Хэррисон отлично знал о репутации семейства Уэлсли, которые считались известными конезаводчиками как в Америке, так и в Англии, и принужден был замолчать.
Майлз же, удовольствовавшись тем, что сумел поставить на место такого грубияна, склонился к руке леди Виктории, коснулся губами ее пальцев и на прощанье произнес:
— Мое предложение, миледи, остается в силе. Располагайте мной.
С этими словами он повернулся на каблуках и зашагал к Александру Шоу, которого заприметил в дальнем конце столовой.
Ткнув приятеля пальцем под ребра, Майлз огорошил его вопросом:
— Что это за надутый индюк застолбил делянку рядом с Викторией?
Алекс с удивлением на него посмотрел, потом хлопнул себя по лбу и заулыбался.
— Ты, должно быть, имеешь в виду Хэррисона?
— Точно, Хэррисона. — Тон Майлза не оставлял ни малейших сомнений в том, как он относится к этому человеку.
Алекс пожал плечами.
— Да так, одна мошка. Ничтожество. Живет где-то поблизости. Вот, пожалуй, и все, что я могу о нем сказать.
— Да плевать мне, сквайр он или граф, как ты, — сварливо сказал Майлз. — Я хочу знать, кем он приходится Виктории.
— Он далеко не так с ней близок, как ему хотелось бы, — хохотнул Алекс. — Ухаживает за ней вот уже несколько лет, но, насколько я знаю, леди его ухаживаний никоим образом не поощряет.
— Сегодня он вокруг нее прямо кругами ходит.
— Ничего удивительного. Решил, должно быть, что смерть отца Виктории предоставила ему удачную возможность как следует взяться за девушку. Разделить с ней печаль, вволю посочувствовать — ну и все такое.
— По-моему, он просто напыщенный осел! — прорычал Майлз.
Алекс с минуту смотрел на приятеля, удивленный силой неприязни, которую тот выказывал по отношению к незнакомому, в общем, человеку.
— А я и не знал, что тебя заботят джентльмены, которые, по твоему образному выражению, ходят кругами вокруг леди Виктории.
— Джентльмены меня не заботят, — быстро сказал Майлз. — Меня заботит Гилфорд. Во-первых, потому что он кретин, а во-вторых, потому что он относится к тем мерзавцам, которые надеются приобрести для себя выгоду, предлагая утешение женщине, оказавшейся в затруднительном положении.
Алекс был далеко не глуп, и все попытки Майлза скрыть интерес к Виктории Пемброк нисколько не ввели его в заблуждение. Помолчав, он сказал:
— Коль скоро леди нужен человек, чтобы поплакаться ему в жилетку, а ни ты, ни я рисковать своими жилетами в этом смысле не намерены, не следует слишком уж злобствовать над тем, кто оказался рядом с ней в трудную минуту.
— Но ведь он же идиот! — в сердцах вскричал Майлз. — Нравится мне эта леди, или нет, ее отец сэр Джон был добрым другом моего отца, и я не могу просто так стоять и наблюдать за тем, как напыщенный, страдающий манией величия болван навязывается к ней со своими утешениями.
Алекс более был не в состоянии выносить гневные тирады Майлза, а потому самым неприличным образом расхохотался.
— Бог ты мой, какие слова — «напыщенный», «мания»! Знаешь, Уэлсли, я и представить себе не мог, что вы, американцы, употребляете подобные обороты. Надо будет и мне взять эти словечки на вооружение и при случае вставить в разговор — то-то будет смеху!
— Знаешь что, Шоу, — заткнись, — мрачно посоветовал приятелю Майлз. — Ты ведешь себя просто неприлично: ржешь, как жеребец, в доме, где только что схоронили главу семейства. Как-то это не вяжется с об-Разом добропорядочного англичанина и джентльмена. Ты не находишь?
Алексу хватило такта принять рекомендации Майлза к сведению.
— Ты прав, — сказал он, изо всех сил кусая нижнюю губу, чтобы сдержать рвущийся наружу смех. — Что-тс я не ко времени развеселился, так что прошу меня извинить. Но с другой стороны… Живая картина, которую вы тут с Гилфордом представляли, когда ходили кругами вокруг Виктории, злобно пыхтели и смотрели друг на друга волком, надеясь взять на себя миссию утешителя бедной девушки, — эта картина тоже не слишком соответствовала траурному настрою.
Теперь настала очередь Майлза раскаиваться в своем поведении.
— Похоже, я тоже должен перед тобой извиниться, — пробормотал он.
Хитрая улыбка на устах Алекса мгновенно превратилась в широкую ухмылку.
