Я
буду всегда признателен тебе за спасение, лечение и поддержку, Аннупард,
и никогда не смогу в полной мере отблагодарить тебя. Но разве я виноват, чт
о не соответствую оньгъенским догмам о нелюдях?
Ц Не разговаривай со мной, как с сопляком неразумным! Ц прошипел Пард.
Ц Тебе не понять…
Ц Чего мне не понять? Как просто и понятно ненавидеть, презирать и оскорб
лять всякого, кто отличается разрезом глаз, формой ушей или цветом кожи? П
рекрасно тебя понимаю. В Фэйре это умеют делать ничуть не хуже, чем в Оньгъ
ене, можешь мне поверить на слово. Или ты думаешь, что мне особо приятно бы
ло принимать пищу и воду из рук человека, который считал и продолжает счи
тать меня говорящим животным, существом без души? У меня тоже были любяща
я мать, и мудрый учитель, и настоящий друг, и многое другое, что есть у тебя,
и то, чего у тебя, человек, не будет никогда. И кстати, как бы ты меня ни ненав
идел и ни презирал, ничего в тебе и тем более во мне это не изменит. Я остану
сь эльфом, а ты Ц человеком. И никакого противоречия я здесь не вижу.
Он повернулся и ушел, оставив Парда наедине с его сумбурными мыслями. Ког
о теперь винить? Ну, только себя. В Оньгъене все вокруг знали прописную ист
ину о том, что они Ц народ избранный, народ-богоносец в великой милости Т
ворца, наделенный бессмертной душой, тогда как нелюди Ц лишь говорящие
животные, ходящие на задних ногах. Один только Аннупард не знал и все норо
вил проверить слова отца-настоятеля. И нет чтобы проверить самым просты
м способом, скажем, распороть эльфу пузо и посмотреть, те ли у него кишки, к
ак и у людей. Ведь совал нос в разные книжонки, что церковники держали у се
бя под подушками для личного пользования, разговоры водил крамольные, яз
ык орочий выучил, скотина этакая. Такие вот дела. А настоящему оньгъе это н
и к чему. На то мы и люди, чтобы косо смотреть на тех, кто отличается глазами
, ушами, волосами, цветом кожи, и твердо помнить, кто избранная раса.
Мир вокруг необратимо разрушался, устои, и без того не слишком устойчивы
е, падали, догмы на глазах ветшали, и Парду хотелось выть от тоски. И не от вс
еленского этого развала, а оттого, что ни за какие коврижки он не хотел идт
и дальше без Ириена.
Оньгъе дочистил рыбу и прикопал ее в угольях. Не пропадать же добру. Он ско
рее почувствовал присутствие эльфа, чем услышал его шаги. Но за ярким кру
гом света человеческие глаза не в состоянии ничего разглядеть, и потому
он просто бросил куда-то в темноту:
Ц Тут… э… ужин готов, Ириен…
Тот не заставил себе долго ждать, подошел и как ни в чем не бывало, уселся н
а песочек, но не напротив, а почти рядом. Плечом к плечу. Рыба удалась на сла
ву, но они ели молча. И только когда последний плавничок был обсосан и брош
ен к горке костей, Пард спросил как бы невзначай:
Ц А ты бывал раньше в этой самой Дарже?
Ц Бывал, Ц буркнул лукавый эльф, жмурясь на желтобокую Шерегеш, как сыт
ый кот. Ц Но это было давно.
Ц И какая она?
Ц Увидишь.

Сказать, что Пард был потрясен Даржой до глубины души, Ц ничего не сказат
ь. Он вырос в маленьком поселке рядом с небольшим городом и за всю свою нед
олгую жизнь видел немало небольших городков, больше смахивающих на дере
вни-переростки. Однажды довелось ему побывать в самой Мегрине Ц столиц
е Оньгъенского королевства, и с тех пор Пард считал ее великим городом. Но
по сравнению с Даржой она оказалась крошечным захолустным городишкой с
узкими грязными улочками, кособокими домишками. Даже знаменитый кафедр
альный собор с его колокольней в пятьдесят локтей Ц гордость и слава он
ьгъе Ц выглядел на фоне храмов Даржи скромно и убого. Пард и представить
себе не мог, что возможно такое несусветное столпотворение разномастно
го народа. Не город, а неоглядная громадина, вальяжно разлегшаяся на обои
х берегах полноводной Дой, Даржа представлялась ему кипящим котлом, в ко
тором плавились все мыслимые расы и народы.
