Короче: через неделю ты должен быть здесь!
– Счас! Уже бегу, спотыкаясь и падая! А суп доесть можно?
– Только не говори, что у тебя семья, работа и любимая собачка, которую ты не можешь оставить! У нашей лавочки агентура будь здоров! Я сделал запрос, и мне быстренько принесли распечатку. И в ней было всё, вплоть до семейных проблем твоей лаборантки. Но мне гораздо интереснее, что ты со своим чистоплюйством опять вляпался! Тебе нужны деньги! Ты можешь держать собственную семью в нищете, но других голодать ты заставить не можешь. Ведь не можешь, правда?
– Могу, – не согласился Семен, – но мне это очень больно. А что ты имеешь?
– Всё!
– А конкретней?
– Ты прямо как ребенок, Сема! В наше время хорошо живут не те, кто много работает, а те, кто умеет оказываться в нужное время в нужном месте. И говорить нужные слова, разумеется. Короче: наши атрибуты я тебе сейчас перекину по электронной почте. Ты доешь свой суп и сядешь составлять документы типового договора. Тему можешь указать любую, лишь бы там фигурировали разрезы, датирование и химический состав горных пород. Срок – три года, финансирование запрашивай максимальное, но в разумных пределах. Имей в виду, что до конца этого месяца наши подпишут любой договор не глядя, а через две недели ты и рубля не выпросишь! Усек?
– Так точно! А мне-то зачем к вам ехать?
– И я еще должен тебе объяснять?! Ты завлаб или где? И потом... – Юрка резко сбавил тон, в голосе послышалась бесконечная усталость, – ты мне нужен, Сема. Есть проблема. Если не можешь приехать, дай кого-нибудь – специалиста не ниже твоего уровня. Или я повешусь.
– Можно подумать, – вздохнул Семен, – что нас штампуют пачками. Таких придурков, как я, и при социализме было три штуки на всю страну, а теперь и вовсе... Новых, по крайней мере за последние годы, не появилось.
– Семен!! – почти в отчаянии воззвал Юрка. – Так ты едешь или нет? У меня время кончается!
– Еду... наверное, – смирился с неизбежным Семен. – Повтори номер вашего представительства. Вот ведь свалился на мою голову!
– Я знал, что ты не бросишь в беде! – радостно отозвалась трубка.
* * *
Большой аэропорт и большой самолет. Потом маленький аэропорт и маленький самолет. Потом даже и не аэропорт, а просто барак у взлетной полосы, и не самолет, а вертолет, но большой. Потом еще один барак и взлетная полоса, мощенная аэродромным железом времен ленд-лиза, а вертолет уже нормальный – родной и до боли знакомый МИ-8. И «чем дальше в лес», тем более магическое действие на власть имущих производили бумажки – документы, которые предъявлял Семен. Ему предлагали отправиться дальше немедленно или отдохнуть в лучшем номере гостиницы... Ну, в общем, того, что у них тут есть.
Путями теми Семен ходил в своей жизни не раз и прекрасно знал цену улыбки тетеньки-диспетчера провинциального аэропорта. Когда-то он гордился, если ему удавалось потратить на дорогу меньше половины полевого сезона. А тут... По старой привычке он отказывался ночевать и отдыхать, а просил, по возможности, отправить его дальше. И ведь отправляли! Такое впечатление, что ради него перетасовывали расписание, перекантовывали грузы...
Последние пятнадцать километров до Нижнеюртовска он ехал в кабине «УРАЛ», присланного, похоже, специально за ним. За неспешной беседой с водилой о преимуществах жизни на «материке» время пролетело незаметно. И вот...
* * *
Номер явно был четырехместным, но кровать в нем стояла только одна. «Уважают, – констатировал Семен и бросил сумку с вещами на пол. – С чего начать обживание?» Вопрос немедленно разрешился сам собой: дверь распахнулась, и в комнату шагнул Юрка. Вместо приветствия он выставил вперед левую руку с зажатой в ней полутораметровой палкой. В правой он держал точно такую же. «Ну, начинается», – вздохнул Семен, принимая оружие и прикидывая расположение в комнате бьющихся предметов.
...Блок снизу, круговой размашной с разворотом корпуса, восходящий рубящий, секущий вертикальный, сметающий с уходом вниз, опять восходящий рубящий, тычок в корпус, перехват, восьмерка и рубящий вниз! Связка: кистевой подбив вверх – перехват – вертикальный рубящий – горизонтальный секущий...
– Хорош! Сдаюсь! – прохрипел Юрка.