— Да чего уж там… Тебе, как американцу, прощается. Всякий знает, что вы, янки, не умеете вести себя в приличном обществе.
Майлз метнул на приятеля убийственный взгляд, но сдержался и не стал вступать в перепалку.
— Пойду-ка я лучше разыщу бабушку и уберусь из этого дома куда подальше, чтобы не огрести новых оскорблений от спесивых и чопорных англичан.
— Ты забыл — «напыщенных» и страдающих «манией величия», — подмигнул ему Алекс. — Вот мы какие!
Майлз одарил приятеля не слишком любезным взглядом, после чего удалился, оставив Алекса в одиночестве. Тот покачал головой и тихонько рассмеялся: уж больно забавно было наблюдать, как его одуревший от ревности друг пытался завоевать сердце Виктории Недотроги.
10
— Сегодня леди Фиона обратилась ко мне с просьбой, которая чрезвычайно меня заинтриговала.
Майлз изобразил на лице неподдельный интерес и посмотрел на бабушку, сидевшую напротив него в карете.
— Вот как? А в чем интрига-то?
— Она сказала, что хочет конфиденциально со мной поговорить на очень важную тему. Леди Фиона вела себя настолько загадочно, что уж и не представляю, что у нее было при этом на уме.
Сообщение бабушки показалось Майлзу занятным.
— Как думаешь, что ей на самом деле было нужно?
Регина улыбнулась и, прежде чем заговорить, долго расправляла многочисленные складки своего черного бархатного платья. Майлз не выдержал и задал старушке вопрос, которого она, судя по всему, дожидалась.
— Бабушка, хватит напускать туману! Говори скорей — что, по твоему мнению, леди Фиона хочет с тобой обсудить?
— Думаю, она хочет продать мне Пемброк-хаус.
У Майлза от удивления отвалилась челюсть.
— Ты шутишь?
— Вовсе нет.
Майлз, недоумевая, продолжал, как фарфоровый болванчик, качать головой.
— Почему, скажи на милость, ты пришла к такому выводу?
— А потому, мой милый, что несчастная женщина осталась совершенно без средств.
— Я уже сто раз это слышал, но ты сама говорила мне несколько дней назад, что леди Фиона постарается любой ценой сохранить поместье и поручит Виктории вести все дела, связанные с его поддержанием.
— Признаю, говорила, — согласилась Регина, — но, как выяснилось, Фиона не так глупа, как я поначалу думала.
— А ты уверена, что она хочет поговорить с тобой именно на эту тему?
— Она сообщила мне, что скоро все они отправляются в путешествие, но прежде ей просто необходимо со мной встретиться. Тогда я подумала, что леди Фиона решила подписать со мной договор о продаже имения до того, как они уедут в дальние края — уж и не знаю, куда они там собрались.
— Что ж, твоя теория выглядит вполне правдоподобно, — вынужден был признать Майлз. — Скажи только: тебя эта сделка интересует?
— Покупка имения? Не думаю.
Майлз с удивлением на нее посмотрел.
— Это почему же?
— Да потому что мне не нужны земельные угодья. — Регина пожала плечами. — Я и со своими-то не знаю, что делать. Твой отец и дядья избрали собственный путь, и никто из них до сих пор не проявил ни малейшего интереса к выращиванию сельскохозяйственных культур или разведению лошадей в Англии. Ответь в таком случае на вопрос: к чему мне еще одно имение? Разумеется, — добавила она с хитрой улыбкой, — все было бы иначе, если бы эта сделка заинтересовала тебя.
— Меня? — расхохотался Майлз. — Нет уж, бабушка, спасибо. К чему мне поместье в Британии, если я живу в Америке?
Регина с деланным равнодушием посмотрела в окошко кареты.
— Тебе вовсе не обязательно возвращаться в Америку.
— Там мой дом, — строгим голосом напомнил бабушке Майлз. — Там я живу и, между прочим, намереваюсь жить и впредь.
Регина вздохнула.
— Что ж, в таком случае наша беседа с леди Фионой долго не продлится.
— Хочешь, чтобы я при этом присутствовал?
Регина покачала головой.
— Не думаю, что это хорошая мысль, дорогой. Если мои догадки насчет Фионы верны, она не захочет изливать мне свою душу в твоем присутствии. Тем более что речь неминуемо зайдет о ее близком разорении.
— Но ты, надеюсь, расскажешь мне, как все прошло? Регина окинула внука проницательным взглядом.