Никто не знает, когда и кем был заложен первый камень в основание Даржи. Хр
оники и летописи единодушно молчат об этом. Кое-кто из высокомудрых учен
ых мужей полагает, что случилось это еще до начала Темных веков, в непрогл
ядной дали времени. Но опять же никаких достоверных свидетельств тому не
сохранила ни единая летопись. Здесь всегда жили люди и нелюди, здесь всег
да торговали, молились, сражались, стяжали славу и исчезали без следа. Сюд
а последний раз сходили с небес боги, здесь бились демоны и колдуны, здесь
зарождались и умирали религии, а потому количество храмов в Дарже не под
давалось исчислению. Этот город в разное время становился столицей двух
великих империй, пяти королевств и трех княжеств. Только дворец нынешнег
о Великого князя перестраивался двадцать раз, становясь с каждым разом в
се больше и пышнее.
Аннупард дивился на мостовые из зеленовато-серого камня, древние и новы
е, выложенные сложным узором, на трехЦ и даже, страшно сказать, четырехэт
ажные дома обывателей, на тысячи лавок с вывесками на всех существующих
языках и наречиях. Любовался садами с фонтанами и дворцами с башнями, шир
окими каменными мостами, переброшенными через Дой, по которым в обоих на
правлениях могли двигаться по три телеги сразу. Какого только народа ни
повстречал оньгъе на своем пути. Казалось, что Даржа собрала под свое кры
ло всех кого могла: чистокровных и полукровок, все мыслимые помеси из чет
ырех рас. Тут жили никогда не виданные Пардом люди с черной кожей.
«Интересно, Ц подумал ошеломленный Пард, увидав по-орочьи смуглую высо
кую даму с крупными тангарскими чертами лица, Ц а действует ли в этом гор
оде брачное уложение Ц Имлан?»
Оньгъе, непривычного к такому скоплению нелюдей, окружила со всех сторон
разноязыкая, пестрая толпа. И в какой-то момент Пард вдруг с ужасом обнар
ужил, что он единственный из прохожих принадлежит к человеческому роду ц
еликом и полностью.
Ц Куда прешь, деревенщина?! Ц заорал на него здоровенного роста орк в ра
сшитой лазоревым шелком белоснежной тунике, бесцеремонно толкая в груд
ь. Ц Дорогу благородной леди из дома Чирот! В сторону! Дорогу!
Над головами прохожих в могучих руках носильщиков плыл тех же цветов, бе
лый с лазоревым, широкий открытый паланкин. В паланкине, на расшитых золо
том подушках, сидела невероятная красавица, в жилах которой текла исключ
ительно человеческая кровь. Пард проводил ее жадными глазами, не в силах
отвести взгляд от молочной кожи и янтарных локонов. Красотка соизволила
бросить на него мимолетный взгляд из-под тяжелых век, покрытых серебрян
ой краской, от которого у оньгъе сперло дыхание и чаще забилось сердце. То
лпа быстро оттеснила Парда к стене, и через мгновение он потерял из вида п
аланкин. И даже голос глашатая смешался с громкоголосым гулом, царившим
на улице.
Ц Чего пялишься, борода? Ц ухмыльнулся поднырнувший под руку парнишка-
метис. Ц Смотрите-ка, как слюни распустил! Такая не про тебя!
Ц Отвали! Ц огрызнулся Пард. Ц Пока по шее не получил.
Ц Смотри, как бы самому по рыжей роже не схлопотать, Ц гоготнул метис и и
счез в толпе.
И тут он был прав. Пард не раз и не два подметил, что многие посматривают на
него косо, без труда определяя в нем представителя не самой почитаемой н
ародности людей. И только верная секира, возлежащая на его плече, не давал
а окружающим довести до сведения оньгъе свою неприязнь. Видимо, сомнител
ьная слава Святых земель достигла Даржи и далеко не всем пришлась по вку
су.