– То-то же, – поучительным тоном сказал Семен. – Тренироваться надо, а не водку пьянствовать!
– Без тебя знаю, – буркнул приятель. – Но жизнь пошла такая...
Почти каждый подросток считает себя центром Вселенной и желает непременно доказать это окружающим – стать хоть в чем-то самым лучшим. В те далекие школьные годы у Семена хватило ума понять, что ни великим самбистом, ни боксером он не станет – нет данных. Зато он случайно наткнулся на одну секцию... Вряд ли тренеры были великими мастерами – просто китайские студенты, нелегально подрабатывающие на жизнь. Зато всё так таинственно, романтично, и главное, никто так больше не умеет!
Прошли годы, и увлечение восточными единоборствами буквально захлестнуло страну. Можно было заниматься чем хочешь и как хочешь – только плати, но Семен не изменил своей юношеской привязанности. «Боевой посох» звучит необычно и красиво, хотя на самом деле это просто палка...
Когда-то он имел неосторожность показать соседу несколько приемов. Получив пару раз по башке, Юрка, имеющий разряды по десятку видов спорта, немедленно стал фанатом. Первое время он заставлял «рубиться» с ним по два раза в день – на улице и дома, пьяным и трезвым. Потом понял, что с более легким и слабым Семеном, имеющим десятилетний стаж, ему всё равно не совладать, и немного утихомирился.
– Ну, отдыхай, – сказал Семен. – А я пойду помоюсь с дороги.
– Еще чего! – запротестовал Юрка, поглаживая свежую шишку. – Душу в душе не отмоешь! Ты из меня весь хмель выбил. Это нужно немедленно поправить – пошли!
* * *
– Они меня скоро просто убьют, – пожаловался приятель и разлил по второй. – Отчитываться как-то же надо!
– Попробуй пить больше, а закусывать меньше, – посоветовал Семен. – Тогда на будет так страшно. В чем суть проблемы?
– Да я и так который день не закусываю, – признался Юра. – А дело в том, что...
Проблема, которая озаботила так и не взошедшее светило сомнительной науки, была вполне в духе времени. Стремительно растущая нефтяная фирма решила вложить излишек средств в приобретение высоких технологий, дабы быть в русле или в курсе генеральной линии (нет, не партии, конечно). Ну, в общем, сейчас все так делают, у кого проблемы с количеством нулей в сумме налогов. Короче, этот самый «хай тек» был немедленно закуплен и доставлен. После чего выяснилось, что никому он не нужен. Точнее, нужен-то он всем, но никому конкретно. Стоил прибор чуть-чуть дешевле, чем стратегический бомбардировщик, и оставить его гнить на складе начальству показалось неприличным. В качестве человеческой жертвы был выбран Юрий, который в силу ряда обстоятельств отказаться не мог. Положение усугублялось еще и тем, что к прибору прилагался инженер-наладчик, который по-русски не понимал ни слова, но в день стоил всего на пятьдесят долларов больше, чем ударная бригада буровиков. Юра старательно поил американца водкой и пудрил ему мозги на трех языках, ни одного из которых он толком не знал. Время шло, зарплата исправно выдавалась, а процесс не двигался.
– Понимаешь, эта штука производит как бы сканирование слоев на глубине. Как бы считывает с них всю мыслимую и немыслимую информацию и строит как бы модель.
– Как бы деревянную?
– Дурак! Виртуальную, конечно!
– И чего же она виртуально моделирует?
– Всё! Климат, ландшафт, флору, фауну – всё! Надеваешь шлем виртуального погружения...
– ...Втыкаешь вилку в задницу и оказываешься в прошлом, да? – хихикнул Семен и подумал, что дорожный недосып и выпитая водка начинают давать себя знать. – Оказывается, поколения ученых тужились напрасно – всё так легко и просто!
– Да ничего не просто! Машина новое знание не создает! Чтобы на ней работать, оператор должен читать литологию разреза как букварь, свободно ориентироваться в стратиграфии, палеонтологии, палинологии, геохимии...
– Короче: обогатить свою память знанием всех богатств, которые выработало человечество? Юра, я уже давно стал узким специалистом и всё лишнее забыл!
– Врешь! Мастерство не пропьешь! Проверено на практике!
– Ну, допустим... А зачем вам всё это?
– Как это «зачем»?! Оценка перспективности района, нефтяные ловушки, наличие органики...
