Александр Клыгин
Великие подвиги Аладдина

Александр Клыгин
Великие подвиги Аладдина
Эзотерико-постмодернистско-дзенская арабская сказка от Клыгина

От автора

Вот и арабская сказка от Клыгина. Честно говоря, хорошую сказку с арабскими мотивами написать хотелось уже давно, да все какие-то мелочи отвлекали. И этот «Аладдин», как и все хорошие вещи, появился случайно. Первые наброски повести были написаны во время работы в газетном ларьке. Повесть писалась буквально под прилавком – в промежутках между выкриками «У вас телепрограмма есть?» и «Дайте “Из рук в руки”!» И вот, наконец, появилось свободное время, чтобы свести все эти наброски воедино, наполнить их каким-то смыслом, и… честно говоря, результат удивил самого автора.
Возможно, никаких особо глубоких мыслей в этой повести не высказано, тем не менее, получилась очень приличная постмодерновая сказка, в которой смешались персонажи, сцены и события как из более ранних произведений А. Клыгина, так и из произведений других авторов… Ну что ж, это уже само по себе глубокомысленно.
Все описанные в повести события являются вымышленными. Автор просит воспринимать их не в качестве реального исторического контекста, а лишь в качестве случайно образовавшихся продуктов деятельности сознания, свободно парящего в неведомых измерениях.

Где найти джинна

Магия бродила по средневековому Востоку – как остаточное электричество ушедших в прошлое ослепительных империй Египта и Вавилона. Естественно, нашелся и дурак, на которого эта магия свалилась, – пустой ум вроде Джона Дебри.
Парня звали Аладдин, полное его имя звучало как «Аллах один», а занимался он тем, что собирал финики. И непременным атрибутом его одежды были фиговые листья, украшавшие все детали его гардероба.
В основном жизнь показывала Аладдину фигу. До тех пор, пока однажды, совершенно случайно, не показала ему кое-что другое. Случилось это, когда Аладдин с друзьями отправился на пикник в окрестности Багдада. Сами того не подозревая, они расположились неподалеку от развалин Вавилона – как раз в том месте, где маги Халдеи в свое время сделали тайник, чтобы их сокровища ненароком не достались греческим уркам и их пахану – Сане Македонскому.
Аладдин, как ни в чем не бывало, отошел за холмик с целью отлить. Поскольку биотуалетов в арабском царстве, само собой, не было, Аладдин отливал на землю. Вдруг он услышал, как земля вскрикнула:
– Эй, парень! Ну, только этого мне здесь и не хватало! Совсем охренел? Ссышь прямо в носик моей лампы!
Аладдин от неожиданности подскочил, обдав холмик красочным узором.
– Кто здесь? – спросил он. – Ты где?
– Где-где, – пробормотало что-то из-под земли. – Прямо у тебя под ногами!
Аладдин порылся в песке и вытащил оттуда слегка забрызганный предмет, похожий на заварной чайник.
– Сам ты чайник, а я – лампа! – откликнулась лампа.
Аладдин стал счищать с лампы мокрый песок, при этом три раза случайно потер ее. Песок счистился, но не только! Лампа вырвалась из рук парня, из нее повалил густой дым, окруживший Аладдина, который сразу же стал похож на ежика в тумане.
– Ё-мое! Помогите! – закричал Аладдин. – Хулиганы зрению мешают!
– Спакуха! – откликнулся дым. – Сейчас я материализуюсь!
И облако дыма превратилось в гигантского, но вполне материального мужика с бородой. Аладдин от неожиданности шлепнулся на задницу.
– Охренеть! Ты кто? – спросил Аладдин.
– Я – джинн! И в благодарность за то, что ты меня освободил, хотя и обоссал при этом… ну да ладно… я выполню три твоих желания! – торжественно произнес джинн.
– Охренеть! – повторил Аладдин. – Так это что, не сказка? Я типа… Ты типа… настоящий? Ё-мое!
– Вечно вы, смертные, сомневаетесь! – воскликнул джинн. – Вот моя лицензия, она, правда, старая, я давненько техосмотр не проходил, потому что был в лампе, но в целом, у меня все в порядке.
Джинн показал Аладдину грамоту с печатями. Это не возымело должного воздействия – читать Аладдин не умел. Однако, несмотря на отсутствие способностей к чтению, Аладдин, увидев грамоту, да еще и с печатями, произнес положенное в таких случаях «Wow!»