«Пожалуй, эльф знал, о чем говорил, когда настоятельно советовал сбрить б
ороду», Ц решил Пард и направился к первому встреченному на улице брадо
брею. Однако не тут-то было. Цирюльник, по виду чистокровный человек, прог
нал его с порога, заявив, что вход в его заведение собакам, свиньям и оньгъ
е категорически запрещен. Спорить с ним оказалось бесполезно, так как на
стороне цирюльника имелся веский довод в лице скучающего полуорка Ц вы
шибалы. Следующие пять или шесть попыток побриться тоже не привели к жел
аемому результату, и в голову к Парду стала закрадываться тревожная мысл
ь о том, что, возможно, и в трактирах к нему могут отнестись подобным же обр
азом. Первая же проба пристроиться на ночлег оказалась столь же плачевно
й, как и неудавшееся бритье. На дорогую гостиницу у оньгъенского дезерти
ра денег не хватало, а в недорогих, но приличных заведениях ему решительн
о указывали на дверь. В дешевые ночлежки для бродяг и больных оньгъе идти
не хотелось. Но Пард не слишком расстроился, в конце концов, в природе имел
ись еще приюты при храмах и ночевка под открытым небом, благо погода стоя
ла хорошая. На одном из бесчисленных базаров Пард сторговал несколько ле
пешек с мясом и приправами, кувшинчик вина и яблоко. Торговка одарила его
на прощание нелюбезным взглядом и пожелала поскорее подавиться, а чумаз
ый мальчонка непонятной породы попытался бросить вслед гнилой помидор,
но Пард не обиделся. Ему не требовалось любви и уважения даржанцев, а мощн
ая фигура бойца и тусклая сталь секиры оберегали от наиболее рьяных недо
брожелателей. Справедливости ради он заметил про себя, что в родном горо
де его недавнего спутника Ириена давно бы уж забросали камнями или вздер
нули на ближайшем дереве.
Жители Даржи оказались не в пример терпеливее оньгъе, они дождались ночи
. Ночевать Парду пришлось на берегу реки, среди бродяг и нищих, прямо на го
лой земле. Засмотревшись на городские чудеса и красоты, он пропустил вре
мя, до которого пускали в странноприимные дома, и стража прогнала его про
чь. У дезертира должен быть очень чуткий сон, но столько впечатлений, полу
ченных за один день, выбили Парда из колеи, и он бессовестно задрых, позабы
в об опасности. Сильнейший пинок под ребра разбудил его среди ночи. Удары
сыпались на оньгъе, как горох из дырявого мешка, трещали ребра, кровь мгно
венно залила глаза, но грабители вовсе не рассчитывали встретить такой я
ростный и жестокий отпор. Все-таки Пард был солдатом, и били его не первый
раз в жизни. После нескольких ответных взмахов секирой ряды разбойников
поредели, и те, кто уцелел, бросились наутек, но Парду от этого легче не ста
ло. Вместе с беглецами исчез кошель с деньгами, а эта потеря означала боль
шие неприятности в грядущем, потому что найти работу в городе, где каждый
норовит плюнуть оньгъе вслед, будет чрезвычайно Сложно.
И тут Пард не ошибся ни на йоту. Следующее шестидневье он безуспешно пыта
лся пристроиться подметальщиком, камнетесом, золотарем, забойщиком ско
та, землекопом и посудомоем. За тарелку ухи и ломоть хлеба он прополол ого
род на окраине, и то лишь потому, что старушка-хозяйка была почти слепа и т
уга на оба уха. Она, к счастью, не углядела в работнике уроженца Святых зем
ель. Заглянул Аннупард и в казармы городской стражи, но, увидев, что вся он
а состоит из обладателей разных долей орочей крови, сразу понял, что даже
при успешном зачислении в их ряды его в первую же ночь в лучшем случае жде
т только изнасилование. Мытарства дезертира продолжались, доводя бедол
агу Парда до отчаяния. Через шесть дней ночевок с бродягами Пард мало чем
отличался от постоянных обитателей дна. И все равно в грязном лохматом о
борванце даржанцы безошибочно узнавали оньгъе. И гнали отовсюду прочь. П
ард, стиснув зубы, продолжал сражаться за свою жизнь, он был упрямым челов
еком и не привык отступать.
Но злой бог судьбы снова решил потешиться за счет смертного, который даж
е не верил в него. В тот день, когда ему наконец-то повезло и седой длинноус
ый бригадир каменщиков после долгих уговоров сжалился, наняв Парда подн
осить кирпичи, тот свалился в яму и сломал ключицу. Случилось это несчаст
ье в полдень, и никто, разумеется, платить за полдня работы Парду не стал.
Плакать было бесполезно, Пард прекрасно понимал, что до тех пор, пока его п
лечо не срастется, работы ему не найти. А следовательно, к тому времени без
денег он подохнет от голода. Чего-чего, а здравого смысла Парду всегда до
ставало, и теперь глас рассудка возвестил, что настало время запрятать с
вою гордость подальше в глубь организма и идти на поиски гостиницы «Гриф
он». Название само всплыло в его памяти, хотя оньгъе честно старался забы
ть слова, брошенные эльфом перед расставанием: «Случится нужда Ц ищи ме
ня в «Грифоне». Как в воду глядел остроухий. Верно знал, что в Дарже оньгъе
не любят. Знал, но специально ничего, ни словечка не сказал.