Юрка завелся и начал говорить, говорить, говорить... И чем дольше слушал его Семен, тем меньше ему всё это нравилось. Наконец он не выдержал:
– Тормози! Хватит грузить! Допустим, мне всё это понятно: «амфибрахий там, то-се», как выразился один из персонажей Стругацких. Скажи лучше: если эта штука существует в природе, если она работает, то почему до сих пор не вымерли всякие там геофизики, геохимики и прочие специалисты на букву «г»? Зачем вы все нужны, если совершен такой технологический прорыв?
– Ну-у, видишь ли... – замялся Юра. – Тут фокус в том, что обычные наши приборы выдают информацию, которую можно выразить цифрами, графиками... Различные методы можно комбинировать... Интерпретация может быть неоднозначной... А тут ничего этого нет, понимаешь?
– А что есть?
– Сразу готовый продукт. Ты посмотришь, какие там росли деревья, какие ползали червяки, и скажешь, стоит бурить в этом месте или нет.
– Однако! Вот всегда так с вами, с технарями: наворочают приборов, намерят всякой цифири, а в итоге всё сводится к мнению эксперта, который работает за копейки. Если бы нас, простых палеонтологов и стратиграфов, кормили как вас, то...
– ...То вы бы всё и так открыли – при помощи молотка и собственных мозгов, да?
– Конечно! Помнишь историю с Кюльдинским месторождением? Я там прошелся по разрезу рудовмещающей толщи и сказал: верхний мел. И, соответственно, приличных запасов тут быть не может. От меня, конечно, отмахнулись и еще три года вели разведку. И в конце концов пришли к тому же выводу. Представляешь, сколько науки можно было бы изучить на те деньги? А что теперь? Не будешь же ты говорить, что по моему слову, не подкрепленному ничем, ваша лавочка пойдет на многомиллионные затраты?
– Семен! Что ты несешь?! Ну тебе-то какое до всего этого дело?! Договор с твоей лабораторией начальство подписало – завтра сможешь в этом убедиться. А теперь предлагают деньги тебе лично – просто так, за твою репутацию! Ты же входишь в десятку самых цитируемых авторов по региону!
– Ах, во-от в чем дело!
– От тебя не требуется даже официального экспертного заключения! Посмотрел, высказал мнение, получил бабки и слинял! А там хоть трава не расти! Понимаешь?
– Нет, – вздохнул Семен. – Никак я не привыкну к нашему капитализму. Еще один вопрос можно? Если прибор сильно новый, то почему американцы продали его такой сомнительной стране, как наша? А если он изобретен давно, то почему я ничего не слышал о виртуальных прогулках в прошлое?
– Ну... понимаешь... – Юрка оказался настолько смущен, что в одиночку хлопнул стопарь и, кажется, даже не заметил этого. – Понимаешь, Сема... Тут как-то всё не очень... Мне ведь не всё рассказали... Получается, что прибор как бы совсем новый и аналогов не имеет, но куплен он как бы у частного лица. Я, честно говоря, подозреваю, что на родине на него просто не нашлось покупателей. Хотя, с другой стороны...
– А вот это уже интересно! – Приступ сонливости прошел, и Семен решил ковать железо, пока горячо. – Знаешь что? Доставай-ка еще один стакан и зови сюда своего американца – пытать буду! Давай-давай, зови – по вашему времени еще не поздно! А я пока колбасу порежу.
* * *
По-английски Семен говорил чуть лучше, чем Юрка, но быструю речь понимал плохо – практики почти не было. Приходилось всё время извиняться и переспрашивать, просить говорить медленно и употреблять простые фразы. Стивен Линк честно старался, но хватало его ненадолго, и он вновь начинал тараторить. В сильно сокращенном виде диалог выглядел примерно так:
Семен: Простите, каков уровень вашей компетентности?
Линк (с гордой усмешкой): Очень высокий. Я принимал непосредственное участие в разработке и монтаже установки.
Семен: Кто является автором этого... гм... изобретения?
Линк: Мы – маленькая частная фирма, но у нас большое будущее. Мы делаем приборы далекого поколения. Конкуренты нас не догонят.
Семен: Ну, разумеется! Юрий показал мне ваш прибор, но я ничего не понял. Скажите, почему у рабочей камеры такая сильная защита?
Линк (пожимая плечами): Для исключения помех, конечно. Это обычный бокс для приборов такого класса.
Семен: В боксе расположено место оператора. Зачем там еще два рабочих места?
Линк: Их могут занимать дублеры или просто сотрудники для снижения фактора риска.
Семен (оживляясь): Значит, риск всё-таки есть?!