— Разумеется, если тебе это интересно. С другой стороны, поскольку эта сделка, как выяснилось, тебя никоим образом не волнует…
— Ну… — не очень уверенно заговорил Майлз, — это я так… вообще. Как-никак, я гостил у Пемброков и все такое… конечно, меня интересует, что у них происходит…
— Я расскажу тебе все, мой дорогой, — рассмеялась Регина. — И обязательно сообщу, какая роль в планах Фионы отведена леди Виктории. Кстати, Фиона ни словом не обмолвилась о том, что ее падчерица отправится в путешествие вместе с сестрами.
— Бабушка, мне бы очень хотелось убедить тебя в том, что меня мало волнует, уезжает леди Виктория вместе с сестрами или нет…
— Считай, что убедил, — прерывая страстное заявление внука, сказала Регина. — Но я все равно тебе о ней расскажу.
— Вот уж в этом я ни минуты не сомневался, — заметил Майлз с усмешкой.
Ровно в три часа пополудни Фиона Пемброк поднялась по ступеням родового особняка Уэлсли и дважды постучала в дверь.
Седрик, дворецкий виконтессы Эшмонт, отворил парадную дверь и приветствовал гостью.
— Я приехала, чтобы поговорить с виконтессой, объявила Фиона, изо всех сил стараясь не улыбаться заискивающе. — Полагаю, она меня ждет?
— Точно так, миледи, — сказал Седрик. — Леди Эшмонт ожидает вас в гостиной.
Фиона сбросила на руки дворецкого свой плащ и, поправив прическу, кивком головы дала ему понять, что готова предстать перед виконтессой. Седрик провел гостью через роскошный мраморный холл, украшенный скульптурами и картинами в золоченых рамах, и, оставив женщину у распахнутых дверей гостиной, неслышными шагами удалился.
Регина поднялась с диванчика, подошла к Фионе и расцеловала ее в обе щеки.
— Как поживаете, моя дорогая? — поинтересовалась виконтесса, жестом предлагая гостье присесть.
— Признаться, я очень устала, — сказала Фиона.
— Неудивительно. Не хотите ли чаю? Я имела возможность убедиться, что какая бы печаль ни одолевала человека, чай всегда идет ему на пользу.
— С удовольствием выпью чашечку.
Регина разлила чай, добавила в чашки молока и присела сама.
— Итак, дорогая моя, поведайте наконец, чем я могу быть вам полезна?
Фиона, с минуту помолчав и тяжело вздохнув, сказала:
— Это все так сложно объяснить, леди Эшмонт. Прямо не знаю, с чего начать.
— Помнится, вы говорили мне, что собираетесь вместе с дочерьми отправиться в путешествие… — пришла ей на помощь Регина Уэлсли. — Хотелось бы только знать, имеют ли это путешествие и наша с вами встреча какую-то связь?
— В каком-то смысле так оно и есть, — сказала Фиона. — Дело в том, что мы с Джорджией и Каролиной задумали вернуться ко мне на родину, в Виргинию. Не знаю пока определенно, но очень может быть, что мы останемся там жить.
Регина удивленно вскинула брови.
— Не может быть! Вы покидаете Англию навсегда?
Фиона невесело улыбнулась.
— Леди Эшмонт, и вы, и я знаем, что по-настоящему я так и не прижилась в Британии. Здешнее общество принимало меня только потому, что я была женой сэра Джона Пемброка.
Регина открыла было рот, чтобы возразить гостье, но та движением руки остановила ее.
— Не стоит тратить время на возражения, миледи. Я ведь пришла к вам не для того, чтобы жаловаться на ваших соотечественников. Наоборот, многие из англичан, с которыми мне довелось свести знакомство, мне нравятся. Суть дела во мне самой — ведь я американка до мозга костей. Теперь, когда Джон умер, я чувствую, что в Англии меня никто и ничто не удерживает, и не вижу причины, которая помешала бы мне вернуться на родину.
— Но как быть с вашими дочерьми? Они же подданные Англии.
Фиона беспечно помахала в воздухе рукой.
— За них я не беспокоюсь. У Джорджии и Каролины Достаточно характера, здравого смысла и темперамента, чтобы они могли прижиться где угодно. Кроме того, их пора выдавать замуж, а в Виргинии сделать это куда проще, чем в Англии, где на девушек, имеющих американские корни, поглядывают свысока. Так что мои девочки будут устроены чудесно, не сомневайтесь.
— А вы сами? — спросила Регина. — Сумеете ли вы обосноваться на родине как должно после такого длительного перерыва?
Фиона осторожно отставила хрупкую фарфоровую чашку и отодвинула блюдечко от себя.
