я.Кайл отхлебнул крепкого кофе, чтобы запить картофельное пюре с кремовой подливкой, осторожно прочистил горло и заставил себя взглянуть Касс прямо в глаза.— Есть одна маленькая деталь, о которой ты забыла. Будет не просто свадьба, хотя бы и показная, Кэсс, — он замолчал, и лицо его покраснело. — Тебе нужно родить от него ребенка. А что за отец получится из какого-то мужлана с этапа?— А что за отец был Руфус Клейтон? — отпарировала она. — Любой мужчина, даже самый богатый и респектабельный, может сделать со мной то же, что отец сделал с моей матерью. Кайл, я поклялась удержать свое состояние, и во имя Господа сделаю это!Ханникат вздохнул. Однажды ночью, когда они чуть было не погибли на крутой горной тропе, они распили бутылку виски у костра. Не привыкшая к спиртному, не имевшая друзей, которым могла бы довериться, Кэсс рассказала ему о Руфусс и Эйлин, о своем печальном одиноком детстве. Это объяснило ему твердость характера и холодность женщины, на которую он работал. Кайл стал смотреть на нее другими глазами. Родившийся в борделе восточного Техаса, лишенный материнской любви, брошенный на произвол судьбы в одиннадцать лет, он понимал, что значит быть одиноким.Касс наблюдала за Ханникатом, обдумывающим ее план.— Я смогу справиться с беглецом. Кайл. Я… мне придется стать его женой… пока я не забеременею. Если родится мальчик, которого так желал мой отец, я заплачу этому человеку и отошлю его подальше, чтобы он никогда не вернулся, чтобы не пожелал командовать мной или оспаривать мое право на наследство.Кайл провел годы юности в Штатах, в дикой юго-восточной области, достаточно далекой, чтобы безо всяких опасений найти там се будущего жениха и привезти его в Колорадо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31