Линк: Он ничтожен. Я много раз говорил об этом. В сопроводительных документах всё написано очень подробно, но меня всё равно спрашивают. Никогда не думал (смеется), что русские так трусливы.
Семен (пытается шутить): Я не трус, но я боюсь. Это мое право. Расскажите еще раз, пожалуйста.
Линк: Чтобы продать новый товар, нужно составить очень много бумаг, много документов. Есть документ по имени «Опасность». Он должен быть составлен, даже если опасности нет совсем, – покупатель всегда хочет получить гарантии. Вы понимаете?
Семен: Понимаю, но какая-нибудь опасность есть всегда. Она может исходить даже от теннисного мячика или зубочистки.
Линк (смеется): О да! Вы правы! В данном случае опасность еще меньше, но я, конечно, скажу. В принципе – теоретически – возможна перегрузка коры головного мозга, но этого произойти не может, потому что...
Далее непонятно. Семен вопросительно смотрит на Юру. Тот пожимает плечами и выпивает.
Семен (дождавшись окончания): Это хорошо! А что есть еще?
Линк: Теоретически не исключена ситуация, когда виртуальная модель окажется полностью адекватной реальности. Нашей или какой-то другой. Тогда возможно...
Далее непонятно. На Семена опять наваливается сонливость, и, пытаясь взбодриться, он выпивает стопку. Стивен Линк к нему присоединяется. Закусывают ломтиками сервелата.
Семен (закуривая): Стив, я не покупатель. Я продавец, как и ты. Мы оба продаем свои руки и головы.
Линк (медленно косея): О да! Мы продаемся, как проститутки. Только от них хотят меньше, а платят больше!
Семен (разливая): Это так. Давай еще по одной! Зови меня «Сем» или «Сэм».
Линк (с энтузиазмом): Давай, Сэм! Ты хорошо говоришь по-английски – я тебя понимаю. Здесь больше никто так не говорит. Но все пьют водку! Я тоже пью – только она мне здесь нравится.
Все дружно выпивают, Стив и Семен закусывают сервелатом, Юрка занюхивает собственным кулаком.
Семен: Хорошо пошла! Так что ты говорил о пространственно-временных континуумах и адекватности? Только, пожалуйста, медленно!
Линк: Это такая ерунда, Сэм! Здесь почему-то совсем нет красивых девушек, а мне говорили, что в России их очень много!
Семен: Тебя не обманули. Но эта страна очень большая. Всё еще. Наша деревня называется Нижневартовск. Здесь нечего делать красивым девушкам, здесь живут только суровые мужчины. Расскажи мне про адекватность.
Линк (пытается ухватить с тарелки ломтик колбасы, но промахивается): Сэм! Ты взрослый человек! Мне сказали, что ты большой ученый. И ты – продавец, а не покупатель! Это же шутка для дураков! Адекватности быть не может! Вероятность – один к пяти миллионам. Так написано в наших документах. На самом деле – один к десяти или к ста миллионам! Давай выпьем за вашу большую страну!
Семен (разливая): Давай! А потом ты мне расскажешь, что такое «пробой», «смыкание», «сдвиг» и «наложение». Эти слова я понял, но больше ничего. Ты продавец – так продавай свой товар! Будем здоровы!
Короче говоря, все еще раз дружно выпили, закусили, закурили... И Стивен Линк начал говорить. Он активно помогал себе жестами, но Семен перестал его понимать примерно с середины первой фразы. Пришлось опять вопросительно посмотреть на Юрку. Похоже, что тот, выпив больше всех, был самым трезвым. «Выйдем!» – показал он глазами на дверь. «Давай, – молча согласился Семен. – А этот?» Юрка усмехнулся и пожал плечами: «Да ну его! Не бери в голову!»
Похоже, американец действительно не заметил убытия собеседников и продолжал что-то доказывать, обращаясь к полупустой бутылке водки.
Оказавшись в гостиничном коридоре, Семен потряс головой, пытаясь понять, контролирует он ситуацию или нет. Ответ был скорее отрицательным, чем положительным, но надежда еще была, если, конечно, больше не добавлять.
Юрка устало прислонился к стене:
– Ты его хорошо раскрутил, Сема. У меня так не получалось. Давай попробуем!
– Попробуем – что? – не понял Семен.
– Ну, на машине этой, на приборе...
– Сейчас?! Да ты с дуба упал!!
– Наверное... Но давай попробуем! Понимаешь, он не хочет иметь дела со мной, к пульту не подпускает.