Не бойтесь своих желаний

– Так что, значит, мне полагается три желания? – восхищенно воскликнул Аладдин.
– Угу, – кивнул джинн. – Только давай быстрей, а то мне лицензию продлять надо.
– Значит, так, – Аладдин сосредоточился. – Хочу бабу!
– Пожалуйста, – сказал джинн, вручая Аладдину пакет со сдутой резиновой бабой, насос и стопку журналов «Playboy» в качестве бонуса.
– Э-э… я же бабу просил, – сказал Аладдин.
– Объясняю, – сказал джинн. – Распечатываешь пакет, достаешь оттуда куклу, вставляешь в дырку насос, надуваешь, закрываешь дырку – и радуйся. А журнальчики – для вдохновения. Срок эксплуатации продукта при бережном использовании – до 20 лет. В отличие от живой бабы продукт не состарится, не будет требовать денег и рожать детей. Радуйся.
– Да уж, вдохновения и радости тут навалом, – кивнул Аладдин, разглядывая разворот «Плэйбоя» с фотографией Памелы Андерсен.
– Так, короче, давай второе желание, – сказал джинн.
– Погоди, но это же надувательство! – воскликнул Аладдин. – Я же бабу просил!
– Так и есть, надувательство, – кивнул джинн. – Надуешь – будет баба. Ее тебе на всю жизнь хватит. Давай уже второе желание.
– Второе… – Аладдин снова сосредоточился, что-то вспомнил и воскликнул. – Хочу, чтобы у меня был огромный мешок денег!
– Все? – переспросил джинн. – Ты хочешь, чтобы у тебя был огромный мешок денег?
– Да! – воскликнул Аладдин. – Хочу!
– Окей, – сказал джинн, и Аладдин тут же вспомнил, что у него действительно был мешок денег, который он вчера случайно потерял.
– Нет! – воскликнул Аладдин. – Так не честно!
– Все честно, – кивнул джинн. – У тебя был мешок денег, как ты и пожелал. Ты хотел бабу, но не уточнил, что не резиновую. Нужно четче формулировать свои желания.
– Четче? – Аладдин припомнил одну детскую сказку и решил рискнуть. – Я готов загадать третье и последнее желание.
– Я слушаю, – сказал джинн.
– По международному уставу джиннов я имею право пожелать, чтобы ты, джинн, стал моим спутником до самой моей смерти, чтобы ты, используя все свои магические способности, помогал мне во всех делах и выполнял мои желания, если это будет возможно, – процитировал Аладдин сказку, которую читал в далеком детстве и знал наизусть.
– Во как, – пробормотал джинн. – Значит, слухи не врут – кто-то из людей действительно получил доступ к формулировке, когда у нас произошла утечка информации. Ты, кстати, откуда эту формулировку узнал?
– Из сказки, – ответил Аладдин.
– Ясно, – кивнул джинн. – Придется мифологию подкорректировать в свободное время. Ну что ж, ты уверен, что хочешь именно этого – того, что ты назвал?
– Да, я уверен, – кивнул Аладдин.
– Что ж, твое желание исполнено, – усмехнулся джинн и превратился в стандартного арабского старичка, каких можно было в огромном количестве встретить на любом восточном рынке.
– Ни хрена себе! – воскликнул Аладдин.
– Ну вот, я готов следовать за тобой, куда пожелаешь, – сказал старичок-джинн. – На людях можешь звать меня Хаттабыч, чтоб тебе не напрягаться. Скажешь, что я твой троюродный дедушка, все равно никто не поймет, что это значит.
– Ага, – кивнул Аладдин. – Ну что, пошли на пикник, барана доедать.
– Сто лет не пробовал баранины, – облизнулся джинн. – Хотя нет, не сто. Дольше.