Эльфийский район Даржи наверняка строился не один век, потому что занима
л он целый холм на правом берегу Дой. Из года в год, из века в век там селилис
ь эльфы, и не только из Фэйра или из Даррана, но и из далекой Валдеи. Поближе
к ним старались держаться и потомки от смешанных браков. Это был целый го
род в городе, хотя специально никто стеной его от остальной Даржи не отго
раживал. Просто по одну сторону от узкой полосы ургезарских садов жили э
льфы, а по другую Ц все остальные. Улицы в эльфьем квартале были чистые, д
ома выкрашены во все оттенки синего и голубого, а деревьев и цветов имело
сь больше, чем где-либо еще в Дарже. Пард впервые видел образцы эльфьих по
строек: дома не выше двух этажей, витражные окна, балконы и непременные вн
утренние дворики, заставленные здоровенными горшками с розовыми куста
ми, Ц и, говоря откровенно, они ему понравились. По крайней мере здесь по у
лицам не бегали стаями жирные крысы, как в любом оньгъенском городе, а куч
и отбросов не заполняли все возможное пространство между домами. Что-чт
о, а даже до самого твердолобого оньгъе, к которым Пард себя не относил, уж
е должно было дойти, что приятнее жить в уютном домике в тени громадного к
сонга среди нелюдей, чем в грязи и нечистотах, но зато среди соплеменнико
в.
Встречные эльфы с кулаками и ножами на оньгъе не бросались, лишь провожа
ли недоуменными взглядами грязного оборванца, неведомо как попавшего в
их ухоженный и благоустроенный мирок.
Долго блуждать в поисках «Грифона» Парду не пришлось. Яркие вывески с че
рным силуэтом волшебной твари с львиным телом и орлиными крыльями за два
квартала оповещали прохожих о всех возможных достоинствах гостиницы, н
ачиная от изысканной кухни и заканчивая вежливостью слуг да ночными раз
влечениями. Мрачный и усталый, Пард притопал к порогу «Грифона», на ступе
нях которого застыл молодой парень-полуэльф. А может, и не молодой. Кто зн
ает, сколь долог век потомков смешанных браков.
Ц Тебе чего надо? Ц осведомился не слишком любезно привратник, измерив
Парда придирчивым взглядом и оставшись увиденным недоволен. Бродяга с п
одвязанной к груди рукой и с секирой за поясом доверия ему не внушал.
Ц Эльфа одного ищу. Ириеном его звать, Ц пробурчал Пард.
Ц Какого еще Ириена? Ц подозрительно фыркнул привратник.
Ц Того, что по прозвищу Альс. С двумя мечами, Ц терпеливо пояснил оньгъе.
Ц Он недавно у вас поселился.
Видимо, паренек оказался слишком молод, чтобы с ходу определить в пришел
ьце оньгъе. Для него, слава всем сущим богам, Пард был только человеком.
Ц Жди меня здесь, пока я спрошу. Как тебя звать, человече?
Ц Аннупард Шого, Ц назвался тот, морщась от боли в руке.
Привратник шмыгнул за дверь, а Пард уселся прямо на холодные каменные ст
упеньки. Гордость его забралась в самый дальний уголок души и не подавал
а никаких признаков жизни. Он бы не удивился, не пожелай эльф его видеть. В
последнее время судьба с оньгъе особо не церемонилась.
Ц Заходите, господин Шого, Ц позвал его полуэльф, словно по волшебству
всем своим видом излучая доброжелательность.
Внутри гостиница в эльфийском районе ничем не отличалась от других подо
бных заведений, что по эту, что по другую сторону Вейсского моря. Большой т
рапезный зал с длинной стойкой, распахнутый зев очага, столы, покрытые по
лотняными скатертями, и резные скамьи. Широкая лестница вела на открытую
галерею второго этажа, куда выходили двери комнат постояльцев. Единстве
нная разница состояла в том, что вдоль стен не выстроились шеренги стары
х бочек с вином. Стоя на пороге, Пард невольно втянул голову в плечи под пр
ицелом десятков пар глаз. Появление оньгъе в эльфийской гостинице вызва
ло у посетителей если не потрясение, то стойкое и нескрываемое изумление
. Особенно смущала Парда гробовая тишина, воцарившаяся с его приходом. Да
же шустрые подавальщики замерли на месте с разинутыми ртами. Немая сцена
длилась до тех пор, пока из-за столика в углу не встал высокий эльф с платк
ом на голове.
Ц Пард, я здесь! Проходи, не стесняйся, Ц сказал он и добавил достаточно г
ромко, чтобы услышали все, обращаясь к своему сотрапезнику, светловолосо
му улыбающемуся эльфу:
1 2 3 4 5 6 7 8