1 2 3 4 5 6 7
– Счас! Уже бегу, спотыкаясь и падая! А суп доесть можно?
– Только не говори, что у тебя семья, работа и любимая собачка, которую ты не можешь оставить! У нашей лавочки агентура будь здоров! Я сделал запрос, и мне быстренько принесли распечатку. И в ней было всё, вплоть до семейных проблем твоей лаборантки. Но мне гораздо интереснее, что ты со своим чистоплюйством опять вляпался! Тебе нужны деньги! Ты можешь держать собственную семью в нищете, но других голодать ты заставить не можешь. Ведь не можешь, правда?
– Могу, – не согласился Семен, – но мне это очень больно. А что ты имеешь?
– Всё!
– А конкретней?
– Ты прямо как ребенок, Сема! В наше время хорошо живут не те, кто много работает, а те, кто умеет оказываться в нужное время в нужном месте. И говорить нужные слова, разумеется. Короче: наши атрибуты я тебе сейчас перекину по электронной почте. Ты доешь свой суп и сядешь составлять документы типового договора. Тему можешь указать любую, лишь бы там фигурировали разрезы, датирование и химический состав горных пород. Срок – три года, финансирование запрашивай максимальное, но в разумных пределах. Имей в виду, что до конца этого месяца наши подпишут любой договор не глядя, а через две недели ты и рубля не выпросишь! Усек?
– Так точно! А мне-то зачем к вам ехать?
– И я еще должен тебе объяснять?! Ты завлаб или где? И потом... – Юрка резко сбавил тон, в голосе послышалась бесконечная усталость, – ты мне нужен, Сема. Есть проблема. Если не можешь приехать, дай кого-нибудь – специалиста не ниже твоего уровня. Или я повешусь.
– Можно подумать, – вздохнул Семен, – что нас штампуют пачками. Таких придурков, как я, и при социализме было три штуки на всю страну, а теперь и вовсе... Новых, по крайней мере за последние годы, не появилось.
– Семен!! – почти в отчаянии воззвал Юрка. – Так ты едешь или нет? У меня время кончается!
– Еду... наверное, – смирился с неизбежным Семен. – Повтори номер вашего представительства. Вот ведь свалился на мою голову!
– Я знал, что ты не бросишь в беде! – радостно отозвалась трубка.
* * *
Большой аэропорт и большой самолет. Потом маленький аэропорт и маленький самолет. Потом даже и не аэропорт, а просто барак у взлетной полосы, и не самолет, а вертолет, но большой. Потом еще один барак и взлетная полоса, мощенная аэродромным железом времен ленд-лиза, а вертолет уже нормальный – родной и до боли знакомый МИ-8. И «чем дальше в лес», тем более магическое действие на власть имущих производили бумажки – документы, которые предъявлял Семен. Ему предлагали отправиться дальше немедленно или отдохнуть в лучшем номере гостиницы... Ну, в общем, того, что у них тут есть.
Путями теми Семен ходил в своей жизни не раз и прекрасно знал цену улыбки тетеньки-диспетчера провинциального аэропорта. Когда-то он гордился, если ему удавалось потратить на дорогу меньше половины полевого сезона. А тут... По старой привычке он отказывался ночевать и отдыхать, а просил, по возможности, отправить его дальше. И ведь отправляли! Такое впечатление, что ради него перетасовывали расписание, перекантовывали грузы...
Последние пятнадцать километров до Нижнеюртовска он ехал в кабине «УРАЛ», присланного, похоже, специально за ним. За неспешной беседой с водилой о преимуществах жизни на «материке» время пролетело незаметно. И вот...
* * *
Номер явно был четырехместным, но кровать в нем стояла только одна. «Уважают, – констатировал Семен и бросил сумку с вещами на пол. – С чего начать обживание?» Вопрос немедленно разрешился сам собой: дверь распахнулась, и в комнату шагнул Юрка. Вместо приветствия он выставил вперед левую руку с зажатой в ней полутораметровой палкой. В правой он держал точно такую же. «Ну, начинается», – вздохнул Семен, принимая оружие и прикидывая расположение в комнате бьющихся предметов.
...Блок снизу, круговой размашной с разворотом корпуса, восходящий рубящий, секущий вертикальный, сметающий с уходом вниз, опять восходящий рубящий, тычок в корпус, перехват, восьмерка и рубящий вниз! Связка: кистевой подбив вверх – перехват – вертикальный рубящий – горизонтальный секущий...
– Хорош! Сдаюсь! – прохрипел Юрка.