Арабский демон Кондратий

На следующий день Аладдин с Хаттабычем отправились на финиковую плантацию – Аладдин твердо решил увольняться. Их встретил Абдула – управляющий, в обязанности которого входило следить за тем, чтобы сборщики фиников не съели большую часть драгоценного продукта по ходу работы. Кроме того, Абдула каждый вечер проверял, не спрятал ли кто-нибудь из его работников горстку фиников в штанах, чтобы потом продать их на рынке. Из-за этого Абдулу не очень любили. На самом деле имя управляющего звучало как «Абд-Аллах», что в переводе означало «Кабы дал Аллах». И сборщики фиников часто говорили про Абдулу: «Кабы дал хоть что-то украсть, и ему бы дал Аллах».
Ну, так вот, Аладдин с Хаттабычем подошли к Абдуле. Тот был не в лучшем настроении и решил наорать на них.
– Аладдин, какого черта опаздываешь? – начал орать Абдула. – Вот увидишь, за каждую минуту опоздания буду вычитать у тебя из зарплаты! И чего старика с собой притащил? У нас нет свободных вакансий.
– Да нет, просто я увольняюсь, а это Хаттабыч, мой троюродный дедушка, – сказал Аладдин.
Пока Абдула переводил сказанное, Хаттабыч протянул ему руку и сказал:
– Очень приятно познакомиться, молодой человек.
Абдула, наконец, сообразил, чего от него хотят, и заорал еще громче:
– Убирайся прочь, грязный старик! А ты, Аладдин, тоже можешь убираться на все четыре стороны. Зарплаты за этот месяц не получишь!
– Разве я грязный? – спросил Хаттабыч, понюхав подмышки. – Надо переходить на другой одеколон.
– Да ты не понял, Хаттабыч. Он мне платить не хочет, – сказал Аладдин.
– Да забей. Что я тебе, денег не наколдую?! – попытался успокоить его Хаттабыч.
Но Аладдин не успокаивался.
– Как ты не понимаешь, старый узник лампы, дело не в деньгах, а в принципе! – сказал он. – Сегодня он не отдал зарплату мне, завтра не отдаст кому-нибудь еще. Надо проучить парня.
– Что мне на него, наковальню сбросить? – спросил Хаттабыч.
– Ну, зачем же наковальню, – ответил Аладдин. – Можно и повеселиться. Ну, давай, у тебя же наверняка какой-нибудь магический трюк есть, чтобы заставить его добровольно отдать мои деньги.
– А, есть у меня кое-что действенное, – улыбнулся Хаттабыч. – Сейчас-сейчас.
И он щелкнул пальцами.
– Ну все, идем домой, – сказал Хаттабыч.
– Как, а деньги? – не понял Аладдин.
– Утром этот парень сам принесет тебе все, до последней медяшки, – хихикнул Хаттабыч. – Так смешнее.
– Да? – спросил Аладдин. – А кушать сегодня что?
– Нашел проблему, – пробормотал Хаттабыч. – Ладно, пошли, у меня среди трактирщиков полно друзей. А утром будут тебе твои деньги. Пошли, тебе говорю!
И они покинули финиковую плантацию. К несчастью для Абдулы.

Пока Аладдин с Хаттабычем бухали в дорогом арабском ресторане в центре Багдада, Абдула наблюдал за сбором фиников. Он заметил, что сегодня творится нечто странное – Абдуле казалось, что все деревья показывают ему фигу. Причем не в виде плодов. Когда Абдула зазевался, прислонившись спиной к стволу финиковой пальмы, ему показалось, что ствол пихнул его в мягкое место.
– Что за черт? – пробормотал Абдула, но дерево пихнуло его еще раз, да с такой силой, что Абдула покатился по земле.
Сборщики фиников подняли управляющего на смех с криками:
– Абдула-то наш совсем спился!
– Молчать! – рявкнул Абдула, поднявшись. – Всем работать! А не то…
Договорить Абдула не успел – сзади его кто-то схватил.
– Ты кто? – завопил Абдула.
– Кондратий, – ответило нечто из-за спины.
– А чего меня схватил? – спросил Абдула.
– Работа такая, – ответил Кондратий. – Хватаю всех подряд.
– Почему же именно меня? – спросил Абдула.
– Ты одному парню сегодня деньги не отдал, – ответил Кондратий.
– Ну и что? – завопил Абдула. – Я сборщикам всегда половину зарплаты недоплачиваю! Отпусти!
Сборщики, услышавшие эту реплику Абдулы, с криками возмущения сбежались к нему и начали требовать возмещения убытков за последние пять лет с процентами. Охреневший Абдула попытался вырваться из цепких объятий Кондратия, но тот держал Абдулу крепко.
– Что стоите, олухи, помогите же мне! – крикнул Абдула своим подчиненным. – Отцепите от меня этого урода! Тому, кто это сделает, возмещу убытки.
– Чего это он несет? – переговаривались между собой сборщики фиников, глядя, как Абдула застыл на ровном месте. – Говорю вам, точно спился.
– Отдавай деньги, Абдула! – крикнул кто-то из толпы.
– Да вы что, ослепли, что ли? – спросил Абдула. – Как я вам хоть что-то отдам, когда пошевелиться не могу! Меня какой-то Кондратий схватил!
– Он что, прикалывается? – недоумевали сборщики фиников. – Сейчас проверим.
Трое крепких парней попытались сдвинуть Абдулу с места, только ничего у них не получилось.
– Слушайте, он и вправду застыл! – крикнул один из парней. – Абдулу держит демон! Хватайте финики, ребята, побежали на рынок, пока покупатели не разошлись!
Сборщики фиников так и сделали, но прежде хором проорали:
– Слава демону Кондратию!
– Да отпусти ты меня уже, демон ты этакий! – крикнул Абдула. – Они ж сейчас все финики утащат!
– Вернешь Аладдину деньги? – спросил Кондратий.
– Какому Аладдину? – завопил Абдула. – Да ты представляешь, на какую сумму меня шейх оштрафует, если я сегодняшний урожай не сдам!
– А представляешь, что будет, если ты и завтра урожай не сдашь? – спросил Кондратий. – Я ведь тебя долго держать могу.
– Да ты что, я же план не выполню и премии лишусь! – воскликнул Абдула.
– Ну что ж, от неудач на производстве никто не застрахован, – пробормотал Кондратий.
– Так ты что ж, никогда меня не отпустишь? – Абдула от отчаяния расплакался.
– Почему же «никогда», – возразил Кондратий. – Как только ты всем сердцем захочешь отдать деньги Аладдину, ты сможешь дойти до тайника, взять деньги, потом дойти до Аладдина и отдать деньги ему. А потом… ты еще кому-нибудь задолжал?
– Да вроде нет, – ответил Абдула.
– Я тебя долго держать могу, – повторил Кондратий. – Припоминай, кому денег должен, припоминай.
Абдула долго припоминал на солнцепеке, пока в конце концов не прокричал в полной отчаянии:
– Я все сделаю, что ты захочешь, великий демон Кондратий! Только отпусти меня и не хватай меня никогда больше!
– Ага, вижу, ты созрел, Абдула, – кивнул Кондратий. – Ну что, пошли к твоему тайнику. Дорогу показывай.