— Сумею. В Ричмонде живут мои брат с сестрой, и я хочу одного — поскорее припасть к их груди и снова почувствовать себя в лоне семьи. Надеюсь, вы меня понимаете?
— Разумеется, — улыбнулась Регина. — Нет лучшего убежища от жизненных невзгод, нежели собственное семейство. Итак, если я вас правильно поняла, вы уже все продумали, и вас заботит только судьба Виктории?
Фиона принялась отодвигать чашку с блюдцем от себя все дальше и дальше, так что скоро они оказались в опасной близости от края стола.
— Совершенно справедливо, виконтесса. Виктория — вот кто удерживает меня здесь.
Регина с удивлением посмотрела на гостью.
— Стало быть, это ваша падчерица не позволяет вам осуществить ваши планы?
— Да, отчасти. — Фиона помолчала, но потом, собравшись с духом, заговорила снова: — Видите ли, виконтесса, я хочу сделать вам деловое предложение, которое касается Виктории и затрагивает ее судьбу.
Регина аккуратно поставила свою чашку на стол и сложила руки на коленях.
— Я вас слушаю.
Фиона нервно облизала губы, памятуя, что успех затеянного ею предприятия неразрывно связан с исходом этих переговоров. Это была неприятная мысль, но отмахнуться от нее женщине никак не удавалось.
— Перейду прямо к делу, — сказала она. — Мне бы очень хотелось, чтобы Майлз женился на Виктории, и я была бы просто счастлива, если бы вы помогли мне в устройстве этого брака.
Она смолкла, пытаясь понять, что думает виконтесса о подобном, прямо сказать, неординарном предложении, но Регина молчала, глядя прямо перед собой. Фиона решила, что молчание — хороший признак, и продолжила свою речь:
— В качестве своеобразной компенсации я готова уступить Майлзу — или вам, если вам так будет угодно, — поместье Пемброк со всеми постройками и земельными угодьями по весьма сходной цене.
Регина с минуту глядела на Фиону в упор, размышляя над тем, что она, Регина, долгие годы недооценивала эту женщину. Леди Пемброк вовсе не легкомысленна, как ей казалось прежде, а, наоборот, обладает весьма острым умом и деловитостью, которая сейчас граничила с цинизмом.
— Знаете, моя дорогая, — неторопливо произнесла виконтесса, с большой осторожностью подбирая слова, — когда вы просили меня о встрече, я почти не сомневалась, что вы предложите мне купить доставшееся вам от мужа имение. Однако мне и в голову не могло прийти, что частью этой сделки… гм… станет Виктория.
Фиона поднялась со стула и прошла к окну. С минуту она стояла там, собираясь с мыслями. Регина хранила молчание, терпеливо дожидаясь объяснений. Наконец Фиона снова повернулась к ней лицом и заговорила.
— Я очень люблю Викторию, — негромко сказала она. — Я знаю, что редкая женщина испытывает истинную привязанность к своей падчерице, но я отношусь именно к этой редкой категории. После того как мы с Дочерьми окончательно сговорились отправиться в Америку, я чуть не на коленях умоляла Викторию поехать вместе с нами, но она ответила мне решительным отказом. Боюсь, она полагает, что сможет и впредь жить в Пемброк-хаусе, — но это далеко не так. Дело в том, что наши… гм… финансы находятся, скажем так, в плачевном состоянии, а она этого не понимает — или делает вид, что не понимает.
Как бы то ни было, я перебрала все другие мыслимые варианты достойного будущего Виктории — и остановилась на плане, который и представила на ваше суждение. Если она выйдет замуж за Майлза, то сохранит за собой любезный своему сердцу Пемброк и обретет человека, который будет о ней заботиться.
— Стало быть, моему внуку в вашем плане отводится… гм… ключевая роль?
— Именно так, — согласилась Фиона и быстро добавила: — Но избави вас бог считать меня бессердечной эгоисткой! Верьте, я в жизни не обратилась бы к вам с подобным предложением, если бы не была убеждена, что Майлз и Виктория отлично подходят друг другу и со временем составят счастливую пару!
— Ваше последнее заявление чрезвычайно меня заинтриговало, поскольку Майлз недавно сообщил мне, что между ним и Викторией ни о каком сближении и речи быть не может. Насколько я поняла из его слов, стороной, которая проявила большее равнодушие, являлась именно Виктория. Если верить Майлзу, она вела себя с ним просто-напросто грубо.
Фиона тяжело вздохнула:
— Очень может быть. С Викторией трудно… Однако я не могу согласиться с мнением вашего внука относительно ее истинных чувств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38