– То-то же, – поучительным тоном сказал Семен. – Тренироваться надо, а не водку пьянствовать!
– Без тебя знаю, – буркнул приятель. – Но жизнь пошла такая...
Почти каждый подросток считает себя центром Вселенной и желает непременно доказать это окружающим – стать хоть в чем-то самым лучшим. В те далекие школьные годы у Семена хватило ума понять, что ни великим самбистом, ни боксером он не станет – нет данных. Зато он случайно наткнулся на одну секцию... Вряд ли тренеры были великими мастерами – просто китайские студенты, нелегально подрабатывающие на жизнь. Зато всё так таинственно, романтично, и главное, никто так больше не умеет!
Прошли годы, и увлечение восточными единоборствами буквально захлестнуло страну. Можно было заниматься чем хочешь и как хочешь – только плати, но Семен не изменил своей юношеской привязанности. «Боевой посох» звучит необычно и красиво, хотя на самом деле это просто палка...
Когда-то он имел неосторожность показать соседу несколько приемов. Получив пару раз по башке, Юрка, имеющий разряды по десятку видов спорта, немедленно стал фанатом. Первое время он заставлял «рубиться» с ним по два раза в день – на улице и дома, пьяным и трезвым. Потом понял, что с более легким и слабым Семеном, имеющим десятилетний стаж, ему всё равно не совладать, и немного утихомирился.
– Ну, отдыхай, – сказал Семен. – А я пойду помоюсь с дороги.
– Еще чего! – запротестовал Юрка, поглаживая свежую шишку. – Душу в душе не отмоешь! Ты из меня весь хмель выбил. Это нужно немедленно поправить – пошли!
* * *
– Они меня скоро просто убьют, – пожаловался приятель и разлил по второй. – Отчитываться как-то же надо!
– Попробуй пить больше, а закусывать меньше, – посоветовал Семен. – Тогда на будет так страшно. В чем суть проблемы?
– Да я и так который день не закусываю, – признался Юра. – А дело в том, что...
Проблема, которая озаботила так и не взошедшее светило сомнительной науки, была вполне в духе времени. Стремительно растущая нефтяная фирма решила вложить излишек средств в приобретение высоких технологий, дабы быть в русле или в курсе генеральной линии (нет, не партии, конечно). Ну, в общем, сейчас все так делают, у кого проблемы с количеством нулей в сумме налогов. Короче, этот самый «хай тек» был немедленно закуплен и доставлен. После чего выяснилось, что никому он не нужен. Точнее, нужен-то он всем, но никому конкретно. Стоил прибор чуть-чуть дешевле, чем стратегический бомбардировщик, и оставить его гнить на складе начальству показалось неприличным. В качестве человеческой жертвы был выбран Юрий, который в силу ряда обстоятельств отказаться не мог. Положение усугублялось еще и тем, что к прибору прилагался инженер-наладчик, который по-русски не понимал ни слова, но в день стоил всего на пятьдесят долларов больше, чем ударная бригада буровиков. Юра старательно поил американца водкой и пудрил ему мозги на трех языках, ни одного из которых он толком не знал. Время шло, зарплата исправно выдавалась, а процесс не двигался.
– Понимаешь, эта штука производит как бы сканирование слоев на глубине. Как бы считывает с них всю мыслимую и немыслимую информацию и строит как бы модель.
– Как бы деревянную?
– Дурак! Виртуальную, конечно!
– И чего же она виртуально моделирует?
– Всё! Климат, ландшафт, флору, фауну – всё! Надеваешь шлем виртуального погружения...
– ...Втыкаешь вилку в задницу и оказываешься в прошлом, да? – хихикнул Семен и подумал, что дорожный недосып и выпитая водка начинают давать себя знать. – Оказывается, поколения ученых тужились напрасно – всё так легко и просто!
– Да ничего не просто! Машина новое знание не создает! Чтобы на ней работать, оператор должен читать литологию разреза как букварь, свободно ориентироваться в стратиграфии, палеонтологии, палинологии, геохимии...
– Короче: обогатить свою память знанием всех богатств, которые выработало человечество? Юра, я уже давно стал узким специалистом и всё лишнее забыл!
– Врешь! Мастерство не пропьешь! Проверено на практике!
– Ну, допустим... А зачем вам всё это?
– Как это «зачем»?! Оценка перспективности района, нефтяные ловушки, наличие органики...