А тем временем Аладдин с Хаттабычем сидели в ресторане. Денег у них не было, но Хаттабыч показал хозяину ресторана Хамаду свиток, написанный еще прапрадедушкой Хамада. В свитке говорилось о том, что предъявителя необходимо накормить досыта и напоить допьяна, а то придет демон Кондратий – и как схватит только! Хамад помнил семейную легенду о Кондратии и старичке с грамотой, поэтому Хаттабыч с Аладдином бесплатно выпили и закусили, остальные же посетители ресторана удивлялись, почему цены на блюда сегодня повысились. Хамад объяснил это непонятным словом «инфляция», после чего со вздохом притащил Хаттабычу кувшин дорогого вина.
И когда эти двое уже выходила из ресторана, сытые и довольные, навстречу им попался Абдула. Его лицо выражало глубокое страдание.
– Привет, Абдула, – сказал Аладдин. – Знаешь, я, пожалуй, не настучу на тебя казначеям, которые следят за тем, чтобы казна пополнялась за счет налогов с зарплаты. Не хочешь отдавать мне зарплату – дело твое.
– Я отдам тебе всю твою зарплату! – воскликнул Абдула, доставая из кармана кошелек и отсчитывая деньги. – И пенсионный налог с нее я уже заплатил! И все остальные налоги тоже!
– Абдула, что с тобой, ты на себя не похож! – воскликнул Аладдин, забирая у Абдулы зарплату.
– Все, я всем все отдал! – жалобно протянул Абдула. – Пожалуйста, Аладдин, отцепи от меня своего Кондратия!
– Кого? – ошарашенно переспросил Аладдин.
Как раз в этот момент к ним подошел владелец ресторана Хамад.
– А, привет, Абдула, – улыбнулся Хамад, увидев старого знакомого. – Ты никак, пришел мне долг отдать?
Абдула снова жалобно застонал, открыл кошелек и начал отсчитывать деньги.
– Вот спасибо, – улыбнулся Хамад. – Ну что ж, похоже, с инфляцией я сегодня справился, можно снова снижать цены на выпивку.
Хамад ушел, а Абдула, подняв глаза к небу, взмолился:
– Отпусти, Кондратий! Я отдал все долги! Я больше никогда не буду воровать! Отпусти, а?
– Окей, – сказал Кондратий. – Отпускаю. Можешь идти, Абдула, отныне ты свободен.
Абдула попробовал пошевелиться, почувствовал, что это получается, пробежался по улице и с радостными криками припустил к мечети.
Аладдин увидел, как в воздухе материализуется Кондратий – огромный мускулистый парень.
– Ну что, Хаттабыч, – усмехнулся Кондратий. – Я обязательство по договору выполнил.
– Молодец, Кондратий, – улыбнулся в ответ Хаттабыч. – Отлично справился. Я так смотрю, этот Абдула скоро совсем просветлится. Спасибо тебе. Если что, я тебя еще позову.
– Вряд ли получится, уважаемый Хаттабыч, – сказал Кондратий. – Нам с тобой надо бы пересмотреть условия договора – я по программе обмена на север уезжаю. Вместо меня пришлют другого астрального союзника.
– А какого именно? – спросил Хаттабыч.
– А я почем знаю? – ответил Кондратий. – Но я им свое резюме посылал. Значит, должны прислать не менее сильного. Чтоб баланс не нарушился!
– Ну ладно, Кондратий, удачи тебе с варварами, – улыбнулся Хаттабыч. – А новая сущность на твои позывные будет отзываться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12