Юрка завелся и начал говорить, говорить, говорить... И чем дольше слушал его Семен, тем меньше ему всё это нравилось. Наконец он не выдержал:
– Тормози! Хватит грузить! Допустим, мне всё это понятно: «амфибрахий там, то-се», как выразился один из персонажей Стругацких. Скажи лучше: если эта штука существует в природе, если она работает, то почему до сих пор не вымерли всякие там геофизики, геохимики и прочие специалисты на букву «г»? Зачем вы все нужны, если совершен такой технологический прорыв?
– Ну-у, видишь ли... – замялся Юра. – Тут фокус в том, что обычные наши приборы выдают информацию, которую можно выразить цифрами, графиками... Различные методы можно комбинировать... Интерпретация может быть неоднозначной... А тут ничего этого нет, понимаешь?
– А что есть?
– Сразу готовый продукт. Ты посмотришь, какие там росли деревья, какие ползали червяки, и скажешь, стоит бурить в этом месте или нет.
– Однако! Вот всегда так с вами, с технарями: наворочают приборов, намерят всякой цифири, а в итоге всё сводится к мнению эксперта, который работает за копейки. Если бы нас, простых палеонтологов и стратиграфов, кормили как вас, то...
– ...То вы бы всё и так открыли – при помощи молотка и собственных мозгов, да?
– Конечно! Помнишь историю с Кюльдинским месторождением? Я там прошелся по разрезу рудовмещающей толщи и сказал: верхний мел. И, соответственно, приличных запасов тут быть не может. От меня, конечно, отмахнулись и еще три года вели разведку. И в конце концов пришли к тому же выводу. Представляешь, сколько науки можно было бы изучить на те деньги? А что теперь? Не будешь же ты говорить, что по моему слову, не подкрепленному ничем, ваша лавочка пойдет на многомиллионные затраты?
– Семен! Что ты несешь?! Ну тебе-то какое до всего этого дело?! Договор с твоей лабораторией начальство подписало – завтра сможешь в этом убедиться. А теперь предлагают деньги тебе лично – просто так, за твою репутацию! Ты же входишь в десятку самых цитируемых авторов по региону!
– Ах, во-от в чем дело!
– От тебя не требуется даже официального экспертного заключения! Посмотрел, высказал мнение, получил бабки и слинял! А там хоть трава не расти! Понимаешь?
– Нет, – вздохнул Семен. – Никак я не привыкну к нашему капитализму. Еще один вопрос можно? Если прибор сильно новый, то почему американцы продали его такой сомнительной стране, как наша? А если он изобретен давно, то почему я ничего не слышал о виртуальных прогулках в прошлое?
– Ну... понимаешь... – Юрка оказался настолько смущен, что в одиночку хлопнул стопарь и, кажется, даже не заметил этого. – Понимаешь, Сема... Тут как-то всё не очень... Мне ведь не всё рассказали... Получается, что прибор как бы совсем новый и аналогов не имеет, но куплен он как бы у частного лица. Я, честно говоря, подозреваю, что на родине на него просто не нашлось покупателей. Хотя, с другой стороны...
– А вот это уже интересно! – Приступ сонливости прошел, и Семен решил ковать железо, пока горячо. – Знаешь что? Доставай-ка еще один стакан и зови сюда своего американца – пытать буду! Давай-давай, зови – по вашему времени еще не поздно! А я пока колбасу порежу.
* * *
По-английски Семен говорил чуть лучше, чем Юрка, но быструю речь понимал плохо – практики почти не было. Приходилось всё время извиняться и переспрашивать, просить говорить медленно и употреблять простые фразы. Стивен Линк честно старался, но хватало его ненадолго, и он вновь начинал тараторить. В сильно сокращенном виде диалог выглядел примерно так:
Семен: Простите, каков уровень вашей компетентности?
Линк (с гордой усмешкой): Очень высокий. Я принимал непосредственное участие в разработке и монтаже установки.
Семен: Кто является автором этого... гм... изобретения?
Линк: Мы – маленькая частная фирма, но у нас большое будущее. Мы делаем приборы далекого поколения. Конкуренты нас не догонят.
Семен: Ну, разумеется! Юрий показал мне ваш прибор, но я ничего не понял. Скажите, почему у рабочей камеры такая сильная защита?
Линк (пожимая плечами): Для исключения помех, конечно. Это обычный бокс для приборов такого класса.
Семен: В боксе расположено место оператора. Зачем там еще два рабочих места?
Линк: Их могут занимать дублеры или просто сотрудники для снижения фактора риска.
Семен (оживляясь): Значит, риск всё-таки есть?!
Линк: Он ничтожен. Я много раз говорил об этом. В сопроводительных документах всё написано очень подробно, но меня всё равно спрашивают. Никогда не думал (смеется), что русские так трусливы.
Семен (пытается шутить): Я не трус, но я боюсь. Это мое право. Расскажите еще раз, пожалуйста.
Линк: Чтобы продать новый товар, нужно составить очень много бумаг, много документов. Есть документ по имени «Опасность». Он должен быть составлен, даже если опасности нет совсем, – покупатель всегда хочет получить гарантии. Вы понимаете?
Семен: Понимаю, но какая-нибудь опасность есть всегда. Она может исходить даже от теннисного мячика или зубочистки.
Линк (смеется): О да! Вы правы! В данном случае опасность еще меньше, но я, конечно, скажу. В принципе – теоретически – возможна перегрузка коры головного мозга, но этого произойти не может, потому что...
Далее непонятно. Семен вопросительно смотрит на Юру. Тот пожимает плечами и выпивает.
Семен (дождавшись окончания): Это хорошо! А что есть еще?
Линк: Теоретически не исключена ситуация, когда виртуальная модель окажется полностью адекватной реальности. Нашей или какой-то другой. Тогда возможно...
Далее непонятно. На Семена опять наваливается сонливость, и, пытаясь взбодриться, он выпивает стопку. Стивен Линк к нему присоединяется. Закусывают ломтиками сервелата.
Семен (закуривая): Стив, я не покупатель. Я продавец, как и ты. Мы оба продаем свои руки и головы.
Линк (медленно косея): О да! Мы продаемся, как проститутки. Только от них хотят меньше, а платят больше!
Семен (разливая): Это так. Давай еще по одной! Зови меня «Сем» или «Сэм».
Линк (с энтузиазмом): Давай, Сэм! Ты хорошо говоришь по-английски – я тебя понимаю. Здесь больше никто так не говорит. Но все пьют водку! Я тоже пью – только она мне здесь нравится.
Все дружно выпивают, Стив и Семен закусывают сервелатом, Юрка занюхивает собственным кулаком.
Семен: Хорошо пошла! Так что ты говорил о пространственно-временных континуумах и адекватности? Только, пожалуйста, медленно!
Линк: Это такая ерунда, Сэм! Здесь почему-то совсем нет красивых девушек, а мне говорили, что в России их очень много!
Семен: Тебя не обманули. Но эта страна очень большая. Всё еще. Наша деревня называется Нижневартовск. Здесь нечего делать красивым девушкам, здесь живут только суровые мужчины. Расскажи мне про адекватность.
Линк (пытается ухватить с тарелки ломтик колбасы, но промахивается): Сэм! Ты взрослый человек! Мне сказали, что ты большой ученый. И ты – продавец, а не покупатель! Это же шутка для дураков! Адекватности быть не может! Вероятность – один к пяти миллионам. Так написано в наших документах. На самом деле – один к десяти или к ста миллионам! Давай выпьем за вашу большую страну!
Семен (разливая): Давай! А потом ты мне расскажешь, что такое «пробой», «смыкание», «сдвиг» и «наложение». Эти слова я понял, но больше ничего. Ты продавец – так продавай свой товар! Будем здоровы!
Короче говоря, все еще раз дружно выпили, закусили, закурили... И Стивен Линк начал говорить. Он активно помогал себе жестами, но Семен перестал его понимать примерно с середины первой фразы. Пришлось опять вопросительно посмотреть на Юрку. Похоже, что тот, выпив больше всех, был самым трезвым. «Выйдем!» – показал он глазами на дверь. «Давай, – молча согласился Семен. – А этот?» Юрка усмехнулся и пожал плечами: «Да ну его! Не бери в голову!»
Похоже, американец действительно не заметил убытия собеседников и продолжал что-то доказывать, обращаясь к полупустой бутылке водки.
Оказавшись в гостиничном коридоре, Семен потряс головой, пытаясь понять, контролирует он ситуацию или нет. Ответ был скорее отрицательным, чем положительным, но надежда еще была, если, конечно, больше не добавлять.
Юрка устало прислонился к стене:
– Ты его хорошо раскрутил, Сема. У меня так не получалось. Давай попробуем!
– Попробуем – что? – не понял Семен.
– Ну, на машине этой, на приборе...
– Сейчас?! Да ты с дуба упал!!
– Наверное... Но давай попробуем! Понимаешь, он не хочет иметь дела со мной, к пульту не подпускает.
1 2 3 4 5 6 7